Текст книги "Заклинатель 5 (СИ)"

Автор книги: Алекс Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Не знаю на что рассчитывал наемник, но опрокинуть монстра у него не выходит, только лишь пошатнуть. Но для меня этого оказывается достаточно. Средоточие вспыхивает особенно ярко, тело переполняет магическая энергия, в крови зарождается адреналиновый шторм, наполняя мышцы заемной силой.

Я взмываю в воздух и обрушиваю на плечо монстра страшный удар, будто пытаясь расколоть толстое бревно. Такой же разносится звук, как по сухой деревяшке. В последний миг, когда шипы погружаются в ледяную плоть, я пускаю через рукоять булавы магию, наделяя дополнительным проникающим свойством.

По темной поверхности металла скользят струйки лиловой энергии. Лед крошится, разбегаются трещины, отделяя конечность от туловища. Через мгновение на землю тяжело падает отделенная от тела рука.

А в следующий миг за ней чуть не падаем мы. Ледяной монстра издает дикий вопль. Он не кричит в привычном понимании слова, у него и голосовых связок нет, как и рта, больше всего это похоже на инфразвук, который испускает все тело голема разом.

– Проклятье! – Берг машинально вскидывает руки к ушам. Пальцы наемника разжимаются, меч падает на землю. Рядом в такой же позе валится Дитрих.

Сорен показывает большую выдержку и на целую секунду выдерживает невидимое давление, но и он в конечном итоге оседает на землю.

Благодаря бурлящему в теле жесткому колдовству Средоточия, продолжавшего воздействовать на организм, мне удается продержаться дольше, я пользуюсь моментом и наношу еще один удар, на этот раз на уровне колена монстра.

Снова громкий треск, как от разломанных бревен. Лед крошится, но поддается, дробя ногу чудовищу. Секунду ничего не происходит, затем собранная из льдистых обломком фигура медленно заваливается на бок, рассыпаясь в полете на отдельные части.

Грохот рассыпавшихся по земле ледяных осколков бьет по ушам. Я стою, не веря, что получилось. Первая отрубленная конечность нарушила внутреннюю целостность колдовского конструкта, благодаря которому он двигался. Вторая довершила начатое, полностью разрушив структуру и лишив псевдоживого монстра жизни.

– Чтоб вас всех, – тихо выдыхаю я и оглядываюсь.

Наемники и гвардеец начинают шевелиться, не веря, что все кончилось. Знаки на менгирах потускнели, а окружающая площадку бело-серая хмарь потеряла былую плотность.

– Надеюсь он был один, – говорю я и пытаюсь проникнуть колдовским взором сквозь висящую в воздухе белую мглу. Больше там не чувствуется движений, но и пропадать она не спешит.

Доспехи наемников местами помяты – результат удара, когда вначале голем их приложил. В голове мелькает невеселая мысль – свою прибавку оба хотя бы частично отработали.

Сорену повезло больше, или скорее, имперец проявил большую осторожность, не став подставляться под удар ледяных клешней.

– Все закончилось? Или ждать еще гостей? – Берг сверлит белесую стену напряженным взглядом, стараясь держаться поближе к костру.

Я неопределенно дергаю плечом, активность магических потоков вокруг менгиров заметно снижается, но кто знает, будет ли новый всплеск.

Но с магией пока лучше подождать. Спорю на что угодно, именно мои действия пробудили древний магический механизм (или чем там эти менгиры являлись?), запустив протокол защиты в форме материализованного голема. Он ведь не из пустоты появился, питательной средой для возникновения послужила та самая белесая хмарь, что до сих пор окружала площадку.

– Надеюсь, что нет, – я взвесил в руке украшенную шипами палицу и кивнул на костер. – Подкиньте дров, чувствую ночь будет долгой.

Глава 17

17.

Продрогшие, усталые и злые, ранним утром мы уезжали от менгиров, то и дело оглядываясь. Когда небо начало светлеть белесая хмарь медленно отступила, пока окончательно не рассеялась, впитавшись в землю. Дорога была открыта, но мы еще несколько минут напряженно следили, ожидая подвоха и лишь после этого торопливо собрались и поехали прочь.

