Текст книги "К свету (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Я и не сомневалась, что скажут.

***

Оставшиеся дни нашего изгнания прошли без инцидентов. Сестра Рут приезжала еще дважды, всегда оставляя меня более уверенной, чем я была до ее приезда. Я действительно готовила съедобные блюда и продолжала изучать учение Отца Габриэля. К моменту, когда Джейкоб вернулся с Собрания утром в среду, в заключительный день нашего изгнания, я думала, что готова вернуться в общину. Однако, когда он объявил, что Отец Габриэль хочет видеть нас на вечерней службе, мои внутренности стянуло в тугой узел. Я сглотнула, поскольку выражение моего лица, несомненно, выдало мое беспокойство.

– Сара. – Всего одно слово было произнесено как предупреждение и выговор, одна я могла узнать и различить это, так как слышала его за последний месяц тысячу раз.

– Я хочу спросить про шарф еще раз, но не буду.

– Хорошо.

– Я просто подумала, что наше изгнание закончится только завтра. Сегодня еще не истекли две недели. Это будет только завтра.

Он нахмурился, и его родные глаза прищурились.

– Ты так хорошо поработала. Я не хочу исправлять тебя перед службой или делать это привычкой вечера среды, но если ты спросишь еще раз, я так и поступлю.

Я покачала головой.

– Спасибо за напоминание. Я не буду.

– После службы мы не будем возвращаться сюда. Мы вернемся в нашу квартиру. Так что сегодня, пока я работаю, тебе нужно будет упаковать наши вещи. Я принесу чемоданы из гаража.

– Да, Джейкоб.

– Кроме того, ужин должен быть готов и все должно быть вымыто, прежде чем мы уедем. Мы должны оставить жилые помещения в том же виде, в котором они были в момент нашего приезда.

Кивая, я медленно повернулась, окинула взглядом жилые комнаты и вздохнула. Я учила слово Отца Габриэля на удобном диване в гостиной, смотрела сквозь большие окна на стену деревьев и училась готовить на маленькой кухне. Я повернулась к лестнице и мысленно прошагала наверх, в комнату, где я заново открыла для себя своего мужа.

– У тебя еще есть вопросы?

Я улыбнулась мужу.

– Нет, я просто подумала, что это место станет моим прошлым.

Уголки губ Джейкоба взмыли вверх и его карие глаза сверкнули.

– Да, так и будет.

***

В тот вечер, когда мы вошли в храм, я крепко сжимала руку Джейкоба. Хотя я уже видела всех людей в фойе, Джейкоб провел меня по коридору и поднялся по лестнице. Я не знала, куда мы идем, хотя я была относительно уверена, что мы шли другим путем две недели назад. С каждым шагом нашего приближения к двойным дверям мои ладони становились все более влажными.

Я закусила губу, чтобы удержаться от вопроса о месте нашего назначения. Однако, поскольку мы подошли к двери, у меня возникла идея получше. Когда Джейкоб постучал в большую дверь, он прошептал:

– Помни то, что я сказал. Не смущай меня. Это почти закончилось.

У меня не было возможности ответить вербально, поэтому я кивнула. Лекция, которую я прослушала большую часть поездки в грузовике по дороге в общину, внезапно приобрела смысл. Глубоко вздохнув, я старалась держать подбородок прямо.

– Входите, Брат, – донеслось с другой стороны двери.

Когда Джейкоб открыл дверь, я сделала вдох и начала свой внутренний монолог. Вместо указаний держать голову прямо и гордо нести свои короткие волосы, как сделал Джейкоб, моя внутренняя лекция звучала намного проще:

«Только не упади в обморок!»

За столом, перед которым мы встали, было пятеро мужчин. Хотя я не помнила, что видела его, я была уверена, что мужчина в середине, с волосами, зачесанными назад, и в очень хорошем сером костюме был Отцом Габриэлем. Я признала только одного из оставшихся мужчин, Брата Даниэля. Когда наши глаза встретились, он улыбнулся и кивнул. Основываясь на впечатлении, я предположила, что крайний левый мужчина был Братом Тимоти.

– Отец Габриель, спасибо вам за ваше наказание. Сестра Сара и я готовы к повторному входу в "Свет", с вашего благословления.

