Текст книги "Непрощённая"

Автор книги: Алан Ле Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Сами кайова называли этого молодого индейца с примесью крови белых Сет-Тайхахна-тай, но белые люди всегда звали его просто Сет. Когда Эйб Келси впервые увидел его, он был слишком молод, чтобы что-то собой представлять. Но со временем он превратился в жестокого и умелого воина, и его имя стало известно гораздо длиннее, чем раньше.

Сет был вовсе не единственным представителем племени кайова, в жилах которого текла кровь белых людей. Точно такими же по крови были индейцы кайова по прозвищу Рыжеволосый, Кайова-Голландец и Кайова-Фрэнк. Правда, лишь один из них мог изъясняться на языке белых. Тот факт, что они были наполовину белыми или даже стопроцентно белыми, ничуть не мешал им: в племени кайова не было ни наследственных вождей, ни какой-либо жёсткой системы власти и управления, поэтому успеха здесь мог добиться любой – главное, чтобы он сам был храбрым воином и чтобы за ним захотели идти остальные. Все те кайова, в жилах которых текла кровь белых людей и которые стали известными воинами, добились этого самостоятельно, своими собственными усилиями, своим бесстрашием, своей жестокостью и способностью убеждать остальных следовать за ними.

Некоторые полагали, что те кайова, которые сами были наполовину белыми, были даже более безжалостными по отношению к своим бывшим соплеменникам, чем чистокровные индейцы. Но на самом деле это было не так. Эти люди были не более кровожадными, чем остальные индейцы, и не менее жестокими, чем они. Они были точно такими же.

В тот день, когда Сет приехал к дому Закари, Бен с самого утра отправился на разведку. После того как он обнаружил многочисленные следы индейцев в непосредственной близости от дома, он распорядился загнать всех лошадей, коров и быков в укреплённый загон, и вбежал в дом, приказав приготовиться к обороне. Люди тут же захлопнули ставни, которые только что открыли, чтобы впустить в дом лучи утреннего солнца, и открыли бойницы. Приготовив оружие, они стали ждать.

Потянулись томительные минуты ожидания. Обшарив взглядом внутренности помещения, Тип вдруг спросил:

– А наша печная труба не слишком ли великовата?

– Внутри в неё вделаны специальные решётки, – успокоил его Бен. – Тот, кто попытается проникнуть в дом через трубу, так и останется в ней.

Матильда прибиралась в буфете. Она двигалась почти неслышно и лишь очень тихо напевала себе под нос. Но даже это еле слышное пение отчего-то действовало на нервы Рейчел. Она хотела сказать Матильде, чтобы та замолчала, но никак не могла сообразить, как бы сделать это деликатно, так, чтобы не обидеть пожилую женщину. Так ничего и не придумав, она смирилась с этим и, сунув руку в сундук с боевым снаряжением, достала оттуда дополнительные патроны и подала их парню по имени Джо, который вместе с Типом был с самого начала выделен Беном для охраны их дома. Джо был спокойным тихим пареньком со светлыми волосами и внешностью, которая выдавала в нём потомка голландцев. Он был так скромен и настолько легко смущался, что даже не осмелился ни разу поглядеть в упор на Рейчел. Вот и сейчас, не глядя на неё, он поблагодарил её за патроны коротким кивком головы.

Неожиданно все мужчины застыли. Их руки, сжимавшие ружья, невольно напряглись.

– Если кто-то выстрелит без команды, я сам убью такого идиота, – негромко предупредил Бен. Он ещё несколько секунд вглядывался в то, что происходило за окном, а потом тихо произнёс:

– Вот это совпадение, сестрёнка... Лёгок на помине... Ты хотела увидеть Сета? Ну что ж, подойди поближе. Вот он!

