Текст книги "Там алеет заря (СИ)"

Автор книги: Александр Ефремов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Конец октября 1901 года

Александр сидел и тупо смотрел на результаты своего трехдневного труда. Сей отчёт он не мог доверить никому. Разве что Григорию, но у того бы на это ушло недели две, да ещё б уральский казак по нескольку раз в день дергал его в попытках разобраться, что там к чему. И почему так, а не иначе. Несколько десятков листов расчетов представляли собой сводный отчёт по всей промышленной империи князя внутри страны и за рубежом. И три страницы итогов. А итоги были совсем не утешительны. Если исключить доходы от нефтянки и брокерской конторы, то получалось, что внутри страны Александр сейчас почти ничего не зарабатывал. Вся прибыль уходила на подготовку и содержание персонала, включая расходы на образование, на окончание подготовки к грядущей войне на Дальнем Востоке, на научно-технические разработки и на некоторое расширение производства в местах этого производства. ВСЕ! Для того, чтоб построить что-то крупное или вообще на новом месте, требовалось залезать в швейцарскую кубышку. И это в кризис, когда из множества уволенных с чужих заводов можно было выбирать лучших из имеющихся. То есть расходы на обучение рабочих явно должны были сократиться. А что будет потом?

В руках князя хрустнул карандаш…

Гадство! Нет, все новые внедряемые в производство товары и технологии давали неплохую прибыль. Спрос на новинки был немалый. Вот только этот спрос сразу же требовал удовлетворения. То есть расширения производства. А для того, чтоб успеть, требовалось вкладывать в дело не только всю прибыль, получаемую от новинок, но и минимум ещё столько же. То есть производство у него в стране росло, но живых денег это фактически не приносило. Процесс «давай-давай» его уже раздражал. Да и швейцарская кубышка, хоть и непрерывно пополняемая доходами от лицензий и дивидендами от иностранных предприятий начала уже показывать дно. А тут ещё этот гребаный неурожай. Нет, десяток миллионов тщательно оберегаемого финансового резерва на самый крайний случай имелся, также как и имелись доходы для завершения начатых как самостоятельно, так и с подачи императорской четы проектов, но вот начать ещё что-то крупное Александр не мог. А ведь он еще даже не приступал к аммиачной революции, на которую потребуется никак не меньше 30 миллионов, если не отдавать такое доходное дело в чужие руки особенно за границей. А про постройку ГЭС в этом случае оставалось только мечтать. И что теперь делать? Сворачивать исследования и разработки? Или опять идти грабить банк? Не, ну его нафиг! Этак и попасть недолго.

Князь откинулся на спинку стула.

Делать то чего? Почему такая подляна вылезла именно сейчас?

