Текст книги "Побег в невозможное"

Автор книги: Алекс Дальский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

3

– Заключенный Ветров! – металлический голос Председателя Палаты дребезжит, словно голос робота. – Ваше прошение рассмотрено.

– И каков вердикт, Ваша Честь?

Игорь пытается рассмотреть человека за столом, но лицо вершителя судеб скрыто защитным шлемом.

Откуда здесь защитный шлем? И почему не звучит приказ опустить глаза? Осужденным запрещено смотреть в лицо Председателю…

– Заключенный Ветров. Вам… отказано в «Кредите доверия»!

– Что?!

– Вы приговариваетесь к новому наказанию. Десять лет заключения в «открытом модуле».

– Но господин Председатель! В «открытом» нельзя держать больше суток!

– Приговор обжалованию не подлежит. Вы будете отбывать своё наказание в камере с прозрачными стенами. А вместе с вами – и я.

Председатель медленно встает из-за стола и снимает шлем. Точеное женское лицо, равнодушный взгляд, губы, искривленные в холодной презрительной улыбке…

– Кто вы? – спрашивает Игорь почему-то шепотом.

– Меня зовут Габриэла. Габриэла Кассель. Совет директоров компании «Легал Джойл Форс», гражданское содействие исправительной реформе.

– Но ведь меня выпустили сегодня!

– Это неправда, – раздается рядом скрипучий голос. – Они впрыснули сюда «Циклон», и все мы уже мертвы.

Игорь поворачивается – перед ним сидит стриженный, в тюремном комбинезоне, Гордей.

– Лёнчик?!

– Привет, Ван Гог. Узнаешь?

Он хочет ещё что-то сказать, но в этом момент начинают бить куранты…

Игорь проснулся.

Комната была очень необычная – она поразила его ещё вчера – так, наверное, выглядела бы спальня римского патриция, будь у того в распоряжении голографические обои, невесомый аэропластик и «живые» полимеры.

Вытянутое, в форме эллипса, помещение было практически свободно от мебели. В центре, на широком подиуме, возвышалась гигантская кровать, углы который были слегка загнуты кверху; роль балдахина выполняли кроны четырех псевдорастений приятного темно-зеленого, с прожилками, цвета. «Античное», от пола до потолка, панорамное окно с «невидимым» стеклом занимало почти всё пространство противоположной от кровати стены.

Несмотря на то, что за окном было уже довольно светло, Игорь решил ещё немного поспать, но тут вновь зазвучали куранты. Далеко не сразу сообразив, в чем дело, он нашарил на полу телефон, оставленный ему Беней и откинулся на подушку.

– Алло.

– Крепко спишь, – это был Гордеев. – Просыпайся. Примерно через час я буду у тебя.

– Ты где?

– Только что прошел таможню. Приведи себя в порядок – я буду не один.

– Честно говоря, я…

– Вот и отлично. До встречи.

Телефон отключился.

Не слишком ли интенсивно начинается первый день на свободе?

Игорь сел на кровати и огляделся в поисках одежды. На низком металлическом стуле возле окна он заметил аккуратно сложенный халат, а рядом, на полу – пару резиновых тапочек для бассейна. Похоже, с утра здесь кто-то основательно прибрался…

Надев халат, он вышел в гостиную. В полумраке, отбрасывая блики по стенам, безмолвно работал телевизор, ещё с ночи горели расставленные повсюду криптоновые свечи. Роскошный арабский диван был тщательно убран, а круглый обеденный стол посреди комнаты – заново сервирован.

Миновав коридор, он оказался в холле и тут услышал негромкие голоса, доносящиеся из-за двери, ведущей, кажется, на кухню.

– … сегодня – только «атомные».

– А я бы не стала. Этот сегмент рынка явно перегрет.

– Тогда – в «Росветер»? Вторую неделю растем по полпроцента в день.

– Согласна. Пока их котировки не отстают от основного трэнда, но надо смотреть всю динамику… Поехали домой?

Толкнув дверь, он вошел.

За хрустальным столиком возле зашторенного узкого окна сидели две полуобнаженные молодые женщины и, судя по характерному запаху, пили свежесваренный кофе.

– Привет.

– Доброе утро! Проснулся? – одна из них, стройная и черноволосая, с короткой стрижкой, тут же поднялась и направилась к плите. – Кофе будешь?

