Текст книги "Тело сдал - тело принял (СИ)"

Автор книги: Александр Шорников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)

– А может быть всё таки стоит заняться прогрессорством?. – подумал он, грея руки около огня.

У Никитина было много различных идей, которые в случае их реализации, могли бы очень резко изменить здешний социум и дать этому племени десятки нужных изобретений, резко подняв их жизненный уровень.

Вся беда была в том, что у него не было исполнителей, необходимо было долгие годы посветить себя обучению подрастающего поколения. К тому же взрослые, исповедующие другие ценности, не могли себе позволить им идти своим путём. Далее, далее всё равно придётся идти на конфликт, раскалывая племя. Если его раньше не изгонят или не убьют.

– Ладно, я здесь всего лишь гость, пускай племя Барана идёт своим путём. – решил Сергей – Как говорится, нет пророка в своём отечестве, тем более что этот пророк скрывается под внешностью сопливого мальчишки.

Землянин немного погрел руки около разгоравшегося в печи пламени, потом закрыл заслонку и

подошёл к своему новому рюкзаку из лягушачьей кожи, который он соорудил собственноручно. Здесь же стояли заготовки для ещё трёх рюкзаков. Два рюкзака он рассчитывал продать в городе, а ещё один сделал для сестры. Времени у него теперь было много, ребятня уже освоила гончарное дело и, на его долю выпало только следить за качеством продукции и подбрасывать им новые идеи.

Месяц назад он вплотную занялся подготовкой к побегу из племени. Было ясно, что никто его так просто не отпустит, Мудрый не захочет терять такого ценного для него помощника, да и в племени каждый мужчина какой бы он ни был, был на счету.

Мысли его невольно переключились на сестру, к которой он за эти месяцы очень сильно привязался. Очень не хотелось огорчать Низу, которая как ему казалось, уже успела договориться с Миши, о разделе сфер влияния. Теперь он часто видел их вместе оживлённо болтающих и о чём-то секретничающих вдвоём, хотя раньше они сторонились друг друга.

Если случалось, что он иногда задерживался с Миши в их потайном убежище и являлся домой поздно вечером, она только понимающе улыбалась. Улыбалась и не ревновала. Убедившись, что Сергея, хватает на их двоих, она не стала устраивать ему сцен, как неизбежно было бы у него на Земле в его время.

В племени считалось, чем больше у мужчины его жён, тем больше его мужская доблесть и женщинам изначально вдалбливался в их юные головы этот постулат. Да и иначе здесь тоже не получалось, мужчин в племени всегда было заметно меньше чем женщин.

Договорившись с Миши, о том кто будет первой и второй женой, она теперь относилась к ней как к своей сестре. Тем более что помолвка, между Кауфи и Миши по причине его мужской несостоятельности, уже считалась окончательно расторгнутой.

Теперь Миши разыгрывала сцену под названием "снова вместе", а Низа и Сергей ей активно подыгрывали. Оборотной медалью этой идиллии стало то, что они наседали на него что бы он побыстрее прошел обряд посвящения в охотники и официально объявил их своими жёнами, ну и всё такое прочее. Вот только как сложится их личная жизнь после его исчезновения, он не знал, поэтому и тянул, не зная что делать.

– По крайней мере, теперь они обеспечены, всем необходимым. Плохо конечно так поступать с этими девочками, но что делать?. – подумал он и продолжил осмотр тех вещей, которые он возьмет с собой в своё путешествие.

Следующим ценным приобретением Сергея стал посох сделанный из молодого дерева то. Это дерево отличалось очень высокой прочностью. Охотник, притащивший это деревце, хотел, было сделать из него копьё, но оно, несмотря на исключительную прочность древка, оказалось несколько тяжеловато и, Сергей выменял у него эту заготовку за два больших глиняных чана.

Никитин долго стачивал и шлифовал кремневым скребком, все неровности, и теперь это довольно грозное, в умелых руках, оружие было готово сопровождать его в его странствиях.

