Текст книги "Сибирский вояж"

Автор книги: Александр Джад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 2
Утро начинается с рассвета

То, чего хочется,

всегда кажется необходимым.

Зинаида ворвалась к нам словно ураган. Опустила на пол туго набитые провизией пакеты, скинула куртку и прямиком направилась в кухню. Всегда так с ней… То не дозовёшься, а то…

Она вихрем прошлась по пустым кастрюлям, сиротливым полкам холодильника, произвела мгновенную ревизию в шкафчиках, скептически глянула на стол, оценила нашу скупую мужскую трапезу и, подбоченясь, произнесла:

– Так, мальчики, что это вы тут подкрашенной водой балуетесь? – взамен приветствия бросилась она в наступление. – Чай хорош после, а не вместо!

И вот что странно, мир от этих её незатейливых слов словно преобразился: в квартиру впорхнули уют, домашнее тепло, какая-то стабильность и основательность, что ли…

– Зин, мы ж чай пьём, разговоры говорим… – попытался я прояснить ситуацию.

– Знаю ваши разговоры, вам их не переговорить. Время к обеду, а они воду хлыщут.

На самом деле мужик магазинные пельмени сварил – и сыт. Другой вариант: бутерброд с колбасой или сыром к чаю – чем не еда? А иногда картошки наварил и с селёдочкой или консервами рыбными… Красота! Но когда всё это приготовит женщина… Даже вкус у пищи становится совсем иной. А уж ежели с фантазией подойдёт к этому делу, тут уж никакой мужик не устоит.

– Зинаида, – подключился Михаил. – Как ты свою фирменную картошку готовишь?

– Это намёк? – вытащив из закромов, Зинаида уже чистила над раковиной картошку, морковку и репчатый лук.

– Какой намёк? – притворно возмутился Михаил. – Ты, вижу, сегодня именно этим деликатесом нас порадуешь.

– Угадал. Арсений это блюдо очень любит. А мне нетрудно…

– Послушай, как ты вообще сообразила сделать всё именно так? – не унимался Михаил. – Вроде бы ничего особенного, а вкус, на удивление, замечательный получился.

– Всё было до боли просто, – Зинаида достала сковородку и принялась нарезать и складывать в неё очищенные и помытые овощи. – Было это так. У Арсения закончилась картошка, ну я и купила в ближайшем овощном магазине около килограмма. Сварила, а она оказалась водянистая и невкусная. Наш писатель – гурман, так что ел тогда, видимо, с чувством глубокого отвращения. Какой женщине это приятно?

– Нормально ел, – моему возмущению не было предела. – Мне всё нравится, что ты готовишь!

– Ну-ну… – улыбнулась Зинаида. – Назавтра, решила, стоит что-то придумать: выкидывать-то жалко. Прикинула, если просто сварить или пожарить, то это будет вкус только картошки, а она никакая. Что делать? Ага, если сварить в малом количестве воды и разнообразить, точнее, украсить вкус другими овощами, то может получиться совсем иное блюдо.

– Давай подробней, – воодушевился Михаил. – Хочу научиться.

– Хорошо. Итак. В сковороду с высокими бортами налила немного подсолнечного масла, уложила нарезанные кольцами, примерно в сантиметр толщиной, картошку, морковку, лук. Всё посолила. Если бы хотела сварить, то забросила бы в кипящую воду, а у меня цель была иная. Так что залила холодной водой, довела до кипения, затем уменьшила огонь, прикрыла крышкой и варила до готовности минут пятнадцать-двадцать. Вода тем временем почти выкипела, превратилась в эдакую густую ароматную шурпу. Когда блюдо было почти готово, добавила лавровый лист и зелень. И всё. На стол. Так всё и было.

Пока рассказывала, кухню наполнил аромат вкусно пахнущей домашней еды. И когда всё успела? Больше ни о чём другом мыслить было просто невозможно. И как только женщины это делают? Как заставляют, лишь только запах еды достигнет ноздрей, забыть обо всём на свете?

Кусочек хлебушка и картошка, приготовленная таким простым и необычным способом… Какое мясо? Что ещё надо? В этот момент ничего. Но только в этот момент…

– Арсений… – собирая опустошенные тарелки со стола, Зинаида несколько замялась. Но, видимо, поняв, что наступил самый подходящий момент, продолжила: – Кажется, я влюбилась…

– Вот как? И в кого?

