Текст книги "Удача любит смелых (СИ)"

Автор книги: Алекс Шу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Глава 16

В Москву мы попали только на следующий день, поздним вечером. Олега пришлось отпустить намного раньше, сразу же после допроса пленников. Ему к восьми вечера надо было прибыть на работу. Хоть сменщик – военный пенсионер был предупрежден, и готов в случае чего, отдежурить повторно за Олега, но, как пояснил десантник, этой возможностью лучше не злоупотреблять, чтобы у прораба на объекте не возникло ненужных вопросов.

По моей просьбе его отвез Гурам на «ниве». А мы с Ашотом после застолья и прощания с вором, в кабинете патриарха полночи пересчитывали деньги, и сводили дебет с кредитом. Общая сумма получилась даже больше, чем я рассчитывал. Все камни в ювелирных изделиях, кроме нескольких колец и сережек советской штамповки, оказались настоящими и принесли нам солидный куш. Вместе сорока пятью килограммами золота, нам заплатили за всё миллион четыреста семьдесят шесть тысяч триста пятнадцать рублей. Когда я узнал точный вес поклажи, то мысленно воздал должное подвигу десантника. Он, конечно, парень с мощной развитой мускулатурой, весом далеко за сотку и ростом под метр девяносто, а то и выше, я не измерял. Но даже для этого здоровенного детины, тягать такой груз, было настоящим подвигом. Сопел, покряхтывал, держал обеими руками и постоянно перехватывал толстенный портфель, но до машины, худо-бедно дотащил.

После пересчета, когда у нас уже гудели головы, и появились мозоли на пальцах, мы отсчитали сто сорок семь тысяч довольному Левону Суреновичу. От «мелочи» патриарх гордо отказался. Остальные пачки сто– и пятидесятирублевых купюр, перетянутые резинками с трудом поместились в огромную сумку и два больших рюкзака. Последние мы буквально утрамбовывали в угрожающе трещащий рюкзак.

Теперь предстояла задача перевезти полученные деньги в квартиру Ашота. Рюкзаки и сумку погрузили в багажник «шестерки», закрыв их ветошью и привычно замаскировав несколькими ящиками с подгнившими фруктами. За нами следовала «нива» с Гурамом и Баграмом, отправленных Левоном сопровождать нас до квартиры внука.

За пару кварталов до дома Ашота, отпустили Вову и Дениса. Они люди в нашей структуре новые, и к ребятам я продолжал присматриваться, хоть помощника тренера уже хорошо изучил.

У поворота к дому, нас уже ждал освободившийся после дежурства Олег, с которым я созвонился перед выездом. В ожидании нас он просидел около часа возле подъезда Ашота, но ничего подозрительного не заметил. Выгрузка прошла отлично. В одиннадцать часов вечера людей почти не было. Только в отдалении мелькали фигуры алкашей, судя по замусоленному виду. Через два подъезда, спиной к нам расположился на лавочке старенький пенсионер. Он даже не отреагировал на шум подъезжающей машины и продолжал неподвижно сидеть, опершись руками на тросточку. Похоже, просто задремал или задумался о чём-то своем.

Быстро перенесли деньги в квартиру Ашота, попрощались с Гурамом и Баграмом, и приступили к разделу оставшейся суммы. Перед поездками в Одессу, мы договорились откладывать десять процентов от прибылей с операций в общий фонд. Деньги с него будут тратиться на финансирование наших торговых операций, бензин на поездки, оплату ребятам со службы безопасности, взятки ментам (если понадобится), гонорары адвокатам и другие текущие нужды.

После расчёта с Левоном у нас остался миллион триста двадцать девять тысяч триста пятнадцать рублей. Деньги по временам Советского Союза 1986 года не просто большие, а огромные. А для моих замыслов – мизерные.

Сразу отложили сто тридцать две тысячи триста пятнадцать рублей в общий фонд. «Касса» с общего согласия ребят хранилась у меня дома, спрятанной под кучей хлама в шкафчике, рядом с остальными деньгами. Там оставалась тысяча восемьсот двадцать пять рублей и горка мелочи. В сумме, после продажи золота, не считая «железа», наш «оборотный фонд» составил сто тридцать три тысячи сто сорок рублей.

