Текст книги "Туманы осени (СИ)"

Автор книги: Алекс Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Тогда, пошли – я кивнула головой на тропинку к дому.

– Подожди! Вот ведь, непуганая... – он явно проглотил окончание фразы. Но подошел совсем близко и глядя мне в глаза серьезно заговорил.

– Я, Семаргл, из Рода Сварожичей, носящий здесь имя Сигурд, – а вот дальше я не поняла.

Нет, смысл слов мне был понятен, он клялся в верности, но вот сам голос... То ли ветер со мной говорил, то ли шорох падающих листьев, но, если честно, было немного жутко, я, словно только что поняла, что передо мной не человек, а что-то совсем другое. Вовремя, нечего сказать. Но что же делать теперь? Словно почувствовав мои колебания, странный парень опустился на колено и взглянув мне в глаза четко закончил:

– Вреда я тебе не причиню, никогда, клянусь – он опустил голову.

А я перевела дыхание. И на том, как говориться, спасибо.

– Я принимаю твою клятву и тебя – ответила я, и удивилась. Словно и не я сказала. Но парень уже поднялся с колена, и я невольно отступила. Пусть Беру я была и до плеча, почти. Но и этот был не маленький.

– А зовут тебя как? – решила я уточнить.

– Здрасьте – изумленно протянул он.

– Да нет, я помню про Сигурда, и что имя в перевертыше твою суть вычленяет – начала я и увидела, как Сигурд от меня попятился.

– Ты это о чем? – настороженно спросил он.

– Ты же перевертыш, оборотень. Но Бер говорил, из каких-то необычных. Вот и имя у тебя. Чуть внимательней, наоборот прочесть, "друг" получится. Но это не то слово, что можно постоянно повторять. Смысл потеряется. А я спрашиваю, как тебя постоянно звать?

Он посмотрел на меня с каким-то благоговением, а я увидела, что его глаза перестали быть темно свинцовыми, а стали светло серыми, с проступающими солнечными искорками. Потрясающие глаза.

– И ты говоришь, что ты не Макошь? – он неверяще покрутил головой – А может и второе моё имя угадаешь?

Я растеряно взглянула, а потом вдруг вспомнила.

– Ты Беру записку оставил, – медленно проговорила я, – ищи Ветра в поле. Там Ветер с заглавной буквы. У нас имена так пишут.

– У нас тоже – дрогнувшими губами отозвался он.

Мне стало понятно несказанное. Не хотел Ветер помешать другу, но ждал, что Бер будет его искать. Потому и не ушел никуда, но шло время, и Ветер все больше становился ветром, теряя облик человека. Но Бер так и не понял. А Веду не захотел тревожить. Я сделала шаг к парню и положила свою руку ему на запястье.

– Пойдем в дом, там одна комната есть, в ней окно, как дверь. В смысле, от пола до потолка. Наверное, тебе удобно будет? Ты же Ветер.

– Да, тут могу и им быть – кивнул мой новый жилец – а дома, только собой.

– Дома? А Бер сказал таких как ты, больше нет.

– Он просто слышит все, а запоминает только то, что хочет – пояснил мне парень – Может ему так проще? Мы хоть и оба перевертыши, но я все же другое. А что касается имени. Я тут себя назвал Сигурдом. Ты правильно поняла, почему. Можно и по-другому. Но я уже привык.

Ветер и отвечал мне, и словно уходил от темы. И я не стала настаивать. Все тайное становиться явным. Рано или поздно. А я, пока, никуда не спешу.

Глава 5 /ты не удержишь силой дождь, человека и жизнь/

Я сидела на крылечке, смотрела на заросший, неприбранный участок. На забор из разномастных досок и поскрипывающую калитку. А за спиной у меня был не менее странный дом. Даже скорее не дом, а пристанище. И я просто не знала, за что браться и вообще, что со всем этим делать. Марьянка, рассказав о брате, больше у меня и не появлялась, видимо стараясь своим присутствием не намекать на моё бездействие. Ветер тоже ушел, объяснив, что так сразу, постоянно, человеком ему быть сложно. Так что, я сидела одна и абсолютно безучастно смотрела и на открывшуюся калитку и незваного гостя, шедшего ко мне по запущенной тропинке. А в гости ко мне шел сам Лёд.

