Текст книги "Туманы осени (СИ)"

Автор книги: Алекс Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Часть 4. Радуги Лета

РАДУГИ ЛЕТА

«Легче любить всех, чем одного. Любовь ко всему человечеству обычно стоит не больше одной фразы. Любовь к ближнему требует жертв.»

Петер Роэззер

Как странно, тихо и белым бело... Белое безмолвие – так описывал зиму Джек Лондон.

– Да, я тоже люблю его перечитывать. Человек, а ухватил самую суть Зимы, – негромко прозвучал голос.

Я вздрогнула и словно пришла в себя. Я полулежала на высокой кровати, покрытой белой шкурой неизвестного мне зверя. Рядом, в кресле сидел Лёд.

– Я умерла? – спросила его внезапно севшим голосом.

– В некотором роде, или родилась, или очнулась, называй, как хочешь, – отозвался он. Вот только я ничего не поняла.

– А на самом деле? – пробую внести ясность в происходящее.

– Видишь ли, когда рождён Богом и многие века им и живёшь, забываешь, что такое жизнь. И ценность её забываешь, – голос обычно бесстрастного Льда звучал как-то странно. Будь он человеком, я бы сказала, виновато.

Лёд поднял на меня глаза и кивнул:

– Мы виноваты перед тобой, требуя выполнения того, что надо было нам, и забыли, что есть и другие Боги. И им подчиняется всё.

– Конфликт Богов? А без меня никак?! Может вы сами будете разбираться, на вашем, высоком уровне, а я домой пойду? – хочется думать, что моя бравада не выглядит жалко.

– Можешь, конечно, и уйти, только зачем? Там тебя уже никто не встретит.

Я обмерла от ужаса. Как-то разом, словно заледенело и сковало болью всё внутри меня, а еще дико заболел палец с обручальным кольцом.

–Зоя! – голос доносится издалека, но говорящий явно встревожен – Зоя, послушай меня. Просто послушай!

Я медленно открыла глаза и встретилась взглядом с сине-голубыми всполохами льда. Так бывает, если на льду играет яркое солнце. Было неожиданно тепло, наверное, так чувствует себя замерзающий в безмолвии зимы, человек. Красиво и тепло. И всё.

– Тебе решать, – откликнулся Лёд, – отводя глаза. Этот твой кармический брак. Наши Боги с таким не сталкивались. Это Его боги, суженого твоего, постарались. Ты же всегда знала, что однажды он не вернется к тебе, его призовут. Разве не так?

– Так, – хрипло отозвалась я.

– Ваши встречи еще состоятся. Из Мира в Мир, из жизни в жизнь. К добру или худу. Над такой любовью мы не властны. Это только Верховные Боги. Время и Судьба. Просто пришла пора, в том Мире ваше время истекло. Смирись, Зоя! Смирение не трусость, это способ выживания. Зима вечной не бывает.

– Будет встреча? – я ухватилась за слова Льда, как за соломинку над бездной, что разверзлась у моих ног и только ждала неверного шага.

– Будет – кивнул Лёд – а пока тебе решать, как ты хочешь её дожидаться.

– В смысле? – я тру пальцами висок, что-то голова болеть начинает.

– В том Мире ты бы свою потерю не пережила. А здесь можешь. Тут ты немного другая. Не душой, жизненной программой. Так что, тебе решать – всё так же спокойно, даже немного отстраненно, говорит Лёд.

Я, нахмурившись, пыталась осознать. Если совсем уж быть честной, в словах Льда было рациональное зерно. Я чувствовала, что боль от расставания с мужем никуда не ушла, а только отступила на время. Почему-то я понимала, что и он испытывает то же. Но если и ему и мне предстоит наша встреча, сами боги постарались сделать её неизбежной, то зачем же нам мучиться болью, а в моём случае и умирать? Подожду, мало я что ли ждала его в том Мире? Подожду и в этом. И не я буду его искать, а он найдет? А если найдет, то ему не будут мешать, пропустят ко мне? Могу я этакий бонус у Богов попросить?

– Можешь, – негромко отозвался на мой невысказанный вопрос, Лёд.

– А как узнаю? – тихонько уточнила я, – ведь для этого Мира мне внутри себя надо перестать ждать постоянно, я же изведусь иначе.