Далее в его списке шел дождевик из лягушачьих шкур, потом тёплая и мягкая подстилка из овечьих шкур, они заменяли ему спальник. В дорогу он подготовил и травы, в том числе и ту, с помощью которой женщины племени предохранялись от нежелательной беременности. Поскольку в результате разного рода обменных операций у него стало появляться и мясо, но постарался немного засолить и высушить его себе в дорогу. Сушёная рыба у них была теперь в изобилии, Сергей изготовил ещё несколько крючков, и Низа быстро научилась ловить рыбу не хуже чем он.

Теперь Низа вместе с ним азартно ловила рыбу. Никитин, помня о том что, здесь водятся змеи, сделал себе и сестре по удилищу с поплавком и, им уже не приходилось рисковать, ловя рыбу в опасных местах.

– По крайней мере, теперь девочка не придется голодать, тем более что после того как он исчезнет, она станет полноправной хозяйкой гончарной мастерской. – думал он, глядя на сладко спящую Низу. – Пусть это будет её приданное, да и Герфт на неё частенько посматривает, может быть, он заменит ей своего пропавшего братца.

С сестры его мысли плавно перетекли на торговцев. В этом году торговцы, что-то запаздывали. Обычно они приезжали в посёлок в конце осеннего солнцестояния, но прошло уже две недели, а о торговцах всё ещё не было слышно.

– Скорей бы закончилось это ожидание, – с тоской подумал Никитин.

По крыше всё сильнее и сильнее стучали капли дождя, нагоняя хандру, но делать было нечего оставалось, только ждать.

В племени торговцы объявились только через месяц, когда уже все начали волноваться.

Кое-кто уже начал поговаривать, что надо самим ехать в город, но на протяжении уже двух поколений никто из племени не уходил столь далеко и, разговоры об этом быстро затихали. Торговцы приехали поздно вечером, было уже темно, вызвав своим неожиданным приездом изрядный переполох, но вскоре все успокоились, и утром начался торг.

Всего торговцев приехало человек сорок, при них было десять повозок с товаром, запряжённых быками. Как заметил Сергей, торговцы были представлены целыми семьями, отец и несколько взрослых сыновей.

Главы семейств – мужчины в летах, тем временем, яростно спорили с Мудрым, возле которого растерянно топтался вождь, который ему ничем кроме, как фактом своего присутствия помочь не мог. Остальные соплеменники в лучшем случае знали только несколько десятков расхожих фраз и предложений на торговом языке. Впрочем, торговле это не мешало – вполне можно было обойтись и нехитрым языком жестов.

Никитин благодаря тому, что он к этому времени активировал память воина Ина-до, прекрасно понимал и мог свободно говорить на этом языке.

Племя Барана традиционно поставляла шкуры – бараньи, лягушачьи, а также диких зверей. Но самым главным предметом экспорта была ткань, которую женщины ткали из нитей, которыми в изобилии их снабжали деревья в роще. Собственно только ради неё, да ещё и лягушачьих шкурок эти торговцы и приезжали сюда в эту глушь. Племя никак не соглашалась раскрыть тайну этих деревьев и торговать пряжей, несмотря на щедрые обещания торговцев.

Никитина с самого начала, после вселения в тело мальчика, удивила эта ткань, которая ему очень нравилась. Мягкая и нежная на ощупь, она была достаточно прочна на разрыв. Недаром торговцы ради этой ткани даже подрядились сделать племени ткацкие станки и скупали все, что удалось сделать женщинам племени.

Больше ничего особенного из товаров племя предложить им не могло. Кроме этих товаров Сергей на этом стихийном торге увидел только большие черепаховые панцири и циновки, сделанные из коры и из толстых нитей.

Племя было обязано отдавать определённое количество ткани, торговцы расплачивались за это небольшими брусками меди. Кроме того, торговцы привозили на продажу глиняную посудой, изделия городских ремесленников и некоторые продукты, например растительное масло.

