Текст книги "Человек ниоткуда. Часть 1. Славные времена (СИ)"

Автор книги: Александр Брок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Брок Александр Александрович
Человек ниоткуда. Часть 1. Славные времена

Александр Брок

СЛАВНЫЕ ВРЕМЕНА

1. ЛЕГКАЯ КАВАЛЕРИЯ

Море листвы темно-зеленого и коричневого цвета с белым снегом под деревьями окружало мой отряд. Лес производил на кавалеристов, в большинстве родом из горожан и прибрежных жителей, ошеломляющее впечатление. Казалось, что мы затерялись в лесной стране, и не знаем выхода. Вдали стояли бело-черные горы, и лесное море упиралось в них. Мы тяжело вдыхали морозный воздух, чувствовали страшную усталость к ночи, когда лун не было видно за облаками. Люди и кони выбивались из сил после марша по снегу. В отступлении и в обороне, под огнем, было легче.

К счастью, сильных морозов пока не было – только начало зимы. Взвод пробирался сквозь хвойный лес по грунтовым дорогам, пересекал огромные заснеженные поляны. Я наносил на карту тропинки, лесные завалы и овраги, где войска не смогли бы пройти. Снег был ещё неглубок, и мы продвигались быстро.

В лесах остались только звери. Местные жители ушли вместе с отступающей армией императора, бросив свои хутора и уведя скот. Только на ночевках мы чувствовали, что ещё являемся частью армии, когда я связывался со штабом полка по амулету связи. Рапорты были однообразны: противник не замечен, признаков контрудара не наблюдается.

В тот памятный день отряд заночевал на поляне у опушки хвойного леса, у деревьев. Место ночевки я выбрал по наитию, там, где дорог и тропинок вглубь леса не было видно. Мы не ели горячей пищи целый день, и люди сильно устали. 'Здесь!' – почему-то решил я, оглядев глухую опушку без просветов.

До заката было ещё время. Бойцы растопили снег в котлах и начали готовить еду на кострах, лошади получили зерно из мешков и таянную воду из ведер. "По три ведра каждой!" – привычно командовал опытный вахмистр Наргон. Срок рейда кончался, и завтра мы начинали движение назад, в полк. Я приказал поставить палатки, чтобы люди ночью согрелись и отдохнули. Место казалось безопасным. Хотя... напоенные кони немного беспокоились – возможно, волки бродили поблизости.

Привычно пахло лошадьми, дымом и горячей пшенной кашей. Я приказал готовить глинтвейн для замерзших на марше бойцов – и запахло горячей водкой. Глотнув горячительного, люди ободрились и начали весело разговаривать, греясь у костров и ожидая еду. Я сидел на перевернутом ведре у костра, проверяя отметки на трофейной карте, и сравнивая со своей. Наша карта была все же хуже – меньше подробностей. Закончив с картой, я сбросил сапоги и намотал свежие портянки. Обув сапоги, поручил вахмистру Наргону проверить караулы и пока что прилег на одеяло, брошенное на нарубленные ветки. Было приятно расслабить усталую спину и ноги.

Закат ещё не начался. Казалось, нас ожидает обычная ночевка. Но на войне привыкаешь к неожиданностям. Я не очень удивился, когда сменившийся с караула рядовой Толбот потихоньку подошел и сказал:

– Господин лейтенант, я сейчас стоял с правой стороны опушки. Там что-то не так.

– Что? – спросил я. На войне быстро учишься верить чутью своих людей.

– Вы только не глядите туда... Я чувствую, оттуда кто-то смотрит. Плохо смотрит, со злобой.

Хмыкнув, я опять сел на перевернутое ведро и полез в офицерскую сумку за обычным амулетом для поиска нечисти. Приложив его к виску, обвел опушку глазами. Никаких темных тварей поблизости не было. Я достал на всякий случай семейный амулет иллюзий, похожий на круглое стеклышко, и посмотрел сквозь него. Обычных мороков тоже не было, но какая-то рябь замечалась. Что-то там происходило. Но если это была иллюзия, то высшего порядка.

Я задумался. В принципе, иллюзии высшего порядка – вещь очень редкая на войне. В армии их некому ставить – там нет архимагов. Маги высшего класса живут в столицах, в Магических Коллегиях. А амулеты такого уровня очень дороги, армейским магам не по зубам.