Дойдя до ступенек, он скептически осмотрел все то, на что смотрела и я, и выдал:

– Интересный вы народ, женщины. Сколько живу, не устаю поражаться. Пусть мы, воины и несем смерть на остриях своих мечей. Но прежде их надо вынуть из ножен, а еще раньше, составить план, да и вообще подумать. Кто, против кого и зачем.

– А мы? – лениво подала я ожидаемую реплику.

– А вы, вначале благородно бросаетесь на помощь, даже перетаскиваете несчастную в свой мир, а потом придумав себе невесть что, кидаете её, как кутенка в речку. Авось, жить захочет, выплывет.

– Кутенок, это я? А дальше?

– Тебе действительно так уж нравится Бер? – внимательно посмотрел на меня Лёд.

– От неожиданности вопроса я даже засомневалась в услышанном:

– Бер? А это кто? Ах да, медведь Веды?

– Вот! Что и стоило доказать, – непонятно мне кивнул Лёд, – ты не очень хорошо помнишь о ком речь, а Веда, приревновав, перестала тебе помогать. Хотя, по правилам, не просто должна, а обязана.

– А ты здесь при чем? – я искренне не понимала.

– Хочу воспользоваться ситуацией и в обмен на помощь попросить об услуге, – развел он руками.

– А какая от тебя может быть помощь? – поинтересовалась я, – убивать никого не надо. Или ты мне калитку починишь? А то сам видишь, перекошена и скрипит.

– Могу, конечно, и калитку. Не удивляйся, я же воин. С руками все нормально. Но это немного не моё. Я пришлю тебе наших, хозяйственников. Сделают, что скажешь. Под ключ, так сказать, – он усмехнулся моему удивлению на сленг из его уст.

– А я? Чем расплачусь? – подозрительность в голосе явно зашкаливала.

– Я присяду? Спасибо, – Лёд сел на ступеньку ниже и неловко улыбнулся, – ты знаешь, Крокодила, кем мне приходится Геральд?

– Я даже не знаю, кто это, – честно отозвалась я.

– Геральд? Гер, по-вашему, просто терпеть не могу сокращений имен, как клички... В общем, я его растил, как сына. Да, мы долгожители, но не бессмертные. И убить нас хоть и сложно, но можно. Родители Геральда погибли, они были моими друзьями, и я взял мальчика к себе. Потом, видимо в благодарность, он сделал предложение Леде, моей дочери. Но благодарность и любовь, это совсем разные чувства. Леду воспитывала мать, и девочка, бесспорно составит счастье для любого разумного и благородного Эльфа. А Геральд был со мной, или в лагерях или на войне. – Лёд замолчал, всматриваясь в одну ему видимую даль, в даль своих воспоминаний. Вздрогнув, словно проснувшись он продолжил, – недавно он расторг помолвку с Ледой, а той, другой девушке, просто заплатил, правда отдав все, что накопил за эти годы. Тем самым он нарушил наши законы. Причем все и разом. И теперь или должен быть казнен или ты возьмешь его к себе на службу.

– Не поняла? – растерялась я.

– С твоим окружением и полным незнанием тобой наших правил, Геральд, защищая тебя погибнет очень быстро. Но, это будет не от моей руки, – просто сказал Лёд.

–Ты меняешь его жизнь на новый забор? – неверяще уточнила я.

– Я же говорю, ты не знаешь наших законов, – жестко сказал Лёд. – Я не казню эльфа, которого называл сыном. И даже продлеваю ему жизнь. Это больше того, на что он мог рассчитывать.

Лёд поднял на меня глаза, и я отшатнулась от их выражения непримиримой ненависти. Судорожно сглотнув, я только в эту минуту поняла, что лишь железная выдержка Командира отряда эльфов и его самообладание не позволили мне заметить раньше, что Лёд не расстроен, а взбешен поступком названного сына. И то, что он делает сейчас, Лёд делал уже не для Гера, а в память его погибших родителей.

Почему-то память подбросила, что в Пантеоне Древних Богов, Лёд по-другому назывался – Лют. Что ж, правы были наши предки. Наверное, это их памятью, их страхом до жути ночного кошмара была видна мне, сегодняшней, та ослепительно белая ярость, что билась о железные прутья самоконтроля Командира Эльфов. И которой изнутри словно полыхал сам Лёд, хоть его гнев и был направлен не на меня.

– Лёд, мне нужен Проводник во времени, Гер сможет? – решила я сменить тему.