– Сначала – душ, – он посмотрел на золотой циферблат «плавающих» потолочных часов, потом снова на девушек. – А вы что, вообще не спали?

– Дома выспимся, – улыбнулась та, что сидела за столом – хрупкая, явно азиатской внешности, с изящной паутинкой нанопирсинга на смуглом ухоженном лице. – Если ты – в душ, я могу пойти с тобой.

– Клянусь, я бы с радостью женился на вас обеих, – Игорь открыл холодильник и достал банку «Багряного Вэго», – причем немедленно. Но через час у меня «пойнт», так что…

– Не говори ничего. Мы и так собирались уходить. Машину вызовешь?

– Уже вызвал, – Игорь выудил из кармана халата бумажку достоинством в две тысячи евро и положил на стол. – Вот она.

– Знаешь, – девушка с пирсингом задумчиво посмотрела в лицо Муллы Али Хасиба, изображенного на банкноте, – если тебе, и правда, захочется длительных отношений, то ты звони…

– В смысле? – сделав несколько глотков ледяного сока, он убрал банку обратно в холодильник. – Каких ещё отношений?

– Я имею в виду эксклюзив-контракты на месяц или два. Экономится куча нервов, а главное – денег… Вот номер моего слайдера.

– «Экономия» – слово не из моего лексикона, – засмеялся Игорь. – Ну, хорошо, если надумаю – позвоню.

Когда он вернулся из душа, ночные гостьи уже уехали, оставив после себя едва уловимый запах масла «Иланг», смешанного с ароматами японских духов и нейрогенных афродизиаков.

* * *

– Не поверю! Ни за что не поверю! – в который раз воскликнул Лёнчик. – Нам всё это приснилось!

Несмотря на свои почти пятьдесят, Гордеев был необычайно подвижен и громкоголос. Невысокий, седовласый, в светлом костюме от «Эсако» и узких очках в платиновой оправе, он идеально подошел бы на роль епископа или сенатора-англосакса из старых голливудских фильмов.

– Тебе, возможно, и приснилось, – усмехнулся Игорь, – а мне эти шесть лет показались как все двадцать пять.

– Но ты совсем не изменился! – Лёнчик перестал мерить шагами гостиную и остановился возле барной стойки. – Разве что похудел немного. Это ничего, там все худеют, поправишься… Итак. Предлагаю выпить за нашу встречу и за твоё освобождение!

– Может, ты сначала познакомишь нас, Леонид? – негромко произнесла его спутница, до сих пор молча сидевшая в кресле.

Её голос напомнил Игорю голос Джелли Сэн, «простуженного ангела» из «Эры чудовищ», он был мягкий и бархатистый, но одновременно с хрипотцой.

– Разумеется, моя принцесса! – с бутылкой «Ройал Салют» в руках Лёнчик выбрался из-за стойки и принял торжественную позу посреди комнаты.

– Дамы и господа. Знакомьтесь. Это – Игорь, мой лучший, надеюсь, друг, а также коллега, а это, – он картинно развернулся к креслу, – прекрасная Валерия, мой компаньон по бизнесу и по совместительству – самый близкий мне человек.

– Очень приятно, – улыбнулся Игорь. – Как добрались, Валерия?

Ему и в самом деле было приятно её видеть. Молодая, от силы лет двадцать семь, чуть вытянутое, «скандинавского» типа лицо, короткие светлые волосы, по-спортивному подтянутая фигура… Ей больше бы подошла роль дочери Гордея, а не «компаньона по бизнесу». Причем такое положение вещей устроило бы Игоря куда больше…

– Спасибо, – улыбнулась она в ответ. – Долетели, как обычно, отвратительно. В Майами – циклон, в Ирландии – забастовка… А вы, значит, и есть тот самый Ван Гог?

– Лера!

– А что такого, Лёня? Ты же сам говорил: здесь все свои. Знаете, Игорь, пока мы летели, я прочитала о вас несколько репортажей и, честно говоря, представляла себе совсем другим.

– Репортажей?

– Да. В основном, «Си-Эн-Эн» и «Континент». Шестилетней давности. О вооруженном ограблении представительства «Сталь Северо-Запад». Хроника, факты и комментарии…

– Я был там не один, – Игорь перестал улыбаться. – А кроме того…

– Так. Валерия! Ты не слишком разговорилась?