Затем приступили к дележу основных средств. С оставшегося миллиона сто девяносто семь тысяч вычли мои 25 процентов за наводку на золото. Это составило двести девяносто девять тысяч двести пятьдесят рублей. От мелочи, по примеру патриарха, я тоже отказался, вместе с Ашотом быстро отсчитав тысячи.

Восемьсот девяносто восемь тысяч рублей из остатка, поделили на четверых, с учётом доли Сани, лечащегося под Киевом.

Всем досталось по двести двадцать четыре с половиной тысячи. Санина доля осталась лежать у Ашота. После операции с золотом, которое хранилось у него, я стал намного больше доверять своему товарищу.

После этого я предложил выделить из общего фонда по тысяче рублей, в качестве премии Денису и Вове за действия в боевой обстановке. Возражений не последовало.

Подводить итоги у нас уже не было сил. За окном стояла глухая ночь. Под конец я напомнил товарищам о необходимости не разбрасываться деньгами налево и направо, чтобы не засветиться, а тратить их аккуратно с умом. Добавил, что большие суммы нам ещё понадобятся на открытие кооперативов, и попросил основную часть полученных финансов попридержать до лучших времен. А вот когда кооперативы разрешат, и мы сможем легализовать свои средства, пусть хоть дворцы и иномарки себе покупают, без проблем.

Мы договорились, провести общее совещание совместно с новыми работниками службы безопасности в ближайшее время, а пока разойтись. Ашот развез нас на своей «шестерке» по домам.

Матушка, как и остальные соседи, спала, и меня никто не потревожил. Спокойно разложил деньги: «общак» к остальным деньгам в старый школьный портфель, пятьсот двадцать три тысячи пришлось забросить в подаренный одесским цеховиком огромный кулек «Мальборо» и спрятать на антресолях в старом потертом чемодане. Мать туда не залазила и была предупреждена, без моего согласия ничего не выбрасывать и в комнату не пускать. Сто шестьдесят с лишним тысяч с портфеля Овчинникова так и остались лежать в моем шкафу, спрятанные под грудой старых вещей.

На следующий день Олег созвонился с Денисом и связался со мной. Наш новый боец уже успел предварительно переговорить с товарищем и сказал, что тот готов выслушать нас. В семь вечера у афганца смена на стройке. К восьми, когда он примет дежурство, подойдёт бывший опер, подскочит Олег. И нас с Ашотом ждут. Конечно, если есть какие-то срочные дела, встречу можно перенести. Я был полностью свободен, поэтому предварительно созвонившись с армянином, пообещавшим подскочить на «шестерке» к моему подъезду в двадцать минут седьмого, согласился.

Встреча состоялась, как мы и планировали, в строительном вагончике. Посидели, попили чай из термоса, поговорили. Сергей мне понравился. Деловой, немногословный, основательный и фигура спортивная. Видно, что человек волевой, тренированный и, похоже, надежный, хоть жизнь его потрепала. Сперва опер с подозрением косился на меня, особенно на вытатуированные на пальцах перстни. Потом, уяснив, что беседует не с тупым уголовником, немного оттаял и начал общаться нормально.

А когда я сказал, что мы планируем помогать инвалидам войны в Афганистане, ветеранам ВОВ и детским домам, ещё больше растаял. Особенно, после демонстрации пачки полтинников из «общего фонда» и заявления о готовности хоть завтра поехать в Ленинград, встретиться с Леопардычем и передать бывшему командиру эти деньги для покупки лекарств, заказа протезов и выдачи материальной помощи ребятам, получившим увечья на войне.

Внимательно выслушав меня, Сергей спросил:

– Можно переговорить с тобой наедине?

– Конечно, – кивнул я.

