Текст книги "Коварная (ЛП)"
Автор книги: Алеата Ромиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
Его бёдра стали двигаться жёстче и быстрее, и я подхватила его ритм. Схватив меня за попу, он притянул меня ближе, удерживая наш вес своими руками, и уже трудно было сказать, где заканчивается один из нас и начинается второй. Мы были одним целым. С моих губ срывались стоны, когда его яйца ударялись о мои ягодицы.
– В тебе так хорошо. Я-я..., – пробормотал Броди, его взгляд затуманился, он отпустил мои ягодицы и нашёл пальцами клитор.
Как только его рука коснулась набухшего узелка нервов, комната вокруг перестала существовать. У меня так давно не было настоящего оргазма, что это всепоглощающее ощущение, когда взрываются фейерверки, и вспышки света электричеством проходят сквозь все тело, застало меня врасплох. Я не могла оторваться от Броди, боясь, что если отпущу его, то меня тут же унесут волны наслаждения, захлестывающие с головы до ног.
Начав сильнее вколачиваться в меня, Броди испустил рык, эхом пронёсшийся по номеру, и кончил. Когда дрожь неистового наслаждения исчезла, Броди поцеловал меня в лоб и потёрся своей щекой о мою.
– Ты потрясающая.
Улыбаясь, я подвигала бёдрами, посылая импульс туда, где мы были по-прежнему соединены.
– Думаю, это не я.
Его лицо посветлело, а в уголках глаз появились маленькие морщинки. Одно ловкое движение, и я оказалась сверху, оседлав Броди; его член по-прежнему был глубоко во мне.
– Уверен, больше тут никого не было. Это была только ты.
Он поднял меня за бёдра и опустил. Наши движения оживили то, что уже начало уменьшатся. Подстраиваясь под него, я почувствовала, как он вновь начал растягивать моё удовлетворённое лоно.
– Да, Вик. Продолжай двигаться. Не думаю, что я закончил.
Я откинулась назад, позволяя ему ласкать мою грудь. Броди искусно дразнил затвердевшие соски, его умелые пальцы одновременно дарили боль и наслаждение. Каждое из ощущений перетекало от груди к низу живота, усиленное толчками его бёдер. Напряжение во мне нарастало, и я задалась вопросом – сумею ли сохранить вертикальное положение... Как будто прочитав мои мысли, он переплёл наши пальцы, удерживая и поддерживая меня в возрастающем темпе. Дикое пламя, взорвавшееся чуть ранее, снова разгорелось, прожигая дорожку, грозящую разрушить мои так прочно возведённые стены.
Комната наполнилась криками, с моих губ слетали первобытные звуки, которые перекрыли рыки Броди. Мы продолжали двигаться до тех пор, пока наши слова и стоны не достигли своего пика.
– Проклятье! Вик, ты чертовски горячая!
Спина Броди изогнулась, а пальцы вонзились в мою плоть, когда его член запульсировал внутри меня. Из моего конвульсивно сжимающегося лона сочилась влага, наши вздохи удовлетворения постепенно успокоили наши движения, и в люксе стало тихо. Мы утопали в вызванной оргазмом тишине, и комната, да чёрт возьми, весь мир, словно окутало облаком покоя.
Не в силах встретиться с аквамариновым взглядом, видящим меня насквозь, я упала на грудь Броди, изнурённая, разрушенная. И пока я плыла в своих ощущениях, сильные руки обняли мои плечи. Этот оргазм был не похож ни на один их тех, что я могла вспомнить. Определённо, я перестала быть цельной. Где-то в глубинах окутавшего меня тумана сидело осознание того, что я не что иное, как миллионы отдельных частичек, беззащитных перед ветрами жизни.
Но пока ещё эти частички не унесло, Броди снова поцеловал меня в лоб и потёрся своей щекой о мою. Он притянул меня в свои тёплые объятия и продолжал обнимать, пока я таяла рядом с ним. В ту же минуту я положила голову ему на плечо и заснула.
– Вик, – встревоженный голос Броди выдернул меня из забытья.
Вот дерьмо! Несмотря на открытые шторы, в номере было темно.
– Чёрт! Который час?
– Уже за полночь.
