Текст книги "Человек ниоткуда. Часть 1. Славные времена (СИ)"

Автор книги: Александр Брок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Но надо придумать причину для визита к Марберу. Ну-ка скажи мне, когда эта сучка убегала, она что унесла с собой – векселя или золото? Я ему отдала пять сундуков с золотом из добычи.

ДЕВУШКА: Говорили, что она стащила четыре сундука золота.

ДРАКОНША: Интересно. Я ведь, когда его собирала в дорогу, наложила на золото свои драконьи магические печати, чтобы если сопрут, быстро найти и потребовать обратно. Значит, это золото в кладовой императора. Формально он украл золото с моим клеймом, то есть драконье золото. (Оживляется) Хорошая мысль! Наш драконий король запрещает грабить сокровищницы королевств просто так, сердится: договор, мол, есть. Но я, можно сказать, золото Марбера оставила у себя на хранение, а меченое золото как бы дала ему в долг. А теперь мое золото у императора! Теперь король не станет возражать. Кроме того, в Империи есть бриллиантовые и изумрудные копи. Насколько я знаю императора, он лет за двадцать бриллиантов двести отложил в сокровищницу, и бочонок изумрудов и опалов. И если уж мы с Марбером туда зайдем за своим золотом, то лишний сундучок-второй подцепить будет легко... Только нужно хорошо спланировать операцию. План для дракона – прежде всего. Здесь нужна голова Марбера, он составляет гениальные планы, которые я гениально выполняю. Да, сегодня же полечу к нему в город.

ДЕВУШКА: (с интересом) Скажите, а граф знает, что брал ваше золото у вас, а не свое?

ДРАКОНША: (внушительно) Он узнает. А ты забудешь об этом разговоре. Понятно?

ДЕВУШКА: Конечно, уже забыла!

ДРАКОНША: (благосклонно) Умная девочка. Можешь далеко пойти при моем покровительстве. А ты, кстати, ничего себе... И грудь большая. (Осматривает ее с головы для ног) Девственница, здоровая, пахнешь хорошо... Работу хочешь? Половину золотого в день. Мне нужна служанка сюда, в пещеру – прибирать, охранять, и так далее. Через два года выдам замуж с приданым. Только идиотов своих сдай обратно доктору, или утопи в море.

ДЕВУШКА: (поспешно) Согласна. Готова. Сегодня же утоп... то есть сдам!

ДРАКОНША: Значит, дело делаем так: сейчас я закрою и зачарую пещеру, и полечу в город к Марберу, и проведу у него дней десять. Надо помочь старому другу с его беременной женой! Следующие десять дней я полечу в горы: моя очередь наблюдать за звездами и двигать Малую Луну, чтобы вам, дуракам, на головы не упала. Это наш драконий долг. Если бы нас не было, под вами планета давно бы развалилась! Заодно и королю сообщу, что император меня обворовал, а мое доверенное лицо женского пола казнил. Пусть покойная сучка послужит посмертно. И я, значит, желаю компенсации и сатисфакции, каковую проведу сама.

ДЕВУШКА: (осторожно) Простите, госпожа, а что такое компенсация и сатисфакция?

ДРАКОНША: (лекторским тоном) Сатисфакция – это когда прилетаешь к обидчику и сжигаешь его, а всех остальных бьешь по морде хвостом. Или закусываешь ими. Тут главное – не перестараться, а то сожжешь весь город, и некому будет алмазы гранить. А компенсация – когда забираешь обратно украденное, а заодно и все остальное. Ну, императора на троне заменит его сын – молокососу пора на царствие. Для пепла папочки он построит гробницу, и будет править, собирать золото для моего следующего визита. Думаю, наш король не будет против – он давно считает, что император глуп даже для Империи. Но это потом. Как возьму разрешение на компенсацию и одобрение на сатисфакцию, вернусь и найму тебя. Через двадцать дней жди меня здесь. Если меня не будет, жди в соседней деревне еще десять дней. Скажешь, что ко мне – и не пикнут. Они у меня дрессированные. Если меня не будет – возвращайся в город, и я сама тебя найду. Вот я кладу на тебя свою метку. (Дует на девушку).

ДЕВУШКА: (неуверенно) А найти меня сможете?