Мы вышли из вагончика и прошлись между штабелями кирпичей, разбросанных лопат и других строительных инструментов к забору, на противоположной стороне от вагончика, аккуратно обойдя огромный котлован, рядом со строящимся домом.

Бывший опер вздохнул, вытащил из кармана синюю пачку «ТУ-134», щелчком выбил сигарету, нервно затянулся, вбирая дым ноздрями.

Я молча ждал продолжения.

Сергей выбросил недокуренную сигарету, затоптал её каблуком туфли, и повернулся ко мне.

– Скажи, зачем тебе это?

– Что именно? – спокойно уточнил я.

– Я о помощи ребятам, – пояснил бывший опер, пристально глядя мне в глаза. – Грехи замаливаешь или нас купить хочешь?

Из глубин сознания неожиданно пришло понимание: с Сережей здесь и сейчас надо быть откровенным до конца. Ему можно довериться. Иначе сотрудничества не получится.

– Ни то, и не другое. Просто в любой ситуации надо оставаться человеком, – пояснил я. – Помогать, тем, кому тяжело. Тем более, дальше будет хуже. Страна за несколько лет в разнос пойдет.

– Это почему? – прищурился Сергей.

– Потому, что скоро всё поменяется. Мы на всех парах летим к капиталистическому будущему. Причём не к такому, как в США, а больше похожему на то дерьмо, которое происходит в Африке или Латинской Америке, когда из страны начнут выкачивать ресурсы, а население опустят в нищету.

– Что за бред? – оторопел бывший опер. – Ты понимаешь, что несешь? Тебя за такие слова запросто посадить могут.

– Я то, понимаю, а вот ты – нет. И разговариваю откровенно, потому что за тебя поручились Денис и Олег. Всё уже решено на самом высоком уровне. В конце февраля, начале марта прошел двадцать седьмой съезд КПСС. Что на нем приняли, знаешь?

– В самых общих чертах, – смутился Сергей. – Совершенствовать социализм вроде собрались и квартиру к двухтысячному году каждой семье выдать.

– Больше ничего не можешь сказать? – ухмыльнулся я.

– Нет, – виновато признался опер. – Я же говорю, слышал в самых общих чертах.

– Вот, – я торжествующе поднял указательный палец. – Как и большинство населения нашей страны. Простому человеку все эти съезды до задницы. Он даже толком не знает, о чем там говорили, и что приняли. А между прочим, произошло эпохальное событие. Впервые был провозглашен курс «на совершенствование социализма», а не «построение коммунизма». Это очень знаковый показатель. Выходит, верхушка КПСС негласно признала утопичность коммунизма и решила отказаться от его построения. А знаешь, что будет дальше?

– Что? – прищурился Сергей.

– Постепенное построение капитализма в стране. Начнут с правильного и очень нужного закона «Об индивидуальной трудовой деятельности». Его нормы заложили ещё в конституции, принятой в 1977-ом году. Согласно 17 статье, допускалась индивидуальная трудовая деятельность в сфере сельского хозяйства, кустарно-ремесленных промыслов и бытовых услуг. Примут закон в ноябре. В действие он вступит весной следующего года. Через год-полтора после этого запустят закон «о кооперации», разрешат создавать кооперативы, частные предприятия и даже банки. Страна будет стремительно превращаться в капиталистическую.

– Да откуда ты об этом всём можешь знать? – скривился опер. – Складно рассказываешь, не спорю. Но даже если это и так, то ты бы об этом точно ничего не знал.

Я вздохнул и в очередной раз «по секрету» поведал историю об отставнике-комитетчике с тестем из партийных верхов. Правда, чуть изменил рассказ, и сказал, что познакомился с ним на прогулке в парке больницы. На всякий случай, если Сергей решит проверить мои слова. Найти людей, лежавших со мной в одной палате, и выяснить кто они такие, при желании он сможет без труда. А вычислить одного из многих сотен пациентов намного труднее.

