Текст книги "Разоритель Планет (СИ)"

Автор книги: Александр Амплеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 39 страниц)

25.01.2580, 12:00

Сектор Корво, Система Немезида, Планета Итарис, Город Кирен-1,

Район Центр-1, строение 22, этаж 10, кабинет 1003,

25.01.2580, 12:00

Романо первым делом явился в свой офис, и встретил свой кабинет с улыбкой. Все-таки было в этом месте что-то родное. Левое плечо также болело, да и бедро отдавало болью, но все-таки это уже была другая боль в силу изменения места нахождения. Если в столице эта боль была острой и калечащей жизнь, то сейчас она была гораздо более легкой. Он аккуратно сел на стул, а затем включил компьютер, достал телефон, набрал номер Киры.

Сейчас уже была пятница, насколько он помнил, пятница обычно была днем некой самоподготовки, поэтому спокойно звонил на номер. Вскоре телефон взяли.

– Здравствуйте, – послышался голос с той стороны.

– Здравствуй, Кира, – улыбнувшись, произнес Романо. – Я подъеду сегодня часам к шести, наверное.

– Правда, что о Вас говорят в новостях? – спросила девушка, изменившись в голосе.

– Да, – спокойно произнес Романо. – Мы совершили нападение на генеральный офис МилитариКорп. Убили кучу людей, а также двух директоров, еще один пропал без вести, но пациент скорее жив, чем мертв.

– Вы так спокойно об этом говорите… – в голосе читалось что-то неясное, то ли страх, то ли что-то другое, одно было понятно – Романо для нее это человек, который способен на что-то страшное, отчего человек улыбнулся.

– А как говорить, родная? Я воевал с самыми разными организациями, с людьми и с нелюдями. Видишь ли… Со временем всегда вырабатывается некое хладнокровие, и ты начинаешь мыслить фактами. Произошедшее уже произошло, и в некотором роде нет смысла об этом жалеть и раскаиваться, тем более раскаиваться из-за смерти таких людей, как Блюхарт или Лефтхенд. На обоих клейма негде ставить, а вот в смерти всех этих солдатиков – я раскаиваюсь, но ведь и мои люди понесли огромные потери. Поэтому, я считаю, что кровь перекрылась кровью. Уж извини за то, что столь холоден. Ладно, до вечера, Кира, а у меня тут одна интересная встреча должна случиться, – после этого Романо положил трубку, после чего снова посмотрел на экран, где были две девушки: жена и дочь, которые, вероятно, уже не ждут Роберто Романо дома.

…

Баукус входил в офис спокойно. В серых глазах читался какой-то странный холод. На самом деле выглядел он в целом потрепано: усталый вид, синяки под глазами из-за недосыпа, растрепанные волосы, сгорбленная спина, поседевшие виски, да и, в целом, покрытая пеплом седины голова. За эту ночь он будто еще сильнее постарел, но все же стал взбираться по ступенькам. Он подошел к администратору и произнес:

– Максимилиан Баукус. Я сегодня звонил Вам, чтобы назначить встречу Роберто Романо, – проговорил он, холодно глядя на молодую девушку, сидевшую за столом.

– Можно Ваш паспорт? – спросила она, а Баукус достал телефон из карман и открыл соответствующее приложение, после чего показал его девушке.

– Вы либо очень изменились, либо не тот, за кого себя выдаете, – проговорила она, посмотрев на фотографию вполне молодого человека с фото, а затем на старика, стоявшего перед ней.

– И что? Не пропустишь? – спросил Баукус грубо.

– Пропущу, только в сопровождении, – девушка вызвала к столу охранника, и человек под метр семьдесят в черной униформе подошел к Баукусу.

– Пройдемте, – проговорил мужчина, а затем Баукус с мрачным видом пошел к лифту.

…

Вскоре они были на десятом этаже, охранник вел человека к кабинету директора. Судя по всему, сам Баукус уже был просканирован на наличие взрывчатых веществ, но охранник все-таки решил проверить человека перед входом в кабинет. Он взял его портфель, просмотрел его, затем прощупал пиджак под ворчание человека, а после позволил пройти в кабинет.

Баукус был мрачен, осмотрел беспорядок в кабинете, а затем нашел взглядом Романо.

– Баукус? – спросил Роберто, глядя на вошедшего.

– Он самый. Такие происшествия, какие устраиваете Вы, знаете ли, делят жизнь человека на «до» и «после», а на фоне переживаний как-то стареешь, – проговорил он мрачно, а после спросил: «Я присяду?».