Высшие иллюзии не засекались моим амулетом, но я мог сделать кое-что другое. Во время обучения отцовский маг утверждал, что я обладаю повышенной чувствительностью к чужой магии и при желании могу видеть сквозь иллюзии любого порядка. Я опять сел на перевернутое ведро и закрыл глаза. Осторожно, медленно очистил сознание и оглянулся вокруг внутренним зрением. Я чувствовал солдат у костров. Да, кто-то был на опушке с правой стороны. Он казался белесым пятном человеческой формы, маячившим за сидевшими бойцами. Чужака не было отчетливо видно – амулет был очень сильный, высшего класса. Вокруг фигуры все расплывалось – там было что-то ещё.

– Незаметно дай мне малый арбалет, – тихо сказал я. Толбот, бывалый солдат, сделал вид, что я попросил у него что-то из палатки, зашел туда, и там сразу заскрипел рычаг взвода тетивы. Затем Талбот вышел с запасной попоной в руке. Под попоной он незаметно передал мне взведенный ручной арбалет с посеребренным болтом – привычное оружие против ночной нечисти.

Сидя на ведре, я повернул голову и прикинул дальность. Выходило шагов сорок. Я поточнее взял направление и прошипел:

– Убери Хугу.

Хозяйственный Хуга уже двигался между мной и пятном – подбирал хворост для огня. Толбот подозвал его, и я шепнул:

– Незаметно приготовь пистолеты.

Сметливый солдат сразу все понял, расстегнул поясные кобуры и без шума взвел курки. Я кивнул Толботу, и тот хлопнул Хугу по плечу и громко пошутил. Хуга весело поддержал его. Под прикрытием разговора солдат я, потягиваясь, встал с ведра, снимая попону с арбалета. Затем быстро повернулся и выстрелил из арбалета в направлении опушки.

Раздался громкий крик – кто-то раненый верещал, как заяц. На глазах у удивленных солдат отлично созданная иллюзия начала рушиться. Странные колебания прошли по деревьям перед нами, как будто они медленно растворялись в воздухе. За их стволами завертелось мельтешенье разных цветов, как у фокусника на ярмарке. Я вытащил пистолет и выстрелил в направлении звука. Крик замолк, что-то громко треснуло, затем бухнуло. Небольшие клубы дыма взлетели из-под исчезающих деревьев – очевидно, я попал в амулет. Колеблющиеся деревья вдруг исчезли без следа.

Вместо наваждения сплошного леса мы увидели протоптанную в снегу тропинку. Она упиралась в дверь большого деревянного сруба, какой ставят местные лесовики. На крыльце лежал кто-то, одетый по лесному, в грубые штаны и зеленый кафтан. Болт попал ему прямо в грудь. Дверь была закрыта, и неизвестно, кто скрывался от нас за нею.

– Вперед, открыть огонь! – привычно скомандовал я, сгоряча даже не подумав, что неизвестно, кто таится в доме – враг или союзник. Удивленные солдаты сразу опомнились. Побросав вещи, они вскочили и бросились с оружием в руках к строению. Сбросив пинком раненого с крыльца, Хуга ухватился за дверь и распахнул. Солдаты начали стрелять внутрь. Крики боли раздались из сруба. Кто-то в черном балахоне выскочил навстречу с саблей в руках, но не успел даже поднять оружия, как его пристрелили в упор.

Солдаты не остановились, пока не разрядили все пистолеты в проем двери. Все закончилось моментально, и никто даже не был ранен. Это было странно. Похоже, военных не было внутри.

Перезарядив оружие, с саблями наголо мы вошли внутрь. Здание было срублено без окон, но все внутри было освещено амулетами света. Внутри стояла магическая печка, было тепло. Чистый деревянный пол был залит кровью. В первой комнате, гостиной, лежало четверо убитых и раненых, во второй – спальной – трое, все в черных балахонах. Ни у кого из них не было оружия, кроме кинжалов. Хорошо, что не было детей и женщин – подумал я. В сущности, мы палили, даже не зная, в кого стреляем. Так часто бывает на войне.

