Текст книги "Бутлегер и его пес (СИ)"

Автор книги: Александр Башибузук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 13

«Инициатива очень пакостная штука и, как правило, первым делом она имеет самого инициатора…»

Бенни Вайт младший

– А помнишь, как я на Зеленом ручье пробил ногу сучком, все смеялись и предлагали меня бросить, а ты тащил меня на спине почти до самого дома? – Нейман улыбнулся.

Я про себя улыбнулся. Было дело, правда после того, как я дотащил Фредди домой, я вздул его по первое число, потому что из-за его ноги нам пришлось бросить рыбалку.

– Пригласишь? – Неман глянул на свои наручные часы и показал глазами на дверь. – У нас всего двадцать пять минут, а поговорить надо о многом.

Я молча открыл дверь и пропустил Фредди в квартиру. Нейман оглянулся, хмыкнул при виде батареи бутылок под столом и сел в кресло.

Я сел напротив него, достал из внутреннего кармана фляжку и протянул ее товарищу.

– Разве что по чуть-чуть… – Фредди нерешительно улыбнулся и сразу стал похож на себя в детстве. – Ну что, за наше детство? – Нейман отпил глоток, сморщился и сразу протянул флягу мне.

– Ты так и не научился пить, Фредди… – я отсалютовал фляжкой Нейману. – Ну, рассказывай, как ты дошел до такой жизни?

– Осталось всего двадцать три минуты… – в голосе Фредди мелькнули сухие нотки. – Так что сначала поговорим о том, как ты дошел до такой жизни, Бенни.

– Ты примерно все знаешь… – спокойно заметил я.

– Знаю, примерно знаю, – согласился Сопля. – Хорошо, теперь немного обо мне. Итак, я возглавляю в управлении полиции специальный отдел по борьбе с организованной полиции и подчиняюсь только Коллинзу. И вчера он приказал мне арестовать тебя за твои художества в Линкольн-Гарден. Не хочу читать тебе мораль, но только чудом никто не пострадал и это уже слишком. О чем ты думал?

– И что же ты? – я с трудом удержался, чтобы не назвать Неймана его детской кличкой. – Почему не арестовываешь?

– Я отправил своих людей сначала по другому адресу, – спокойно ответил Фредди. – Сюда они прибудут… – он опять глянул на часы. – Уже через двадцать минут.

– Чего же так? В чем дело, Фредди? Не хочешь получить за меня премию или чем у вас там награждают? – я прикинул смогу ли я убить товарища детства, понял, что смогу, но для начала решил просто сломать ему ногу.

– Я тебе ответил на этот вопрос у двери, – не меняя интонации, сухо заметил Нейман. – Не вижу смысла повторяться. – Он усмехнулся. – А еще потому, что стою на твоей стороне в борьбе с Аль Капоне. Этот мерзавец уже зажился на свободе, но, увы, официальными методами ничего с ним пока не сделаешь. Он купил всех, почти всех. Официальное преследование бесполезно, его сразу выпустят под залог, а потом лопнет все дело.

– А как насчет тебя? Тебя он не купил? Или мало предлагал?

– Я не продаюсь, – Фредди нервно дернул бровью.

Я продолжил выводить его из себя.

– Хочешь, чтобы я сделал за тебя твою работу? Умно, очень умно. Вот только ты забыл у меня поинтересоваться.

– Напрасно иронизируешь, Бенни, – сухо отрезал Фредди. – Очень напрасно. Я не только не буду против, я тебе еще помогу. Всем чем смогу, а могу я многое. И запомни, я не враг тебе.

Меня резануло непонятное раздражение.

– Благодарю, но предпочитаю со своими делами разбираться сам… – я встал. – Был рад увидеться Фредди. Всего хорошего и все такое. И научись пить, пригодится в жизни.

– Как хочешь, Бенни… – Нейман досадливо поморщился. – Но я искренен с тобой. Коллинза я попробую переубедить. Правда пока придется держаться в стороне от полиции. Своих я придержу, но за тобой охотимся не только мы.

Я кивнул, пошел к двери, но потом обернулся и резко спросил у Фредди.

– Хочешь помочь? Скажи где захоронили тела Лиама и Вилли. Ты, наверное, знаешь, что их убили макаронники.

– Мы не нашли тел Лиама и Вилли, – Нейман пожал плечами.

