Текст книги "К свету (ЛП)"
Автор книги: Алеата Ромиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)
Я надеялась, что вернувшееся зрение позволит найти ответы, которые я потеряла, позволит кускам головоломки встать на свои места, но этого не произошло. Вместо того, чтобы пролить свет на мою жизнь, все внезапно стало еще более странным. Когда Джейкоб кивнул Рейчел, я хотела было спросить, что они планируют, но остановила себя.
– Дорогая, – сказала Рейчел, – когда Брат Джейкоб рассказал мне, что произошло, я предложила помочь.
Я пожала плечами.
– Я не уверена, что кто-то может с этим помочь.
– Все не так плохо. Нужно лишь немного подравнять их.
Джейкоб сжал мое плечо.
– Я сказал тебе, что они будут в порядке, и я сказал, что они милые. Мне нужно напоминать тебе, что я всегда прав?
По тону его голоса я поняла, что он шутит, но, тем не менее, мои щеки мгновенно вспыхнули, я опустила подбородок и сказала:
– Нет, я тебе верю.
– Хорошо, мы с доктором Ньютоном ненадолго отлучимся в ангар и предоставим двум леди заняться наведением красоты. Затем я должен вернуть доктора Ньютона и Рейчел в общину.
Мой пульс участился при мысли остаться в одиночестве, особенно сейчас, когда заседание Комиссии было, конечно, закончено. Прежде чем я успела что-нибудь сказать, заговорил доктор Ньютон, и я повернулась в его сторону.
Опустив глаза, я обратила внимание на обувь обоих мужчин. Джейкоб носил ботинки, рабочие ботинки с твердой подошвой. Эти ботинки я слышала в своей палате, а также здесь, на деревянных полах жилых помещений. Доктор Ньютон также носил ботинки с твердой подошвой, и был одет в брюки, в отличие от джинсов Джейкоба. Доктор Ньютон был старше и ниже, чем Джейкоб, с седыми тонкими волосами. Он был довольно невзрачный – некрасивый и неказистый.
– Сестра Сара, что-нибудь кажется вам размытым? – спросил он.
– Нет.
Рейчел открыла шторы. Не удивительно, что они отлично справились со своей работой, приглушив солнечный свет, там его просто не было. Я посмотрела на часы, свои наручные, время по которым я могла узнавать на ощупь. Сейчас приблизительно полдень, но за окном были сумерки.
– Так темно, – прокомментировала я.
– Так бывает в темный сезон, – ответил Джейкоб, включая свет. – Светлее не будет, ну, до... февраля.
Я покачала головой.
Разве часть этого не должна быть мне знакома? Февраль? Какой же сейчас месяц?
– Сестра, дайте мне взглянуть поближе на ваши глаза.
Доктор Ньютон светил ярким фонариком непосредственно в них. Потом он попросил, чтобы я прочла несколько надписей на различных расстояниях. Хотя я была взволнована, все получилось, странное ощущение неправильности, которое я ощутила сразу, когда пришла в себя, вернулось.
После, когда мы с Рейчел остались наедине, я спросила:
– Какой сейчас месяц?
– Ноябрь, но декабрь не за горами. – Она стиснула мою руку. – Не могу дождаться, когда ты окажешься дома. Так много всего нужно успеть к праздникам.
Я встала.
– Куда ты идешь? – спросила она.
– Найти зеркало.
– О, нет. – Она захихикала. Я действительно скучала по ней. – Пока рано. Дай мне еще немного поработать, затем ты сможешь посмотреть.
Я сморщила нос.
– Так плохо? Давай, будь честной.
Она расправила плечи, и ее миниатюрная фигурка стала выше.
– Ты знаешь, что я всегда честна, порой даже жестока. Я согласна с Братом Джейкобом, они милые. Ты, вероятно, задашь новый тренд в прическах.
Я откинулась на спинку стула.
– О, не сомнваюсь. Я могу сделать такую же прическу Сестре Лилит? – я быстро прикрыла губы кончиками пальцев, когда мои глаза широко распахнулись.
Дерьмо! Я была так потрясена, что забыла фильтровать то, что говорю.
Рейчел подошла ближе и прошептала:
– Только, если я буду ее держать.
Мы обе старались заглушить смех.