Голова кружилась, я отбросила простыни, выскочила из кровати и начала искать свою одежду.
– Где твоя машина?
Моя машина?
– Чёрт! У больницы.
Броди потянулся к моей руке, его слова звучали медленно, особенно если сравнивать с хаосом в моих мыслях, ещё не отошедших ото сна.
– Всё нормально. Если он будет расспрашивать тебя, скажи ему, что была с Вэл в больнице.
Броди взял свои брюки и продолжил:
– Вы обсуждали новые центры по борьбе с раком, но её вызвали на какой-то экстренный случай. Ты уснула, ожидая её возвращения.
Я как раз надевала платье.
– Отлично. Мне лишь нужно предупредить Вэл.
– Она не будет против?
Я пожала плечами.
– Она же моя сестра. Мы заботимся друг о друге.
– Позволь, я отвезу тебя до больницы.
Кивнув, я взяла сумку и вытащила телефон: два пропущенных звонка от Трэвиса. Этого стоило ожидать. Если не Стюарт, то это всегда был его информатор: глаза и уши моего мужа. Да уж. Разберусь с этим утром. Сейчас я все равно ничего не смогу сделать.
Пока мы шли к машине Броди, я спросила:
– Как ты так быстро придумал алиби?
– Миссис Харрингтон, в конце концов, я ваш адвокат. Это моя работа.
Глава 4
Десять лет назад.
– Мисс Конвей?
Трэвис – мужчина, который приехал за мной, приблизился так незаметно, что я его не заметила, и направился к лифту. Я поспешно последовала за ним, но догнала его, лишь, когда двери открылись. На панели была всего одна кнопка – «ПХ» – что, как я поняла, означало «Пентхаус». В моей голове крутились тысячи вопросов, но даже с таким скромным опытом, как у меня, я и помыслить не могла, что у этого водителя есть на них ответы.
Я согласилась пойти на встречу, организованную моими родителями, но они не дали никакой конкретной информации. Единственное, что я получила, был наряд, который я должна была надеть, и записка, в которой говорилось о том, что моё присутствие там являлось крайне важным для будущего всех нас.
Стараясь скрыть своё беспокойство, я изо всех сил пыталась выглядеть невозмутимой и сохранять молчание в маленьком, неуютном пространстве кабины, в то время, как лифт поднимал нас к месту назначения. Когда двери открылись, передо мной предстали самая захватывающая панорама и самая изысканно декорированная гостиная, которые мне когда-либо доводилось видеть. Высокие окна освещали комнату, насыщенная синева неба и моря оттеняли светлую мебель.
– Спасибо, Трэвис, я провожу мисс Конвей.
Я повернулась на женский голос. Она была примерно тех же лет, что и моя мать, с короткими светлыми волосами и ласковыми голубыми глазами, от неё я не почувствовала ощущения дискомфорта, которое чувствовала от Трэвиса. Не дав мне заговорить, она взяла меня за руку.
– Добро пожаловать, мисс Конвей. Рада с вами познакомиться. Меня зовут Лиза. Если вам понадобится моя помощь, не стесняйтесь.
– Прошу прощения, Лиза, но где я нахожусь? С кем я должна встретиться?
Её глаза удивлённо расширились.
– Мисс Конвей, вы здесь, чтобы встретиться с мистером Харрингтоном. Мы в его пентхаусе в Майями. Уверена, что вы узнаете город по виду из окон.
От её честности ритм моего сердца пришёл в норму, и я снова бросила взгляд в сторону окон.
– Конечно, я узнаю город. Я лишь не знала, в какую его часть меня доставят.
Выражение её лица смягчилось, когда она вежливо поинтересовалась:
– Не хотели бы вы освежиться перед тем, как увидите мистера Харрингтона? Если нет, то он готов вас принять.
Понизив голос, я спросила:
– Лиза, а кто такой мистер Харрингтон? И зачем он хочет меня видеть?
Её лицо теперь выражало беспокойство.
– Мисс Конвей, я не уверена в причинах вашей неосведомленности относительно этого вопроса. Но, думаю, будет лучше, если мистер Харрингтон объяснит всё сам. – Она сжала мою руку. – После того, как вы поговорите, я буду рада помочь вам и разъяснить всё, что пожелаете.