– Что? Как, не нашли? Говори, мать твою! – я не смог сдержать эмоций.

– Не нашли, – повторил Фредди. – А если точнее, не смогли уверенно опознать. В сгоревшем доме нашли четыре обгорелых трупа, во дворе еще двоих. И ни один из них не был похож на Макгвайра и Тиммерманса. Я лично осматривал трупы. Ты же знаешь, Лиам постоянно носил свой кельтский крест на шее и у него была сломана рука, а у Вилли татуировки по всему телу. Нет, ничего подобного, ни один из трупов не подходил. Я подозреваю, что Лиам и Вилли смогли уйти. Кто-то из них был сильно ранен, возможно оба. На следах была кровь. Собака довела нас только до места, где они сели в машину. Но я эту информацию скрыл в официальном отчете, пусть числятся в мертвых. Кстати, ты тоже официально труп.

– Где сейчас Тиммерманс и Макгвайр?

Нейман вздохнул и отрицательно мотнул головой.

– Где сейчас Лиам и Вилли я не знаю. Зато знаю, где Уайт Морган – он в Сисеро. Где точно, увы, пока неизвестно. Скорее всего его держат в каком-нибудь подвале.

– Спасибо, Фредди, – я искренне и крепко пожал ему руку. – Ты… ты молодец.

– Пока не за что, – Нейман смущенно пожал плечами, опять вернувшись к своему детскому образу рохли и слюнтяя. – Ладно, нам пора. Еще увидимся Бенни. Да, совсем забыл. Полиция установила, в каком районе ты скрываешься. Значит мафия тоже это уже знает. Точный адрес им пока неизвестен, но это дело времени, так что лучше смени квартиру. И не светись с собакой. Таких волкодавов как твой – в Чикаго всего четыре. Поэтому, сам понимаешь. Вот визитка, там телефон, по которому можешь безопасно звонить мне. И постарайся пока ничего больше не взрывать. В самое ближайшее время я постараюсь подбросить тебе свежей информации о Капоне.

– Не обещаю, – я хлопнул по плечу Неймана. – Еще раз спасибо, Фредди. Ты отличный парень, хотя и зануда каких свет не видел.

Сопля покачал головой.

– Бенни, Бенни, ты всегда был сумасшедшим. Но иди уже, через десять минут сюда примчатся мои люди. И да, не обессудь, всю выпивку в квартире мы конфискуем в фонд полиции.

Я шутливо отдал ему честь и сбежал вниз по лестнице.

Настроение поднялось до небес. Вилли и Лиам могут быть живые? Лучше новости я не получал за всю жизнь. Вот только большой вопрос – почему они не пытаются найти меня? А с другой стороны, может Лиам и Вилли ранены, так что им не до поисков. Значит буду искать сам. А может они мои объявления в газетах увидят.

Никогда не подумал, что Сопля сможет простить нас. И на тебе… Большее сердце у Фредди, куда больше чем у нас всех вместе взятых. И он всегда был нормальным парнем, просто мы-идиоты эту нормальность в нем не замечали. Да уж, самое трудное в жизни – это как раз увидеть в человеке человека.

По пути домой заскочил к Винченцо в надежде на новости о Моргане. И надежда оправдалась.

– Дон Вайт, у меня есть для вас хорошие новости… – полицейский прикрыл дверь на кухню. – Я говорил с Паоло, и он сказал мне где держат вашего друга. Его содержат в Сисеро, в отеле «Готорн». В номере на четвертом этаже.

– В номере? – машинально переспросил я.

– Да, в номере, – убежденно ответил Винченцо. – Я тоже переспрашивал свояка. Но из номера вашего друга никуда не выпускают и с ним постоянно большая охрана.

«Не бьют, поселили в гостинице… Водит Капоне за нос? – подумал я. – Очень вероятно. У Моргана с головой все в порядке, и он понимает, если макаронники захотят – вышибут из него все силой в течении часа. Впрочем, водить за нос тоже долго не получится. Твою же мать, «Готорн» – логово Капоне, самому туда лезть – это полный идиотизм, его целой армией брать надо. Ну и что делать?»

– Дон Вайт… – полицейский понизил голос. – Возможно я смогу помочь вам с освобождением вашего друга.

