Текст книги "Побег в невозможное"

Автор книги: Алекс Дальский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

16

«Уважаемые пассажиры», – равнодушный и негромкий голос пожилого водителя заметно отличался от привычно-бодрых интонаций службы автоматических оповещений. – «Через десять минут мы прибываем в город Сопкинск. Просьба не оставлять в салоне мусор и не забывать свои вещи…»

В динамике что-то щелкнуло, и автобус наполнился веселыми звуками чудом пойманного здесь столичного радиоканала:

– «Ривьера»! Уникальные ванные комнаты со встроенной системой микроклимата! Цифровые терморефлекторы, генератор морской пены, трехмерное солнце – каждый из компонентов работает на вечной батарее! «Ривьера»! Войди в свою реку дважды!»

Здравствуйте, вы слушаете новости на канале «Лоуэлл Коммуникейшнс». В эфире Православный календарь…»

Восьмичасовое автопутешествие вглубь тайги по маршруту Братск – Сопкинск, наконец-то, подходило к концу.

Игорь, впавший в легкую летаргию – извечную «болезнь» затяжных автобусных рейсов, приподнялся на сиденье и осоловело посмотрел в окно.

– Где это мы?

– В Санта-Монике, конечно, – хмуро отозвалась Валерия, выпрямляя спинку своего кресла и потягиваясь. – Неужели не узнаешь?

Они проезжали по узкой, густо заросшей пыльными тополями улице, по обеим сторонам которой располагались серые двухэтажные жилые дома – классические шести– и восьмиквартирные коллективные «особняки» середины прошлого века.

Дорогу явно не ремонтировали ещё со времен первого президента, и поэтому автобусу – старенькому потрепанному «изудзу» – приходилось часто притормаживать, объезжая асфальтовые трещины и чернеющие отверстия канализационных колодцев, давным-давно лишившихся родных чугунных крышек.

Сквозь мутноватое стекло можно было наблюдать редких жителей городка – большей частью пожилых мужчин и женщин, неторопливо бредущих по своим делам.

Игорь не бывал в российской «глубинке» со времен раннего детства. Той невероятно далекой и похожей на сон полузабытой поры, где не существовало зла, а каждый день приносил массу новых открытий. И сейчас, глядя на странный, медленный мир за окном, он не мог отделаться от ощущения, что попал в собственное прошлое.

– Доставай рюкзак, – негромко проговорила Лера. – К выходу лучше приготовиться заранее…

Одетая в нелепую «защитную униформу»: серый спортивный костюм, потертая куртка и выцветшая «бейсболка», она походила на безработную из большого города, приехавшую сюда, в таежную глушь, навестить таких же, как она, обнищавших родственников.

Игорь, впрочем, выглядел не менее живописно. Пятнистая, без нашивок, куртка охранника, помятые черные брюки, кроссовки из гуманитарной миссии, серая кепка… Купленные в привокзальном «секонд-хэнде» вещи, несмотря на жалкую цену, прекрасно выполняли свою маскировочную функцию.

Идея одеться попроще пришла им ещё в Москве, когда, стоя на перроне Казанского, они разглядывали огромный плакат Центральной Эпидемслужбы: «Заметил бомжа – позвони в ЦЭС!»

«Интересно, а если у человека нет другой одежды?», – удивился тогда Игорь. – «Приехал столицу посмотреть, пропуск купил, а его – хвать и в «термичку». Светожетон наклеют – и жалуйся потом…»

Автобус повернул и оказался на довольно широкой улице, вымощенной бетонными плитами. Здесь тоже было относительно безлюдно, но, судя по наличию нескольких пятиэтажных домов и высоких пышных сосен по обеим сторонам дороги, улица являлась центральной.

– Сопкинск, конечная, – вновь ожил динамик.

«Изудзу» замедлил ход и выехал на небольшую асфальтированную площадь. Поравняшись с трехэтажным, из серого кирпича, зданием с надписью «Гастроном», автобус остановился. Смолк шум двигателя, и в наступившей тишине раздался резкий шипящий звук открывающейся передней двери. Приехали.

Не дожидаясь пока немногочисленные пассажиры автобуса – очевидно, возвратившиеся из Братска местные жители городка – соберут свои вещи, Игорь подхватил рюкзак и, увлекая за собой Валерию, устремился на выход. Впереди их ждал последний и самый сложный отрезок пути – дорога на Ново-Северск.

