Текст книги "Заклинатель 5 (СИ)"

Автор книги: Алекс Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Вылезая на утро наружу из склепа, я машинально зажмурился, в глаза ударили солнечные лучи, стояла ясная погода. Тучи рассеялись, от вчерашней бури не осталось следа, только глубокий снег, покрывающий землю ослепляющей белизной.

Рядом шумно дыша, завозился Берг, по очереди выводя лошадей наружу. Начался мучительный спуск вниз, и животные и люди то и дело проваливались, утопая в сугробе. Наемники приглушенно ругались, имперец сохранял ледяное спокойствие, демонстрируя выдержку.

Когда склон остался позади, я в последний раз оглянулся, курган со склепом на вершине казался призрачным миражом. И чем дальше мы отъезжали, пробираясь по занесенной снегом дороге, тем более зыбкими становились очертания, пока наконец окончательно не пропали. Позади вновь расстилалось пустое заснеженное поле.

Я отвернулся и постарался выкинуть из головы странную встречу с гробницей одного из последователей Ушедших.

Мы с трудом пробирались вперед, ориентиром выступала темнеющая полоска зимнего леса. Это продолжалось не меньше четырех часов. Когда до цели оставалось немного и появилась опушка с голыми деревьями, идущий в голове маленького отряда Берг вдруг предостерегающе вскинул руку.

– Что там еще? – я раздраженно дернул повод, заставляя коня прибавить шаг и вскоре остановился рядом с наемником, разглядывая красочную композицию на занесенной снегом дороге.

На земле лежало шесть тел: три лошадиных, три человеческих. Все изуродованы, со вскрытым брюхом. Внутренностей нет, то ли вырваны, то ли съедены. Сердце, печень, почки, легкие – ничего, только кроваво-бурые ошметки, пачкающие белый снег.

Проклятье. Выглядело довольно паршиво.

– Кто-то хорошо пообедал, – хмуро буркнул Берг, изучая останки.

Не сговариваясь, мы с Дитрихом и Сореном подняли головы и тревожно заозирались. Судя по следам, убили людей и лошадей уже после снегопада, а значит тот, кто это сделал находится где-то рядом.

Глава 9

9.

Понадобилось мгновение чтобы осознать данный факт. Сверкнули выхваченные клинки. Воины замирают, настороженно поводя глазами по сторонам. Дитрих и Берг заучено становятся спина к спине прикрывая друг друга. Сорен и я оказываемся чуть в стороне.

Слева от замершей пары наемников шевелится снег. Я выбрасываю руку вперед, активируя «Молот», но не успеваю. Из-под сугроба в воздух выскакивает гибкое продолговатое тело. Дитрих работает, как на тренировке, слегка отклоняется вбок и наносит жесткий удар сверху-вниз. Плещет красным, на землю падает разрубленное напополам тело. Существо визжит, бьется в снегу, но не умирает. Следуют еще два сильных удара, визг затихает.

– Что это за дрянь⁈ – в панике восклицает Берг, поводя острием меча перед собой.

– Заткнись! – рявкаю я, пытаясь разглядеть существо, а точнее то, что от него осталось, одновременно стараясь держать в поле зрения как можно больше пространства перед собой.

Больше всего это похоже на увеличенного в размерах толстого, но короткого червя, покрытого плотным белым мехом с пастью, полной острых зубов.

Все замирают.

– Справа! – кричит Сорен.

Снег снова взрывается, в этот раз в атаку идут сразу две твари, нацелившись на Сорена и меня. Имперец действует в привычной манере опытного рубаки. Шаг в сторону – пропустить противника мимо себя, тяжелый клинок взлетает вверх и тут же обрушивается вниз. Следует мощный удар, разрубая гибкое тело на две неравные части.

И вновь опушку зимнего леса окутывает противный визг.

Я действую по-иному, вызвать клинок уже нет времени, перед мысленным взором вспыхивает символ «Щита», в воздухе мерцает прозрачная пленка. Прыгнувшая из-под снега тварь натыкается на невидимую преграду и ошеломленно отскакивает назад. Я завершаю дело файерболлом. Сгусток колдовского огня попадает в извивающееся тело. Миг – и покрытое шерстью создание обращается фиолетовым факелом.