Энди уступил Рейчел своё место у бойницы, и она увидела трёх индейцев верхом на лошадях, которые находились не далее как в пятидесяти ярдах от их дома. Все они были из племени кайова. Их тела не покрывала боевая раскраска, которая свидетельствовала бы, что они вступили на тропу войны, но в руках у всех у них были ружья. Хвосты их лошадей не были связаны в пучок, как это обычно делалось перед серьёзной битвой. Всё это говорило о том, что эти три воина просто путешествуют, но пока ещё не собираются воевать.

– Судя по тем следам, которые я насчитал с самого утра, эта троица – лишь передовые силы. А всего их не меньше пятнадцати, а то и двадцати человек, – сказал Бен. – А он здоровый, этот Сет, не правда ли? Почти такой же большой, как их известный вождь Сатанта.

Рейчел пристально всматривалась в человека, о котором лишь накануне говорила с Беном. Нет, в Сете ничто не выдавало белого. По крайней мере на таком расстоянии она не могла различить никаких признаков, которые свидетельствовали бы о том, что он не индеец.

– Дай мне ружьё, Энди, – приказал Бен. Не оборачиваясь, он протянул назад руку, и Энди поспешно вложил в неё своё ружьё марки «Спенсер».

– Ну что ж, парни, – сказал Бен, обращаясь уже к Типу и Джо, – сейчас я потрачу один патрон, чтобы немного попугать их, но вы сами пока не стреляйте. Даже не показывайте, что вы здесь. Если надо будет, чтобы вы открыли огонь, я специально скажу вам об этом. Ясно?

Бен тщательно прицелился и выстрелил. Рейчел увидела, как лошади кайова прянули назад. Но сидевшие в сёдлах всадники, казалось, даже не пошевелились. Они переглянулись друг с другом, и девушке показалось, что она заметила ухмылки на их лицах. Затем Сет поднял вверх правую руку в знак того, что он пришёл к Закари с миром.

Рейчел застыла, поражённая.

– Похоже, они считают, что обладают магическим средством от пуль. Поэтому они ничего не боятся, – пробормотала она.

– Да нет, эти парни ведут себя так развязно не потому, что полагают, будто заговорены от пуль, а просто потому, что они – настоящие дьяволы, – покачал головой Бен. – Я знаю всех трёх... это те ещё типы. Того, что находится слева от Сета, зовут Седло Волка. Другого – Потерянная Птица. Причём Потерянная Птица коварнее самого Сета, хотя трудно представить себе, что это вообще возможно. Эти типы прекрасно знают, что они делают здесь. – Он передал ружьё обратно Энди. – Они даже знают, что я здесь делаю.

Энди передёрнул затвор, и использованная гильза со звоном упала на пол. Рейчел почувствовала острый запах сгоревшего пороха. Вновь посмотрев в окно, она увидела, как Сет что-то говорит остальным индейцам. Закончив говорить с ними, он шагом направил свою лошадь к дому Закари, по-прежнему держа высоко поднятой вверх правую руку в знак того, что он едет с мирными намерениями. Через несколько мгновений Седло Волка и Потерянная Птица последовали за ним, образовав что-то вроде нестройного эскорта.

– Ну что ж, – пробормотал Бен, – мне придётся выйти к ним и поговорить.

– Бен! – закричала Матильда. – Бен, прошу тебя! Я не позволю тебе...

Бен направился к двери. С его пояса свисала кобура со старым «кольтом», который принадлежал ещё его отцу. Проходя мимо матери, он будничным тоном проронил:

– Я попросил бы тебя помолчать. Я не хотел бы быть вынужденным запереть тебя в спальне.

– О Боже, Бен... – Голос матери дрожал. Прежде Бен никогда не разговаривал с ней так. Так бы с ней мог говорить только сам Уильям Закари. И, сказав это, он бы действительно исполнил свою угрозу. Матильда опустила глаза и замолчала.

Бен ещё раз проверил, заряжен ли его «кольт». После этого он повернулся к Энди и остальным ребятам:

– Как только я выйду из дома, немедленно заприте за мной дверь. А вы, Тип и Джо, высуньте стволы ружей из бойниц – так, чтобы индейцы видели их – и открывайте огонь, если начнётся настоящая перестрелка. Постарайтесь только не поразить меня самого. Ну что ж, я пошёл...