* * *

Продуктовый отдел занимал лишь малую часть «Гастронома». Остальное пространство этого когда-то просторного магазина было отгорожено грубо сваренными стальными листами и являлось, по всей видимости, и складом, и административной частью одновременно.

– Нам, пожалуйста, две бутылки кефира, батон и упаковку «Курьерских» сосисок, – Игорь положил на потемневший деревянный прилавок бледно-розовую банкноту. – Скажите, они свежие?

– Если хотите свежие, то берите лучше «Царское село». Вчера привезли, – пожилая продавщица смотрела на них с нескрываемым любопытством. – Подороже на полчервонца, зато не китайские.

– Хорошо, давайте «Село», – он пожал плечами и оглянулся на Валерию. – Может, возьмем ещё йогурта? И галет с сыром?

Они были единственными покупателями. Игорь подозревал, что кроме них и продавщицы, в здании вообще никого нет. Разве что, если где-нибудь в глубинах склада не спит классически вечно пьяный грузчик…

– Возьми пару банок «Бестужева» и сухого льда, – проговорила Лера, рассматривая узкие длинные полки со спиртным и консервами. – Я почему-то не вижу здесь «Кинг Джорджа»…

– Надолго к нам? – неожиданно спросила женщина за прилавком, добродушно улыбаясь.

– Да мы, собственно, проездом… – Игорь вежливо улыбнулся в ответ. – Завтра, в смысле, в Братск возвращаемся. Дайте, пожалуйста, две «Бестужева», светлого, и одну «Из ларца»…

– А чего приезжали-то? – удивилась женщина. – Одной дороги только девять часов, да столько же обратно.

Она составила на прилавок бутылки и принялась складывать купленные продукты в черный пластиковый пакет.

– Не девять, а восемь, – уклончиво ответил Игорь. – Скажите, а гостиница какая-нибудь здесь есть? Ну, или общежитие… Нам бы ночь переночевать.

Продавщица перестала шуршать пакетом и нахмурилась.

– Гостиница? Нет здесь никакой гостиницы. Да и общежитие при заводе закрыли давно. Завод-то уж лет десять как китайцы купили. На металлолом…

Она никуда не спешила и явно была настроена пообщаться.

– А вы что, девять… восемь часов сюда ехали, только чтобы переночевать?

– Да нет, мы просто человека одного повидать хотели, а он, оказывается, не живет здесь давно… В общем, зря съездили. Сколько с нас?

– Тридцать семь с полтиной. Сейчас, сдачу сдам… – она неторопливо открыла кассу и выгребла из металлического «кармана» горсть мелочи. – Вот что я вам скажу, гости дорогие. Не ходили бы вы по городу да про гостиницу не спрашивали. Тут хоть режим и убрали давно, а в «гестапо» сообщить всегда желающие найдутся…

– В «гестапо»? – удивился Игорь. – А за что, интересно?

– А ты не вздрагивай, – засмеялась женщина. – У нас ведь и милиция есть, и КПЗ, и даже «особист» при управе имеется, хоть и старый он уже. Быстро на «сутки» оформят, если не понравитесь кому. Здесь вам – не Братск, здесь все на виду у всех. Приехали они, понимаешь…

– А где ж тогда заночевать? – простодушно спросила Лера. – Нам ведь только до завтра, а там мы обратно уедем…

– До завтра… Даже и не посоветую, – продавщица задумчиво покачала головой. – А знаете, что? Хотите – можете у меня заночевать. Квартира большая, и рядом к тому же. Возьму недорого.

– Спасибо, конечно, – протянул Игорь. – Только мы ведь…

– Соседям скажу – племянница из области приехала, с мужем, – продолжала тётка. – Ужином накормлю, телевизор посмотрим. А завтра проснетесь и поедете себе спокойненько. Надо будет – до автобуса провожу. Меня Любовь Алексеевна зовут, тётя Люба… Ну, что скажете?

– А собственно, почему бы нет? – Лера взяла Игоря за руку и легонько сжала. – Мы согласны. А сколько это – недорого?