Я вынес главный урок из случившегося – магия не всегда приходит на помощь, даже могущественные заклятья в какой-то момент могут оказаться бессильными и тогда придется надеяться лишь на себя.

Берг и Дитрих выглядели подавленными, схватка с ледяным големом показала, что умение обращаться с оружием против магических тварей ничего не стоит, если под рукой нет подходящего клинка и доспехов. Это заставило наемников задуматься и совсем по-другому взглянуть на броню Сорена, которая до этого момента ими не воспринималась всерьез.

Гвардеец тоже вынес урок из произошедшего – хорошо, когда есть кому тебя прикрывать. Особенно если это маг, обладающий сверхъестественными способностями и колдовской шипастой дубиной, способно крушить даже зачарованный лед, на котором обычные клинки оставляют лишь едва заметные сколы.

Но в целом все закончилось хорошо. Мы пережили ночь, проведя ее у пылающего костра с обнаженным оружием в руках, хотя вначале казалось, что все окажется куда хуже. Ожидание новых големов выматывало почище самой схватки, все понимали, что если появится еще один, то это будет новый изнурительный бой, из которого мы вряд ли выйдем победителями.

А если появится сразу два… что-ж, скажем так, в этом случае проще зарыться в снег и ждать, пока лапы големов проломят нам головы. Так хоть меньше устанем, бегая от них по площадке между менгиров.

Ха, висельный юмор.

Разумеется, никто сдаваться не собирался, но с двумя ледяными тварями справиться шансов почти бы не оставалось.

К счастью, белесая хмарь больше не рожала чудовищ, только генерировала обжигающий холод, от которого пришлось спасаться, сжигая запасы прихваченных из лесного форта дров.

Но мы выжили. Голодные и усталые мы уезжали, сквозь зубы проклиная чертовы каменюки, ставшие источником смертельной опасности, едва не стоившей жизни нашему маленькому отряду…

Когда солнце достигло зенита, Сорен вытянул руку указывая вперед.

– Кажется это скала, о которой говорил разбойник, – сказал он, привлекая внимание.

Последние пару часов я ехал, погрузившись в медитативный транс, восстанавливая потраченную энергию. Надвинутый на голову капюшон отсекал от суеты и света внешнего мира, позволяя полностью погрузиться в процесс. Схватка с големом вымотала. Что неудивительно, учитывая с какой интенсивностью пришлось использовать Сумеречный Круг для направления энергии на тело. Средоточие пылало, как фиолетовое солнце, преобразуя магию для экстремального разгона физических характеристик. Это вызвало нагрузки на организм и позже за это последовала расплата.

– Похоже на описание, видимо ублюдок все же не соврал, – Берг сплюнул, имея ввиду мертвого предводителя разбойников.

Выглядел наемник неважно, лицо посерело, осунулось, в глазах поселилась угрюмая настороженность. Встреча с неуязвимым для обычного оружия магическим созданием поколебала былую уверенность в том, что отправиться с колдуном была хорошей идеей.

Мечник сомневался, и это четко просматривалось в изменившимся поведении. Одно дело сражаться с обычными людьми, где есть шанс победить, полагаясь на свои умения, и совсем другое столкнуться с чем-то, что даже не замечает твоих ударов. Это кого угодно выбьет из колеи.

Дитрих испытывал схожие чувства, но в отличие от приятеля предпочитал их не афишировать, скрывая за маской равнодушной отрешенности.

И лишь Сорен выказывал энтузиазм, что в целом понятно, учитывая что в конце его ждала награда в виде новых частей комплекта артефактной брони.

Я поднял голову и посмотрел в указанном Бергом направлении, скала действительно обнаружилась там, где ее описал Шрам – приткнувшись к склону возвышенности, почти у самого основания.