Бен вышел из дома и остановился на небольшом пригорке перед самым крыльцом. Он стоял, широко расставив ноги. На нём не было шляпы, а в руках – оружия.

Индейцы подъехали к нему и тоже остановились. Их разделяло расстояние всего в несколько метров. Энди и Тип с Джо нацелили свои ружья на индейцев. Матильда, сжав в руках Библию, но так и не раскрыв её, застыла, точно скованная морозом, и не шевелилась.

Сет внимательно оглядел бойницы дома Закари, находившиеся слева и справа от входной двери, и высовывавшиеся из них ружейные дула. По его обветренному лицу промелькнула лёгкая усмешка. Чувствовалось, что усилия, предпринятые Закари для обороны своего дома, и забавляли его, и вызывали у него презрение.

Энди пока не торопился просовывать в находившуюся в самой двери бойницы своё ружьё, но взгляд Сета продемонстрировал, что он видел и эту бойницу и понимал, что за ней мог притаиться вооружённый человек.

Рейчел смотрела на Сета со смешанным чувством ненависти и восхищения. Его длинные волосы, заплетённые в косички, свисали вниз тяжёлыми прядями и падали на мощные плечи Сета. Несмотря на то, что, по индейскому обычаю, он густо натирал свои волосы специальной краской и маслом, эта тёмная краска не могла скрыть их истинного цвета – ярко-рыжего. «Такой цвет волос он мог получить только если кто-то из его родителей был белым», – пронеслось в голове Рейчел.

На лице Сета выделялся орлиный крючковатый нос, характерный для индейцев. Но глаза у него были голубые. Глаз такого цвета у индейцев не встречалось. Рейчел увидела в них множество красноватых прожилок. Очевидно, это был результат дальнего путешествия Сета, в ходе которого ему пришлось преодолеть несколько сотен миль по прерии, испытывая при этом воздействие сильного ветра и пыльных бурь. При этом вокруг глаз у него практически не было ресниц, что делало его взгляд похожим на взгляд ящерицы.

Его рубашка и штаны были сделаны из мягкой оленьей замши. Мокасины индейца были густо расшиты бисером. Для того чтобы купить жён, которые делали и шили Сету всё это, ему надо было отдать за них немало лошадей. Скорее всего, он расплачивался за своих жён лошадьми, которых тайно уводил ночью из угодий семьи Закари в районе Реки Пляшущей Птицы... Но набедренная повязка, которую носил Сет, была из совсем другого материала: Рейчел узнала синее сукно офицерской шинели. Никто из жён Сета не смог бы выделать подобной ткани. Можно было лишь догадываться, каким образом он добыл этот кусок...

Рейчел сразу пришли на ум истории, которые рассказывали про Сета. Говорили, что года два тому назад один белый фермер, живший в районе Рио-Гранде, вернувшись как-то вечером домой, обнаружил там разбросанные по всему дому куски тела своей зарезанной жены. Маленькая четырёхлетняя дочь фермера пропала. Фермер и его друзья немедленно бросились на поиски девочки, но смогли лишь обнаружить части её расчленённого трупа в сотне миль от дома. Они висели на ветвях высохшего дуба. А вскоре кто-то сообщил, что Сет прикрепил к своему священному щиту-талисману два новых женских скальпа – скальп со светло-каштановыми волосами, принадлежавший жене фермера, и скальп девочки с золотистыми волосами, её дочери.

«Бен просто зря тратит время, собираясь беседовать с таким чудовищем, – подумала Рейчел. – О чём можно говорить с человеком, который искренне гордится подобными страшными поступками?»

Сет пристально смотрел на Бена Закари, ожидая, что тот заговорит первым. Выражение лица индейца было самодовольным и нагловатым. Чувствовалось, что он абсолютно уверен в себе.

