Текст книги "Паутина"
Автор книги: Александр Чубарьян
Жанр:
Киберпанк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
– Ты мне угрожаешь?
Бад невесело усмехнулся и поднялся.
– Для модификаций «Стакса» ты лучшая кандидатура, но не единственная. Если ты откажешься, нацисты найдут других программистов. А если те не справятся, то появятся другие. Рано или поздно они добьются своего, и в Синдикате это понимают. У мира сейчас две проблемы, которые привели его на край пропасти: слишком сильная зависимость от компьютеров и дырявая экономика, помноженная на жадность мировых банкиров. Достаточно чуть-чуть подтолкнуть его, и он полетит вниз вместе со всеми нами.
Говоря это, Бад поставил на край стола бутылку с остатками минералки и поднес к ней согнутый палец. Выпрями он палец, и бутылка упала бы на плитку, разбившись вдребезги, но Бад, подержав палец пару секунд, отодвинул бутылку в сторону.
– Синдикат всего лишь поддерживает равновесие всеми доступными способами. А я пришел сюда исключительно по старой дружбе, не для того чтобы угрожать. Для того чтобы предупредить. И попросил прийти твоих друзей, надеясь, что они смогут тебя отговорить.
И если уж быть до конца откровенным… я не знаю, проиграешь ли ты или выиграешь. Пока не дойдешь до финиша, не узнаешь свое место. Но если вы в это ввяжетесь, у вас будет столько неприятностей,что...
Он посмотрел по сторонам, словно пытался найти подходящее сравнение, затем махнул рукой и пошел прочь, даже не попрощавшись.
Лекс посмотрел на Андерса и Лиску. Те сидели притихшие, задумчивые, немного ошарашенные.
– Ну, что скажете? – мрачно спросил Лекс.
– А что тут скажешь? – хмыкнул Андерс. – Я ваще не понял, что это сейчас было.
– Это было предупреждение, – пояснила Лиска.
– Китайское?
– Тебя еще не отпустило? – едко полюбопытствовала Лиска.
– Ну, ладно, ладно… Я все понял. Синдикат и скинхеды – враги. Этот твой знакомый сказал нам, что если мы станем работать на Эйзентрегера, то нам крышка, и теперь нам надо решить, лезть туда или нет. Правильно?
– Только крышка будет не только нам, но и всему миру, – сказала Лиска.
– Ну, это по его словам. А может, мир действительно станет лучше и чище.
– Что-то я не помню, чтобы с приходом Гитлера мир стал лучше и чище.
– При чем тут Гитлер? Гитлер вообще был пешкой, чем-то вроде вывески у нацистов.
– Он вообще-то их вождем был, – напомнила Лиска.
– Точнее, громкоговорителем. Там всем заправлял Хаусхофер…
– Кто?
– Хаусхофер и Гесс, и если мы говорим о Германии как об империи, то сто лет назад…
– Заткнитесь оба, а? – нервно попросил их Лекс. – Плевать на то, что было сто лет назад. Плевать на то, что было десять лет назад, и на то, что было вчера. Надо решать, как действовать сейчас.
– Нашим сказать надо, – предположила Лиска и неуверенно добавила: – Наверное.
– Если вы не захотите связываться с Синдикатом и приведете убедительные аргументы, я скажу Северу, что наша команда стала неэффективной, и откажусь от его предложения. Лиска?
– Я не боюсь Синдиката, – ответила Лиска. – Я уже говорила, чего я боюсь. Шесть месяцев изоляции… Ну, там, клаустрофобия и все такое…
– Это время пролетит очень быстро, особенно если все это время работать, а не думать о клаустрофобии, – сказал Лекс. – У японских корпораций есть двух– и трехгодовые проекты. И ничего, люди работают.
– Да, я знаю. А по окончании контракта становятся миллионерами.
– И, как правило, заключают еще более выгодные контракты. Так что? Твое мнение?
– Я как все, – ответила Лиска и сразу же поправилась: – Как ты решишь, так и будет.
– Ясно. Андерс?