Нет, так не пойдет! На этот результат следует посмотреть не как на результат, а как на проблему, которую следует решить. Общая проблема состоит в том, что, видя, что в стране мало, что производится, он долго пытался производить все ему потребное сам. Из-за чего росла номенклатура выпускаемого на его заводах. А с началом кризиса эта номенклатура ещё больше выросла. Притом последнее он ввёл сам и принудительно. С номенклатурой производимого рос и объем потребных исследований и разработок. Вооооот! Тогда это казалось оправданным. Впрочем скорее всего оно таковым и было. В результате чего в кризис его машиностроительные и механические заводы не только не снизили объемы продукции, но и даже нарастили в отличии от конкурентов. То есть тактически это было правильно. А вот стратегически, видимо, нет. Он все-таки не государство, которое должно производить основную массу потребного самостоятельно. А отсюда явно видны пути решения. Аутсорсинг. Вот есть то же Мальцевское товарищество, в котором он в 99 м перед самым кризисом продал половину своей доли. А заводов там немало. И чувствуют они себя сейчас не сказать, что хорошо. Поскольку он о них мало вспоминал. Живы и живы. И ежели им сейчас предложить фактически работу и деньги, то они вцепятся в предложение руками и зубами. Особенно если им дать для этого все потребное оборудование, приспособления и технологии. И на время отправить туда спецов, а тамошних мастеров взять на время к себе на обучение. Хмм! А ведь это способ ещё и заработать, потому как не за простое спасибо же мы с ними этим поделимся. О, какие правильные мысли в голову приходят, когда приперло! А то все текучка, да создание новых заводов и рудников. И отдавать будем производство не слишком доходного, но потребного. А сами после передачи производства нарастим выделку более вкусных вещей. То есть поимеем рост производства более доходного продукта на уже имеющихся производствах без прироста мощностей. Это потребует некоторых расходов, но возможно не слишком больших. Да и заработать тут тоже можно на продаже тех же станков и приспособ. А ведь Мальцевское товарищество такое не одно. Есть и другие совместные предприятия. Тот же Коломенский завод или Московский Листа. И т. д. Они то себя относительно бодрячками чувствуют, но и от увеличения объемов выделки явно не откажутся. И с этого тоже что-то можно наверно поиметь. Даже если не паями и акциями, то чем-нибудь другим. Хмм! А почему обязательно эти заводы должны быть моими? И совсем даже не обязательно. А вот по итогам передачи производства, таковые вполне могут стать немного моими. Дельная мысль! А хоть бы даже и казенные заводы…

Агренев улыбнулся.

Поможем немного государству. А поскольку часть продукции все равно пойдёт через его сбытовую сеть, то и даже немного заработаем на этом. Займёт это наверно не один год. Да и пусть. Надо собирать управляющих и озадачивать. Не самому же с каждой позицией продукции разбираться…

Князь взял чистый лист бумаги и набросал на нем несколько строк. Итак, это первое.

Второе… Нафиг режем половину суммы исследовательских работ. Заброшенная сумма на них … Агренев пододвинул к себе красную папку и полистал её. М-да! Нехило так учёные просят. А люди они увлекающиеся. В запросах их не слишком ограничивали. Жирка они явно успели накопить. Так что режем половину. Принципы сокращения финансирования отдельных программ понятны. Здесь, конечно, с каждым пунктом придётся разбираться отдельно и самому. Ну так и ладно, разберёмся.

После получасового разбора списка запланированных на следующий год работ, князь смог констатировать, что если не половину суммы, то где-то очень рядом можно урезать. Нафиг! Да и пущай кооперируются между собой. Светила науки будут недовольны. Ну так а кому сейчас легко?

Так, теперь конструкторские разработки. М-да, тут явно сложнее. И ведь не скажешь, что тут что-то не нужное. Хотя…

Александр покрутил в руках Паркер. Подумал, потер немного побаливавшую до сих пор ногу.

Так, пожалуй, тут кое-что тоже может подождать. Жалко, конечно, но по результатам ведь придется это сразу внедрять. А это опять расходы и рост номенклатуры производимого. Пока такое ни к чему. И наберется секвестрируемого под треть.

И ещё несколько строк легло на лист бумаги, а в списке конструкторских работ появились зачеркнутые карандашом пункты и знаки вопросов. Князь прикинул общую годовую сумму экономии. Сумма вышла в общем-то солидная, но не по его меркам. Он было придвинул к себе папку с грифом «Образование», но, подумав, сразу отодвинул.

Тут, пожалуй, стоит подождать. Сэкономить на этом можно. Но уж слишком уж очевидное решение. Оно скажется не сейчас, а впоследствии. Резать видимо придётся и тут, но нужны не только и не столько стандартные шаги. А значит нужно придумывать…

Князь встал из-за стола и подошёл к окну. На улице моросил нужный холодный осенний дождь. Большая часть листвы уже облетела с деревьев, открывая вид на соседние, казалось даже, нахохлившиеся от такой непогоды строения. Вдалеке с работы домой спешили рабочие завода.