Может и коряво вышло, но как сказать, объяснить по-другому, я просто не знала.

– Я понял, – кивнул мне Лёд, – кольцо он принесет, и ты будешь его носить вместе с этим, что сейчас у тебя на руке. Но пока ты его мне отдай, на хранение. Если веришь, конечно.

Я взялась за палец с кольцом, немного подумала и сняла. Положила его в протянутую ладонь Льда.

– А что там? – качнула головой в сторону дверей.

– Бессмертны только Боги, – печально заговорил Лёд, – но люди, которых мы призываем, часто забывают об этом. Время истекает, а человек не согласен. Веда не хотела уходить из жизни и власть отдавать. Она Бера при себе держала. Сильный мальчик был. Клятвой его связала, еще подростком, что бы только её служил. И подпитывалась его жизненной силой. Когда вся эта катавасия с Кариной произошла, почти по Шекспиру вашему, – Лёд недовольно покачал головой, – истинно: Мир – театр, люди – актёры. Принц Тёмных эльфов и Принцесса Мар. Этакая Дева попавшая в беду и Рыцарь пришедший на помощь. Дальше сама всё знаешь. Только их любовь вспыхнула бенгальским огнем, да и погасла. А последствия... Это Веда помогла матери Карины, Макса в Цитадель перебросить. Что бы вспомнить не мог и тем более вернутся. Да только любовь сильнее ненависти и страха. Даже если её заморозить во времени. Видишь, как ваша встреча все всколыхнула. Сможешь сейчас мальчишку бросить?

– Нет, – твердо сказала я.

– Тогда так. С гибелью Бера у Веды исчез приток Сил жизни. Хватит только на то, чтобы тебя Макошью объявить. Карину переправим в тот, твой Мир. Там ведьм нынче не жгут. А здесь ей теперь не жить. Мары злопамятны, хуже кошек. Да и как иначе? Раз тебя забираем, отдать должны. Марьянка во главе Мар встанет. Так она тебе Макса простит. Жажда власти у неё от бабки. Пусть правит. А с остальными сама разберешься.

– Лёд, а почему ты мне не просто помогаешь, а словно заботишься? О тебе ведь такие ужасы рассказывают. Может я чего-то не понимаю? Или мне тебя боятся тоже надо? – я все же не смогла промолчать.

Лёд словно смутился, даже на щеках проступил легкий румянец.

– Так заметно? – неловко спросил он.

– Да, – тихонько подтвердила я очевидное.

– Видишь ли, божества редко бывают одинокими, обычно это триединство. Даже у Верховных это Время, Судьба и Любовь. Вот только Любовь во главе стоит и не прощает забывчивости своего статуса. И ей то как раз не важен твой статус, Бог ты или простой человек, она всех уравнивает.

И снова вокруг белым-бело...

Я растерянно огляделась. Я стояла на коленях, держа голову Бера. Нас окружал Отряд Макоши – Веды. И она сама, хрупкая, изможденная старушка, с яростью смотрящая на меня. Что ж, Лёд ответил, но не дал возможности для диалога. Я мысленно только головой покачала. Истинно, перед Любовью все равны. А мне предстоит разбираться здесь и сейчас. Я почти физически ощутила, когда ко мне пробились мои ребята. Ветер, Гер и Макс. Я посмотрела на Веду. Мне еще предстоит научиться не стать ею. Не забирать жизненные силы у доверившихся мне, а помочь им обрести себя. Я вздохнула и встала, опершись на руку Гера. Но мысленно я говорила с Максом, спрашивая, сохранил ли он здесь способности Путешественника. Дождалась легкого кивка. Что ж, ночью мы совершим вылазку в мой, пусть теперь и бывший Мир. Мне нужен котенок. Маленький черный котенок, который ждет меня и которого зовут Кеша. Новой Макоши, Зое, пора собирать свой Отряд...

«Всё придет тогда, когда должно прийти. Не надо торопить события.»

Меня словно подбросило на кровати. Ну и сон! Кешка сидел на полу и укоризненно смотрел на меня. Судя по всему, он спал, и я отбросила его на пол, вместе с одеялом.