Товары торговцев, которые они привозили сверх оговорённых поставок, не отличались особым разнообразием, было немного бронзового и медного оружия, ножи и наконечники для копий. За оружие и медь торговцы выменивали весь ценный товар, который им только могло предложить

племя.

Сергей только головой крутил видя, как за маленький наконечник для копья, эти бесхитростные дети природы отдавали десятка три лягушачьих шкур. За почти игрушечный, бронзовый нож торговцы просили от восьмидесяти до сотни таких шкур.

Никитин подошел к одной из повозок, где было много глиняных изделий. Лица торговцев были довольно мрачны и растеряны, они явно не понимали, что случилось. Из года в год это племя покупало их изделия и вдруг перестало.

Сергей подошёл поближе к телеге и стал задумчиво перебирать посуду, остановив свой выбор на большом горшке с незатейливым рисунком. К нему подошёл один из них самый младший и используя жесты и несколько знакомых слов его племени попробовал торговаться с ним. Паренёк взял у него кувшин из рук и, показав на шкуры, поднял один палец. Никитин посмотрел на него, как бы сомневаясь, а потом резко задал вопрос на торговом языке:

– А в городе у вас, сколько такой кувшин стоит?.

У паренька от неожиданности, кувшин даже выпал из рук, Сергей подхватил его на лету, не дав упасть. Со стороны старших на незадачливого продавца понеслись гневные крики. Парень схватил Сергея за руку и потащил к старшим.

– Отец!. Этот парень может говорить на нормальном языке! – выпалил он остановившись перед пожилым мужчиной с седой бородой.

Торговец окинул Сергея цепким взглядом, Сергей вежливо поклонился.

– Ты хочешь купить этот кувшин, парень?.

– Да нет, уважаемый, я просто спросил твоего сына, сколько он стоит у вас в городе. Я эти кувшины сам делаю, – пояснил он торговцу, стараясь при этом придать своему лицу самое невинное выражение.

Торговец от удивления открыл рот.

– Ты делаешь такие кувшины, – он потряс сосуд обеими руками.

– Ну не совсем такой же – признался Никитин – я ещё не могу подобрать похожие краски. В этой местности я не могу раздобыть их, а так – он пожал плечами – они очень похожи.

Торговцы переглянулись. Вперёд шагнул другой торговец.

– А ты не мог бы мальчик показать мне те изделия, которые ты делаешь.

Никитину только это и было надобно, он уже просчитывал план бегства и один из вариантов побега предусматривал завязывание знакомства с торговцами. Сергей хотел выступить перед ним в роли талантливого мастера-самоучки, который бы не прочь перебраться в город. Поэтом он не стал отказываться от просьбы торговца и пригласил их в свой дом.

Пожилого звали хозяин Гемо, а другой чуть помладше оказался его родным братом Гелотом. Они обогнули телеги, и неторопливо болтая с Сергеем, направились к нему домой. От одной из телег отделилась Низа и бросилась к брату, показывая простенькое ожерелье.

Ожерелье было из маленьких камешков напоминавших необработанный янтарь. Показав ему, ожерелье и повертев его, что бы он мог насладиться его красотой, она горделиво произнесла:

– Смотри Изи, я выменяла его всего за десять лягушачьих шкур и связку рыбы.

Никитин мысленно застонал, проклиная жуликов из города, но, глядя на счастливое лицо сестры, похвалил её покупку и сказал, что оно её подходит. Счастливая Низа умчалась обратно в толпу соплеменников – хвастаться перед девчонками своим новым приобретением.

Торговцы и Никитин пошли дальше, степенно отвечая на его вопросы о жизни в городе. Отходя от торга он почувствовал на себе чей то взгляд и незаметно оглянулся, на него с изумлением смотрел Мудрый.