Осень, в небе жгут корабли…

Не, тут уже все сожгли. Остались одни мокрые ошметки. Хмуро, дождит. Все серое…

Есть, конечно, клад в Индии. Но нет! Он принял решение. Не стоит переходить эту тонкую грань. Даже если изъятие пройдёт на отлично, когда-нибудь эта история все равно всплывет. И индусы его проклянут за кражу того, что является их религиозным и культурным наследием. А вместе с ним проклянут и Россию. Уж британцы в этом постараются. А иметь во врагах индусов России совсем ни к чему. Этого не было в его старом мире. Не будет этого и здесь.

А потому думай голова, думай!

Ноябрь 1901 года

– Командир, есть серьёзный разговор! – Григорий Долгин примостился на диван рядом с Агреневым. Вид у него был решительный.

– У нас разве часто бывают иные? – удивился князь.

– Это другое…, – отмахнулся Гриша.

Казак, а теперь уже и потомственный дворянин немного помолчал и продолжил:

– Ты мне много рассказывал про свои сны. И все, что ты рассказывал, когда подходит время, сбывается. Не иначе ангел тебе эти сны шлёт. Все сбывается. И войны, и китайская смута, и результаты её подавления, и начавшееся опять у нас брожение в умах народа. А теперь что? Теперь возможный проигрыш войны японцам и большая смута?

– Гриш, ты же знаешь, мы, как можем, готовимся…, – начал Александр, но Долгин его решительно прервал:

– Никакой князь Агренев в одиночку победить в войне не может. Тут все государство к войне готовиться должно. А у нас…, – он махнул рукой, – серьезно готовится пока только Александр Михайлович. Да и у него на флоте ещё конь не валялся. А вся эта высокопоставленная камарилья и в ус не дует. Опять как всегда считают, что шапками японцев закидают. Мне ведь, как тебя на Дальний восток сослали, пришлось общаться в самых разных кругах. И наверху тоже. Знаешь, я теперь понимаю этих социалистов. В стране все менять нужно. А эти господа голубой крови ничего менять не хотят. Их все устраивает. Они и почесаться не хотят. Кругом одно высокопоставленное жулье, которое казну, им доверенную, за собственную кормушку почитает.

– Гриш, ты понимаешь, что…

– Все я отлично понимаю! – отрезал Долгин. – Это я, когда того Энгельса на тот свет отправил, думал, что мир от скверны чище делаю. Да только толку с того! Стране нашей нужен хозяин, который порядок наведет, да по справедливости жить заставит. Не то все в бездну рухнет. А нынешний царь о Руси-Матушке ни черта не думает. Вожжи отпустил и, видать, надеется, что она сама как-нибудь дорогу найдёт. Не тот царь государством правит. Ты думаешь, я теперь не понимаю, зачем ты Михаила Александровича уму-разуму девять лет назад начал учить? Понимаю! Смену ты готовишь. Да только опоздать боишься. Есть в брате царя искра Божья. И воля. И народ его любит, и войско. А мне об том сказать не можешь, потому как боишься, что не пойму. И понимаю, почему ты с Великим Князем Георгием Александровичем особой дружбы не водил, хотя вполне мог. Знал ты, что с ним так случится, но мне не говорил. Хоть и пытался лекарство сделать. Вот только Михаил против брата не пойдёт, хотя и видит, что дела плохи. Власти у него, почитай, и нет. И не знаешь ты, как дальше быть. Дворцовый переворот ведь не устроишь. Проклянет тебя Михаил после этого. А ему плечо крепкое, на которое можно опереться, нужно. И совет в делах. А ежели ты сам захочешь дело кровавое сделать…

– Гриш, остановись! Ты понимаешь, что говоришь? – Александр даже потерялся от исповеди друга.