Я склонила голову, когда говорил Джейкоб. Как только он закончил, я посмотрела вверх.

– Да, Брат Джейкоб и Сестра Сара. – Я была права. Я узнаю его голос, где угодно.

– Я рад, что вы вернулись туда, где ваше место. Сестра Сара, есть ли что-нибудь, что вы бы хотели сказать мне или Комиссии?

«Ой, мамочки!»

Видимо, я не ругалась даже мысленно в его присутствии.

Расправив плечи, я сконцентрировалась на руке Джейкоба, накрывающую мою. Как в тот день, когда я очнулась.

– Отец Габриэль, Братья Комиссии, я приношу глубокие извинения за свое поведение, спасибо за ваше исправление, и я с нетерпением ожидаю возвращения к "Свету".

Отец Габриэль улыбнулся и встал. Посмотрев из стороны в сторону, он спросил:

– Если у кого-либо из членов Комиссии есть возражения по поводу возвращения Брата или Сестры в Собрание, выскажитесь сейчас.

Когда наступила тишина, я затаила дыхание, взывая к своему самообладанию, которое могла собрать, чтобы не отрывать глаза от Отца Габриэля и Брата Тимоти. Как только мы все уверили в тишину, она закончилась.

– Отец, – сказал Брат Тимоти.

Хватка Джейкоба стала сильнее.

– Да, Брат.

– У меня нет возражений, однако перед повторным представлением я хотел бы услышать ответ сестры Сары на один вопрос.

Отец Габриэль присел.

– Вам слово, Брат.

Брат Тимоти встал.

– Сестра, в чем смысл вашей новой прически?

Я немного наклонила голову, собралась с силами и четко сказала.

– Отец Габриэль и Братья Комиссии, мои волосы были обрезаны, как напоминание о моем исправлении. До тех пор, пока они будут отрастать, я буду помнить о своем нарушении. Спасибо за исправление и напоминание.

Рука Джейкоба расслабилась, и я выдохнула. Он одобрил.

– Брат и Сестра, – сказал Отец Габриэль, кажется оставшись довольным моим ответом. – Пожалуйста, проходите в вестибюль. Я спущусь после молитвы. Вы должны будете войти на сцену после Комиссии. После того, как я представлю вас, вы пройдете к вашим обычным местам.

– Спасибо, Отец, – ответил Джейкоб.

– Спасибо, – добавила я.

Когда мы вышли из комнаты, я шла молча, задаваясь вопросом, почему Джейкоб не сказал мне, куда мы идем. Только когда мы оказались на небольшой площади, которая, должно быть, была вестибюлем, Джейкоб погладил меня по щеке и прошептал:

– Я не мог тебе сказать. Помнишь, я говорил, что у меня тоже есть ограничения? Ты была идеальна.

– Спасибо, – прошептала я. – Несмотря на то, что я стесняюсь своих волос, я обещаю никогда не показывать этого.

– Ты жена члена Собрания. Никогда не забывай об этом.

Спустя некоторое время, мы вышли на сцену, следуя за Отцом Габриэлем и членами Комиссии. Пока мы ждали представления, я всматривалась в толпу, ища глазами Рейчел и Сестру Рут. Сначала я нашла Сестру Рут, ее улыбка светилась для нас. Когда мой взгляд скользнул за ее спину, я ахнула.

Хотя взгляд Джейкоба заставил меня замолчать, я не могла поверить своим глазам. В двух рядах позади жен членов Комиссии, находились одиннадцать женщин и одно пустое кресло. Я сразу же узнала Рейчел с одной стороны от места, которое, как я знала, было моим, а с другой стороны была красивая рыжеволосая женщина, которой, я предполагаю, была Элизабет.

Причиной моего возгласа были волосы жен членов Собрания. У каждой из них была прическа, как у меня.

Кто бы мог подумать, я стала основательницей тренда.

Глава 26
Стелла

Я заметила Бернарда, как только вошла в кафе. Это не «Старбакс» или кафе, которое пыталось копировать современную успешную сеть. Этот ресторан стоял на углу в центре города уже на протяжении более чем пятидесяти лет, и, если мои догадки верны, то столы из особого вида пластика и покрытые пластмассой стулья находились здесь со дня открытия. Но хозяевам это не мешало. Это место всегда было наполнено людьми. Бар с крутящимися табуретами, прикрученными к полу, был заполнен до отказа, когда я направилась к задней части кафе и присела на красный виниловый диван. Безошибочный запах жира повис в воздухе облаком и стал сильнее, когда я приблизилась к Бернарду, в тарелке которого еще оставались яйца, бекон и картошка. Для меня так и осталось загадкой, как он мог есть это каждое утро и оставаться в форме.