– Прости, – пробормотала я, и схватилась за кольцо, которое всё еще было у меня на пальце. Вот уж не дождетесь, не отдам! И на хранение – тоже. Пусть у меня будет что-то моё. Только моё... А почему и зачем, не ваше дело!

Я встала и тут же поёжилась, надо же, заснула и забыла окно закрыть. Лето, тепло. Но видно еще очень рано, солнце вон только показывается. Что ж, мне, то есть нам с Кешей, действительно пора. Отпуск я оформила. Сумку собрала ещё с вечера, присела отдохнуть и неожиданно провалилась в сон. Я мысленно "пробежалась" по нему. Всё так и всё же не совсем. Хорошо, на месте станет понятней. Я торопливо оделась, и стала рассказывать Кеше, спрятавшемуся под диван о прелестях летней жизни на даче, стоит только согласиться побыть в кошачьей переноске некоторое, совсем короткое, время. Кешка слушал, но соглашался только на чудеса и зеленую травку, и категорически отказывался вылезать. Пришлось двигать диван и ловить его по всей квартире. Наконец, затолкав его в переноску я подхватила сумку. Она получилась не тяжелая, поскольку толком я и не взяла ничего. А Кешкины пакетики корма, его мисочки, тёплый шарфик, на котором он любит спать и игрушки весили немного. Себе взяла только молоко и хлеб, и еще шоколадку. Я огляделась, сморгнула так не к месту набежавшие слёзы. Присела на дорожку, под возмущенный мяв кота из переноски. И вышла из квартиры. Заперла дверь, по какому-то наитию поклонилась своему, оставляемому Дому и опустив ключи в почтовый ящик торопливо вышла из подъезда.

Всё же я не рискнула ехать на метро, электричке и автобусе. Но и машину, как предлагал мой, уже бывший, Хранитель, брать не стала. Взяла такси. И не из-за себя. Такое путешествие для закаленных, а Кешка совсем еще малыш. В общем, как доехали, даже и не помню. Кешке было плохо, его тошнило, хорошо таксист попался не злобный, а может это муж подстраховывал? Мы останавливались, я обтирала мордочку тяжело дышавшего котёнка, пыталась напоить. Дико боялась, что просто не довезу. Вобщем, едва выехали на дорогу, ведущую к поселку, я расплатилась и дальше пошла пешком, неся переноску и сумку на плечах, а Кешу на руках. Была средина дня, такое тихое время, когда обед и уборка после него уже прошли, а время полдника не наступило и казалось, что поселок безлюден. Я прошла к участку никого не встретив. С трудом открыла калитку, пробралась по заросшей тропинке. Постояла. Кольцо, поймав солнечный луч, сверкнуло на пальце. Нет, в дом заходить не буду. Он всегда был не его или мой, а наш. Но ведь сейчас "нас" и нет больше. А будем ли, кто знает. Всегдашняя моя ошибка, попытка сохранить то, чего уже нет.

Я устроила начавшего оживать котенка на плечо и торопливо пошла дальше, через участок, к неприметной калитке, что вела в лес. Забор, откуда начались, в своё время мои приключения, раньше выглядел неприступным. Сейчас же это было полуржавое нечто, да еще и исписанное. Покосившаяся калитка казалась и висела то из последних сил. Но на толчок руки не открылась. Значит, еще не всё потерянно Я расстегнула кулон – амулет Макоши и воспользовалась им, как ключом. Сработало, но с трудом. А вот едва я проскользнула внутрь и с силой её закрыла, произошло неожиданное. По всему, видимому мне забору словно пробежали огоньки. И он снова стал таким, как я помнила. Первой линией, оберегающей Приграничье от ненужного внимания. Кешка завозился и спрыгнул с моих рук на землю.

– Ты погоди, не убегай, а то еще потеряешься. Сейчас домой придем, – сказала я вслух. Снова подхватывая его на руки и идя к своему дому той дорогой, о которой мне рассказал Бер. Как ни странно, Кешка согласился и опершись локоточком о моё плечо стал рассматривать всё вокруг. Мы дошли быстро, правда, я чуть ли не бежала, сама не знаю, почему.

