Текст книги "Побег в невозможное"

Автор книги: Алекс Дальский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

29

Дождь начался ближе к полуночи.

Сначала вкрадчиво и незаметно на траву и асфальт упали редкие капли, а затем, постепенно набирая силу, дождь застучал по ступеням и по козырьку крыльца. Подул свежий ветерок, и стало слышно, как растущие на аллее березы шумят своей мокрой листвой.

Игорь не помнил, сколько времени он просидел здесь, на старой полусгнившей скамейке, которая непонятно зачем украшала парадное крыльцо одного из корпусов.

Возможно, когда-то это было летнее место для курения, и сотрудники института выходили сюда пообщаться или просто посидеть, устав от своих бесконечных научных трудов и изысканий.

Скорее всего, он просто задремал и не заметил, как пролетели два или три часа – усталость была настолько сильной, что победить её не смогли ни страх снова очутиться в лапах Медика, ни голод, ни безнадежное отчаяние.

Игорь пошевелился.

Однако становится прохладно. Пожалуй, стоит ещё раз обойти здание и осмотреть его как следует. Не может быть, чтобы все до единой решетки, которыми оказались снабжены окна первого и второго этажей, были безупречны.

Он неохотно поднялся. В любом случае, ему не высидеть здесь до утра – в объятиях мокрой скамейки, на ветру и под дождем. Поэтому если не получится с этим зданием, то он пойдет к следующему и так далее. Рано или поздно какой-нибудь из корпусов сдастся и пустит его под свою крышу. Либо через когда-то не запертую в спешке дверь, либо через халатно приваренные прутья решетки…

Помимо дождя и ветра, Игоря беспокоило весьма сильное чувство голода – после скромного ужина у инженера прошли целые сутки. Так же изрядно мешал болтающийся на запястье наручник с обломком дверной рукояти, но пока избавиться от него Игорь не мог: замок фиксатора был электронным.

Зато можно было не бояться минных полей и «ловушек». Найденные в навигаторе Шульца схемы с высокой точностью указывали места закладки мин, которых, впрочем, оказалось не так уж много: не более пяти-семи возле каждого здания. Очевидно, все минирование, вкупе с «наглядной агитацией» на бетонной стене, сводилось лишь к намерению отпугнуть мародеров, а вовсе не к тотальному уничтожению всех возможных нарушителей.

Подсвечивая бледным светом фонарика из телефона Шульца, Игорь повторно не спеша обошел корпус номер четыре, возле которого провел последние часы и, не найдя никакой возможности проникнуть внутрь, направился к следующему зданию.

Время от времени он останавливался и сверялся с навигатором, боясь что-нибудь напутать и забрести на рискованные в минном отношении места, но тут же продолжал свой путь, торопясь уйти от постепенно усиливающегося ливня и неуютного ночного ветра.

А кстати. Если стихия разойдется не на шутку, то Институт можно будет покинуть уже совсем скоро: никакие собаки не смогут взять след после проливного дождя, да и энтузиазм охотников заметно поубавится… Игорь представил себе разъяренное лицо Медика и усмехнулся. Да уж… Наворотили делов…

Конечно, решение «авторитета» избавиться от Шульца вряд ли было спонтанным – свою роль, однозначно, сыграли здесь и деньги, и желание присвоить броневик, и страх перед потерей власти, да и просто – вековая ненависть «разбойника к стрельцу». Но, тем не менее, Игорь сознавал: не обмани он Медика, не соверши он тот свой звонок из здания метеослужбы, Лысый наверняка бы остался жив.

И дело тут даже не в самих словах про «пять миллионов»; звонок лишь стал последней каплей на переполненных кровью и долларами весах в алчной голове «мэра». Не нужно быть гением, чтобы понимать: такие как Шульц не станут искать таких как Ветров просто так, ради чьих-то дешевых амбиций или копеечных долгов. Нет. Здесь явно либо очень большая политика, либо очень большие деньги…

Игорь остановился возле следующего здания. «Корпус № 3» – гласила крупная надпись на его торце. Такая же точно шестиэтажная «коробка», те же серые кирпичи и те же стальные решетки на окнах – абсолютный клон предыдущего.