Когда она впервые поднесла ножницы, я должна была напомнить себе, что это моя подруга и у нас есть разрешение Джейкоба. Игнорируя звуки, я сконцентрировалась на дыхании. Вскоре Рейчел помогла мне позабыть о ножницах. Она стригла и болтала, болтала и стригла. Время от времени отходя назад или вперед, оценивая свою работу.
Кусочки волос, которые упали на пол, были короткие, дюйм здесь, полдюйма там. Увидев их, я вспомнила про свой хвост. Я искала его сегодня в ванной на столике, где оставила вчера, но он исчез. Я была уверена, Джейкоб думал, что этим он помогает мне, и я ничего не сказала, но мне не их хватало.
Пока Рейчел работала, она рассказывала мне о других женах Собрания. Всего нас было двенадцать. Я пыталась запомнить их имена. Одна, по имени Дебора, очень скоро должна была родить. Я была уверена, что однажды, мы с ней даже пересекались. Другая, по имени Эстер, недавно родила второго. Видимо, она очень уставала, особенно, к концу рабочего дня. Я узнала, что жены Собрания не только сидят вместе на службе, но и, что дважды в неделю, во время молитвенных собраний, мы отдельно встречаемся с женами Комиссии для обучения. Даже слово «Комиссия» заставило меня ощетиниться.
– Рейчел, что ты знаешь о том, что произошло сегодня, с Джейкобом я имею в виду? Как он привез тебя сюда?
Она пожала плечами.
– Я точно не знаю. Бенджамин сказал, что я могу прийти. Я не знала о том, что случилось, ммм... с волосами... пока Брат Джейкоб не рассказал мне по пути сюда.
Я прикусила губу.
– Я боюсь, он попадет в беду, если попытается разобраться с ними. И я также боюсь, что они вернутся.
Она смотрела на меня и качала головой.
Моя рука вернулась к волосам:
– Так ужасно?
– Нет! – ее озадаченный возглас превратился в ликование. – Совсем нет. Они, действительно, милые. Я помню эту прическу, коротко сзади и длиннее спереди. Она тебе очень идет.
– Хорошо, спасибо тебе за то, что подровняла их. Но я бы хотела отрастить их снова.
– Они отрастут.
Бросив быстрый взгляд на дверь, я прошептала:
– Ты помнишь тьму?
Она кивнула.
– Что это... как...? – я пожала плечами. – Я не помню. Я хочу вспомнить. Я хочу вспомнить все.
– Все может вернуться. Я знаю, что работаю с доктором Ньютоном, но я не много знаю о свойствах памяти. Я знаю только то, чему меня научили.
Я представляла тьму. Она казалась страшным местом.
«Почему я взяла у Джейкоба ключи? Почему я хотела сбежать от людей, таких как Рейчел?»
– Есть! – заявила она.
Сняв полотенце с моих плеч и, глядя на пол, она сказала, – О, Сара, прости. Мы должны были положить полотенце на пол. Я навела тут беспорядок.
Я встала и смахнула остатки волос с коленей.
– Не беспокойся. Я все уберу. Но сначала хочу увидеть.
Молча улыбаясь, Рейчел выглядела так, будто вот-вот лопнет от нетерпения.
– Я тоже этого хочу, но думаю, мы должны подождать...
– Пожалуйста, не говори Джейкобу. Я хочу видеть мое собственное отражение. – Это могло звучать, как каприз трехлетнего ребенка, но я хотела увидеть.
– Я вот что тебе скажу. Где метла? Давай закончим с уборкой, и если он не вернется, ты можешь заскочить в ванную.
Она мне нравилась. Она не говорила мне, что я была своенравной и горделивой. Она даже предложила подержать Лилит, когда я буду отрезать ей волосы. Я порывисто обняла ее.
– Спасибо, Рейчел. Я буду скучать по тебе в течение следующей недели. Я не могу дождаться, чтобы вернуться в общину.
– Хорошо. Мы все хотим твоего возвращения.
Когда мы ставили веник и совок на место, дверь гаража открылась. Приняв решение быть осторожнее, я забыла про зеркало и поспешила к двери.
Несмотря на его незнакомые глаза, его улыбка меня согрела. В глазах, которые я не помню, я видела любовь и обожание, которые наполнили меня теплом, словно пламя свечи.
Джейкоб ласково прикоснулся к моей щеке и приподнял волосы от моего лица. Когда он позволил им упасть, его улыбка стала шире.
– Мне нравится. Повернись.