– Он натаскан на многое, умеет и это, – как-то даже брезгливо отозвался Лёд, – так берешь?

– Да. – коротко отозвалась я, просто не зная, что говорят в таких случаях.

– Хорошо, я пришлю мастеров, -бросил мне Лёд, встал и коротко поклонившись, быстро ушел.

А потом перед моим крыльцом, словно ниоткуда появились эльфы и сбросили к моим ногам Гера. Вернее, то, что от него осталось. Я в панике смотрела на кровавую корку, что покрывала его лицо, на изорванную одежду, пропитанную кровью. К тому же Гер был без сознания. А эльфы явно собирались уходить.

– А ну стоять, – рявкнула я во весь голос, – и они замерли, наверное, от неожиданности.

– Занесите его в дом, он же на земле кровью истечет, – попросила я.

– Собаке – собачья смерть, – равнодушно бросил один, другие молчали.

– Отставить разговоры, выполнять! – снова рявкнула я диким голосом, отчаянно пытаясь вспомнить хоть какие-нибудь команды, знакомые мне по фильмам.

Эльфы переглянулись, но подхватили Гера и внесли в дом. Я указала на первую же комнату, где была распахнута дверь. А сама ринулась в кухню. Пусть мой домик и выглядит сказочным, но удобства в нем самые настоящие. На плите еще не остыл чайник и я, плеснув воды в тазик и схватив со стола полотенчико рванула обратно. Эльфы, сгрузив, а вернее сбросив Гера на кровать, ушли. А я, поставив тазик на маленький столик у изголовья принялась тихонько размачивать водой и убирать с тела Гера клочья одежды. Эльфы сбросили его лицом вниз, и я слегка повернув его голову, что бы он не задохнулся, принялась обрабатывать спину. Ярость с которой был даже не избит, а истерзан парень первый раз показала мне на что способны эльфы. А ведь Гер не был их врагом.

Я срезала одежду. Смывала кровь, промывала раны. Зная, что Гер без сознания я не боялась причинить боль, просто выплескивала тазики, когда вода в них становилась красной, и снова наполняла чистой водой. И даже не задумывалась откуда я знаю, что надо делать, просто четкими, хорошо выверенными движениями делала то, что словно и без меня знали руки. На плите, сразу на всех конфорках кипели кастрюльки и в них грелась вода, варился или настаивался отвар. Одновременно я что-то смешивала и толкла. Травы у меня были. Ведь даже осенью лес, как добрый друг, готов прийти на помощь. Просто надо знать, что попросить. Я знала и словно продолжая играть, как та маленькая девочка, гуляя по лесу собирала их и сушила на полутемной терраске. Как когда-то учила меня делать добрая тетя – соседка. Доигралась. Пригодились. А ведь я всегда панически боялась крови.

– Позови Марьяну, – глухим голосом, неожиданно сказал Гер, – и я замерла.

– Зачем?

– Она жрица смерти, тебе проще, не возиться, – с трудом вытолкнул он целую фразу, через корку в которую превратились его губы.

– Вот еще, мне за твою жизнь забор обещали новый. И калитку починить, – сердито отозвалась я.

– А-а, тогда ясно, не продешеви, – он словно хмыкнул, и вздрогнул от боли, – они мебель еще хорошую делают, резную.

– Помолчи, а? И вообще, ты теперь в сознании, терпеть сможешь?

– Я в сознании последние пол часа, как головой о твоё крыльцо приложили. Клин клином. И да, свою боль я терпеть могу. Эльфа убить сложно, – выдав эту тираду Гер все же отключился. И я закончила промывку и перевязки без комментариев.

Ночью Геру стало хуже, и я снова металась между ним и кухней, иногда удивляясь себе. Но раз руки знали, что делать, голова только помогала рассчитывать дозы и время. С собой у меня были и мои лекарства, но я не знала, что можно эльфу и поэтому уповала на травы и неведомо откуда пришедшие знания. Так прошло несколько дней. Как не странно, но ни заражения крови, ни гангрены у Гера не было. Он, как и обещал, шёл на поправку. А молоко и хлеб, что появлялись на крыльце мы теперь делили на двоих. Я, временно перебралась в его комнату и дремала на соседнем с кроватью, маленьком диванчике, когда снова почувствовала его взгляд. Открыв глаза, я увидела что он смотрит на меня в упор. И встретив мой взгляд, Гер не отвел свои, удивительно синие глаза, как делал раньше.