– Чего это он на меня уставился?. – удивился Сергей, продолжая разговаривать с торговцами. Потом до него дошло. Он ведь, по идее, не должен был знать язык торговцев, сам Мудрый весьма посредственно им владел, неудивительно, что он с таким удивлением поглядывал им вслед.

– А ладно!. Всё равно мне уже терять нечего!. Через пару дней я уже убегу отсюда. – подумал он.

Доведя торговцев до своего дома, он вынес им несколько своих изделий простых и раскрашенных. Сергей не стал приглашать их в своё жилище, в племени было табу на посещение жилища чужеземцами, только дети Барана могли беспрепятственно заходить в хижину соплеменника.

В противном случае приходилось проделывать сложные церемонии очистки жилища, приглашая шамана. Чужеземцы знали здешние обычаи и поэтому остались стоять около его дома, удивляясь его непривычным для здешних мест виду. Никитин вынес им целую стопку готовых изделий.

Разглядывая его изделия, торговцы с трудом смогли скрыть свою досаду. За одобрительными словами и вежливыми улыбками торговцев, Никитин, имевший на Земле солидный опыт переговоров с клиентами, легко читал разочарование и злость.

Торговцы, осмотрев и ощупав его изделия, особенно керамические, сразу же поняли, что на особые продажи своих горшков, им отныне здесь рассчитывать, не приходится. Рассеяно простившись с ним, они заспешили обратно на торг, временами яростно пиная попадавшиеся им на дороге камни. Сергей вскоре опять последовал на торг, который продолжался всю ночь и ещё целый день, на рассвете следующего утра торговцы рассчитывали возвращаться обратно.

Настали последние дни его пребывания в деревне. От торга ещё долго неслись пьяные песни и иногда, ветер доносил запахи жареного мяса. Торговцы и местная элита обмывали покупки, так сказать. Сергей заранее сложил все свои вещи в рюкзак и замаскировал его, что бы его приготовления не особенно бросался в глаза Низе.

Весь следующий день продолжалась суета на торгу. Делались последние покупки, и к вечеру торговцы стали упаковывать выменянные товары на телеги, готовясь к отъезду. Никитин почти весь день провёл в своём доме, тщательно сверяясь со списком вещей, которые ему надо было захватить с собой. Наконец всё было аккуратно уложено в рюкзак и в его многочисленные карманы.

Ближе к вечеру он вскипятил воду и сделал себе травяного чая, в другой ёмкости он заварил немного ягод одного растения, которое вызывало крепкий сон. Заварив чай, он стал ждать Низу.

Девочка появилась ближе к полуночи, влетев в хижину, она жадно осушила травяной чай. После чего начала пересказывать, кто, что купил у торговцев, и во что им это обошлось. Быстро выпалив все эти новости, она, сладко зевнув, потянулась и, скинув одежду, нырнула под одеяло.

Несколько минут спустя Низа уже спокойно спала, Сергей заботливо поправил одеяло.

Из-под волос Низы, рассыпанных по её смуглому телу, что-то тускло, блеснуло. Он пригляделся повнимательней – это оказалось то самое ожерелье, которое она купила. Девочка решила не расставаться с ним даже во сне. Никитин прилёг рядом с ней, часа три-четыре отдыха он мог себе ещё позволить.

Он рассчитывал, выйти часа за два до рассвета, и по известной ему тропинке скрытно выйти на дорогу. После этого он планировал идти вперёд, а ближе к вечеру присоединится к торговцам, которые по идее должны к этому времени его догнать. Их вьючные животные шагали со скоростью пешехода, и он мог рассчитывать, что они его не догонят так рано, что бы они посчитали нужным вернуть беглеца обратно.

На всякий случай, в нескольких потайных местах своей одежды и обуви он разместил острые осколки кремня и медный заточенный скребок, что бы в случае чего перерезать веревки, если его попытаются связать.