– Сорок червонцев по губернскому курсу – всего-то три тыщи новых юаней – вот и вся пенсия! Попробуй, проживи. Хорошо хоть квартплату отменили да «земляные» понизили, считай, втрое, за это Государю – поклон земной…

Несмотря на очевидную, казалось бы, безысходность, монолог тёти Любы звучал почему-то не трагично, а скорее, наоборот, успокаивающе, словно она говорила не о себе, а цитировала чей-то рассказ.

Они не спеша двигались по одной из главных городских улиц, почти безлюдной и настолько густо засаженной растительностью, что за деревьями и кустами было не так-то просто разглядеть местную архитектуру. Разглядывать, впрочем, было особо нечего: серые панельные корпуса да двухэтажные, давно не крашеные домики, когда-то предназначавшиеся для семейных гастарбайтеров.

Игоря немало поразил тот факт, что тётя Люба с легкостью покинула своё рабочее место, нисколько не заботясь ни о судьбе магазина, ни о возможных покупателях. Уходя, она даже не удосужилась запереть входную дверь, а просто-напросто повесила на прилавок картонную табличку «Учёт». Очевидно, воровать в Сопкинске было не принято.

– Да тут недалеко. Подождут, – словно угадав его мысли, проговорила тётя Люба. – Сейчас главное, чтобы успеть до отключения энергии: батареи для плиты старые уже, не хватает надолго…

– И что, часто отключают? – спросила Лера.

– Да нет, нечасто, дорогуша. Всего-то два раза в сутки – в обед и на ночь. Так что вернетесь в Братск, расскажете людям, как мы тут в бывшем «режимном» благоденствуем. А то раньше завидовали нам, бывало, и снабжению и зарплатам нашим. Да только где оно сейчас всё?

– Зато «гестапо» на месте, – хмыкнул Игорь. – Скажите, тётя Люба, а где народ-то сопкинский? По домам все сидят или, может, на работе?

– Да какая здесь работа… Лесопилка работает, два цеха на мехкомбинате, ну и так, по мелочи. Население – в основном пенсионеры да те, кому ехать некуда… Сейчас – направо, и там, за остановкой – видите? – мой дом и есть.

Квартира оказалась довольно странной: полутемная, со множеством дверей и коридоров, она больше походила на пришедший в упадок офис, чем на жилище человека. Что, впрочем, объяснялось просто: апартаменты тёти Любы являлись результатом самовольного объединения четырех малогабаритных квартир в одну большую, которая заняла, таким образом, весь последний этаж дома.

– Здесь многие так делают, – пояснила хозяйка, – площадь-то всё равно пустует. Да и удобнее оно так: в одной половине дрова на зиму держу, уголь опять же, чулан у меня тут… Проходите, устраивайтесь, гости дорогие.

Миновав мрачный, с деревянным скрипучим полом коридор, они оказались в неожиданно светлой, просторной комнате, из которой имелся выход на широкий, густо засаженный цветами балкон.

– Ого! Вот это дизайн! – Среди «классических» элементов типовой гостиной постсоветской эпохи – громоздкой неудобной мебели и выцветших бумажных обоев, Игорь с удивлением обнаружил здесь вполне современную гидроимпульсную ванну, установленную чуть ли не посередине комнаты, а над ней – подвешенный к потолку мультиканальный «саттелайт-вижн».

– Это от старых хозяев осталось, от Лены с Сережей, – тётя Люба прошла к окну и поправила шторы. – Сами-то они в Ангарск уехали, скоро пять лет будет как. Ну, а мне не мешает… Да вы присаживайтесь, хотите на диван, а хотите вот – в кресла, а сумку вашу сюда можете положить…

– Спасибо. – Лера опустилась в одно из высоких кожаных кресел и в который раз огляделась. – Ну, а вдруг они обратно вернутся – что вы им скажете?

– Вернутся? Тоже скажешь, дорогуша, – недоуменно покосилась на неё хозяйка. – Отсюда если кто уехал, назад уже не возвращается.

Она прошла в соседнюю комнату и загремела там стеклянными банками.

– Грибы вот у меня, чесночок, огручики. Настоящие, без китайских консервантов, всё свое. Сейчас покушать сделаю, да мне уж и на работу пора…

* * *

Город Сопкинск. Унылые серые улицы, потрескавшийся асфальт, пыльные деревья.

Оставив Валерию отдохнуть после дальней дороги, Игорь покинул их временное пристанище и, несмотря на туманные предостережения тёти Любы, отправился на экскурсию по городу.