Странно, думал разбойник все же соврал, и скала будет стоять на вершине, но нет, вот она в небольшой низине. Высота метров двенадцать, с пятиэтажный дом, формой напоминает искривленную подкову. Не слишком широкая, но и не узкая, в общем, обычный гигантский булыжник, какой можно встретить в любом месте, где каменистая местность.

Возвышенность, кстати, и не возвышенность вовсе, а небольшая горная гряда, в настоящий момент скрытая под толстым слоем снега. Летом ее хорошо видно издалека, она тянется на северо-запад и служит неплохим ориентиром для путешественников.

– Да, кажется это оно, – согласился я, мысленно сопоставив рассказ мертвого главаря лесных бандитов с окружающим пейзажем.

Все сходилось, даже расположение скалы согласно ориентации по сторонам света. Спорю на что угодно, когда снега нет, огромный булыжник теряется на общем фоне горной гряды, но сейчас он буквально бросается в глаза, не заметить невозможно.

– Будем устраивать привал, или сразу пойдем внутрь? – спросил Сорен и тут же заработал злобные взгляды от обоих наемников.

– Мы полдня в седле, а до этого всю ночь сторожили проклятую белесую муть, – процедил Берг. – Нужен отдых. И передышка.

– А еще не помешает поесть, – поддержал товарища Дитрих.

Верно, хорошенько набить пузо будет нелишним, а то получилось лишь перехватить немного вяленного мяса в пути, слишком торопились как можно скорее уехать от непредсказуемых менгиров. А ночью вообще времени не было, боялись нового нападения. Так что рациональное зерно в предложении есть.

К тому же, вряд ли вначале стоит заходить в подземелье всем разом, в случае чего, я могу не успеть прикрыть остальных.

– Разбейте лагерь в стороне, подальше от входа, – велел я.

– Еще бы, ноги поблизости от это проклятой пещеры нашей не будет, – чересчур быстро откликнулся Берг, словно заранее репетировал.

Я по очереди оглядел нахмуренные физиономии Берга и Дитриха. Кажется назревает небольшой бунт. Сражение с ледяным големом оказало гораздо большее влияние, чем изначально казалось. Мне ясно давали понять, что внутрь подземелья наемники не полезут.

– Вы заключили контракт, вы взяли деньги поэтому будете делать то, что вам скажут, – холодным тоном произнес я.

Берг вскинулся, собираясь что-то сказать, но долговязый напарник опередил, миролюбиво заметив:

– Вряд ли от нас будет много толку, если внутри какая-то магическая дрянь, только под ногами будем путаться. Разве не так? – он вопросительно посмотрел, сохраняя спокойствие.

Взгляд солдата удачи как бы говорил: да, мы взяли деньги, да заключили контракт, но всему есть предел, особенно если это касается чертового колдовства, о таком дерьме уговора не было. Сражаться с обычными людьми – без вопросов. С магическими тварями, которых невозможно даже ранить – полная глупость, на которую никто не подписывался. И если бы знали заранее, то остались в Последнем Приюте.

– Мы договаривались проводить вас до долины с тремя крепостями, защищая в дороге от опасностей, – ровным тоном напомнил Дитрих, Берг активно закивал, поддерживая приятеля. – Уговора сражаться с порождениями темного колдовства не было.

Я мог бы, конечно, напомнить о прибавке в полсотни золотых, но понял, что бесполезно. Даже у алчности есть свои границы, за которые никто не переступит. Наемники будут сражаться за деньги, но не станут ввязываться в безнадежный бой, зная, что в нем не победить.

В конце концов, и Берг и Дитрих являлись отличными бойцами, матерыми рубаками, мастерами меча, но опытом сражения с потусторонним не имели. И если бы им заранее рассказали с чем придется столкнуться, то оба без сомнений отказались бы. Потому что не дураки. И потому что жизнь одна, и не стоит ей рисковать ради полоумного колдуна, лезущего во всякую чертовщину.

Все это легко читалось на физиономиях солдат удачи, но отступить просто так я не мог, потерял бы уважение, а с ним и лицо.