Вот и мой Дом, хотя, разумеется, в начале виден забор. Немного боялась, что он будет повален, как тот, в Приграничьи. Но эльфы явно знали своё дело. Резной забор цвета мёда, стоял ровно. И калитка открылась от первого прикосновения, стоило приложить к ней ладонь. Я медленно пошла по открывшейся дорожке. За домом явно присматривали. Трава хоть и везде, но не выше щиколотки. Значит, кто-то косил. Я медленно поднялась по ступенькам, приложила к дверям амулет и она, считав моё право, открылась. Переступив порог, я наклонилась и поставила на пол Кешу.

– Вот мы и дома! – я проговорила это громко, стараясь голосом разбить напряженную тишину. Кеша посмотрел на меня и беззвучно шагнул вглубь дома. И уже я пошла за ним. Но не на второй этаж, к себе, а шагнула в комнату, что выбрал для себя Гер. Ведь вот такой, готовой я её и не видела. Мягкие полутона обивки и занавесок, песочное и голубое, кровать заправлена явно воином, ни морщинки на покрывале. На тумбочке у изголовья книга, красивый томик с незнакомой вязью букв. Заложен уже пожелтевшей травинкой – эльф.

У Ветра, наоборот, краски яркие, дерзкие, словно радуга по комнате промелькнула. Подушки горой на диване, занавеска на окне и дверях из разноцветных бусин. Что-то восточное? Как интересно. А вот кровать убрана так же, строго, хоть и пёстрым покрывалом.

К Марьянке я не пошла, почему-то казалось, что её комната жилая. Наконец, я поднялась к себе и печально огляделась. Кроме мебели и той одежды, что тогда мне принесли, моего в комнате не было ничего. Даже неловко стало, словно в гостиничную комнату зашла, а не в свою спальню. Но это поправимо, теперь я здесь надолго. И для начала мне предстоит сделать уборку, но по-своему. Благо, погода позволяла и еще было время до прохлады вечера.

Кешка оценил открывшиеся перспективы и вовсю изучал траву, ловких бабочек и неожиданную удачу, большого жука, так вовремя вылезшего на дорожку! Он пару раз забегал в дом, и выскакивал смешно тёреся мокрыми лапками. Что поделать, полы и крыльцо я мыла не просто для чистоты, а с отваром трав, для аромата, что бы пахло домом, и что б чужие не могли войти. Наконец, выплеснув под забор уже практически чистую воду я обернулась на дом и только тогда заметила, что к застекленной террассе пристроена пергола, а под ней – качели. На которых и примостился умаявшийся Кешка, поверх моей куртки. Надо же, без меня пристроили. Я вспомнила, как рассказывала Ветру, что маленькой обожала качаться на качелях и петь песни. Значит меня ждали. По крайней мере хочется так думать.

Дом сиял чистотой, я пошла в душ, и вышла уже в легком сарафане, как только сообразила его взять! И хотя от леса повеяло прохладой, но именно эта дачная одежка как-то странно повлияла на меня. Я словно перестала спешить, перестала бояться опоздать, окончательно поверив в то, что моя путь – дорога привела меня к Дому. Я пожалела, что нет возможности что-нибудь испечь, и просто поставила чайник. Удивительно, как горячий чайник на плите делает кухню уютной. Я вышла в сад и с непривычки осторожно ступая босыми ногами срезала несколько роз, сорвала ромашки и колокольчики, росшие в траве, цветником явно никто не занимался. Розы я поставила к себе в спальню. А вот ромашки и колокольчики чудесно смотрелись в глиняном кувшине на столе веранды.

Кеша напился теплого молока, нехотя полизал содержимое одного из кошачьих пакетиков и исчез. От леса потянуло уже не просто прохладой, а ощутимым холодком. Я поспешила снять с подоконников распахнутых окон просушенные подушки и одеяла, и принялась вновь заправляла постели, хотя до казарменного совершенства мне было далеко. Пусть все и было чистым до меня, но вот таким, теплым от солнца и напитавшимся ароматом лета и трав, нагретых солнцем – не было! Нехотя закрывала окна, расправляя просохшие занавески. Гладить, как оказалось, нужды не было. Вообще, то, что мне помогают, я поняла, как только грязная вода в ведре стала чистой и тазики словно сами выплескивались. Помогала мне явно женщина, судя по тому, что на крылечке я обнаружила туесок с ягодами и кувшин молока. Но кто и где она? Почему не показывается. Пока это было не понятно.