– Присаживайтесь, господин Баукус, – проговорил Романо, указав на стул перед столом. – Уж извините за беспорядок. Я просто не люблю, когда сюда лезут непонятные люди, которые пытаются убрать, по их мнению, «мусор». Иногда мусор бывает отнюдь не мусором, а люди что-то выкидывают, поэтому обычно я сам прибираюсь в кабинете, но нынче как-то не очень к этому способен, да и прибыл только сегодня. Так почему я должен оставить Вас на планете? – резко сменил тему Роберто, глядя на севшего Максимилиана.

– Скажем так… Мой отец, Ричард Баукус, был учителем. И была у него одна особенность. Он преподавал немного не в том идеологическом ключе, который принят у нас в Федерации. Его явно пытались как-то заставить работать на государство, отчего он и решил умереть. Он просто не сообщил о своей болезни никому из своих влиятельных учеников, и не сообщил даже мне. Мы, конечно, находились в давней ссоре, однако старик все-таки мог обратиться к сыну, но этого не сделал. У меня один вопрос: «Почему?», поэтому я и хочу остаться здесь и получить ответ на этот вопрос. Кроме этого, у моего отца была хорошенькая ученица, которая сейчас переходит в одиннадцатый класс, так вот. Она – это вторая причина, хотя, наверное, первая, ибо девочка умная и мне бы очень не хотелось, чтобы она попала в какую-нибудь нехорошую компанию, которых благодаря вашей – каренианской – деятельности становится чересчур много. Кроме этого, сама девушка, к сожалению, живет в довольно плохих условиях, поэтому я и надеюсь постараться вытащить ее с планеты. На мой счет можете не беспокоиться – я мешать не буду. Год здесь проживу, и вместе с девчонкой улечу на центральные миры, благо, определенные сбережения у меня на это есть, – после этого Баукус замолчал и опустил глаза.

– Угу… – промычал Романо, после чего посмотрел на Баукуса с улыбкой. – Хорошо, господин Баукус. Оставайтесь. Заодно начните обучение педагогическому делу. Вы, насколько мне известно, мягко говоря, не глупый человек, поэтому, как мне кажется, можете стать учителем для многих, хотя Вы и мразь в прошлом.

– Прошлое остается в прошлом. Да, я был повязан темными делишками с Леманом и прочими, однако я теперь свободен даже от делишек, связывавших меня с МилитариКорп. Я свободен? – спросил Баукус, смотря на Романо.

– Пожалуй, однако, ответьте на один вопрос, Баукус. Только честно. Это Вы дали сигнатуру кворонам о моем скором появлении на Айскриме? – спросил с улыбкой Романо, а Баукус покачал головой.

– Если я отвечу положительно – Вы меня пристрелите. Верно? – спросил Баукус, смотря на человека.

– Нет. Вы уже не несете никакой опасности ни для меня, ни для КаренииИндастриз, поэтому нет, – спокойно проговорил Романо, вглядываясь в глаза Максимилиана.

– Тогда, да. Я был вынужден дать сигнал кворонам под давлением Лефтхенда. Тут, видите, дело в чем? Они, видимо, хотели спустить на меня всех собак, в случае, если Вы выживите. Далее, Вы должны были напасть на мой офис – убить меня, а далее получить ряд оплеух от своих акционеров, Вас бы выслали с планеты, ибо Вы нарушили договоренности с корпорацией. Но… Я их перехитрил. Отправил сообщение с корпоративного аккаунта. Я, кстати, не уверен в том, что Вы бы пошли убивать меня, после того, как выяснилось бы, что именно я отправил это сообщение. Вы же не дурак, верно? – ухмыльнувшись, риторически спросил Баукус. – Да. Вы бы не пошли на меня, более того… У Вас была причина, чтобы разбомбить мой офис к чертовой матери, в виде агента, который связывался со мной прямо из своего кабинета, который, судя по всему, стоял на прослушке. Далее Ваш агент, насколько понимаю, Иоганн «Паук» убил двух бойцов командира охраны с позывным «Гиря», а самого Гирю пленил. Далее, вероятно, Гиря раскололся и выдал Вам всю возможную информацию о МилитариКорп, после чего Вы пошли с козырей. Решили через Жабодава собрать лучших наемников, каких только возможно. Итог известен широкой общественности. Только вот ответьте: Гиря жив?