Пока солдаты заглядывали под лежанки и ворошили вещи убитых, я прошел в третью комнату. Там меня ждал сюрприз. На стене, на железной решетке, висел высокий черноволосый человек, и с интересом смотрел на меня. Человек не выглядел избитым, истощенным или запуганным. Он был совершенно гол и намертво прикручен к прутьям металлическими цепями. В рот был засажен кляп из разлохмаченной кожи, обернутый тряпками. На левой руке кожа была надрезана, но кровь почему-то не текла. Перед человеком на полу лежало несколько расплющенных пуль. Цепи слабо светились, от них несло магией.

– Все обыскать, живых скрутить, с пленного снять цепи, – скомандовал я. – Дайте ему одежду.

Я разрядил боевым амулетом зачарованные цепи и выдернул необыкновенно туго засаженный кляп. Пленный закашлялся на минуту. Затем он хрипло сказал:

– Здравствуй, Сергер.

Мои солдаты ошеломленно уставились на него. Я ответил:

– Здравствуйте, лорд Кирмон. Рад вас видеть живым. Как вы сюда попали?

Кирмон, старый друг моего отца, с грохотом и лязгом спихнул с себя размотанные цепи и сел на пол.

– По ошибке, – мрачно сказал он. – Неправильно выбрал дорогу и попал в засаду.

– Ясно, – сказал я. – А это кто?

Мне ничего не было ясно. Такие, как Кирмон, никогда не попадали в засаду.

Я посмотрел на лежащих мертвецов повнимательней и удивился. На них не было ни волосинки, даже брови были сбриты. У одного из-под окровавленного балахона виднелась безволосая грудь. Я, кажется, что-то слышал о таких людях.

– Жрецы Храма Черного Облака, – сказал Кирмон. – Они собирались принести меня в ритуальную жертву. Для получения силы. У них, правда, ничего не вышло, но они долго старались.

Я кое-что слышал об этой секте от нашего домашнего мага.

– Отставить обыск – всех добить! – приказал я. – Они опасны. Поосторожнее там, схватят за ногу – умрете!

Я не шутил. Было известно, что адепты этого храма владеют смертельной магией. В тесном помещении опять захлопали выстрелы: мои орлы хладнокровно достреливали лежащих жрецов – живых и мертвых.

– Вам надо одеться, – заметил я, развевая рукой пороховой дым. – Холодно.

– Холодно не для меня, но вы правы, – ответил Кирмон. Как только с него сняли зачарованные цепи, с каждым мгновением он становился все бодрее и бодрее. – Сейчас лучше одеться. Мне нужна одежда. Мою сожгли, опасаясь вшитых амулетов.

Я сделал знак. Талбот быстро выскочил за дверь и вернулся со старой одеждой. Подавая ее Кирмону, он был бледен: что-то чувствовал.

– А где сам храм? – спросил я. – Эта дыра похожа на часовню.

– Храм довольно далеко отсюда, – уклончиво ответил Кирмон. – Теперь я знаю – где.

Я посмотрел на него и с интересом спросил.

– Вы за ним охотились?

– И это тоже, – вздохнул щеголь Кирмон, надевая принесенные чиненые штаны и старый камзол. – Кстати, сапоги мне не нужны, благодарю вас.

– Ясно, – сказал я.– Что я могу для вас сделать?

– Подождать здесь со мной часа три, – ответил Кирмон. – Придется вызвать сына или дочь. Я так измучен, что не могу удалиться.

– Хорошо, – сказал я. – Вообще-то мы здесь ночуем. Вы можете остаться до утра.

Кирмон с трудом встал с пола.

– Сейчас будете звать? – с сомнением спросил я.

– Да, пока есть силы, – сказал Кирмон.

Мы прошли по комнатам, тщательно обходя подмерзающие лужи крови, и вышли из сруба. Солдаты уже обыскали тела и свалили вместе в одну из комнат. Наргон, хмурясь, собирал найденное при убитых жрецах в мешок для проверки.

– Господин лейтенант, разрешите сказать: не надо бы в этой избе ночевать, – обратился он ко мне. – Непонятное место, не хутор – амбаров, мест для скота и лошадей нет. Плохое место. И вещи опасные, по всему видно.