«Нет никаких ключей от счастья. Дверь всегда открыта.»

Мать Тереза

Потихоньку мы с Кешей стали обживаться. А Дом становился действительно Моим домом. Я уже без стеснения заходила в комнаты Гера и Ветра, чтобы сменить привядшие букеты на свежие. Может и зря, но я очень люблю составлять разные букеты. И радостные, для обеденного стола. И маленькие, изящные, словно воздушные поцелуи. Мелочь, а приятно. А потом, цветы в комнатах дарили иллюзорное присутствие домочадцев, а то не по себе иногда было.

Летние вечера медлительны, неторопливо приходит холодок, начинают стрекотать цикады, обещая ещё один жаркий день. Я все тянула, не закрывала дверь в дом. Кешка гулял по двору, его мордочка мелькала, и между цветов, и с охотничьим азартом, в гуще травы у забора. Я в который раз подумала, что как-то очень неудачно собралась. И одежду почти не взяла, и покушать тоже. Непонятно откуда взявшаяся тревога всё нарастала, и я пыталась её погасить вот такими, незамысловатыми проблемами. Не удалось.

– Кеш! – я не выдержала, – я пройдусь немного, ты не ходи за мной. Бер говорил, на землях Макоши кошку не обидят. Так что, тут ты в безопасности. А там, куда я хочу пойти, не знаю.

Проговорив мучащее меня вслух, я подошла к задней калитке и через неё неторопливо пошла в лес, куда тянуло, через мостик, что вёл во владения Мар. Мостик шел через болото, меня немедленно окутал туман и вот в нем я и заметила странные болотные огоньки, так напоминающие глаза. Они явно звали меня в глубь. Но это никак в мои планы не входило.

– Нее, – сказала я бестелесной сущности, – к ночи на болото, я не согласна, а вот ты можешь объяснить, что тебе от меня надо?

Туман всколыхнулся, всего на миг приняв очертания девушки и вновь "поплыл". Мне стало не по себе.В жизни всё происходит дважды, но один раз в виде трагедии, а другой уже фарсом.Как то так, но толком не помню, не моя фраза, читала. Ладно, если случившееся с Ветром было трагедией, хотя почему? Нет, я сбиваюсь. Заново. Трагедия было для Ветра, его не искали. Фарс.. то же и с тем же результатом.Тогда я заговорила с ветром, а сейчас, что пытается сказать мне туман? Кого я не ищу или кто хочет быть найденным?

– Марьяна, ты что ли? Так почему не приходишь?

Я спросила вслух, но прислушивалась к ответу зря. Было тихо. И когда совсем уж собиралась уходить где-то на краю сознания шелестом листвы отчетливо прозвучало "ночь", и еще " желание". Я в растерянности остановилась. То, что ночь, это понятно, вон как уже стемнело. Желание? В каком смысле? Во вновь накатившем на меня тумане неожиданно блеснул огонёк, странно, но он мне напомнил аленький цветочек, из старого мультфильма. И тут я сообразила. Ночь! Ночь Ивана Купалы! Если в неё найти цветок папоротника, он откроет подземные клады. Так, это наносное. Макоши подземные клады нужны как Кеше "здрасьте" от соседей. Тогда что же? Желание. Но не Макоши, а от Макоши. От меня хотят, чтобы я помогла призрачной девушке, пожелала ей. Но что? Снова сбилась. Еще раз. Что я знаю: Макс с Гером ходили поговорить с Кариной и Марьянкой. Был какой-то крупный скандал. Карина ушла в другой Мир. На её место стала Марьянка. Вроде бы всё хорошо. Но непохоже, что так. Карине, в своё время, помогла Веда. А что, если теперь она вовсе и не хотела уходить? Ведь за власть у Мар Карина, в своё время, отдала сына. Если не ты уходишь, а тебя изгоняют те, кого ты в своё время предала или использовала, что называется, в темную. Что ты сделаешь? Зная Карину, легко предположу, что она попыталась отомстить. Таак...