Андерс пожал плечами.
– Я у вас человек новенький…
– Но право голоса у тебя есть.
– Дружище, я как Лиска. В смысле, я – как ты скажешь. Скажешь «да», значит – да. Скажешь «нет», значит – нет. Но…
Андерс сделал многозначительную паузу и принял задумчивый вид.
– Но? – нетерпеливо спросил Лекс.
– Если меня не будут перебивать, то я объясню свою позицию.
Лиска и Лекс переглянулись, девушка вздохнула и покачала головой.
– Объясняй, – кивнул Лекс. – Только покороче.
– Дело в том… вот смотрите. Мне тридцать лет. У меня есть дом, машина, еда, одежда, в общем, я, может быть, не богат, но уж точно обеспечен всем необходимым. Казалось бы, надо жить в свое удовольствие и ни о чем не задумываться, но знаете что? Я задумываюсь. Я иногда спрашиваю себя: для чего? В чем смысл моего существования? Зачем я вообще здесь?
– Покороче, Андерс, – вздохнув, попросил Лекс.
– Если покороче – это хороший шанс выйти на следующий уровень. Я искренне надеюсь на то, что твой знакомый был прав и Эйзентрегер затевает что-то серьезное. Я не боюсь Синдиката. Они такие же барыги, как Михаэль, только торгуют не травяной дурью, а информационной. А вот работа на крупную корпорацию, пусть даже она нелегальная, – это всегда игра по-крупному.
– Бад сказал, в этой игре на кону весь мир, – напомнила Лиска.
– Ну так это хорошо! – воскликнул Андерс. – Задумайтесь только – судьба подбрасывает нам шанс проявить себя и изменить мир. Не знаю, как вы, а я всегда мечтал сделать что-нибудь такое, чтобы было потом что вспомнить. Не мне вспомнить, а потомкам.
Солнце едва вылезло из-за края тучи и через несколько секунд скрылось. Ветер снова поднялся. По аллее ветер нес бейсболку, за ней гнался мальчишка лет десяти. Настигнув ее, схватил и, прижимая к груди, побежал обратно.
– Не боишься, что потомки тебя проклинать будут? – спросила Лиска.
– Победителей не проклинают, – твердо произнес Андерс. – А если мы не верим в победу, тогда лучше сразу заднюю дать и не впрягаться.
Он был прав. Сказал все в цвет.
Лекс тоже надеялся на то, что за спиной Эйзентрегера действительно могущественные силы и игра будет по-крупному. И когда Бад рассказал о том, насколько опасно связываться с Четвертым рейхом, он не предупредил, а наоборот, подтолкнул Лекса к тому, чтобы дать свое согласие.
И все же он колебался. С Синдикатом ссориться не хотелось, потому что полгода пролетят очень быстро, а дальше вся жизнь.
– В общем, мы с тобой, какое бы ты решение ни принял, – сказала Лиска, видимо почувствовав его колебания. – И пофиг на Синдикат, нацистов и мировой порядок. Только знаешь что… Нашим, наверное, стоит рассказать то, что нам Бад рассказал.
– Да не наверное, а точно надо рассказать, – кивнул Лекс. – Ты этим и займешься.
– Просто если наши узнают истинный расклад, Тулли и Симон откажутся, – сказала Лиска. – Да и Майя, скорее всего, тоже.
Она тоже была права. Симон и Тулли, самые старые члены группы, участвовавшие еще в разработке «Стакса», никогда не скрывали, а скорее даже подчеркивали свои еврейские корни. Очень сильные прогеры. Безусловно, талантливые, и, безусловно, самоуверенные. Старшинство Лекса они признавали и, наверное, понимали, что живы только благодаря связям Лекса.
Тем не менее они ни за что на свете, ни за какие деньги не станут помогать нацистам, наследникам тех, кто устроил холокост. Скорее всего, они отскочат. Потеря для группы не смертельная, но неприятная. Кто знает, может, именно на них намекал Эйзентрегер, когда говорил, что, потеряв некоторых членов, команда Лекса станет неэффективной.