– Как? – я посмотрел на Винченцо. – Как вы можете помочь мне?

– Точнее не я, а мой свояк, – продолжил сержант. – Паоло хочет уйти из банды. Но для того, чтобы уехать ему нужны…

Я перебил полицейского.

– Почему он хочет уйти из банды?

– У него большие проблемы, – быстро ответил Винченцо. – Он не ладит со своим капо. Очень не ладит. Его уже отодвинули от прибыльных дел. Паоло вообще боится, что его убьют.

Объяснение меня отчасти удовлетворило – банды – это та же волчья стая, чуть дашь слабину – сожрут с потрохами. Постоянные интриги и грызня – естественное состояние внутри криминальных группировок. Но идея воспользоваться помощью одного из братков совершенно не воодушевляла. Одно дело если бы я его держал на серьезном крючке, и совсем другое материальный стимул. Взять деньги у Бенни Вайта, а потом кинуть его, да за такое этот продажный макаронник не только поправит свой имидж в банде, а еще выберется в начальство.

– И как же он поможет?

– Он выведет вашего друга из отеля ночью. У Паоло есть такая возможность. Подпоит охранников и выведет.

Я еще больше насторожился.

– Он сам предложил это сделать?

– Нет, – мотнул головой Винченцо. – Это я ему предложил. Но вас не упоминал, дон Вайт. Клянусь Святым Бернардом!!! Ни словечком, сказал, что есть люди, которые заплатят за голову этого человека большие деньги. Но он нужен им живым и здоровым.

Я про себя вздохнул. Вот всем хорош Винченцо, услужливый и благодарный парень, но сам того не ведая, пусть даже из лучших побуждений, сует свою голову под топор. И полицейский мундир не спасет. Инициатива очень пакостная штука, она сгубила уже не одного инициатора. Ну да ладно…

– Сколько он хочет за услугу?

Сержант потупился и тихо, словно смущаясь, прошептал:

– Пять тысяч долларов, дон Вайт. Паоло нужны деньги, чтобы уехать из Америки. Я могу поручится за него, дон Вайт… – полицейский поднял голову и горячо пообещал: – И для страховки поеду с вашими людьми в Сисеро, чтобы забрать вашего друга. А мои жена и дочь, пусть останутся у вас заложниками.

После недолгого раздумья, я ответил:

– Я подумаю над вашим предложением Винченцо.

На самом деле, идея мне не очень понравилась, слишком уж много разных неизвестных, но мысль об освобождении Уайта Моргана прочно засела в мозгах.

Загрузив полицейского новыми заданиями, я распрощался с ним и пошел домой. Помня о предупреждении Сопли, сразу начал готовиться к неожиданностям, зная район моего проживания, вычислить адрес нетрудно, хотя бы по описанию внешности и повадок, опять же, мое лохматое чудовище приметней некуда.

Сначала покружил вокруг дома, подождал немного, проверил парадное, а потом зашел в дом черного хода.

Морана отозвалась на условный стук почти мгновенно, щелкнул замок, едва открылась дверь, как русская ирландка громким шепотом сообщила мне:

– Ты очень вовремя, я взяла языка!

Я непонимающе на нее уставился.

– Какого языка?

– Взять языка – значит взять пленного… – начала торопливо объяснять Мора.

– Пленного? Где ты его взяла?

– Шастал по этажу, – ухмыльнулась девушка, – к нам тоже постучал, тебя спрашивал, дурачок. Допросить я его не успела, ты пришел. Идем, сейчас я ему язычок развяжу, – Мора хищно улыбнулась и помахала кухонным вертелом.

– Меня спрашивал? Веди…

Лазутчик валялся лицом вниз в коридоре связанный по рукам и ногам, тихонько поскуливал и что-то неразборчиво бормотал. Короткие курчавые волосы на затылке слиплись от крови, штаны и подштанники на нем почему-то были разрезаны по бокам и спущены.

Мусичка сидел рядом со скучной мордой и не проявлял никакой агрессии к пленному.

– Это чтобы не сбежал, – деловито объяснила Морана, показывая вертелом на спущенные штаны. – Я читала наши разведчики так делали во время войны с немцами. А еще я ему в зад хотела вертел засунуть, но не успела.

Пленный задрожал крупной дрожью и заскулил погромче.