От нерешительности и опасения мой пустой желудок скрутило. Я вдруг даже обрадовалась, что ничего не ела. Сглотнув растущий ком в горле, я расправила плечи и произнесла:
– Думаю, я готова встретиться с мистером Харрингтоном.
– Вы выглядите прекрасно, дорогая. Позвольте, я провожу вас в его кабинет.
Я последовала за Лизой через огромную белую гостиную. Пышные зелёные растения и акценты в синих тонах сочетались с выложенным плиткой полом и белой кожаной мебелью. Вместе с цветом океана за окнами всё это являло собой прекрасную гармонию. Как только мы вышли в длинный коридор, узор плитки поменялся. Я не могла не задать себе вопрос, насколько огромным был этот пентхаус; но как бы то ни было, прежде, чем я всерьёз над этим задумалась, Лиза остановилась. Глядя мне в глаза, она прошептала:
– «Харрингтон Спа энд Сьютс Интернэшнл». Возможно, вам пока не знакомо это название, но я думаю, вам будет полезно знать, с кем будет ваша встреча.
И прежде чем я успела ответить, она отвернулась и постучала в дверь. В глазах у меня помутилось. Конечно же, я знала о «Харрингтон Спа энд Сьютс» – это была сеть одних из самых дорогих отелей в стране, а возможно, и в мире, раз Лиза сказала «интернэшнл». А слышала я про неё, главным образом, из-за того, что мой отчим Рэндал заключил эксклюзивный договор на предоставление медицинских услуг с филиалом Харрингтона в Майями. По словам матери, это был очень престижный клиент. И то, что Рэндал обзавёлся таким надёжным партнёрством, было тем достижением, которым она любила прихвастнуть на каком-нибудь из наших редких приёмов.
Ещё я вспомнила, что слышала про «Харрингтон Сьютс» на одном из занятий. Академия, в которой я училась, гордилась своими подготовительными курсами к колледжу. Введение в бизнес было необходимым предметом для детей элиты. На одном из занятий по этому предмету у нас был семинар на тему передачи дел в бизнесе и последствий того, когда семейный бизнес переходит от одного члена семьи к другому. Как мне помнилось, отец мистера Харрингтона основал «Харрингтон Сьютс» много лет тому назад, и когда он умер, его сын – мужчина за дверью – унаследовал контрольный пакет акций компании. Он вызвал ажиотаж своим решением модернизировать и без того весьма успешную сеть. Часть совета директоров была более чем обеспокоена. Но всё-таки молодой мистер Харрингтон настоял на своём и включил спа-салоны во все филиалы. Судя по тому, что я читала, это были салоны высшего класса.
Когда я услышала, как из-за двери прозвучало «входите», то попыталась вспомнить все новостные сообщения и биографические заметки, которые мне задавали прочитать. Забавно, тогда это не казалось важным. Теперь же я всё бы отдала, чтобы сохранить в памяти хоть что-нибудь. Я вспомнила, как читала, что молодой мистер Харрингтон рос ни в чём не зная отказа и приобрёл репутацию человека, который живёт на полную катушку. Ещё мне вспомнилось, что вроде бы его жена ушла из жизни относительно молодой. Хотя, по современным стандартам, они были женаты целую вечность.
Дверь открылась, и я ошеломлённо застыла. И это мистер Харрингтон? Я ожидала увидеть мужчину постарше. Конечно, он не был таким же молодым, как я, но я думала о нём, как о древнем старике. Оказалось, на вид ему было около сорока, плюс-минус несколько лет. Определённо, он выглядел моложе моих родителей, а моя мать тратила кучу денег и времени на услуги пластического хирурга, чтобы выглядеть настолько юной, насколько это вообще было возможно. Его взгляд моментально скользнул на меня, а на губах появилась широкая улыбка.
– Мисс Конвей, Виктория… – Огибая стол, он протянул мне руку. – Я так рад, что мы смогли организовать встречу.
Обратив внимание, на его непринужденный стиль одежды – джинсы и белую футболку, я тут же почувствовала себя слишком разодетой. И несмотря на каблуки, что добавляли мне роста, с каждым его шагом в мою сторону я ощущала себя всё меньше. Рядом с ним, мои сто шестьдесят семь с половиной сантиметров казались ростом Дюймовочки. Он обладал всеми признаками мужчины, проживающего в Майями: загорелую кожу и светлые волосы.