Его беспокоило только одно – его тело. Ему в этот день предстояло пройти с рюкзаком весом в двадцать пять килограмм не менее сорока километров. Проверить свою физическую подготовку, по полной программе, он пока не мог, но он к этому времени, уже довольно долго ходил в одиночку и с Низой по окрестным лесам и был уверен, что выдержит. Сергей откинулся на ложе и позволил себе немного отдохнуть, запрограммировав себя на четыре часа сна.

Проснувшись, он тихо вышел из хижины, когда последняя из двух лун уже закатывалась за горизонт. Это соответствовало примерно трём часам ночи.

– Пора – мысленно скомандовал он себе.

Его немного трясло от возбуждения. То, что он делал, было, прыжком в неизвестность, но другого варианта у него просто не было. Тело Или начинало медленно но верно трансформироваться в его прежнее тело. Как не крути, а уходить ему всё равно придётся.

Он последний раз вгляделся в еле различимый, на кровати, силуэт Низы, поцеловал её в лоб и, не оглядываясь, вышел из хижины в ночь.

Почему то на глаза навернулись слёзы, ему было очень жаль девочку, он прекрасно понимал, что своим бегством нанесёт Низе тяжёлый удар. Но иначе поступить он не мог, он должен был выполнить задание Хранителя и спасти этот мир, иначе его пребывание здесь теряло всякий смысл.

Да и если бы он и остался в племени, он по мере взросления должен был бы всё более и более активно втягиваться в их жизнь и обычаи. Пока он был обычным мальчишкой и не прошёл посвящения, он мог себе позволить шагать немного не в ногу с племенём, но в будущем…

– Всё-таки как сильно отличаются наши цивилизации – в очередной раз размышлял Сергей, шагая сквозь утренний туман, в котором утонуло всё вокруг.

Он старался всячески маскировать свои следы и ступал только по камням. Неожиданно, впереди на тропинке мелькнули два гибких силуэта и, прямо перед ним ярко сверкая изумрудными глазами, застыли две крупные кошки.

Никитин, несмотря на опасность, залюбовался ими, до сих пор ему не приходилось видеть этих грациозных животных вблизи. Одна из них – более крупная, судя по всему, самец, прижал короткие уши к голове и яростно зашипел, мех на его спине встал дыбом.

Никитин не особенно испугался, кошки редко нападали на людей, кроме того, в его руках был крепкий посох, и он в случае их атаки мог отбиться от них. Затевать бессмысленную драку ему сейчас не хотелось, и он решил испробовать другой вариант.

Он остановил свой взгляд на лобастой голове самце и, сосредоточившись, стал глазами посылать тому импульсы доброжелательности и любви. Секунд через десять шипение прекратилось, кошка внимательно посмотрела на него и даже наклонила свою пушистую голову вбок, как бы запоминая его, потом неторопливо развернулась и исчезла в тумане.

Вторая кошка немного постояла на месте, недоумённо переводя взгляд то на Никитина, то на уходящего самца, мгновение спустя она, совершив изящным прыжок, исчезла в тумане вслед за ним. Немного подождав, Никитин продолжил свой путь.

Остановившись, но небольшой возвышенности он огляделся назад. Туман уже начал рассеиваться, небо начало слегка розоветь – светило уже предупреждало всех о своём скором появлении. Статуя барана, стоявшая на возвышении, уже была ясно видна, но всё остальноё ещё тонуло в тумане.

Никитин бросил последний взгляд на деревню, которая давала ему приют столько времени. Порыв ветра внезапно разогнал туман, открыв его взору их с Низой новый дом. Некоторое время Никитин молча, смотрел на него, стараясь запечатлеть всё увиденное в своёй памяти. Поглядев так с минуту, он поклонился этому месту и, резко повернувшись, начал спускаться на дорогу. Жребий был брошен, назад дороги не было.

Глава 11

Утром Никитина разбудили пронзительные птичьи крики. Землянин перевернулся на другой бок и попытался снова заснуть, но крики не смолкали, временами становясь совершенно невыносимыми, мешая ему вновь заснуть.