– Ни в коем случае! – ответил я. – Лучше всё сжечь.

Тут Кирмон предостерегающе посмотрел на меня и ухватился за крылечный столб.

– Лошадей держать! – скомандовал я, и кивнул Кирмону. Стоявшие снаружи кавалеристы взяли коней за поводы и с интересом уставились на нас. Кирмон открыл рот, и низкий, страшный рев полился в воздух.

Все побледнели. Кони забились, и солдаты старались их удержать их. Рев лился и лился – голос огромного, жуткого, древнего создания. Наконец он ослабел, стал выше тоном и тише, и истаял в высоте. Зов ушел к родичам.

– Всё, – устало сказал Кирмон. – Часа через три кто-нибудь прибудет на помощь. Может быть, даже раньше.

Лошади постепенно успокоились. Солдаты со страхом смотрели на Кирмона. Что-то загадочное вошло в их и без того тяжелые фронтовые будни. Тут любой бы испугался.

Часа через два мы сидели у костра и ужинали. Еще не было темно, наконец начинался закат. Солдаты сидели вокруг огня, допивая кружки с вечерним глинтвейном и поглощая горячую пшенную кашу с жиром и сушеным мясом. Они старались не смотреть на Кирмона. Мы не обращали на это внимания – было о чем поговорить.

– Не могу понять, Кирмон, – сказал я, – а как это мы остановились прямо около этой часовни? Ведь вокруг огромный лес, сколько угодно места. Очень странно.

– Ничуть, – ответил Кирмон, отложив в сторону котелок. Он еле сидел от усталости, но не хотел лечь, разговаривая с собеседником. – Я хоть и был изолирован амулетами, бросил Зов по всему спектру. Ты услышал, но не понял, и просто решил остановиться рядом с призывом.

– Что значит 'изолирован'? – с удивлением спросил я. – и что такое 'по всему спектру'?

– 'Изолирован' значит, что амулеты понизили мою способность к магической связи, – объяснил Кирмон. – Я как бы кричал, но очень тихо, и потому обращался к всем, кто меня знает. А по всему спектру значит – по всем направлениям.

Я удивился.

– Неужели и я могу принять Зов? Ведь я не дракон.

– Зато ты сын моего друга, и знаешь меня всю жизнь, – улыбнулся Кирмон. – А значит, и я знаю тебя всю твою жизнь. Я послал Зов всем знакомым. Ты услышал его.

Поразмыслив, я задал еще вопрос.

– А почему, не поняв вашего Зова, я все-таки решил остановиться на ночлег?

– Думаю, что так решило твое подсознание. Оно поняло призыв лучше, чем сознание.

И, предупредив следующий вопрос, он добавил:

– Подсознание – это ты сам, когда не думаешь, а действуешь по наитию, по своим чувствам, по интуиции. Оно работает, когда ты не можешь принять трудное решение, и даже стараешься не думать о нем. Это твоё внутреннее, никогда не спящее 'я', желающее, чтобы ты выжил.

Я не очень понял его слова. Домашнего и офицерского образования явно не хватало, чтобы дискутировать с премудрыми драконами. 'Так не пойдет' – сказал я себе.

– Вы знаете, Кирмон,каждый раз, когда беседую с вами, понимаю, что я – редкая дубина, и что мне надо учиться.

– Конечно, надо, – живо отозвался Кирмон. – С твоими способностями, памятью, живостью ума, широкими интересами ты должен поступить в Магическую Школу. После войны, конечно. Плюнь на политику. К чему растрачивать таланты на придворные интриги? А в военной школе учат только воевать. Что ты делал два года в Кавалерийской Школе? Учился рубиться, командовать взводом или там эскадроном, и спал с фрейлинами. Конечно, это время не вполне растрачено попусту, но можно было сделать много больше. После войны советую бросать мечты о маршальстве и идти учиться магии и наукам. Ты можешь это сделать, и уже хочешь.

– Вы думаете, у меня есть способности к магии? – с замиранием сердца спросил я. Стать магом было моей детской мечтой.

Кирмон внимательно посмотрел на меня и медленно ответил:

– Я уже давно сказал твоему отцу, что ты способен стать даже архимагом. Не забывай, я дракон и вижу многое. Если бы не наступавшая война и не семейные воинские традиции, отец уже послал бы тебя учиться магии... с твоего согласия, конечно.