Однако Бен молчал и, в свою очередь, тоже испытующе смотрел на Сета. В конце концов Сет не выдержал и сам заговорил первым – заговорил знаками. Его руки то взлетали вверх, то опускались, и Рейчел легко расшифровала всё, что он хотел сказать Бену: «Мы пришли как друзья. Пришли для того, чтобы поговорить со своим другом». Сет сделал небольшую паузу, и затем изобразил знак: «Иногда друзьям дарят подарки».

И тут вдруг Бен сделал странную вещь. Вместо того чтобы отвечать Сету на языке знаков, который прекрасно понимали все, кто жил в прерии, он неожиданно заговорил на языке индейцев кайова. Почему он поступил таким образом? Внезапно до Рейчел дошло: он не хотел, чтобы все остальные, кто был в доме, поняли, о чём идёт речь.

Рейчел пытливо вглядывалась в лица индейцев и в лицо Бена, пытаясь догадаться, о чём же они всё-таки говорят. Ей показалось, что Бен сказал индейцам, что согласно древнему обычаю это гости должны привезти подарки. Сет кивнул и, сняв со своей шеи золотую цепь, швырнул её под ноги Бену. Бен ловко поймал цепь носком сапога и, подбросив её вверх, схватил руками и надел на шею. Казалось. Сет поражён подобной ловкостью и проворством белого. Он несколько секунд рассматривал Бена в упор, а затем, тряхнув головой, начал произносить какую-то длинную речь. Поскольку Рейчел не могла понять ни слова из того, что он говорил, она принялась рассматривать двух остальных индейцев. Седло Волка был наиболее крепким и коренастым из всей троицы. Рейчел показалось даже, что в его жилах течёт кровь индейцев-команчей – на это указывала форма его черепа и очень широкие скулы лица. Седло Волка время от времени вставлял короткие реплики, которые, очевидно, были шутливыми, поскольку после этого два его спутника принимались хохотать.

Потерянная Птица выглядел наиболее колоритно из всей троицы индейцев. По цвету кожи он был типичным индейцем – его обветренная и обожжённая на солнце кожа была того глубокого красноватого отлива, который характерен для всех кайова, команчей или апачей. Однако при этом он был ярко выраженным... блондином. Его светлые волосы поразительно контрастировали с его красноватой индейской кожей. Всматриваясь в его лицо, Рейчел заметила, что оно удивительно спокойно. Его не искажали никакие морщины или гримасы. Оно было совершенно спокойным и неподвижным, точно лицо прекрасной девушки, уверенной в своей красоте и обаянии и победно глядящей на мир. Это притягивало и в то же самое время как-то странно отталкивало.

Словно заметив, что она смотрит на него, Потерянная Птица внезапно повернул голову и стал всматриваться вглубь их домика. Рейчел показалось, что он смотрит ей прямо в глаза... так, точно дверь дома неожиданно распахнулась и он мог ясно видеть её всю. У него были зелёные глаза, с небольшим желтоватым отливом. Пока он напряжённо всматривался в то, что находилось внутри дома, они потемнели и стали почти чёрными. Потом он повернулся к Сету, и его взгляд вновь стал обычным, расслабленным. Удивительный внутренний огонь, только что полыхавший в самой глубине его зелёных глаз, быстро потух. Но у Рейчел было странное чувство – ей казалось, что она уже где-то видела эти глаза, где-то уже сталкивалась с этим взглядом. Это чувство было столь отчётливым, что она вдруг почувствовала внезапную слабость. Её даже стало слегка подташнивать. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы удержаться на ногах.

Когда Сет замолчал, Потерянная Птица слегка подался вперёд и громко заговорил, обращаясь к Бену. Несмотря на то, что он был блондином, он говорил и вёл себя, как настоящий индеец – делал то плавные, то резкие жесты руками, его голос то повышался, то становился совсем тихим, грудь раздувалась от напряжения.