– Вы будете делать то, что я вам скажу, а если станете своевольничать, буду считать это попыткой одностороннего пересмотра контракта со всеми вытекающими последствиями. Ясно? – я холодно произнес и по очереди оглядел наемников.

Берг ответил злобным взглядом, Дитрих мрачным, но у обоих хватило ума промолчать. Я негромко повторил:

– Не слышу.

Последовали угрюмые кивки. Им это не понравилось, но иного выхода не было. Либо подчиниться здесь и сейчас, либо умереть. Другого пути не будет. Колдун не позволит бунтовать, и если придется без колебаний убьет обоих, они это понимали.

Чую у меня еще будут с ними проблемы и скорее всего серьезные.

А вообще забавный выверт судьбы, изначально я брал Берга и Дитриха, как помощников, готовых прикрыть, если Сорен вдруг начнет чудить и попытается с дуру напасть, желая сбежать. Но теперь все обстояло наоборот, гвардеец превратился в преданного союзника, а наемники стали слабым звеном, от которого можно ожидать удара в спину.

С учетом желания веселой парочки разделаться с имперцем за разрушение города под горой, получалась интересная ситуация.

Впрочем, наверное, не стоило обманывать себя, я сделал ставку на Сорена, как только увидел в найденном сундуке нагрудник оригинальной гвардейской брони и обратил внимание, как загорелись глаза воина в черном. Именно в тот момент стало ясно, что позволить убить его будет слишком расточительным делом. В мгновение ока из помехи и сомнительного источника информации он превратился в ценный актив, которым жалко разбрасываться.

Цинично и жестоко? Возможно. Но такова жизнь, все мы в первую очередь поступаем, как выгодно нам.

Что касается Берга и Дитриха, терпеть неподчинение я не собирался, у нас тут не демократия. Надо было думать раньше, прежде чем соглашаться, в конце концов, они знали с кем шли. Сами согласились, сами взяли деньги. А теперь хотят соскочить и постоять в сторонке, когда запахло жаренным? Нет, это не вариант, так не работает, понадобится, погоню вперед под угрозой применения силы.

– Разбиваете лагерь, ждете, пока я осмотрюсь в подземелье. Далеко заходить не стану, гляну, что вначале, если получится дойду до скелета с доспехами. По словам Шрама он должен лежать где-то недалеко от входа. Если все нормально, возвращаюсь, обедаем и отдыхаем, – сказал я.

Берг и Дитрих ничего не ответили, потянули поводья, направляя лошадей в сторону склона возвышенности, подальше от темнеющей на фоне белого покрова громады скалы.

Я сделал знак Сорену задержаться, дожидаясь пока наемники не отъедут подальше, сказал:

– Приглядывай за ними, чтобы не удрали, пока меня не будет. Справишься?

К чести, гвардеец не стал изображать самоуверенного болвана.

– Их двое, – нейтральным тоном заметил он. – И судя по тому, что я видел на тренировках на привале и вчера ночью в бою с големом, они знают с какой стороны держаться за меч.

Все верно, знают, и более чем хорошо, но нападать сейчас вряд ли станут. Побоятся, что вернусь и отправлюсь в погоню. Учитывая снежные заносы, удрать далеко не получится, а против живой тьмы в виде смертоносных жгутов наемники не выстоят. Они это понимают и не станут глупить, в данный момент расклад не в их пользу. Однако это не гарантирует, что ничего не случится. Порой здравомыслие затмевают глупость и страх и ожидать можно чего угодно.

– Думаю прямо сейчас они не будут дурить, но ты все равно присматривай за ними, – сказал я и добавил: – Не позволяй себя прикончить, пока я не вернусь.

Сорен ответил кривой ухмылкой.

– Постараюсь. Если что, можете меня не хоронить, сожжения будет достаточно.

Мрачная шутка вызвала усмешку с моей стороны.

– Договорились, – хмыкнул я, кивнул и ударил пятками лошадь.