Я удивленно смотрел на него. Так я могу, по способностям, стать даже магом высшего уровня? Так сказал дракон, а драконы, как знает весь свет, в магических делах зря слов не бросают.

Солдаты с интересом слушали. Но тут дискуссия об учебе внезапно закончилась. Огромная черная тень появилась на краю неба. Солдаты сразу повскакали, бросая котелки и хватая оружие.

'Спокойно! Это свои!'– скомандовал я, зная, кто это. Тень между тем развернулась к нам. Солдаты открыли рты, задрав головы. Ветер пронесся над поляной. Огромный темно-золотистый дракон пролетел низко над нами, взметая снег огромными темными крыльями. Мы задрали головы, разглядывая сияющее золотом бронированное брюхо и лапы с ужасными когтями.

Дракон развернулся в воздухе и мягко сел у опушки, подальше от привязи. Лошади заржали и заволновались. Солдаты замерли, растерянно глядя то на меня, то на гостя. Что-то невозможное, магическое появилось в нашей военной жизни, чего никогда ещё не было: к нам прилетел дракон – редчайшее, сказочное существо, способное сжигать города и целые армии.

– Спокойно! – повторил я. Дракон, казалось, понял, что лучше не пугать людей. Он встряхнул темными крыльями, сложил их и втянул шею. Его тело закрылось облаком свистящего пара, и вдруг резко уменьшилось. Когда пар развеялся, на месте дракона стояла обнаженная девушка.

Я с интересом разглядывал скуластое лицо, широкие плечи, крепкую талию, небольшие груди и сильные ноги. Девушка спокойно сняла с шеи сумку из неизвестного материала и вытащила длинное черное платье. Не торопясь, она развернула и надела его. Затем поправила рукой свои темные волосы и спокойно пошла к нам. Снег шипел под ее босыми ногами, тая и испаряясь. Огни костров и алый свет заката на снегу делали девушку похожей на красную демонессу в черном наряде. Солдаты затаили дыхание – думаю, от страха.

– Как ты, папа? – подойдя, спросила она Кирмона на нашем языке своим музыкальным голосом, что показался мне ангельским.

– Я в порядке, только сильно истощен, – спокойно сказал Кирмон. – Граф спас меня.

Девушка заглянула ему в лицо, взяла за руку, подержала и утвердительно кивнула. Затем она внимательно оглядела бойцов темно-зелеными глазами с вертикальным зрачком, так, как будто распознавала нечисть. Немного испуганные драконом солдаты замялись, начали оглядываться на меня, но не дрогнули. Затем девушка повернулась ко мне.

– Я очень благодарна вам, господин офицер... Ой, да это ты, Сергер! Как я по тебе скучала!

Ее глаза сразу стали нежными.

Не обращая внимания на онемевших кавалеристов, я взял девушку за руку и нежно сказал:

– Здравствуй, Альта!

И она покраснела и обняла меня горячими руками, прижавшись щекой к пуговицам мундира.

– Откуда ты сейчас? – ласково спросил я. Мне показалось, что я не видел ее сто лет.

– Я сидела в Дымящих Горах, это тысяча стадий отсюда. Наблюдала горящие пласты сланца – довольно красиво. Огонь там уже лет двести тлеет. Мой учитель дал задание – придумать, как потушить пожар. И вдруг я слышу папин зов. Ой подожди, не смотри на меня – я вся растрепанная!

Драконесса поправила волосы и собрала в длинный хвост, как я любил. Завязав прическу каким-то шнурком, она взяла меня за руку. У солдат глаза полезли на лоб от удивления.

Прихорошившись, Альта повернулась и посмотрела на кавалеристов. Они опять замялись.

– А это твои люди? – с интересом спросила она. – На прошлой луне я была у вас в замке и читала письма с фронта. Ты писал, что имеешь лучший взвод во всей армии. Действительно, они выглядят героями. Теперь о них даже в Стране Драконов знают. А где твой вахмистр Наргон?

Солдаты неуверенно заулыбались. Смущенный Наргон, тем не менее, решительно подошел к нам и откозырял.

