Текст книги "Подчинись нам (СИ)"

Автор книги: Алекса Адлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

Глава 40

О мой бог!

Это действительно случится сейчас. Здесь. С ними двумя.

Одежду братья с меня снимают сообща. Пока А-атон перехватывает у Са-оира ткань платья и тянет его вверх, тот стягивает с меня сапоги. А вслед за ними и лосины. И неожиданно целует мой трепещущий живот. Немного прикусывает чувствительную кожу, одновременно с этим притягивая за бёдра к себе.

Вскрикнув, взмахиваю руками, но их перехватывает А-атон, переплетая наши пальцы.

Это так интимно и… неожиданно.

– Не бойся, Лина. Мы не хотим твоей смерти, – поднимает на меня полный голодной тьмы взгляд Са-оир. Проводит языком по животу до трепещущей впадинки над солнечным сплетением. Усмехается порочно. – Лично я планирую поиметь тебя ещё очень много раз. Ты будешь наша навсегда. Наша сэ-авин. Вся для нашего удовольствия.

И он разводит мои ноги, вклиниваясь своим телом между них. Обхватывает талию, по сути, усаживая на себя. И вгрызается в мой рот жёстким собственническим поцелуем, сразу овладевая и проникая. Толкается языком внутрь, целуя по-звериному грубо. Страстно. Голодно. Полностью подчиняя своей воле.

От смеси стыда, несмелого пока удовольствия и пугливого предвкушения, от облегчения, что смерть отменяется… у меня совсем сносит крышу. И страх перед предстоящей близостью сгорает. Исчезает вовсе.

Даже не заметив, когда А-атон успел отпустить мои руки, обнимаю его брата за шею, отвечая на его жадный поцелуй, покоряясь его воле. Прижимаюсь к нему своим телом.

И то, что я обнажена, а они по-прежнему одеты, лишь добавляет остроты ощущению моей беспомощности перед этими мужчинами. И сейчас мне не хочется думать о том, почему эта беспомощность меня заводит.

Да, мои хозяева способны уничтожить меня одним щелчком пальцев. Да, они могут сжечь меня в этом ритуале. Да, просто физически покалечить тоже могут. Легко.

Но откуда-то ко мне приходит понимание, что они не станут этого делать. И не потому, что добрые, или испытывают ко мне какие-то чувства. Нет. Добрыми и мягкими их назвать никак нельзя. Просто… я в полной мере осознаю, что действительно нужна им. Именно я. Со своей невинностью, своим смущением, своей готовностью исполнить клятву и отдать им всё, что могу. Со своем слабостью в конце концов.

Кажется, я даже понимаю, почему они искали для своих целей такую, как я. Всего лишь объединяющее звено между двумя правителями. Послушную им. Не равную. Не ту, за кем стоят великие дома и могущественные силы, желающие урвать себе кусок власти через се-авин правителей.

Я принадлежу только моим хозяевам. Полностью и во всём завишу от них. От их милости. От их благосклонности.

Одна для них двоих.

И только от меня зависит, как они будут относиться ко мне дальше. Как к глупой зверушке, способной только дрожать от страха. Или, как… к той, что добровольно принимает их обладание, их полную власть и грубую властную ласку, той, кто дарит в ответ свою преданность.

В какой-то миг ко мне снова прижимается сзади А-атон. Уже обнажённый. Перехватывает моё тело. Отнимает у брата.

Жёсткая пятерня зарывается в мои волосы, оттягивая голову назад. И теперь уже другие губы жадно сминают мои.

Прижимая к себе, он куда-то несёт меня.

В центр круга.

Миг и меня опускают на пол. Я невольно сжимаюсь, ожидая холода. Но матово-чёрная поверхность оказывается тёплой. И будто живой, пульсирующей.

А-атон разводит мои ноги, поднимается надо мной, рассматривая как подношение.

Замираю, тяжело дыша, раскинувшись в центре светящегося ритуального узора. Взволнованно облизываю пересохшие губы. И глаз не могу отвести от великолепного мужского тела. Обнажённого, мощного, возбуждённого. И такого большого. Не знаю, как они оба собираются во мне поместиться. Надеюсь, не порвут.

– Ты сейчас очень красива, – усмехается он. – Мне нравится, как ты смотришься. Покорная и открытая.