Мой рассказ вызвал целый шквал вопросов скептически настроенного опера. Пришлось ему пояснять, что дядька не хотел лежать в ведомственной больнице, надоели ему, мол, бывшие сослуживцы до чертиков. И к бывшему тестю, хоть и сохранил приятельские отношения, обращаться не горел желанием, потому что с женой развелся.

– Чувствую, ты многое не договариваешь, – прямо сказал Сергей, выслушав меня. – Но возникает ощущение, что в целом рассказываешь правду.

– Потому что, это и есть правда, – улыбнулся я. – И ты, как бывший опер, выслушавший в своё время кучу вранья, это чувствуешь.

– Ладно. Тогда скажи, мне вот что. Что именно ты хочешь? Денег заработать? Или за этим движем, на который вы хотите меня подписать, стоит что-то ещё?

– Денег заработать, хочу, конечно, – подтвердил я. – Но я это воспринимаю немного по-другому. Не с обывательской точки зрения.

– Это как? – удивился бывший мент.

– А вот так. Обыватель воспринимает деньги, как возможность, решить исключительно свои бытовые проблемы. Например, купить машину, чтобы было комфортнее добираться до дачи, выгодно обменять свою жилплощадь с доплатой, отправить жену с детьми отдыхать в Крым или самому слетать в Сочи развеяться. Не скрою, для меня тоже важно, обеспечить себе и своим близким нужный уровень комфорта. Но главное, не это.

– А что? – напрягся опер.

– Деньги – для меня инструмент, – пояснил я. – Новые возможности изменить жизнь к лучшему не только себе и многим другим людям, помогать тем, которые в этом нуждаются, побороться за будущее своей страны.

– И каким оно тебе видится, это будущее? – саркастически хмыкнул бывший детдомовец.

– Если мы будем сидеть сложа руки, очень поганым, – откровенно сказал я.

– Поясни.

– Всё очень просто. Перераспределение собственности и преобразование социалистической системы в капиталистическую, для миллионов людей станет трагедией. Они, особенно пенсионеры, будут выброшены на обочину жизни, умирать. Не потому, что капитализм хороший, а социализм плохой. А потому, что верхушка, спланировавшая этот переворот, хочет прибрать собственность к своим руками. А именно стать полноценными хозяевами заводов, газет, пароходов, как мистер Твистер в стихотворении Маршака. Смотри, что получается, капитализм – это, прежде всего частная собственность на средства производства. Значит, в конечном итоге, все наши заводы должны перейти в собственность новоявленных капитализмов. Но как их легально передать в частные руки? Первая проблема – иностранные корпорации обладают миллиардными средствами. Наши доморощенные коммерсанты, которые появятся за это время, им не конкуренты.

– Конкуренты, это кто? – уточнил, внимательно слушающий бывший мент.

– Соперник, если по-простому, экономический термин, – пояснил я, и продолжил. – Если выставить на продажу наши заводы и фабрики, они будут выкуплены западными концернами. Их мощь и финансовые возможности с нашими не сопоставимы. Вторая серьезная проблема: средства на руках у населения. За хрущевские и брежневские времена на сберкнижки отложены сотни миллиардов рублей, по самым скромным подсчётам. И от возможности скупки действительно интересной собственности, стоящей миллионы, и в будущем, способной принести десятки миллиардов, народ надо отстранить. Ведь на каждом заводе, комбинате, фабрике есть трудовые коллективы, профсоюзы и не все работяги готовы молча наблюдать, как их родное предприятие уходит с молотка к неизвестному буржуину. И как решить эти задачи?

– Не знаю, – хмыкнул опер. – Мне вообще в это как-то не верится. Разумом, понимаю, что так быть не может, а интуиция подсказывает – ты не врёшь. Так, как?