Он поднял свои темные глаза на меня, когда прервал трапезу, вытер рот салфеткой и сказал:

– Я заказал тебе кофе. Ты хочешь есть?

– Нет, я ела.

– Разве эти наборы в картонных коробках считаются едой?

Мой желудок скрутился в узел.

– Это мой последний обед?

– Я уверен, что нет, но мне нужно больше ответов, чем я получил, – он уронил вилку на тарелку, лязг эхом раздался по залу, – с тех пор как пропала Минди. Я думаю, в этом и есть проблема.

Распрямив плечи, я понизила голос.

– Ты считаешь проблемой, что моя лучшая подруга пропала? Или ты считаешь, что моя лучшая подруга исчезла с лица земли, и я уже не в состоянии делать свою работу?

Официантка поставила передо мной чашку кофе, но услышав мой тон, попятилась, прежде чем спросить меня о том, хочу ли я что-нибудь поесть. Круглые глаза Бернарда смотрели на меня поверх кружки. Когда он не ответил, я вздохнула и откинулась на диване, вытесняя из винила со свистом воздух.

Наконец он заговорил.

– Стелла, дай мне что-нибудь. Что происходит в этой хорошенькой голове?

Я поджала губы на его сексистский комментарий. Разве он спрашивал Фостера, что происходит в его красивой голове?

Вместо того, чтобы рассказать ему все, я ответила:

– Я проверила все зацепки. Они пустые.

– Ты говорила мне о женщинах, без сходства, всего лишь найденных мертвых женщинах. Я провел расследование, а может и у тебя что-то есть.

Мои глаза расширились.

– И что ты выяснил?

– Частота женских убийств, а также вероятность пропасть без вести для женщин, в конечном итоге, статистически гораздо выше на душу населения, и не только в Детройте, но вообще на этом участке, чем в любом другом месте страны. Но о подобной статистике власти упоминают редко. – Он подался вперед. – Мое чутье подсказывает мне, что это из-за того, что ты назвала "без схожих признаков". Если бы все эти женщины были связаны одной расой или любым другим общим фактором, то на эту проблему смотрели бы иначе.

Я кивнула.

– Почему недостаточно того, что все они женщины?

– Нам нужно больше.

– Я последовала за твоим информатором в Хайленд Хайтс. Я не знаю, для чего используется здание, и кому оно принадлежит, но на этот адрес зарегистрированы автомобили, которые пересекают границу. Оно показалось мне заброшенным, однако, я не думаю, что это так.

– Почему?

– Пока я наблюдала, подъехал внедорожник и из него вышли несколько мужчин. Они прошли между зданиями. – Я покачала головой. – Там они не задержались. Поэтому, когда они отъехали, я проследовала за ними в другую часть Хайленд Хайтс. Они все вышли у церкви и вошли внутрь. Я вернулась туда в другой день и опять увидела тот же самый внедорожник.

– Почему ты не сказала мне об этом?

– Потому что я не могу найти связь между церковью и трафиком наркотиков. Я думаю, они пересекают границу Канады из-за консервов. – Я указала на маленькие прямоугольные пакеты, уложенные в серебряный ящик на краю стола.

– Ты думаешь, они перевозят джемы и желе?

Я пожала плечами.

– Я нашла эту церковь в Интернете. Там совсем немного информации об их деятельности. Но то немногое, что я нашла, говорит о том, что они продают домашнее варенье, чтобы поддерживать свое служение.

– В Хайленд Хайтс? Зачем церковь в этой части города будет продавать варенье? Я не думаю, что там есть стойкий спрос на домашнюю продукцию, на все кроме мета. (метамфетамин – наркотик)

Я отпустила закушенную нижнюю губу.