Говорил он в общей сложности не больше одной минуты и закончил фразой, в которой, как показалось Рейчел, были слиты воедино и требование, и какой-то вопрос. Потерянная Птица находился недалеко от дома, и Рейчел ясно видела, как по его шее за ухом сбежала капелька пота – видимо, его речь стоила ему большого напряжения.

Бен, однако, не стал сразу отвечать индейцам. Вместо этого он обратился по-английски к своим соотечественникам:

– Энди, ты должен передать мне несколько патронов. Но только не бери их сами. Пусть Рейчел принесёт их тебе. А ты пока оставайся там, где ты сейчас стоишь, и в оба глаза следи за обстановкой.

Голос Бена был неестественно мягким, и Рейчел почувствовала, что он улыбается. Она почувствовала, как её сердце тревожно забилось. Индейцы, конечно, не знали, что это означает только одно: Бен по-настоящему взбешён. «Господи, – подумала она, – что сейчас случится? Неужели с его стороны последует настоящий взрыв? Что будет тогда?»

Она видела, что правая рука Бена неподвижно покоится у него на бедре. Пока он ещё не вытащил из кобуры своего оружия. Но, если начнётся какая-то заварушка, он сделает это немедленно. Просто все в их семье прекрасно помнили наставление покойного Уильяма Закари: «Не трогай своего оружия, если ты не собираешься вытаскивать его. А уж если вытащил, то обязательно стреляй!»

Рейчел быстро нашла патроны и передала их Энди. Тот приоткрыл дверь и вложил три патрона в ладонь Бена.

– Закрой дверь и снова запри её на засов, – приказал Бен, – и держи её запертой, ради Бога!

Энди мгновенно задвинул тяжёлый засов. Они увидели, как Бен бросил по патрону каждому из индейцев. Затем он произнёс несколько фраз на языке кайова и замолчал. Очевидно, он сказал им всё, что хотел.

Индейцы несколько мгновений сидели молча. Выражение их лиц не менялось. Сет машинально подкидывал вверх и ловил патрон, только что подаренный ему Беном Закари. Затем он обвёл тяжёлым взглядом дом, опущенные ставни, дверь, за которой прятался Энди и остальные защитники дома, сплюнул под ноги Бену, развернул свою лошадь и поехал прочь.

Двое остальных индейцев последовали за Сетом. Они ехали медленно, нарочито подставляя свои спины под выстрелы белых и демонстрируя своё полное презрение к ним. Энди осторожно отодвинул засов, и Бен проскользнул вовнутрь. Вскоре три кайова скрылись за гребнем холма.

– Похоже, на сегодня – всё, – сказал Бен.

Но, даже сказав это, он всё равно заставил Энди и всех остальных ещё долгое время внимательно следить за обстановкой, чтобы предотвратить неожиданную атаку индейцев. Никто никогда не мог гарантировать, что индейцы действительно успокоились и решили больше не нападать.

Матильда с мольбой посмотрела на Бена и пробормотала, с трудом шевеля подрагивающими губами:

– Я молюсь лишь о том, чтобы эти люди держались от нас подальше.

Бен покачал головой:

– Здесь не было никаких людей, мама, здесь были индейцы.

Рейчел вплотную приблизились к Бену и еле слышным голосом спросила:

– Что надо было Сету от нас?

Бен взял её лицо в свои руки и некоторое время пристально смотрел ей прямо в глаза. Он никогда прежде не поступал таким образом, и девушка невольно смутилась. Она не знала, что делать, как ей вести себя, но в этот момент взгляд Бена смягчился и он, с трудом сдерживая улыбку, произнёс:

– Они хотели купить тебя.

Эти слова вихрем закружились у неё в голове. Дыхание Рейчел перехватило. Каким-то чудом она сумела взять себя в руки и почти нормальным голосом произнести:

– Ну и что же, ты уступил меня им?

– Я потребовал от них больше лошадей в качестве оплаты, – тряхнув головой, сказал Бен.