– Нам нравится, – уточняет Са-оир, опускающийся на колени рядом со мной. Тоже уже раздетый.

Мой взгляд сам собой притягивается к возбуждённо-подрагивающему члену, который мужчина неспешно поглаживает рукой.

И в этот миг я чувствую, как пальцы А-атона касаются моей плоти, раздвигая и трогая. Проникая.

– Такая тугая. И пока недостаточно влажная, – задумчиво тянет он. И неожиданно склоняется над моей промежностью. Вдыхает мой запах, снова заставляя краснеть.

– Так приласкай нашу сэ-авин, брат. Попробуй её на вкус, – усмехается Са-оир.

– На вкус? – удивлённо поднимает брови мой беловолосый хозяин. – Хм.

И он действительно это делает. Склоняется ещё ниже. И, не вынимая пальцев, проводит языком по моему клитору. Медленно. Порочно. Сладко. А-а-ах. Боже… Боже… Там, где он касается, меня словно огнём обдаёт. С губ срывается шумный вздох. А тело непроизвольно выгибается. Навстречу этой ласке, или прочь?.. Я сама не в силах ответить.

– Видишь, как ей нравится, – теперь уже и Са-оир наклоняется ко мне. Накрывает ладонью грудь, принимаясь мять и пощипывать. Смотрит в широко распахнутые глаза. Будто впитывает мои эмоции.

– Вижу, – с удивлённым удовлетворением признаёт А-атон. – Она сжалась вокруг меня. Это… интересно. Не думал, что женщина на вкус может оказаться сладкой.

И он с энтузиазмом исследователя, принимается вылизывать и целовать меня между ног. Ещё и пальцами двигает внутри.

Ощущений становится так много, что я буквально тону в них. Тону в пылающем взгляде наблюдающего за мной Са-оира. В его жажде, что становится всё более звериной, хищной, опасной.

Задыхаясь, изгибаюсь. И сама не замечаю, как бёдра начинают двигаться в такт мужским ласкам.

– Хочешь нас? – изгибаются тёмные губы в клыкастом оскале, за миг до того, как прижаться к моему рту.

И в этот момент я чувствую, как А-атон проталкивает пальцы другой руки туда, где всю ночь была пробка. На этот раз колечко мышц легко и безболезненно поддаётся проникновению. И от копчика по моей спине вверх пробегает волна горячих пекучих мурашек. Накрывает меня с головой.

Мой крик выпивает Са-оир. Кусая мои губы до крови. И тут же зализывая саднящие раны. Грубо лаская мою грудь, перекатывая и пощипывая соски.

А-атон всасывает мой клитор, двигая пальцами во мне быстрее. Везде. Делая ощущения почти невыносимыми. Это болезненно. Пошло. Грязно. С хлюпающими звуками и его рычанием. И так безумно хорошо, что я взрываюсь, снова крича.

– Мой контроль на грани, брат, – рычит Са-оир, отрываясь от моего рта.

– Мой тоже, – сквозь шум в ушах слышу я не менее хриплый голос А-атона. – Она готова.

И меня в четыре руки переворачивают. Ставят в коленно-локтевую. Поддерживая, прогибая. Заставляя выпятить попу и расставить ноги.

Что-то происходит вокруг. Я даже в своём одурманенном состоянии чувствую это. По коже словно электрические разряды пробегают. И воздух кажется горячим. Искристым. Обжигая лёгкие.

– Открой рот, – приказывает Са-оир, становясь передо мной на коленях и перехватывая мои волосы на затылке.

Прижимает к моим губам головку своего члена.

А сзади в это время прижимается А-атон. Сжимает мои бёдра. Крепко. Впивается пальцами. Наверняка до синяков. Я чувствую, как его плоть продавливает мышцы моего лона. Чуть-чуть проникая.

Нервно сглотнув, поднимаю взгляд на своего тёмного хозяина. И делаю, как он велит. Открывю рот. Со страхом прислушиваясь к действиям его брата. Изо всех сил стараясь не зажиматься и не пытаться увернуться.

– Оближи, – хрипло велит Са-оир, обводя мои губы. Снова наблюдая. Жадно. Как хищник из засады. Перед тем как сожрать свою добычу.

Высунув язык, я осторожно обвожу чуть солоноватую головку. И потрясённо открываю глаза, когда слышу его низкий стон.