Сорен направился вслед за наемниками, я поехал напрямую к скале. Над головой светило солнце, в разгаре яркий зимний день, слегка прихватило морозцем, но в целом погода комфортная, особенно если на тебе теплый дорожный плащ. Время ближе к полудню, до захода пять-шесть часов, более чем достаточно для предварительной разведки.

Я подъехал к скале неспешно, машинально отметив, что следов на снегу вокруг нет. А значит, как минимум с момента последнего снегопада никто сюда не приходил. Хорошо, не люблю нежданных гостей.

Вход в подземелье нашелся там, где указывал Шрам – под скалой, у самого основания. Это походило на пещеру, плавно уходящую вниз, довольно широкую – легко разъедутся пара всадников, и высокую – не меньше полутора человеческих роста.

Примечательная особенность – вход располагался хитрым образом, издалека темный зев пещеры не виден, придется подобраться близко, чтобы понять, что скала с секретом. Намеренно это было сделано или результат игр природы непонятно, зато объясняло отсутствие следов. Даже если бы кто прошел в полусотне метров, не знай он, что здесь находится, то ни за что бы об этом не догадался.

– Может поэтому разбойники сюда поперлись, рассчитывали сделать из пещеры убежище? – задумчиво проронил я, изучая проход в скальной поверхности.

Слегка засыпано снегом, дальше небольшой уклон вниз. Внутрь не намело, мешал небольшой бортик. То ли рукотворный, то ли еще одна причуда природы, но он хорошо помогал, не давая снегу глубоко проникнуть внутрь. Подозреваю весной этот же барьер мешал половодью затопить пещеру, что прямо указывало на умысел. Кто-то позаботился, чтобы внутри всегда оставалось сухо.

Воздух прохладный. Из глубины тянет чем-то непонятным, от чего по спине бежит холодок.

Я шагнул вперед… и нерешительно замер.

Вдруг поймал себя на мысли, что не хочу идти внутрь. Спешился, привязал лошадь, а переступить через бортик, войдя в пещеру, не могу. Что-то мешает, что-то глубоко внутри, вызывающее протест.

Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить в чем дело. Я банально боялся. Точнее не боялся, а испытывал сомнения, не желая делать следующий шаг. И причины этих сомнений остались в половину дня пути отсюда, среди менгиров в виде разбитых осколков льда.

Проклятый голем, на который не действовала магия, он посеял неуверенность, заставляя сомневаться в своих силах. Это оказалось неприятным сюрпризом.

– Дерьмо, не хватало еще, чтобы поджилки тряслись, – хрипло выдохнул я, подумав об инстинктивном страхе перед чужой магией, который обязательно расцветет, стоит сделать себе хоть одну поблажку.

До этого я шел вперед, не испытывая сомнений, а получив щелчок по носу тут же остановился. В глубине души насмешливо скалил зубы Га-Хор Куэль Ас-Аджар, урожденный аристократ и истинный заклинатель, никогда не испытывающий подобных сомнений.

Как бороться с неожиданно возникшим страхом? Ответ один – сцепить зубы и упрямо идти вперед, испытывая волю на прочность. По-другому не дано, по-другому нельзя, иначе чем больше пройдет времени, тем станет хуже. Если сейчас отступить, найдя подходящую отговорку (вроде возвращения в лагерь для обеда), то потом будет труднее вернуться назад и начать все с сначала.

Поэтому отступать нельзя, только перебороть страх и сделать следующий шаг. А главное, как можно скорей, пока мозг не успел придумать новых оправданий, чтобы не делать того, чего совершенно не хочется.

Проще сразу рубить с плеча, пока не одолели сомнения.

– Ладно, чего тут топтаться, – я криво усмехнулся, откинул капюшон назад, и отведя руку в сторону, зажег над ладонью сгусток фиолетового огня. А затем сделал то, ради чего сюда прибыл – шагнул внутрь подземелья.

Глава 18

18.