Рейчел вгляделась в его лицо и поняла, что всё это и в самом деле никакая не шутка и что индейцы действительно приезжали именно за этим. Её охватил озноб. Значит, в их глазах она была чем-то вроде товара, который можно было приобрести за сходную цену.

«А если Сет ещё почувствует себя униженным ответом Бена, или ему покажется, что остальные индейцы почувствовали его унижение, то его жестокий ответ не заставит себя ждать, – пронеслось в её мозгу. – И тогда от него можно будет ожидать любых жестокостей и любого зверства».

Неожиданно Матильда воскликнула:

– Бен! Умоляю тебя, сними с себя эту ужасную вещь!

Действительно, Бен совсем позабыл про подарок Сета – золотую цепь, которую он надел себе на шею. Он медленно снял её. На конце цепи болталось что-то, что было похоже на высохшее человеческое ухо. Бен поморщился и швырнул цепь в огонь.

Глава 19

Прошло двое суток. Стояла самая опасная пора полнолуния, однако Сет всё не возвращался. Рядом с домом Закари не появлялось никаких новых следов индейцев. Казалось, кайова вообще исчезли из виду. Но всё это видимое спокойствие нисколько не подействовало на Бена. Наоборот, он потребовал удвоить и даже утроить бдительность. Сам он во главе небольшого отряда начинал каждый свой день с того, что внимательно осматривал и прочёсывал все окрестности в поисках следов пребывания индейцев в районе Реки Пляшущей Птицы. И, не находя никаких новых следов, становился всё более раздражительным – он прекрасно понимал, что пока они тратят своё время на поиски индейских следов, они не могут заниматься своей основной работой по хозяйству и упускают драгоценные тёплые дни, когда они могли бы сделать так много.

На шестые сутки полнолуния Бен повстречал парня по имени Гас, который ехал из Форт-Ричардсона. Гас сообщил ему, что Эффи Роулинс держит путь в их края и что она едет вместе со своим женихом, которого зовут Гарри Уиттакер.

– Значит, совсем скоро будет свадьба! – расцвела Матильда и стала оживлённо обсуждать детали предстоящего торжества. Её смущало лишь одно обстоятельство: с самого начала предполагалось, что свадьба состоится на четвёртый день после появления жениха в доме Роулинсов. Матильде казалось, что спешить так в подобных делах не совсем пристойно. Четыре дня – это слишком короткий срок, чтобы по-настоящему познакомиться с будущим спутником жизни.

– Боже мой, кажется, это единственное, что тебя по-настоящему волнует! – язвительно заметил Бен.

В доме Закари действительно началась почти лихорадочная подготовка к предстоящему празднеству. Первым делом женщины стали готовить себе наряды. Бен глядел на это и только хмурился – казалось, подготовка нарядов могла отнимать всё свободное время и длиться практически бесконечно. Потом пришёл черёд еды. Матильда и Рейчел целыми днями жарили, варили и тушили. Больше их ничего не интересовало. Бену и остальным мужчинам оставалось лишь бессильно наблюдать за всем этим со стороны. Они всё равно ничего не могли поделать или изменить.

Готовясь к предстоящему визиту в дом Роулинсов, Рейчел испытывала некоторую нервозность. Во-первых, она не представляла, как именно встретят их Роулинсы после того, как отношения между двумя семействами обострились и стали заметно холоднее. Смогут ли они переступить через это и пойти дальше, или натянутость всё равно останется? Она также переживала из-за того, что видела, как расстраивается Бен, наблюдая их суету и излишние, по его мнению, приготовления к чужой свадьбе. Рейчел хотелось как можно меньше расстраивать Бена, однако сейчас это, похоже, было неизбежно...