– Ещё. Обхвати его губами и поиграй языком.

Я делаю и это. А Са-оир внезапно свободной рукой перехватывает меня за подбородок. Так, что я теперь не могу ни отвернуться, ни закрыть рот. Беспомощная перед его вторжением.

А он такой большой. Я же… задохнусь, если до конца войдёт.

Задрожав, вскидываю испуганные глаза на мужчину.

– Чтобы не кусалась. Мы должны войти в тебя одновременно, – неожиданно для меня объясняет он. – Расслабься.

Ох… я попытаюсь…

И они толкаются внутрь. Проникают в меня с двух сторон одновременно.

Резкая вспышка боли внутри почти ослепляет. Как и дикое, ни с чем не сравнимое чувство растянутости. Переполненности. И ещё чего-то. Меня словно молнией прошивает. Насквозь.

Мыча и задыхаясь, я почти не замечаю, что и Са-оир в мой рот проникает не на половину. И двигается дальше. Лишь когда его плоть почти достигает горла, мешая дышать, испуганно дёргаюсь назад, инстинктивно пытаясь вырваться. И, получается, что сильнее насаживаюсь на адское орудие сзади.

Жалобно всхлипнув, замираю. Беспомощная. Наполненная. Зажатая с обеих сторон.

А-атон медленно отстраняется. Больно. Часто дыша, зажмуриваюсь. И сдавленно мычу, когда он толкается обратно. Жжёт.

– О, чёрная бездна, – хрипит он позади. И снова толкается. Такой большой. Что скулить хочется. Во мне словно раскалённая кувалда двигается. Снова и снова.

– Посмотри на меня, – слышу рычащий приказ Са-оира. И поднимаю на него полные непролитых слёз глаза. – Расслабь горло и потерпи.

Он перехватывает мой подбородок немного по-другому, заставляя вытянуть шею. И тогда начинает тоже двигаться. Иметь меня в рот. Размашисто. Толкаясь в горло и заставляя давиться. Но всё же… я откуда-то знаю, что он сдерживается. Бережёт меня. Слишком уж напряжено его тело. Слишком сильно кривятся в каком-то даже мучительном оскале губы.

Да и А-атон. Он тоже может намного жёстче. Даже я это понимаю.

Меня берегут они оба. От этого понимания, что-то окончательно отпускает внутри. Я расслабляюсь, вверяя себя им. Доверяясь.

И что-то меняется. Боль не уходит полностью. Но становится терпимой. А толчки мужского члена внутри меня теперь ощущаются по-другому. Каждый удар, как вспышка болезненного… удовольствия, искры которого накапливаются внизу живота, разливаясь обжигающим теплом по венам.

Даже то, что в рот меня тоже берут, со всеми этими гадкими слюнями и неприятными позывами организма, начинает странно возбуждать. Возможно извращённо и неправильно. Но кто мне судья тут, в чужом мире, на далёкой планете? Точно не мои хозяева. Им-то мои реакции как раз нравятся.

А я вынуждена признать, что мне… немного нравится принадлежать им. Вот так.

Чувствуя, что я полностью расслабилась, мужчины тоже постепенно отпускают контроль.

Движения становятся резче. А силы, пульсирующей вокруг больше. Нас затапливает светом. Меня затапливает…

Пальцы Са-оира сжимаются в моих волосах, и он внезапно отстраняется. Гладит мои заплаканные щёки. И даже целует припухшие губы.

– Сила прибывает. Ты чувствуешь? – зловеще усмехается, подняв взгляд на брата. – Девочка справляется. Думаю, она уже готова к большему. Не возражаешь, если я буду первым сзади?

А-атон ничего не отвечает вслух. Но я чувствую, как он выходит из меня. Затем за талию поднимает, разворачивая к себе лицом.

И неожиданно ложится на спину, заставляя меня оседлать его.

– Приподнимись и садись на него, – кивает он на свой член, вымазанный в моей крови.

Прежде чем я успеваю что-либо сделать, меня сзади перехватывает Са-оир. Помогая.

Поднимает. И буквально опускает сверху на брата. Насаживая до упора. Так глубоко, что я, судорожно вздохнув, вскидываюсь. Прогибаясь в пояснице и жадно хватая ртом воздух.

Но жёсткие руки Са-оира, заставляют меня нагнуться. Прижаться к груди его брата.