Я молчал, лихорадочно гадая, какого хрена макаронники или полицейские заслали к нам лазутчиком негра?

– Покажи личико, черножопая обезьяна… – Морана засадила пленному ногой по черной ягодице, а потом ухватила лазутчика за шиворот и перевернула.

– Мадам, мисс, миссис… – по круглому лицу негра бежали крупные капли пота, а зубы звонко стучали. – Прошу вас, не надо, это недоразумение, не надо в меня ничего засовывать…

У меня чуть не отвалилась челюсть.

– Зачем тебе мистер Вайт?!! – состроив зверскую рожу и примериваясь вертелом к глазу пленного, поинтересовалась Морана. – Живо, если не хочешь стать одноглазым Джо.

– Я его… я его друг детства… – отчаянно заикаясь пробормотал Горацио Роббинс.

– Да, – давясь от хохота подтвердил я. – Мы вместе с Горацио, вместе росли.

– Мистер Вайт!!! – Горацио наконец увидел меня. – Прошу, спасите меня от этой… – он покосился на Морану. – От этой мисс…

– Как друг детства? – разочарованно ахнула русская ирландка. – То есть… ой… простите мистер Роббинс…

Мусий зевнул, лизнул негра в щеку и вразвалочку убрался к себе на подстилку.

Я присел рядом Горацио и разрезал веревки ножом.

– Как ты оказался в Чикаго? И как меня нашел?

– Простите, мисс… – чернокожий быстро натянул на себя разрезанные штаны.

– Мисс Маклафлин, – Морана спрятала вертел за спину, приветливо улыбнулась и присела в книксене.

– Хватит раскланиваться, – я подхватил Роббинса под мышки и поднял на ноги. – Идем, я обработаю рану и развяжи, наконец, свой язык. Как ты здесь оказался, спрашиваю.

– Прилетел из Монтаны, – промямлил Горацио, все еще косясь на Морану. – На самолете почтовой службы. Вы меня отпустили всего на десять дней, но я справился раньше. А здесь узнал, что случилось и начал вас искать.

– Садись… – я усадил его в кресло и принялся выстригать волосы вокруг раны.

– Господи, Уайт, Вилли, Лиам… – Горацио хлюпнул носом. – Дайте мне пистолет, я сам пущу пулю в голову этому ублюдку.

Морана, все это время наблюдая на за нами, вдруг вытащила из кармана халата свой маленький револьверчик и сунула Роббинсу.

Горацио машинально схватил его, но тут же выронил, словно взял за голову ядовитую змею.

Я улыбнулся. Оружие и Горацио прямо противоположные вещи. Но такое рвение подкупает.

И поспешил сообщить сыну потомственного дворецкого.

– Не все так плохо. Уайт точно жив, Вилли и Лиам, скорее всего, тоже. Но с ними у меня связи нет. А Морган в плену в

– Господи!!! – чернокожий поднял руки в молитвенном жесте. – Будь он проклят, этот мерзкий макаронник!.. – после чего покосился на меня и шепотом спросил. – А кто она, мистер Вайт? Правда, кто? Ваша… ваша девушка? Эта мисс очень злая, но красивая и мне нравится.

Я притворно грозно рыкнул:

– Потом узнаешь. Сиди смирно, как меня нашел, спрашиваю.

– Я же бухгалтер, – Горацио попытался повернуть голову, но тут же зашипел от боли.

– Да, бухгалтер и что?

– Я же оплачивал счета, – чернокожий виновато пожал плечами. – Счета вашей маленькой клиники…

Морана хихикнула, а я обругал сам себя. Конспиратор хренов и гребаный умник, дожился, бухгалтер вычислил. Что тогда говорить за полицию?

– И налоги платил… – Горацио болезненно поморщился. – Поэтому знал адрес. Сначала пошел туда, расспросил людей. Выяснил что с вами работала женщина… – бухгалтер стрельнул глазами на Морану. – Потом вспомнил, что вы оплачивали курсы некой Моране Маклафлин.

– Это я, – Мора довольно улыбнулась.

– Ладно, Шерлок Холмс, дальше можешь не рассказывать, – я прилепил последний кусочек пластыря. – Мора, найди нашему детективу какие-нибудь штаны и будем убираться отсюда.

– Куда? – в один голос поинтересовались ирландка и чернокожий.