– Нет, не слишком. Твое «искусство вести беседу», Лёня, уместно где угодно, но только не сейчас.

– А это почему, собственно? – Гордеев поставил бутылку на стол и присел на диван рядом с Игорем. – Не обращай внимания, дружище, она просто устала…

– Да всё в порядке. Продолжайте, миледи.

– Так вот. Я хотела узнать у вас, Игорь…

– Можно на «ты».

– …одну деталь, касающуюся налёта на «Сталь Северо-Запад».

– Какую именно?

– Кто из вас придумал этот фокус с радиоуправляемым воздушным мини-шаром?

– Вряд ли сейчас это имеет какое-то значение, – пожал плечами Игорь, – но вообще, идея была моя.

– Блестящая идея! – с чувством произнесла Валерия. – Доставить оружие на девятнадцатый этаж здания, прямо к окнам вестибюля для посетителей! Представляю себе лица охранников…

– Нам необходимо было обойти системы контроля на каждом этаже… Простите, мисс, насколько я понимаю, вы приехали писать обо мне книгу?

– А ты что – против? – Гордеев поднялся и вернулся к столу. – Шутки шутками, а ведь Лера уже давно мечтает об издательском бизнесе. И хотя дела у нас идут и так, в общем-то, неплохо…

– Конечно, неплохо, – усмехнулся Игорь. – Но хотелось бы лучше, не правда ли?

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Лёнчик.

– Видишь ли… Твой «младший научный сотрудник» уже рассказал мне, как у тебя всё замечательно, и какой ты большой босс там, в своём Орландо. Я, конечно, рад за тебя, и всё такое…

Только вот объясни мне одну простую вещь. Какого чёрта ты прилетел сюда, в страну дешёвого урана, так и не победившей демократии и «доброго царя-батюшки», да к тому же – в самый разгар «арктической войны»? Ведь если кто-нибудь пронюхает, что ты – не просто ю-эс-персон, а ещё и «беженец от режима», то прежде, чем тебя выдворят, ты посидишь в каком-нибудь уютном местечке наподобие «Полигона». Посидишь недолго, «по ошибке», но уверяю – ты запомнишь это навсегда. Короче. Что тебе нужно?

– Хорошо, – Гордеев поднялся и вернулся к столу. – Мы знаем друг друга много лет, старина, поэтому я так же, как и ты, не вижу смысла играть здесь во встречу гэппи – любителей поэзии. Я приехал по делу.

– А твоя… твой компаньон? – качнул головой Игорь в сторону женщины.

– Лера – тоже.

Лёнчик переглянулся со своей спутницей, и она кивнула ему в ответ, чуть прикрыв глаза, словно они говорили о чем-то интимном.

– Но прежде, чем мы начнем беседовать о делах, я всё же предлагаю выпить, – Гордей разлил виски по трем серебрянным рюмкам и, подняв свою, произнес:

– За твоё освобождение, Игорёха! И за тебя!

Они выпили и некоторое время сидели молча, все трое, прислушиваясь к шелесту потолочных вентиляторов и еле слышному из-за окна голосу Большого Города – рёв мегаполиса доносился даже сюда, на тридцать второй этаж «Гиндзы».

– Лера, включи конвертер, – сказал, наконец, Лёнчик и достал сигареты. – Нам с Игорем нужно поговорить.

– Конечно, – она достала из сумочки призму-антискан и положила её на стол. – Если я стесняю кого-то своим присутствием, то вы можете пообщаться и без меня. Мне говорили, здесь есть бассейн…

– Останьтесь, Валерия, – неожиданно для себя произнес Игорь. – Вы мне не мешаете. В нашем разговоре не будет сюрпризов, ведь я и так знаю, о чем пойдет речь.

– Откуда, интересно, ты можешь это знать? – сощурился Гордей, выпуская дым.

– Оттуда. Ты навещаешь людей только в двух случаях. Первый – если тебе должны деньги, и второй – когда ты задумал что-то украсть. На сегодня я ничего тебе не должен. Так что всё просто.

– Ты меня достал, Ван Гог, – засмеялся Лёнчик своим низким скрипучим смехом. – Нет, ну каков… Хорошо, и что ты мне ответишь?