– Здесь целый комплекс действий. Во-первых, снизить стоимость предприятий до смешных сумм. Для этого их нужно обанкротить, по-простому, разорить. И выбросить тысячи работников на улицы. А это именно то, что я говорил ранее о разрушенных судьбах. Во-вторых, устроить здесь хаос с бандитским беспределом. Тогда каждый западный предприниматель десять раз подумает, прежде чем заниматься деятельностью в нашей стране. В-третьих, заморозить счета на сберкнижках, и «добить» остатки сбережений инфляцией. Тогда простому народу будет не до мыслей о покупке акций, то есть ценных бумаг, дающих право на долю собственности своего завода. Они будут озабочены банальным выживанием. И в-четвертых, выстроить коррупционную вертикаль, подчиненную власти. Тогда собственность точно перейдёт в «нужные руки». Я, конечно, немного утрирую, но именно так всё будет происходить. И добавлю, хотя процесс будет регулируемый и направляемый перекрасившейся партийной верхушкой, но он является вполне естественным, для периода первоначального накопления капитала. Так было всегда и везде, Отличный пример, «Дикий Запад» в США, когда осваивались новые земли, искались золотые и медные рудники, делался грязный бизнес. Тогда в стране был один закон – закон «сильного». Кто первый выстрелил и попал, тот и прав. У кого банда больше, а шериф подкуплен – тот и власть. Такое будет и у нас. В результате очень много народа, не вписавшегося в «новую экономическую реальность» банально вымрет или станет нищими. Работягам по нескольку месяцев не будут платить зарплаты, а иногда и годами. Деньги будут обесцениваться, а пенсионеры – умирать от голода. На улицах начнутся бандитские войны за право «доить» коммерсантов в лучших традициях «Крестного отца» Марио Пьюзо, города захлестнёт вал уличной преступности. И самыми беззащитными окажутся простые люди, которые нормально работали, растили детей и строили страну. Это будет, вот увидишь.

– Млять, – глаза опера изумленно расширились. – Ты, действительно, веришь в то, что говоришь.

– Потому, что это правда, – устало вздохнул я. – Сам всё увидишь. Всё уже продумано и решено на небесной чаше весов. «Мене, текел, фарес, упарсин». Мы все взвешены, измерены, оценены и принесены в жертву.

– И что делать?

– Здесь мы возвращаемся к тому, с чего начали. Деньги – для меня инструмент. Я хочу хотя бы частично изменить намечающуюся тенденцию, направить страну по более мягкому, верному пути. Пусть будет капитализм, но не такой, какой начнут строить в начале девяностых, а другой: с высокими социальными стандартами, ответственностью власти перед народом, хотя бы частичной, и развитым производством. Что для этого надо сделать? Очень много, и это тема для отдельного долгого разговора. На днях мы соберем общее собрание, там поговорим о том, чем будем заниматься сейчас, как готовиться к новому, смутному времени и определим планы, как на ближайшие месяцы, так и стратегические, на годы. Я расскажу, что нам предстоит сделать. А теперь пошли обратно, ребята нас уже заждались.

Глава 17

Найти удобное место для собрания я поручил Ашоту, и он сразу предложил отличный вариант. Ещё после нашего первого дела, он приобрёл частный дом, рядом с Москвой. Раньше там жила старая женщина. Она умерла год назад, и сын, проживающий в Ленинграде сразу же начал искать покупателей. А мой товарищ уже подыскивал место для своего отдельного дома. Квартира, по словам Ашота, это всё-таки не то. Для будущей семьи с множеством детей лучше большой дом в Подмосковье. Здесь, и природа красивая, и просторы, и отсутствие городской суеты, и воздух чистый. И когда товарищ узнал через знакомых об оказии, сразу поехал на встречу с наследником старушки.

Заплатил пять тысяч и не прогадал. Дом оказался добротным и большим, с забором и большой беседкой, созданной ещё покойным мужем пенсионерки, для встреч и отдыха своих друзей-фронтовиков. Когда я приехал посмотреть новое приобретение Ашота, там и решили провести совещание. Сам дом тоже отличался большими комнатами, но старая мебель, запах нафталина, напоминающий о прежних жильцах, убогая обстановка, производили удручающее впечатление. В ближайшее время Ашот собирался начать ремонт и приобрести новую мебель, но пока до этого не дошли руки.