Он с вздохом сел на шкуре и попытался сквозь узкую щель пещеры разглядеть, что происходит на берегу, но это ему не удалось. Только изредка в поле его зрения попадали быстро мелькающие туда-сюда птицы, издающие эти пронзительные звуки.

Поняв, что теперь заснуть ему не дадут, Сергей начал осторожно выбираться из пещеры, стараясь не задеть головой о низкий потолок. Возле выхода он остановился и осторожно выглянул наружу. Около его объедков оставленных им вчера вечером, шла яростная драка каких-то мелких животных похожих на крыс с небольшими, но судя по их поведению довольно задиристыми птахами.

Птицы с пронзительными криками пикировали на грызунов, которые стояли на задних лапках и угрожающе скалили зубы. Временами животные подскакивали, стараясь вцепиться зубами в пернатых конкурентов, но птицы были проворнее, и легко уклонялись от их прыжков.

Понаблюдав немного на это бесплатное представление, Никитин вышел из пещеры. Стоило ему только вылезти из пещеры как вопящая компания, играющая в войнушку, на мгновение замерла, а потом с криками бросилась кто куда.

Птицы резво взмыли в небо с недовольными криками, а животные с писком бросились к воде и с громкими всплесками исчезли в реке.

Проводив забавных воришек взглядом, землянин с наслаждением потянулся, вдохнул свежий воздух и стал разминать затёкшие на жёстком ложе мышцы. Светило ещё не высоко поднялось над горизонтом, что соответствовало примерно шести часам утра московского времени.

Обычно Никитин, в той земной жизни, он терпеть не мог вставать раньше восьми, но жизнь в деревни как-то незаметно, для него самого, превратила его из совы в жаворонка. А что прикажете здесь делать после десяти вечера, когда стемнеет. Там, в Москве он бы с удовольствием почитал книжку, поиграл бы на компе, а здесь?.

Правда, и в том мире и в этом были женщины, а для занятий любовью света особенно и не требуется. К сожалению, помимо женщин было очень много вещей, к которым он привык в своём мире и к отсутствию которых он так и не смог приспособится в этом.

Сергей умылся в мутноватой речке, после чего полчаса занимался физическими упражнениями. Немного отдышавшись, он окунулся на несколько мгновений в прохладную речку, и лёг на теплые камни, с удовольствием подставив солнцу своё обнажённое тело.

Подходил к концу уже восьмой месяц, как быстро летит время, с тех пор как его вселили в это тело. Никитин с содроганием вспомнил, каким оно было – кожа да кости, а теперь он с удовольствием напряг уже хорошо заметные бицепсы.

Хвастаться было, по правде говоря, особенно нечем, для этого мира требовалось тело с более впечатляющей мускулатурой. Но это тело было молодо, выносливо и было полно энергии, которая помогала ему преодолевать массу житейских неудобств. Все-таки это было здорово, когда можно было дни напролёт бегать, быстро восстанавливать свои силы и не думать о болячках свойственных зрелому возрасту.

К его большому сожалению пока никаких особых чудес, которые ему так щедро обещал ему Хранитель, Никитин в себе так и не обнаружил. Единственное чудо, которое он обнаружил у себя, к этому времени – это возможность несколько быстрее, чем обычный человек, затягивать свои раны и ссадины.

Светило припекало. Захотелось пить. Сергей, осторожно ступая босыми ногами по камешкам, пошёл к роднику, который выбивался из узкой расщелины неподалёку и стекал в реку. Рядом с родником густо росли ползучие растения, скрывая тонкую струйку воды неспешно текущую из расщелины.

Никитин раздвинул несколько кустиков и подставил под прозрачную струйку горлышко глиняной фляги. Наполнил её водой, после чего подставил под струю руки и напился из горсти холодной, немного солоноватой воды.

Почему-то везде, во всех источниках, из которых он пил, вода была не совсем пресная, а всегда была чуть-чуть солоновата, но он уже потихоньку начал привыкать к этому новому для себя вкусу.