Дождь наконец начался. Мелкий, противный, моросящий – он сразу стал менять цвета асфальтовой дорожки, плитки, которой была покрыта площадка, бетонных ступенек.
Заторопился прогуливавшийся по парку народ. Кое-кто из предусмотрительных гуляк на ходу раскрывал зонтики.
Из заведения вышел официант. Подошел к их столику и предложил перенести все внутрь.
– Не надо. Счет пожалуйста, – сказал Лекс.
– Ты же ничего не заказывал, – сказал Андерс, посмотрев в спину уходящему официанту.
– А я и не собираюсь платить. Ладно. – Лекс поднялся. – Я еще подумаю, что и как. Завтра в три по Москве, на приватке. Всем. Будем решать, кто с нами, а кто против нас.
И, так же как и Бад, не попрощавшись, Лекс пошел прочь.
Лиска посмотрела на Андерса и поинтересовалась:
– А как же равновесие и баланс сил? Или ты уже переобулся?
– Всякое равновесие существует только для того, чтобы его когда-нибудь нарушить, – ответил Андерс и крикнул в сторону: – Счет принесите, пожалуйста!
Глава 7. Карма
Рейс Москва – Ростов-на-Дону, конец апреля 2007 года
Помимо обычного самолетного запаха, который присутствует в эконом-классах любой авиакомпании в мире, в этом самолете чувствовался запах алкоголя. Не омерзительно-рвотного, к счастью. Просто запах чего-то спиртосодержащего и ароматонесущего.
А еще в салоне была пробка среди рядов, но это обычное дело для самолетов такого класса.
Причину пробки и запаха Ник обнаружил, когда пробился сквозь толчею к своему месту: в паре метров впереди пьяный мужик сокрушался по поводу разлившейся бутылки коньяка. Стюардесса торопливо вытирала сиденье салфеткой и, кажется, едва сдерживалась, чтобы не обложить мужика матом.
Из-за такого же пьяного идиота, пролившего пиво на стоянке, Ник опоздал на утренний бизнес-класс. Пришлось лететь вечером, причем эконом-классом, что совсем не радовало.
Ему нравилось перемещаться с комфортом, хотя бы минимальным. Один раз проехавшись в СВ, он уже никогда не покупал купейные билеты, а слетав бизнес-классом, уже не хотел пользоваться экономом. Но количество самолетов, имеющих салоны бизнес-класса на маршруте Ростов – Москва, было чуть меньше, чем мало.
Сзади подпирали нетерпеливые пассажиры, желающие побыстрее занять свои места. Ругались и толкались, шикали друг на друга, в общем, вели себя как быдло.
Это карма, подумал Ник, глядя на пьяного мужика. Надо было дождаться следующего утра и лететь бизнесом. А сейчас еще попадется какой-нибудь нудный сосед, который всю дорогу либо будет нести чушь, либо храпеть. И все это придется терпеть.
Все три кресла, среди которых было и место Ника, пустовали. Ник беспрепятственно пролез к окну, достал коммуникатор, вставил в ухо джабру, вошел в сеть.
– Есть какие-нибудь новости?
– Около часа назад устранены неполадки в сети NEC Biglobe, – любезно произнес женский голос.
Речь шла о крупнейшем японском провайдере, у которого сегодня возникли какие-то проблемы, в результате чего треть Японии оказалась без Интернета.
– Очень рад, – пробормотал Ник.
– Причина неполадок – хакерская атака с использованием модифицированного вируса серии «Стакс».
– Это как-то связано с тем, что я ищу?
В прошлый раз он сказал «мы ищем» и был немедленно поправлен своей собеседницей, которая уточнила, что поисками занимается Ник, а она всего лишь – дословно – оказывает ему содействие.
– Прямая связь не обнаружена. Возможна косвенная связь. Установить?
– Хакеров наняла Синка?
– Прямая связь не обнаружена. Возможна косвенная связь. Установить?
– Не надо, – пробормотал Ник. – Что-нибудь еще есть?