– А граф писал, что вы – самый надежный вахмистр во всей армии, – бесхитростно выдала меня Альта.

– Благодарю за честь! – решительно ответил польщенный Наргон. Солдаты зашевелились, приходя в себя, и начали переглядываться. Они почувствовали, что в Альте нет ничего угрожающего.

– Ребята, это моя подруга детства леди Альта. Она дракон, но у неё доброе сердце, так что не беспокойтесь, – скрывая улыбку, с серьезным видом объявил я. Солдаты вразнобой поклонились, приветствуя Альту, и занялись своими делами, исподтишка поглядывая на вежливую драконессу. Альта опять подошла к Кирмону – 'папочка, дай мне твою руку!' – и начала его осматривать.

Кирмон все еще плохо чувствовал себя, и я оставил драконов на ночь. Обоих устроили в моей палатке.

Перед сном я попросил Альту о небольшой услуге. Мне не хотелось оставаться на ночлег рядом с проклятой богами часовней и телами чернохрамовников. "Конечно!" – сказала она, и, сопровождаемые любопытными солдатами, мы подошли к часовне. Тела жрецов уже были сложены на пороге.

– Тут, главное, не зажечь лес, – сказала Альта, оценив положение.

Солдаты явно надеялись, что девушка разденется и превратится в дракона, но Альта не стала утруждать себя. Стоя босиком на утоптанном снегу, она открыла рот и дохнула огнем так быстро и сильно, что деревянная часовня и тела моментально превратились в пепел. Снег вокруг зашипел, испаряясь. Солдаты отбежали назад от жара. Словом, процедура очищения произвела на отряд сильное впечатление.

После ужина мы уложили измученного Кирмона спать и долго еще сидели у костра, болтая о всякой чепухе. Альта рассказывала о своих подругах-драконочках. Солдаты молчали, с громадным интересом слушая байки о жизни в сказочной Стране Драконов. Ведь можно прожить сто лет – и не то, чтобы услышать – даже не увидеть дракона.

– И вот Санерис подговорила меня в прошлую луну покрасить когти золотым лаком, почти в цвет шкуры, – рассказывала Альта, посмеиваясь, о своем эпическом походе в салон к дракону по прозвищу Мастер Красоты, – видишь, они даже в человеческой форме золотые...

И она вытянула свои сильные ноги к костру. Действительно, ногти на ногах хорошо смотрелись.

– ... а сама Санерис выбрала белые в красную полоску. И теперь, когда она садится после полета, все спрашивают: ты что, опять кого-то растерзала? А Великий Дракон знает? И она нервничает. Эта та Санерис, которая к тебе приставала на последнем балу у вас в поместье – граф, пойдемте со мной в сад, одной страшно, а мы умирали от смеха: как же, дракону страшно в саду! А ты сказал, что в саду одному не страшно, а с ней страшно, уж больно она красивая. Она так и не нашлась что ответить, но ты очень понравился. Иногда Санерис о тебе спрашивает. Так что, если захочешь соблазнить драконочку, успех обеспечен.

– Ну, конечно, – шутливо заметил я, – а потом её папаша прилетит к моему и пригласит на суд к вашему Великому Дракону. Гостей-драконов я принимаю, но с судом драконов сталкиваться не хочу. По слухам, ваш король за каждый чих требует десять бочек золота. И о чем я с Санерис буду разговаривать? Она же будущая магесса, а я простой военный. И когда мы с ней летали сильно поддавшие, она меня три раза роняла спьяну. Ты же сама меня ловила в воздухе.

Глаза у солдат стали совсем круглыми. Их командир, лейтенант граф Альбер, летал с драконами?

Чуть более серьезно я добавил:

– И я боюсь, ты будешь ревновать к этой дурочке.

– Пока не буду, – дружески ответила Альта, – я ещё несовершеннолетняя. Вот года через три...

Она перевела дух от хихиканья, и тут же успокоила меня:

– Конечно, она могла бы украсть тебя на луну или две, и держать в своей пещере для любовников. Но тогда мои папа с мамой ей хвост оторвали бы за насилие над друзьями. А я бы все глаза выцарапала. К тому же, ты воюешь сейчас, не до любовных историй, это даже Санерис понимает. Не волнуйся, она сейчас положила глаз на моего брата Кирдана, только о нем и думает. Вот только после пары свиданий, когда она разнесла ледник на нашей земле, он почему-то срочно записался на королевскую службу и летает с поручениями по всему континенту, от нее подальше.