– Хочешь знать, что я отвечу? – Игорь усмехнулся и покачал головой. – Тогда слушай… Около года назад к нам в «Полигон» привезли одного паренька, звали его Миша Комар. Не помню за что, но как-то раз их камеру лишили пищи на две недели. Разумеется, это было незаконно, впрочем, как и всё, что там творится… В общем, на прогулке Миша напал на одного из «шлемов» и попытался откусить ему ухо. Мишу засунули в карцер и предложили на выбор два варианта: помыть своим языком пол в кабинете дежурного по этажу или же умереть «на охоте». Вместо ответа Комар отгрыз у себя на руке указательный палец и съел…

– Игорь! – поморщилась Лера. – Может, мы не будем сегодня…

– Его прекратили истязать, но отправили «на перевоспитание» к вурдалакам, отбывающим за терроризм и убийства… Потом мы узнали, что Комар являлся кадровым офицером Управления СГ и профессиональным «стукачом». За эту «операцию по внедрению» он наверняка получил премиальные в размере семи окладов, плюс корейский имплантант вместо пальца… А по его рапорту пятерых человек якобы за подготовку тюремного бунта скинули в катакомбы и убили. Вот так.

– В тюрьме и не такое бывает, – хмыкнул Гордей. – К чему ты это рассказал?

– А к тому. Что мне очень не хочется возвращаться туда, где подобные истории – привычные будни. От электрошока, которыми нас истязали часами, мне ещё долго будут сниться кошмары, поэтому сейчас мне нужен очень веский довод, чтобы я, вообще, стал слушать о твоем деле, Лёнчик.

– М-да… Я не был в «Полигоне» – задумчиво проговорил Гордеев. – Но мне доводилось сидеть в Приполярье ещё до Второго Путча… Они убивали людей целыми бараками – просто отключали тепло… Одним нажатием кнопки.

Он помолчал.

– Я понимаю тебя, Игорёха. Ты молодой, и тебе нужна совсем другая жизнь. Но подумай, если бы я мог, неужели я не дал бы её тебе?

А я не могу! Как не могу предложить тебе место менеджера в отеле или место кассира на парковке. Ты – изгой, такой же изгой, как и я, и поэтому у нас с тобой – особый путь…

Гордеев снова замолчал, не замечая, как сигарета истлела до фильтра и осыпалась на ковер.

– Короче. Доводов у меня только два.

Первый: в случае чего сидеть придется не в России, а в Штатах. Не бог весть, конечно, какое утешение, но там, во всяком случае, запрещены эксперименты над заключенными, а кроме того, всегда исправно кормят.

– Вот это да! Уже только ради этого стоит попытаться, – засмеялся Игорь. – Ну, а второй довод?

– Второй довод звучит так…

Лёнчик насупился и исподлобья посмотрел на Игоря.

– Пятьдесят миллионов фунтов.

– Ого. На скольких человек?

– На четверых.

– Наличные?

– Нет. Контейнер. Работа под заказ. Берем из хранилища.

– Откуда?

– Так – да или нет?

– Нет.

– Послушай, Ван Гог…

– Откуда берем контейнер?

– Из сейфа отеля.

– Какого отеля?

– «Голден Борджиа». На Трайдеке.

– Лера, отключи «призму». Я – пас, – Игорь поднялся с дивана и посмотрел на Лёнчика. – Тебе не стоило прилетать, старина. Извини.

– Я не понял. Ты куда?

– Надо переодеться. После обеда – лайнер до Самары. Поеду, проведаю двоюродного брата…

– Сядь! – рявкнул Гордей. – Сядь и заткнись. И слушай! Я летел сюда не для того, чтоб утирать тебе сопли. У нас шанс. Заберем ящик – получим деньги. Никогда – слышишь! – никогда больше тебе не придется работать. Никогда больше тебе не придется ползать в этом дерьме и собирать копейки!

Только ты и я. И Лера. Мы приедем, возьмем коробку и отвезем на континент. И всё! И вечное лето!

Он покраснел, на шее у него задергалась вена, казалось – ещё секунда, и он бросится на Игоря.

– Я бы не прилетел, если б не знал, как это сделать! Я не позвал бы тебя, если б не был уверен, что только ты имеешь право на этот шанс!

Ты поедешь со мной! И ты это сделаешь!

– Не надо, Лёня. Не кричи. Он согласен.