Сквозь огонь прорывается особенно громкий визг.

Это словно становится сигналом для остальных. Со стороны Берга и Дитриха предостерегающие крики. Сугробы вокруг буквально взрываются, сразу пять или шесть тварей идут в атаку, целясь в руки, ноги и голову.

– Не дайте им подобраться к лошадям!!! – кричу я, одновременно выбрасывая руку открытой ладонью вперед.

Вспыхивает и гаснет символ «Молота». Двух покрытых шерстью зубастых червей бьет с дикой силой, швыряя на ствол ближайшего дерева. Раздается треск, ствол выдерживает, сыпется отвалившаяся кора, твари оказываются необыкновенно тяжелыми.

Сколько в них? Метра полтора? Не меньше. И пасть, способная вызвать зависть акул.

– Еще одна!!! – кричит Сорен.

Дитрих резко разворачивается на месте, тяжелый клинок взлетает вверх и вбок, следует сокрушительный удар. Но в последний миг вытянутое мохнатое тело умудряется каким-то образом изменить траекторию, врезавшись в не ожидавшего атаку с этой стороны Берга.

Наемник валится на снег, тварь и правда весит немало, легко опрокидывает вооруженного воина в доспехах и тут же пытается вцепиться в горло. К счастью для коренастого солдата удачи шея у него защищена стальной сеткой, которую монстру с ходу не удается прогрызть. Защитная экипировка позволяет выиграть время. Пара секунд, этого оказывается более чем достаточно для Дитриха, чтобы подскочить и нанести рубящий удар сверху вниз.

И вновь воздух разрывает противный визг.

Разрубленное пополам тело извивается, в разные стороны брызжет кровь, Берг с проклятьями скидывает тварь с себя и вскакивает на ноги. Руки наемники крепко сжимают меч, держа перед собой, глаза бешенные, рот кривится в ярости из-за того, что какой-то покрытый шерстью червяк смог уронить опытного бойца на землю.

– Слева!!! – кричу уже я и вновь выбрасываю руку вперед.

Знак «Молота» вспыхивает перед мысленным взором лиловым и гаснет. Прыгнувшего монстра откидывает назад, как раз мимо стоящего Сорена. Имперец не теряется и ловко рубит пролетающее мимо существо. Смертельно раненная тварь верещит, но быстро затихает, наполовину утонув в снегу.

На мгновение устанавливается тишина. Повсюду кровь и вываливающая из разрубленных тел монстров требуха. Снежный покров давно потерял свою белую девственность, сейчас опушка зимнего леса напоминает миниатюрный филиал скотобойни.

– Твою мать! – от души ругается Берг, но внимания не теряет, зорко поглядывая по сторонам.

– Что это за уродцы? Никогда таких не видел, – мрачно поддерживает товарища Дитрих.

Наемники уже не стоят спина к спине, поняв, что так неудобно уворачиваться, пропуская мимом выпрыгивающих из-под снега покрытых белой шерстью червей, рубя их, когда пролетают мимо. Встречать на меч напрямую бесполезно, твари слишком тяжелые несмотря на относительно малый размер.

Хотя насчет размера, это смотря с чем сравнивать. Двадцать сантиметров в поперечнике, полтора метра в длину. Гибкие, быстрые, покрытые густой короткой жесткой шерстью белого цвета, пасть усеяна кинжально-острыми зубами. Настоящие зимние монстры.

– Сколько их? – спросил я и уточнил: – Скольких убили?

Воины завертели головами, посчитывая.

– Семь, – выдал итог Берг спустя несколько секунд.

Хмм, семь, вроде подходит. Я немного расслабился, огляделся, основное внимание уделив поверхности сугробов неподалеку. Никакого шевеления под снежным покровом на первый взгляд нет. Значит все гнездо перебили.

– Все закончилось, – изрек я.

– Откуда вы знаете? – тут же осведомился Берг.