– Ничего, что могло бы тебе помочь в поисках. Заканчивается посадка на рейс 1902 Москва – Ростов-на-Дону…
Про себя чертыхнувшись, Ник отключился. Убрал коммуникатор и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза.
Уже почти год, как он ее создал. Ее или его? Во всем мире эту программу называют спутником.
Поисковая программа – прототип искусственного интеллекта. Хотя большинство тех, кто пользуется такой программой, утверждают, что это никакой не прототип, а самый что ни на есть ИИ.
Самая первая версия. Original. Когда-то ее имя было idtest191174, теперь ее зовут iSiN. Исин, если по-русски.
Она помогает собирать информацию в Сети, в этом ей нет равных.
В сетевом поиске любому Синдикату фору даст и победит.
Копии Исин, настроенные питерскими братьями Пашей и Колей под самых разных людей, сейчас гуляют по всему миру. Сотни, а может, уже и тысячи.
Официально их контора занимается социальной Сетью. Фоточки, статусы, флеш-игры. Только в одном питерском офисе сидит около сотни человек.
И во всем мире не больше десяти человек знают о том, чем занимаются владельцы социальной сети, два брата-программиста. Их настоящий бизнес, приносящий большие деньги и большое влияние.
Недостаточно просто инсталлировать спутник на какой-нибудь носитель, подключенный к Интернету, активировать его и запустить поиск. Перед этим спутник надо настроить на конкретного хозяина. Обучить его распознавать голос, какие-то привычки. Спутник невозможно взломать, он как преданный пес, для которого весь мир крутится вокруг его хозяина.
Братья проверяли каждого человека, которому настраивали спутник. Многим отказывали. И никого, даже Ника, не подпускали к своим разработкам. То ли не хотели делиться прибылью и властью, то ли боялись, что секрет настройки перестанет быть секретом.
Ник не понимал ажиотажа, связанного со спутниками. Для него это была обычная программа. Ну, ладно – гениальная, но все же программа. Она могла находить информацию, могла – условно – поддерживать беседу… и все.
И с утверждениями, будто спутник нельзя взломать, Ник был не согласен. Взломать можно все, особенно если это придумано человеком. Он иной раз и сам подумывал, а не хакнуть ли исин? Но пока мысль не сформировалась в очевидное желание, Ник занимался другими делами.
Питерский офис Ник оставил около пяти месяцев назад. Уволился аккурат перед новым годом, к этому времени окончательно поняв, что его миссия выполнена. Последнее время он фактически просто просиживал штаны в офисе, в основном занимаясь общением со своим спутником.
Место, конечно, было теплое. В смысле, в офисе. Отдельный кабинет, полная свобода действий, в социальной сети занимайся чем хочешь, только не лезь к настройкам спутников.
Братья хорошо платили. Настолько хорошо, что он мог уже начинать писать книгу «Как я заработал первый миллион в твердой валюте». Но не было желания тратить деньги. Не было желания следовать советам офисных мудрецов и вкладываться в недвигу. Не было желания гулять и кутить или же играть в казино.
Не хотелось работать.
В какой-то момент Ник почувствовал, что нащупал новую золотую жилу. Флеш-игры для социальных сетей, бесконечное клацанье мышкой, чтобы собрать урожай с фермы, отправить армию танчиков на захват соседских территорий или построить дом в миллион этажей. Принцип любой игры одинаков: подсади на игру как можно больше своих друзей – и ты будешь лучшим. Заплати каких-то пару долларов, и ты будешь лучшим из лучших. Самое привлекательное: не требовалось никаких затрат. Главное, разработать движок игры, а потом можно на него вешать любые картинки и делать из него две, три, десять разных игр.
Игры заставляли людей просиживать перед монитором часами, и, по мнению Ника, уже через пару лет они будут самым главным злом для офиса в любой компании.
Он хотел заняться этим направлением и даже стал набирать людей, чтобы сформировать отдел, который будет заниматься исключительно разработкой движков для игровых приложений. Но однажды утром, придя в офис и зайдя к себе в кабинет, Ник не стал подходить к столу, осмотрелся, подумал и вышел.