Завтра им предстояло каким-то образом найти быстрый и безопасный способ добраться до Ново-Северска, поэтому уже сейчас было бы желательно как минимум сориентироваться, а в идеале – договориться с кем-нибудь насчёт транспорта и проводника.

День начинал клониться к вечеру, а людей на улицах особо не прибывало. Редкие прохожие, которые попадались Игорю на пути, не обращали на него никакого внимания, да и сам он старался быть незаметным – двигался спокойным уверенным шагом, ни на кого не глядя.

Вскоре, пройдя четыре или пять кварталов, он обнаружил, что городские постройки закончились, и по обеим сторонам улицы тянутся лишь невысокие деревянные дома да покосившиеся заборы. Вопреки ожиданиям, Сопкинск оказался совсем небольшим городком.

Слайдер, впрочем, показывал, что автовокзал находится где-то совсем близко. Это запросто могло означать, что информация на мэп-сервере давно устарела, да и сам спутник ловился отсюда через раз, однако Игорь решил убедиться наверняка.

Вскоре он свернул на узкую улочку, которая, судя по навигатору, вела к автовокзалу, и решительно зашагал в сторону приземистого, похожего на павильон, строения.

«Внимание! Собственность совместного предприятия «Монг Тэнчжун». Россия-Китай».

Бывшие когда-то ярко-красными серые поблекшие буквы на проржавевшей крыше этого странного, похожего на гараж, сооружения. Давно развалившиеся кирпичные стены, заросли травы из потрескавшегося асфальта и едва протоптанная тропинка, уходящая в сторону леса – вот и весь «автовокзал».

Что ж, отрицательный результат – тоже результат. Разумеется, Игорь вовсе не рассчитывал увидеть в этой глуши современный терминал со стоянкой такси на привокзальной площади, но хотя бы дорожный указатель здесь должен был быть!

Развернувшись, он направился было назад в начало улицы, но, сделав несколько шагов, остановился. Ворота во дворе одного из домиков были приоткрыты, а на завалинке сидел пожилой мужчина, который что-то жевал.

– Ну? И чего тебе здесь надо? – абориген был одет в серую брезентовую куртку и неопределенного цвета брюки. Голос его звучал беззлобно, скорее насмешливо. – Заблудился, турист?

– Здравствуйте, – Игорь подошел ближе и, изображая вежливое радушие, спросил:

– Скажите, а что, автовокзал давно не работает?

– Автовокзал? Тоже скажешь, турист…

Человек казался абсолютно невозмутимым. В одной руке он держал кусок хлеба, а в другой – пластиковую банку со сметаной.

– В две тыщи шестом – я тогда второй срок мотал, когда его закрыли. А тебе зачем?

– Ну, как… Интересно же. Неужто не ездит никуда народ?

– Народ… Возле гастронома, на площади – стоянка автобуса. Каждый день с утра – рейс до Братска, билет у водителя купишь. Всё ясно?

– Я про тот автобус знаю, – улыбнулся Игорь. – Сам на нем и приехал…

– А чего ж тебе надо ещё? – пожал плечами туземец. – Других дорог отсюда и нет. Не столица чай. Тайга же кругом.

– Да… А мне говорили, что из Сопкинска можно не только в Братск уехать.

– Это куда же? – прищурился старик. – На тот свет разве что, хе-хе…

Он обмакнул хлеб в сметану, однако откусывать не спешил, словно раздумывая, стоит это делать или нет.

– В Ново-Северск, например, – негромко проговорил Игорь. – Я слышал, есть отсюда дорога.

Человек перестал жевать.

Некоторое время он сидел молча, глядя прямо перед собой, и почти не шевелился.

– Куда? – наконец поднял он глаза на Игоря. – Ты чего сказал, турист? Я слышу плохо.

– Мне бы дорогу туда найти. Если надо, я заплатить готов. Может, подскажете? Ну, или посоветуете чего…

Старик кивнул. Неожиданно резко поднявшись, он взял Игоря за рукав и потянул за собой.

– Зайдем-ка…

Они вошли во двор, человек тотчас прикрыл ворота, и они оказались в узком внутреннем пространстве двора, в нескольких шагах от крыльца.

– Так куда ты собрался, мужичок? – старик продолжал цепко держать Игоря за рукав. – И вообще, кто ты такой? Чего тут ходишь, вынюхиваешь?