– Потому и говорю, что все вижу. Не можешь ты сам дело сделать. Потому как тебе доверие Михаила нужно. И не можешь ты построенное тобой бросить, потому как рухнет без тебя все. Чинуши за несколько лет угробят все да разворуют, ежели дело твое под казенную руку попадёт. И зачем тогда все это…

Агренев смотрел на старого друга и понимал, что тот решил сделать то, на что не решался он сам. Григорий решил пожертвовать собой. Вот только Гришу все равно свяжут с ним.

– Не боись, командир! Я все продумал. Я стольких лично на тот свет отправил, столько дел сделал… И ни одна живая душа об том не догадалась. И не поймала. Тут, правда, одному придётся все делать, без подстраховки, но дай Бог… В общем, завтра мы с тобой сильно поругаемся. Уйду я со всех своих постов и уеду в польское имение. Паи мои в предприятиях выкупишь и деньги на счёт мне перешлешь. А потом, – Долгин тяжело вздохнул, – ежели все выгорит, уеду в Америку на несколько лет. А ежели не выгорит, ну значит судьба моя такая.

Глаза их встретились, и Александр понял, что Гриша не отступит. Вот так! Он все для себя уже решил. И назад дороги нет.

Они несколько минут сидели молча. Потом Агренев положил руку на руку друга и пожал.

– Мне будет тебя не хватать!

Григорий кивнул:

– Мне тоже, командир! Ничо, живы будем – не помрем… – он решительно поднялся и, не прощаясь, вышел.

Начало 1902 года

История русского флота в этом мире пошла довольно странными путями. После отставки со своих постов брата Императора «по болезни» пост главы флота и Морского министерства довольно долго оставался незанятым. Сначала на него прочили Великого князя Георгия Александровича, но потом в связи с явно прогрессирующей чахоткой стало ясно, что во флоте сын Александра III служить не сможет.

После японско-китайской войны Великий князь Александр Михайлович подал на имя нового Императора всеподаннейший доклад, в котором говорилось об опасности столкновения интересов на Дальнем Востоке и необходимости всемерного усиления флота. Доклад был обсужден на совещании семьи Романовых, но именно по флоту никаких решений принято не было. Из-за этого Александр Михайлович даже подал в отставку, которая однако принята не была. А поскольку инициатива в России, как известно, наказуема, то Николай II предложил своему другу возглавить Морское министерство. Правда без поста главного по флоту. Некоторое время посомневавшись, Сандро таки предложение принял. Его сомнения имели очевидную причину. Дополнительно денег на флот выделено не было. А ответственность за провал, если что, придётся нести. Тем не менее он решился и в осенью 1895 принял тот пост, которого он так добивался.

Из анализа японско-китайской войны Сандро вынес несколько выводов. Одним из них стало более комплексное развитие флота. Некоторые шаги до этого делались естественно и раньше, но Александр Михайлович решил сделать ещё больший уклон в сторону крейсерских операций. Тем более, что и Англия и Япония являлись островными государствами. Да и на Балтике немцы начали строить крейсера сериями. И нужно было реагировать на угрозу. Проектов, удовлетворяющих с одной стороны желания нового главы Морского ведомства, а с другой стороны флотский кошелёк не было. Заказанный французам крейсер «Светлана» тянул только на разведчика, а отечественный проект «Диана» несмотря на достаточно солидные размеры выглядел недовооруженным. Да и скорость не мешало бы увеличить. Но в рамках существующего проекта сделать все это не получалось. Поэтому Великий Князь решил лично ознакомиться с состоянием дел в законодательнице морских мод. Такими судьбами Сандро, Тыртов и прочие моряки и оказались в Британии на верфи Армстронга в Эльсвике. Компания Армстронга в то время строила на заказ бронепалубные крейсера по желаниям клиентов. Причём русские моряки попали на верфь именно в тот момент, когда на ней проходили доделки и испытания крейсера «Буэнос-Айрес» для передачи его аргентинцам. Впечатления от крейсера были весьма положительные, хотя его вооружение виделось несколько другим. Руководство верфи, будучи заинтересованным в новом потенциальном клиенте, не особо мешало лазить русским там, где им захочется. В пределах разумного конечно. А вот больше ни на какие верфи, строящие боевые корабли им попасть не удалось. По итогам визита с Армстронгом была достигнута договорённость о том, что верфь построит русским крейсер под их техническое задание и продаст документацию. Причём впоследствии удалось даже выторговать условие, что данный конкретный проект фирма не сможет строить иным заказчикам в течении двух лет после передачи крейсера заказчику.