Около часа он гулял по Невскому проспекту, заглядывая людям в лица, думая о чем-то.
Все мысли сводились к одному: найти Синку.
Он так и не понял, что между ними было – сначала в Москве, потом в Ростове. То ли любовь, то ли страсть. А может, и не было ничего, во всяком случае взаимного.
Но очень хотелось посмотреть в ее глаза разного цвета и что-нибудь сказать. Или для начала хотя бы выяснить, где она.
Спустя час Ник вернулся в офис, полностью забыв про флеш-игры и вообще про социальную сеть.
Сначала помогала Исин. Собирала информацию по сети, уточняла, находила людей и их контакты. В этом ей не было равных. Практически весь свой рабочий день Ник звонил, писал, спрашивал, ждал и очень часто не получал ответа.
Потом он стал пользоваться услугами Синдиката. Информационная игла, на которую он подсел, съела чуть ли не половину его сбережений, но никаких сведений о том, где сейчас может находиться Синка, он так и не получил. Можно было платить еще и еще, Синдикат был бездонной бочкой, но Ник вовремя остановился.
Надо было ездить по стране, встречаться с людьми, которые стараются держаться подальше от Интернета, камер наблюдения, телефонов… в общем, в середине декабря, спустя два месяца после открытия ресурса, Ник пришел в кабинет к братьям и объяснил, чего он хочет.
Творческий кризис, застой мысли, надо развеяться, съездить в пару мест… и, скорее всего, уже не вернуться.
Его не стали удерживать и особо не уговаривали остаться, что даже немного покоробило самолюбие Ника. Паша подарил Нику новый, еще даже не вышедший в продажу коммуникатор. Ну а Коля выписал премию, почти соответствующую плодам их длительного сотрудничества.
«И снова здравствуй, Синдикат», – подумал Ник, рассматривая нули премиальных, поступивших на его счет.
Покидая питерский офис, Ник ощутил что-то вроде тоски, но длилось это чувство недолго. В тот же день Ник уехал на ночном поезде в Москву, а на следующий день уже встречался с Джамбой, чье место пребывания ему любезно и совершенно бесплатно предоставила Исин.
Встреча закончилась ничем, Джамба видел в последний раз Синку в Ростове, в августе 2004 года, вместе с Ником. Он вообще оказался малоразговорчивым и буквально выставил Ника за дверь.
Но перед этим все же назвал пару людей, которые могли знать Синку гораздо лучше. Один жил в деревне под Липецком, вторая тусила в Ницце.
Ник встретился с этими людьми, а потом встречался еще со многими другими. Менты и жулики, спортсмены и околофутбольные хулиганы, нищие и олигархи. Ницца, Неаполь, Дрезден, Сингапур, десятки российских городов и деревень.
Она побывала везде, где только можно. Если на стену повесить карту и протянуть нитки согласно ее перемещениям, то получится довольно плотный ковер.
Кто-то ее хорошо запомнил, кто-то вспоминал с трудом – она нигде не задерживалась очень долго, всюду появлялась и исчезала неожиданно, беспричинно. И, конечно же, никто не был в курсе ее планов и не мог предположить, где она может находиться в данный момент.
Пытаясь отследить Синку, Ник составлял график ее перемещений, и складывалось впечатление, что она хаотично перемещалась по всему миру без какой-либо внятной цели. И Ник упрямо повторял ее маршрут, шел по следу, как когда-то шли по следу за ним наемные убийцы-дашнаки.
У любого человека, если он не отупевший от быта овощ, должна быть глобальная цель в жизни. Такая, достигнув которую он даже не будет знать, что делать дальше. Цель, похожая на мечту. Или даже одержимость.
У Ника была такая цель. Найти девушку. Узнать про нее все. Понять, кто она, откуда и почему так поступила с ним, дважды его подставив.