– Извините, ради Бога, я только…

– Какой ещё Ново-Северск? Нет здесь, турист, никакого Ново-Северска! И нечего здесь ползать… Дорогу ему показать надо, смотрите-ка!

Он больше не выглядел безобидным. Хищные прищуренные глаза, раздувшиеся ноздри и скривившийся в гримасе рот излучали одновременно и страх, и агрессию.

– Так. Слышь, батя… – Игорь мягко, но решительно оторвал аборигена от своей руки. – Я спросил – ты ответил. А теперь я пойду, а ты оставайся. И орать громко не надо, а то голова болеть будет. Уловил?

– А это что у нас за гости такие нервные? – на крыльце неожиданно возник молодой человек. Худой, как скелет, в одних трусах, абсолютно лысый, и в странных круглых, как у гонщика, очках. – Мы ведь тоже нервничать умеем…

В руке он держал небольшой альпинистский топорик.

– Погоди, Костян, – проговорил пожилой, не отводя взгляда от Игоря. – Разговор тут у нас… Так что, турист, дорогу тебе показать? До Города? Так я могу… Отчего бы не показать…

Он внезапно тяжело задышал и присел на корточки, схватив себя за плечи.

– Ух, сволочь… Опять капли покупать надо… Принеси, Костян.

Парень исчез в доме.

Игорь отступил к воротам и уже взялся за рукоятку засова, как старик поднял голову.

– Две тысячи. Всего две тыщи юаней надо. Это немного, турист. И мы тебя завтра… На мотоцикле. Костян отвезет. До моста. А дальше уж ты сам. Ну, как? Завинтим?

– Чек, – улыбнулся Игорь, услышав знакомое «завинтим», и продолжил на том же тюремном диалекте. – Я в гнилого не хожу, но и за «вёсла» не цепляюсь. Короче… Со мной ещё человечек. Отвезете нас до Ново-Северска, ну или близко к нему – плачу тридцать червонцев. Двинете тухлого – убью обоих. Винт?

– Чек-чек, – кивнул старик. – У меня астма, так что и без тебя, не боись, сдохну не сегодня – завтра. Слышь, а может это… Чаю зайдем ко мне выпьем? С «Соборной», за знакомство…

В дверях показался Костян. Уже без топорика, с портативным баллоном для ингаляций.

– Откати, бродяга, сейчас деда лечить буду, – он оттеснил Игоря и склонился над сидящим на корточках стариком. – Давай, дядь Вить, дыхни жизни.

Одной рукой продолжая опираться на землю, пожилой судорожно ухватился за пластиковый загубник и прижался к нему ртом. Аппарат тотчас загудел, подавая по гофрированной трубе живительную кислородную смесь.

Костян посмотрел на датчик баллона, затем – на больного и удовлетворенно повторил:

– Давай…

– Ладно. Вы тут лечитесь, а я пойду, – Игорь потянул на себя створку ворот. – Во сколько завтра?

– В семь, – оторвался от трубки дядя Витя. – В семь утра приходи, пока спят все. И это…

– Чего?

– «Пятерку» на бензин сейчас давай. Плюс пожрать купим. В дорогу.

– На бензин, говоришь? О'кей, – усмехнулся Игорь. – Держи, молодой.

Вынув из кармана банкноту, он протянул её Костяну.

– Закусите хорошо только. А то с «Соборной», я слышал, с утра – ох, тяжело бывает…

– Иди уже, скиталец, – прохрипел, вновь отрываясь от трубки, пожилой. – Сами как-нибудь начертим… Тебя звать-то как?

– Турист – меня звать, – Игорь махнул на прощанье рукой и неторопливо вышел за ворота. – Турист Петрович. Из Майами. И двери заприте, а то топорик украдут. До завтра, люди добрые.

Уже подходя к дому тёти Любы, Игорь обнаружил, что улыбается. Впервые за много дней он почувствовал, как его настроение наконец-то начинает улучшаться.

17

– Итак, мы продолжаем «Утренний мордобой»!

В нашей программе – новая пара дуэлянтов: известный правозащитник, доктор юридических наук, адвокат Савелий Корягин, и его противник – банкир, председатель Кредитного союза «Народная казна», граф Дмитрий Саблин-Вольский.