Обидно не было. Даже, скорее, наоборот, рад за неё… Только как-то непривычно.

– Он хороший, – и тут же спохватилась: – Ты тоже хороший. Очень. Но мы же с тобой друзья?

– Зин, в чём проблема? – пришлось засунуть свой мужской эгоизм подальше. Ведь объективно мы на самом деле всего лишь друзья… – Желаю тебе только счастья. Главное, чтобы не обманулась в ожиданиях.

– Попробую…

– Так, – откинувшись на спинку стула, сказал Михаил. – Зина, буквально перед твоим приходом мы собирались кое-чего почитать. Думаю, тебе это тоже будет небезынтересно, особенно в свете озвученной ситуации. Послушаем?

– Всегда с превеликом радостью, – воспряла духом Зинаида. – Люблю все эти ваши истории.

– Тогда, Арсений, вперёд!

Да уж… Можно и почитать. Очень даже вовремя. Нужно непременно отвлечься и переварить полученную информацию. Надо же – влюбилась! Хотя… Чего это я? Всё нормально… Взял отложенные в связи с приходом подруги листки и принялся читать:

– Это утро, казалось бы, ничем не отличалось от сотен предыдущих…

Это утро, казалось бы, ничем не отличалось от сотен предыдущих. Зародилось оно привычно: лишь забрезжил рассвет, сразу начала просыпаться природа. Солнышко засветило, как всегда летом, – тепло и приветливо. Птички зачирикали, носясь с утра по своим неотложным делам. Люди нехотя просыпались, с удовольствием потягивались, а некоторые бодренько вскакивали с постели, будто вовсе и не спали. Потом спешили умыться, одеться, быстренько приготовить нехитрый завтрак в английском, русском, китайском или любом другом стиле, чтобы, как водится, вовремя приступить к своим срочным делам.

Действительно, дела есть у каждого. Безусловно, кому-то стороннему они могут показаться не такими уж срочными и неотложными… Но нам-то лучше знать!

Спешим на работу. Потом с работы. Потом… Потом есть варианты. У каждого свои. И вариантов этих бесчисленное множество. Кто-то бежит в магазин, кто-то в гараж или ещё куда. А кто-то…

Не сказать, чтобы Ксения сегодня ночью плохо спала. Просто долго ворочалась в постели, укладываясь и пристраиваясь. И только когда прокрутила в подробностях завтрашнюю встречу… Нет, даже не саму встречу, а те эмоции и ощущения, которые должна прочувствовать, и даже прочувствовала, только тогда упокоилась и забылась в предвкушении, постепенно провалилась в сладкую дрёму и наконец-то заснула.

И вот солнышко стало пробиваться сквозь лёгкую штору. Для многих это утро, казалось бы, ничем не отличалось от сотен предыдущих. Для многих, но не для Ксении. Сегодня у неё встреча. Коля звонил, сказал, что после работы будет как штык. Последнее время нечастыми были их свидания. Имелись на то определённые причины… Но уж когда это случалось, отдавались полностью, на все сто процентов, словно компенсируя упущенные возможности и время…

Лишь только вынырнув из цепких объятий Морфея, Ксения ощутила небывалый прилив радостного возбуждения. Как бы странно это ни прозвучало, но подобные чувства она испытывала лишь в детстве – каждую годовщину своего рождения. Тогда, в незапамятные времена, она с трепетом и нетерпением ждала этого дня. Ожидание поздравлений, подарков, приятных и неожиданных сюрпризов завораживало и не давало просто валятся в постели. Надо было быстренько вставать, умываться, завтракать и ждать. Ждать, когда всё начнётся.

Однако сегодня причина такого состояния была в другом. И Ксения прекрасно это знала. Так было всегда. Предвкушение встречи с Николаем торопило и окутывало. Его руки, губы… Она почти физически чувствовала их прикосновение…

Словами делу не поможешь. Дела ждать не будут. Как говаривал граф Калиостро, чтобы время бежало незаметно, его нужно наполнять событиями. И Ксения наполняла как могла.

Сделав нехитрые упражнения, именуемые зарядкой, она стремительно соскочила с постели, сунула ноги в тапки и проворно направилась в ванную комнату. А вот тут спешить не стала.

Тщательно почистила зубы. Привычно намылила руки, сунула их под кран… Нет. сегодня так не годится. Скинула ночнушку, открыла воду в душе и запрыгнула в ванну.