ДРАКОНША: (хохочет) От меня не скроешься, не беспокойся! А если кто тебя убьет – мою служанку – я его на дне моря найду! (Заходит в пещеру и выносит несколько кошельков) Вот тебе десять золотых в счет жалованья. И вот твоим идиотам по золотому. Учти, что полные идиоты частенько ведут себя поумнее нас с тобой, а мудрецы-маги и всякие начальники ведут себя как последние придурки. Такова природа людей!

ДЕВУШКА: (взволнованно) О боги! У меня есть работа!

ДРАКОНША: (ласково) У тебя есть хорошая работа и хорошая хозяйка! (Еще раз внимательно осматривает девушку сверху донизу) Удачная находка. Девочка, я из тебя сделаю богатую и красивую женщину. А вы, чокнутые... (обращается к молчащим героям) Видите гряду в ста шагах? Вот вам кошельки, и по команде вы бежите к ней, и там ждете свою присматривающую. Теперь она – моя (улыбается с намеком, в улыбке ее легкая похоть). Ее будете охранять, доведете до своего доктора, и катитесь кто куда хочет. Не доведете или ограбите – найду и сожгу вместе с вашим городом. Приготовились бежать! Кто не успеет – сожгу. Готовы? Бегом!

(под грохот оркестра жулики несутся сломя голову, падая и поднимаясь, чуть не на карачках)

ДЕВУШКА: (неуверенно) А зачем вам их бег?

ДРАКОНША: Да так, люблю соревнования. В здоровом теле – здоровый дух. Может, поумнеют. И пугнуть их полезно напоследок, чтобы тебя не ограбили. Знаю я таких идиотов... Бери кошель, и через двадцать дней жду здесь.

ДЕВУШКА: Спасибо, госпожа. Я буду здесь, если буду жива и здорова, клянусь вам. Вы не пожалеете, что взяли меня к себе. А насчет этих не беспокойтесь. Они умнее уже не станут (кланяется и уходит).

ДРАКОНША: (оставшись одна) Ну-с, а какое платье и белье мне взять с собой, чтобы разом покорить и моего Марбера, и его юную женушку? Впрочем, по нашим драконьим законам он всегда был мой, значит, и она теперь моя, хотя и не знает этого. Живут и не знают, что мне принадлежат! Но им можно и не говорить, они и так будут делать все, что я захочу. Не сразу, конечно. Их еще учить и учить. Ну, а исповедница покорится мне, или исчезнет без следа. (Копается где-то в пещере, слышен только голос). Где-то у меня было эльфийское белье: сетчатый верх, грудь открыта, трусы тоже из сетки, все прекрасно видно, даже в полутьме спальни. Действует убийственно на мужчин, женщин и исповедниц. Проверено на практике, и не раз. Вот оно. И длинное платье с разрезами по бокам до аж груди: подчеркивает фигуру, стройнит и моментально снимается. Тоже проверено. Берем и его. (Выходит из пещеры и показывает зрителям белье и платье. Всеобщий вздох) Ну все, я вся горю, пора лететь. (Занавес).

В общем, все было довольно остроумно. Гирон, конечно, напихал в пьесу ехидных шуточек, но нам с Альтой было уже наплевать. Кроме того, как я понял, там имелись намеки на следующую пьесу – продолжение "Грабителей" и "Разочарованного" одновременно. На премьере Альта вышла кланяться, отчего в здании театра от аплодисментов чуть не провалился потолок. Я там играл бравого, но глупого полицейского офицера, который вечно упускал этих жуликов – тоже получил свою порцию аплодисментов. Смешная сцена разговора этого сыщика с драконшей, где сыщик принимал драконшу за светскую шлюху, а драконша его – за тупого армейского офицера, я считаю, получилась очень хорошо. Впервые в жизни я почувствовал, как можно управлять зрителями в зале, и как сладок сценический успех.

Сбор у Герона превзошел все, бывшее ранее. Я, не без доли цинизма, подозревал, что очень многие хотели просто посмотреть на настоящего дракона, но мнения своего не высказал – из скромности, так сказать.