И теперь единственным, что меня интересовало на данный момент, было, какого дьявола такой столь известный предприниматель хотел со мной встретиться?
Неспешно я приняла его руку и опустила глаза. Вместо того, чтобы пожать её, как я и ожидала, он просто удерживал мою ладонь. Тепло его прикосновения разительно контрастировало с прохладным воздухом пентхауса. Когда я подняла взгляд, его глубоко посаженные голубые глаза буквально пожирали меня, а улыбка становилась всё шире. Внутренности снова скрутило, а волосы на затылке встали дыбом. Ничуть не смутившись из-за моего явного беспокойства, он отклонился назад и осмотрел меня сверху вниз.
Моё беспокойство росло с каждой проходившей секундой. Моя ладонь по-прежнему оставалась в его руке, и я беспомощно обернулась в поисках Лизы. Она могла бы подать мне знак поддержки или одобрения. Однако, обернувшись, я увидела лишь закрытую дверь, оставившую меня один на один с этим незнакомым мужчиной. Собрав все свои силы, я постаралась не грохнуться в обморок и говорить не запинаясь.
– Мистер Харрингтон, боюсь, мне не известна причина моего здесь нахождения.
Его губы изогнулись, и он вскинул бровь.
– Мисс Конвей, разве не в ваших привычках посещать незнакомые места по неизвестным причинам?
"Его что, забавляет моё смущение?"
Освобождая руку, я вцепилась в сумочку и распрямила плечи.
– Нет, мистер Харрингтон, такой привычки у меня нет. По правде говоря, я немного волнуюсь. Прошу вас сказать мне, что происходит, или я уйду.
– Думаю, вам придётся меня выслушать. – Он указал в мою сторону. – Ведь вы так прекрасно выглядите. Так роскошно одеты.
Мои щёки покраснели. Он отступил и небрежно опёрся о стол.
– Начнём с того, что ты будешь называть меня Стюартом. Ни к чему формальности.
Бессознательно я закрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Моё тело дрожало от волнения, пока я пыталась осмыслить происходящее. Прежде чем я заговорила, Стюарт обхватил мой подбородок и поднял его, чтобы наши взгляды встретились. То, как мужчина непринуждённо меня касался, заставляло меня нервничать ещё больше. Я отступила и пролепетала:
– Стюарт, я не знаю…
Его голос стал ниже.
– Виктория, мы с твоими родителями обговорили соглашение, позволившее разрешить ситуацию, в которой они оказались по собственной вине. Интересно, что они, как я вижу, не посчитали нужным сообщить тебе о твоём в нем участии.
Я изо всех сил старалась держаться мужественно, ошибочно полагая, что больше мне не придётся удивляться действиям своих родителей.
Мистер Харрингтон продолжил:
– Они сделали так, чтобы ты выплатила их долг за них.
"Выплатила их долг?"
– Не понимаю, что ты имеешь в виду… У меня нет денег…
Он оборвал мои слова, снова крепко взяв меня за руку, и повёл к софе. До этого момента я даже не замечала её существования. Когда мы сели, он сказал.
– Виктория, мы должны пожениться.
– Что?! – Я выдернула руку. – Я не собираюсь ни за кого замуж. Я ещё даже школу не закончила!
Стюарт был почти ровесником моих родителей. Чёрта с два я бы вышла за него.
Усмехнувшись, он продолжил говорить:
– Понимаю, что это далеко не самое романтичное предложение руки и сердца. Но я буду честен – я не ищу романтики. Возможно, ты знаешь, а может и нет, но твоя семья немного неадекватная.
"Неадекватная? Проклятье, да он понятия не имел насколько."
Несмотря на то, что мои нервы были накалены до предела, я постаралась справиться с зарождающейся истерикой, когда осознала, что не смогла предвидеть такого поворота событий, или что я снова недооценила умение моих родителей разрушать мою жизнь. Борясь с желанием убежать, я полностью переключила внимание на Стюарта Харрингтона и начала говорить спокойным голосом. Это был трюк, которому я научилась ещё ребёнком – казаться невозмутимой, когда на самом деле внутри всё кипело.