Освежающий дождик ласково скатывался по ещё не остывшему после сна телу. Подставив лицо под тоненькие струйки, Ксения радостно хватала прохладную влагу губами, с наслаждением фыркала и улыбалась. Было так хорошо! Прямо как в детстве…

Николай проснулся почти мгновенно. Ещё только что крепко спал, а через секунду проснулся, будто и не ложился. Домашние разбрелись по своим делам и не отвлекали от размышлений и мечтаний. В груди разворачивалось что-то радостное и возбуждающее.

В последнее время редкими стали их встречи с Ксюшей. Так складывались обстоятельства. Но об этом не хотелось даже думать. Да и работа занимала всё свободное время. Несвободное. кстати, тоже. Николай не был против такой нагрузки. Любил быть в деле, в работе, в заботах, стремился быть нужным и… – мысли как-то сами по себе повернулись к сегодняшней встрече… – обязательно желанным.

Последнее было если не главным, то очень значимым для него. Никогда он себе не позволял быть с кем-то, кто к нему был не просто безразличен, но хотя бы холоден.

«Лучше пусть ненавидят, терпеть не могут, – считал он, – от большой ненависти до большой любви один шаг. Но только не равнодушие…»

«Ксюша…» – Николай блаженно потянулся. Закинул руки за голову и, лёжа на спине, прикрыл глаза… Перед взором одна за другой всплывали картины их близости. Сладко от этого делалось где-то там, глубоко внутри. Не хотелось вставать, хотелось вспоминать, чувствовать, проникаться…

«Нет, так не годится, – резко поднялся. – Вечером. Всё будет, но позже».

На самом деле, зачем торопить события? Так можно и перегореть.

«А вдруг что-то сорвётся? Такого ещё не было, но мало ли?» – гнилая мыслишка острыми коготками царапнула душу.

«Говорят, женщины приносят огромную пользу, даже если они обещают и не приходят, – успокоил он себя, – тогда и зубы вычищены, и выбрит гладко, и спишь в чистой постели…»

Улыбнулся своим мыслям:

«Лезут же всякие глупости в голову!»

Встал. Сделал пару наклонов вперёд. Подхватил гантели. Поднял несколько раз. Положил на место. Лёг на пол. Отжался. Приведя себя таким образом в рабочее состояние, направился в ванную комнату…

Не было золотых серёжек и роскошного колье, букета цветов, бутылки шампанского и коробки конфет, как не было пусть даже небольшого застолья – на это просто жаль тратить время. Да и зачем? Всё эти атрибуты не нужны, если есть два существа, которые необходимы друг другу. Если есть два пламенных сердца, две мечущиеся в беспокойстве души, ищущие выхода чувств в бурности, открытости и доступности.

Ровно в назначенное время раздался звонок домофона. Ксения ждала у открытой двери. Николай влетел в квартиру, словно вихрь. Возбуждённо-родной. Вкусно пахнущий. Не парфюмом. Собой. От него струился едва уловимый аромат темперамента, неугомонности, напора. Кто бы тут устоял? Никто и не пытался.

Какое-то время они смотрели друг на друга, застыв. Не вспоминая. Не изучая. Впитывая.

Ксения подготовилась к встрече. Надела, как любил Николай, свободную блузку, короткую юбочку-разлетайку и чулочки. Он очень любил, когда она была в чулках. А что не сделаешь для любимого!

Николай был в тонкой рубашке и светлых брюках. Не сказать, что Ксении было всё равно, что надето на Николае, но знала, он меньше всего придавал значения моде. Удобно, комфортно сидит, тепло в холод, прохладно в жару – это были главные критерии, по которым он подбирал для себя одежду.

Первым не выдержал Николай. Сделал шаг вперёд. Обнял не сильно, но волнующе. Едва коснулся губами кончика носика Ксении. Резко присел. Погладил ножки. Перебирая пальцами, не спеша поднимался всё выше и выше. Дошёл до пояска, которым заканчиваются чулки. Потёрся щекой о коленки. Прикрыв глаза, Ксения нежно перебирала его густую тёмно-каштановую шевелюру…

Никого и ничего не существовало для них в этот момент. Сейчас на всей Земле были только они, их неуёмные чувства и неудержимые желания.