– Разнесла ледник? – удивился я. – Зачем?

– От страсти, – захихикала Альта. – Твой папа рассказывал моему, как ты, ещё корнетом, от страсти к какой-то сироте-рыбачке чуть не разнес рыбачий поселок у столичной гавани. Так было?

– Не совсем, – признался я. – Там старшины мешали нам встречаться. Хотели её выдать замуж насильно. Сироте в наследство остались хорошая лодка и дом, и кто-то положил глаз на это хозяйство. Я, помню, сильно разозлился, и чуть не запалил их квартал с четырех концов. Действительно, будучи, как сказал поэт, в когтях страсти. А один мой слуга, Горман, старый солдат, втихую взял с собой гранаты – на всякий случай. Хорошо, главный эшевен Гильдии Рыбаков и Рыботорговцев срочно прискакал с полицией и нас развел, поняв, что, если на сцене появится мой отец – даже сожженным кварталом дело не обойдется. Папу и его егерей даже герцогские армии боятся. Старшинам здорово попало за ненужную и незаконную ссору с дворянином, а мне вежливо намекнули, что зря не переселил свою девчонку подальше от дураков ухажеров. Эта история испортила наш роман, и я потом выдал девушку замуж за одного молодого рыбака, её старого поклонника. Дом она продала – и переехала к нему, в другой рыбацкий поселок, за город. А на свой квартал она чуть в гильдейский суд не подала, за попытку насильного замужества. Они там еле-еле с ней сговорились.

– И он взял её после тебя? – с интересом спросила романтическая Альта.

– А ничего у нас с ней не было, и все это знали, – вздохнул я. – Она была девушкой очень разумной, и отказала мне во всем. А тут и молодые рыбаки устроили скандал, и так далее. Можно сказать, здесь кавалерия проиграла. Редкий случай для столицы.

– Понятно, – голосом учителя сказала Альта. – Типичное столкновение дворянства с Гильдиями, как в учебнике. Гильдии растут во влиянии.

– Ну-ну, посмотрим, как они вырастут, мешая ухаживать за девушками, – усмехнулся я, не придавая её странному замечанию значения.

– И ты тогда перекинулся на циркачку? – продолжала как бы дружеский допрос Альта.

– Нет, циркачка была до этого, – вздохнул я. – Впрочем, здесь, на войне, даже странно думать, сколько в мирное время было сделано ненужных глупостей. Чего только не творят легкомысленные корнеты легкой кавалерии!

Помолчав, Альта решила перевести разговор на брата:

– Недавно Кирмон летал в Южный Океан в охране дипломатической миссии. Прошел слух, что на юге у левиафанов появился новый вождь, и наши решили с ним познакомиться. Вождь оказался малость сумасшедшим, и когда наши прилетели к нему и предложили дружбу и сотрудничество – наотрез отказался. Наши пожали крыльями и собрались улетать, а он решил, что это от слабости, и обругал дипломата. Очевидно, соль морская в голову ударила.

У меня полезли глаза на лоб.

– Оскорбить дипломата? Это же скандал! Такого даже орки не делают!

– Я же говорю, что он был малость не в себе, – весело сказала Альта. – Обругать Высокого Посла Драконов в присутствии своего народа и драконов охраны! Наши сразу дали ему огнем впятером так, что только горелые щупальца полетели. Остальное акулы доделали. А другие левиафаны начали радоваться. Новый король, оказывается, действительно был сумасшедшим. Потом Кирдан сказал, что летел в надежде набраться опыта дипломатии, присутствовать при исторических переговорах. А такую дипломатию, как там, – он говорит – я и сам могу делать, не в первый раз.

– Да-а, – протянул я. – Ваших лучше не оскорблять – драконы шутить не любят.

Альта согласно хмыкнула.

Солдаты делали вид, что не слушают нас, но их выдавали круглые от удивления глаза. Мне такие байки были не впервой, и я с интересом слушал. Было очень приятно сидеть у жаркого костра и обсуждать с Альтой драконьи истории.