Дитрих нахмурился, поддерживая товарища. Сорен остался безучастным, цепко оглядывая заснеженную поверхность.

– Потому что в гнезде обычно ютятся от пяти до семи особей. Похоже мы перебили всех. С чем вас и поздравляю, – я шагнул к ближайшей мертвой тушке. Склонился, становясь на одно колено, взгляд скользнул по кровавой каше, вываливающейся из разрубленного туловища. В ноздри ударил резкий запах гниющей плоти. Это подтверждало догадку, во всех описаниях упоминалась ни с чем не сравнимая вонь.

Надо поторопиться, пока остальное не сгнило, скорость разложения у этих тварей невероятно высока, еще немного и ничего полезного не останется.

Я приподнял руку, активируя «Коготь», через секунду в руке удобно лежал сотканный из теней кинжал с длинным извилистым лезвием.

– Вы знаете, что это, – утвердительно заявил Берг.

С моей стороны последовало небрежное покачивание головой.

– Знаю, – подтвердил я и замолк, занятый работой.

Неудобно говорить, когда вскрываешь мертвую тушку зубастой твари, пытаясь выкорчевать из небольшой головки, сливающейся с остальным телом, крошечные мозги.

Берг и Сорен заинтересовано покосились в моем направлении, наблюдая, как методично взлетает и опускается колдовской нож, пластая переднюю часть монстра на лоскуты. Плотная шерсть мешала сделать все быстро, приходилось внимательно следить, куда опускается лезвие, отрезая небольшие куски.

Главное сделать все поскорей, пока период распада не коснулся самого главного в дохлых чудовищах. Разложение тканей распространяется в организме зубастого переростка очень быстро. Это в том плане забавно, что когда оно живое, в противовес у него невероятная регенерация организма. Благодаря бешенному обмену веществ его практически невозможно убить, если только не порубить на отдельные части.

Но за все приходиться платить, в том числе за бешенную регенерацию. Из-за нее у них короткий жизненный цикл. Живут один сезон, дальше откладывают личинки глубоко в почву и умирают. Следующей осенью появляется новое потомство и все повторяется до весны. Круговорот зубастых тварей в природе.

– Их называют змеелоки, – методично потроша тушки поведал я. – Довольно редкие создания, встречающиеся в некоторых районах средней полосы континента.

– Откуда вы знаете? – Берг с омерзением глядел, как я вытаскиваю кусочки серого вещества из голов тварей, аккуратно складывая каждый на расстеленный кусок грубой ткани.

– Читал о них, – я отозвался рассеянным тоном, занятый работой.

Это было правда, кроме «Записок Аурелия Госта о конструктах магических», находясь в Последнем Приюте я приобрел еще несколько книг, внимательным образом изучив каждую, пока ходил на учебу в Воинский квартал. Днем физические тренировки, вечером умственные. Ничто так не бодрит, вызывая прилив сил, как периодичная смена сферы деятельности.

– И зачем вы их сейчас разрезаете? Вытаскивая эти… это… – Берг сбился.

– Потому что крошечные мозги этих тварей обладают рядом уникальных свойств, полезных при проведении некоторых магических ритуалов, в частности ориентированных на усиление физической оболочки заклинателя, – лекторским тоном пояснил я.

Сорен подтащил переднюю половинку твари, через белую шерсть проглядывала широкая пасть, усеянная зубами, напоминающими лезвия. Да, такой «хлеборезкой» легко вскрыть и человеческое брюхо и лошадиное.

– Спасибо, – поблагодарил я и кивнул на остальные тела валящихся в снегу монстров: – Другие тоже неси. Только с головами, задние части не нужны.

Имперец кивнул и принялся за работу, хватая изрубленные тушки левой рукой, правая продолжала крепко сжимать длинный меч, на всякий случай.

– Полезные свойства этих существ в свое время открыл некто по имени Остер Игилви, – я продолжил спонтанную лекцию, не забывая ловко резать черепа монстров, извлекая наружу кусочки мозгового вещества. – Точно неизвестно, что изначально побудило его изучать этих тварей, но открытие оказалось настолько важным, что Коллегия отметила его особой наградой.