После возвращения в Санкт-Петербург было проведено несколько совещаний, на которых в итоге были выработана сначала основная идея, а потом и техническое задание на крейсер. Корабль должен был быть сильнее сопоставимых потенциальных противников по вооружению, а тех, кто его по огневой мощи и по защите превосходил, должен был оставлять за кормой за счёт более высокой скорости. А поскольку у Морского ведомства было туго с деньгами, то выбор был сделан следующий. Крейсер должен был нести 10 шестидюймовок, 10 орудий калибра 75 мм, и 10 противоминных малокалиберных орудий. Плюс пять торпедных аппаратов. И иметь ход 23 узла при дальности экономичным ходом 4000 миль. Впоследствии кто-то из острословов обозвал эту концепцию «Три червонца», которая приклеилась и к серии кораблей. Согласование параметров с Армстронгом выявило необходимость увеличения водоизмещения исходного проекта и сокращения некоторых запросов. Так пришлось сильно сократить количество несомых кораблем мин, отказаться от двух торпедных аппаратов и от размещения двух пушек Барановского, несколько уменьшить дальность на полном запасе угля и сократить ряд прочего. Пришлось даже пойти даже на некоторое уменьшение мореходности за счёт небольшого снижения высоты борта. Впрочем последнее Великого Князя не слишком расстроило, поскольку крейсер в первую очередь был нужен для прибрежных операций. А в связи с перспективой получения новой базы флота на Коле и предполагаемым переводом части рейдеров с Балтики на Север, данные крейсера как нельзя лучше вписывались на Балтийский Флот. Да и для Черноморского тоже весьма подходили. Так что в начале весны 1896 года договор был подписан, причём была оговорена возможность постройки ещё одного крейсера, если русских все устроит. Корабль был наречен «Варягом».

В Санкт-Петербурге в 96–97-м годах были заложены крейсера отечественного проекта «Диана» и «Паллада». В августе 96-го Сандро пришёл на крейсере во Владивосток, где удалось с ним плотно пообщаться по местным делам и вообще по морским. Собственно и без всякого осмотра было понятно, что ремонтировать броненосные корабли в случае войны во Владивостоке просто негде. Нужен был большой сухой док. И судоремонтный завод вместо чахлых мастерских. Строящийся сухой док и имеющийся плавучий не могли вместить в себя броненосцы и новые броненосные крейсера. А потому была обговорена постройка рядом со строящимся доком с еще одного большего размера за казенный счёт. Но договор был подписан только в конце следующего года. Там же Сандро было поведано о новых стальных снарядах калибров 152 и 305 мм, кои он согласился испытать по возвращению. Правда их цена ему не очень понравилась, но тут уж ничего не поделаешь. Не болванки все же, а с хорошим наполнением гренитом. Там же удалось его заинтересовать концепцией корабля-диверсанта. Этакой компиляцией безброневого крейсера, минного крейсера и эсминца в гражданском одеянии. Впоследствии на этой концепции родился проект, построенный в трёх экземплярах на Чёрноморских верфях. Судно 3500 тысячи тонн со скоростью хода в 19 узлов выглядело в мирное время обычной яхтой или посыльным судном, чем в сущности и являлось. И носило флаг Доброфлота. А потому спокойно могло проходить черноморские проливы. А вот в военное легко превращалось во вспомогательный крейсер с пятью 120 мм орудиями. Причём на борту он нес 60 морских мин с оборудованием быстрой постановки от лейтенанта Степанова. Говорили и о многом другом. По возвращении в Санкт-Петербург Александр Михайлович приказал испытать поставленную ему партию снарядов. Снаряд был немного больше по весу, чем принятые в тот момент. И на девятом выстреле у шестидюймовки на полигоне сломалась подъемная дуга. Стрельбы прекратили, боеприпасы убрали на склад. Но результаты стрельбы моряков заинтересовали. Впоследствии было проведено ещё несколько испытаний, которые дали неожиданный результат. Оказывается, на больших углах возвышения при стрельбе и штатными бронебойными снарядами возможна поломка подъемных дуг. В итоге начальнику Обуховского завода накрутили хвосты. Попутно выяснились проблемы с изготовлением орудий среднего калибра для строящихся крейсеров и броненосцев. А потому к их выделке подключили ещё и Пермские заводы.