А в следующий миг я чувствую, как А-атон разводит мои ягодицы.

– Знаешь, что ты сейчас должна сделать, Лина? – обдаёт жарким дыханием моё ухо Са-оир.

– Расслабиться и получать удовольствие? – вырывается у меня нервное.

– Именно, – хмыкает тот, кусая меня за шею.

– Какая ты у нас умница, – довольно улыбается А-атон. – Больно больше не будет. Но ритуал войдёт в полную силу. Не пугайся и не протився этому. Просто прими всё, что будет происходить.

Са-оир проводит ладонями по моей спине, сжимает ягодицы.

И к моей второй дырочке прижимается его член. Надавливает. Начиная неотвратимо проталкиваться внутрь.

Даже после игрушки… Это всё равно немного больно. И до ужаса дискомфортно. Это слишком тесно. Их слишком много. Я не выдержу.

Часто дыша, упираюсь лбом в грудь А-атона. И расслабляюсь, да. Раз не могу всё это прекратить, остаётся только принять.

С тихим рыком Са-оир проникает в меня на всю длину. Насаживая, как бабочку.

В кровь словно перца плеснули.

И не позволяя мне прийти в себя, они начинают двигаться. Разом окуная меня в шквал противоречивых ощущений и эмоций.

Когда один выходит, второй засаживает на всю. И так до бесконечности.

Зажатая между ними я только и могу, что вскрикивать и стонать, чувствуя себя переполненной до нестерпимости. Умирая от этих толчков внутри. От того, как сплетаются во мне жар и холод, сводя с ума и лишая рассудка.

И в какой-то момент я полностью растворяюсь в той силе, что бушует вокруг меня и во мне. В своих мужчинах. И их обладании.

Принимаю и подчиняюсь.

Всё сливается в одно сплошное безумие. Мои крики. Их рычание. Движения наших тел. Боль. Удовольствие. И свет. Его так много, что я просто слепну. Теряя сознание от избытка… всего. И уже почти не чувствуя, как с глухими стонами кончают в меня оба брата.

Глава 41

Первое, что я чувствую, когда сознание немного просняется, это неспешное скольжение мужских ладоней по моему телу. Меня гладят. Ласково.

Под щекой мерно бьётся чьё-то сердце. А тело окружено со всех сторон теплом. Приятно. Даже несмотря на саднящую боль в определённых местах. Не уверена, что смогу ноги свести.

И я… жива.

Я, правда, жива. Не могу ни пошевелиться, ни звука издать. Тело ноет и саднит. Нервы звенят, как натянутые струны. Меня до сих пор, то в жар кидает, то в ледяной озноб. То в эйфорию, то в опустошённость. Но я это выдержала. Не сгорела.

На бедре сжимается чья-то рука.

– Что с ней? Почему до сих пор в беспамятстве? Мне показалось, что ритуал прошёл так, как нужно, – слышу хриплый голос Са-оира. И мне даже чудится в его интонациях капелька беспокойства.

– Тебе не показалось. Сила была призвана и распределена правильно. Так, как я и рассчитывал, – удовлетворённо отвечает ему А-атон. Именно на его груди я, кажется, лежу. И его рука сжимает крепче мою талию.

– Я это чувствую. Мы теперь уравновешиваем друг друга.

– Да. Через неё.

Пару минут они молчат. И я едва дышу, прислушиваясь к малейшему шороху. И к их прикосновениям.

– В твоём плане есть один просчёт, – первым нарушает тишину Са-оир.

– Какой?

– Будучи всего лишь проводником, наша сэ-авин остаётся слишком слабой. Не способной себя защитить.

– Ты сомневаешься в нашей способности её защитить? Я тебя не узнаю, брат, – хмыкает А-атон. – К тому же… эта земная крошка гораздо сильнее, чем кажется. Мы не знаем, какие возможности у неё проявятся после ритуала. Возможно, что действительно никаких. Но я сомневаюсь. Тело Лины, особенно после вмешательства цинотов, поразительно быстро адаптируется и наращивает свой потенциал. Если судить по данным, которые мне предоставил сначала мой бортовой медик, а потом твой. Но что ещё более важно, у девчонки несмотря на всю её мягкость и покорность присутствует крепкий внутренний стержень и сила воли, которым могут позавидовать некоторые высшие. И она способна на абсолютную преданность. У тебя уже была сегодня возможность убедиться в этом.