Господа, сегодня мы будем осбуждать знаменитый федеральный закон номер триста шестьдесят шесть или, как его окрестил народ, «Закон о долговой яме».

Насколько я знаю, вы, Савелий Филимонович, выступили категорическим противником этого нормативного акта, а также – инициатором подачи Малой челобитной Государю за его отмену…

– Да! Именно так! – растрепанный молодой человек, казалось, только и ждал этого момента. Выхватив из стоявшего на подиуме ящика короткую дубинку, он бросился к барьеру с такой силой, что едва не сбил с ног одну из девушек-секунданток. При этом ограничительная цепь у него за спиной натянулась как струна.

– Подлецы! Подлецы! Мерзавцы! – он несколько раз взмахнул дубинкой над головой, вызывая на бой своего соперника – высокого здоровяка графа, замершего на другой стороне арены. – Вы посмотрите, они же людей в рабство теперь продавать будут! За кредиты, за долги, за векселя! А как же гражданские права, Дима? За просрочку – в рабство? На полгода, на год, на десять! Подойди к барьеру, если не трус, объясни народу свою позицию!

– Позицию? – Саблин-Вольский неторопливо вынул из кармана массивный металлический кастет и принялся сосредоточенно надевать его на руку. – Сейчас я объясню тебе позицию, Савелий, горлопан ты базарный… Не ты ли, скажи, подымал в прессе вопрос об отмене «трудового конфиската»? Не ты ли блага народу сулил, когда кредитные союзы возрождали? Ну, а если забыл, так я тебе сейчас напомню…

Он сделал несколько шагов по направлению к барьеру, стараясь не подходить слишком близко к красной черте.

– Вы же, крикуны, сами всегда гарантий просите. По-вашему, любой голодранец на кредит право иметь должен… А банку – что теперь, разориться? Вы же, оппозиция собачья, сначала «поправку о ноль-оферте» провалили, а теперь хотите и вовсе кредитную систему со света сжить? Или, может…

– Гад! Гад проклятый! – Савелий резко бросился на пол и рванулся, пытаясь достать графа дубинкой хотя бы по ноге. – Вот тебе! Мироеды… Сволочи…

Видя, что Саблин отскочил на безопасное расстояние и готовится нанести ответный удар, адвокат поспешно поднялся и пронзительно закричал:

– Люди! Согласно пункту два «Закона о долговой яме», каждый из вас может в любой момент стать «непосредственным обеспечением» по банковскому кредиту, отказавшись от ряда гражданских прав! Таких, как личная свобода и неприкосновенность, а также…

– Добровольно! Добровольно! – перебил его Саблин-Вольский. – Каждый гражданин сам указывает в контракте степень возможного обеспечения! И он вправе вычеркнуть пункт о личных гарантиях…

– Но проценты! – почти визжащим голосом возразил Савелий. – Проценты по «чистому» контракту почти в два раза выше! Ты же сам людей в рабство, гад, толкаешь!

Видя, что граф вновь приближается, адвокат принял выжидательную стойку и поднял дубину над головой.

– Господа дуэлянты! – вмешался ведущий. – Согласно правилам программы, вы не можете находиться в «синей зоне» дольше одной минуты… Наши зрители жаждут крови! К барьеру!»….

– Лера, сделай, пожалуйста, потише. Орут, как в лесу, – Игорь окончательно проснулся и приподнялся на кровати. – И вообще, что это за сумасшествие?

– Реалити-файт, утреннее шоу какое-то, – пожала плечами Валерия, уменьшая громкость телевизора. Она была уже почти одета и приводила в порядок прическу перед старинным потемневшим зеркалом. – Как я ещё могла тебя разбудить?

– На будущее могу подсказать один способ… – он нашарил на полу джинсы. – Кстати, сколько сейчас времени?

– Шесть двадцать. Поднимайся, я ещё планирую позавтракать…

– С добрым утром, гости дорогие! Слышу – не спите… – дверь приоткрылась, и в комнату заглянула тетя Люба, в сером клеенчатом плаще и с большой корзиной в руках. – Ой, а куда это вы собрались? Автобус-то только к обеду придет…

– Так у нас же режим, – не смутилась Лера. – Полседьмого – завтрак, затем прогулка… Здоровый образ жизни, в общем.