Наконец настал день, когда члены семьи Закари погрузились в фургоны и на лошадей и направились к дому Роулинсов. Их дом располагался на берегу Реки Пляшущей Птицы, которая в это время года представляла собой небольшой ручей мутной воды. Деревья, раньше окаймлявшие его, были в своё время срублены и пошли на постройку самого дома, огромного амбара и загонов для скота. Из-за этого вся местность вокруг дома выглядела немного пустынной. Правда, благодаря этому сам дом заметно выделялся и был хорошо виден издалека.

В отличие от дома Закари, который представлял собой наполовину землянку, дом Роулинсов был целиком срублен из массивных брёвен и стоял на прочном фундаменте. Правда, пол в этом доме был всё равно земляной, а не дощатый, как в доме Закари, что давало им повод смотреть на Роулинсов несколько свысока.

При этом оба дома позаимствовали свои ставни, двери и наличники из покинутых домов, которые находились в местечке Нью-Хоуп, или Новая Надежда. Жители Нью-Хоупа в своё время покинули его из-за страха перед индейцами и поспешно бежали, бросив всё. С тех пор никто больше не хотел вновь поселиться в этом месте, и поэтому Нью-Хоуп прозвали Ноу-Хоупом – Никакой Надежды. Закари и Роулинсам достался большой добротный дом, который они с течением времени растащили на столь необходимые в их хозяйствах детали. Никто всё равно не ожидал, что прежние обитатели Нью-Хоупа когда-нибудь вернутся назад.

Однако при этом Зеб Роулинс всегда проявлял преувеличенную, почти невозможную честность, стараясь всякий раз разыскать настоящих владельцев домов в Нью-Хоупе и выплатить им компенсацию за то имущество, которое сам он позаимствовал для себя в этом местечке. Занимаясь этим, он одновременно выяснил, что Закари в отличие от него никогда не предпринимали подобных усилий. Это породило у Зеба недоверие к Закари: он стал считать их недостаточно честными и скорее склонными к мошенническим действиям, нежели честными. Если бы Закари узнали, из-за чего в сердце Зеба Роулинса возникло недоверие к ним, они бы, наверное, оторопели...

Когда до дома Роулинсов осталось совсем немного, Энди подъехал к фургону, в котором ехала Рейчел, и словно невзначай бросил:

– Чарли сейчас у них дома.

– Почему ты думаешь, что мне это может быть интересно? – нахмурилась девушка.

– Ну как же, я думал, вы оба только и ищете повода сбежать вместе из дома и обручиться.

Матильда метнула в сторону Энди тревожный взгляд и проговорила:

– Энди, не надо дразнить её!

– А почему ты не упоминаешь при этом Джуда, Энди? – возмущённо воскликнула Рейчел. – Он что, недостаточно хорош для меня, по-твоему?

Матильда наклонилась к ней и примирительным тоном проворковала:

– Не волнуйся, милая. Просто всем нам кажется, что Чарли больше подходит тебе по возрасту. А здесь, в этой глуши, выбор мальчиков не слишком велик, ты же знаешь...

Рейчел пришла в ярость.

– Похоже, у меня в этом вопросе не больше выбора, чем у коровы, которую заперли в загоне с двумя быками!

– Что ты говоришь, Рейчел! Хватит! Ты шокируешь меня такими словами! – закричала Матильда.

Увидев их, на крыльцо дома Роулинсов выскочила Джорджия и издалека замахала им рукой. Они обменялись с Джорджией улыбками, но Рейчел показалось, что Джорджия улыбается ей несколько натянуто. Похоже, то, что не так давно произошло между ними, всё-таки оставило свой след и его не так-то легко было изгладить.

Спешившись и выйдя из фургона, они вошли в дом Роулинсов. Но в этот вечер Эффи так и не появилась, хотя все ждали её буквально с минуты на минуту. Не появилась она и на следующий день. Зеб Роулинс, не выдержав, послал троих человек на поиски дочери и её жениха.

Но его посланцы тоже не вернулись. Прошло целых три дня, а из прерии не возвращались ни Эффи, ни её жених, ни трое человек, специально посланных за ними.