Лера встала из кресла и, подойдя к дивану, опустилась на пол, у ног Гордея.

– Он был согласен ещё тогда, когда ты звонил ему из Дублина. Он – с нами. Ведь правда, Ван Гог? Скажи.

Игорь посмотрел сначала на неё, потом на Лёнчика и, облизнув губы, тихо спросил:

– Ты сказал, что делим на четверых. Кто – четвертый?

4

Нестерпимо хотелось пить.

Может, всё-таки попытаться…?

Игорь дотронулся до одной из зубных пломб, активируя «линзу» левого глаза.

Нет, вряд ли. «Линза» показывает, что до цели – всего двести метров. Если он будет шевелиться слишком часто, то мультискан «заметит» его, и тогда…

Впрочем, до полудня осталось всего несколько минут. Если в самое ближайшее время она не появится, то придётся отменять операцию. И через неделю начинать всё сначала.

Он с ужасом представил, как заново преодолевает поросший сельвой и кишащий ядовитыми тварями склон Пхо-Унчо, как затем, миллиметр за миллиметром, ползет под высоковольтной «колючкой» и между невидимыми лучами датчиков движения, чтобы потом, так же, как и сегодня, провести два часа в этом дьявольском саду – сумасшедшем гибриде рукотворных джунглей и латексно-технотронного «парка наслаждений»…

Пискнул сенсор. Игорь скосил глаза.

Так и есть, охранник возвращается к исходной точке.

А может, всё-таки это – роботы? Ещё утром, когда он спускался с горы, ему удалось рассмотреть двух охранников на площадке перед особняком, и одного – возле ворот гаража. Безликие и одинаковые, словно клоны, они двигались чуть замедленно, почти не глядя по сторонам. Хотя, возможно, это – из-за наркотиков…

Раскаленное тропическое солнце тем временем прогрело воздух так, что от зноя не спасали даже густые заросли над головой. Хорошо ещё, что в саду активирована антимоскитная защита. Интересно, какая именно: ультразвук или химия?

Сенсор «линзы» вдруг дважды пискнул. Есть!

Игорь включил увеличение. Изображение стало медленно приближаться, и он смог разглядеть, как в одном из окон второго этажа показался чей-то силуэт.

Это была она. Из-за большого расстояния «картинка» перед глазами подрагивала и была слегка размытой, но он отчетливо видел женщину, которая, войдя в комнату, замерла на одном месте, очевидно, перед зеркалом.

Пора!

Максимально допустимой способности двигаться вполне хватало на то, чтобы поднять руку с оружием и прикоснуться к кнопке активации прицела. Сейчас я рассмотрю тебя как следует, дорогая.

А ведь, похоже, газеты не врут: она была действительно необычайно красива. Игорь видел не только её спину, но и отражение лица в зеркале: прицел девастатора – не глазная «линза», можно разглядеть даже родимое пятно у комара.

Его палец уже потянулся к спусковому крючку, как вдруг женщина повела плечами, и её почти невесомый халат плавно опустился на пол.

Что ж, несколько секунд ничего не решают, зато он увидит Богиню Орчид полностью обнаженной. Сколько человек на Земле видели это? Один? Двое? Ведь даже в одежде она доступна лишь взору избранных…

Но что это?!

Игорь не сразу заметил это, а когда заметил, то непроизвольно заморгал, словно пытаясь проснуться. Но он не спал!

Спину Богини, от шеи и до ягодиц, пересекал прямой вертикальный шрам странного фиолетового цвета.

Это не было татуировкой или украшением. Точно так же, как не было швом от операции или частью медицинского имплантанта.

Игорь включил максимальное увеличение и в следующую секунду похолодел от ужаса: странный шрам на спине медленно пошевелился!

Буквально на глазах женщина утратила человеческий облик. Голова Орчид неестественно вывернулась назад и склонилась между лопаток, туда, где шрам чуть разошелся, открывая узкое темное отверстие…

Так. Спокойно. Это не ночной кошмар и не галлюцинация. А, значит, он сможет защититься. Или уйти. Или убежать.

Опустив ствол и стараясь не совершать резких движений, Игорь стал пятиться назад, к месту пересечения периметра сада.

Метров через тридцать действие охранных датчиков должно ослабнуть, и он сможет ускориться. Теперь лишь бы не наделать ошибок и не оказаться в плену у хозяев особняка, в лапах этих… Об этом нужно постараться не думать.