– Что? Тебе хуже? – всполошилась я.

– Не хотел тревожить, – хрипловато извинился он. – Все нормально. Просто вопрос не дает покоя, – у Гера дернулась щека, – Почему? Кроме починки забора...

– Из-за Веды. Я не люблю блондинов, – нехотя призналась я.

– Этот ребус, мне надо разгадать? – он был удивлен.

– Лёд сказал, что Веда меня приревновала к Беру, потому и помогать не хочет. Бер то же что-то темнит. А я Марьянке обещала брата поискать, Лёд сказал, ты можешь быть проводником. А то, если кого другого искать, вдруг и у него мысли какие возникнут. А с тобой все ясно. Ты меня ненавидишь. А я вообще блондинов не люблю. Не мой типаж.

– Хочешь, перекрашусь? – он криво усмехнулся. Корки с лица уже сошли, зато синяки были разноцветные.

– Нет, просто помоги найти Марьянкиного брата.

– Помогу, это не сложно. Почему ты говоришь, что я тебя ненавижу? – снова спросил он.

– Но это же я тебе посоветовала, с девушками открыто поговорить. И тогда, в лесу, ты так меня за руку схватил, синяки недавно только сошли.

– Что касается девушек, тут я сам. Ты посоветовала, а не приказала. А синяки... Да, виноват, но я просто не рассчитал, руки к мечу привычные, у него синяков не бывает, – неожиданно для меня, извиняющимся голосом проговорил Гер.

– Зачем вообще хватал? – запальчиво спросила я.

– Я испугался, – тихо ответил он, – за тебя испугался, объяснять времени не было. По тебе было видно, слушаться не будешь. Ты собиралась ягоды со священной рябины на варенье пустить. Её дух– хранитель с тобой за такое даже и не знаю, что бы сделал.

– То есть ты меня спас? – недоверчиво уточнила я.

– В некотором роде. – Гер отвел глаза.

– А я тебе вместо благодарности жизнь сломала? – первый раз испугалась я содеянного.

– Не, тут я сам постарался, -он фыркнул и поморщился, видно разбитые губы еще болели, – Ты спасла то, что осталось. Так что – квиты.

– Но если мы квиты, ты не обязан мне помогать, – уточнила я.

– Дело не в обязанности, – он покачал головой просто покатав её по подушке, – У эльфов я теперь изгой. Не примешь на службу, на меня охоту устроят. Чужие у нас не ходят.

– Но Лёд сказал, что из – за меня ты скоро погибнешь, – сообщила я.

– Пусть. Но я погибну воином. – твердо сказал Гер.

– Не хочу! – категорически отмела я предложенный вариант.

– Моей гибели? – он был удивлен.

– Не хочу никуда идти с человеком, который думает о том, как будет погибать, а не о том, как меня спасать, если что! – объяснила я.

– Я– эльф, – напомнил мне Гер.

– Мне должно стать легче? – скептически спросила я.

– Значительно, – кивнул он, – не один эльф не даст себя убить, не отомстив за унижение. Лёд избил меня, как хотел, я не сопротивлялся, он был в своем праве. Мог и казнить, я не стал бы требовать правосудия... Хотя я хорошего рода и за мной стоят пусть и дальние, но родственники. Я думал, он вырастил меня, а я подвел его. Но он приказал пороть меня, как вора, у позорного столба, на потеху толпе. Я – воин, а не вор. И как воин ничем себя не запятнал, – Гер отвернулся от меня, и я видела, как по его скулам прокатились желваки и сжались в кулаки разбитые руки.

– Гер, я, когда тебя лечила. Твоя спина, – тихонько проговорила я.

– То давно, – нехотя отозвался он, не поворачивая головы, – меня Лёд воспитывал, а он всегда считал, что собственная шкура для эльфа – это лучший конспект по работе над ошибками. Точно не потерять и не забыть.

– Он так жесток? – не удержалась я.

– Жесток? – снова повернувший в мою сторону голову Гер, казался удивленным, – Нет, мы же воины. А воину жалеть себя, это недопустимая роскошь.

– Наверное, ты прав. Но звучит жутковато, – честно призналась я.

– Мы же эльфы, – снова повторил Гер, видимо считая, что этим объясняет мне всё.