За всё время они не произнесли ни слова. Некогда было, да и нечем. Задействованы все части тела, органы, чувства. А вот желание было одно – получить всё как можно быстрее, подольше и по максимуму…

Как бы ни было хорошо, рано или поздно всё заканчивается. Прошло несколько часов их необузданных ласк. Выплеснутая энергия обволакивала тела приятной усталостью и сладкой истомой.

Ксения, ещё прерывисто дыша, лежала на плече Николая. Крепко обнимая и прижимая к себе, она осторожно покусывала его. Прикрыв глаза, Николай поглаживал её плечико и изредка целовал волосы, с наслаждением вдыхая аромат знакомого тела…

– Ты сейчас уйдёшь? – спросила Ксения.

Кажется, это было первое предложение, произнесённое вслух за всё время встречи.

– Как же иначе? – не прекращая ласк, удивился Николай.

– Коль, вот ты сейчас уйдёшь, а мне что делать?

– Что ты предлагаешь? Мне развестись?

– Зачем спрашиваешь? Ты никогда этого не сделаешь…

– Что тогда?

– Не знаю. Уйдёшь к семье. А я останусь одна. В пустой квартире. Не хочу! Сколько раз себе говорила, пора заканчивать наши отношения. Так будет лучше и правильней.

– Сможешь? – Николай приподнял её голову за подбородок и поцеловал в губы.

– Смогу! – заверила Ксения.

– Глупышка! Ну чем нам так плохо?

Он на самом деле этого не понимал. Ведь всё так чудесно, прекрасно и чувственно. Зачем что-то менять? Жена больна. Оставить её в таком положении просто подло. Но и отказаться от Ксении – выше всяких сил. Что делать?

– Плохо. Мне очень плохо, – Ксения едва сдерживала слёзы. – Ну нет тебя и нет. А так придёшь, растормошишь, а потом пропадёшь на неопределённое время. Не могу я так. Не хочу!

«Ну чего ей не хватает? Любви? Или чувства собственника превалируют? Или… Сама не знает, чего хочет! Стараюсь изо всех сил не обижать, вниманием не обделять. Всё не так. Всего мало…»

– Пушкина читала? Сказку «Золотая рыбка» помнишь?

– Ну и пусть! – Ксения была непреклонна. – Это у разбитого корыта остаться плохо, когда в руках был замок. Когда же замка никогда не было, то корыто – это как бы норма.

– Вот именно, как бы норма. Но до нормы очень даже далеко. Жизнь проходит. Нам с тобой не по двадцать лет. Если нет гербовой, пишут на обычной. Или ты максималистка? Всё или ничего!

«Не слышит. Ничего не слышит, сладкий мой Коленька… Да и какой он мой? Так, гость для здоровья на пару часов…»

– Не понять тебе этого. Пришёл, своё дело сделал, удовольствие получил и пропал до следующего раза.

– Ты прекрасно знаешь, использую любую возможность.

Всё что могу. А удовольствие? Разве только я получил? Ты здесь вовсе ни при чём?

«При чём, Катенька. Очень даже при чём. Оттого-то так больно…»

– Тебе пора уходить. Жена ждёт, – Ксения высвободилась из его объятии. – Иди в ванну, смой меня с себя…

Что тут скажешь? С одной стороны, права Ксюша. С другой… Каждый раз как последний. Одни нервы. Ну что этим женщинам нужно? Ведь всё так хорошо. Почему бы не довольствоваться тем, что есть? Так нет же…

– Не пойду! – Николай притворно надул губы. – И вообще, до следующей встречи мыться не стану. Буду тебя в себе носить.

– Иди уже. Всё равно уйдёшь, – Ксения попыталась его поднять. – А следующего раза не будет… наверное.

Неопределённость. Она, конечно, лучше однозначного нет. Но всё же… Маленькую надежду Ксения оставила, скорее, даже самой себе. Отказаться пусть и от такого небольшого кусочка радости и счастья очень сложно. Верка, лучшая подруга, постоянно твердит, мол, чего держишься за него? Давно бы дала от ворот поворот. Легко сказать. Она же не знает, какой он… бывает иногда.

Всё. Последние минуты. Сейчас он уйдёт. Какое-то время они смотрели друг на друга, застыв. Не вспоминая. Не изучая. Впитывая. На сей раз первой не выдержала Ксения.