Пальцы в крови, в сером и чем-то буром замерзли, но я не останавливался, торопясь как можно скорее завершить начатое. Скоро станет поздно и все на что будет способно извлеченное вещество стать источником еще одного гниения. От тел змеелоков и так уже начинало сильно вонять. Они разлагались буквально на глазах, подчиняясь биохимии своего странного организма.

– С Остером Игилви связана одна забавная история. Несмотря на талант исследователя, у него была не самая благочинная биография. В частности, он обожал молоденьких девочек и на этом погорел, разрушив карьеру. Одна из совращенных старым сластолюбцем юных девиц оказалась родной племянницей тогдашнего верховного магистра Коллегии. В наказании он сослал беднягу Остера на далекое северное побережье, изучать тамошних моллюсков. Где он и помер на старости лет, в окружении льдин и пронизывающего холодного ветра.

Наемники окончательно расслабились и заухмылялись, поверив, что нападений больше не будет. На моральные страдания давно сдохшего мага им было плевать, зато упоминание пикантных подробностей влечения к юным девицам вызвало веселье.

– Старичок присунул стручок куда не следовало, – хрюкнул Берг.

Дитрих осклабился. Я хмыкнул. И лишь Сорен продолжал сохранять бесстрастное выражение на лице.

– Точно, – подтвердил я, заканчивая с последней тушкой и поднимаясь на ноги, огляделся. – Кажется все.

Имперец подтвердил коротким кивком, он успел быстро перетаскать все тушки тварей ко мне, сильно ускорив процесс. Сейчас на снегу лежала горка мертвых существ со вскрытой черепной коробкой.

Вонь по опушке стояла невероятная. И чем больше проходило времени, тем сильней она становилась.

– Может наконец свалим отсюда, – предложил Берг. Нос наемника дергался, мерзкий запах забивал ноздри, заставляя морщиться.

– Еще рано, – бросил я и быстро огляделся.

Проклятье. Похоже далеко уйти не получится, придется делать все прямо здесь. Я указал Дитриху на лошадей:

– Бери их и уходи в лес. Только мою сумку оставь, – затем переместил пылающий взгляд на Берга и Сорена. – Вы двое, помогайте мне.

И бросился в сугроб, разбрасывая комья снега в стороны, руками и ногами расчищая от снега площадку в стороне от трупов и мертвых тушек хищных тварей. Имперец с наемником недоуменно переглянулись, пришлось рявкнуть:

– Живо! Мне нужно свободное пространство!

Помогло, оба бросились разбрасывать снег в разные стороны. Коренастый мечник изредка матерился, заявляя, что ему за это не платят. Гвардеец работал молча, широкими ладонями мощно и быстро отшвыривая целые пласты сугроба.

К счастью, снег оказался легким и пушистым, оказалось довольно легко освободить необходимый кусок земли. Остатки быстро утоптали. Когда закончили я указал на темнеющую стену деревьев, где скрылся Дитрих, уведя лошадей на поводу.

– Проваливайте и не возвращайтесь, пока не позову.

Уже смекнув, что дело связанно с магией, оба воина с готовностью ринулись догонять товарища. Ни один не хотел становиться свидетелем колдовства с темным оттенком, учитывая, что главный ингредиент брали из тушек мертвых животных.

Аккуратно завернутые в тряпицу и заботливо спрятанные за пазуху кусочки мозгового вещества змеелоков заставляли поторапливаться. Счет шел на считанные минуты.

Я быстро взглянул на висящее над головой солнце, чертыхнулся. Не самое подходящее время для ритуала, стояла морозная, но яркая солнечная погода. Это будет мешать, для таких обрядов лучше всего подходили сумерки, когда наступал кровавый закат. Но выбора нет, либо сейчас, либо никогда, еще немного и проклятые мозги тварей окончательно стухнут.