Видя, что долгий разговор его утомил я встала с диванчика.

– Ты поспи пока, а я тут рядом, на кухне...

Он поднял на меня утомленные глаза, чуть кивнул и улыбнулся. Я не ожидала увидеть эту мягкую улыбку на еще незаживших полностью губах. И сама себя не понимая, вначале очень осторожно отвела тяжелые пряди светлых волос с его лица. А только потом вышла.

Конечно, ночи были не совсем бессонные, но и сон урывками отдыха не приносил. Я медленно добрела до кухонного диванчика и только сев увидела, что в тени у окна стоит Ветер.

– Ты меня не позвала, значит я по-настоящему тебе не нужен, и ты мне не доверяешь! – громким, звенящим от гнева голосом начал он.

– Не кричи, и так голова болит, – тихо попросила я.

– Значит, все ложь и ты такая же, как Бер, вначале мягко стелешь, а потом жестко спать, да?

И столько яда и презрения было в голосе парня, что я, и обиженная услышанным. И тем, что Ветер пропустил мою просьбу мимо ушей. А скорее, просто сорвавшись от пережитого совсем недавно страха, за жизнь эльфа. В общем, я вскочила и подойдя к Ветру, залепила ему пощечину. Руку я не сдерживала, звук был громкий. И мне послышалось или действительно я услышала смех Гера?

Ветер схватился за щеку и растеряно уставился на меня:

– За что?

– Не смей повышать на меня голос, никогда, запомнил? – видно что-то было или в моем голосе, или во взгляде, но Ветер опустил руку, встал по стойке смирно и ответил: "Так точно". Тихо ответил.

– Вот и ладно, – кивнула я, – а теперь объясни, какие проблемы?

– Да я уже и не знаю, – пожал плечами парень, настороженно поглядывая на меня, – в начале как Льда увидел, все ждал, что ты позовешь. Не дождался и психанул. К Беру на разборки пошел. Высказал ему всё. Почему не позвала?

– А зачем? – я искренне не понимала его обиды. А он, помолчав, странно взглянул на меня, словно жалея. И задумчиво произнес:

– Ты помощи не просишь, но не от гордости или недоверия. Только на себя рассчитываешь? Ты ТАМ одна?

– Почти всегда, – ответила я сразу на оба вопроса, и отвела глаза. Неприятна мне стала его неожиданная прозорливость.

– Зоя... – прилетел зов Гера и я рванулась, а Ветер за мной.

Подлетев к изголовью, я тревожно посмотрела на Гера, но он только качнул головой, видимо это означало, что все нормально. Гер смотрел через моё плечо на Ветра, не отводя глаз и словно в каком-то немом изумлении.

– Семаргл из Рода Сварожичей, – наконец медленно, словно не веря своим глазам, проговорил он, – но вас же не бывает.

– Эльф, настоящий и с ушами! – не остался в долгу Ветер, – вас тоже.

Гер перевел взгляд на меня.

– Зоя, ты знаешь, кто это?

– Мой друг, и он, как и Марьянка, живет здесь, – отчиталась я.

Ветер как-то приосанился от моих слов и небрежно процедил:

– Еще вопросы, приятель?

– Да, кивнул Гер, – медведь Веды жив? Иначе они сюда придут, а мне, в моем нынешнем состоянии, сражаться затруднительно будет.

Я не понимающе перевела глаза на Ветра.

– Нет, – ответил за него Гер, – так внешне ничего не увидишь, он же из "Велеса", выйди с ним, пусть перекинется. И мне спокойней, и ты увидишь, с кем дружишь.

– Гад же ты – прошипел Ветер.

– Это еще вопрос, кто из нас гад, -так же мрачно отозвался Гер.

– Хорошо, будь по-твоему, – кивнул Ветер и взглянул на меня, – пойдем посмотришь, кого приютила.

После двух почти бессонных ночей я видела мир немного расплывчато. Может быть поэтому и не стала задавать никаких вопросов, а просто пошла.

Выйдя на свободное место, Ветер резко крутанулся, и вместо него я увидела большую, нет, очень большую собаку или волка? В общем что-то такое. А еще у этого зверя были крылья. Выглянувшее осеннее солнце враз разогнало то ли туман, то ли хмарь. И я навсегда запомнила эту картину: на фоне ярко – голубого неба стоит гордая фигура ослепительно прекрасного зверя. А легкий ветерок слегка играет густой каштановой гривой, которая как львиная закрывает голову и спускается по плечам.