В отличие от внутренних помещений беседка выглядела отлично. Столбы из обтесанной и покрытой темным лаком древесины бывший хозяин украсил резными завитушками. Широкие деревянные скамьи по периметру большого стола могли с комфортом вместить человек тридцать. Высокое ограждение полностью скрывало фигуры сидящих. Прочный пол из толстых досок даже не пружинил под нашим весом.

Недалеко от беседки под отдельным навесом расположилась летняя кухня с обеденной зоной и железным мангалом. После нашего совещания Ашот предложил устроить небольшой банкет с шашлыком, вином, нарезкой из овощей и фруктов. А я дополнил предложение пригласить на банкет девушек, с которыми парни встречаются.

У Ашота как раз бурно развивался роман со студенткой МАИ, и он встретил предложение устроить после совещания пикник с бурным восторгом.

Путём обзвонов ребят выяснили, что Олег помирился со своей Маринкой, Вася ни с кем не встречался, а у Сереги была девушка, бывшая воспитанница детдома. Он познакомился с подругой, когда временно находился в приемнике-распределителе в ожидании приезда тетушки и из Краснодара или размещения в детдом. У меня сразу же возникло множество вопросов, но поскольку опер рассказывал об этом периоде жизни неохотно и всячески давал понять, что тема ему неприятна, продолжать разговор на эту тему не стал. Тетка уехала обратно, а Серега жил с Наташей уже два года в «двушке», доставшейся ему от покойных родителей. Парочка собиралась пожениться, но увольнение опера из милиции отодвинуло это событие на неопределенное будущее.

У Дениса была другая ситуация. Во время работы на заводе, он встречался с девушкой. Они планировали расписаться, а заводское начальство пообещало выделить парочке комнату в семейном общежитии и поставить в очередь на квартиру. Злополучная драка на дискотеке полностью изменила ситуацию. Девушка разорвала с ним отношения, из завода он сам ушёл и теперь был «одинок и свободен, как ветер в поле».

Как грустно заметил сам афганец: «это был мой последний шанс остепениться. Но видимо, спокойная и размеренная жизнь не для меня».

Поэтому я предложил такой вариант. Девчонок, пока мы будем разговаривать, отправим купаться на местное озеро, благо, оно находилось в пяти минутах ходьбы от дома, возможно в сопровождении одного из бойцов. А сами в это время проведем совещание, обсудим текущие и будущие задачи. А потом устроим танцы с шашлыками. Предложение было принято ребятами с энтузиазмом. Только Олег поинтересовался, а зачем брать девчонок с собой? Не лучше ли, решить свои дела, а с ними оторваться как-нибудь потом. И получил в ответ целую лекцию на тему «Как нужно создавать сплоченную команду единомышленников, поддерживать мотивацию внутри коллектива и создавать дружескую и комфортную обстановку». Я объяснил ему, что намереваюсь работать с каждым из ребят длительное время. Каждому должен доверять как себе и такие вечеринки с девушками, решают сразу много важных задач. Во-первых, позволяют лучше узнать товарищей, с которыми делаешь одно общее дело. Дело в том, что на дружеских застольях люди расслабляются, выпивают, и может всплыть много любопытной информации. Например, черты характера или факты биографии, которые человек хотел бы скрыть. Недаром говорят, «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». И девчонки могут ненароком проболтаться о чём-то для нас интересном. Известно, женщины, намного эмоциональнее мужчин. Они сначала говорят и делают, а потом думают, особенно если выпившие. Так что, будем считать это ещё одной проверкой – дополнительной.

Во-вторых, совместные гулянки, сильно сплачивают коллектив. Люди становятся не только коллегами, но и друзьями, спаянными многократными совместными посиделками и досугом. Было бы замечательно, если получится создать атмосферу одной большой семьи. По крайней мере, нужно попытаться это сделать. С учетом будущих дел, которые нам предстоят, это важно. Один мой товарищ из прошлой жизни, серьезный бизнесмен, регулярно устраивавший корпоративы для лучших сотрудников и ТОП-менеджеров, говорил: «Коллектив должен быть не только спетым, но и спитым. За время работы, нужным людям надо создавать максимально комфортную обстановку в компании, чтобы они чувствовали себя среди друзей и единомышленников. Конечно, это полностью не решает проблему текучки кадров, но помогает удержать часть важных сотрудников в компании». Естественно, о своем товарище из прошлой жизни я десантнику не рассказал, ограничившись общей лекцией на тему корпоративных отношений и воспитания «командного духа».