– Не хочу тебя видеть. Надоело. Не приходи больше. Никогда… – она осторожно притянула Николая к себе. – Ты слышишь? – коснулась губами ямочки у подбородка. – Уходи навсегда.

Николай наклонился, поцеловал влажные от слёз глаза. Каждый раз он с напряжением ждал этого момента. Каждый раз она прощалась с ним навсегда, и каждый раз потом принимала с наслаждением, готовностью и открытостью. Но только потом… К чему всё так усложнять?

– Конечно, слышу, – шептал он, едва касаясь щекой её шелковистых волос. – Как скажешь…

«Как скажешь? Зачем он так говорит? Ведь прекрасно знает, стоит ему позвонить и… Нет сил отказать ему раз и навсегда.

Нет сил выбросить его из своей жизни. Нет сил…»

– Тебе надо уходить, – не отпуская его от себя, шептала Ксения. – Останься.

– Ты же знаешь, не могу.

«То, чего хочется, – подумал, – всегда кажется необходимым…»

– Всё. Уходи! Иногда с тобой бывает скучно… – Ксения спрятала руки за спину, словно боясь, что они, непослушные, вцепятся в Николая мёртвой хваткой.

Остро чувствуя опасность и несовместимость, Николай порой не слышал, казалось бы, обидные слова в свой адрес, срывающиеся иногда с уст собеседника. Но улавливал даже скрываемые интонации, чувствовал неуловимые флюиды – это было главным. В этом ему равных не было. А слова – это всего лишь умение или неумение вести беседу.

Он вышел на лестничную клетку.

– Утро начинается с рассвета, – сказал, не спеша спускаясь. – Я позвоню.

Ксения не ответила. Прикрыла дверь, прислонилась к ней спиной и долго стояла так, сглатывая солёный комок в горле…

Завершив читать, посмотрел на притихшую Зинаиду. Она, это было видно, задумалась. И ведь было над чем…

Да и со мной так случалось почти всегда, когда Михаил приносил что-то новое. Записи закончились, а мысли продолжались. Невозможно вот так сразу остановиться, забыть и переключиться на что-то другое. Продолжал сопереживать, сочувствовать, переваривать…

Была ли это любовь со стороны Ксении? Трудно сказать. Она даже сама для себя не могла это определить. Просто ей было хорошо с Николаем. А без него… Плохо было без него. Пусто. Вакуумно.

Особенно тоскливо Ксении делалось, скорее всего, когда после бурной взаимности Николай уходил, наскоро чмокнув, словно прося прощения за столь короткие и так быстро закончившиеся чудесные мгновения. Душа просила продолжения… Даже не ласк и ухаживания! Наверняка ей хотелось, чтобы он просто был рядом, накормить его вкусной едой, уложить в кровать, прильнуть к нему и уснуть, чувствуя его горячее тепло.

Никак я не мог определиться. Отношения Ксении и Николая. … Да и мои с Дашей…

Была ли это любовь? Кто на самом деле знает, что такое любовь? Каждый вкладывает в это слово свой собственный, понятный только ему, смысл. Оттого и нет единого понимания этого слова.

Вот интересно: единого понимания, что такое любовь, нет, а чувства и незабываемые ощущения есть. Об этом уже столько сказано, написано и спето!

Многие пытались и пытаются с той или иной степенью достоверности и точности передать эти сложные чувства и ощущения. Но у каждого они собственные и, что важно, каждый переживает их по-разному. Оттого и существует такое многообразие форм и способов, определяющих и передающих это состояние влюблённости не как задумано Создателем для продолжения рода, а как у существа разумного, способного мыслить и чувствовать, для получения наивысшего удовольствия и наслаждения.

– Не осуждаю эту женщину, Ксению, – после некоторого раздумья, сказала Зинаида. – Мужчина здесь потребитель, он даже не считает нужным тратиться на элементарный джентльменский набор. Кстати, как раз то, что Ксения ни разу не попросила, не потребовала, свидетельствует в её пользу. Она любит. А Николай? Он ничего не собирается ей дать вообще, не то что семью, даже просто пошевелить для неё пальцем. Ничего не имею против жизни на две семьи состоявшегося мужика, при условии, что он обеспечивает обеих женщин. Понимаю, что любовница, как ни парадоксально, но иной раз – спасение брака. Она дает то, что не может или не способна дать жена. В этом случае у них только секс! Больше ничего нет. Совершенно ничего! Конечно, любая женщина будет плакать от такой ситуации.