– Жив-жив. Я же не чокнутый убийца, чтобы убивать всех, кто попадет ко мне в плен. Завтра он улетает с планеты, – проговорил Романо улыбнувшись. – Спасибо за честность, а теперь Вы свободны.

– Спасибо и Вам, – проговорил Баукус, выдавив из себя улыбку, после чего встал и, слегка распрямившись, вышел из кабинета.

…

Через час Романо начал проверять свою почту. Сейчас он видел много писем с прикрепленными фотографиями от неизвестного отправителя. Романо открыл первую.

– Приветствую, Роберто. Ты, вероятно, достиг своих целей на нашей планете, но помни, каждая погибшая семья вернется к тебе пулями, – с улыбкой прочел директор, а далее пролистал немного вниз.

На первом фото в кровавой ванне лежала девушка, кончики кудрявых светлых волос погрузились в кровавую воду. Лицо девушки уже не было искажено гримасой боли, она будто уснула, голова была повернута набок, глаза закрыты, а пухлые губки сложены в улыбке. Будто какой-то извращенный фотограф решил произвести съемку для какой-то странной фотосессии, но нет. Это было влияние директора на Итарис. На следующем фото был, вероятно, молодой человек этой девушки, он болтался в петле над кухонным столом, вероятно, она покончила с собой раньше, а он не смог выдержать утраты любимой. Романо предположил это из-за того, что на обоих фото на шеях людей висели одинаковые парные кулоны.

– Кровь и любовь… – прокомментировал человек эти две фотографии, после чего закрыл это письмо, затем открыл следующее.

Надпись гласила примерно то же, что и в первом, поэтому директор просто пролистал ее и посмотрел на фото. На фото были ошметки человека. Кто-то решил покончить с собой и прыгнул вниз. Ничего интересного, поэтому Романо и открыл следующее сообщение. И вот тут ему пришлось ужаснуться.

– Семья Йогуру. Отец – водитель грузовика от завода «Алеут», мать – продавец в магазине бытовой техники «Алеут», – Романо как-то тяжело сглотнул слюну. – Восемь детей, четверо из которых приемные. Семья жила во многом за счет помощи директора компании, после Вашей экспроприации они пытались свести концы с концами, но в итоге покончили с собой. Все разом. Отец семейства подсыпал яд в еду. Это выявлено в силу того, что под ногтями у мужчины остались мелкие частицы порошка «DeadFly». Обычно данный порошок используется против различных насекомых, в малых дозах безопасен для человека, но отец семейства высыпал в суп целый пакетик в сто граммов. Далее порошок произвел химическую реакцию с пищей, что и привело к гибели семейства. Посмотри на то, как они умирали, Роберто.

Романо спустился ниже. Дети различного цвета кожи лежали в кроватях. На полу, на них самих, на постелях виднелись довольно обильные рвотные выделения. От картинки Романо как-то поплохело, но он видел, что не хватало одного ребенка. Он спустился ниже, у запертой двери сидел мальчик азиатской наружности, он также был прямо-таки залит рвотой. Еще ниже была фотография семейной пары. Кажется, что мужчина решил не дожидаться момента ужасной смерти, а свернул шею жене, из-за чего голова последней была повернута под неестественным углом. Сам же мужчина, что называется, по-самурайски вспорол себе живот, однако это не спасло от рвоты.

– Ужасно… – Романо закрыл данное сообщение, выдохнул, а далее пометил «прочитанными» остальные письма от данного адреса. – Да. Каждая семья вернется мне пулями. Звучит довольно поэтично. Интересно… Как скоро Вы меня убьете, мой друг?

…

Ближе к шести часам директор выходил из кабинета, закрывал его, а затем довольно быстрым шагом шел по коридору. Снова к лифту, снова спуск. Вскоре он оказывается рядом с входом, затем спускается по лестнице и садится в автомобиль на воздушной подушке, после чего довольно быстро начинает движение.

Движение на трассе было небольшим, поэтому Романо довольно быстро добирался до своей резиденции. Он двигался чуть больше часа, и вскоре был уже на месте, благо, по пути не было никаких происшествий, но он видел, что теперь машин стало еще меньше, чем раньше. Это означало, что очередные водители не справлялись с тем, чтобы заплатить за свое средство передвижения повышенной опасности. С одной стороны, это было хорошо, ибо теперь Романо мог довольно быстро добраться до резиденции, а с другой, это было плохо, ибо социальная напряженность всегда росла вместе с уровнем бедности населения, а сейчас этот уровень бедности пробивал очередное дно. Кто-то бежал с планеты, кто-то уходил в космические шахтеры, кто-то подыхал на помойке, а кто-то, вероятно, собирался начать борьбу. И вот последние и должны были стать могильщиками, как для Романо, так и для всей системы, которую он представлял. В этих размышлениях и проходила дорога. Роберто был опытным водителем, поэтому мог и сам быть за рулем такого рода автомобилей, но с аэромобилями у него не срослось, именно поэтому он всегда ездил либо на обычной колесной машине, либо на машине на воздушной подушке.