За время поисков Ник иногда натыкался на упоминания странных предметов, которые меняли цвет глаз своих хозяев и якобы наделяли их какими-то волшебными свойствами. Впервые об этих предметах он услышал несколько лет назад от одного бомжа-калеки из ростовского Отстойника. Рассказ был коротким и бессвязным, а многоточие в его истории поставили дашнаки, которые устроили в Отстойнике бойню. Тем не менее еще два человека вскользь упоминали о слухах, касаемых волшебных предметов.
Ник попросил Исин выяснить, что это за предметы, и услышал развернутый ответ «ни о чем». Сеть была наводнена легендами и мифами, которые в свое время активно и безуспешно изучались гитлеровцами из «Анненербэ» и каким-то засекреченным отделом КГБ. Никаких подтверждений, ни одного источника, хоть как-то заслуживающего доверия.
Не было информации о предметах и у Синдиката. Точнее, была – но из категории «неподтвержденной», то есть Синдикат не давал гарантии, что информация верна. Парадокс, но такая информация в прайсах Синдиката стоила очень дорого и при этом фактически не стоила вообще ничего.
Все, что знали в Синдикате, в принципе повторяло невнятный рассказ, услышанный Ником от одноногого бомжа из Отстойника: волшебство, магия, невиданная сила…
Скорее всего, эти предметы имели какую-то историческую ценность, вроде нэцкэ известных японских мастеров. Наверное, они стоили больших денег – хотя Исин утверждала, что в официальных каталогах упоминаний о них не было.
Ник послал предметы вместе с легендами к черту. Ему была нужна Синка, с предметом или без – все равно.
Он был одержим и прекрасно это понимал. Найти Синку для Ника превратилось в единственный смысл жизни, больше его ничего не интересовало. Это не означало, что он не спал ночами, не ел, похудел и осунулся, – нет, он находился в полном здравии, мог трезво мыслить, не пил и не употреблял наркотики, а по утрам чистил зубы и делал зарядку. Но при этом мозг его почти все время работал только в одном направлении: что еще можно сделать, какие шаги предпринять, чтобы отследить ее.
В Ростове Ник должен был встретиться с двумя людьми. Один – некий Корж, диджей из клуба «Эмбарго», участвовал в турне, к которому каким-то образом имела отношение Синка.
Второй – Заза Джапаридзе, бывший агент Синдиката, а теперь инфотрейдер-одиночка, занимающийся темными делишками вроде информационного вымогательства и организации корпоративного шпионажа.
С Зазой Ник был немного знаком, но все попытки связаться с ним дистанционно терпели неудачу. В «Эмбарго» сегодня вечеринка, так что сама судьба велела начать с Коржа. А потом можно будет заняться поисками Зазы. В крайнем случае, заплатить за поиски Синдикату и поговорить насчет…
– Прошло уже почти две недели после Вирджинской бойни, а никто до сих пор не может понять, как это могло произойти.
От голоса, прозвучавшего над ухом, Ник вздрогнул, повернулся. Он даже и не услышал, как уселся его сосед – молодой типчик в кепке-бейсболке, шейном платке и в здоровенных темных очках. Он с аппетитом грыз красное яблоко, и судя по очертаниям наплечной сумки, лежащей на коленях, запас этих фруктов у него был приличный.
– Простите? – переспросил Ник.
– Вирджинская бойня, помните, десять дней назад? В самом демократичном государстве, что, как мне кажется, очень символично. Студент пришел в институт, до зубов вооруженный. Тридцать два «двухсотых», двадцать пять «трехсотых», потом пустил себе пулю в голову, а власти до сих пор гадают, как они могли это проморгать. Это я сейчас аналитическую передачу по радио слушал, о влиянии боевиков и компьютерных игр… Извините. Алексей, ваш попутчик на ближайшие полтора часа.
– Василий, – произнес Ник и неохотно пожал протянутую руку.
– Итак, Василий, зачем летите в Ростов? В гости или домой?
– В гости.
– Деловая командировка?
– Угу.
– А чем вы занимаетесь, если не секрет?