Ну, память предков, не подведи! В каждом болоте есть его сердце, это мне ещё Веда, в детстве, рассказывала, маленькое озерко совсем чистой воды. Вот куда звал меня туман посверкивая зеленоватыми огоньками. Туда я сейчас и устремилась, искренне надеясь, что потом как -то выберусь, а пока я спешила, по дороге срывала нежные веточки, случайные цветочки, красивую болотную траву, и почти на ходу плела венок. Удивляясь тому, как быстро вспомнили руки это пусть и не сложное, но давно мною не использованное умение.

Я выскочила к озерку с готовым венком в руках и едва в воде отразилась первая звезда, как с моих губ сорвалось:

– Именем Макоши, ставшим моим именем, да отпустят оковы обмана юную деву, что платит по счетам своего Рода, да не свои ошибки оплачивает. – дальше я говорила еще что -то, повторить просто не берусь, а вот в конце , – я плачу за неё чистым золотом и алмазами и кровью, тебе, подземная Мара, отпусти свою пленницу, она мне здесь и сейчас нужна. Неспокойно стало на земле, одной мне не выстоять. Пришла пора четырех Лун. Да соберутся они воедино, и я обрету то, зачем была призвана. Обрету Силу Макоши. Да будет так!

А затем я вынула из ушей любимые сережки, не алмазы, конечно, но брильянтики в них хорошие были. Потерла их об ладонь, что порезала, когда траву для венка срывала, и кинула в озерцо, сначала венок, а в его середину и сережки. Миг ничего не происходило, а потом. Из глубины озера поднялись две женские руки, сплетя пальцы в замок над моим подарком утянули его вниз. И чуть погодя мне в ноги бросили отчаянно кашлящую Марьянку. А ещё я отчетливо услышала: "Да будет так, Макошь! С купальской ночью тебя!"

– И Вас также! – на автомате, вежливо ответила я, стряхивая с себя наваждение. Потом посмотрела на поднявшую на меня глаза Марьянку, и тихо спросила, – и как это всё понимать?

– Ты меня спасла, – сдавленным голосом проговорила девушка, и снова закашлялась.

– Это я понимаю, я не возьму только в толк, от чего? – растеряно, и не до конца веря в произошедшее пробормотала я, помогая девушке подняться.

– Когда ты ушла, а Король Геральд с Максом пришли уточнить у мамы некоторые детали, много чего всплыло, разборка была знатная, – Марьянка невесело хохотнула, – да и Мары свои обиды припомнили. У нас правило есть, пусть и не гласное, за все обиды платим "добром" и "смирением", главное, время правильно подобрать. Мать поняла, что ей пришло время уносить ноги, успокоить или задобрить Мар было уже невозможно. Убегать пришлось через Переход, который находится у подземной Мары. Меня с собой взяла, попрощаться, и власть передать обрядом. Я, глупая, поверила. А оказалось, она мной с ней расплатилась, за Переход. Его всегда кровью оплачивают, но мёртвых или жертвенной. Но я то была живой! Подземная Мара отказалась вмешиваться в наземные дрязги. Вот я и ходила туманом меж миров, но долго бы так я не протянула, силы жизни подобное очень быстро высасывает. А когда бы совсем сгинула, Мары могли маму и обратно призвать. Наш Род всегда во Главе Родов Мар стоял.

– Так передала тебе Карина власть или нет? Я что-то запуталась в ваших, ведьминских, разборках, – попыталась я внести ясность.

– Передала, тут все по обряду, – кивнула Марьянка, – но Главная Мара власть передает перед своей смертью. Потом к подземной Маре и уходит. А новая, живая, выходит на зов Макоши. Вот только меня звать было некому! А сейчас ты всё правильно сделала, откуда только слова знала? И про выкуп? – Марьянка с интересом посмотрела на меня. Я только плечами пожала. Странно, конечно, но нужные слова сами пришли в голову, я просто в слух повторила. А вот откуда взялось знание, старалась не думать.

– Тебя точно совсем отпустили? – на всякий случай поинтересовалась я, а то, кто их тут знает, конечно странные отношения, чтобы не сказать, дикие. Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят, да и жить мне тут, еще не ясно, что я вытворять буду.

– То, что ты отдала за меня кровь, это признание меня и откуп Подземной Маре, обряд завершён – повторила девушка, – а золото и камни, если что, она тебе вернуть должна, да не просто так, а в тридорога. Не пойдет она на это, никогда!