После успешной премьеры мы отпраздновали в трактире удачное начало. Вина, пиво и самогон лились рекой, столы были уставлены горячими блюдами и холодными закусками. Ярко горели магические светильники – гордость Лога, выставляемые им для важных дел. Мои и Гирона друзья и знакомые, блестящие офицеры и фанатичные театралы, чокались с актерами и актрисами. Пили за автора, за актеров, в том числе за Альту и за меня. Мы, вставая, раскланивались.

Гости довольно быстро напились, наелись и начали сплетничать о театральной и придворной жизни. После горячих блюд Гирон запустил в зал маленький оркестр. Там пела немолодая певица с чудесным голосом, и мы наслаждались музыкой и любовными песнями. После второй перемены мы собирались начать танцевать.

Тут певица запела песню о расставании влюбленных. После первого куплета мы с Альтой переглянулись, после второго она побледнела.

Ведь мы знаем, что простимся,

И не встретимся с тобой,

– пела певица.

Я не мог оторвать от нее глаз – слова песни били мне прямо в сердце. Краем глаза я заметил, что лицо Альты стало каменным.

...И судьба, и слово чести

Станут каменной стеной,

– пела певица.

Я вдруг почувствовал, что слезы подступают к горлу. Альта резко встала, и бросила золотую монету певице. Затем быстро, как молния, прошла к выходу и встала в дверях, скрестив руки. Она стала глядеть на восходящую Большую Луну, известную в религии как дом богини любви: огромную, голубую, сияющую неземным светом.

Я оглянулся: никто, кроме Гирона и всегда внимательного Лога, не обратил на это внимания. Я медленно встал и шепнул Гирону: "Начинай танцы". Затем спокойно, не торопясь, вышел в открытую дверь и обнял Альту за талию. Она сразу положила голову мне на плечо, и шепнула: "Эта песня о разлуке испугала меня". Я поцеловал ее в щеку.

За спиной у нас заиграла веселая музыка, раздвинули столы, затопали танцующие. Постояв немного для приличия, мы вернулись и начали танцевать со всеми. Казалось, Альта успокоилась. Только чуточку испуганный взгляд певицы провожал нас весь вечер: она видела, что мы взволновались песней, и не могла понять – почему.

На следующий день Альта отпросилась на два дня и улетела домой, в Серебряный Предел.

Еще на следующий день после занятий в Школе мы сидели и выпивали в трактире с Гироном. Верид с Ророй были еще где-то в Мастерской Школы: Верид всерьез вознамерился при помощи Альты и Деларюса превратить грифонку в человека. Я молчал и думал о внезапном отлете Альты – он тревожил меня.

Внезапно сильный порыв ветра пронесся за дверями трактира. Затем от сильного удара о землю на площади перед таверной затряслась земля.

– Альта прилетела, – уверенно сказал я Гирону. Он согласно кивнул головой.

И действительно, почти немедленно двери трактира скрипнули, открываясь, и моя возлюбленная вошла с обычным невозмутимым видом, поправляя одежду, и помахала нам рукой. На ней было обычное платье для дороги – черное и длинное. Как всегда после полета, она шла босиком.

– Заметь, уже никто не удивляется здесь прилету дракона, – глубокомысленно сказал Гирон, вставая навстречу Альте. Мы обнялись и снова сели за стол. Я посмотрел на Альту и внезапно понял, что она чем-то очень расстроена.

– Что случилось, мое сердце? – спросил я. – На тебе лица нет!

Альта дернула головой и хрипло ответила:

– Я прямо спросила нашего короля, могу ли я согласиться на твое предложение руки и сердца...

– И что? – с волнением спросил я.

Альта как-то судорожно вздохнула и сказала:

– Все как в пьесе. Как я услышала ответ Великого Дракона, у меня упало настроение. Оказалось, я не смогу выйти за тебя замуж и родить тебе детей.

– Как это? – не поняв сначала, переспросил я. – А ему какое дело?

– Таков закон, – терпеливо пояснила Альта. – Ты знаешь, милый, – продолжала она странным, издевательским тоном, – и только это я не могу делать, а все остальное могу. И я сделаю, что ты хочешь. Мне все остальное разрешили, мать их за ногу!

Я с удивлением слушал, еще не понимая, что это начинается истерика.