…

Он припарковал свою машину возле дома, а далее подошел к старой-доброй белой двери и нажал сенсорную панель, в очередной раз послышалось добродушное пиликание, а человек вошел внутрь через автоматически открывшуюся дверь.

– Здравствуйте, господин Романо! – громко произнесла гувернантка, встречавшая директора.

– Кира дома? – спросил он, сняв пальто, одетое на одну рубашку, после чего повесил его в шкаф.

– Да. Дома. Что Вам приготовить? – спросила женщина, смотря на Роберто, который снимал туфли.

– Удивите! – с улыбкой сказал директор, после чего слегка изменился в лице, из-за того, что что-то будто стрельнуло в бедре, но, медленно выдохнув, он пересилил желание выругаться и покачал головой.

– У Вас что-то болит? – спросила женщина.

– Не. Так. Царапина, – проговорил человек, проходя в ванну.

Здесь он быстро умылся, посмотрел в зеркало. Видок был потрепанный, трех– или четырехдневная щетина, он улыбнулся с зубами, отсутствовал первый слева резец, еще один, кажется, начал крошиться. «Ну, хоть челюсть на месте», – ухмыльнувшись, подумал Романо, после чего достал бритву и гель для бритья и, нанеся пену на лицо, снова стал сбривать свою щетину.

…

Через некоторое время человек вышел из ванной, вздохнул полной грудью, зачесал свои черные волосы назад и вправо, после чего прошел в комнату, где его уже ждала Кира. Девушка смотрела на него какими-то грустными глазами, а он лишь слегка улыбнулся.

– Ты не рада меня видеть, Кира Шпак? – спросил человек, садясь на диван.

– Как бы нет, но… – девушка поджала губы, посмотрела на Романо. – Знаете, почему отец поднял на меня руку?

– Как понимаю, не выдержал общего давления ситуации, ну а ты произвела некое подобие провокации, верно? – спросил человек, глядя на девушку, которая отвела взгляд.

– Может, Вы и правы. Просто… Отец давил на меня. Перед вылетом на Айскрим он просто выгнал меня из дома, я, конечно, обиделась, а потом… Потом, когда Вы вернулись сюда. Он был какой-то не такой. Он там, кажется, будто с ума сошел. Начал на меня нападать, сначала словесно, а потом… Потом Вы знаете, – девушка говорила об этом, будто уже до конца осознав то, что случилось. – На самом деле, после того, как Вы вошли в нашу жизнь, он очень быстро начал меняться. Сначала… Ладно. Скажу. Он же был движим местью. Я помню то, как отговаривала его брать в руки пистолет на первую встречу с Вами. Сейчас думаю, что зря отговаривала. Он бы струсил применить его по назначению. Но… Он довольно сильно менялся после разговоров с Вами. После первой операции, которая у Вас была… Он принес мне какую-то книжку, приготовил вкусный ужин. Он был совершенно другим, – девушка шмыгнула, опустила глаза. – Тогда я будто приобрела отца. Настоящего. Нежного, любящего. А потом… Бар. Тогда он начал слетать с катушек.

– Тогда он совершил первое убийство. Он был слишком «мягким», чтобы делать подобное. Вернее… Не мягким, а каким-то нежным, что ли. Он умел пользоваться оружием, но при его применении против живой цели начинал страдать. Я помню прекрасно то, как он сел и разнылся, после того, как пристрелил кворона. Знаешь, Кир, – Романо притянул девушку к себе, приобняв за плечи. – Твой отец, наверное, был не так уж и плох, если бы я прекратил его привлекать к «делам», вероятно, он бы и переродился во что-то стоящее, но… История не знает сослагательного наклонения, поэтому я прошу прощения.