Наконец, вечность длиной в четверть часа миновала, и он достиг ограждения. Его нервы были на пределе, но, всё же, собравшись, Игорь без осложнений преодолел расстояние под «киберлином» и оказался за пределами жуткого поместья.

Теперь – бежать. Через лес и вниз, к спасительному «Форду». И плевать, что машину могут заметить с крыши особняка – он больше никогда не вернется сюда, а Крейг пусть ищет другую кандидатуру для своей «работы».

Автомобиль находился там, где он и оставил его три дня назад – за полуразрушенным ангаром, возле старой дороги. Да и чего опасаться: в радиусе нескольких миль вокруг – ни души, а люди из усадьбы почти никогда не покидают её пределов.

«Люди»…

Игорь завел мотор, и вскоре «Форд» уже мчался по разбитому шоссе в сторону побережья, всё дальше удаляясь от страшного места. Чтобы успокоиться, Игорь включил радио, и салон наполнился весёлыми звуками «румбы» местной радиостанции.

А кстати, интересно, что он скажет Крейгу?

Как бы то ни было, Док заплатил аванс, и вправе ожидать выполнения заказа. К тому же, вряд ли это заказ его самого; старик – наверняка лишь посредник у очень серьезных людей…

Кабинет Крейга.

Старинные темные обои. Невпопад расставленная мебель. Почему-то тогда, в первый раз, Игорь не обратил на это внимание.

– Так ты говоришь – шрам? – доктор устало смотрит на Игоря, а затем неожиданно поворачивается к столу, заваленному книгами. – И ты видел, как она изгибала голову?

– Да, я видел это своими глазами! Вы можете отправить туда кого угодно, и он подтвердит…

– Ты видел, – голос Крейга звучит глухо. – А значит, теперь ты знаешь.

– Что? Что вы сказали?

Игорь делает шаг вперед и вдруг замечает, как на спине у доктора, под рубашкой, постепенно вырастает что-то округлое и шевелящееся.

– Ты должен был выстрелить, Ральф. Убить её, во что бы то ни стало. А теперь мне придется убить тебя.

– Почему вы называете меня Ральфом? Почему…

«Внимание! Игра была прервана пользователем. Для продолжения игры нажмите клавишу «Страйт». Для выхода в меню нажмите клавишу «Эскейп». Спасибо за выбор нашего сервера!»

– Ну, как?

Кто-то стащил с него шлем, и в глаза ударил яркий дневной свет.

– Понравилось?

Подняв голову, Игорь увидел перед собой Беню.

– Что…?

– Подожди, не дергайся. Сейчас отключу нейролакс, и ты сможешь встать. Только осторожно!

– Что это было?

– Я знал, что тебе понравится! – засмеялся Беня.

Он зашел Игорю за спину и деловито застучал по клавишам задней панели кресла.

– Очередной киберджонт от «Дарк Клаудс». Фантастический триллер «Сокращение популяции», новый хит сезона. Вообще-то, джонты полного цикла официально запрещены, но у меня – собственный канал, и сейчас ты сам убедился, как это здорово! Абсолютный «дип импакт» и настоящий адреналин!

– Может быть, это и здорово, – с трудом проговорил Игорь, потирая виски. – Но такие игрища – явно не для меня. Уже можно вставать?

– Можно. Хотя и нежелательно. Ты лучше посиди немного и отдышись, а я пока кофейку заварю.

Квартира Бени была небольшой и состояла всего из двух комнат: крошечной спальни без окон и узкой гостиной, которая совмещала в себе и кабинет и кухню – наследие «упадочной» архитектуры начала века.

Почти все пространство этой диковинной гостиной занимал гигантский овальный стол, весь загроможденный всевозможной электроникой, начиная от простого трехмерного телевизора и заканчивая какой-то странной металлической антенной, похожей на уменьшенную Эйфелеву башню.

– У меня – только растворимый, – Беня поставил на стол обычные граненые стаканы с черным дымящимся напитком, а сам присел рядом на высокий стальной табурет. – Наша жизнь – это постоянный выбор вариантов. А теперь вопрос дня: ты выстрелил в неё или нет?

– В кого? А-а-а… Нет, не смог.

– Испугался?