В итоге так и решили. Ашот привёз уже знакомый мне по свиданию на речном трамвайчике магнитофон «Сони» с несколькими десятками кассет в картонных блоках. В старенький, но исправно работающий холодильник «Саратов», доставшийся в наследство от прежней хозяйки, загрузили десять килограмм мяса, кучу овощей и фруктов, колбасу, сыр и другие продукты, которые товарищ взял со своих лотков и приобрёл на рынке, за выделенную ему сотню рублей.

С машинами получилось ещё проще. Ашот договорился с дедом, и взял у него вместительный «рафик». За руль «шестерки» сел десантник. Сначала мы забрали Еву, потом подъехали к общежитию МАИ, и усадили в «рафик» девушку Ашота – полненькую хохотушку Валю, её подружек Марину и Олю, которых планировали познакомить с Денисом и Вовой. Последними подобрали парней и Серегу с Наташей. Воспитанница детдома мне особенно понравилась. Тихая скромная, спокойная, но очень даже симпатичная – тоненькая с красивыми изящными ножками и милым личиком. Улыбается искренне, и чувствуется, своего парня любит по-настоящему. Держится за его руку, прижимается и молчит. Да и Серега с ней, совершенно другой. Заботливый, довольный и добродушный. А вот Марина Олега не понравилась. Красивая, но расчётливая стерва. Со всеми разговаривает холодно, строит из себя королеву. Несмотря на жару, натянула на себя джинсовый костюм, и явно ожидала реакции, окружающих и восхищения «модными шмотками». Не дождалась, надула губы, задрала нос и всю дорогу сидела с недовольным видом…

Через полчаса мы выехали на окружную, и спустя пятнадцать минут подъезжали к новому жилью Ашота. Дом расположился очень удобно – в отдалении от остального села и примыкал прямо к лесной опушке. По тропинке через лес можно было за считанные минуты выйти на песочный пляж небольшого, но чистого озера. Девчонок предупредили заранее, и они захватили с собой купальники, а мы, естественно, плавки.

Когда поставили машины во дворе, я предложил девчонкам пойти искупаться в озере, пока мы обсудим свои дела. Они согласились и с визгом унеслись переодеваться в дом, а потом, натянув поверх купальников платья, вместе с Вовой, которого я отправил сопровождать дам, отправились по тропинке к озеру.

А мы расположились в беседке. Предусмотрительный хозяин принёс на железном подносе и расставил стаканы и три бутылки с ледяным «лимонадом» и открывалкой, на случай, если кому-нибудь захочется пить.

Я сел на скамью «во главе стола». По правую руку устроился Ашот, слева – десантник. Парочка афганцев заняла места напротив друг друга.

– Начнём, пожалуй, – предложил я. – Надеюсь, ни у кого возражений не имеется?

Парни промолчали.

– Хорошо. Тогда сначала маленькое заявление. Мы с ребятами подумали и решили, что Денис и Володя хорошо проявили себя в ситуации с бандитами. Решили выделить по тысяче рублей каждому в качестве премии.

Я встал, вытащил заранее приготовленную тонкую пачку полтинников и протянул афганцу:

– Возьми. Вове я отдам позднее.

– Спасибо, – кивнул Денис и забрал деньги. Он сохранил невозмутимость, мелькнувший на мгновение в глазах довольный блеск его выдал.