– Знаю. Я сказала себе то же самое. Это как-то странно. Я возвращалась несколько раз. Я видела мужчин в автомобилях, и женщин, которые шли от церкви к тому месту, что кажется заброшенной школой. Я думаю, они делают консервы в школе. И, возможно, здесь нет рынка, вот поэтому они едут в Канаду.

– Кому принадлежит бывшая школа? Церкви?

Дерьмо!

– Я не знаю. У меня не получилось это выяснить.

– Копай в этом направлении. Найди денежный след.

Я кивнула.

– Так ты не отстранишь меня от этого дела?

– Пока нет. Но тебе нужно держать меня в курсе.

– Я знаю, ты считаешь, что мои мозги не работают из-за Минди, но я недавно узнала, что Департамент Полиции Хайленд Хайтс пытается следить, в хорошем смысле, за безработными и бездомными группами населения, преимущественно за женщинами. Это продолжается уже некоторое время, но никто об этом не говорит, может, потому что они их теряют. Пропадают наркоманы и проститутки.

– Я не уверен, что это информационный повод.

Я сморщила нос.

– Кто знает, может я пытаюсь свести слишком много вещей вместе? Я пытаюсь связать все, что, скорее всего, никак не связано.

– Я обнаружил, что деньги говорят, – сказал он, не отрываясь от еды. – Я про следы, которые остаются после денег, а не о том, чтобы заплатить кому-то. Посмотри, может ты найдешь связь, которую на поверхности отследить сложно, поскольку на поверхности вещи не материализуются.

– Я постараюсь. Могу я спросить тебя кое о чем?

Бернард сделал большой глоток кофе.

– Конечно, но если это секретно, то, возможно, мне придется тебя убить.

Я усмехнулась.

– Попытаю удачи. Ничего особенного, но что ты думаешь о сектах?

– О сектах? – его брови исчезли под темными с проседью волосами, падающими на лоб. Я не знала, почему он не причесывался подобным образом для эфира. То, как он зачесывал волосы назад для телевидения, делало его похожим на продавца подержанных автомобилей. Это его устоявшийся стиль. – Я думаю, – сказал он, – это уничижительный термин, связанный с ненормативными или необычными убеждениями.

– Что, если это не так или они не такие? Я имею в виду, что, если они не все похожи на Вако или Джима Джонса? Что, если они существуют прямо у нас под носом?

– Мы говорим о "промывании мозгов", похищении людей, сексуальных надругательствах и массовых самоубийствах?

Я покачала головой.

– Не знаю. Я так не думаю. У меня нет никаких доказательств. Наверное, слишком много ночей, проведенных с вином перед моим компьютером.

Бернард ухмыльнулся.

– Тебе стоит быть осторожней. Моя жена убила свою материнскую плату таким же образом.

– По этой причине у меня бокалы с плоским дном.

– Я рад узнать, что ты осторожна.

Я пожала плечами.

– Они слишком большие.

– Я не знаю, наткнулась ты на верный или ложный след. Похоже, ты пытаешься собрать слишком много всего вместе. Сосредоточься на денежном следе и возвращайся ко мне.

Я посмотрела на свой кофе. Я даже не коснулась его.

– Спасибо, что не уволил меня.

– Прекрати волноваться. Я не увольняю тебя, но я устанавливаю крайний срок. Если у тебя не будет для меня истории к концу месяца, тебе придется заняться другим делом.

– Понятно, босс.

*** 

Вместо того, чтобы отправиться прямиком в телестудию, я сделала то, что клялась Дилану не делать. Я поехала обратно в Хайленд Хайтс. Я не планировала выходить из машины. Я просто хотела поехать и осмотреть недвижимость, которую буду исследовать. Перед старой школой была большая надпись «ПРОДАЕТСЯ». Я сразу же узнала компанию по продаже недвижимости: «Энтерман Риалти», клиент «Престон и Батлер». Я занималась кое-чем по делу, в котором женщина подала в суд на «Энтерман», из-за того, что она споткнулась и упала на имущество, принадлежащее компании. Моя работа заключалась в том, чтобы дискредитировать заявителя. Это было не сложно. Она была одной из тех, кто ожидает рассмотрения нескольких дел. Очевидно, она добилась успеха в нескольких своих начинаниях, потому что без записи о трудоустройстве она была финансово платежеспособной. После ее встречи с адвокатами я обнаружила, что она ходит по палубе своего двадцати пятифутового катера, пришвартованного у реки. Это был красивый Hydra-Sports с двумя моторами и нижней кабиной. Но не катер интересовал «Престон и Батлер». Их заинтересовали отсутствие трости или корсета на шее, которые она носила всего час назад.

Когда я ехала обратно к зданию, за которым наблюдала несколько недель назад, я страстно желала, чтобы это был такой же простой и очевидный случай, как тот. Внешне здание не изменилось. Оно по-прежнему казалось заброшенным, а то, что рядом с ним, похожее на старую пожарную часть, было таким же. И все же я задавалась вопросом, что мужчины делали между зданиями. Несмотря на то, что ехала я медленно, из-за тени я не могла ничего разглядеть, кроме света на другом конце. Я снова проехала вокруг квартала и припарковалась у дальнего конца здания, подальше от улицы. Я хотела вытащить свой Nikon из багажника, но, вспомнив слова Дилана, передумала и включила камеру на телефоне. Я вышла из машины и попыталась тихо закрыть дверь. Когда я сделала это, то покачала головой. Вокруг никого не было. Смех, да и только.

Птицы зашумели в вышине, когда я направилась к зданию. Мои туфли на низком каблуке были не особенно хороши для прогулок по высокой траве, но я выбрала этот путь, чтобы не идти у всех на виду по тротуару. Подойдя к зазору с задней стороны, я осторожно выглянула из-за угла. Ближе к этому концу я увидела две двери, одна напротив другой, по одной в каждом из зданий. Сделав глубокий вдох, я вошла в проход. Чем ближе я подходила к дверям, тем слышнее становились голоса. Я прижалась всем телом к ​​грубому кирпичу и прислушалась, пытаясь понять, где источник звука. Как я определила, это было то здание, которое не было старой пожарной частью, звук шин по рыхлому гравию перед зданиями заставил мое сердце биться чаще.

Как только показался нос черного внедорожника я поспешила в другом направлении, выбежала из прохода и направилась к своей машине. Оказавшись внутри, я выдохнула и нажала кнопку "Заблокировать". Прежде чем я смогла убедить себя, что Дилан виноват в моей излишней нервозности, в мое окно постучала большая темная рука.

Я сразу же узнала этого мужчину, его фотография была на моем компьютере. Он был водителем внедорожника, который я увидела в свою первую вылазку. Конечно, из-за тонированного стекла у меня не было полного представления о его росте. Его талия была шире, чем основание моего окна, и он наклонился. Его не очень приятное лицо склонилось над стеклом, которое я немного его опустила.

– Да? – спросила я.

– Леди, вы заблудились?

– Я... возможно, – солгала я. – Я должна сфотографировать кое-какую недвижимость для своей компании. Вы не знаете, продаются ли эти здания?

– Я не в курсе. Но предлагаю вам убраться отсюда и сказать своему боссу, если он снова отправит вас сюда, вам лучше иметь при себе оружие.

Я кивнула.

– Спасибо, – пробормотала я, поднимая окно и убираясь оттуда. Я не могла сделать полный вдох до тех пор, пока не повернула на Вудворд-Авеню.

*** 

Я так потерялась в поисках денежного следа, что, пока мой телефон не загудел, совсем позабыла про свой обед с Трейси.

Трейси Хауэлл:

ШАРЛОТТА, ИЗВИНИ. ВМЕСТО ОБЕДА МОГЛИ БЫ МЫ ВЫПИТЬ, СКАЖЕМ В ПЯТЬ? Я РАБОТАЮ В ОБЕД И КАК РАЗ ОСВОБОЖУСЬ К ТОМУ ВРЕМЕНИ.

Дерьмо!

Стелла:

ДА! Я ТОЖЕ ПРОПАДАЮ НА РАБОТЕ. УВИДИМСЯ В ПЯТЬ… В ДЖАМБО?

Трейси Хауэлл:

ДОГОВОРИЛИСЬ.

Я повернулась к экрану компьютера и потерла виски. С тех пор, как я вернулась в телестудию, я не покидала свой кабинет и даже не поднималась из-за стола. Страницы, исписанные, словно курица лапой, которые собрались у меня на столе, не имели никакого значения для посторонних людей, лишь я видела в них какой-то смысл. И даже я не была уверена в том, что все это означало.