Я повернулась. Когда наши глаза встретились снова, он взял меня за руку.
– Ты уже видела их?
– Нет, я ждала твоего возвращения.
Боковым зрением я поймала изменение в выражении лица Рейчел, и еле сдержалась, чтобы не закатить глаза.
– Тогда вперед. – Джейкоб взял меня за руку. – Закрой глаза, – приказал он, когда мы подошли к ванной комнате.
Я сделала, как он сказал, и он подвел меня к зеркалу. Тепло его тела позади наполнило меня силой. Держа руки на моих бедрах, он сказал, чтобы я открыла глаза. Там в зеркале я увидела двух незнакомцев. Я открыла глаза шире, наблюдая за тем, как женщина в зеркале сделала то же самое. Когда я подняла волосы, то она сделала так же. Описание Джейкоба цвета моих волос было точным, они были цвета солнца в кукурузных рыльцах. Очень светлые.
Рейчел также была права, сказав мне, что волосы обрамляли мои щеки, подчеркнув овал лица. Я наклонила голову из стороны в сторону. Хотя я не видела их раньше, сейчас мои волосы выглядели неплохо, удлиненные спереди и короткие на затылке. Скоро беспокойство оставило мои глаза, смягчая их, оставляя позади светло-голубой блеск удовлетворенности. Непосредственно за мной в зеркале возвышался Джейкоб, он наблюдал за каждым моим движением.
Затем, я, наконец, сглотнула, приподняв кончики губ в полуулыбку.
– Я думаю, все в порядке.
Рейчел запищала и захлопала в ладоши у двери. Я и не знала, что она там.
– Сара, – всего, одним словом он сделал мне выговор. – Все в порядке? – спросил Джейкоб, повторяя мои слова.
Опустив подбородок, я подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
– Нет, это лучше, чем "в порядке". Это круто.
Его улыбка стала ярче.
– Так гораздо лучше.
Когда я раздавала всем верхнюю одежду, Джейкоб сказал:
– Сара, тебе тоже понадобится пальто.
Мой рот захлопнулся, сдерживая вопросы, которые грозились вырваться наружу. Наконец я сказала:
– Все в порядке.
Я не замечала этого раньше, потому что не могла видеть, но у грузовика был ряд дополнительных сидений. Рейчел и я сидели там, пока Джейкоб был за рулем, а доктор Ньютон – рядом с ним на переднем сидении. Большую часть дороги Джейкоб и доктор Ньютон обсуждали события, людей, имена, которых были мне неизвестны. Попасть в общину не так легко, как могло показаться. Там было три ряда заборов с воротами. Внутри были стены. Для открытия каждых ворот нужны были коды. Вся эта обстановка казалась довольно сложной для проникновения полярных медведей. С каждым новым барьером я ощущала свое незнание и беспокойство.
Несмотря ни на что, я была готова вернуться внутрь ограды и стен; очевидно, здесь было намного безопасней, чем там, где мы жили сейчас. Я рассматривала незнакомые здания, когда мы въехали в общину.
Когда мы подъехали к клинике, перед тем, как выйти Рейчел крепко меня обняла:
– Еще одна неделя, не могу дождаться.
– Спасибо тебе за это, – сказала я, прикасаясь к волосам руками в перчатках.
– Ты положишь начало новой моде, я в этом абсолютно уверена.
Я знала, что это не так, но это заставило меня улыбнуться.
Я хотела пересесть вперед, но вместо этого прикусила губу и ждала. Дожидаться разрешения Джейкоба мне долго не пришлось. Я поняла, почему у Рейчел или кого-нибудь другого были проблемы с терпением. Ждать разрешения сделать то, что казалось естественным – казалось неестественным. После того, как мой ремень безопасности был закреплен, я могла рассмотреть то, что было за окнами. Там сновали люди всех возрастов и цветов кожи, приходящие и уходящие, другой транспорт, и много зданий. Это действительно была община. Несмотря на холод, снега оказалось мало.
– Зрение помогает? Что-то вспоминаешь? – спросил Джейкоб.
– Да, помогает видеть. Но нет, все незнакомо.
Он положил ладонь мне на ногу, так же, как сделал в первый день, когда вез нас в ангар. Я накрыла его руку своей, впервые подмечая разницу в размерах. Когда наши пальцы переплелись между собой, он ответил:
– Это объяснимо. – Бросив взгляд на меня, а затем обратно на дорогу, он нахмурился, – Я думал, надеялся, что...