– Скоро узнаете. Живо, у вас всего пара минут… – я подошел к бару и налил себе на два пальца виски с стакан.

В этот момент Мусичка сорвал со своего коврика и выбежал в коридор. Я пошел за ним и увидел, что волкодав неотрывно смотрит на дверь.

А секундой позже, в замке послышался скрежет, словно в ном ковырялись отмычкой.

Я обернулся к Море с Горацио и одними губами прошептал.

– Уходим!

Глава 14

«Господь все видит, в том числе, какой ты на самом деле гнусный пиздюк…»

Бенджамин Вайт младший

В том, что это итальянцы сомневаться не приходилось, потому что полиция действовала бы совсем по-другому.

Я обернулся назад, приложил палец к губам и жестом приказал всем быстро собираться.

Лицо Горацио моментально скисло, словно он напился уксуса, Морана, совсем наоборот, чуть ли не расцвела и показала мне свой револьвер, явно намекая на силовое решение.

Я состроил зверскую рожу, развернул и подтолкнул ее в комнату, после чего, попытался прикинуть, сколько продержится дверь.

По всем прикидкам, выходило, что у нас есть как минимум около получаса – с замками нормальному взломщику справиться недолго, но, помимо них, дверь закрывалась изнутри на массивный засов, который уже придется ломать.

Мысль о том, чтобы, недолго мудрствуя, перестрелять визитеров оставил на крайний случай – сначала стоит попытаться уйти без шума.

Мора собралась рекордно быстро, уже через несколько минут она показалась мне полностью одетой в свой обычный уличный наряд. Все необходимые вещи она собрала в большой кожаный кофр и саквояж, который показался мне странно знакомым. А еще, она прихватила с собой скрипичный футляр с Томпсоном.

«Вот же любительница больших стволов…» – беззлобно подумал я и решил тоже довооружиться. За это время я успел натащить в квартиру Моры кучу оружия и выбирать было из чего.

После недолгих раздумий, в компанию «тихому» «Браунингу» достались пара «Кольтов» сорок пятого калибра «правительственной» модели. Их я вложил в подмышечные кобуры, а в специальные кармашки на поясе напихал восемь магазинов к ним.

Горацио взамен своих распоротых брюк, напялил на себя мешковатые штаны, явно на пару размеров больше чем необходимо, но в целом выглядел вполне терпимо.

К том времени дверь уже начали откровенно ломать.

– Уходим…

Мы дружно перебазировались к двери черно выхода, но только я взялся за ручку, как…

Как и ее начали вскрывать, причем без «предварительный ласк», то есть, сразу ломать, напористо и жестко.

Сразу стало ясно, что без шума уйти не получится.

Из подмышечных кобур на свет появились оба моих «Кольта», Морана, смотря на меня, споро собрала «Томпсон» из скрипичного футляра.

– Я первый… – для наглядности, я ткнул себя в грудь. – Вы в комнату и присели. Присели, говорю! Горацио держишься позади…

После чего сам отступил и занял позицию, откуда просматривался коридор. Морана вела себя очень хладнокровно, Горацио посерел, но сознания, к счастью, не терял и даже принял от меня на вооружение лупару десятого калибра. Правда держал ее как дубину, за ствол, и постоянно закатывал глаза, всем своим видом демонстрируя, насколько он мирный человек.

Гости с «тыла» справились быстрее, чем их коллеги, пожаловавшие в «лоб».

Громко треснула филенка, дверь приоткрылась, в образовавшуюся щель просунулись стволы дробовика.

В коридоре появилась широкая фигура, гость остановился и пошарил лупарой по сторонам.

– Вроде чисто… – тихо пробормотал противный гнусавый голос. – Этот сын шлюхи со своей сучкой, наверное, сбежал уже…

В квартире было темно, а на лестничной клетке горела лампочка, поэтому гости меня не видели, зато их силуэты просматривались отлично.

– Посмотри, что там дальше, – ответили ему с повелительной интонацией. – Только смотри не пальни в парней Джузеппе, они заходят с парадного…

Вслед за первым, в квартире появился второй гангстер, а в проеме замаячил и третий.

И в этот момент, в комнате громко чихнул Горацио.

Гангстеры дернулись, оглушительно бабахнул дробовик, над моей головой в стену с треском влепилась картечь.