Ночью я связался с полковником по амулету, и получил приказ содействовать драконам во всем. Официально они держали нейтралитет и не вмешивались в наши войны, но их король, Великий Дракон, был в неплохих отношениях с нашим королевством.

Перед сном, в палатке с Кирмоном, Альта вдруг прижала палец к моим губам. Я с интересом взглянул на неё, а она вытащила из сумки какой-то овальный камешек в медной оправе и на толстой серебряной цепочке, и повесила на мою шею. Затем её острый ноготь царапнул мой палец, и камешек принял на себя каплю крови. Он сразу потеплел.

"Это защитит от любого оружия" – шепнула Альта. "И ещё, я смогу найти тебя, если будешь ранен"

– Я всё вижу, – сквозь сон сказал Кирмон и перевернулся на другой бок. Альта хихикнула и, как бы случайно, коснулась горячими губами моей щеки. Я ответил таким же поцелуем в щечку и спрятал теплый амулет за пазуху, к телу. Затем я ещё раз проверил на ночь караулы, и лег спать в другой палатке.

Рано утром, после завтрака, мы с Кирмоном развернули вытащенную Альтой из сумки сеть из тонкого прочного волокна, известного только драконам. Альта бестрепетно сняла платье, спрятала его в сумку и – превратилась в дракона. В этот раз солдаты не испугались, а с огромным интересом глядели на обратное превращение: люди нашего королевства не видели драконов в истинном обличье уже много лет.

Мы с Кирмоном аккуратно надели огромное вязаное кольцо в сети на шею Альты. Затем я, вспомнив старые времена, залез к ней на бронированную спину, и завязал сеть надежным узлом. Теперь можно было лететь. Кирмон осторожно подлез под Альту и забрался в сеть. Она повернула огромную змеиную голову на длинной шее и сказала шипящим драконьим голосом:

– Береги себя, Сергер. Мы скоро увидимся.

Мне показалось, что половина леса услышала ее – так это было громко. Мои солдаты снова подскочили от неожиданности: они как-то позабыли, что дракон может разговаривать и в пугающей драконьей форме. Я обнял её за голову, чмокнув в твердую щеку, и спрыгнул с драконьей шеи. Альта подпрыгнула на лапах и взмахнула огромными крыльями. Сильный порыв ветра зашумел над поляной. Девушка-дракон сразу оказалась высоко над нами. Фигурка Кирмона болталась под ней, лежа в сетке – он махал мне рукой. Я и солдаты провожали драконов глазами, пока они не скрылись в утреннем небе.

Сказочный визит закончился, и надо было возвращаться в зимнюю войну. Мы собрались, и отряд двинулся дальше. Завтра нас заменяли в разведке другим взводом, а отряд присоединяли к дивизии. Наступление уже так замедлилось, что это можно было считать отдыхом.

На марше я спиной чувствовал удивленные взгляды солдат, но все, конечно, помалкивали. На коротком отдыхе я решил разрядить ситуацию, как меня учили в офицерской школе.

– Наргон, – спросил я вахмистра, сидевшего рядом. – Когда-нибудь раньше видел драконов?

– Нет, господин лейтенант, – сразу ответил он. – Повезло нам сейчас. А разрешите спросить: это ваши знакомые были?

Весь взвод незаметно прислушивался к нашему разговору.

– Да, – ответил я. – Наше графство лежит недалеко от Страны Драконов. Кирмон – старый друг отца, графа Альбера. Они даже где-то вместе воевали, естественно, в строю, а не по драконьи. Раньше он часто у нас бывал. Девушка – его дочь, Альта. Мы, можно сказать, росли вместе. Но уже года два не виделись, с тех пор как я поступил в кавалерийскую школу.

– Ага, – глубокомысленно сказал Наргон, и замолчал. Вероятно, он вспомнил, как Альта безо всяких стеснений бросилась мне на шею в присутствии солдат. Кавалеристы глотали остывший глинтвейн из фляжек и тоже молчали. Они, очевидно, пытались представить себе, как это можно расти вместе с драконом.

Отдохнув, мы поднялись в седло и снова двинулись вперед по снегу, чтоб до вечера присоединиться к дивизии.