– Вот и ладно! – я и успокоилась, и обрадовалась, – Ты у меня поживешь или к своим пойдешь?

– Зой, ты только не сердись, но пока у тебя Отряда нет, и главное, телохранителя. Я за него побуду. Хоть чем-то тебе отплачу, – серьезно взглянула на меня новая Главная Мара.

– Я котёнка с собой привезла, Кешу, – не впопад сказала я.

– Кешу? – с веселой интонацией уточнила Марьянка – Бер бы доволен был, что помнишь его. Влюблен в тебя парень был, по уши.

– Скажешь тоже, – я покраснела и отвернулась.

– А что? Все знали и видели, это только Веда верить не хотела. Думала клятвой связала и всё. А Беры, служить служили, а вот рабами никогда не были. У нас как? Если человек захочет быть рядом, он будет. Но только так, а не иначе. Понимаешь? Служба не в тягость, а сердце так велит. Потому и живем долго.

– Кто бы говорил, – пробормотала я, – как мы через болото ночью пойдем?

– Проблема-а-а, – нараспев отозвалась девушка, а потом что-то проговорила, хлопнула в ладоши и перед нами заискрилась тропинка, – ступай, не бойся, ты на моей земле, значит в безопасности.

Дошли мы действительно, на удивление, быстро. Кеша выпрыгнул на нас и замурчал. Видимо испугался, что долго меня нет. Я подхватила котёнка на руки и показала ему Марьянку. Он в начале взъерошился на чужого человека, но она как то быстро его успокоила рассказом о его, Кешиной неотразимости, чудесной шерстке и густых усах и.. в общем, я не стала слушать, а передала ей котенка. Он согласно перелез на её руки и восхваления продолжились. А потом она зашла к себе в комнату и выйдя вынесла горшочек со сливками, "Кешеку". Я только рукой махнула, а на столе уже стояли и свежий хлеб, и всякая снедь.

– Сегодня же Купальская Ночь, вот и принесли всего Макоши, – весело пояснила Марьянка. Мы засиделись, я рассказывала почти всё, что случилось после моего ухода. Девушка слушала, не перебивая, только эмоционально хмыкала, всплескивала руками и изредка говорил: "Прибила бы, гада!" что было всегда к месту. В какой-то момент я удивилась её восприятию. Вроде бы совсем юная девушка. Марьянка неожиданно рассмеялась:

– Это тебе, Макошь, спасибо, моя юность бонусом идет, к спасению. Ты меня какой запомнила, такой в первый момент и увидела. Этот облик и закрепился. А я ведь старше стала, да и пережила не мало. Но я не в претензии! А теперь давай спать. Наша ночь к концу идет, а вот завтра жди гостей. Так что надо будет выглядеть. А сон для красоты – первое дело!

Марьянка встала, проводила меня до лестницы и неожиданно обняла:

– Спасибо, что не испугалась, что старое не стала вспоминать. Что у Мар снова Госпожа появилась. Ты не пожалеешь. Мы своих не сдаем, а ты теперь наша!

– Почему Госпожа? – откровенно не поняла я.

Марьянка рассмеялась:

– Это обращение, к Ладам – Хозяйка. Юных так "девушками" и зовут. А вот к Смерти обращаются "Госпожа".

– А ко мне как надо?

– А ты – Макошь, тут кто как себе тебя представляет, тот так и обратится, а ты и поймешь сразу, что от тебя надо.

Я обняла девушку в ответ, молча. Слова не шли. Да и что тут скажешь.

«Что прошло, того не вернуть. Главное, не потерять то, что имеешь сейчас.»

Ошо.

Я думала, что Марьянка поселится у меня, но уже утром девушка решительно сказала, что будет рядом, но у Мар. Если понадобится, мне надо просто коснуться рукой кулона и через минут пять она прибежит со своими.

– Какого кулона? – не поняла я.

– Вот этого, – она протянула мне на раскрытой ладони кулон с темными камнями.

– Что это? Талисман? -я удивленно посмотрела на подарок.

– Макошь... – только усмехнулась девушка – запоминай, талисман он для чего-нибудь, на удачу, на фарт. Оберег – от чего-нибудь, от порчи там, от сглаза. А амулет, это уже серьезно, его делают на весь Род, он и защита, и охрана.