Пить воду из реки он не хотел, что бы ненароком не подцепить какую-нибудь гадость. Медный котелок, в котором можно было вскипятить воду, так и остался пока несбыточной мечтой.

– Проблемы, проблемы!. Скорей бы добраться до первого клада!. – он мысленно вздохнул.

Самой большой для него и пока не решаемой задачей было отсутствие финансов. Без денег не решалось слишком много проблем, а одну из них ему требовалось решить в самое ближайшее время.

Проблема была простая до невозможности – как ему добраться до Кины, имея всего около четырёх мелких золотых монет в местной валюте, когда нужно было, как минимум раз в пять больше?.

Кина – так назывался первый по настоящему крупный город, который он не мог миновать, по дороге к порталу. От Кины до портала, судя по его карте, было, что-то около, двухсот километров, но до Кины сначала ещё надо было дойти. Этот участок от Замира до Кины был наиболее опасным как для одинокого пешехода, так и для средней руки каравана.

Караванщики требовали за проезд двадцать золотых монет, а вся его наличность, после продажи всех тех вещей, которые он захватил из деревни, на сегодня составляла от силы три-четыре золотые монеты. Никитин вздохнул, оделся и стал аккуратно протискиваться в узкий лаз пещеры, стараясь при этом не запачкаться.

В этой пещере он ночевал уже третьи сутки. Она стала его новым домом, после того, как он убежал из племени вместе с караванщиками, от которых, спустя несколько дней тоже дал дёру.

Никитин не особенно верил в их бескорыстие, хотя и разыгрывал, перед ними, из себя эдакого простодушного дикаря.

Эти люди вполне могли продать его в рабство, и на последней ночёвке перед городом, он незаметно для них отстал от каравана и добирался до города самостоятельно. Дождавшись, когда караванщики, немного покричав, ушли, он подождал несколько часов и скрытно отправился вслед за ними.

Местность была гористая, и ему не составляло особого труда, крался параллельно дороги. Правда тогда он здорово тогда поцарапался пока пробирался сквозь колючие кусты, руки и ноги до сих пор были в глубоких царапинах, но это было всё ерунда – главное его путешествие по этому миру началось. Хорошо бы оно ещё и удачно закончилось!.

Немного погодя он вышел к реке и дальше пошел по каменистому, засыпанному крупной галькой пляжу, где и нашёл это пристанище. Местечко это находилось примерно в получасе ходьбы от окраин здешнего города. На всем протяжении реки было много таких небольших пещер, выбирай любую!. В одной из них, рядом с которой, пробиваясь из расщелины, узкой струёй, струился родничок он и остановился.

Городок назывался Замир и в основном представлял из себя беспорядочную массу глиняных построек и землянок. Лишь на холмах стояло несколько низких, не особенно больших, строений из тёсанных каменных глыб.

Самый большой из них принадлежал местному правителю – керу. Никаких стен для защиты от врагов городок не имел, да и откровенно говоря, грабить здесь было нечего. С достопримечательностями в этом маленьком городе было туго – были только три таверны и один большой рынок под открытым небом, вокруг которого собственно и крутилась жизнь этого маленького, тысяч на десять жителей, городка.

Немного странно было и то, что в городе не было никакого храма или культовых сооружений. Побродив по городу, он выяснил, что все капища и храмы были расположены за пределами города. Таким образом, местный владыка давал понять, что не оказывает предпочтение тому или иному культу.

Рынок, где днём и ночью кипела жизнь, располагался на краю города, на небольшом холме и куда вела одна единственная дорога. С одной стороны рынок ограничивала глубокая расщелина, здесь же казнили преступников и их тела сбрасывали в пропасть. Хотя надо сказать, казни здесь происходили очень редко.

В окрестностях был небольшой золотой и медный рудник, которые всегда испытывали острую нужду в желающих помахать киркой, поэтому всех преступников быстро отправляли туда. С трёх других сторон рыночную площадь обрамляли одно и двухэтажные глинобитные строения.