– Мне очень жаль. Я тоже надеялась.
Его рука сжала мою.
– Но ты можешь видеть. Это важнее всего.
– Я не согласна. Это не так, ты можешь наказать меня, но мое зрение не самая важная вещь.
Я видела удивление в его лице.
– Ты думаешь? Нет? – с оттенком веселья в голосе, он продолжил. – Ну, ты зашла так далеко…Так что, пожалуйста, продолжай. Что является наиболее важной частью для тебя?
«Дерьмо! Я не подумала об этом.»
Заставив себя улыбнуться и сделать вид, что я не просто так вызвалась быть наказанной, я ответила:
– Та часть, когда ты не оставил меня одну в ангаре. Это самая важная вещь для меня. Спасибо.
Уголок его губ приподнялся:
– Я надеюсь, тебе нравится Сестра Рут.
– О, да!
– Хорошо, потому что, она будет оставаться с тобой, когда мне нужно будет улететь. Завтра у меня короткий полет в Фэрбанкс за поставками.
Хотя дорога была такой же неровной, мои ребра чувствовали себя намного лучше, чем неделю назад. Я вздохнула и откинулась на сиденье.
– Что такое?
Я поджала губы и улыбнулась.
– Не думаю, что у меня получится и дальше засыпать под уроки Отца Габриеля.
– Так вот чем ты занималась? – хотя он сказал это серьезным тоном, сейчас, когда я могла видеть блеск в его карих глазах, я знала, что он меня дразнит.
– Я не умышленно. На моей памяти это случилось всего лишь раз. И я уже рассказывала тебе об этом.
– Сестра Рут научит тебя быть честной.
– Я и так честна.
Он поднес наши соединенные руки в перчатках к своим губам.
– Мне понравилось видеть тебя с Рейчел. Это напоминает мне о том, что было раньше...
– Спасибо за то, что ты сделал, чтобы получить разрешение на ее визит. Я чувствую себя намного лучше после всего, что произошло вчера.
– Это моя работа.
Я подняла его руку и поднесла к своей щеке.
– И ты в ней очень хорош.
Глава 24
Стелла
Когда Дилан приласкал мою шею, осторожно потянув назад длинные волосы и целуя в местечко, от которого мурашки разошлись по всему телу, я захихикала.
– Ты играешь нечестно, – сказала я, сквозь смех. – Что если бы я работала на дому? – Правда заключалась в том, что я не хотела, чтобы он прекращал этим заниматься.
– Ты слишком много работаешь. Кроме того, я никогда не утверждал, что играю честно.
Я, конечно, перерабатывала в последнее время, но не могу сказать, что сделала много полезного. На прошлой неделе большую часть своего свободного времени я провела в одиночестве, посвятив себя расследованию. Повернувшись к Дилану, я поцеловала его мягкие губы.
– Я рада, что ты отговорил меня от работы сегодня. Но ты – коп, разве ты не должен играть честно и по правилам?
Его поцелуи опускались все ниже.
– Я никогда не буду честным, если это касается тебя. Если мне придется играть грязно, чтобы тебя заполучить – я буду поступать так каждый раз. А что касается игры по правилам, я никогда не считал тебя такой уж правильной.
Я обхватила лицо Дилана и направила его пронзительный голубой взгляд на себя.
– Ты прав. У меня самой не очень-то получается играть по правилам, – я ухмыльнулась. – Если ты создал правила, то нарушать их должно быть забавно?
Его сексуальное выражение трансформировалось в яркую улыбку.
– Ты другая. В духе горячих женских романов, но в реальной жизни... мать вашу, я не готов к такому, и к тому же, я не стал бы пытаться изменить твои невероятно сексуальные бунтарские манеры. Мне на ум приходит только одно правило, которое могло бы заставить меня передумать.
Мои плечи поникли. Мне надоело дискутировать на эту тему.
– Ничем не могу помочь в том, что касается моей работы.
Он присел, и стало заметно, как напряглись мышцы на его заросших щетиной скулах.
– Я не знаю, как еще сказать тебе об этом. Не ходи в Хайленд Хайтс. Если я должен поговорить об этом с Барни, я, чёрт возьми, так и сделаю.
Я закрыла глаза и покачала головой.