– Образ – это хорошо, – хмыкнула хозяйка, – а я вот за рассадой собралась, да на речку… В общем, дверь захлопнете, когда пойдете, а я примерно через час вернусь – переодеться ещё надо перед работой…

Она неожиданно замолчала, словно к чему-то прислушиваясь. Где-то вдалеке прозвучал тихий одиночный звон, похожий на звук колокола.

– Так. Второй уже, – заторопилась тётя Люба. – Ну, всё, пора мне.

Перехватив корзину в левую руку, она перекрестилась и поспешно вышла.

Когда её шаги стихли, Лера подошла к окну и отодвинула штору.

– Солнышко встаёт, хорошо… Ой! Ты только посмотри на это…

– А что там?

Игорь выбрался из-под одеяла и, потягиваясь, приблизился.

– Ого! Куда это они все?

– Понятия не имею.

С высоты пятого этажа было видно, как из подъездов прилегающих домов одна за другой выходят пожилые женщины, одетые все, как и тётя Люба, в серые клеенчатые плащи и с корзинами в руках и, не разговаривая друг с другом, уверенно направляются в сторону центральной улицы.

– Она сказала – какую-то рассаду дают… – пожал плечами Игорь. – Но почему их так много? И почему все – в плащах?

– Ты знаешь, мне как-то не по себе от всего этого, – призналась Лера. – Напоминает сцену из фильма ужасов. Давай, может, уйдем отсюда поскорее?

– И так сейчас уйдем, – усмехнулся Игорь, натягивая футболку. – Только вот думаю я, что место, куда мы стремимся, может запросто оказаться пострашнее и этого городка и этих несчастных старух.

Женщины в плащах, тем временем, покинули свои дворы и вскоре перестали быть видимыми из окна.

Игорь посмотрел на часы. Ровно шесть тридцать.

В этот момент далекий колокол ударил в третий раз.

* * *

К домику дяди Вити они прибыли раньше назначенного времени.

Игорь предполагал, что, несмотря на договоренность, ему придется будить своих новых проводников: ни сам дядя Витя, ни его молодой компаньон не внушали ему доверия в отношении пунктуальности. Как, впрочем – и во всех других отношениях.

Однако он ошибся: их ждали. В тот момент, когда до дома оставалось всего несколько шагов, одна из створок у ворот распахнулась, а в проёме возникла фигура Костяна в засаленном комбинезоне цвета хаки.

– Давайте, заходите скорее. Пока эти гниды не очнулись, – он кивнул на соседние домики. – Только и норовят донести, шакалы…

Переведя взгляд на Валерию, он осекся.

– Я не понял, турист… Это что же – и есть твой «второй человек»?

– Ты не по годам догадлив, – пожал плечами Игорь, проходя внутрь. – Или у тебя есть возражения?

– Да у меня-то нету… – Костян закрыл ворота и направился вглубь двора, где располагался покосившийся деревянный сарай, обитый ржавыми стальными листами. – Идёмте, агрегат покажу.

Древний, неопределенного цвета, диковинный мотоцикл с коляской, он напомнил Игорю старинные фильмы о дорожных войнах – «Безумный Макс» и «Стальную цитадель». Массивный, с многочисленными хромированными частями и широким изогнутым рулем – даже в этом сарае, при свете тусклой лампочки, «агрегат» выглядел внушительно и гордо.

– Мотоцикл «Урал» М-67, настоящий ирбитский, тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, – негромко, но с трепетом произнес Костян, словно боясь разбудить спящего зверя. – Я его три года назад за канистру спирта выменял. Восстанавливал, правда, долго…

– С бензином что? – покосился на него Игорь.

– Есть. Я ж ещё вчера на комбинат сгонял, взял «десятку» на дорогу… Не боись, доехать хватит.

– Ну, а тебе – как? – обернулся Игорь к девушке. – Нравится?

– Первый раз такой вижу, – почти шепотом ответила Лера. – Красивый…

– Что, явились, туристы? – в дверях возник дядя Витя. – Прошу всех пожаловать в билетную кассу.

Покинув сарай, хозяева и гости, один за другим не спеша поднялись на высокое деревянное крыльцо и вошли в дом.

Вопреки, опять же, ожиданиям Игоря, здесь было довольно светло и чисто, хотя нищета и скудость обстановки сразу же бросалась в глаза.