Всего «номерных» корпусов было шесть. Выстроенные строго друг за другом, по три в ряд, они, таким образом, образовывали два ряда зданий, расположенных по обе стороны от главного корпуса – тоже шестиэтажного, но весьма внушительного по площади строения, занимающего почти половину всей территории научно-исследовательского комплекса.

Судя по карте, главный корпус, если смотреть на него сверху, представлял собой не просто гигантский квадрат, а квадрат, имеющий обширный внутренний двор – с центральной аллеей, двумя транспортными лентами и даже какими-то вспомогательными постройками.

По непонятной причине, скорее всего, из чувства враждебности ко всему монументальному и вычурному, Игорь решил отложить осмотр главного корпуса до самого конца «экскурсии», искренне надеясь на то, что туда идти ему не придется.

Тем временем, дождь всё усиливался. Дошагав до противоположного угла корпуса номер три, Игорь обнаружил давным-давно заложенный кирпичами дополнительный вход в здание, над которым нависал каким-то чудом до сих пор не сгнивший стальной лист.

Забравшись под навес, он решил отдохнуть и немного обсохнуть. Кроме того, у Игоря появилась надежда, что этот невыносимый дождь перейдет, наконец, в грозу, а значит, и скоро закончится.

Снова вернулись невеселые мысли.

Его попытка найти Манфреда в итоге вылилась в кровопролитие и едва не стоила жизни ему самому. О результате и вовсе лучше не заикаться: Игорь не только не нашел таинственного заказчика, но и до крайности обострил ситуацию вокруг себя. Теперь, попав в руки к местным, бесполезно будет рассчитывать не только на пощаду, но даже на легкую смерть.

Единственное, на что пока ещё можно надеяться, так это на встречу с Лерой в условленном месте на трассе перед мостом. В конце концов, пока не потеряна Колба – не потеряны деньги, так как, судя по всему, контейнер – товар востребованный. Даже чересчур.

Кстати, было бы очень интересно узнать, почему Шульц искал его именно в этом городе? Допустим, у него была информация. Но почему он тогда так изумился, услышав про покупателя? Неужели он думал, что Колбу похищали ради собственного удовольствия?

Конечно, может оказаться, что Шульца прислал сам Манфред, и Лысый просто очень талантливо разыграл свое удивление для Игоря. Только вот зачем? Какой смысл ломать комедию перед человеком, которого собираешься пристрелить через каких-то пять минут? И ещё. За что они убили того беднягу в сгоревшей деревеньке? Хотели выбить из него какие-то сведения или… перепутали с Игорем?

Последняя версия выглядела весьма правдоподобной. Но тогда получается, что Шульц не имел ни малейшего представления о личностях похитителей Колбы и, значит, его прислал не Манфред?

Сплошные вопросы, и никаких ответов. Впрочем, сейчас, наверное, не стоит пытаться что-то понять. Зато стоит, например, продолжить поиски входа в этот чёртов Институт. Вот уж, воистину: «Институт – вечное зло».

Игорь усмехнулся и в который раз выглянул из-под навеса. Интересно, этот дождь собирается когда-нибудь заканчиваться?

И тут, словно ему в ответ, высоко в небе раздался оглушительный треск колоссального разряда, и сверкнула, наконец, долгожданная молния.

* * *

Окно с отсутствующим в решетке прутом он обнаружил совершенно случайно. Если бы не ослепительно яркие вспышки многочисленных молний, Игорь бы вообще не обратил на него внимания: фрагмент арматуры был аккуратно удален возле самого края оконного проема.

– Вот тебе и первый этаж, – удивленно пробормотал Игорь, подтягиваясь на руках, и заглядывая в пыльную темноту за грязными стеклами. – Чуть было мимо не прошел…

Без особой надежды он надавил на створку окна, заранее готовясь к тому, что оно окажется закрытым, и ему придется выбивать стекло. Рамы в здании оказались старинные, ещё деревянные, и поэтому особого труда такая процедура не составила бы. Однако к его удивлению, створка поддалась и с натужным скрипом отворилась вовнутрь. Ничего себе, даже шпингалеты не задвинуты…

Не раздумывая ни секунды, Игорь вскарабкался на подоконник с ногами и осторожно заглянул внутрь.

– Эй! Тут есть кто-нибудь?

Разумеется, ему никто не ответил. В лицо пахнуло уже привычными запахами многолетней пыли, затхлости и полного запустения. Судя по звонкому отражению его голоса, комната за окном была довольно просторной и, при этом, абсолютно пустой.

Достав телефон, Игорь включил фонарик и посветил вовнутрь. Так и есть. Совершенно пустое помещение: отсутствуют даже батареи отопления и лампочки на потолке. Зато в наличии стеклянные двери: одна, ведущая в соседнюю комнату, вторая – похоже, в общий коридор.

Что ж. В любом случае, здесь сухо, и нет ветра. А, кроме того, можно попробовать поискать что-нибудь, что поможет ему избавиться от наручников – болтающийся на руке «браслет» с куском пластика начинает уже откровенно бесить…

Приоткрыв раму пошире, Игорь легко перемахнул через подоконник и оказался внутри. Наконец-то! Теперь он в Институте. Больше никакого дождя, никакого ветра. Осталось только обойти здание и присмотреть себе спальное место…

Сделав несколько шагов по комнате, Игорь направился к двери.

И вдруг в этот момент произошло то, что в одно мгновение сорвало и унесло без следа появившееся было чувство защищенности и эйфории.

Бам!

Открытая им оконная рама неожиданно захлопнулась.

Что это?!

Оцепенев от ужаса и боясь обернуться, Игорь замер на месте. Он готов был закричать, но не смог этого сделать, словно в одночасье превратился в безмолвное, до смерти запуганное животное.

Боже мой, что это?!

За долю секунды в голове Игоря пронеслись все суеверия и страхи его детства, все фильмы ужасов, просмотренные им когда-либо, и все те слухи, что всё-таки успели прилипнуть к нему, пока он находился здесь, в этом жутком городе.

И только через минуту, а может, и через десять минут, Игорь почувствовал, как в его сознании просыпается холодно отстраненная, но убивающая своей правотой мысль: идиот, да это же просто сквозняк!

Сквозняк?

Медленно обернувшись, Игорь увидел неплотно закрытое окно. Затем, так же медленно, он перевел взгляд на коридорную дверь и только сейчас заметил, что нижняя часть стекла в двери отсутствует.

Сквозняк! Его сотрясло от приступа безудержного смеха. Смеха, который всё и сильнее и сильнее вырывался изнутри, превращаясь в громкий истерический хохот. Сквозняк!!!

Отступив к окну и присев на пол, упершись руками в подоконник, Игорь хохотал как сумасшедший, и в этом, его почти нечеловеческом смехе, отразились отчаяние и горечь последних дней, чувство постоянного напряжения и лишающий рассудка, свойственный только загнанному зверю, смертельный страх.

– О'кей! О'кей! – наконец сказал он себе, постепенно прекращая смеяться и поднимаясь на ноги. – Устроил тоже… Так и свихнуться недолго.

…Тем временем, стихия за окном постепенно сходила на нет. Раскаты грома становились всё глуше, а вспышки молний – всё реже: гроза уходила в сторону от города.

– Пожалуй, всё-таки стоит осмотреть этажи.

Окончательно успокоившись, Игорь подошел к выходу из комнаты и, открыв рывком дверь, шагнул в темное пространство коридора.

30

«Экскурсия» по первому этажу оказалась на редкость скучной и нерезультативной.

Освещая путь скупым светом телефонного фонарика, Игорь неторопливо шагал по коридору, время от времени останавливаясь и заглядывая в те комнаты, двери которых были не заперты и, не находя в них абсолютно ничего, кроме истлевшего мусора, шел дальше.

Юрий Михалыч не соврал. Люди, эвакуировавшие Институт, потрудились на славу – увезли даже зеркала и смесители в туалетах. Такая дотошность наводила на мысль о «бравых ребятах» из Министерства Обороны – настолько точно исполнить приказ «вывезти всё» могли, наверное, только они.

Игорь дошел до конца коридора и остановился возле широкой лестницы, ведущей на верхние этажи. Интересно, а стоит ли, вообще, подниматься? Терять время, осматривая пустые помещения, бродить по темноте, рискуя встретить какую-нибудь живность типа крыс… Хотя, по логике вещей, если бы здесь водились крысы, то он бы наверняка уже столкнулся со следами их пребывания. Да и вообще, чем им здесь питаться?

В итоге Игорь принял соломоново решение: обойти только второй этаж; и если там повторится та же картина, что и внизу, то он будет устраиваться на ночлег без дальнейших «экскурсий». Кстати, в одной из комнат он видел намертво прикрученный к полу широкий лабораторный стол – чем не место для сна?

Поднявшись на второй этаж, он не сразу приступил к обходу: прямо напротив лестницы висел гигантский почти истлевший от времени «План эвакуации при пожаре».

– Гляди-ка, а это забыли, – хмуро проговорил Игорь, подходя ближе. – Вот уроды. Лучше бы диван оставили…

Черно-белые линии, изображающие окна и стены, заштрихованные серым фрагменты перекрытий, красный пунктир аварийного хода… Он уже хотел отойти от плаката и двинуться дальше, как вдруг непроизвольно замер на месте. Его вновь окатило ледяной волной страха. Так… А это ещё что?

Откуда-то сверху, этажа с четвертого или выше, донесся тихий, но отчетливый звук.

Звук аккуратно закрываемой двери.

Что это? Неужели опять сквозняк? Игорь выключил фонарик и отступил назад в темноту коридора, подальше от лестницы. А теперь… Теперь нужно выждать минут десять. И если звук не повторится, то тогда он поднимется наверх и убедится, что это – очередная форточка. Или вода из разбитого окна. Или осыпается от старости известка…

Нервы разболтались так, что теперь повсюду мерещатся призраки. Фантомы, закрывающие окна и двери… Игорь попытался улыбнуться, но уже через секунду ему стало не до улыбок. Сверху донеслись новые звуки, и это были явно не сквозняк и не отпавшая штукатурка.

Кто-то медленно спускался по лестнице.

Ну что ж, во всяком случае, тот, кто имеет ноги и ходит по земле, не так страшен, как невидимка, закрывающий окна. Хотя, как знать…

Боясь пошевелиться и быть услышанным, Игорь прижался к стене коридора, ожидая, когда идущий сверху достигнет второго этажа. Эх, жаль, нет оружия… Однако в некоторых ситуациях оружием могут стать смелость и внезапность – за годы, проведенные в «Полигоне», он не раз убеждался в этом…

Странно, но идущий двигался в полной темноте, без фонаря или свечи: вниз не падало ни единого отблеска света. Шаги раздавались уже совсем близко, на третьем этаже; в звенящей тишине пустого здания Игорь мог слышать даже то, как дышит человек на лестнице – размеренно и спокойно, словно гуляя по собственному дому.

Вот он прошел ещё один пролет и оказался на площадке между этажами. Сейчас он повернется и продолжит спуск до этажа, где притаился Игорь. А затем – или проследует дальше вниз, или же войдет сюда, в коридор. Или…

Свернув на пролет, ведущий на этаж Игоря, человек резко остановился.

Игорь похолодел. Находясь в кромешной темноте, он не видел и не мог видеть лица стоявшего на лестнице, но почему-то был абсолютно уверен: сейчас тот смотрит ему прямо в глаза.

– Крис? – неожиданно произнес человек. – Это ты?

Игорь задержал дыхание и даже перестал моргать, ожидая всего, чего угодно, как вдруг, через секунду, ему в лицо ударил яркий свет мощного галогенного фонаря.

– Кто вы? – воскликнул человек на лестнице, отводя фонарь немного в сторону. – Предупреждаю: я вооружен!

Несмотря на смысл последней фразы и даже на наличие автомата в руке у незнакомца, в его голосе явственно ощущалось полное отсутствие какой-либо агрессии. Скорее, наоборот, робость и удивление.

– Я… не знаю, – ответил Игорь хрипло. – Вообще-то, я турист, но они…

Он пожал плечами и замолчал. Похоже, на этот раз ему ничего не угрожает. Тех нескольких секунд, что Игорь рассматривал своего собеседника, вполне хватило, чтобы понять: перед ним – человек не из Города.

Молодой, лет двадцати пяти – от силы двадцати семи, он выглядел словно из журнала, рекламирующего новейшую военную экипировку: куртка и брюки «суперстелс-экстра» из светопоглощающего фибропона, в руках – блестящий укороченный пулемет с оптикой, лазерным прицелом и дополнительным стволом для метания игл, на голове – полупрозрачный, чем-то похожий на древнеримский, шлем с изящными – «под Веллера» – очками инфракрасного видения…

При этом он был необычайно бледен и худощав, и гораздо больше напоминал типичного ронг-ди из числа «золотой молодежи», чем профессионального охотника за кладами или «солдата удачи».

– Турист? – недоуменно переспросил молодой человек. – Это в каком смысле?

– Ну, как в каком, – растерялся Игорь. – Турист… По заброшенным городам.

И тут же нашелся:

– «Ластлайн-пипл». Слышали про такое сообщество?

– Так вы – из «ластлайн»? – ещё больше удивился незнакомец, опуская автомат. – А я думал, этот стрим давно уже офф геймз… Ну, тогда понятно…

Он убавил яркость фонаря и, спустившись по лестнице, подошел к Игорю.

– А я ещё смотрю, вы по территории как по пуллу движетесь, и понять ничего не могу: у местных-то карты от «Стрэта» нет, а для Криса возраст ваш не подходит, поэтому я…

– Постой, – уверенно перешел на «ты» Игорь. – Что значит – «смотрю»? Где это ты на меня смотрел?

– Ну, как где? На лингере, – засмеялся молодой человек. – Я ведь здесь уже третий день. «Нэт-рэев» по всему периметру наставил – так что всё вижу.

– А попал ты сюда как?

– Так же, как и ты… Вы… – поправился он. – Через окно. Кстати, вы обратили внимание, как я там прут вырезал? Дэд крейзи пойнт! С первого раза и не заметишь. Вот так-то.

– Ты вырезал прут? – искренне изумился Игорь. – Не понял. Гидрокаттером, что ли?

– Да каким ещё каттером, – снисходительно улыбнулся паренек. – У меня оборудование современное, «мэйд ин Гонконг»! А кстати, ваше-то снаряжение где?

– Как – где? Местные отобрали… – горестно махнул Игорь рукой.

При этом на руке звякнул наручник.

– А кстати, ты мне снять это не поможешь?

– Да конечно помогу! О чем речь! – юноша вдруг отступил на пару шагов назад и неожиданно спросил. – Послушайте, а вы меня не разыгрываете? Вы точно – не Крис?

– Увы, я – не Крис, – развел руками Игорь. – К сожалению. И ещё. У тебя найдется чего-нибудь пожевать?

* * *

– Вообще-то, мы с вами почти коллеги, – увлеченно говорил молодой человек, вскрывая брикеты с прессованной жареной курицей и торопливо выкладывая конверты с треугольными бутербродами на составленный из коробок «стол». – Вот, угощайтесь… Сейчас ещё крабовое мясо будет…

Он явно давно ни с кем не общался, поэтому сейчас тараторил, почти не переставая.

– Только в отличие от вас, меня лост ситиз не интересуют… И вообще, разве Северск – это настоящий лост сити? Вот Детройт или Буффало – это да, действительно, кладбища-индастриэл. А Северск? Тут ведь даже люди до сих пор живут…

Закончив «сервировку стола», он присел на миниатюрный складной стул и вынул из рюкзака плоский серебристый термос.

– Вы ешьте, а я грогу немногу выпью. Аппетита всё равно нет…

Небольшая узкая комната на пятом этаже, которая служила временным пристанищем молодому человеку, выглядела весьма уютно. Чистый деревянный пол с расстеленным ворсистым покрывалом, заклеенное светозащитной пленкой единственное окно, изотопная «лампа-переноска» на треноге, и главное – лежащий у окна квадратный надувной матрас, на котором при желании могло бы уместиться четыре человека.

– А там что, разве люди не живут? – неохотно отвлекся от ужина Игорь, чтобы поддержать разговор.

– Нет, конечно, – удивился юноша. – В Детройте сейчас даже «дикарей» не осталось – их там всех не то эпидемия чумы выкосила, не то оспы. В Буффало, правда, я не был, но говорят, пожары весь город уничтожили… А вы в каких ещё «лостах» бывали? В Северном Стормонте или в Бирке…

– Нет, я вообще за океаном не был, – мотнул головой Игорь. – Всё больше по России… Кстати. Тебя, вообще, зовут-то как?

– Лёха, – улыбнулся парень. – А тебя? Вас…

– А меня – Игорь. И давай уже на «ты».

– Йес, дэд крейзи уип. Давай. Откуда ты?

– В смысле? Из Москвы так-то, если ты про город…

– Воу! Кулл! А я из Лондона, – сообщил Лёха. – Вообще-то, мы с отцом в Кембридже живём, но последний год я в Лондон перебрался. К народу поближе…

Тут он вдруг запнулся и замолчал.

– К народу? – пожал плечами Игорь, обгладывая куриную кость. – И много там русских сегодня?

– Не знаю, миллиона полтора, наверное, – Лёха сделал большой глоток из термоса и задумчиво уставился в одну точку, – это если юго-запад не считать…

– А сюда тебя каким ветром занесло?

– Сюда? – всё так же отрешенно переспросил Лёха. – А сюда… Ой, сорри, мэн, я немного отвлекся… С грога чуть накрыло, дэд краш… А сюда меня привело то же, что и тебя: романтика!

Придя в себя, он вновь заговорил увлеченно.

– Только вот по «лостам» лазить – извини, это не моё. Да и вообще, знаешь, в жизни существуют «виндтрипы» и покруче.

– Ну, так расскажи, браза, – подмигнул ему Игорь. – Я бы, может, тоже вывалился в стрим. Или это секрет?

– Э бит сорри, мэн. Пока – секрет, – виновато улыбнулся Лёха. – Вот дождемся Криса и там решим. Может, в следующий «винд» и ты с нами пойдешь.

– Без проблем. Спасибо за ужин, брат, – Игорь отодвинулся от стола. – Да, кстати, ты обещал…

И он поднял над головой руку с наручником.

– Воу. Точно. Я и забыл.

Молодой человек порылся в рюкзаке и вынул оттуда небольшой прибор, похожий на импульс-ган для электрофореза.

– Клади руку сюда, – указал он на стол. – Металл нагреется очень сильно, но буквально на долю секунды. Как только дужка лопнет, я тут же включу фризер. Так что, не бойся.

– Да я и не боюсь, – пожал плечами Игорь. – Слушай, а этот Крис, он – кто? Приятель твой, что ли?

– Ага…

Лёха наклонился над столом и, высунув от усердия кончик языка, начал медленно опускать «жало» устройства на стальное кольцо наручника.

– Главное – не дергайся. И ничего не почувствуешь… И-и-и… Воу!

Раздался металлический щелчок, и почти одновременно – короткий писк.

– Готово!

В первую секунду казалось, что ничего не произошло, потому что «браслет» остался цел и невредим. Однако, приглядевшись, Игорь обнаружил, что кольцо наручника пересекает тончайшая, почти невидимая трещина.

– Ух, ты! Вот это вещь!

Он тряхнул рукой, и ненавистный наручник, развалившись надвое, отлетел на пол.

– Дэд файн, мэн. Ещё бы, – самодовольно улыбнулся Лёха. – Я за него почти пятнадцать тысяч выложил.

Он убрал прибор обратно в рюкзак и снова взялся за термос.

– А Крис… Крис это не приятель. Вернее, больше, чем приятель… – лицо Лёхи опять стало серьезным и одухотворенным. – Он мой коллега и напарник. Он – один из нас.

– Из вас – это из кого?

– Ну, как из кого… Из кампа нашего. Постой, у вас же в «ластлайне» тоже коммонвэлт айдиа имеется, или я – офф сэт?

– Имеется, конечно, – осторожно сказал Игорь. – Как без идеи-то…

– А чего тогда спрашиваешь?

– Просто странно мне.

– Что – странно?

– Да всё странно. Вот, говоришь, Крис – напарник твой, а ты его даже не видел никогда. Как такое может быть?

– Воу, мэн! Комон! А что тут странного? – не понял Лёха. – Ты вообще, браза, как будто сто лет под корягой просидел. А ведь в жизни не только по «лостам» ползать надо, но и с народом общаться. Э бит сорри, конечно…

– Просто я всех своих в лицо знаю, – Игорь уже пожалел, что затронул эту тему, – и мне не очень понятно…

– Дэд гуд. Объясняю. Крис – младший брат моего напарника. Самого первого моего напарника. А тот ушел. Умер. Понимаешь?

– Ах, вот как…

– Да, умер. Пять лет назад. Ну, а Крис… Он ведь не просто – брат. У него у самого – не один «винд» за плечами, и не два. Репутация, авторитет, и всё такое… Люди его знают. И хотя мы с Крисом общались только через «сеть», ближе него сегодня у меня никого нет…

– О'кей. О'кей, босс, – улыбнулся Игорь. – Не горячись. Я же так спросил, просто для разговора…

Сейчас, после сытного ужина ему, и правда, меньше всего хотелось вникать в нюансы молодежных «комьюнити», и уж тем более – обсуждать их «коммонвэлт» идеи.

– У тебя патронов много? – спросил он, чтобы сменить тему.

– Всего два магазина, а что? – насторожился Лёха. – Тебе зачем?

– Как – зачем? – с напускным равнодушием ответил Игорь. – Завтра, скорее всего, с утра эту богадельню местные штурмовать начнут. С автоматами, гранатометом и ракетами. Ну, и с БТР ещё. Вот я и интересуюсь. Так, на всякий случай.

– Э, ты погоди! – уже не на шутку встревожился Лёха. – Как, то есть, штурмовать? Почему?

– А может, и не начнут, – всё так же безразличным голосом продолжал Игорь, делая паузу.

– Но если догадаются, что я здесь, то тогда уж точно начнут, – подвел он итог.

– Вот же риэл крэйзи мэн! – с облегчением засмеялся Лёха. – Шутки у тебя…

– Ага, шутки… Ты, кстати, случайно не знаешь, что за дрянь они там у себя на комбинате делают?

– Ты о чем? О «Прометее» что ли?

– Ну да, – Игорь потянулся, изображая крайнюю усталость, что было, впрочем, весьма недалеко от истины. – А то страстей вокруг комбината – как будто там золото в чистом виде получают, не меньше…

– Тоже мне, велик секрет, – хмыкнул Лёха. – Ничего особенного. «Прото-Метакт» – это реагент из списка «Экс-Кью», обязательный компонент для «синтеза Кроуфа».

– И что?

– Ну, как что. Раз «Экс-Кью» – значит запрещен к производству во всем мире. Под угрозой экономических санкций. Чего непонятного?

– Да это-то я знаю – про санкции, – соврал Игорь. – Но что такое «синтез Кроуфа»?

– Слушай, мэн. Ты точно в тюрьме просидел всё это время. В Сан-Квентине, – рассмеялся Лёха. – Про Кроуфа только ещё анекдоты не сочиняют, так уж он всем надоел. В общем, мне лень даже пересказывать. Хочешь – сядь да сам про него в сети почитай.

– Так это что же, получается – все всё знают? – растерялся Игорь – И про Ново-Северск, и про комбинат, и про реагент запрещенный?

– А чего тут знать-то? Раньше на комбинате биохимию разную делали. Дэд шит. Потом комбинат закрыли и стали делать «Прото-Метакт». Да в Штаты продавать, Кроуфу.

– А комбинат…?

– А комбинат принадлежит великому князю Першину-Вяземскому, как и все земли здешние… «Переворот восьмерых» помнишь? Ну, вот. За какие-то там заслуги во время подавления «восьмерки», Государь ваш российский ему всё это и пожаловал. Негласно, конечно, как у вас здесь принято. Но все про это знают, какие в наше время секреты могут быть?

– Вот это да… – только и смог сказать Игорь. – Как оно всё, оказывается…

– Ага, – согласился Лёха. – Только ты в следующий раз, прежде чем куда-то ехать по развалинам ползать, хотя бы интернет почитай. Много чего нового узнаешь…

– Зачем мне интернет, если можно у тебя спросить, – попытался улыбнуться Игорь. – То есть получается, что князь делает деньги, производя адский реагент? Бред какой-то… Зачем? Великие князья, они же все и так мультимиллиардеры…

– Да ну тебя, лостсити-мэн, – отмахнулся Лёха. – Это ты бред несешь, а не я. Какой князь, какие миллиардеры? Вяземскому, вообще, никакого дела нет до этого комбината. Или ты что, думаешь, «Прометей» больших денег стоит? Да они тут еле живы, бедолаги, если ты не заметил. Не веришь – вон в мэрию к ним сходи, посмотри, что они там едят, что пьют, и на кого похожи. Сразу всё ясно станет.

Игорь выслушал рассказ юноши со смешанным чувством. С одной стороны, всё сказанное никак не вязалось с тем, что он знал о Ново-Северске раньше. С другой, Лёха говорил весьма убедительно и, главное, логично.

– Ты пойми, мэн. Кроуф это просто больной придурок. И вокруг него – такие же придурки. Решили они, видишь ли, «Искусственный разум Земли» создать, – продолжал молодой человек. – Создадим разум – и сразу рай на Земле наступит. Экология, рождаемость, кризисы – всё под контроль возьмем…

– Чушь какая…

– Чушь, разумеется. Фулл дэд шит. Только они ведь не языками болтают – они опыты ставят. Пытаются роботов с людьми скрещивать. Таких уродов стряпают, что – годдэмн, боги рыдают…

– А деньги?..

– Ну, а деньги им пока ещё жертвуют. Вот на эти деньги они всякое дерьмо и покупают: биокрипты, мульти-коллайдеры… и «Прото-Метакт».

– Понятно всё… – протянул Игорь. – Только им не проще реагенты у себя дома производить? Если деньги есть, можно ведь, наверное, где угодно такой комбинат построить? Всё лучше, чем за тысячи миль, из России его импортировать…

– Тебе – может и проще, – усмехнулся Лёха. – А им вот так не кажется. Там ведь в Штатах князей великих нету, если что – прикрыть некому. Зато есть ФБР: оно, если прикроет, так прикроет. На восемнадцать пожизненных, ты уж мне поверь…

– Верю…

Игорь хотел закричать. Спросить. Кто же тогда заказал Колбу? Зачем? Пятьдесят миллионов фунтов – откуда? И вообще – какого черта? Где Лера? Почему она молчит? И где, в конце концов, этот проклятый Манфред?!

Но вслух он сказал другое:

– Верю, Лёха. Конечно, верю. Пошли спать…

* * *

Несмотря на сильную усталость, заснул он не сразу. Лежа на надувном матрасе и рассматривая под тусклым светом изотопной лампы потолок бывшей институтской лаборатории, Игорь вспоминал события последних дней. Прибытие в Ново-Северск, побег из мэрии, встреча с Шульцом…

Он чувствовал, как подсознание пытается сказать ему нечто важное – то, что лежит на поверхности, но почему-то каждый раз ускользает от него. Возможно, это чье-то опрометчиво сказанное слово, жест или какая-то едва уловимая деталь, которую Игорь пропустил в безумном вихре обстоятельств…

Через каких-то три часа начнет светать. Скорее всего, он не станет дожидаться рассвета и уйдет затемно. Даже если люди Медика до сих пор дежурят по периметру городского парка или под стенами Института, раннее утро – всегда наиболее подходящее время. Ну, а Лёха… Что ж, Лёху он предупредил.

Умолчав, разумеется, об истинной цели своей миссии, Игорь весьма детально обрисовал юному «сталкеру» ситуацию с Медиком, но сколько-нибудь внятной реакции так и не добился. То ли Лёха не поверил в серьезность угрозы, то ли имел какие-то свои планы, о которых не хотел распространяться Игорю.

А кстати, интересно. Ведь они проговорили почти целый час, но, несмотря на словоохотливость и кажущуюся открытость молодого человека, Игорь так и не узнал причину, по которой тот сюда прибыл. Очевидно, типичная английская черта – болтать часами о чем угодно, но не сказать ничего конкретного о себе – успешно проросла и в Лёхе, игнорировав русские корни и русских родителей.

В самом деле, какой интерес может представлять Ново-Северск для современных романтиков – прожигающих жизнь и родительские деньги псевдогероических «экстремалов» и лоботрясов, если цель их – не руины и не постиндустриальные кладбища?

Перед глазами вновь встала расписанная безумными красками комната в метеоцентре.

Что влечет их сюда? Возможность вкусить «абсолютный наркотик» – обостренную жажду жизни на фоне постоянной смертельной опасности? Или, может быть, желание почувствовать себя гостями из будущего среди кровожадных варваров, поиграть в настоящую охоту на человека: друг на друга, или на кого-нибудь из местных? Когда-то ему доводилось слышать об этом… А вот интересно, будь у него в их годы такие же деньги и возможности – куда бы он направил свою энергию?