Это вам не членами померяться. Это моя жизнь и мои решения. К тому же, Бернард даже не знал, что я была в Хайленд Хайтс. Я не хотела давать ему напрасные надежды. Хотя я и не узнала ничего важного. Когда у меня пропала возможность бежать по Второй Авеню, из-за мужчин и внедорожника, я обошла квартал, сделав петлю вокруг старой школы. На пустыре у меня был неплохой обзор задней части старого школьного здания. Там на участке, с двух сторон окруженном постройками, стояла теплица. Она была небольшая, тем не менее, внутри находилось около шести женщин. Если бы я приняла увиденное за чистую монету, я бы сказала, что эта теплица позволяет "Свету" выращивать продукты для своих консервов "Свет". Тогда бы я сказала, что в этом старом здании школы, женщины занимались консервацией. Если бы я сделала еще один логический шаг, то я бы сказала, что автомобилям "Света" приходилось ежедневно пересекать границу, чтобы доставлять мармелад и джемы.
Так что, всю прошлую неделю я занималась тем, что пыталась определить: так ли всё в на самом деле. Действительно ли я была параноиком по своей природе, или моя интуиция верно подсказывала мне, что это прикрытие для чего-то еще?
С момента, как обнаружила теплицу неделю назад, я продвинулась в своем расследовании. Это не означает, что я смогла узнать больше о "Свете". Информация о церкви была сплошь хвалебного толка, но я не могла отделаться от ощущения, что все было не тем, чем кажется.
Может, я придаю этому слишком большое значение?
Дилан встал, заставив меня вынырнуть из моих мыслей и вернуться к настоящему. Он запустил руку в свои растрепанные русые волосы:
– Скажи мне, что ты не была в Хайленд Хайтс после того, как я возил тебя туда. Давай, Стелла. Пожалуйста, скажи мне, что ты не безмозглая.
Тонкие волоски на спине и затылке встали дыбом, когда я сделала вдох, села и плотнее обмоталась простыней.
– Серьезно, ты называешь меня безмозглой?
– Ты знаешь, что я не считаю тебя безмозглой. Но, если ты возвращалась туда...
– Этот разговор перешел из разряда веселого в дерьмовый быстрее, чем я могла вообразить.
Его грудная клетка расширилась и опала, а голос стал громче.
– И это дерьмо сейчас может залететь в лопасти вентилятора, если я узнаю, что ты туда возвращалась. Твоя безопасность не обсуждается.
Что Бернард говорил о дерьме, которое попадает в вентилятор? Он говорил, что когда дерьмо попадает в вентилятор, то уже поздно поворачивать назад. Это означает, что источник дерьма близко и что-то назревает. Хотя может пованивать, но что бы это ни было, оно будет разрастаться. Он сказал, что это самое время надевать свои резиновые сапоги, продолжать пахать и верить в себя...
Верить в себя.
Я сделала глубокий вдох.
– Если это не имеет отношения к Минди, то мы не можем это обсуждать, помнишь?
– Вернемся немного назад, ты спрашивала, почему Департамент Полиции Детройта и Департамент Полиции Хайленд Хайтс работают вместе. Я не рассказал тебе подробности, но Департамент Полиции Хайленд Хайтс мониторит местных жителей. Последние... Я не знаю, сколько лет... они уже работают над этой инициативой: наблюдают за населением, пытаясь узнать людей и помочь. Дело в том, что исчезают женщины.
Мои глаза широко раскрылись.
– Дерьмо! У них есть статистические данные? Какие...?
– Остановись. Прекрати задавать вопросы. Блять! – Он выдохнул. – Я не говорю обо всех, не таких женщинах как Минди, успешных и образованных. Я говорю о беглянках, наркоманках, и проститутках., – добавил он, и, сделав глубокий вдох, прошел в другой конец комнаты. – Их нельзя назвать по-настоящему пропавшими, если они в бегах. А отследить их трудно, потому что они безработные. – Он сделал еще один вдох. – Некоторые из них, в конечном итоге, оказываются в морге, куда тебя и вызывали. Другие же испаряются в воздухе. Конечно, это не является прямым нарушением закона, но... Одна из самых жизнеспособных теорий: что упало, – он остановился, – то пропало.
Я взглянула на тёмное окно его спальни.