– Была. И мне до сих пор непонятно, как ты добился от неё такой преданности и самоотверженности? Она действительно готова была добровольно пойти на смерть. Это меня… впечатлило.

– Ты ещё не знаешь, как она попала ко мне. Лина предложила мне всю себя, свою жизнь и преданность в обмен на кое-что очень важное для неё.

– И что же это? Ты мне так и не рассказал до сих пор.

– Спасение члена её семьи. Циноты захватили нашу сэ-авин вместе с её неполовозрелой племянницей. И, естественно, Лина никак не могла защитить девчонку, когда ту пришли покупать. Но вместо того, чтобы сдаться и покориться судьбе, выбрала того, кто способен был ей помочь, и выменяла свободу племянницы на себя. Она сама выбрала свою судьбу.

– Вот как? – задумчиво тянет Са-оир. – И где же эта девчонка сейчас?

Тут и я навостряю уши. Даже дыхание невольно задерживаю. Но сразу же заставляю себя его выровнять в надежде услышать больше. И о Соне, и о их отношении ко мне. Может, удастся понять, что меня ждёт дальше.

– Я приказал одному из экипажей белой эскадры джа-анов доставить её обратно на Землю, – сообщает А-атон. И прибавляет: – Лина, я почувствовал, что ты уже пришла в себя. Прекращай притворяться. Ты же не хочешь заслужить дополнительное наказание?

Ох. Чёрт. Я и о первом уже успела забыть. И если тогда, радуясь отмене моего жертвоприношения, не придала большого значения словам хозяина. То сейчас… после всего… становится… обидно.

За что он так со мной? Ведь даже поверив Сэтору, я не предала. И старалась сделать всё, как они хотели… Полностью доверилась… А они… ещё и накажут меня. За что?!

– Простите, – шепчу потерянно. И убрать дрожь из голоса не получается.

Кто я для них?

Рабыня. Зверушка. Была и осталась.

Берегли, чтобы не угробить. Подарили немного нежности и ласки после. И за это спасибо. А я, глупая, губу раскатала, что их отношение к себе изменить смогу. Да, конечно!

Наверное, моя нервная система просто не выдерживает. Слишком много эмоций… слишком мощные качели. От полной безнадёжности и готовности умереть до оглушительной и сводящей с ума смеси облегчения, радости, а потом боли и наслаждения, испытанных в объятиях моих хозяев. И сейчас меня просто накрывает откатом. Снова. Но уже не наедине. И даже не на виду у безмолвного гада.

Меньше всего мне хочется плакать на глазах у своих хозяев. Но сдержаться нет сил. И слёзы просто текут.

Ну и пусть. Не плакать я не обещала. А им наверняка всё равно, что я чувствую. Главное, чтобы без раздумий слушалась.

Глава 42

А-атон застывает. Их ладони на мне тяжелеют. И вся моя наивная надежда, что они не заметят, в каком я состоянии, разваливается, как карточный домик.

Зажмурившись, утыкаюсь лицом в мужскую грудь, по-глупому надеясь спрятаться. Как будто это возможно.

– Почему ты плачешь? Тебе настолько больно? – напряжённо спрашивает Са-оир. И за плечи разворачивает меня к себе.

– Нет, не настолько, – качаю головой. Чувствуя на себе их пристальные взгляды. И крепко сжимаю челюсти, стараясь сдержать нервную дрожь. Но меня с головой выдают дрожащие руки.

– Посмотри на нас, – звучит новый приказ. Вполне ожидаемый.

Ладно. Смотрю. И почти не вижу из-за слёз.

– Я повторяю вопрос. Почему ты плачешь? – прищуривается Са-оир. Да и второй мой хозяин хмурится, буравя меня мрачным взглядом.

– Плакать мне тоже нельзя, мой господин? – спрашиваю настолько ровно, насколько могу. И всё порчу невольным всхлипом.

– Лина!..

– Подожди, брат, – прерывает его на полуслове А-атон. Садится и притягивает меня к себе.

Морщась от боли в интимных местах, я безучастно позволяю ему усадить меня у себя на коленях, как ему хочется.

– Кажется, у неё откат, – роняет, заглядывая в моё лицо. – Лина, посмотри мне в глаза.

Подчиняюсь, и наши взгляды встречаются.