– Нет, Романо, он всегда был тем, кто пытался меня придушить. Просто в тот момент вылезла вся его мерзость, – девушка положила голову на плечо мужчины, а он как-то слегка улыбнулся. – Понимаете… Он всегда был слабым человеком. Я прекрасно помню то, насколько часто мы разговаривали. Что он, что мама всегда проводили время врозь со мной. Я же и сформировалась такой, какая я есть, только из-за книжек. Был только один вариант общения. С буквой автора. Ну и… В соцсетях. Я, знаете, много раз пыталась обратить на себя внимание, – девушка в этот момент показала левую руку, на венах были видны следы от давних порезов. – Даже таблетки глотала, а им было особенно плевать. Доктора откачают, и ладно, потом запишут к психологу. При этом я помню то, какими были их ссоры. Отец очень часто повышал голос, иногда срывался на фальцет. Он всегда был страшным человеком, только вот надо было это понять раньше и сбежать.

– Ну, милая, – Роберто улыбнулся, приложил свои губы к ее макушке. – Тогда бы ты попала в самые страшные условия. Ну и… У меня бы не появилось дочери, пусть и без удочерения.

– Вы считаете меня свой дочерью? – девушка посмотрела на него своими грустными серо-голубыми глазами, а Романо положил левую руку на затылок девчонки, а правую перевел на спину, чтобы прижать к себе это маленькое хрупкое тело.

– Да, Кира, – выдавил из себя человек, проглатывая комок в горле. – Ты, Кира, наверное, то самое создание, которое мне было нужно, чтобы почувствовать себя отцом. Там, в Центре, у меня есть семья, но я их видел от силы раз в год, а то и реже. Я не видел того, как взрослеет моя дочь. Я не знаю, кто она, но тебя я знаю, хотя и общались с тобой мы редко. Я знаю то, как ты стала той, кем являешься сегодня. Я знаю, что ты хрупкая, но сильная девочка, которая сможет пройти то, через что многие мужчины не пройдут, ибо ты через это уже однажды прошла. Не сломалась, – Романо ощутил, как ее руки сомкнулись на его крепкой спине, а еще, как что-то начало маленькими каплями мочить его рубашку. – Ты, наверное, Кира, нечто, что способно, быть может, хоть чуть-чуть поменять мир. Я надеюсь, что ты не будешь против, если я найду для тебя подходящий институт в Центре. Отправлю туда тебя, Джека, Билли и еще одного человека. Я просто хочу, чтобы у тебя была более достойная жизнь, а на Итарисе ее уже не выйдет построить, поэтому ты и отправишься в далекие миры.

Девушка вдруг посмотрела Романо прямо в глаза с немым вопросом: «А ты?».

– А я останусь тут, Кира. Возможно, что навсегда. Если у тебя, моя милая, есть будущее, то я должен найти свой конец. И я знаю то, что он должен случиться на Итарисе.

– Нет… – тихо произнесла девочка и снова прильнула к плечу Романо. – Ты должен быть со мной. С нами.

– Нет, Кира. Не должен, а вот ты должна выучиться, чтобы стать чем-то большим для общества будущего. Запомни, Кира. Именно из Кирен-1 начнется новый путь, который Федерация уже видела не раз, но я сделал все, чтобы люди, наконец, поняли, что Революция – это любовь, – человек гладил спину девушки, и у него у самого покатилась одна-единственная слеза. Он осознавал, что будущее за ними, а не за ним, но именно ему было назначено стать тараном для этого нового общества.

25.01.2580, 18:00

Сектор Корво, Система Немезида, Планета Итарис, Город Кирен-1,

Район Центр-5, строение 15, этаж 1, ресторан «Амур»,

25.01.2580, 18:00

Баукус пока что сидел за столом один. Он действительно выглядел как старик, хотя пару дней назад он был мужчиной в самом расцвете сил. Романо стал для него энергетическим, а может, и физическим вампиром. В считанные дни Баукус приобрел совершенно другую форму, которая теперь стала чем-то вроде клетки для его когда-то яркой и энергичной души, для его готовой к бою сущности. Сейчас он думал о том, что, возможно, стоило пойти вместе с рабочими и сражаться против Романо. Надо было возглавить их. Или нет? Каковы были их шансы, он и так знал. Против планетарного гарнизона они не выстоят, даже захвати они все военные склады и прочее. Они бы не успели окопаться, так как достаточного опыта для этого не имели, также, как не имели и снабжения. Нет. Он правильно сделал, что отказался от этого титула «вождя», он не достоин для того, чтобы нести их знамя, а ведь теперь выходит, что он действительно предал этих парней. Да. Предал. Окончательно и бесповоротно.