Страх понятие относительное. Он может прятаться глубоко внутри или находиться на самой поверхности. Он может быть иррациональным и мешать, путая сознание, заставляя поступать неразумно. Он может быть осознанным и взвешенным, помогая разуму сохранять контроль, поддерживать в тонусе. Но каким бы он не являлся, только от человека зависит, как на него реагировать, поддаваться или использовать в собственных целях, делая себя сильней. Ведь переступить через страх, значит одолеть его, стать иным, лучшей версией себя прежнего, возвыситься над собой, показав, кто ты есть.

Я понимал, что по-другому нельзя, либо я ломаю появившуюся боязнь перед чужой магией, переступая через возникшую в глубине души опаску, либо ломаюсь сам, теряя уверенность в собственных силах. Но тогда это полный конец, после которого вернуться назад уже вряд ли получиться.

Именно понимание данного факта, а также знание, как работают эмоции, грозившие укорениться в сознании на долгое время, заставило сделать следующий шаг.

А за ним еще один и еще.

На какое-то мгновение я даже почувствовал себя голым, когда вдруг осознал, что заклинания Сумеречного Круга могут не сработать и что от магии не будет толку, если вдруг на пути попадется опасность.

Это было странное чувство, головокружительное и захватывающее, но вместе с тем отрезвляющее. Вместо того, чтобы поддаться ему, я словно оседлал волну, черпая в этом уверенность.

Ведь я это не только Сумеречный Круг и вплетенные в него заклинания, я нечто иное, гораздо большее, чем просто набор боевых чар.

Магия это безусловно хорошо, но в первую очередь любого хорошего заклинателя формирует вовсе не набор его заклинаний, а его воля и опыт, ведущие по пути истинного познания. И осознание этого простого факта, всплывшего из глубины, помогло посмотреть на ситуацию с другой стороны, входя в подземелье сохранив хладнокровие.

Я переступил через порог и внимательно осмотрелся. На первый взгляд обычная пещера, неровный пол, такие же стены, сводчатый потолок. Но если приглядеться, заметны изменения, словно внесенные умелой рукой. Отбит мешающий проходу выступ справа, аккуратно стесан нарост на стене слева, поверхность на земле хоть и местами бугристая, но относительно ровная, позволяющая ходить не ломая ноги.

Словно кто-то пытался придать естественный вид, но все равно некоторые детали выдавали, что вмешательство все же было, пусть и на минимально возможном уровне.

– Маскировка, чтоб ее, – по лицу скользнула кривая ухмылка.

И где холодный злой ветер, от которого бежали разбойники? Видимо следовало пройти дальше.

Что и сделал, одновременно тщательно сканируя окружающее пространство на предмет проявления магии. Но ничего не было, пещера с ходу не выдавала своих секретов, прикидываясь обычной.

Свет яркого зимнего дня освещал внутреннее пространство, проход уходил прямо. Воздух холодный, но комфортный, без посторонних запахов. Я сделал еще несколько шагов, все дальше уходя от входа. Ничего не происходило, никакой магической или любой другой активности. Просто узкая пещера с неровными стенами и с полом, плавно уходящим под наклоном вниз.

Что там говорил почивший Шрам о скелете с доспехами? Должен лежать в нескольких десятках метров от входа?

Стоило об этом подумать, как взгляд нашел искомое. Груда костей валялась прямо на земле, на видном месте белел крупный череп. Последний бросался в глаза, приковывая внимание.

Вместо того чтобы броситься к находке, я оглянулся на светлеющий проем за спиной, расстояние, указанное главарем разбойников, на первый взгляд совпадало. Кажется оно, однако я не подходил ближе, настороженно сканируя пространство на появление магии.

Холодный злой ветер, заставивший даже матерых душегубов дрожать от ужаса. Где он? Или надо приблизиться к останкам вплотную? Поколебавшись, я так и сделал и теперь стоял всего в паре шагов от скелета, но все еще смотрел не на него, а больше по сторонам, ожидая появления неизвестной враждебной силы.