Я ахнула и с восторженным " ты – красавец какой" почти побежала к зверю. Он, явно не ожидал такой реакции и слегка попятился, но я успела сказать, что забор починят, только если я возьму Гера на службу, а ведь он еще даже не поправился! Поэтому пятится нельзя, если сломает, чинить некому. Этот волко – пес с гривой льва, выслушал меня, чуть склонив голову, а я подошла совсем близко и обняв могучую шею принялась пальцами, как гребнем, расчесывать роскошную гриву. Зверь в начале напрягся, и я почувствовала литые мышцы под своими руками, чуть подрагивая, он тем не менее, принимал мою ласку. А потом шумно, по собачьи задышав, лег и полностью отдался моим рукам, а я опустилась на колени рядом с ним и гладила бархатистую шкуру, похожую на теплую замшу. Запутывалась пальцами в гриве и ласково высвобождала их. А потом я взяла в руки его лапу, и мы с благоговением рассматривали её, причем оба. Лапа была большой и тяжелой. Я попыталась нажать на твердую, шершавую подушечку, чтобы посмотреть на когти, и одернула себя. Это же, не кот!

– Ветер, -мысленно позвала я, – хотя, наверное, сейчас ты все же Семаргл или Сигурд?

– Я, это я, как не назови, – немедленно пришел ответ, – Но здесь я такой один. – с бесконечным трагизмом произнес голос.

– А ты всегда хотел быть овцой? – невинно поинтересовалась я.

Как мысленно передать потрясение от слова? Не знаю, но Сигурд был явно потрясен моим предположением.

– Или, ты ведь мужчина, тогда бараном? Они же то же стадом ходят. Вот им сложно свою индивидуальность показать, да они и не стремятся. А ты?

– Меня никто не захотел взять в свой отряд, даже Велес отказался, хотя я у него учился, и он меня знал, – выплеснул Сигурд свою самую горькую обиду.

– Быть не как все, это очень трудно, – согласилась я, – но твоя дальнейшая жизнь зависит только от того, принимаешь ты себя или нет. Не они, а ты. Ты чудо, даже эльф потрясен увидев тебя, а ты? Дружить с тобой, должно быть честью. А если Бер это не понял, то дело не в нем, а в тебе. Сложно быть рядом с тем, кто считает себя гусеницей, являясь на самом деле бабочкой. Но ведь правда в том, что это одно и то же. Просто окружающие тебя видят только то, что ты хочешь им показать. Чужие дела и переживания немногим интересны, поверь. Просто дружить предпочитают с сильными и удачливыми. Но этим, удачливым ведь не с неба все свалилось. Они работали на себя и сомневались и плакали. Но не на показ, понимаешь? На людях все хорошо, и поэтому к ним тянуться. Хотят быть такими же. Понимаешь? Хотя может я зря так, на тебя? Не все же могут быть сильными. Да еще и ударила, прости.

– Щенкам полезна встряска, но не для того, чтобы боялись, или озлобленными росли, а что бы помнили, что своё место в жизни есть у каждого, – немного другим, каким-то задумчивым голосом медленно отозвался мне Ветер.

Я очень хорошо понимала его и то, что пришлось пережить парню. Одиночество, неприятие, потерю тех, кого считал друзьями. Сколько раз я сама впадала в отчаяние? Но раз я сумела выжить и принять себя, сумеет и он. Да и не одиноки мы теперь, даже если снова окажемся каждый в своем Мире.

Что бы переменить тему, я спросила,

– Так как же тебя звать? Когда ты в образе?

– Как хочешь, – тихо ответил мне голос, вот только интонации в нем были уже совсем другие, исчезли покорность обстоятельствам и обида на все живое. А вот благородство и достоинство явно вышли на первый план, – зови Ветром, зови Сигурдом, я приду не на слова, а на зов. На твой зов, Зоя, я приду всегда, твоими устами говорит сама Жизнь и я бесконечно благодарен, что ты появилась в моей жизни, – все это говорил голос, уже уверенный в своей правоте. Я немного растерялась от услышанного, но и растрогалась, притянула буйную, косматую голову Ветра к себе, и сама спрятала лицо в его гриве. Это была странная минута, мы словно стали единым целым, и он поверил в моё полное принятие его, а я стала ему доверять, полностью.