Так, нужны другие ингредиенты. Сумка, где чертова сумка? Я судорожно оглянулся, к счастью Дитрих не стал швырять ее далеко, оставив на видном месте. Я метнулся к ней и не разбираясь вытряхнул содержимое на землю, быстро начав отбирать нужные компоненты.

Затем настала очередь пентаграммы, чертить на снегу, пусть даже хорошо утоптанном, оказалось той еще задачкой, здесь помогла бы краска, желательно темная и огромная кисть. Но и без этого я справился, создав по памяти сложный рисунок, обращенный двумя лучами на юг и одним главным на север.

Разместил ингредиенты в нужных местах. Быстрый взгляд вновь скользнул по чистому небу и яркому солнцу, вызвав гримасу неудовольствия. Черт бы побрал этих змеелоков, не могли напасть в более подходящее время? Когда их ловлей занимались во времена Коллегии (настоящей, а не нынешней жалкой подделки), то охотничьим партиям категорически запрещалось убивать добычу, платили только исключительно за живые экземпляры, потому что мозги тварей имели дурную привычку мгновенно портиться, теряя необычные свойства.

– Кажется все, – я еще раз огляделся.

Вытащенные мозги змеелоков кусочками серой слизи лежали на развернутом куске ткани в центре пентаграммы. Я стоял у основания, видя всю картину перед собой.

Медленный вздох и такой же медленный выдох, успокоить сердцебиение. Руки опустили на голову капюшон, отрезая глаза и лицо от сверкающего зимнего дня. Теперь посреди поля стояла закутанная плащ мрачная фигура темного мага.

Руки взлетели над головой, ладони крутанулись определенным образом, призывая магическую энергию. Перед мысленным взором вспыхнул Сумеречный Круг. Секунда и по выложенным канавкам в снегу побежали струйки лилового дыма, вырисовывая изображение пентаграммы, наполняя ее мощью и силой.

Три удара сердца и лиловый обратился в насыщенно фиолетовый. Из-за солнца и ясного дня колдовские отсветы были едва видны, но энергия накапливалась в нужных местах, я это чувствовал. Все шло согласно описанию в книгах.

В следующее мгновение воздух задрожал от сдержанного гудения. Вибрации разносились волнами, выходя за пределы пентаграммы. Круг оказался не полностью замкнут, из-за спешки видимо где-то остался зазор. Но это уже было неважно, мозговые кусочки в центре магического рисунка вспыхнули сиреневым, отдавая необычные свойства текущим вокруг потокам энергии.

Собранная мощь стремительно нарастала, подобно лавине погребая под собой Сумеречный Круг. Я раскинул руки в стороны, ощущая, как знак Средоточия начинает исходит ярким сиянием. Миг – и фиолетовый свет полностью затопил разум, вызывая по телу неконтролируемую дрожь.

Глава 10

10.

Мимо проплывали голые деревья. Зимний лес необычно тих, здесь нет ветра, и холод не столь резок, как на открытом пространстве. Уютная, почти убаюкивающая тишина. Даже сугробы не такие глубокие, позволяя лошадям идти без усилий.

Я покачивался в седле, натянув на голову капюшон, закутавшись в плащ. Тело еще потряхивало после наспех проведенного ритуала. Магия изменяла, преобразовывала, перестраивая организм, внося коррективы.

Это не обошлось без последствий, не могло не обойтись, слишком глубокие произошли изменения. Мышцы налились ломотой, появилась слабость, временами выступал пот, впрочем, так же быстро проходивший. Микро-эволюция в ускоренном виде. Вот что это было если говорить научными терминами. Но наукой тут и не пахло, все сделало колдовство.

Символ «Средоточия», заключенный в центр Сумеречного Круга, в очередной раз претерпел трансформацию. Теперь это было нечто совершенно иное, несущее в себе признаки сразу нескольких знаков начиная с Метки Тонких Путей и заканчивая физическим усилением.

Мне было плохо, но оно того стоило.

Дитрих, Берг и Сорен не лезли с глупыми расспросам. Поняли, что я с собой что-то сделал, использовав извлеченные части мертвых хищников, и теперь настороженным взглядом провожали каждый мой шаг.