– Стюарт, мне восемнадцать. Мне можно не делать того, что говорят мои родители. Я сама принимаю решения.
– Конечно. Никто не будет принуждать тебя силой принимать это соглашение, но, прежде чем ты примешь решение, я рекомендую выслушать всю историю целиком.
Отлично, я выслушаю его. Годы обучения в частных школах и пансионах для девушек научили меня хорошим манерам. Я выслушаю его, а потом вежливо пошлю куда подальше.
– Твой отчим имеет тягу к азартным играм. И он сделал несколько неудачных ставок.
"Да, например, поставив на то, что я захочу продать себя, чтобы спасти его задницу." Это было настолько омерзительно, что сложно даже представить.
– Вообще-то, меня совершенно не волнует, что Рэндал…
– Виктория, не перебивай меня, пока я всё тебе не расскажу.
Сделав глубокий вдох, я кивнула.
– Как я уже сказал, Рэндал любит играть на лошадиных и собачьих бегах, на всём, где можно сделать ставку. Но у твоей матери тоже есть тайна. Пусть она и завязала с алкоголем, но теперь у неё новый наркотик, такой же разрушительный. Это шопинг. Она может за полдня потратить сотню тысяч. И они лишь подстёгивают друг друга. Ей нужны его победы, чтобы ублажать свою зависимость. И всё было отлично, пока Рэндал выигрывал. Но, когда полоса удачи закончилась, он подумал, что сможет отыграться. Так всегда происходит с пагубными привычками. В каждой следующей игре он видел возможность спасти себя и свою репутацию. Тем не менее, как легко догадаться, раз мы сидим здесь, это не сработало. Каждая ставка затягивала его всё глубже в долги…
– Рэндал – врач. Он зарабатывает большие деньги.
Взгляд Стюарта потемнел, как только я перебила его. Но мне было всё равно, одобрял он или нет то, что я заговорила. Ведь это мою жизнь и моё будущее мы так буднично обсуждали, словно фильм или книгу. Мне нужны были разъяснения.
– Я по-прежнему не понимаю…
– Может, тебе стоит попытаться послушать? – сказал он немного снисходительно.
Поджав губы, я уставилась на него и подняла брови, призывая его продолжать дальше.
– Как уже было сказано, долги Рэндала росли. Он попытался заключить сделку с джентльменом, который занимал ему денег. Но джентльменов такого рода не интересуют сделки, а ещё им очень не нравятся, когда им не платят по счетам. Рэндал пришёл за помощью ко мне. У меня есть деньги, которые я могу одолжить. Но дело в том…, – он помедлил, – … мне это не нужно. Тогда я решил, что в обмен на деньги я хочу получить что-то другое, – он коснулся моего колена, – что-то нестандартное. Видишь ли, с тех пор, как умерла моя жена, я понял, что нуждаюсь в компании. Я пользуюсь репутацией, и ничто так не приведёт в бешенство этих самодовольных козлов, как прекрасная, сексуальная девушка рядом со мной, такая, как ты. Я хочу, чтобы они замечали и говорили о нас; однако, я не хочу кормить папарацци. Для исполнения моих пожеланий лучше заключить брак с молодой женой, чем ходить на свидания или платить женщинам.
"Он приравнял одну к другой? Жену к проститутке?"
Мой голос стал выше на пару октав.
– Я не шлюха. Меня нельзя купить.
– Ты не шлюха, и я не собирался даже намекать на то, что ты являешься таковой. Тем не менее, каждого можно купить. Ты из вполне презентабельной семьи, и, несмотря на то, что ты ещё молода, тебя можно научить справляться со всеми этими самодовольными козлами. И потому что ты ещё молода, тебя можно научить исполнять мои пожелания.
Не в силах больше сидеть, я поднялась с софы и стала мерить шагами комнату.
– Это просто смешно. Меня нельзя продать, и я не собака. Не нужно меня натаскивать.
– Виктория, конечно же ты не собака. Зоофилия меня не интересует. Как я уже говорил, ты и не шлюха, но если согласишься на этот брак, ты будешь моей шлюхой.