Теперь, когда, на календаре было начало октября, и мы официально шагнули в осень, дни становились короче. Будет еще хуже, когда переведут часы. С обычного времени, мы перейдем на час назад.
– Я ничего не вижу, – сказала я, – кроме твоего отражения.
Он кивнул.
– Это Мичиган. Падают листья, холодает. Ты уже достаточно долго здесь живешь, чтобы знать какими суровыми могут быть зимы.
– Да?
– Если бы ты была бездомной или в бегах, хотела бы ты жить здесь зимой?
– Хмм, – признала я. – Никогда не думала об этом.
– Говорят, Департамент Полиции Хайленд Хайтс связывался с какой-то из этих женщин, и в следующий раз, когда они заходили проверить её, она пропала. Кто знает, может, отправилась на поиски более подходящего климата?
Я кивнула.
– Почему ты рассказываешь мне это? Я думала, это выходит за рамки нашего информативного обмена.
– Потому что я, черт возьми, детектив, и происходящее в Хайленд Хайтс меня до чёртиков пугает. Ты ни под каким предлогом не должна туда ходить. Да, высокий уровень преступности, новые тела...
– Тела? Много? Новые?
Дилан встал коленями на кровать и начал медленно подбираться ко мне. И я была совсем не уверена, что когда-нибудь устану смотреть на него без рубашки. Все полицейские занимаются в тренажерном зале, кроссфитом или чем-то вроде того, но он и его приятели занимались спортом с религиозной фанатичностью, и это, безусловно, дало результаты. У меня вдруг возникло ощущение, что я стала добычей. Несмотря на это я подавила желание протянуть руку и прикоснуться к его бицепсу. Прежде, чем у него появился шанс что-нибудь сказать, я наклонилась и поцеловала его в губы.
– Я понимаю. Ты меня защищаешь. Мне нравится это. Но у меня тоже есть работа, которую надо выполнить, не говоря уже о данных обещаниях. – Я проигрывала эту битву, поддаваясь его поцелуям, когда он снова вернул меня в горизонтальное положение. – Дилан, ты не ответил мне.
– Шшш. – Он раскинул мои волосы по подушке и коснулся моих губ. – Я и так сказал больше, чем должен. Перестань задавать вопросы. Я люблю твой любознательный характер, но он заставляет меня нервничать. Некоторые люди такого не прощают.
Хотя действия Дилана занимали мои мысли, мое чутье подсказывало мне, что в Хайленд Хайтс есть нечто большее. Я не знала, смогу ли когда-нибудь перестать задавать вопросы. И что за люди? Был ли Дилан в курсе того, что происходит? И поэтому ли он пытался меня защитить?
Именно тогда я вспомнила про звонок Фостера.
– Дилан?
Он засмеялся.
– Вот видишь, ты не можешь следовать даже самым простым инструкциям.
Я пожала плечами.
– Хорошо, я не буду спрашивать тебя о том, что хотела спросить. – Я поцеловала его в щеку. – Кстати, это не имеет ничего общего с Хайленд Хайтс, Минди, или телами. Это, на самом деле, смешно, но не имеет значения.
– О, нет, теперь мне очень любопытно.
Я потянулась к поясу его шортов. Дернула резинку и с улыбкой сказала:
– Я полагаю, это может подождать.
Его грудь расширилась в объеме, когда он сделал глубокий вдох.
– Ага, я тоже думаю, кое-что другое на данный момент важнее.
***
Выйдя из спальни Дилана, я пробралась к комоду и открыла верхний ящик. Я не могла поверить, что прогнулась и принесла сменную одежду к нему домой. Я не сделала бы это еще долго. Но даже я признала, что это было приятно, и гораздо лучше, чем появляться на работе в том же наряде, что и накануне.
Как мы поняли, Фред неплохо справлялся с пищевыми таблетками и вёл себя даже лучше, чем обычно. Я поместила старый радиоприемник с таймером около его аквариума, и два раза в день, в течение двух часов он слушал музыку. Я понимала, что эти музыкальные сеансы не сделают меня победителем ежегодной премии в номинации "Самый ответственный владелец рыбки", но судя по моим наблюдениям, это удовлетворяло его потребности.
Он был рыбкой. Ему нужна еда, вода и немного развлечься.
Что может быть лучше, чем R'n'B?