Смешно. Кажется, после ритуала, они стали бояться меня больше, чем после устроенной бойни на дороге, ведущей в Последний Приют. Ведь там все выглядело понятно, случился бой, и колдун победил, использовав смертоносную магию. Но когда та же магия применялась для изменения тела, это внушало больший страх.

Предрассудки и инстинктивное опасение, что проклятый колдун может превратить человека в чудовище. Это вызывало ужас у простых людей, худший чем смерть, чем файербол, насквозь прожигающий воина в полных доспехах.

Но я не мог поступить иначе. Древнее искусство пути духа учит, что процесс самосовершенствования никогда не должен останавливаться. И дело тут не во внутренних установках характера или физической форме, это касается всего, начиная от разума и заканчивая аспектами, касающимися всех сторон жизни.

Любая задержка – регресс, деградация и откатывание назад. Всегда нужно идти вперед, иначе никак. Если замрешь, станешь слабым. А мар-шааг не терпит слабость. Если ты слаб, то уязвим. Всегда самосовершенствуйся, во всем, в телесных и в магических формах. Нет предела, есть только лень и нежелание возвыситься над собой прежним. Превзойти вчерашнюю версию себя, превратив в идеал нынешнего.

Поэтому, когда я понял, что представляют из себя разрубленные твари и какую ценность несут, то поспешил воспользоваться ситуацией, изменяя и наделяя тело возможностями, которые невозможно переоценить.

Поэтому, и конечно потому, что это давало невероятное преимущество. Вчера я был другим, сегодня стал чем-то новым, в полном соответствии с постулатами мар-шааг.

И полученный приз стоил риска схватки со смертельно опасными хищниками.

Я провел рукой, на секунду воздух вокруг ладони сгустился черным облачком. Когда оно растаяло, пальцы сжимали призванный кинжал из темного металла, одновременно напоминающего сталь и стекло.

Дальше небольшой надрез на внешней стороне запястья. Лезвие скользнуло, легко рассекая кожу на глубину миллиметра. Почти сразу проявилась тонкая полоска крови. Но долго это не продлилось, секунда и края ранки сомкнулись, притягиваясь друг к другу словно магнит. Через мгновение следов не осталось. Рана исцелила себя.

Ускоренная регенерация, вот ради чего я так надрывался.

Средоточие поглотило способность змеелаков к быстрому восстановлению и передало его организму, распространяя через глубокую внутреннюю перестройку.

Не сдержавшись, я снова порезал руку и наблюдал, как кожа сначала разошлась, выпустив кровь, а затем края начали стягиваться. Со стороны выглядело совершенно сюрреалистично. Но оно несомненно того стоило. Результат проведенного в спешке ритуала, который по итогу все же сработал. Регенерация усилилась и весьма существенно, отрубленную руку вряд ли отращу мгновенно, но спустя какое-то время при должном уходе должна вновь появится, если не мешать и все правильно делать. Не говоря уже о более легких ранах, вроде мелких порезов, как сейчас, которые исчезали буквально на глазах.

Это было на уровне полноценного заклинания «Восстановления», причем не только малой формы, но и средней, а возможно даже большой, способной поднять тяжелораненого на ноги за пару часов.

Впрочем нет, до максимального прокаченного целительского заклятья регенерации конечно далеко. Там иной принцип работы, более всеобъемлющий, способный одновременно воздействовать на весь организм, буквально давая ему вторую жизнь за короткий промежуток времени. А регенерация тканей – это немного другое.

– Но тоже вполне даже очень неплохо, – задумчиво пробормотал я, не удержавшись и в третий раз резанув девственно чистую кожу кинжалом.

Проклятье, надо прекращать, иначе превращусь в одного из тех психов, которые любят резать себя, испытывая боль. С учетом, что порезы моментально заживают, это могло стать нездоровой зависимостью.

Я развеял заклятье «Когтя» и потянулся к фляжке с разбавленным вином. Последовал долгий длинный глоток. В голове слегка прояснилось, сухость из горла исчезла, боль в суставах и мышцах поутихла. Процесс перестройки организма еще до конца не завершился, в книгах указывалось, что должно пройти не меньше двух суток, прежде чем изменения можно будет считать завершенными.