– Хочешь, я спою для тебя? – продолжала тем же тоном Альта. – Хочешь, станцую драконий танец в воздухе? Или слетаем на Малую Луну? Хочешь, опять залезем в вулкан? Или могу отдать тебе все золото из моей казны. Он сказал мне, что я могу делать все это, но замуж мне нельзя. А я сказала ему, что я взрослый дракон, и мне глупые советы не нужны. Я сама знаю, что с тобой делать. А они начали смеяться. Я на них посмотрела некоторое время, и пришла в бешенство. И сказала, что такие советы пусть он сам исполняет, или засунет в задницу своему советнику. Тут такое началось!

Она взялась за голову и со слезами на глазах посмотрела на меня. Я никогда еще не видел Альту в таком состоянии.

– Ну прошу тебя, не молчи, попроси что-нибудь, – сказала она упавшим вдруг тоном. На лице ее появилось самое настоящее отчаяние. – Я хочу доказать тебе свою любовь. Не то я начну плакать, а слезы дракона могут камни расплавить. Но знай, у нас с тобой осталось только три луны. После этого я улечу, и смогу прилетать только раз в луну.

Я открыл рот, затем закрыл его. Кажется, у меня был глупый вид, но на это было наплевать. Но еще не верилось, что драконы только что разрушили мои надежды на счастье.

– Это он так приказал? – мрачно спросил я.

– Таков закон, – повторила мне, как ребенку, Альта. – Этому закону двадцать тысяч лет.

– И что ты ему сказала? – спросил я, уставившись на нее. Мне стало страшно – я хорошо знал Альту и понимал, что она могла сказать в ответ.

– Ну, я обругала его, – неохотно сказала Альта, недовольно посмотрев в сторону. – А он меня выгнал.

Краем глаза я заметил изумление на лицах потихоньку слушавших нас Гирона, Лога, его жены и Адабана с Горманом. Но мне было уже не до них.

– Обругала короля драконов? – с ужасом сказал я, схватившись за голову. – Да это же сильнейшая персона в нашем мире. Он тебя в порошок сотрет, в тюрьму посадит!

– Не посадит, – холодно сказала Альта. – Я его двоюродная племянница. А через пару тысяч лет я сама по очереди стану королевой драконов. Если бы он меня сейчас посадил в тюрьму, родня – моя и его – пришла бы в бешенство, а остальные драконы потребовали бы моего отречения, и это стало бы серьезным династическим скандалом.

– Так ты принцесса крови, что ли? – безо всякого интереса к неожиданному открытию спросил я. – Через отца или через мать?

– Через маму, – хмуро, тоже без интереса ответила Альта, подпирая голову руками. – Она его кузина. В общем, я теперь тысячу лет не буду с ним разговаривать. И на королевскую службу не пойду, пусть другие служат. Пошли они все куда подальше с этой службой! И от короны откажусь, пусть без меня вокруг трона прыгают. Нашли идиотку. Если я недостаточно умна, чтобы выйти за тебя, то тем более дура быть королевой. Плевать я хотела на династические обязанности. Пусть без меня корячатся, долбаки соленые!

Как видно, Альта вполне овладела моим морским слогом, но мне было сейчас не до этого. Я никак не мог прийти в себя от удара. Мысли мои все еще разбегались. "На войне было легче" – вдруг подумал я.

– Сволочи хвостатые! Ну и родня у тебя при дворе, – хрипло сказал я, не думая, что Альта может обидеться. – От них лучше держаться подальше. Слушай, может, ты у нас в графстве поселишься, подальше от своих?

– Папа против, – чуть не плача, сказала Альта, как простая дворянская девчонка. – и мама тоже. Они же тоже родня.

– Да что это такое? – чуть не с отчаянием сказал я, обводя трактир глазами. Все, кроме Гирона, прятали от меня глаза – очевидно, я выглядел уже не лучшим образом. Гирон глядел на нас и кусал себе губы. "Неудачник!", сказал я себе, "Всех своих женщин потерял, и ее удержать не можешь!". При этой мысли кровь ударила мне в голову. Я давно уже так не выходил из себя.

– Да что это такое?! – повторил с рычанием я, и с размаху ударил кулаком по углу стола. Раздался сильный треск, и на столешнице появилась глубокая трещина. Все в трактире, уже испуганные нашим довольно громким разговором, дружно охнули. Лог и слуги молча, открыв рты, уставились на сломанный стол.

– Да что это... – хрипло начал я, опять размахиваясь, но тут Альта перехватила мои руки. Ее лицо исказилось от совершенно необычного для неё страха.

– Не надо, милый, не надо, – испуганно зашептала она. Вырваться из её стальной хватки было невозможно. Я даже и не пытался, и начал размеренно дышать, пытаясь успокоиться.

Альта кивнула Гирону, и он очнулся от оцепенения и подбежал к нам. "Воду и мокрое полотенце" – сквозь зубы прошипела моя девушка-дракон так громко, что все вокруг испуганно дернулись. Все, но не старый фронтовой товарищ Гирон: он поймал полотенце, брошенное Адабаном. Затем полил водой из графина, поданного Горманом, и приложил к моей голове.

– Уф-ф! – сказал я, чувствуя, что бешенство уходит. – Все, можешь меня отпустить, я уже не лезу в драку.

Альта взглянула мне в глаза, приподняла мои руки и внезапно поцеловала их по очереди, затем отпустила. Затем она вздохнула и сказала:

– Я ничего не боюсь, милый, только боюсь, когда ты приходишь в бешенство. Тогда ты на всё способен, и это может тебя погубить. Помнишь, как ты один бросился на толпу жрецов смерти с саблей и не дрогнул? Ты спас столько детей!

Все вокруг удивленно открыли рты от такой новости.

– Тогда же обошлось, – пробурчал я, вытирая салфетками мокрую голову. Я вдруг со стыдом подумал, что делал все, чтобы помочь детям и драконам, и при этом драконы, в сущности, подставили меня.

– И вообще, это было давно. А теперь твои драконы кинули меня, а дети наверняка уже забыли, – мрачно сказал я. – Когда спасаешь, всегда так. Вот если я бы всех перебил, тогда бы помнили, и, может быть, даже восхищались бы моей жестокостью. Чему тут удивляться... А я так верил вашим. Вот такой из меня вышел помощник! Никакой я ни друг драконов, а просто наивный дурак.

– Но разве ты жалеешь? – грустно спросила Альта. – Разве ты такой?

Я, несмотря на ужасное настроение, невольно улыбнулся каким-то детским интонациям уже взрослой девушки-дракона, способной за короткое время сжечь город или разнести гору.

– Нет, я не жалею, – сказал я. – Во-первых, это было дело чести, во-вторых, мы действительно спасали детей, и, наконец, – я делал это для тебя. А сейчас пусть им кто-нибудь еще помогает! Пусть ищут другого идиота.

Я угрюмо задумался. Альта молчала, кусая губы.

– Я не хочу с ними теперь разговаривать, – наконец, со вздохом сказал я. – Все мы для них как недоумки, за разумных никого не держат. Вот только ты считаешь меня равным себе, уважаешь мои взгляды, а остальные...

И я махнул рукой.

– Мне стыдно за них, – тихо прошептала Альта. На глазах её выступили слезы. – Но это ты говоришь не о моих родных. Папа, мама и братья из-за тебя поругались с Великим Драконом. Вроде мелкий конфликт вышел, но они здорово испортили ему настроение. Отец вообще обвинил его в том, что мы тебя использовали и оставили без благодарности.

– Я знал, что они от меня не отступятся, – вздохнул я. – Но с меня хватит. Единственный дракон, которого я хочу видеть сейчас – ты.

– Можешь смотреть на меня днем и ночью, в любом виде, – вздохнула Альта, – я только рада. Лишь бы меня не отозвали раньше времени. Я так наорала на священную королевскую особу... и советника его покрыла твоими морскими ругательствами. А советник обозвал меня юной невоспитанной кретинкой. Отец, когда услышал, официально заявил, что еще одно такое слово – и тот получит официальный вызов на дуэль. И тут все сразу успокоились.

Я уже взял себя в руки. Мы помолчали, обнимая ладони друг друга. Это было необыкновенно приятно.

– Мы с тобой пропускаем много балов, – вдруг сказала она, – теперь надо будет ходить на все. Когда мы еще сможем потанцевать?

Я поднял голову и одобрительно посмотрел на неё.

– Правильно. Красиво оденемся, будем танцевать, веселиться, и плевать мы на них хотели! Молодец, Альта!

– Я просто подумала, – ответила она, – так хочется танцевать с тобой, а через три луны мы расстанемся на целую луну. Когда у нас очередной бал?

Я напряг память:

– Через девять дней королева дает бал на праздник Весны. Успеем подготовиться.

– Успеем, – послушно согласилась Альта.

Я посмотрел на сломанный стол, вздохнул и обратился к хозяину:

– Прошу прощенья, господин Лог. Я несколько увлекся... сгоряча... и сломал стол. Я завтра же закажу новый, а сейчас мои слуги поправят этот. Адабан, – обратился я к еще бледному слуге, уже усевшемуся за соседний стол и делавшему вид, что он ничего не слышит. – Принеси пилу, отпилим сломанный угол.

– Ничего страшного, – тоже вздохнул Лог. – Вы же знаете, у нас бывает и хуже.

Я вспомнил одну прошлогоднюю драку с пьяными солдатами, в которой посетители швырялись скамьями и столами, а я и Лог стреляли в пол, и согласился с ним. Адабан вскочил, но тут раздался уже совершенно спокойный голос Альты.

– Не надо пилы.

Она нагнулась, выпустила изо рта тонкий прямой язык огня, резко дернула головой – и отрезанный угол в два локтя длиной брякнулся на пол. Лог, его жена и служанки за их спинами благоговейно охнули. Я только сейчас обратил внимание на то, что они слышали все, что мы с Альтой выпаливали друг другу. Вследствие этого они были очень бледны. Кажется, мы здорово их напугали своим криком.

Адабан, не моргнув глазом, взял срезанный кусок стола и унес на задний двор, в мусорную бочку, пока Горман, спокойный, как обычно, протирал подрезанную столешницу чистой тряпкой. Затем я взял у Гормана сухое полотенце и окончательно вытер мокрую голову. Это меня малость привело в себя.

– Забудем пока что Великого Дракона, чтоб ему попасть в задницу левиафана! – решительно сказал я. – Рано или поздно ты будешь королевой вместо него. Только меня тогда не забудь, пришли мне цветы на могилу... если через тысячу лет эта самая могила еще останется. Не забудешь?

Я сказал эту глупость в порыве солдатского юмора, и не ожидал ничего в ответ. Но я ошибался.

– Забыть тебя? – странным, до предела удивленным голосом сказала Альта. – Забыть самого лучшего на свете, мою первую любовь?!

Я, да и все вокруг, были поражены её тоном и уставились на Альту. Она смотрела на меня с восхищенной улыбкой, осветившей всё вокруг. У меня рука потянулась к карандашу сделать набросок – так улыбка была прекрасна. Вдобавок, Альта внезапно засветилась неярким золотым светом, и сияние охватило весь трактир.

Живя бок о бок с девушкой-драконом и привыкнув к ее обществу, мы все позабыли о ее главной силе: магии. Сильные эмоции Альты пробили ее щиты, и, как я сообразил позднее, создали поле эмпатии, передавшей нам её нежные ко мне чувства. Я не мог наглядеться на сияющие глаза Альты. Наконец, с трудом смог оторваться от их горячего света, и оглянулся вокруг. Чудесная сила чувств моей юной возлюбленной охватила весь трактир. Гирон сдерживал нежную улыбку, думая, наверное, о своей актрисе. Адабан восторженно нам улыбался, как мальчишка; Горман без обычной своей хмурости кивал нам головой. Лог с женой стояли за стойкой, приобняв друг друга, вышибалы у дверей задумались о чем-то своем, приятном. Девушки-служанки радостно смотрели на нас с Альтой. Остальные посетители переглядывались с необычно теплыми улыбками.

Я сжал Альте руку и открыто улыбнулся в ответ. Глаза ее буквально засветились радостным огнем, так, что от них пошли самые настоящие лучи по комнате. Вокруг все восторженно вздохнули.

– Лог, самогону, пожалуйста, – солидным тоном сказал я, поглядев на сияющую Альту.

– Извольте, господин граф, – вежливым тоном сказал только что улыбавшийся Лог, отпуская супругу. В нем всё же сильно чувствовался человек прошлого поколения, когда было модно вести себя невозмутимо даже на пожаре или на дуэли. – А сколько вам угодно пожелать?

– Бочку, – сказал я и глянул на Альту. Она уже сменила свою нежную улыбку на обычную спокойную, и кивнула.

– Напьемся? – предложил я ей. – Только без буянства.

– Давай, – с полным спокойствием ответила она. – Только хочется хорошей острой закуски. Господин Лог, что у вас есть под самогон?

– Все, что угодно! – лихо ответил успокоившийся Лог, и толкнул ногой Путцу, сидевшего и подслушивавшего под скамейкой. – Принеси леди и графу все, что есть острого на кухне, всего понемножку. Что понравится господам – скажешь мне, и сервируем полное блюдо на стол.

Путца вылез, поклонился, глядя на нас с странным восхищением и побежал на кухню. Лог с пыхтеньем поставил у наших ног, как было заведено, первую бадью с самогоном и две мытые кружки. Мы черпнули ими самогону, чокнулись и залпом выпили. В голове у меня зашумело, в глазах все закружилось, как всегда, когда пьешь после боя или сильного волнения. Я внезапно обнаружил, что с двух сторон Альта и Гирон осторожно суют мне в рот соленый огурец, острый перчик, кусок вареного и просоленного мяса "по-морскому", посыпанного пряностями, маринованную луковицу и что-то еще. Жена Лога принесла нам горячий хлебец, и мы с Альтой честно разделили его пополам. Я захрустел закуской, прожевал мясо, и мне сразу стало легче, ушли круги перед глазами. Я даже смог заметить облегченное выражение лиц Гормана и Адабана, сидевших у стены, и умиленное кивание других, как видно, поволновавшихся посетителей.

Хорошие выпивка и закуска в нашем жизнелюбивом городе всегда пользовались полной поддержкой, даже у жен, даже у людей с самым несчастным и сухим характером. "Традиции – святая вещь!" – вдруг подумал я, и радостно улыбнулся. Я оглядел посетителей, уже успокоившихся, и бодро пьющих из бокалов и кружек после трудов праведных. Мне вдруг вспомнился давний рассказ моей рыбачки о том, чем занимаются жены рыбаков, когда мужья пьянствуют в трактирах. "Надо будет рассказать Альте" – ухмыльнулся я, и хихикнул. Лог одобрительно поднял брови и ничего не сказал, а Горман и Адабан переглянулись и сдержанно улыбнулись. Альта, не моргнув глазом, зачерпнула нам еще по кружке.

– Ох, хорошо! – сказал я. – Но так я напьюсь в два счета.

– Напивайся, милый, – спокойно сказала Альта. – Я буянить сегодня уже не буду, и присмотрю за тобой. Давай выпьем еще. Завтра у нас свободный от Школы день, и мы сможем хорошо выспаться. Вот, Гирон с нами выпьет.

– Конечно, выпью, – бодро сказал Гирон, наливая себе самогону. Мы обнялись и выпили ещё.

Следующее мое воспоминание – как через некоторое время Адабан и Горман осторожно несут меня вверх по лестнице, а внизу Альта спокойным тоном говорит:

– Сейчас, Путца, поднимешь нам в комнату таз, две кружки самогона на всякий случай, и кувшин рассола на утро. Шевелись.

Ночью я проснулся – уже раздетым, и не спавшая Альта, лежавшая нагой со мной в обнимку, встала и поднесла ещё самогону. К счастью, я уже вполне успокоился. Мы вместе глотнули крепкого напитка, и я опять упал на постель, и спал уже до утра.

Наутро Альта сказала мне, что Кирмон хотел поговорить со мной, но решил, по просьбе дочери, выждать, пока все успокоятся. К тому же ему, как намекнула Альта, было стыдно. Но дело с драконами на этом не кончилось.

Через несколько лун, когда Альта уже улетела, в столицу вдруг прилетел Кирдан, её брат. Я узнал об этом первым, поскольку тем же вечером он поспешил в трактир Лога – увидеться со мной. Всё произошло без всякого шума и огласки – открылась дверь, зашел прилично одетый молодой дворянин и сказал:

– Здравствуй, Сергер!

Я поднял голову от кружки с пивом, и удивился. Я полагал последнее время, что, кроме Альты, не увижу драконов следующую сотню лет, да и не стремился к этому.