– Ты ещё Зое животик подставь, пусть почешет. – громко сказал Гер с крыльца, куда оказывается вышел, закутавшись в простыню, как в тогу.

– Сумасшедший, иди ляг немедленно, – я вскочила на ноги, – ты же весь в перевязках, кровь пойдет опять!

– Такую заразу, как эльф, надо убивать сразу, – сообщил мне Ветер, вставший рядом со мной, уже в облике человека, – если не получилось: во-первых, уже не сложится, во-вторых, кровный враг обеспечен.

– Молодец! – одобрил его Гер, – расоведение на отлично? А что там с Бером, ты так и не ответил.

– А что ему будет? – отозвался Ветер, – я ж не убивать шел. Так, просто поставил на место, на каком он меня держал. А потом отпустил. Так что твои слова, – перевел Ветер на меня глаза, – удивительно к месту пришлись. Но начал я сам. Пусть и поздновато, но начал. Значит, я не слабак. И еще я Бера винил, за Веду. А оказалось, я просто не понимал. Когда сюда потом спешил, окликни он меня, позови, я бы отмахнулся. Когда бережешь не только себя, когда отвечаешь за другого, значит ты вырос. Бер просто рос быстрее, чем я. Да и ты появилась совсем недавно. Думаю, я не от слабости не ушел никуда, а ветром по лесам носился. Я просто ждал тебя и дождался.

Я перевела взгляд с Гера на Ветра и растерялась. Куда делся тот, замученный, неопрятный, несчастный парень в потрепанной одежде? Сейчас передо мной стоял даже и не знаю, Принц? Королевич сказочной страны? В замшевых одеждах цвета осени. С роскошными волосами и удивительно красивым, тонким, одухотворенным лицом. А уж глаза. Серые, искрящиеся они словно впитывали мой восторг и сияли еще ярче, мне навстречу.

– Кхе-кхе, – ехидно покашлял Гер с крыльца.

– Ты иди – иди, -откликнулся Ветер, не сводя с меня глаз, – простынешь, заболеешь, облысеешь.

– Чего?! – от удивления Гер едва не потерял "тогу", – эльфы сроду не болели, не говоря уже...

– Ребята, – прервала я диалог, – вы, если что, сами справитесь? – я, по-моему, отключаюсь.

Дальнейшее я помню смутно. Видно, упасть мне не дал Ветер, это от него пахло лесом, ветром и немного зверем, диким зверем. Гер шепотом говорил, что я выхаживала его несколько суток. А Ветер как-то некультурно обозвал и Гера и всю его эльфийскую родню. А тот даже и не возразил. В общем, ко мне в комнату меня принёс Ветер. И уложив на кровать, что-то сказал. Но что? Слова я запомнила, а вот смысл не поняла. Никогда такого языка не слышала...

Глава 6. /Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь/ Екклесиаст 1, 18

Я проспала до утра. А утром прибежала Марьяна. Я увидела её в дверях своей комнаты. Девушка распахнула дверь, но не вошла, словно её что-то не пустило.

– Что случилось? – спросила я, хотя бежать спасать мир ни сил, ни желания не было.

– Зоя... Я, наверное, совсем не права и во всём ошибалась – тихо ответила она.

Но было что-то такое в голосе девушки или в этом потерянном взгляде, что и израненное самолюбие Ветра, и истерзанное тело Гера, как-то разом отошли на задний план.

– Иди сюда, – я похлопала по кровати, – и расскажи толком.

Она кивнула и подойдя, села.

– Я маме рассказала, по секрету, что тебя попросила о Максе. Думала она обрадуется. А она... Я не знала... Я ничего этого не знала...

– Я просила – толком. – напомнила я. Марьянка кивнула и начала заново:

– Понимаешь, Мары, хоть мы тоже и Отрядом считаемся, и служим, если вызовут, но мы немного другие. Ляль и Лад действительно ищут и учат потом. А мы – тёмные. Наш род не прерывался. И во главе стоит не... – у девушки злой усмешкой дернулись губы – ...Командир отряда. А Глава Мар. Я тебе это рассказываю, но ты...

– Я понимаю, Марьяна, – я успокаивающе положила свою руку на её подрагивающие пальцы, – о чем бы мы не говорили, это только наше.