– Присядем на дорожку, – старик кивнул на широкую скамью возле самодельного деревянного стола. – Надо кое-что обсудить.

– Даже не надейся, – покачал головой Игорь. – Деньги, конечно, я сейчас покажу, но рассчитаюсь только на месте…

– Да я не об этом, – поморщился дядя Витя. – Присядь, говорю. Инструктаж проводить будем. И заметь – бесплатно.

– Да, конечно, вы правы, – улыбнулась ему Лера, опускаясь на скамью. – Нам будет очень интересно вас послушать.

– О'кей, – Игорь аккуратно поставил рюкзак на пол, но сам остался стоять. – Инструктируй, только покороче.

Понимая, что любая информация о Ново-Северске сейчас крайне важна для них и что даже одно слово, которое касается этого города, ценно чуть ли не на вес золота, он знал и другое: ни в коем случае эти люди не должны почувствовать ни его неосведомленности, ни его сомнений. Таковы вечные правила их чересчур сурового мира.

– Покороче? – усмехнулся дед. – А покороче будет так: вас убьют.

– Что? – растерялась Лера. – Как – убьют?

– А если я буду вяло втыкать, то убьют и нас, – дядя Витя перестал улыбаться и посмотрел на Игоря. – Поэтому начнем с главного. Что – в рюкзаке?

– В рюкзаке? Да ничего особенного. Консервы, термос, ну и так, по мелочи…

– Покажи.

– Сам посмотри, – пожал плечами Игорь. – Если в цвет молотишь.

– А ты мне тут не подводи! – зашипел старик. – Нашелся понимающий! Нам хоть в цвет, хоть в черное… Если «руду» везешь или «крокодил», то мы даже за сто червонцев за это не возьмемся… Давай, племяш, нюхни, чего там у них в мешке.

Костян неторопливо приблизился и склонился над рюкзаком.

– Если «кисляк» или «синька», то я за километр учую, – предупредил он, аккуратно, двумя пальцами, развязывая тесьму. – Хоть во что закатай… Так, а что за бутылка тут у тебя такая тяжелая, турист?

– Не бутылка, а термос, – неохотно ответил Игорь. – Хочешь – открой, глотни.

– И глотну, довыделываешься… Хм, да вроде не пахнет ничем, – Костян поднял голову и посмотрел на дядю Витю. – Ты это, старый, тоже сильно-то не перегибай. Люди за помощью к нам, а мы…

– Заткнись-ка уже, помогальник… В общем, так, туристы. Сейчас ты, – дед ткнул пальцем в Игоря, – наденешь мое пальтишко и каску мою нахлобучишь. Типа Костька меня везет. А ты, – он повернулся к Валерии, – возьмешь рюкзак и спрячешься в люльке. Брезентом укроем – не видно будет. Трасса на Ново-Северск давно закрыта, на выезде отсюда – два блокпоста. Поэтому из Сопкинска будете выбираться с другой стороны, по старому шоссе. Затем свернете в лес, Костян вывезет вас по просеке на трассу, а потом по трассе – до самого моста. У моста рассчитаетесь, и оттуда – уже сами. Всё ясно?

– Ясно. Дальше от моста как доберемся?

– Как… Пешком. Оттуда недалеко – ходьбы часа два всего. И дорога хорошая, хоть и подзаросла, наверное, уже…

– Подожди, – задумался Игорь. – Ну, а если – не по дороге, а через лес и сразу в город – никак не получится?

– Получится, – ухмыльнулся дядя Витя. – Прямиком на тот свет.

– Это ещё почему?

– А потому. Места вокруг Города минировали когда-то. Не везде, конечно, но выборочно. По периметру.

– Минировали? – изумился Игорь. – Это ещё зачем?

– Кто ж его знает – зачем… Но про минные кордоны у нас долго трубили. Мол, граждане, к соседнему режимному не суйтесь, экстренные меры безопасности, и прочее…

– Так, может, вранье всё это?

– Может, и враньё, – хмыкнул старик. – Лично я не проверял, хочешь – ты проверь. Но люди говорили: через лес в Город лучше не лезть. Только по дороге.

– Понятно… Ну, а обстановка в Ново-Северске сейчас какая?

– Обстановка? – дядя Витя переглянулся с Костяном. – Так это тебе лучше знать, турист, раз ты туда собрался. А мы по таким местам не шатаемся…