Неважно, подожду хоть две недели или два месяца, такая способность слишком важна, чтобы обращать внимания на подобные мелочи. Когда-то это может спасти жизнь.

Тем временем местность вокруг незаметно менялась. Деревья мельчали, затем вдруг начали увеличиваться в размерах пока наконец не превратились в гигантские дубы. Переход оказался плавным из тех, когда вдруг осознаешь, что едешь уже по совершенно иному лесу. Снега здесь почему-то лежало немного, должно быть задерживали кроны, которые даже без листвы представляли собой жуткое переплетение густых веток на невероятной высоте.

Толщина стволов поражала, понадобились бы несколько человек, чтобы обхватить даже один. Гиганты находились на значительно расстоянии друг от друга по сравнению с обычными деревьями, иначе исполинам не выжить. Никаких кустарников или других деревьев, корневая система высасывала из земли все, не делясь с остальными.

На ум приходило определение зачарованного леса. Откликаясь на мысль по губам скользнула усмешка. Иронично, учитывая кем я являюсь сейчас и в кого постепенно превращаюсь.

– Темнеет, – указал Берг, развернувшись в седле. – Может найдем место для ночлега? Чтобы не тыкаться потом в потемках.

И заработал от меня разрешающий кивок, выглядевшее со стороны, как покачивание головы, скрытой капюшоном. День и правда пролетел незаметно, сначала выбирались из наметенных сугробов в полях, спускаясь с холма с гробницей, затем схватка со змеелоками, затем ритуал, потом приход в себя после ритуала, когда разум периодически отключался, позволяя телу вставать на автопилот. Не успели опомниться, как солнце начало клониться к закату. В лесу это еще больше заметно, под кронами даже голых деревьев темнеет особенно быстро.

Подходящее для лагеря место нашли быстро, точнее его даже не искали, выбрали основание ближайшего дерева-гиганта и остановили лошадей. Не понадобилось особо усердствовать, чтобы расчистить площадку, снега оказалось немного, чуть выше по щиколотку.

А вот с дровами пришлось повозиться. Ближайшая ветка оказалась на высоте десятиэтажного дома толщиной с магистральную газовую трубу. Лезть наверх, тем более рубить такое чудовище, разумеется, никто в здравом уме не собирался, поэтому ограничились сбитой со ствола корой и приличным куском выглядывающего из-под земли корня.

Когда запылал костер настало время готовки ужина. Я не стал мешать, усевшись в стороне, глядя в огонь, искоса наблюдая за спутниками.

Видно, что Берг сгорал от любопытства, но более осторожный Дитрих знаками дал понять приятелю, что лучше с расспросами не лезть. Секреты колдунов вещь опасная, сегодня ты продаешь ему свой клинок, сопровождая и охраняя, а завтра ваши дорожки расходятся, и колдун убивает тебя, чтобы сохранить в тайне собственные секреты.

Сорену же казалось было плевать, что произошло на опушке, колдовской ритуал его не волновал, больше заботило собственное будущее, в настоящий момент покрытое туманом неопределенности.

Брошенные семена дали всходы, имперец все чаще задумывался о том, что будет после того, как достигнем долины и уговор будет выполнен. Он не сомневался в моем слове, что отпущу, но не знал, что делать дальше.

Если подумать вариантов немного. Перебежчик, предатель, шпион – какими только эпитетами его не наградят стоит вернуться обратно в имперскую гвардию. Бывшие товарищи отвернуться, начальство начнет задавать вопросы, и в конечном итоге все закончится дыбой и раскаленными щипцами палача.

Мне оставалось лишь терпеливо ждать, наблюдая со стороны. Рано или поздно расстроенный разум имперца придет к нужным выводам и тогда останется лишь подсекать, не давая рыбке соскользнуть с крючка.