– Теперь к делу. У нас появляется охрана, и одновременно, служба безопасности. Она будет заниматься сопровождением грузов, охраной руководства нашей структуры в лице меня, Ашота и Олега, расследованиями различных инцидентов и улаживанием вопросов с бандитами и ментами. Это Сергей, Денис и Володя. Предлагаю назначить начальником службы безопасности с испытательным сроком на один месяц Сергея. Он работал в милиции, имеет там определенные связи, знает принципы работы оперов «на земле» и умеет общаться с уголовниками. Вопросы, возражения есть?

– У меня нет, – ответил Денис. – Лично я поддерживаю обеими руками. И, Вова, уверен, не будет против. Серега справится.

– Нет, – откликнулся десантник. – Сережа не подведёт.

– Я за, – подтвердил Ашот. – Он же бывший опер? Значит, должен знать, что делать.

– Значит, принимается единогласно, – подытожил я. – Продолжим. Сергей, у тебя возражения или замечания есть?

– Пока нет, – задумчиво ответил милиционер. – Но надо полностью разобраться с кругом обязанностей, чтобы понять, насколько я это смогу потянуть.

– Разберемся, – отмахнулся я. – Обговорим всё до последней детали, но позже. Сегодня нужно обсудить другие, более важные темы. Теперь по общей структуре службы безопасности. Непосредственно, от руководства её будет курировать Олег. Но решающее слово будет оставаться за мной. У меня всё-таки жизненного опыта больше будет, успел и зону потоптать, и с разными людьми пообщаться. Планирование операций за тобой Сергей. Но решения принимаем вместе. При необходимости к операциям СБ, в качестве силовой и любой другой поддержки можем подключаться все мы. Кроме Ашота. Его будем задействовать в самом крайнем случае.

– Почему? – оскорблено вскинулся армянин. – Ты мне не доверяешь?!

– Знаешь же, что доверяю, – примирительно улыбнулся я. – Как самому себе. Просто у тебя будет много других важных дел.

– Каких, других?

– Ты в нашей компании, единственный человек, занимающийся торговлей несколько лет, практически готовый бизнесмен. Поэтому будешь коммерческим директором. На тебе – подготовка большинства сделок, выбивание выгодных цен, переговоры с покупателями. Разумеется, и я этим буду заниматься, но очень много дел, будет висеть на тебе. В частности, реализация множества, обозначенных мною проектов. Плюс, учитывая твои связи в разных кругах, решение различных проблем нашей структуры, помощь разным подразделениям и многое другое. Возражения имеются?

– Нет, – мотнул головой армянин. – Только одно. Если возникнет какая-то опасность, и меня привлекайте. Я мужчина и не хочу остаться в стороне, когда остальные будут решать проблему.

– Хорошо, – вздохнул я. – Но, повторяю, только в самом крайнем случае.

После небольшой паузы, продолжил.

– Олег, как уже говорил, будет курировать службу безопасности. Он всех ребят хорошо знает, и думаю, тут сложности не возникнет. А ещё на нём – подбор нужных кадров. Сразу скажу, не тех, кого я планирую задействовать в продажах, юридической защите и многом другом. Олег будет заниматься водителями, которые могут нас куда-то отвезти на своих машинах, другими специалистами, поисками консультантов в нужных нам сферах. Контакты с юристами, торговцами, продавцами и партнёрами – обязанности Ашота. Это его стихия, в которой он как рыба в воде.

– А Сане какой фронт работ дашь, когда он выздоровеет? – с любопытством поинтересовался десантник.

– Саня будет работать и с блатными и мелкими жуликами, – сразу ответил я. – Выстраивать сеть осведомителей и помощников, способных много интересного рассказать. Например, в нужном городе, где имеется интересующий товар или предприятие. Практически, он будет заниматься разведкой со своей стороны, работая в тесном контакте с Сергеем. Сейчас этот вопрос не стоит, нас слишком мало, но на будущее ребятам из СБ надо определиться со своей специализацией. Например, Денис отвечает за силовые акции против бандитов и воров, Вова – за сопровождение и безопасность грузов. Уже сейчас вам надо присматриваться и анализировать эти направления, чтобы приобрести необходимый опыт, а потом возглавить соответствующие отделы.