На фоне грохота дробовика выстрелы из «Браунинга» прозвучали как треск переломленной спички.

Я стрелял в грудь, чтобы не промазать и не промазал. Каждому досталось по две пули. Первый гость завалился ничком и задергался на полу, сипло хрипя, второй повалился на него, а третий, сполз по стене, успев нажать на спусковой крючок своего «Томпсона».

Дробно ударила очередь, пули застучали по потолку и стене. Меня словно ударила копытом в грудь лошадь и опрокинуло на пол. Воздух разом вышибло из легких, а в глазах все потемнело.

Над головой загрохотал Томпсон, вспышки разорвали сумерки в квартире.

Пришел я в себя от того, что почувствовал, как кто-то куда-то тащит меня. Поднял глаза и увидел Мусия, который тащил меня ухватив за шиворот. Впереди маячила задница Горацио, семенившего на корточках к выходу. Морана, прикрывала нас, стреляя короткими очередями в глубь квартиры.

Сообразив, что все еще живой, я прокашлялся, вырвался из пасти волкодава и сам встал на колени, а потом, держась за стенку, поднялся на ноги. Вся грудь наливалась тупой, тянущей болью, но крови нигде не было видно.

– Живой!!! – радостно ахнула Мора, быстро меняя магазин.

– Живее всех живых… – прохрипел я в ответ, сунул за пояс «Браунинг», который все еще держал в руке, выхватил из кобур «сорокпятые» и вывалился через открытую дверь на лестницу черного хода.

– Бабах… – дуплетом бабахнули «Кольты» – по лестнице, звонко брякая по ступенькам, покатился дробовик, а его хозяин перегнулся через перила и с воплем полетел вниз.

Мы ссыпались вниз, я выскочил из двери во двор, пошарил стволами по сторонам и остановил их на полном и высоком мужчине, в дорогущем, кашемировом пальто, стоявшем возле красного «Паккарда». Пухлые губы, длинный, горбатый нос и выбивающиеся из-под кепки черные, кудрявые волосы, а также здоровенный Маузер в правой руке – прямо идентифицировали персонажа как врага и соответственно – цель.

– Бах, бах, бах!!! – я пошел прямо на него, стреляя из пистолетов на ходу.

Мордатый дергался, на его груди расцветали алые кляксы, но он все не падал и пытался гуляющей рукой направить на меня свой пистолет.

Лязгнули «Кольты», становясь на затворную задержку.

За спиной коротко залаял Томпсон Моры и, гангстера, наконец, сбило на землю.

Я хотел отдать команду, садиться в машину, но Роббинс опередил меня; таща в разведенных руках баулы Мораны, чернокожий по-спринтерски рванул вперед и рыбкой нырнул на заднее сиденье. Мусий вальяжно прогалопировал к машине и нагло занял сиденье рядом с водителем.

– Чур я за руль! – Морана понеслась следом за ними.

– Твою мать… – я машинально ругнулся и побежал к «Паккарду» и тоже устроился на заднем сиденье, не очень вежливо затолкав Горацио дальше в салон.

– Сейчас, сейчас… где же… Есть!!! – русская ирландка завела мотор и с места вошла в разворот.

Машина накренилась и, под стандартный для Моры визг покрышек, понеслась на выезд из двора.

И как раз под аркой, нос к носу столкнулась с черным «Фордом».

Завизжали тормоза, но машины все-таки столкнулись, лязгнули бамперы, Фордик откинуло назад.

– Права за сало купил, баран? – заорала по-русски Морана и сразу же осеклась. Муся с пассажирского сиденья тоже обгавкал копов и тоже заткнулся синхронно с русской ирландкой.

И я за компанию ругнулся, развидев за лобовым стеклом «баранов» в полицейских фуражках.

Из «Форда» посыпались полицейские.

– Стоять, все из машины! – заорали копы, тыкая в нас револьверами. – Оружие на пол, руки верх! Не шевелиться, суки!

Ситуация стремительно переходила из разряда «очень плохо» в разряд «и вовсе приехали». Сдаваться в плен не улыбалось, особенно в свете последних событий, а убивать полицейских, по меньшей мере, было неразумно, да и претило из личных убеждений. Не люблю копов, но испытываю к ним нечто вроде сочувствия. Нельзя убивать служивых людей. Аукнется же, Господь все видит, в том числе, какой ты на самом деле гнусный пиздюк

– Господи, помилуй, Господи помилуй… – всхлипывая шептал Горацио, закрыв голову руками.