– Не понимаю. Я не буду продавать себя, чтобы спасти Рэндала или Мэрилин. Они бы и пальцем ради меня не пошевелили. Так почему я должна что-то делать ради них?
– А ты не интересовалась, почему они не захотели платить за продолжение твоего образования?
– Нет, – безапелляционно заявила я. – Я знаю, почему.
Стюарт вопросительно поднял бровь.
– Они ненавидят меня и всё, что меня касается. Ну и ладно, они мне не нужны. Я уже устроилась на работу.
– В маленькую страховую компанию – секретарём, где зарплата чуть больше прожиточного минимума.
Мой рот открылся от удивления. Я никому не рассказывала про работу, никому, кроме Вэл.
– Откуда ты всё это знаешь? Откуда ты знаешь так много о моей семье?
– Вик-то-ри-я, – произнёс он моё имя по слогам, поднимаясь. – Я не стал бы предлагать эту возможность, не разузнав о тебе все до малейшей детали. Я знаю о тебе всё, что только можно знать. Я не могу позволить себе быть женатым на женщине, у которой есть скелеты в шкафу.
– Я и не собираюсь за тебя замуж.
Он подошёл ближе и заговорил медленнее:
– Потому что квартира-студия и маленькая зарплата лучше, чем жить в этом пентхаусе, в моём поместье за пределами города? Или потому что ты не хочешь помочь своей сестре?
Что ему известно о моей сестре? Вэл значила для меня всё. Я сделала бы что угодно ради младшей сестрёнки. Тем более, что нашим родителям, похоже, было наплевать. Нам не на кого было рассчитывать, кроме как друг на друга. Отведя взгляд от самодовольного лица Стюарта, я спросила:
– Что ты знаешь о моей сестре?
Прежде чем он смог ответить, я отошла к окнам; бушующий океан с белыми барашками волн блестел, раскинувшись до самого горизонта. Голос Стюарта прозвучал за моей спиной, он был уверен в своих словах.
– Я знаю всё о вас обеих. Как знаю всё о твоём никчёмном отчиме, твоей матери и их избалованных мальчишках. Мне даже кое-что известно о твоём биологическом отце.
Неожиданно мои глаза наполнились слезами. Вопреки своему желанию я повернулась к этому мужчине, у которого было гораздо больше ответов, чем я предполагала.
– Я не слышала ничего о нём, никогда. Моя мать сказала, что он не связывался с ней с тех пор, как Вэл была маленькой. Что тебе известно?
Он сжал мои плечи, его большие руки опалили мою кожу, в каждом его движении сквозила властность. На долю секунды в глубине его глаз промелькнула заинтересованность.
– Мне известно, что ты не должна о нём беспокоиться. – Не ослабляя хватки, он продолжил, – А теперь вернёмся к другим твоим вопросам. Я знаю, что Вэлери не сможет остаться в академии, потому что её выпускной год в старшей школе и последующее обучение не будут оплачены. Я также знаю, что у тебя есть все основания, чтобы ненавидеть своих родителей, и возможно, так оно и есть, но ты не ненавидишь их сыновей, твоих сводных братьев. Я также знаю, что ты не захочешь, чтобы они потеряли свой дом и, очень вероятно, своих родителей.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Те люди, которым задолжал Рэндал – они не примут меньше, чем полную сумму долга. И если они не получат её в скором времени, его смерть послужит им утешением на какое-то время. Всё будет выглядеть как несчастный случай, но это произойдёт. Ты на самом деле хочешь нести ответственность за его жизнь?
Хотела ли я? Это была бы не первая жизнь, в потере которой меня обвинили, и закончилось бы всё на Рэндале? Волновало ли меня это? Волновало ли меня, что моя мать напивалась до полного забвения? Я не знала. Тогда что насчёт Маркуса и Лайла? Что насчёт Вэл? Что случилось бы с ними?
– Стюарт, но я даже не знаю тебя…, – мои слова растаяли в тишине, когда я снова развернулась к окну.
Рэндал и моя мать могли утонуть в океане, мне было бы всё равно, но мальчики? Они ещё такие юные… а Вэл? Ещё год, и начнётся её будущее. Это было слишком, слишком, чтобы осмыслить.