– А это что? – уже с опаской уточнила я.

– Кулон это, хочешь, проводником назови, тут у нас телефоны не в части. Не обратила внимания? А в кулоне камни какие, видишь? Дымчатый топаз и лунный камень. Это наши камни, ночных ведьм. Вобщем, дотронься, позови и я буду.

–Но почему? Ты же со мной быть хотела? – растерялась я.

– Я буду, Зоя. Я всегда буду на твоей стороне. И я и Мары. Но вначале тебе надо разобраться с теми, кто уже есть. Собрать свой Отряд.

Я только плечами пожала, понимая, что мы говорим о разном. И что за время моего отсутствия взбалмошная девчонка повзрослела и приняла свой путь. А от той Марьянки, что я помню, осталась только внешность, да и то моими стараниями. Марьянка вскоре ушла. А я так и не сумев найти себе дело в пустом доме вышла в сад. Кеша остался на крылечке, за хозяина. А я пошла в глубь сада, про себя удивляясь, какой оказывается, у меня большой участок.

Я обернулась на хруст ветки, почти рядом стоял Гер.

– Ты не умеешь ходить бесшумно? – вырвалось у меня. Странно я себя веду с ним, словно чую какую-то его вину, хотя и не понимаю, в чем она. Куда только моё воспитание делось. Ни "здрасте", ни "как живешь". Прошлый раз на него накинулась, сейчас вот. И что странно, эльф принимает моё недовольство, как должное. Словно я имею на него право.

– Почему же, – тихо прозвучало в ответ, – умею, пугать не хотел.

Повисла тишина. Мы молча, напряженно смотрели друг на друга. Гер сдался первым, заговорил:

– Видишь ли, Зоя, наследие крови в моем мире значит очень много. Если не сказать – всё. А клятва эльфа нерушима. Что же мне делать? Подскажи? – голос Гера был ровен, а вот в глазах плескалась ярость. То ли на себя, то ли на меня. А скорее всего на ситуацию, не разрешимую для него, без моего слова. Зависимость от другого, пусть и добровольная, всегда угнетает. Свободна только любовь. Но для неё нужно доверие. И не просто нужно, необходимо! Доверие – это воздух любви, без него она умрет.

– Прошлый раз из-за моей подсказки тебя чуть не убили, – напомнила я.

– Благодаря твоей подсказке Темные эльфы обрели своего короля, – с усмешкой поправил меня Гер.

– Ну так и правь, всем на радость, – сердито отозвалась я.

– У меня не получится быть и Королем, и телохранителем Макоши, – мягко объяснил Гер, – не смогу быть в двух местах сразу.

– И что? – я всё еще не понимала вопроса.

– Кем ты хочешь меня видеть? – повторил Гер.

– Гер, ты что? Серьезно? – я просто не верила своим ушам, – ты же Король.

– Зоя, в первую очередь я – эльф, давший обещание. Кому нужен Король не умеющий держать слово? – голос Гера звучал ровно и даже вежливо, а вот глаза полыхали, правда, он их старательно отводил.

– А если бы я сказала, хочу тебя в телохранители, ты бы бросил королевство? – я не верила в подобный абсурд, скорее хотела взять его на "слабо".

– Да, -просто сказал он.

Я посмотрела на него в упор, Гер поднял полыхающие глаза, наконец решившись встретить мой взгляд, чуть улыбнулся и снова четко сказал – "Да".

– И ты бы не стал меня ненавидеть? Не стал упрекать? – я не понимала.

– Я был бы телохранителем, а ему положено говорить по делу, и то, когда спросят, – ровно отозвался эльф.

Я растерянно молчала, так как это было уже слишком. И еще я понимала, что даже если очень хочется, эльфа рядом мне нельзя. Веда призвала, и что получилось?

– Понимаешь, мне не хочется тебя терять, но не как охрану, а как друга, – медленно заговорила я, – если всё будет, как надо, то пусть я стану Макошью, даже пусть отряд появиться, но там, – я кивнула головой на забор. А тут у меня будет Дом и в него пусть приходят самые близкие, даже не в гости, а как к себе. Ты, Ветер, наверное и Макс, если захочет. Может праздник какой вместе отметим, – уже не веря себе пробормотала я, озвучивая давнюю мечту.