– Ага. В общем, Глава своей дочери потом передает власть. Это потому, что она самая сильная и знающая. Не всему научить можно. Память крови важнее. А когда у мамы сын родился. Это очень плохо. Это значило, что она часть крови и знаний на сторону отдала. Если бы потом я не появилась, род вообще бы прервали. А когда Макс подрос. У него такие способности стали проявляться, что бабушка сказала маме от него избавиться. Так что Макс не учиться отправлен. Он откупом маминой жизни стал. Так бабушка решила, а она тогда Главной Марой была, мама не могла ослушаться.

– Значит, ты из правящего Рода Мар? – уточнила я.

– Ну да, Карина моя мама, – кивнула Марьянка, – только Макс не был плохим, я знаю! И не потому, что он мой брат. Просто мы, Мары много чего чувствуем. Понимаешь?

– Понимаю. Ты мне вот что скажи, только убери эмоции и фантазии. А вот так, честно. Ты чувствуешь, что Максу плохо? Или ты хочешь, чувствовать, что ему плохо без тебя?

– Ему правда плохо, – тихонько сказала Марьяна, – он в том Мире, как в темнице. Хоть повсюду и свет. Но я ничего сделать не могу, окажись мы даже в одном мире. Нам не встретится. Бабушка очень сильной Марой была.

– Хорошо, что ты это сказала, – задумчиво протянула я , – а то мне было непонятно. Ладно, постараюсь его найти и спросить, но больше ничего не обещаю. И, похоже, мне нужен Бер.

– У Бера с Ведой такой скандал, – злорадно протянула Марьянка, уже совсем другим голосом. – Она вообще терпением не отличается, просто хочет себе все самое лучшее. А тут, он когда с Сигом отношения выяснял, – начала она, нараспев.

– Выясняли отношения, это дрались, что ли? – решила уточнить я.

– Ну да, – удивленно посмотрела на меня девушка, – а как иначе?

– Просто поговорить можно. Обсудить.

– Бер из Рода Велеса и Сиг из Сварожичей? – неверяще посмотрела на меня Мара и захохотала. Отсмеявшись, Марьяна объяснила причину веселья, – раз оба остались живы, это значит и был разговор, а не драка, понимаешь? Они же оба воины. Просто Бер себя виноватым считал.

"Гер тоже, и к чему это привело?! – пронеслось у меня в голове, – Правильно Лёд сказал, ничего я в их жизни не понимаю."

– Сиг вызов не присылал, – продолжала рассказ Марьяна, – просто разговор, видно Бер или не ждал или еще что. Удар он пропустил. Телохранитель Веды-Макоши с фингалом от парня, которого Веда не взяла даже в охрану дома. Она так взъярилась. Даже запретила Беру перекидываться, и пока синяк сам не сойдет, что бы ей на глаза не показывался.

– Но у них же и у самих всё быстро заживает?

– Всё да не все, бил то Сварожич – злорадно сказала Мара.

– Зоя, тут к тебе Командир отряда Лёд со своим отрядом, забор строить пришли – крикнул снизу Ветер.

Я, ахнув, практически слетела с кровати и понадевав быстро подаваемые мне Марой вещи, сбежала по лестнице. Лёд действительно ждал, но не злой или рассерженный на фразу Ветра. Он скорее забавлялся. А поймав мой перепуганный взгляд, тихо сказал:

– Он еще щенок, мальчишка, правильно зубы кажет, за хозяйку. Так что ты хотела?

"Хотела бы понять, почему ты сам пришел, зачем?" – подумала я, но сказала другое.

– Для начала понять, как обстоят дела с продуктами. Чем я должна платить? И кому?

Лёд вздохнул:

– Наслышан я про разборки Сига и Бера. Почему-то я уверен, и здесь без тебя не обошлось, Крокодила... Хотя, дело давно тянулось, хорошо что так разрешилось. Так что, раз Веда в печали, буду просвещать тебя я. Значит так, хозяйство ведет обычно Лада. Возьми себе в отряд, и не морочь голову. А так, список продуктов дай, и своих пошли. И вот еще что, ты Марьянку не заставляй быть на кухне, не кухонная она ведьма. Она из Высоких Мар. А это значит, по ядам она спец, а не по супу. Горькой её стрепня тебе покажется. У них там свои роли у каждого Круга. Она тебе скорее, как охранница подойти может.