Борясь с эмоциональным напряжением, я закрыла глаза и попыталась разобраться во всём происходящем. По теплу, исходящему от Стюарта, я поняла, что он стоит прямо за моей спиной. Из последних сил сохраняя спокойный вид, я наблюдала, как его руки поглаживают мои плечи.
– Виктория…, – голос Стюарта звучал глубже, с придыханием, – ты красавица. У меня было время, чтобы обдумать это соглашение. Должен признаться, что пока я наблюдал за тобой последние несколько недель, моё ожидание познакомиться с тобой всё росло и росло. Ты по-настоящему поразительная, такая сильная, несмотря на то, что тебя никто не поддерживает. Его руки продолжали гладить мои плечи, лаская.
– Но я не знаю тебя. Я не люблю тебя.
Его голос раздался рядом с моим ухом, с каждым словом всё ближе и ближе:
– Ты сможешь узнать меня.
Я начала было поворачиваться к нему, чтобы остановить чувство смущения, вызванное его близостью, но он остановил меня, его тон не допускал компромиссов.
– Не поворачивайся.
Я невольно вздрогнула от его приказа.
– Положи руки на окно. Позволь мне увидеть эти милые пальчики.
Ещё никогда в жизни я не слышала, чтобы мужчина говорил с таким неоспоримым авторитетом. Подчинившись, я прижала пальцы к холодному стеклу. К счастью, моя сумочка осталась на софе. Заперев меня с двух сторон руками, он положил свои ладони рядом с моими. Контраст в размерах был ошеломляющим, как и его глубокий голос, когда его дыхание коснулось моей шеи.
– Уверен, тебя беспокоит наша разница в возрасте. Позволь мне разубедить тебя, я хорошо о себе забочусь. А большинство женщин моих лет – нет. Как я уже говорил, у меня есть предпочтения, вещи, которые мне нравятся, и вещи, которые мне не нравятся.
Одна его ладонь исчезла из поля зрения, и вскоре я ощутила ее на своей левой груди. Ахнув, я закрыла глаза. Почему я позволяла это? Мне следовало закричать или убежать.
Его голова легла на моё плечо, дрожь пробежала по всему моему телу, и новое ощущение пробудилось внутри.
– Виктория, мне нравится та сила, про которую я говорил. Мне нравится, что, даже не зная меня, ты была честна насчёт своей семьи. Мне нравится, что ты не покинула наши переговоры и обдумываешь это соглашение. Мне нравится, что отсюда мне открывается вид на твои затвердевшие соски под этим чёрным платьем. Мне нравится, что ты не ослушалась моего приказа, и мне нравится, что ты возбуждена.
– Нет, – солгала я, когда мое лоно отозвалось спазмом на его слова.
Это неразумно. Я не знала этого мужчину, не хотела этого мужчину, и, тем не менее, одни его слова творили со мной что-то волшебное.
Рука, которая поглаживала мою грудь, двинулась выше и скользнула под вырез платья. Когда я ахнула и дернулась, его глубокий голос тут же меня остановил.
– Я сказал тебе держать руки на окне. Я не давал тебе разрешения двигаться. Разве нет?
Когда я не смогла ничего произнести в ответ, его пальцы нашли мой сосок и, сжав затвердевшую вершинку, больно скрутили.
– Виктория, я задал тебе вопрос. Ответь мне, или мне придётся завладеть твоим вниманием как-то иначе.
Мне потребовались все мои силы, чтобы сконцентрироваться и вымолвить слова, не думая о том, что делают его руки. Я не могла понять, нравится мне это или это было невыносимо. Мой разум воевал с моим телом, а я оказалась в эпицентре сражения. Когда его пальцы нашли второй сосок, я вспомнила, что способность говорить у меня еще не отняли.
– Нет. Ты не давал мне разрешения.
– Умница. Теперь, не шевели руками и скажи мне правду. Тебя это заводит, ведь так?
– Я-я не знаю… мне страшно.
Его губы потёрлись о мою шею. Но вместо сопротивления, я откинула голову ему на грудь, открывая больше доступа. Вздыхая, он застонал.
– Проклятье, девочка, вблизи ты ещё сексуальнее, чем я представлял. Ты хоть знаешь, каким возбуждающим был твой ответ?