Никакой команды я отдать не успел, Морана даванула на газ и вышибла полицейскую машину из арки.

Треснули выстрелы, но мы уже выскочили из переулка и помчались по улице.

– А на черной скамье!!! – горланила русская ирландка, крутя баранку, – на скамье подсудимых!!!

Мусий высунув голову в окно, аккомпанировал ей протяжным, переливчатым воем.

– Бардак! – я интуитивно приготовился к очередным пакостям, и они не замедлили случиться. Мотор «Паккарда» чихнул и заглох.

Пока Мора терзала зажигание, полицейская машина успела развернуться и почти догнала нас.

Я вышиб заднее стекло Томпсоном ирландки и высунул ствол наружу, решив расстрелять движок копов.

Но не успел, потому что случилось сразу два события.

«Паккард», наконец, завелся.

А в «Форд» полицейских, с грохотом влетела, выскочившая из переулка еше одна машина – теперь уже двухцветный «Аубурн». Как я понял, с гангстерами Капоне, так как они изначально собирались таранить нас, но промазали.

Машины вынесло на противоположную сторону, полицейские сразу начали палить по гангстерам – те по копам.

Что там случилось дальше, я уже не увидел, так как Морана свернула на другую улицу.

Из меня разом испарились все силы, башка наливалась тупой саднящей болью, а грудь немилосердно саднило.

Вспомнив, что в меня попала пуля, я сунул руку за пазуху и вытащил подарок отца – серебряную фляжку с выгравированной на ней надписью на русском языке – «За хер с нами и хер на них».

– Бля… – ругнулся в чувствах. – За флягу вы мне гады ответите…

И было от чего – в флаге торчала смятая пуля. По спине пробежал холодок, и я машинально пробормотал.

– За флягу вы мне гады ответите…

– Да! – подхватила Мора. – Ответите! За все ответите!

Горацио молчал, смотря на нас как на умалишенных. Мусички было похрену, он наслаждался поездкой, высунув башку в окно.

Сумасшедший вечер, а точнее, уже сумасшедшая ночь, еще не закончилась, очень кстати сдох «Паккард» и нам пришлось тащиться через целый район пешком.

Впрочем, больше приключений не случилось, и мы добрались до места без происшествий.

Мелодично звякнув, провернулся ключ в замке, дверь отворилась, и мы вошли в квартиру.

В свое время, я приобрел в Чикаго несколько квартир и даже домов, как запасные места базирования и просто как ценную недвижимость. И сейчас, мог кочевать по городу пару месяцев кряду, меняя места хоть каждую неделю.

Вот и эта квартира сгодилась. Ничего особенного, два уровня, три комнаты, кабинет и кладовая в мансарде, кухня, гардеробная и ванная. Соответствующая обстановка присутствует в ассортименте, чисто, уютно и, главное, в случае необходимости, можно уйти по крышам.

Муся сразу поплелся в зал, и улегся на медвежьей шкуре перед камином.

– Я к себе в комнату, а ты, пожалуйста, позаботься о горячей воде, – Морана чмокнула меня в щеку и тоже ретировалась.

Я чертыхнулся, добрался до бара, хватил водки, затем, шипя от боли при каждом шаге, поплелся разжигать камин и титан.

После того как управился, уселся в кресло и опять потянулся к бутылке, но обратил внимание, что куда-то запропастился Горацио Роббинс. После недолгих поисков чернокожий бухгалтер обнаружился в прихожей. Оказывается, он все это время так и простоял с баулами в Моры в руках.

– Горацио?

– Ы-ы-ым… – постукивая зубами, промычал в ответ Горацио.

– Горацио, – я слегка встряхнул чернокожего. – Роббинс, мать твою…

Разжать руки и забрать у него сумки тоже не получалось, пальцы негра словно судорога свела.

– Твою же мать… – озадачился я. – Вот это торкнуло мужика…

– Бенни, ты не видел мои сумки? – в прихожую вошла Морана. – Мне надо кое-какие мои вещи. О! Так вот же… – Она не договорила, с интересом уставившись на Горацио и поинтересовалась у меня. – Что это с ним?