Внешне я напоминал ледяную статую, но внутри это был приготовившийся к атаке хищник, застывший, но с напряженной для смертоносного прыжка сутью. Так прошло несколько мгновений, но ничего не происходило. Чем бы не являлся холодный ветер, он не желал проявлять себя.

– Один ноль в пользу гостей, – тихо проронил я, и наконец внимательно взглянул на лежащий у ног скелет.

Судя по виду, пролежал он тут долгое время, десятилетия, возможно даже пару сотен лет. Трудно сказать наверняка, патологоанатом из меня не очень, Га-Хор тоже не увлекался изучением темпами разложения трупов. Кости сначала побелели, затем слегка потемнели, в основном от грязи и пыли. Судя по расположению, человек умер мгновенно, что наталкивало на интересные мысли насчет причастности указанного ветра, как потенциального источника смерти для неизвестного. Возможно, ему не так повезло, как разбойникам и он не успел удрать, прежде чем темная сила до него добралась, заставив сердце остановиться и выпив душу.

– Что-то это напоминает, – тихо пробормотал я, припомнив особенности охоты теневой сущности, прячущейся в развалинах древнего форта. То, во что превратился Га-Хор после смерти, тоже питалось подобным образом, выпивая жизненную силу из случайно оказавшихся поблизости путников.

Могла еще одна такая тварь прятаться здесь? Вполне. Я до сих пор не знал, откуда в свое время заклинатель получил знания, позволившие ему после смерти переродиться в другом состоянии. Откуда-то ведь он это взял, возможно у него нашлись последователи, не пожелавшие заканчивать жизненный путь даже после потери физической оболочки.

Наплечники имперской гвардейской брони нашлись здесь же, спокойно лежали среди костей, словно так и надо. Слегка потускневшие, припорошенные слоем буро-коричневой грязи, на первый взгляд находившиеся в полном порядке. По крайней мере, беглый осмотр сквозь колдовской взор показал наличие вкрапленных в темный металл плетений. Структура не повреждена, что говорило о рабочей функциональности магического контура.

– Левый для защиты от стрел, правый для усиления удара, – задумчиво проронил я. Секунду поколебался, но затем все же наклонился и поднял один. Замер, настороженно прощупывая пространство, сосредоточив внимание на проход, уходящий в глубину пещеры.

Ничего. Мертвая тишина. Никакой магии.

Может Шрам обманул? Наплел всякий бред про вызывающий ужас ветер, чтобы…

Чтобы что? Отомстить перед смертью? Но это не месть, это ерунда какая-то, ведь про наплечники от гвардейской брони он тоже рассказал, и вот они, лежат, готовые чтобы их взяли.

Возможно дело в другом, и непонятная сила чувствует во мне мага и поэтому опасается? Хорошее объяснение, тешащее самолюбие, и от того смертельно опасное. Стоит вообразить себя могучим колдуном, способным справится с любой напастью, как эта самая напасть обязательно выпрыгнет из-за угла. Проверено жизненным опытом.

Я поднял второй наплечник, отряхнул. Рассеянный взгляд скользнул по черепу мертвеца, чьи кости усеивали землю. Интересно, а он сам был гвардейцем или только нашел доспех? Последние настоящие гвардейцы исчезли во времена Смуты, сразу после падения Старой империи, а это на секундочку, больше пяти веков назад. Какие бы преимущества колдовская броня не давала своим хозяевам, она не могла остановить течение времени. За пять столетий кости имели бы намного более потрепанный вид, если бы вообще сохранились. Хотя чего им тут сделается, диких зверей нет, растаскивать некому, лежат на земле, гнить особо незачем. Интересно, а кости вообще гниют? В смысле разлагаются…

Поймав себя на последней мысли, я ухмыльнулся, нашел, о чем думать, тем более переживать. Какая разница кому принадлежал скелет? Пусть даже настоящему гвардейцу, в данный момент это не имело значения. Сейчас главное понять, почему не проявляет себя зловещая сила, прогнавшая отсюда разбойников.