Его пальцы, которые только что болезненно крутили мой затвердевший сосок, начали ласкать всю грудь целиком. Внезапно, его прикосновение стало тёплым и наэлектризованным.
– Может, ты и испугана, но это не из-за меня, это из-за твоих ощущений. Твои соски говорят мне, что ты чувствуешь то же самое, что и я. Они говорят, что тебе это нравится.
Теперь обе его руки были на моих грудях. Сдвинув лиф моего платья, он полностью обнажил меня перед окном. Слава Богу, мы на много этажей возвышались над городом.
– Хочешь знать, как ещё я понял, что ты возбуждена?
Произносить слова становилось всё труднее и труднее. Поэтому, я замотала головой.
– Я чувствую это, дорогая… ты восхитительно пахнешь. Клянусь, и на вкус ты такая же восхитительная. – Уткнувшись носом в изгиб моего плеча, он продолжил, – Хоть одному парню ты позволяла довести себя до оргазма лишь языком?
– Н-нет, никогда…
– Так много вещей я могу показать тебе, так много высот. Дорогая, если мы заключим это соглашение, я обещаю тебе такие высоты, которые ты даже представить себе не могла.
– Это-это неправильно.
– Разве?
Я хотела сказать ‘Да, это так!’ но не смогла.
– Родители не могут поступить так со мной. Это нечестно.
Продолжая свою чувственную пытку, Стюарт сказал:
– Они не первые. Думай об этом, как о старинном договорном браке. Думаешь, те лорды и леди не думали о своих дочерях, как о товаре, средстве достижения целей? Их дочери были лишь возможностью проникнуть в лучшие слои общества, средством к лучшей жизни. Словно молодая невинная девица, выданная за короля – думай о себе так, думай о себе, как о вознаграждении за спасение репутации твоей семьи. Если ты согласишься, они смогут продолжать дурить богатых и знаменитых снобов.
– Н-но они меня не волнуют…
– Нет? А как насчёт твоей сестры? Хочешь, чтобы Вэл получила такое образование, какое она заслуживает? Разве тебе не хочется иметь столько денег и влияния, чтобы ты могла послать свою мать куда подальше?
Я никогда и не мечтала об этом, даже не помышляла. Неужели это был реальный шанс? Хотела ли я этого? Стоп! Нет, я бы не продалась ради них – но Вэл?
Мой внутренний монолог закончился, когда он в очередной раз скрутил мой сосок.
– Оох.
– Я спросил, хотела бы ты помочь сестре и, в то же время, поставить свою мать на место.
– Я хочу помочь Вэл. – Как только я заговорила, щепок превратился в приятную ласку. – Я-я не уверена насчёт моей… О!
Бёдра Стюарта толкнулись вперёд, остановив все мысли о моей семье. Он притянул меня к своей груди, прижимая к моей пояснице то, что несомненно являлось внушительной эрекцией.
– Виктория, я лишь могу представлять, какая ты сейчас тугая и влажная. Уверен, мой член просто потрясающе растянет твою тесную киску.
Мне никогда не приходилось слышать таких слов. Как бы я не хотела почувствовать к ним отвращения, этого не случилось. Властным движением он притянул мой зад к себе.
– Тебя волнует мой возраст. Но мне нравится твой. Мне нравится, что ты не девственница, хотя тебе многому предстоит научиться. Я ручаюсь, что я не такой, как тот пацанёнок из частной школы Кинсли. Я – настоящий мужчина, который знает, что делает. Я буду делать с тобой такое, о чём ты даже не мечтала.
– К-как ты можешь знать, о чём я мечтала? И как ты узнал о Уэсли?
Это он был из Кинсли, и это он был единственным парнем, с которым у меня были отношения. Наш первый раз был неумелым. Мы оба не знали, что делать и даже как начать. В следующий раз было не так больно, но то, что происходило с ним, даже близко не было таким эротичным как то, что я чувствовала, стоя здесь, напротив окна, с видом на голубой океан.
– Я же говорил: я наблюдал за тобой и проводил исследования.
Одной рукой он обхватил мою обнаженную грудь, другой – талию, прижимая мою попу к своей эрекции, и задвигал бёдрами.