– Типа того. Знаешь, какая-то такая смесь ужаса и омерзения, как будто змею ядовитую увидел.

– И правильно сделал. Как только стреляешь в этот… организм, к тебе со всех сторон бегут охранники, да плюс в воздухе появляется вертолет… Помню, я весь свой боезапас расстрелял, вылажу за периметр, так эти твари сельву подожгли! И я…

– Не боишься со своими играми в психушке оказаться?

– Ты прям, как моя мама, – отмахнулся Беня. – Вот заработаю денег, куплю собственную дрим-станцию…

– И прощай рассудок. Гордею звонил?

– Да. Полчаса назад они благополучно приземлились в Майами, и в настоящее время, наверное, уже – на пути в тёплую постельку.

– В смысле? В какую постельку?

– Вообще-то, там сейчас ночь. А ты про что подумал? – Беня залпом допил кофе и посмотрел на часы. – Так, нам пора собираться. Пока доедем, да пока я введу тебя в курс дела…

– Через пять минут я буду готов. Только знаешь, Сергееич…

– Чего?

– Командовать прекращай, хорошо?

* * *

Ехали они недолго.

К большому удивлению Игоря, движение в сторону Садового Кольца оказалось относительно свободным – очевидно, в центральных районах Москвы действовали какие-то ограничения, о которых он не знал.

– Статусный режим, – пояснил Беня, не вдаваясь в подробности. – Иначе – никак.

– Приятно чувствовать себя «статусным», – усмехнулся Игорь. – Куда едем-то?

Беня промолчал, изображая сосредоточенность и неторопливо вращая руль.

Он оказался тем самым четвертым компаньоном в предстоящей операции Гордеева, и возможно, этот факт делал его более значительным в собственных глазах, так как, по мнению Игоря, молодой человек никогда раньше не участвовал ни в чем подобном.

«Беня – парень покладистый и бесшабашный. Зато он ничего не испугается и никогда не предаст», – сказал Лёнчик ещё тогда, в первый день своего приезда. – «А в наше время это уже немало».

Не доезжая до очередного перекрестка, джип свернул в арку между домами и остановился во дворе совершенно непримечательного жилого пятиэтажного дома.

– Приехали.

Беня заглушил двигатель и, посмотрев на часы, повернулся к Игорю.

– Ну, вот, а теперь слушай.

Наша задача – сделать так, чтобы в самое ближайшее время ты смог выехать из России. На первый взгляд, это очень непросто: ведь ты освободился по «Кредиту доверия», а значит, в последующие лет пять у тебя, вообще, нет никаких шансов покинуть любимую Родину. К тому же, по ту сторону границы стена ещё выше и прочнее, чем по эту…

– Я – в курсе.

– Но ты очень удивишься, если я тебе скажу, что, несмотря на все эти трудности, у нас есть прекрасная возможность не только покинуть страну, но и покинуть её быстро, комфортно, а главное – законно. Вернее, почти законно.

– Это как? Завербоваться в «Арктический контингент», что ли?

– Ага, в контингент, – ухмыльнулся Беня. – Только не в арктический. А поможет нам в этом некто майор ФСБ Лозовой, который является моим куратором, и которого я, чисто по-дружески, называю «Лось». Правда, за глаза…

– Не понял. Ты что, застрял в очередном джонте? Какой ещё куратор?

– Не «какой», а районный. Вот, смотри.

Беня раскрыл бумажник и продемонстрировал Игорю белую пластиковую карточку с нанесенными на ней своими фото и инициалами, семизначным номером, а также – недвусмысленной надписью: «Лицо, сотрудничающее с ФСБ».

– Стукач?! – выдохнул Игорь.

– Ага, – радостно захихикал Беня. – Он самый. Да ты расслабься, сейчас очень у многих такие карточки. Я, например, свою в прошлом году получил. Лёнчика – идея, кстати.

– Вы что, добить меня решили? Я с «топорами» в жизни дел не имел и иметь не собираюсь…

– Да погоди ты! Дай рассказать сначала, а потом ори!

– Ну?

– В общем, существует такая негласная программа. По очищению российского общества от «социального балласта» и одновременно – по ослаблению экономики вероятного противника. Практикуют уже лет пять, и пока что все довольны. А идею стянули у нацистов семидесятых годов прошлого века, мы это в школе проходили…

– Не у нацистов, наверное, а у коммунистов? – усмехнулся Игорь. Он уже понял, о чём идёт речь. – Принудительная высылка из страны маргиналов и лидеров оппозиции. Я угадал?