Именно умение сосредотачиваться на главном являлось одним из важнейших постулатов мар-шааг. Отринуть лишнее, сконцентрироваться на основном и тогда видение мира станет, как никогда четче.

– Подземелье, – тихо произнес я, резко поймав себя на мысли.

Не пещера, а подземелье, именно в таком ключе говорил Шрам рассказывая об этом месте. Но если засранец дошел только до лежащего на земле скелета в нескольких десятках шагах от входа, то он как узнал, что это именно подземелье, а не обычная пустотелая дыра в скале?

Понадобилось несколько секунд, чтобы придумать более или менее логичное объяснение. Разбойник не сам нашел пещеру, ему кто-то рассказал о ней, что в целом логично, учитывая, что даже близко ее не видно, надо точно знать куда идти, чтобы обнаружит вход.

– Значит паршивец все же соврал, точнее недоговорил, – я качнул головой. Поторопились, не следовало ублюдку резать глотку так быстро. С другой стороны, какое принципиальное значения имеет откуда Шрам прознал о подземелье?

Я аккуратно положил наплечники в холщовую сумку, скрывающуюся под плащом, взятую специально для этих целей. Рассеянный взгляд вновь скользнул по груде костей, отметив отсутствие чего-то примечательного или полезного. Если остальные части комплекта и лежали когда-то здесь, то их давно забрали более удачливые искатели приключений.

Повернувшись в сторону входа, я пару секунд стоял, размышляя и разглядывая освещенный проем. За ним раскинулся светлый зимний день, там ждал разбитый лагерь, горячая еда, приготовленная на костре, подогретое вино со специями и долгожданный отдых после бессонной ночи и многочасовой поездки верхом.

Собственно, я это и обещал сделать: вернуться обратно, осмотревшись на месте и проведя предварительную разведку. И логика подсказывала, что так и надо сделать, однако ум исследователя гнал вперед. Вызывающий ужас ветер так и не появился, что открывало маневр для дальнейших действий. Пройти чуть дальше, посмотреть, что скрывается в глубине. Будет смешно, если в какой-то момент ход упрется в тупик и ничего кроме камней больше не будет.

Программа минимум исполнена, наплечники в сумке, Сорен будет рад новой игрушке, хотя и постарается это скрыть за маской сурового вояки, осталась малость – вернуться к остальным.

Я подумал об этом и…

Развернулся и направился дальше по ходу пещеры, отдаляясь все дальше от светлеющего проема, ведущего в заснеженную реальность внешнего мира. В конце концов, сколько прошло? Тридцать-сорок минут? За это время Берг и Дитрих едва успели найти подходящее для лагеря место, расчистить его и начать разжигать костер. Пока растает снег в котелке над огнем, пока вода закипит, пока начнется вариться похлебка, я успею пройти гораздо дальше места со скелетом, а когда вернусь, поспею как раз к горячему обеду.

Вскоре стало понятно, что решение полностью оправдало себя. Чем дальше вглубь, тем сильнее пещера претерпевала изменения. Я вдруг подумал, что видел подобное раньше, в самом начале, когда с торговцем древностями Элимом изучал обитель умершего отшельника. В тот раз скальная поверхность так же перетекла в каменную кладку. Пол выложен гранитными плитами, потолок превратился в высокий свод. Только статуй рогатоподобных не хватает.

Неужели еще одно убежище Изначальных? Что-то в последнее время на моем пути они встречается особенно часто. Это не могло быть совпадение, темное зеркало не желало выпускать из своих когтей добычу.

По спине пробежал холодок. Я стоял в начале обширного зала, другая сторона терялась в полутьме. Сначала показалось, что зал пустой, но затем с глаз словно сдернули пелену и я замер, завороженный открывшейся картиной.

Зал был заполнен красными и черными кристаллическими образованиями. Антрацитовые и алые кристаллы словно вырастали из пола, создавая причудливые формы, похожие на диковинный лес.