Экипированный в артефактную броню воин, тренированный и обученный, станет хорошим приобретением. Нужна только малость – собрать эту самую броню. Оригинальную с вплетенными в металл защитными и атакующими плетениями, а не эту жалкую подделку, надетую на Сорена в данный момент.

Это обойдется дорого, плюс возникал вопрос дополнительного контроля на случай, если воин вздумает выйти из подчинения. Наверное, лучше всего это сделать через доспехи, внедрив в структуру контур экстренного отключения. Колдовская экипировка слишком опасна, чтобы оставлять ее без присмотра. Только как это осуществить на практике? Нужно хорошенько подумать…

Поток размышлений прервало появление Берга, в руке наемник держал металлическую кружку, над краями шел пар.

– Подогретое вино со специями, – сообщил он, протянув напиток.

Я благодарно кивнул, принимая кружку двумя ладонями, с удовольствием ощущая, как тепло согревает руки. Сделал осторожный глоток. Действительно ничего, в морозную погоду только такое и пить. Лучше всего завернувшись в плед, сидя в кресле перед пылающим камином. Но где сейчас плед и камин, лишь зимний лес с циклопическими деревьями, снег и дорожный плащ на плечах…

– Дитрих спрашивает сколько еще ехать до долины, – проронил Берг, потоптавшись на месте.

Я метнул быстрый взгляд на второго наемника, тот возился с мешками с провизией, доставал котелок, мясо, крупы, собираясь готовить наваристую похлебку. Судя по сосредоточенному выражению лица, сейчас его волновала предстоящая готовка, а вовсе не оставшееся время до конца пути. Значит Берг всего лишь придумал отговорку, чтобы начать разговор.

– С учетом пройденного пути не больше пяти дней, – ровным тоном произнес я.

Получив ответ, коренастый наемник не уходил. Стало окончательно ясно, что вопрос о времени лишь завязка перед главной темой беседы.

– Не мнись, говори прямо, что хотел, – слегка грубовато буркнул я.

Берг оглянулся на приятеля, затем на Сорена, занимающегося лошадьми, сказал:

– Как мы будем защищать лагерь? Если те зубастые твари вдруг снова нападут.

Верно, а я уже успел забыть про змеелоков, слишком занятый мыслями о приобретенных за их счет новыми умениями. Но воины помнили, для них это произошло несколько часов назад и вид хищных тварей до конца не выветрился из головы. Разгоряченное воображение рисовало одну картину страшнее другой. Как наемники спят, как покрытые густой жесткой шерстью черви не выпрыгивают из-под снега, а тихо выползают, в последний момент бросаясь вперед, вцепляясь в брюхо, в мгновение ока прогрызая и выедая внутренности.

Представленная картинка оказалась столь красочна, что я тряхнул головой. Да, будет обидно вот так сдохнуть, оказавшись кормом для хищных тварей, живущих всего один сезон…

Стоп, перед глазами всплыла страница с описанием жизненного цикла змеелоков и их привычек.

– Предпочитают не селятся в одном ареале обитания, считая другие особи естественными конкурентами, – тихо проронил я, цитируя отрывок из текста.

– Что? – не понял Берг.

Я очнулся.

– Говорю других гнезд поблизости нет, скорее всего даже в нескольких дневных переходах. Эти твари терпеть не могут себе подобных, если только сами не из одного помета. А период спаривания начинается ближе к весне, тогда и начинается цикл миграции. Но он тоже ограничен определенным радиусом.

Наемник все еще хмурился, кажется, он не понял большей части сказанного.

– В общем других нападений можно не ждать, – перевел на понятный язык я.

Берг кивнул, судя по виду не слишком удовлетворенный ответом, но другого у колдуна нет, пришлось брать что дают.

– Ужин будет через час, – сказал он и ретировался.

О проведенном ритуале солдат удачи даже вскользь не упомянул. А я вдруг подумал о внесенных в собственный организм изменениях и Ушедших. Любопытно, могло быть так, что раньше рогатые выглядели по-другому, и все случившееся с ними изменения стали результатом похожих коррекций на уровне организма. Как направленная магическая эволюция, вызвавшая полную смену облика.