– Ну, в общем, да. Только не принудительная, а добровольная.

– Как, то есть, добровольная?

– А так. Подаешь челобитную, отказываешься от гражданства, подписываешь бумаги. «Топоры» делают тебе чистые документы, дают диплом ученого, садят в самолет в составе какой-нибудь научной делегации, и всё. Твоя задача: сразу по прилёту попросить убежища или же просто – свалить, куда глаза глядят, в зависимости от страны прибытия.

– Ничего себе! А если об этом пронюхает пресса?

– Пресса может болтать всё, что ей вздумается. А вот если ты начнешь распространяться про эти дела, то язык тебе могут и укоротить – бывали уже такие случаи.

– Подожди, так ты хочешь сказать, что любой уголовник может запросто иммигрировать? В то время когда люди способные и талантливые годами стоят в очереди за визой?

– Ха, талантливые люди и здесь нужны, поэтому и стоят, – снова засмеялся Беня. – К тому же, не так всё и просто. Уехать разрешают только тем, кто действительно представляет собой реальную опасность для общества – таким, вроде тебя, а, кроме того, по доброй чекистской традиции, вся эта процедура стоит денег. И весьма немалых.

– Тьфу ты, гадость какая! – Игорь почувствовал себя так, словно вновь оказался в тюрьме. – То есть, получается, мы даем «топору» взятку, чтобы он помог мне лишиться гражданства и стать вечным подонком без Родины и флага? Обреченного, к тому же, на регулярную «посильную помощь» нашим славным «органам». Я правильно понимаю?

– Ну, в общем, да, – смутился Беня. – Только к чему столько эмоций? Проживать в «свободном мире» пусть даже беженцем или нелегалом – не так уж и плохо.

И кстати, если ты вдруг вновь захочешь обрести российское подданство – в жизни всякое бывает – никто ведь не против. Купишь за миллион фунтов титул русского графа где-нибудь в Канаде – там полно наследников – да вернешься, как белый человек, обратно, хе-хе, прямо в свиту Государя.

– Такую чушь ты несешь, Сергеич – даже слушать противно. «Откажешься от гражданства»… А если не выгорит дело? Мне что потом, до старости у Гордея на парковке машины мыть?

– Ага, – захихикал юноша. – Только мыть, я думаю, ты будешь, в основном, Леркину машину. И не говори, что не понимаешь, о чём я…

– Заткни пасть, – беззлобно произнес Игорь, глядя в окно. – Так. Ну, и где твой «куратор»?

– Да уже вот-вот появится, – посмотрел на часы Беня. – Ты, главное, на него особо не реагируй. Он поорёт немного, так, для вида. Может, речь толкнёт – сам же знаешь, «топоры» при слове «Отчизна» любят в экстаз впадать… Но главное, Гордей уже подал Лосю сколько надо, так что вопрос здесь, в общем-то, решенный.

– М-да… Сразу-то почему про депортацию не сказали?

– Лёнчик боялся, что ты откажешься. Если сразу.

– Боялся он… Меня, наверное, ещё сюрпризы какие-нибудь ожидают, а, Сергееич? Ты говори, не стесняйся…

– Тише! – Беня вдруг изменился в лице. – Вон он крадётся, Лось сохатый…

Игорь проследил за его взглядом и увидел, как через арку во двор вошел средних лет мужчина в джинсовом костюме с портфелем в руках и направляется в их сторону.

– Здорово, предатели! – громко хлопнув за собой дверью, «топор» влез на заднее сиденье джипа и деловито перекрестился. – Как настроение? Совесть не мучает?

– Здравствуйте, Олег Витальич, – повернулся к нему Беня. – Да вот, вас ждали. А настроение – чемоданное, если честно.

– О'кей, понятно, – Лось открыл портфель и вытащил какие-то бумаги. – Лёнька сказал, в Америку собрались?

– Ну да, Олег Витальич, мы же…

– Насчёт тебя мне давно всё ясно, – отмахнулся «топор». – Я дружка твоего спрашиваю.

– Так точно, гражданин майор, в Америку, – не оборачиваясь, ответил Игорь.