– Шок, сейчас что-нибудь придумаем, – я примерился и отвесил чернокожему легкую пощечину.

Но у того только голова мотнулась.

– Сильно его заклинило, – удивилась Мора. – А ну дай я попробую.

Русская ирландка с размаху засадила Горацио еще одну пощечину и она, наконец, сработала.

Чернокожий выронил баулы, привалился к стене в взахлеб зарыдал.

– Бедняжка, – умилилась Морана, подхватила свои сумки и убралась из прихожей.

А я перекинул руку своего бухгалтера через плечо и потащил его отпаивать водкой. Ничего, бывает, подошалел с непривычки, дело житейское, водяра и не такое лечит.

На терапию ушло не меньше полбутылки, Горацио прекратил рыдать и вырубился. Пришлось тащить его в постель.

Сунулся было в ванную, но ее оккупировала Морана, я ругнулся и тщательно осмотрел себя.

На правой стороне груди расползался огромный синяк, еще до конца не зажившие ребра при каждом вздохе дико ныли, доставшаяся от бати рожа гнусного убийцы, вкупе с опухшими, красными глазами, вызывала искренне отвращение. Настроение не блистало жизнерадостностью, хотелось выжрать бутылку чего-нибудь покрепче и перерезать кому-нибудь глотку.

Немного поразмыслив, я решил ограничится только выпивкой.

Брякнула горлышко бутылки об краешек стакана, раздалось мелодичное, приятное бульканье.

Мусенька поднялся со своей подстилки, положил мне на колени морду и жалобно заскулил.

– Жать хочешь? Вот и я тоже… – я прислушался к бурчанию в своем желудке и поплелся на кухню искать какую-нибудь провизию.

С выпивкой в моих квартирах всегда было в порядке, в этой тоже присутствовал полный бар, а вот с провиантом оказалось гораздо хуже. Я нашел только большую банку лярда, то есть свиного смальца, пару банок кофе, соль, перец, пакет овсянки и полмешка проросшей картошки.

Что особенно и не удивило, потому что я ночевал здесь последний раз пару месяцев назад и с тех пор не пополнял запасы,

– Ладно, ладно… – буркнул я строившему жалобные рожи волкодаву и принялся за готовку.

Через полчаса на плите уже аппетитно шкворчала сковорода. Дождавшись пока еда приготовится, я наделил Мусичку законной порцией и оттащил картоху к камину.

После первой же ложки окружающая действительность заиграла новыми красками. Я налил себе вторую стопку и решил, что жизнь не такая уж плохая штука.

– О! Картоха! – в комнату влетела Мора в моем халате и тюрбане из полотенца, подтащила кресло и уселась напротив меня.

Я недовольно покосился на нее, но смолчал. Несколько минут слышалось только звуки пережевывания пищи и бульканье водки.

– Ух!!! – прикончив половину сковороды, Морана блаженно зажмурилась и откинулась на спинку кресла, а потом вдруг хлопнула себя по лбу, выбежала из комнаты и через пару секунд притащила тот самый саквояж, показавшийся мне знакомым. – Вот, совсем забыла!

Она щелкнула замками, сдвинула столовые приборы и вывалила на стол кучу банковских упаковок по десять, двадцать и пятьдесят долларов. Сверху шлёпнулась толстая тетрадь с обтрепанными уголками страниц.

– Помнишь, – русская ирландка тряхнула одной из пачек. – Я прихватила из машины гангстеров этот саквояж? Ну, когда мы уходили из пивнушки.

Я молча кивнул.

– Сама не знаю, зачем я его взяла, – девушка пожала плечами. – А потом про него забыла и вспомнила только вчера. Глянула, а там деньги, много денег! Двадцать пять тысяч. И еще это… – она подвинула ко мне тетрадь. – Вот только я не поняла, что в ней такое. Какие-то бухгалтерские записи.

Я перелистал тетрадь и озадаченно хмыкнул.

– Что там? – Мора состроила рожицу. – Говори же, не томи.

– Что это? – улыбка сама по себе появилась на моих губах. – А это мисс Морана Маклафлин – яйцо.

– Издеваешься? – русская ирландка зло нахмурилась и ругнулась. – Какое, нахрен, яйцо?

– Русскую сказку помнишь? – я налил в стаканы водки и один из них подвинул к девушке.