Весь свет будто померк. Амур был красивым заведением, однако эти красные скатерти, эти красные же шторы и прочее не навевали более ничего особенного. Единственное вещество, с которым теперь ассоциировался красный цвет у Баукуса, являлось кровью Блюхарта, кровью убитых Романо солдат. Только эту субстанцию и напоминал этот цвет Баукусу.

Вскоре в зал вошла и Ванесса. Одета она была в прекрасное бежевое платье, которое переливалось в свете ламп, а Баукус улыбнулся. Он смотрел на нее, как завороженный, а вот девушка будто бы потерялась. Она не видела здесь Максимилиана. Она видела лишь какого-то старика, что сидел за одним из столиков, который почему-то был похож на ее учителя. Ее глаза испуганно посмотрели на Баукуса, а он глупо улыбнулся. Он видел то, как начали трястись ее тонкие ручки, видел и то, как на глазах начали выступать слезы, она подошла к столу, крепко держа небольшую сумочку под цвет платью.

– Не узнаешь, Ванесса? – спросил Максимилиан, поднимаясь из-за стола. Он сделал пару уверенных шагов, затем вытащил стул из-под стола и позволил девушке сесть, после чего сел напротив. – Да. Это я. Максимилиан Баукус. Я, наверное, похож на Ричарда теперь, но нет… Я не его призрак, да и призраков не бывает, – на лице его была улыбка, а в глазах сияла какая-то тусклая радость.

– Что с Вами произошло? – выдавила девушка.

– Романо. Проклятый Романо, и мои проклятые нервы, – человек все также странно улыбался. – Прости, Вэни. Я, наверное, не должен был вернуться. Надо было, наверное, остаться там.

– Нет, Максим. Вы должны были вернуться, – сказала девушка, проглотив комок, застрявший в горле.

– Быть может, – улыбнулся человек и нажал на кнопку, чтобы вызвать официанта. – Скажи, пожалуйста, что тебе говорил Ричард, когда ты бывала у него в больнице? Может быть, он говорил о том, кто свел его в могилу?

– Нет. Он ничего не говорил, – грустно проговорила девушка, а Баукус покачал головой.

– Похоже на него. Гордый, никогда не жаловавшийся, да-а-а-а-а… Узнаю отца, – человек обернулся к официанту в красном костюмчике под цвет ресторана и в белой рубашке для полноты образа. – Нам, пожалуйста, графин вина, мне, пожалуйста, какую-нибудь отбивную и спагетти, наверное. Моя спутница сама закажет.

– Хорошо. Вам что, миледи? – спросил молодой человек, смотря на девушку.

– Ну… То же, что и господину Баукусу, – спокойно произнесла девушка.

– Хорошо, – улыбнулся молодой человек, дублировав заказ. – Примерное время ожидания – час. Вино принесем сейчас же, – официант после этих слов ушел, а Баукус снова повернулся к Ванессе.

– Я слышала, что при нападении погибли Блюхарт и Лефтхенд. Кем они были? – спросила девушка, смотря на Баукуса с какой-то глубокой грустью, а тот снова как-то туповато улыбнулся, снова покачал головой и заговорил.

– Они были не самыми умными людьми, которые хотели меня выбросить за борт. Натравить Романо первым делом на меня, а затем выкинуть уже его с планеты. Но… Я не думаю, что это бы сработало. У Романо была причина, чтобы меня убить, но он ей не воспользовался, поэтому, скорее всего, отправь я это сообщение кворонам от своего имени – я бы просто не вернулся домой со съезда. Можно было все предотвратить. Можно было, но Блюхарт и Лефтхенд уперлись рогом и решили сражаться с Романо вместо того, чтобы пойти с ним на переговоры или, хотя бы, как предложил Ли, перенести дату проведения съезда на месяц. А учитывая то, что дипломатия с Каренией была налажена, мы бы договорились о том, чтобы выкинуть Романо с планеты, даже без этой его атаки на наши позиции. В общем, они поплатились за свою узколобость, – человек говорил это как-то мрачно, он, судя по всему, проговаривал это уже не первый и не второй раз, возможно, что сам себе это говорил уже раз в десятый, чтобы хоть как-то облегчить свою душу. – Там много кто погиб. Много кто погиб героически. Генерал Шиллинг, правда, умер от сердечного приступа. В общем… Мало приятного.

– Понятно, – протянула девушка, смотря на принесенный только что графин вина, а Баукус налил в два фужера красной жидкости.

– За наше будущее, – улыбнувшись произнес человек.