– Добрый вечер, Кирдан, – медленно сказал я. – Садись, устраивайся. Какие-то новости? Что, Альта не прилетит?

– С этим всё в порядке, прилетит в конце луны, – весело сказал Кирдан. – В соответствии с клятвой она нос в королевский дворец не показывает, и потому ничем, кроме школы юных драконов, её занять нельзя. Это хорошо. Ведь если дадут указания, она пошлет указующего очень далеко. У тебя она нахваталась ругательных словечек, и использует безо всякого стеснения. Первый советник решил мириться, но вздумал наставить её важным тоном на путь истинный, думая, что успокоилась. Его назвали корабельным пидором и екарным стариком, и посоветовали покрасить поседевший хвост цветными кольцами, чтобы сразу видно было, что летит клоун. И рекомендовали почаще заходить в портовые бордели для мужеложцов, а то там его не хватает, не могут бугры без него управиться, ведь он – заслуженная тетушка. Мол, там его интеллектуальные способности больше подойдут. Мы умирали от смеха, а Великий Дракон ничего не мог сказать – она же Богиней поклялась с ним не разговаривать. В общем, молодежь зовет советника за глаза "корабельным", без второго слова. Вообще, молодые драконы её зауважали за независимость. Даже то, что она сидит дома, не выходя в общество, или улетает на океан, к своей Мо, вызывает симпатию.

– Так она на океане все время? – сказал я. – Надо будет мне тоже сегодня вечером поехать на берег, посидеть. Ведь она где-то рядом...

Мои речи звучали так непривычно для Кирдана, что он явно удивился. Я вздохнул и сказал слушавшему нас хозяину:

– Лог, это брат Альты... ну, ты помнишь. Бадью самогона, пожалуйста – я угощаю. И закуску.

Лог, заметно поскучневший с тех пор, как Альта улетела, оживился. Он без лишних слов самолично вытащил всегда когда-то готовый для нас с Альтой бочонок самогона, и радостно открыл его.

– Спасибо, – весело сказал Кирдан. – Сестра к этой выпивке привыкла, так нахваливает, что мне тоже хочется глотнуть. А вообще-то, я по делу, – серьезно сказал он. – Великий Дракон хочет тебя видеть. Это большая честь, бывает раз в несколько сот лет.

Краем глаза я заметил, что у присутствующих полезли на лоб глаза. Но мне было все равно.

– Избави меня боги от такой чести, – ответил я уважительным тоном. – Боюсь, что я не смогу слетать в горы на аудиенцию – слишком занят в Магической Школе. Да и разговаривать с такой высокопоставленной особой мне не о чем. Я и к нашему-то двору не являюсь, а тут еще к Драконьему Престолу...

– По-моему, он хочет мириться, – глотнув из кружки, продолжил Кирдан. – И заодно предлагает выгодные торговые контракты.

– О торговле пусть говорит с моим отцом, – вежливо отрезал я. – Я с вашими не ссорился, и мириться мне не надо. Мне надо одно, чтобы твоя сестра бывала здесь почаще. И разговаривать с вашим королем мне не о чем, да и желания нет ни малейшего. От его глубоких дум у меня одни неприятности. Еще скажу, чего доброго, что я о нем думаю... Вообще, я не хочу общаться ни с кем из ваших, кроме твоей семьи. Всё равно подставят рано или поздно – так говорит человеческий опыт.

– Но у него могут быть важные предложения для вашего королевства, – не унимался дракон, непрерывно прикладываясь к самогону.

– Так пусть обращается к канцлеру, а я ему быть агентом по связям не нанимался, – резонно ответил я. – Если для графства – к отцу, для королевства – к канцлеру. Драконы меня больше не волнуют. Десять тысяч лет без меня обходились, и сейчас обойдутся. И поверь, что лучше мне с ним не разговаривать. Мне очень хочется спросить у него, какого хрена он оскорбил мою невесту и свою родственницу так сильно, что она поклялась тысячу лет с ним не разговаривать. И, кроме того, как это вышло, что могучие драконьи заклинания попали в руки одному недоумку из Таронии, и этот подонок стал архимагом, и этими заклинаниями убил мою жену Калилу. Лучше мне держаться подальше от него и поближе к Альте.