Одевшись, я заплела волосы в боковую косу, лёгшую мне на плечо, и отправилась на кухню. И, несмотря на то, что я хотела увидеть сексуального парня в сидящих на бедрах джинсах, я все-таки шла на аромат бекона, который манил меня вниз по лестнице.
Остановившись в дверном проеме, я залюбовалась. Дилан стоял у плиты, все еще обнаженный по пояс, его темно-русые волосы сексуально разлохматились. Он не только был чертовски красив, но и творил волшебство на сковороде.
Подкравшись к нему сзади, я обернула руки вокруг его талии и прошептала:
– Ты не боишься жирного бекона?
Он поцеловал меня в губы.
– Разве ты забыла, с кем ты разговариваешь? Я ничего не боюсь.
Я собиралась напомнить ему о его лекции про Хайленд Хайтс, когда отвлеклась на ряд полосок бекона, аккуратно уложенных на бумажном полотенце у плиты. Взяв хрустящий кусочек, положила его в рот и откусила. У меня во рту оказалась пища Богов.
– Как ты это делаешь? Когда я жарю бекон, он получается либо черным и срабатывает пожарная сигнализация, или вареным и жестким.
Глаза Дилана блеснули.
– Ага, никто не любит вареный бекон.
Я хлопнула его по плечу.
– Эй, ты не видел мой телефон?
– Видел, он там на зарядке. Батареи хватило бы еще максимум на час. Почему ты думаешь, я продолжаю приглашать тебя к себе? Я предпочитаю избегать пожарной сигнализации. – Он пожал плечами. – Хотя, признаюсь, было приятно познакомиться с твоими соседями, когда пожарные эвакуировали весь этаж.
Я собиралась шлепнуть его снова, но вместо этого кивнула, когда повернулась в направлении, которое он указал.
– Это было не так уж плохо, – парировала я. – Если бы ты открыл окно, как я сказала, мы могли бы избежать всех этих пожарных дел.
– Извини, я был занят тушением пламени.
Там не было пламени! Но вместо того, чтобы исправить его, я уставилась на экран своего телефона. Было три новых сообщения.
Первое от Бернарда. Просто мое имя и вопросительный знак. Второе – от Трейси.
Трейси Хауэл: ШАРЛОТТА, ТЫ СВОБОДНА? МЫ МОЖЕМ ВСТРЕТИТЬСЯ В ОБЕД?
НАПИШИ МНЕ, И МЫ ОПРЕДЕЛИМСЯ С ВРЕМЕНЕМ.
Я думала о том, что могло случиться. В последний раз, когда мы встречались, она рассказала мне, что, возможно, у нее появились свежие догадки и, когда узнает больше, она даст мне знать. Все, что она сказала – только то, что это может пролить свет на схожие травмы. С тех пор я ее не слышала.
Сидя за барной стойкой на кухне Дилана, я вспомнила, что накануне вечером хотела его спросить. Однако, вместо того, чтобы перескочить к вопросу о недвижимости, которую, как я знала, он не мог себе позволить, я спросила:
– Нужна помощь?
– Нет, у нас нет времени для пожара.
– Очень смешно. Отлично. Я рассказывала тебе о моих родителях?
– Немного, – сказал он, уделяя больше внимания еде. – Ты хотела бы яйца?
– Конечно. – Я смотрю вниз на третье сообщение.
Дина Роузмонт: СТЕЛЛА, ЭТО ДИНА. НАМ НЕСКОЛЬКО РАЗ ЗВОНИЛИ ПО НАШЕЙ ЛИСТОВКЕ. Я СООБЩИЛА В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ, НО ЕСЛИ У ТЕБЯ ЕСТЬ МИНУТКА, ТЫ МОГЛА БЫ ПОЗВОНИТЬ МНЕ? Я БЫ ХОТЕЛА ПОГОВОРИТЬ О ЖЕНЩИНЕ, КОТОРАЯ УЖЕ ДВАЖДЫ МНЕ ЗВОНИЛА.
– Стелла?
Я подняла взгляд.
– Прости, что?
– Как бы ты их хотела?
Я отвела голову назад и встряхнула.
– Хотела что?
Он сделал вдох и выдох.
– Секс. Ты хочешь на столе или на полу? Может быть на кухонной столешнице? – Он поднял вверх лопатку. – Я думал о нашей беседе вчера вечером, и я готов, если ты хочешь, нарушить свои правила.
– А ты забавный. – Тон моего голоса веселым не был.