Школа, которая, как я подозревала, была центром по переработке консервов, действительно принадлежала "Энтерманн Риалти". Согласно всему, что я смогла найти, официально это здание пустовало, вышло из строя, с тех пор, как государственные школы Хайленд Хайтс закрыли свои двери из-за уменьшения числа учащихся в середине девяностых. Я задавалась вопросом, знал ли кто-нибудь о том, что оно используется.

Энтерманн купил его два года назад у обанкротившегося застройщика. Застройщик – Уриэль Харрис, захватил большинство ветхих и свободных зданий за десятилетний период. Его план по реконструкции полностью зависел от налоговых льгот и грантов. Хотя налоговые льготы были одобрены, основной доход продолжал снижаться. Тогда вмешались "Энтерманн Риалти" и выкупили все за гроши.

До того, как Харрис выкупил здания, корпорация HBA присматривала себе эту собственность. Это один из крупнейших застройщиков больниц в стране. Я понимала, что размер здания означает, что там мог быть построен хороший большой госпиталь, а район нуждался в медицинском обслуживании. Тем не менее HBA перебила компания "Уилкенс Индастриз". Пятнадцать лет назад они заплатили 5 миллионов долларов за недвижимость, выкупив ее у Хайленд Хайтс.

Мне показалось интересным, что старая пожарная часть и большое здание рядом с ней когда-то также принадлежали Хайленд Хайтс. Денежный след от старой пожарной был другим, но в настоящее время оно принадлежит "Уилкенс Индастриз". Здание, в котором разместился "Свет", принадлежало "Свету" – некоммерческой организации, стоимость его была выплачена в полном объеме, и оно передано во владение богатому меценату неким Марселем Кларксоном.

Я сделала заметку собрать побольше информации на Марселя Кларксона и попробовала зайти с другой стороны. Я позвонила подруге в "Престон и Батлер".

– Джен? – спросила я, услышав ее голос на другом конце линии. Несколько раз мы с ней даже тусовались после работы. То, каких мужчин она выбирала, всегда давало нам повод встретиться вечером и как следует поболтать за бокалом пива. Я не видела ее с того времени, когда ушла из фирмы, но я надеялась, что мы все еще близки.

– Это Стелла Монтгомери.

– Привет, Стелла, что-то случилось? Как ты?

– В порядке. Работала тут над одной историей и вдруг подумала…не могла бы ты выручить подругу?

– Я даже не знаю, – ответила она. – Но попробую помочь. Что тебе нужно?

– Я пытаюсь отследить кое-какую недвижимость. И вижу, что "Энтерманн Риалти" подходит. Я вспомнила, что эта компания была клиентом "Престон и Батлер". Ты не могла бы выслать мне список всей недвижимости принадлежащих им?

– Не уверена.

– Джен, я все понимаю, но, если бы ты хотя бы попробовала мне помочь, ты бы сберегла мне кучу времени, мне сложно описать как все это непросто. У меня тупик по всем направлениям.

– Стелла, в благодарность за то время, что ты сидела и слушала меня про гада Джимми, я найду тебе все. Ты можешь дать мне день или два, чтобы я нашла весь список? Потом я отправлю его тебе по электронной почте.

Я закусила губу.

– Как поживает этот подонок?

Она засмеялась.

– Ты всегда умела правильно подобрать слова. На самом деле, я выкинула его ленивую задницу на улицу.

– Отличное решение!

– Ага, это ты убедила меня, что мне совсем не нужен мужчина рядом. Нам обязательно нужно как-нибудь встретиться.

– Так и сделаем. Нужно наверстать упущенное. Знаешь, что?

– Что?

Я улыбнулась.

– Я вроде как встречаюсь кое с кем.

– Не может быть! Одиночка-по-жизни Стелла... мы должны встретиться. Просто скажи мне, что он не похож на Джимми.

– Совсем не такой, и он работает.

– Звучит, как победитель. Я составлю список, как только смогу и отправлю тебе по электронной почте.

– Спасибо!