– Я хочу, чтобы ты сейчас чётко отвечала на мои вопросы. Не смей врать. Даже если боишься говорить правду. Поняла меня?

– Чтобы вы могли меня ещё и за это наказать? – вырывается у меня обиженное, и я испуганно закрываю рот ладонью. Боже, что со мной творится? Где весь мой самоконтроль?

Лицо А-атона мрачнеет, брови хмуро сдвигаются. Но отвечает он ровно:

– Нет. Наказывать тебя за твои ответы ни я, ни мой брат не будем. Просто отвечай на мои вопросы. Правдиво. Тебе сейчас больно?

Ну. Это просто.

– Да. Немного, – киваю, шмыгнув носом. Может, и хорошо, что он этот неожиданный допрос устроил? Может, я так соберусь и наконец перестану себя жалеть?

– Это в пределах нормы для твоей расы?

– Думаю, да.

С учётом их размеров, так уж точно. Я вообще боялась, что… будет всё намного хуже. Но, видимо, мой организм действительно стал намного выносливей, чем я привыкла о себе думать.

– Ты чувствуешь что-то необычное помимо боли?

– Да.

– Что именно?

Я на пару секунд зависаю, пытаясь сформулировать ответ.

– Это… похоже на волны. То жар, то холод. Внутри. Меня качает от одного ощущения к другому. И я не могу сдержать свои эмоции.

– Ты был прав. Она зачерпнула немного силы источника, – довольно хмыкает Са-оир. – Даже интересно, что из этого получится.

– Будем наблюдать. С учётом её расы результат может оказаться неожиданным, – задумчиво хмурится А-атон.

Мелькает у меня желание спросить, о чём они вообще говорят, что за силу я зачерпнула, если даже не пыталась ничего такого сделать, но вопросы мне сейчас навряд ли позволят задавать.

– Хорошо, Лина, – кивает одобрительно мой беловолосый хозяин. – А теперь скажи, из-за чего ты расплакалась?

Вот… вот… Вот зачем ему это?

– Это… не важно, мой господин, – упрямо поджимаю я губы.

И понимаю, что сделала ошибку, уже по тому, как хищно прищуриваются чёрные глаза слушающих меня мужчин. Не отцепятся теперь.

– Это не тебе решать. Ответь! – рычит Са-оир, заставив меня испуганно вздрогнуть.

– Мне просто стало обидно, – всхлипываю я. И слёзы пускаются по новой. Чёртово состояние.

– Обидно? – удивлённо вскидывает брови А-атон. – Что значит, обидно? Объяснись.

– Пожалуйста… не заставляйте меня… объяснять. Не могу я, – мотаю головой, уже откровенно рыдая, чувствуя, как накрывает меня новой волной неконтролируемых эмоций. – Это, правда, не важно. Не злитесь на меня, пожалуйста. Я ведь всё делаю, как вы приказываете. Я помню, что обещала вам, ри-одо А-атон. И предана. Полностью. Даже, когда эмоции берут надо мной верх. И не понимаю… за что? Я же… Я же стараюсь. Просто ещё не понимаю многого. И почти ничего не знаю о вас, вашем мире, вашей расе… я не могу действовать и реагировать более взвешенно.

На смену нервному возбуждению, снова приходит опустошение и слабость. И я умолкаю, с опаской смотря на застывших истуканами мужчин. Осознавая, сколько всего выболтала им невольно.

– Кажется… нашей сэ-авин обидно, что мы не оценили по достоинству её стараний, – первым отмирает Са-оир. Ещё и ухмыляется. – Что же ты ей ничего не рассказал о нашей расе?

– Некогда было. Ты ошибаешься, Лина, – произносит строго А-атон. – Мы оценили. Всё, что ты сделала, и то, как хорошо ты себя вела. Это не отменяет наказание за доверчивость к словам Сэтору. Но кроме наказания, ты определённо заслужила и вознаграждение. Можешь попросить, что хочешь.

А что я хочу? Домой не отпустят. Свободу не дадут. Нужные знания, наверное, и так обеспечат.

Да и не хочу я никакого вознаграждения. Я не ради него старалась.

Всё, чего мне хочется сейчас, это не чувствовать себя такой потерянной.

– Обнимите меня, пожалуйста, – прошу я единственное, что приходит мне в голову.