Строили тут в основном из глины смешанной с прутьями. Строевой древесины в здешних лесах было мало, и стоила она довольно дорого. Здесь торговали наиболее богатые купцы, там же они и жили. Остальные торговцы торговали, разложив свой нехитрый товар прямо на земле. Попасть на рынок можно было только по одной узкой дороге, на которой с трудом разминулись бы две телеги. Отчего при въезде на рынок часто создавались пробки, которые быстро перерастали в драки, и тогда в дело вступали городские стражники, лупцуя копьями всех, подряд без разбору. Таковы были его первые впечатления об этом городе.

На сегодня у него были две задачи – узнать цены на оружие и попробовать как-нибудь договориться с караванщиками что бы вместе с ними попасть в Кину.

Немного подкрепившись, землянин часть вещей затолкал в узкий лаз, разгрузив, таким образом, свой рюкзак и прикрыл его камнем. После чего он надел рюкзак, замаскировал следы своего пребывания здесь и, взяв в руки, посох, отправился в город по уже привычному маршруту.

Вскоре показались первые землянки, с узкими, больше напоминавшие звериные норы лазами. Входы в эти жилища были завешаны дырявыми кожами или шкурами, а то и просто закрывались большими камнями. Проходя мимо таких строений, Сергей всякий раз чувствовал, что его внимательно, из темноты, разглядывают их обитатели.

В этот раз неожиданно неподалёку от него распахнулся полог и на дорогу со смехом выскочил голый ребёнок, который тут же замер, с удивлением глядя на Сергея. Следом за ним выскочила одетая только в одну короткую юбку молодая мать и быстро утащила ребёнка обратно, в свою нору, даже не взглянув на пришельца.

Никитин настороженно огляделся вокруг, но вокруг было тихо, только из норы, куда скрылись их обитатели, послышались шлепки и плач ребёнка. Сергей покачал головой и пошёл дальше, запахи, которые витали вокруг, нельзя было назвать приятными. Обитатели этих нор не особенно утруждали себя гигиеной, и запах нечистот ещё долго преследовал его.

Вскоре начали появляться неказистые строения, из глины, огороженные невысокими заборами, за которыми ревела домашняя скотина. Скоро к нему со всех сторон начали присоединяться спешащие на рынок продавцы и покупатели.

Землянин дивился разнообразию вьючных животных, большинство использовали, как и торгующие с его племенем караванщики – быков. Много было животных похожих на больших козлов. Эти довольно драчливые создания, так и норовили укусить или боднуть другого самца, у других повозки тянули звери похожие на низкорослых ящеров.

Ящеры шагали спокойно, только их длинные носы беспрерывно мотались из стороны, в сторону принюхиваясь к соблазнительным запахам. Однажды Сергей приметил торговца, у которого телегу тянула голенастая птица, наверное, раза в два толще, чем земной страус. Такие вот дела…

Солнце начало уже сильно припекать, когда он дошёл до площади наполненной людьми и животными. Вытерев пот с лица, он остановился и осмотрелся вокруг.

Площадь не могла вместить всех желающих, и торговцы непринуждённо раскладывали свой товар на близлежащих улицах. То, что улицы были не приспособлены для торговли, их не смущало, и они весело переругивались с возничими требующими, что бы они убрались и дали им проехать.

Так с криками и руганью, толкая, и пиная друг друга, толпа медленно втекала в узкую горловину рынка. Никитин немного отошёл от основной массы людей, толпящейся у входа, и стал оглядываться вокруг.

Рядом с ним яростно спорили покупатель и торговец:

– За две такие мелкие жемчужины, ты нигде не купишь и трети туши такой свиньи. Ещё вчера она бегала по лесу и жрала коренья. Смотри, какая она упитанная – охотник резко поднял тушу, свиньи за ноги и повертел перед покупателем.