Я повесила трубку и попробовала поискать "Уилкинс Индастриз". Основан в начале 90-х первым генеральным директором Марселем Кларксоном ... динь-динь. . . Он служил прикрытием для нескольких дочерних компаний. В 2000 году Кларксон ушел в отставку по состоянию здоровья, а его место занял Мэтью Ли. Он все еще был генеральным директором. Под надзором Ли "Уилкинс Индастриз" выросла в геометрической прогрессии. Совет директоров представлял собой список обезличенных строк. С такими фамилиями, как Смит, Джонсон и Джонс и именами вроде Роберта, Стива и Джона, я не смогла бы найти этих людей до тех пор, пока не выступила бы на заседании правления и попросила их номера социального страхования. Так как "Уилкинс Индастриз" была частной компанией, на то, чтобы получить доступ к ее отчетам и платежным ведомостям потребуется время. Несмотря на то, что компания была частной, я была в состоянии получить доступ к налоговой информации через отчеты Внутренней Налоговой Службы. В настоящее время собственный капитал "Уилкинс Индастриз" составлял около 55 миллионов долларов, с множеством разнообразных инвестиций и филиалов, одним из которых был "Энтерманн Риэлти". Динь-динь.

Интересно.

Когда я увидела на часах 16:15, то закончила поиск и отправила смс Дилану.

Стелла:

Я ВСТРЕЧУСЬ С ДРУГОМ В БАРЕ. ПОЗВОНЮ, КОГДА ДОБЕРУСЬ ДОМОЙ.

Дилан:

ЕСЛИ ТВОЙ ДРУГ ПОЖАРНИК, НАМ НУЖНО ЭТО ОБСУДИТЬ.

Я захихикала.

Стелла:

ТЫ ЕДИНСТВЕННЫЙ ГОССЛУЖАЩИЙ, С КОТОРЫМ Я ПЛАНИРУЮ ГОВОРИТЬ. МОЙ ДРУГ ЖЕНЩИНА.

Дилан:

ПРИЯТНО СЛЫШАТЬ.

***

– Это лучшая улыбка, что я видел на твоем лице за весь день.

Я подняла взгляд на Фостера.

– У меня сейчас не много поводов для улыбок.

– Все еще ничего не нашла?

– Я просто чувствую, что ищу целыми днями, и все, что я делаю, это хожу по кругу. – Я покачала головой и встала. О, моя спина не оценила проведенный за компьютером день, но после того, как я испугалась в Хайленд Хайтс, у меня не было настроения для продолжения слежки. – Эй, я хотела сказать тебе. Я говорила с Диланом. Все, что ты нашел, не связано с ним. Его родители умерли, и у него нет богатого дяди.

Он кивнул.

– У меня не было возможности продолжить расследование. Я знаю, ты не хочешь, чтобы я продолжал, но я все равно продолжу, чтобы Бернард остался доволен.

Я пожала плечами.

– Прекрасно, продолжай. Ты просто тратишь свое время впустую. Я бы предпочла, чтобы ты помог мне выяснить, как Уриэль Харрис связан с "Уилкинс Индастриз".

– Уриэль Харрис, застройщик?

– Ага. Он владелец недвижимости, которую я исследую.

– Он был владельцем многих зданий, разорился и остался без штанов.

– Вот, что я нашла: его крах был определенно выгодным для "Энтерманн Риелти".

– Ты ищешь в запасах "Энтерманн" или их налоговые списаниях? Они покупают дерьмовую собственность по всему городу, так что могут понести убытки. Это не редкость, но они одни из лучших.

Я кивнула.

– В этом есть смысл. Мне было интересно, почему они скупают так много именно ветхих зданий. Я надеюсь скоро получить полный список их собственности.

Фостер улыбнулся.

– Я буду рад взглянуть на него, когда ты его получишь. Иногда две пары глаз лучше, чем одна.

– Спасибо, – сказала я, схватила сумочку и телефон. – Мне нужно бежать.

– Было приятно видеть твою улыбку.

Я усмехнулась, и направилась к лифту.

На этот раз, когда я вошла в "Джамбо", Трейси ждала меня. Перед ней стоял невысокий стакан с темным напитком. Он выглядел как кока-кола, но, судя по тому, как скривилось ее лицо, когда она попробовала содержимое, я поняла, что в стакане что-то покрепче.

– Привет, – сказала я, присаживаясь. – Плохой день в морге?

Она фыркнула, сдувая челку со лба.

– Разве в морге бывают хорошие дни?