Не в меру и не в кассу болтливый попутчик начинал уже надоедать. Карма кармой, а развлекать незнакомых людей глупой болтовней не было никакого желания.
– Мерчендайзингом, – ответил Ник и немного грубовато добавил: – Извините, я сильно устал, собираюсь поспать.
– О да, конечно, прошу извинить мою назойливость. – Алексей совершенно не смутился. – Я сам устал, эти пересадки… представляете, должен был лететь утренним рейсом из Шереметьево, но опоздал, и пришлось тащиться во Внуково.
Ник представлял. У него была такая же история, и это совпадение ему не понравилось. Впрочем, говорить он ничего не стал, отвернулся, уставился в иллюминатор.
Посадка наконец окончилась, и трап отъехал в сторону.
– Наверное, эта работа… мерчендайзинг… много сил у тебя забирает, – внезапно произнес Алексей, устраиваясь в кресле поудобнее. – Туда-сюда-обратно, как сказали бы французы, шерше ля фам.
Внезапный переход собеседника на «ты» отвлек Ника, и он не сразу сообразил, о чем идет речь. А когда до него дошел намек, пристально посмотрел на Алексея:
– Вы о чем?
– Да все о том же: о деньгах, любви и смысле жизни. Деньги у тебя есть, любовь ищешь, а смысл не понимаешь. Вот и барахтаешься, как муха в паутине. Как там, в стишке… Паук работал триста лет и сетью мир оплел…
Ник смотрел на него, постепенно понимая, что эта встреча не случайна.
– Вы… ты кто такой?
– Тс-с-с… – Алексей приложил палец к губам и кивнул в сторону прохода. – Дождемся сигнала. Раз, два, три… хоп!
В следующую секунду раздался голос стюардессы:
– Дамы и господа, наш самолет готовится к взлету. Пожалуйста, приведите спинки кресел в вертикальное положение, пристегните ремни, отключите все электронные приборы.
– А вот и сигнал. Пристегнись, Ник, – улыбнувшись, сказал Алексей и хрустнул яблоком. – Если хочешь, буду звать тебя Василием.
– Я не понял…
– Сейчас все поймешь. Забегая вперед, скажу – я являлся совладельцем игры, которую ты взломал и тем самым фактически уничтожил пару лет назад. Но к делу это не относится, так что можешь не переживать.
Стюардесса представляла командира экипажа; слова ее долетали откуда-то издалека.
– А что относится к делу? – напряженно спросил Ник. – Я так понимаю, наша встреча не случайна?
– Случайностей вообще не существует в этом мире, с тех пор как змей посоветовал Адаму съесть вот это. – Алексей поднял надкусанное яблоко. – У меня к тебе есть разговор, который нежелательно слышать непосвященным, а лучше самолета для подобных разговоров места нет. Поэтому ты здесь, я здесь, и больше никого, кроме этих статистов, на которых можно не обращать внимания.
Стюардесса пошла по салону, проверяя, как пассажиры выполнили ее указание. Ее коллега достала откуда-то спасательный жилет и приготовилась читать лекцию о мерах безопасности.
Ник щелкнул замком, снова повернулся к своему странному соседу.
– Итак?
– Итак, ты ищешь девушку с разноцветными глазами.
– Вы знаете, где она?
– К сожалению, нет, и в поисках я тебе не помощник, но я хотел бы рассказать тебе кое-что о предмете, который у нее есть. И, возможно, о других предметах.
– Это которые меняют цвет глаз? – спросил Ник.
Алексей улыбнулся.
– Которые меняют цвет глаз, наделяя своих хозяев некоторыми полезными особенностями.
Говоря это, Алексей снял очки. У него тоже были глаза разного цвета, но едва Ник набрал в рот воздуха, чтобы задать вопрос, как Алексей его опередил:
– Да, и у меня есть предмет, но это тоже к делу не относится.
– А что относится? – хрипло спросил Ник.
– Твоя подружка и предмет, которым она управляет. Или предмет управляет ею. Ну что, ты будешь спать или пообщаемся?