– Вот ключевая фраза: «Ничего не имею против жизни на две семьи состоявшегося мужика, при условии, что он обеспечивает обеих женщин». А почему, спрашивается, он должен обеспечивать? – подключился к обсуждению Михаил. – Потому что в каменном веке так было заведено, и мужчина имел столько жён, сколько мог прокормить? Но мы же не в каменном веке? Где равноправие, которого слабый пол так добивается? Чего хотели? Что бы мужчина обеспечивал, а им оставалось бы просто сидеть дома и быть подчинённой его желаниям? Но подчиняться женщины как раз не хотят. Возьмём другой случай: если мужчина не в состоянии обеспечить женщину. Тогда он пользователь или потребитель? И им такого не надо? Где ж здесь, извините, любовь?

– Я не феминистка и никогда не хотела быть равной мужчине, – возразила Зинаида. – И глубоко убеждена, те, кто требуют равенства, просто дуры. Мужчина – это Мужчина, женщина – Женщина. Мы разные. Потому я мужиков-потребителей Мужчинами не считаю. Уверена, что мужик должен обеспечивать семью, защищать своих близких, быть сильным, надежным, мудрым. А женщина – создавать ему уют, поддерживать начинания, вдохновлять и греть. И пусть я из каменного века, но так воспитана и на том стою.

– Понятна твоя позиция, – кивнул Михаил. – Мужик должен… Вот тогда-то его можно любить и быть якобы слабой.

Но когда к отношениям примешивается голова, которая анализирует, – это уже не любовь. Настоящее чувство именно жертвенное. Когда затмевает так, что не думаешь о материальных благах, о том, кто чего и сколько должен и как надлежит поступать по общепринятым канонам.

– Ну не верю я в эту жертвенную многолетнюю любовь к потребителю, – устало сказала Зинаида. – В мужчине, кроме секса, должно что-то притягивать.

– Да, он потребитель. Она его любит, а он её использует, – сказал я. – Кто спорит? Но врождённые инстинкты ещё никто не отменял. Если им хорошо, то зачем это менять? Дело в том. что любовь подразумевает отдачу с двух сторон. Ксения требует от Николая большего, нежели только секса, но тогда и она должна что-то давать, иначе она такой же потребитель… И вообще, считаю, в скором будущем женщины изменят своё мышление, что уже наблюдается в обществе среди успешных в материальном плане сильных представительниц слабого пола. Привязать мужчину, как, в общем-то, и женщину, никогда и ничем невозможно. Уверен, пока существует обоюдное сексуальное влечение и присутствует взаимопонимание, любовь будет жить.

– Любовь без взаимного влечения – как огонь без дров, – отметил Михаил, – гаснет и превращается в нищенку-обиду.

– Если это не братская любовь, – добавил я и посмотрел на гостью.

– Так ты на меня не сердишься? – потупив взор, будто девочка-подросток, уточнила Зинаида.

Прежде чем ответить, я недвусмысленно глянул на Михаила. Приятель глаз не отвёл и, как мне показалось, вздохнул с пониманием…

– Зина, – обратился я, как мне показалось, максимально проникновенно, – за годы, что мы знакомы, ты мне стала близка… как сестра. И как родному человеку искренне желаю тебе счастья. Так что не забивай себе голову глупыми мыслями, недостойными ни тебя, ни меня.

– Так мы друзья! – она подскочила ко мне и с чувством чмокнула в щёку. – Знала, ты поймёшь…

Наварив щей и приготовив любимые мною макароны «по-флотски», Зинаида ушла. Видно, ждал её уже где-то суженый-ряженый. Михаил тоже вскоре покинул мою скромную обитель, оставив меня наедине с весьма противоречивыми мыслями. Вопрос с Дарьей пока так и остался открытым, и это не давало покоя…

Вскоре мне стало совсем не до размышлений. Примерно через неделю позвонил Михаил. Этот звонок был несколько странным. Во-первых, поступил с неизвестного номера. Во-вторых, прозвучал во время привычной ежедневной прогулки. Михаил прекрасно знал, что очень не люблю, если в это время меня отвлекали всякими глупостями. Голос его был непривычно взволнованным, так что сразу было не узнать. Степенный и уверенный в себе меценат обычно говорил спокойно и твердо, а тут…