В 97-м году нужно было решать, какие броненосцы строить дальше. Серия Пересветов Великому князю не слишком нравилась. И не броненосный крейсер и не броненосец. Притом по полученным агентурным сведениям Пересветы с трудом могли уйти от новых английских броненосцев. А потому был выбран разработанный для Чёрного моря проект «Князь Потемкин-Таврический». Скорректированный Балтийским заводом проект был заложен в конце 97-го года. И сразу парой – «Потемкин» и «Багратион». Хотя первоначально «Потемкина» собирались заложить в Николаеве. Это стало возможным в связи с окончанием греко-турецкой войны, а также в связи с пониманием, что пытаться сейчас провести Босфорскую операцию не стоит даже и думать из-за занятия флотом Порт-Артура. Потому как черноморские проливы сейчас нужны открытыми для грузов на Дальний Восток до тех пор, пока не будет построен Великий Сибирский путь. А на Галерном острове по первым присланным Армстронгом чертежам был заложен крейсер «Норман».

В начале 98-го была принята программа усиления флота «На нужды Дальнего востока» и наконец выделены дополнительные средства. Строительство пошло быстрее.

В это время в английской прессе даже поднялась волна недовольства, что столь серьёзный крейсер, как строящийся Армстронгом «Варяг», стоит отдавать русским. Однако объявленный к тому времени Морским ведомством конкурс на броненосцы и два вида бронепалубных крейсеров сбил этот накал. В добавок тому в прессе выступил Первый Лорд Адмиралтейства с заявлением, что данный корабль не соответствует стандартам Королевского флота. И флоту этот корабль совсем не нужен. В мае на крейсер попытались было претендовать САСШ, ведущие войну с испанцами, но британцы не рискнули отдать им крейсер, дабы в конец не испортить себе репутацию и отношения с Россией. В итоге крейсер «Варяг» в октябре 98-го года пришёл Кронштадт. Не все характеристики устроили флот. Так, скорость корабля не соответствовала ожиданиям. Однако из-за того, что в договоре не было указано по чьим стандартам измерения нужно исчислять скорость, пришлось только посетовать на собственных чиновников, составлявших документы. Были и некоторые другие недостатки, часть из которых удалось потом исправить на собственных верфях. Но в целом корабль соответствовал заказанному, был явно лучше до сих пор строящихся Диан. И заметно дешевле. Поэтому в конце 98-го года на Адмиралтейских верфях заложили ещё один крейсер варяговской серии – «Русич». В Николаеве же начали строить посыльное судно-крейсер.

Международный конкурс тем временем завершился. На крейсера концепта «Три червонца» были подписаны договора с германскими верфями «Германия» и «Вулкан» на крейсера «Аскольд» и «Богатырь». Армстронг тоже участвовал в конкурсе, представив доработанный проект, но в Морском ведомстве решили не рисковать и больше с британцами не связываться. А то ведь действительно можно крейсера лишиться из-за политических перипетий. Но часть изменений, предложенных Армстронгом учли при строительстве крейсеров на собственных верфях. Впрочем нужно сказать, что от концепта «Три червонца» в конкурсе осталось только два с половиной. Разговор в 96-м во Владивостоке подтолкнул Сандро к испытаниям орудий малых калибров на аварийном миноносце, который было не слишком актуально ремонтировать. Результаты обстрела морякам не сильно понравились. Поэтому количество малокалиберной артиллерии для новых кораблей на конкурсе было снижено до шести, а к 75 мм орудию была затребована разработка нормального фугасного снаряда. Французы получили договор на постройку броненосца и среднего броненосного крейсера, а Крамп на броненосец. Причём Крампу отдали в качестве образца часть чертежей броненосца типа «Потемкин». Потому как он сам был только очень напорист, а на конкурс представил совсем не то, что требовалось. Наученный горьким британским опытом Сандро заставил своих чиновников биться за каждую букву договора с иностранными верфями и оговорил жёсткие сроки поставки.

В конкурсе малых крейсеров победила германская фирма «Шихау». В конкурс попыталась вмешаться вдовствующая Императрица, хлопотавшая за датскую фирму «Бурмейстер ог Вайн», но Сандро стал горой за флот, и фирма вместо крейсера получила заказ на минный заградитель по русскому проекту. Причём без оборудования для минных постановок. Собственно мотивировка была простой. Дания уже давно не числится в ряду великих морских держав. А потому ни спроектировать передовой крейсер, ни построить его, датские фирмы сейчас уже не могут. Рядовой же корабль могут построить и в России. Вот, например, Невский завод тоже свой проект представил. Заказы были розданы и на миноносцы.

Уже в 98-м году начата работа над получаемыми из Франции и САСШ чертежами броненосцев. Фаворит определился сразу – «Форж э'Шантье». Однако пришлось признать, что повторить французский проект на русских заводах в точности не удастся. А потому началось проектирование по мотивам французского оригинала, приведшее к появлению проекта броненосцев типа «Бородино», четыре единицы которых намечено было заложить в Санкт-Петербурге и один в Николаеве.

В 99-м был заложен броненосный крейсер Громобой со спаренной артиллерией главного калибра в башнях, а с 1900 началась закладка броненосцев «Бородино».

С 98-го года начался постепенный переход на торпеды калибра 457 мм. Но серия «Варягов» так и осталась с торпедами калибра 381 мм, как и миноносцы старых серий. Не удалось заменить на них и малокалиберную артиллерию.

В 1900-м году началась закладка серии крейсеров типа «Богатырь». По одному крейсеру в Петербурге и в Севастополе. Эта серия, как и серия новых броненосцев оказалась не точной копией иностранного прототипа, а компиляцией из удачных решений разных проектов на основе проекта верфи «Германия». С самим «Богатырем» произошла интересная история. Изначально в проекте верфи «Германия» фигурировали башни со спаренной установкой 6» орудий в оконечностях. Но в Морском ведомстве сильно опасались, что подобная мера может привести к излишней перегруженности и к валкости столь длинного и узкого корабля. Поэтому предложили фирме ограничится развитым щитом для спарки в целях уменьшения верхнего веса. Указание изготовитель выполнил. Но впоследствии на испытаниях выяснилось, что скорость поворота спарки орудий вручную слишком мала. А гидравлический поворотный механизм было уже устанавливать некуда. И сошлись на электрическом поворотном механизме, чего никогда не было на российских кораблях. А чтобы не задерживать сдачу корабля, фирме поручили разработать эти механизмы и прислать их в Санкт-Петербург. На «Богатырях» русской сборки изготовление электрического поворотного механизма выполняла уже компания Агренева. Александру достался также заказ на изготовление части брони толщиной до трёх дюймов для крейсеров отечественного изготовления. Впрочем, эту броню он поставлял ещё на «Русича».

Первого «Богатыря» отечественного изготовления нарекли «Витязем», но в апреле на верфи произошел пожар, в котором сгорел деревянный эллинг, где собирался корпус крейсера. Поврежденные пожаром днищевые конструкции пришлось списать на металлолом. Новый крейсер взамен погибшего был заложен в конце 1901 года в Новом Адмиралтействе.

Возник вопрос с постройкой малых крейсеров по типу германского «Новика» верфи Шихау. Имелось только одно стапельное место на верфях на Балтийском заводе под необходимую пару крейсеров-разведчиков. И хотя на постройку кораблей претендовал Невский завод и было чёткое указание Императора на то, чтобы строить флот на отечественных верфях, Великий князь Александр Михайлович поступил по-своему. Он отдал постройку одного Балтийскому заводу, а второго верфи в Шихау, поскольку она гарантировала максимально скорую постройку ещё одного. А так как спешка была великая, то в проект внесли только минимальные изменения. Этот шаг Сандро оправдал тем, что Невский завод до этого времени ничего крупнее миноносцев не строил. Да и те желательно бы получать от этого завода дешевле, быстрее и лучше качеством, чем было до сей поры. Причём миноносцы, которые сейчас строит верфь, флоту нужны никак не меньше, чем крейсера.

В 1901 году были выделены некоторые дополнительные ассигнования на флот. На эти деньги началась постройка в Порт-Артуре крупного сухого дока, и заказаны землечерпалка и плавдок для порта Дальнего. Причём Михаилу, Сандро и Агреневу удалось таки в 1901-м году убедить Витте отказаться от быстрого развития порта Дальнего. И делать это постепенно по мере развития грузопотока. Все равно КВЖД ещё только строилась, и пока портовых мощностей Порт-Артура и Владивостока вполне хватало для обслуживания всех имеющихся потребностей.

В середине 1901 года в Николаеве русские строители и специалисты Блом унд Фосс закончили два крытых комбинированных эллинга для судостроительной компании Александра Россуд. С организацией полного цикла производства при судоверфи было решено пока не торопиться. Рядом находились заводы Наваль и казенная верфь, имеющие необходимые мощности. К тому же часть механизмов можно было получать из-за рубежа. Более того, пока непонятно было, с каким двигателем впоследствии будут строиться торговые суда на верфи. То ли с турбиной, то ли с двигателями Тринклера. Причём ни того, ни другого подходящего в данный момент для установки на крупные суда не было. Со специалистами-судостроителями в то время тоже было плохо. «Грабить» казенные верфи Александр управляющему категорически запретил, так что тому пришлось обирать частные заводы Поволжья и Чёрноморского побережья. Из-за чего в этом году удалось заложить только один танкер восьмитысячник, хотя стапелей было два. Большую часть машинерии просто заказали у Круппа и на соседнем Навале. Сандро в начале года предлагал князю взять на себя постройку третьего безброневого рейдера, но из-за проблем с персоналом Александр, скрипя сердце, был вынужден отказаться. Из-за них же пришлось временно отказаться от замысла по постройке судоверфи на Неве, хотя место под нее было уже присмотрено. Подобная ситуация означала, что начать строительство подводных лодок на собственных мощностях было просто нельзя. У Круппа на верфи «Германия» совместной разработки субмарина вышла на первые испытания, а вот хотя бы даже повторить её в России было просто негде и не кем. По всему выходило, что придётся рассказывать Великому Князю Александру Михайловичу о подлодке и пытаться его агитировать заказать Круппу постройку хотя бы пары штук. И как глава Морского министерства на это посмотрит, было абсолютно непонятно. Как не ясно было, есть ли у Морведа деньги на подводные лодки. Да ещё в полный рост встанут проблемы с доставкой подлодок на Дальний Восток и последующей грамотной сборкой. И с обучением будущих подводников.