– Кстати, о яйцах... омлет или яичница?
– О, не переживай. Неважно, как ты их приготовишь, всё будет гораздо лучше, чем хлопья, которыми я постоянно завтракаю.
– Что насчет твоих родителей? – спросил он. – Я знаю, они живут в Чикаго. Ты навещала их месяц назад или около того.
Так и было. После времени, проведенного с Роузмонтами, мне было необходимо обнять маму и папу.
– А где твои? – спросила я.
Он повернулся, его лицо вдруг стало мрачным.
– Ммм. Прости. Думаю, я планировал сказать тебе это...
Я опустила телефон и подошла к нему.
– Что «это»? Прости. Это что-то плохое?
Он покачал головой, одновременно пожав плечами.
– Мои родители погибли в неудачном ограблении. Как в старой пословице: оказались в неправильном месте, в неправильный час. Я учился в старших классах средней школы, и они были в командировке. – Блеск в его глазах отвлек меня от синевы. – Может быть, поэтому я так реагирую на твой интерес к Хайленд Хайтс. Не думаю, что смогу пережить ещё... – он повернулся к шипящей на плите сковороде.
Я прижалась к его спине, не зная, что сказать.
После того, как он перевернул яйца, он повернулся и поцеловал меня в щеку.
– Ты пытаешься отвлечь меня от моей стряпни, да? Наверное, тебе больше нравятся пожарные, чем копы, и ты не знаешь, как мне об этом сказать.
Я стояла сзади, обхватив руками его талию, и снова прижалась щекой к его плечу.
– Прости. Я должна быть осторожнее со словами. У тебя есть другая семья?
– Ни братьев, ни сестер. Были бабушка и дедушка. Родители моей мамы взяли надо мной опеку, после… ну, так как мне уже было восемнадцать, это была скорее формальность. Сейчас их обоих нет: дедушка умер от рака, бабушка, шесть месяцев спустя, от разбитого сердца. Видишь, в этой истории нет ничего хорошего. Я предполагаю именно поэтому, я ничего тебе не рассказывал.
Я изобразила улыбку.
– Так что, никакого богатого дядюшки?
Он повернулся ко мне.
– Почему ты вообще заговорила об этом?
Я покачала головой.
– Просто так. Я... через пару месяцев будет наше первое Рождество, – я пожала плечами. – Если, конечно, ты не избавишься от меня раньше из-за моей стряпни.
Он потянулся к тарелке и шлепнул жареное яйцо в самый центр.
– Нет необходимости в двух поварах на одной кухне. Я занимаюсь этим сколько себя помню. Я любил готовить с мамой, и теперь... это напоминает мне о ней.
Я проглотила свою печаль.
– Из всего... Я больше думаю о Минди... Я хочу провести Рождество с родителями. Мне было интересно, может, ты захочешь поехать со мной в Чикаго?
Он расставил тарелки на барной стойке.
– Обычно в праздники я работаю. Так люди, у которых есть семьи, могут взять отгулы и провести это время дома. Кроме того, сверхурочные и праздничные часы хорошо оплачиваются, в полтора раза больше обычного.
– Ты достаточно долго работаешь в Департаменте Полиции Детройта и можешь взять отгул, разве нет? Пожалуйста, подумай, что можно для этого сделать? Моя семья тебя полюбит. Мама слишком болтливая, особенно после пары бокалов вина, а папа слишком тихий, но стоит поближе с ним познакомиться, и он изменится. Правда нельзя ему говорить, что ты фанат "Тайгерс". Он обожает бейсбол, и его любимой командой всегда были "Кабс".
Я пыталась поднять ему настроение.
– Однако, сразу предупреждаю, остерегайся моей младшей сестренки. Она недавно пережила развод. – Я растянула улыбку и пожала плечами. – И я буду честна, я не думаю, что мужчинам безопасно находиться рядом с ней в радиусе пятидесяти метров, но не волнуйся, я обещаю, что буду ее отвлекать.
Дилан подмигнул мне, когда откусил кусочек тоста.
– Погоди, прежде чем ты ее отвлечешь, скажи, она умеет готовить?
– Ага. Я научила ее всему, что она знает.
– Хмм, так ее бывший был единственным, кто это ел, правильно?
Я кивнула. Было так приятно видеть его улыбку. Мой телефон загудел, и я взглянула на экран. Выдохнув, я сказала:
