Текст книги "Непрощённая"

Автор книги: Алан Ле Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 29

Рейчел попыталась рассказать Бену, как замечательно выглядело сооружённое ею деревце, когда все сидевшие в цветках ползучей вишни светлячки сияли, точно сотня маленьких лампочек, как она старалась, готовя это к его приходу – но вдруг она осознала, что всё это бесполезно, и лишь горько разрыдалась. Деревце стояло тёмное, точно мёртвое. Все её усилия оказались бесполезны.

Бен прижал Рейчел к своей груди и терпеливо ждал, пока она выплачется. Когда её рыдания стали затихать, он произнёс:

– То, что ты сделала – это самое прекрасное, что только можно было сделать.

Рейчел вдруг осознала, что находится в объятиях Бена, что он прижимает её к своей груди, и, вместо того, чтобы прекратить рыдать, разрыдалась ещё больше, стараясь продлить эти волшебные мгновения. Ей так не хотелось, чтобы он отпустил её из своих рук. «Он знает, что я не его сестра, – пронеслось у неё в голове. – Может быть, мне сказать ему, что я тоже знаю это? Что я не его сестра?»

– Ну что ж, – сказал наконец Бен, – мы в любом случае можем полакомиться пирогом.

Рейчел быстро разрезала пирог на куски, и они оба не заметили, как съели его.

Затем Бен рассказал ей, что был сегодня у истока Реки Пляшущей Птицы. Весной он был похож на небольшой водопад, с бурно низвергающейся вниз водой. А сейчас, когда стояла такая невыносимо жаркая погода, вода почти иссякла и текла почти невидимой слабой струйкой.

Рейчел улыбнулась:

– Всякий раз, когда я оказываюсь в тех местах, я высматриваю ту птичку, которую впервые увидел наш папа и в честь которой он назвал эту реку Рекой Пляшущей Птицы.

Бен засмеялся:

– Знаешь, я там делаю то же самое. Тоже высматриваю эту самую птичку.

Они оба прекрасно помнили рассказ Уильяма Закари о том, как он впервые увидел эту странную пляшущую птицу. Она сидела на известняковом уступе, с которого низвергалась вниз вода, и когда он подскакал поближе, стала совершать удивительные движения – она точно пустилась в пляс. Эта птица напоминала аиста, но при этом не была похожа ни на один вид аистов, которых часто встречал и которых очень хорошо знал Уильям Закари. У этой птицы было бело-голубое оперение, красный клюв и жёлтые ноги, и она была почти пяти футов ростом. Никто никогда не видел в жизни такой птицы. По крайней мере Бен никогда не слышал о чём-то подобном. Только их отец смог увидеть её.

«Или... он тоже не видел её? – вдруг подумал Бен. – А лишь придумал рассказ про эту птицу для того, чтобы оправдать наше очередное переселение в эти места?»

Эта мысль только что пришла ему в голову, и он несколько мгновений сидел молча, точно ударенный громом. А ведь и правда... всё могло обстоять именно таким образом. Не было на самом деле никакой пляшущей птицы – была только семья, уставшая от бесконечных разъездов и переездов, и неуёмный Уильям Закари, который гнал своих домочадцев вперёд и вперёд в бесконечных поисках счастья.

– Мне очень не хватает отца, – вздрогнув, произнёс Бен. – Его уже четыре года как нет с нами, и мы вроде бы как-то привыкли к этому, но в этом году я вдруг почувствовал, как страшно нам не хватает его. Он так нужен нам, сестрёнка. Страшно нужен!

«Может быть, именно сейчас пришло время сказать ему, что я знаю, что на самом деле я совсем не его сестра? – пронеслось в голове у Рейчел. – Так сказать ему это или нет?»

Она вдруг почувствовала такой страх, который не ощущала никогда в жизни. Если она скажет ему это, не приведёт ли это к совершенно обратным последствиям? Ведь он всю жизнь любил её, как сестру... если же она скажет, что знает, что не его сестра, не будет ли это означать крушение всего? Всего, что он думал о ней, о себе, обо всём на свете...

– А где находится Уитч-ривер, та самая Река ведьм, где погиб наш отец? – спросила она, стараясь выиграть время, чтобы получше собраться с мыслями.

Бен пожал плечами:

– Если честно, в действительности такой реки вообще не существует.

– Как? – опешила Рейчел.

– Всё очень просто. Уитч-ривер – это не река, а один из бесчисленных протоков, которые разливаются в прерии весной, после таяния снегов. Как только становится сухо, русло Уитч-ривер полностью пересыхает, и она исчезает – вплоть до следующей весны. Те же, кому приходится пересекать этот поток весной, когда он разливается так бурно, что в нём может исчезнуть и сам человек, и весь его скот, называют её по-разному, но всякий раз – с негативным оттенком: Смертельная переправа, Ручей мертвеца, Река привидений. И только в нашей семье этот поток бурлящей воды называют Уитч-ривер – Река ведьм. Так называл её отец, который несколько раз пересекал её – до тех пор, пока в последний раз не лишился в ней своей жизни. В тот раз он перегонял скот в Уичиту. Они подошли к Реке ведьм, когда было уже поздно – солнце начало клониться к закату, и в прерии быстро темнело. Но Уильям Закари всё равно решил переправляться. Для переправы весь скот разбили на несколько групп, примерно по пятьсот голов в каждой. В каждой из этих групп определили вожака и первым направили его в воду. Из опыта ковбои знали, что главное – это чтобы поплыл вперёд вожак группы. Когда он поплывёт вперёд, за ним поплывут и все остальные. Окружая вожака плотным кольцом, погонщики каждый раз успешно направляли его вперёд, и вслед за ним переправлялись остальные животные. Так удалось благополучно переправить на противоположный берег три первые группы. Но когда в воду вошли животные четвёртой по счёту группы, всё пошло наперекосяк.

– Почему? – тихо спросила Рейчел.

– Видимо, время было уже позднее, солнце уже почти совсем зашло за горизонт, стало быстро темнеть, а животные к тому времени сильно устали. Так или иначе, но вожак почему-то не захотел прилагать усилия к тому, чтобы переправиться на тот берег. Он поплыл, но как-то очень медленно, как-то вяло, и в результате его понесло вниз течением. Вслед за ним понесло течением и всех остальных. Мы все вдруг увидели, как вся эта огромная масса скота – пятьсот голов – понеслась вниз. Это было по-настоящему опасно, потому что впереди Река ведьм сильно сужалась, там возникала узкая горловина, и если бы весь скот попал туда, то вся эта масса животных попросту передавила бы друг друга.

– И что же сделал отец?

– Отец, как всегда, не растерялся. Ведь у него же был опыт стольких успешных переправ, в том числе и через реки, рядом с которыми Река ведьм казалась всего лишь мелким ручейком... Он быстро направил свою лошадь в сторону, бешеным галопом проскакал пару сотен метров и прыгнул с обрыва вниз в том самом месте, где начиналась узкая горловина. Надо было видеть этот прыжок... он пролетел больше тридцати футов в воздухе и рухнул в воду, подняв огромное количество брызг. На мгновение головы отца и лошади скрылись под водой, но вскоре они выплыли – и направились прямо к вожаку группы, которого несло прямо на них. Увидев перед собой Уильяма, вожак наконец стал бороться с течением. Он повернул и поплыл в сторону противоположного берега. Это была победа...

– Победа? Но почему ты говоришь об этом таким тоном?

– Потому что как раз в этот момент и случилось непредвиденное, – упавшим голосом произнёс Бен. – Вся группа животных развернулась и поплыла на ту сторону. Отец мог торжествовать победу. Но вдруг что-то вынырнуло из воды прямо перед носом его лошади. Это было что-то страшное... что-то, что так испугало её, что она так отпрянула назад, что буквально кувыркнулась в воде. Всё это произошло в какие-то доли секунды... лошадь вдруг ушла под воду, увлекая за собой отца, и они уже не выплыли.

– Так вот, оказывается, как это случилось.

– Да. Прошло всего два дня, и Река ведьм почти полностью высохла. Я подъехал к тому месту, где в грязи и иле лежали ушедшие на дно трупы животных, и обнаружил там труп лошади Уильяма. А прямо перед трупом лошади лежал утонувший волк. Ты можешь себе представить, чтобы волк оказался в воде, а потом и утонул? Кажется, что эти хитрые, умные и сильные хищники никогда не тонут. Но в этот раз всё случилось именно так. Этот волк отчего-то оказался в воде, потом, вынырнув из неё, спугнул лошадь отца, и в результате они оказались на дне все втроём. Невероятный случай... но именно он и определил судьбу отца. Так он погиб. – Бен сглотнул комок в горле. – Мы так и не смогли обнаружить его тела. Хотя я и остальные проскакали вдоль течения Реки ведьм много десятков миль. Но тела отца нигде не было видно. Не знаю, что с ним случилось... видимо, его унесло прямо в море. И теперь его кости покоятся где-то там на дне.

Они замолчали. Вдоль всего течения Реки Пляшущей Птицы носились тысячи светляков. Они были большими и очень яркими и освещали местность, точно тысячи маленьких фонариков.

Рейчел нашла правую руку Бена и сильно сжала её между своих ладоней.

– Мне до сих пор страшно не хватает отца, – сказал Бен. – Я всегда обращался к нему, когда оказывался в безвыходной ситуации и не знал, что мне делать. Всегда. А сейчас, в этом самом году, я чувствую, что он мне особенно нужен. Я никогда не нуждался в нём так, как сейчас.

«Может, всё-таки сказать ему? Сказать прямо сейчас?» – подумала Рейчел. Но страх вдруг снова охватил её, и она не могла произнести ни слова.

– Если бы он был сейчас с нами, он сказал бы, что делать. Папа всегда точно знал, как встретить любые вызовы, – тихо промолвил Бен.

«Нет, – едва не выкрикнула Рейчел, – это не так, и ты отлично знаешь, что это не так! Если только ты начнёшь хорошенько вспоминать, ты вспомнишь десятки случаев, когда наш отец специально закрывал глаза на многие проблемы, попросту делая вид, что их попросту не существует, потому что ему было удобнее и легче делать так вместо того, чтобы пытаться как-то решить их. Ты прекрасно это знаешь, Бен, и не надо притворяться, что это не так!»

Рейчел не произнесла ни слова, но всё, о чём она только что подумала, было так явственно написано у неё на лице, что Бен всё понял, на миг им овладело невольное смятение. Он внезапно замолчал, не зная, что сказать, но потом решил сделать вид, что ничего так и не заметил, и продолжил:

– Он был очень хороший человек. Лучший ковбой в прерии. Боюсь, я никогда не смогу стать таким, как он.

– Это неправда! – страстно прошептала девушка.

– Что?!

– Ты – гораздо лучше, чем даже папа думал о тебе.

– Рейчел, ты говоришь так обо мне?

– Ты – более упорный человек, чем он, и более твёрдо идёшь к своей цели. Ты всегда последователен и не отклоняешься от выбранного курса, в то время как папе было нередко тяжело заниматься одним и тем же, и он часто разбрасывался. В тебе есть огромная целеустремлённость, которой не было в нём. На тебя безусловно можно положиться – положиться во всём.

– Я... Рейчел... но... – Он запнулся. – Почему ты так говоришь, Рейчел? Я же знаю, ты так любила папу. Почему...

– Я не просто любила, а боготворила его. И я бы не узнала, что кто-то может превзойти его, если бы не встретила тебя. Потому что именно ты – лучший.

Бен замолчал. Рейчел не могла понять, что с ним происходит. «Он так растроган моими словами? Или шокирован? Или ошеломлён? Или, быть может, они кажутся ему совершенной ересью?» – гадала она.

Наклонившись к Рейчел, Бен нежно поцеловал её.

– В любом случае, мне приятно знать, что ты думаешь так, – прошептал он.

Девушка застыла. Ну что, сказать ему сейчас? Неужели этот момент наконец наступил?

Но Бен уже встал и шагнул к своей постели.

– Прошу тебя, Рейчел, пока меня здесь не будет, позаботься о нашем доме и обо всех, кто остаётся здесь, – попросил он её.

И лёг спать.

Глава 30

После отъезда Бена погода стала ещё более жаркой и знойной. Пожалуй, это было самое знойное и сухое лето, какое они наблюдали в районе Реки Пляшущей Птицы. Трава, которая так дружно взошла по весне, очень быстро высохла. Часть её вообще оказалась сожжённой солнцем. По прерии начали проноситься настоящие пыльные бури.

Этим летом Рейчел неожиданно для себя почувствовала, как внезапно повзрослела. Многие вещи, которые так занимали её в детстве, теперь вдруг стали ей совершенно не интересны. Раньше она очень увлекалась животными и каждый год устраивала дома настоящий мини-зверинец. Однажды она подобрала птенца совы, размером не больше воробышка, и вырастила его, подкармливая молоком. Потом она вырастила целый выводок маленьких ворон. Она приручала полевых мышей и крыс, а однажды выкормила маленького койота. Но теперь это её совершенно не увлекало. Она варила домашнее мыло, мыла посуду, занималась заготовками на осень и зиму и не вспоминала больше про свой зверинец.

Прошёл июль, и наступил август. Приближался срок, когда должен был вернуться из своей длительной поездки Бен. И в этот момент началось нашествие кузнечиков.

Лавина кузнечиков надвигалась с севера. Сначала все подумали, что это движется пыльная буря, и только потом люди поняли, что это не пыль реет в воздухе, а движутся миллионы и миллиарды кузнечиков.

Там, где они проходили, не оставалось ни клочка зелени. Кузнечики дочиста объели все листья на огромных тополях, которые теперь стояли голые, точно скелеты. Кузнечики носились в воздухе, облепляли любого, кто пытался выйти из дома, хрустели под ногами, норовили залезть в рот, в глаза, в уши.

Только когда прерия превратилась в настоящую бесплодную пустыню, кузнечики исчезли. Они ушли куда-то ещё – туда, где ещё можно было поживиться листьями и травой.

Для фермеров это нашествие означало настоящую трагедию. Скот внезапно и в одночасье лишился всей своей пищи. Прерия оглашалась жалобным рёвом тысяч быков и коров, которые безумно страдали от голода.

Кэш разослал своих людей в семи разных направлениях, с наказом искать нетронутые кузнечиками клочки зелени, чтобы можно было отогнать туда животных и предотвратить тем самым их массовый падеж.

Зеб Роулинс тем временем поехал в Форт-Уорт. Там он подыскивал новых работников для того, чтобы ранней осенью отогнать свой скот в Уичиту. Он собирался сделать это сам, без какой бы то ни было помощи со стороны братьев Закари, поставив во главе каравана своего сына Джуда.

Это было опасно. Вполне возможно, что в Форт-Уорте Зеб Роулинс не только пытался найти людей, которые должны были помочь ему отогнать животных для продажи в Уичиту, но и тихонько подбирал и сколачивал отряд головорезов, которые должны были помочь ему выгнать семью Закари с ранчо у Реки Пляшущей Птицы. Понимая это, Кассиус и Энди заметно помрачнели. Зеб был богат, у него были деньги, и ему ничего не стоило нанять несколько десятков отчаянных людей, чтобы исполнить свой зловещий план и стать единоличным хозяином всей земли.

В это время в голову Рейчел пришла спасительная идея. Она вдруг придумала, как можно примирить два враждующих семейства и избежать стычек и возможного кровопролития. Надо было действовать через Хейгер. Да, у мужчин были счёты друг к другу, но в конце концов незримая война между Закари и Роулинсами вспыхнула после того, как была убита дочь Хейгер. И если Хейгер скажет, что нужно прекратить вражду, то всем придётся волей-неволей послушаться её.

Чем больше Рейчел размышляла об этом, тем больше она убеждалась, что её план – единственно верный в создавшейся ситуации. Хейгер, только Хейгер была ключом к решению всех проблем. И она бы никогда не простила себе, если бы не попыталась воспользоваться этой возможностью, не попыталась сделать всё от неё зависящее, чтобы привлечь на свою сторону мать погибшей Эффи и тем самым примирить две семьи, внезапно оказавшиеся по разные стороны баррикад.

Подъехав к дому Роулинсов, Рейчел остановилась и осмотрелась. В загонах паслись десятки лошадей. При её приближении они вскинули головы, некоторые из них заржали. Но сам дом Роулинсов выглядел покинутым. Из трубы печи не вился дымок. Ни в окне, ни рядом с домом не было видно ни одного человека.

Это угнетающе действовало на нервы девушки. Она подождала, надеясь, что кто-то всё же появится. Но никто не появился. Тогда она заставила себя сделать один шаг, второй, третий... подошла к самой двери и уже занесла вверх руку, собираясь постучать, но её рука вдруг замерла. Рейчел почувствовала состояние, близкое к панике. Вот она стоит перед домом Хейгер Роулинс. Но что в конце концов она может сказать ей?

Рейчел так и не пришлось постучать – дверь неожиданно сама распахнулась перед её носом. Девушка увидела в проёме двери Хейгер. Хейгер неподвижно стояла и смотрела прямо на неё. Взгляд женщины был пронизан бесконечной ненавистью. Яркий солнечный свет падал на лицо Хейгер, безжалостно высвечивая все её глубокие морщины, измождённую кожу и впалые щёки. Это было лицо не живого человека, а мертвеца.

Глава 31

Рейчел попыталась заговорить, попыталась произнести заранее заготовленную фразу, но так и не смогла заставить себя сделать это. Она видела дьявольский огонёк, вспыхивавший в тёмных глазах Хейгер Роулинс, тот же самый, который они вместе с Матильдой уже видели прежде, когда Хейгер рассказывала о том, как побывала в плену у краснокожих, и это совсем парализовало её.

Девушка была в панике. Ей больше всего на свете хотелось повернуться и убежать, но она не могла заставить себя сделать ни шагу.

– Ты, – выдохнула Хейгер. – Ты... ты посмела прийти сюда?

– Я только... – Горло Рейчел внезапно стало шершавым и сухим, и она не могла больше выговорить ни слова.

– Ты пришла сюда. Пришла в мой дом. Пришла и стоишь сейчас передо мной. – Голос Хейгер звучал задушенно и жутко. – Может ли на свете быть более страшное святотатство, чем это?

Её взгляд, который она вновь устремила на Рейчел, был столь зловещими, что у Рейчел холодок пробежал по спине. Не сошла ли Хейгер с ума?

– Проклятая индианка! Индианка из племени кайова! Как ты только посмела прийти ко мне и стоять передо мной! – Голос Хейгер задрожал, но она чудовищным усилием воли заставила себя продолжать: – Мерзкая индианка! Теперь мы уже всё про тебя знаем. Это твой чёртов братец зарезал мою дорогую девочку в Ноу-Хоуп. И теперь её скальп прибит к его щиту. А по пути в Ноу-Хоуп, по пути туда, где он готовил резню, он остановился у вас, не так ли? Наверное, хвастался перед вами, что собирается сделать – а потом прямо от вас поехал резать и убивать моих родственников. Это он поработал своим ножом, разрезая мою доченьку на куски, на сотни кусков, не оставив ни одного члена целым... он, он, твой проклятый братец!

Рейчел пришла в замешательство. Кого из её братьев обвиняла сейчас Хейгер в этом жутком преступлении? Бена? Кассиуса? Или Энди? Но это было невероятно... этого не могло быть.

– О, теперь-то я тебя узнала! Узнала до конца! Ты – настоящая проклятая индианка. И если бы ты была рядом со своим братцем в Ноу-Хоуп, ты бы обязательно обагрила свои руки в крови убитых. Потому что все индианки поступают так. Но больше тебе не удастся совершать этих преступлений. Теперь весь Техас всё знает про тебя. Всё, до конца! И ты будешь уничтожена. Тебя сотрут с лица земли. Ты, и все твои родственники, и все, кто помогал совершить это страшное преступление, кто был соучастником и пособником – все, все будут найдены и изгнаны, опозорены и уничтожены...

Хейгер внезапно закашлялась. Поток её слов на несколько мгновений прервался. И всё-таки она сумела выплюнуть в лицо Рейчел:

– И ты... сейчас... стоишь прямо передо мной... как ты смеешь?

В уголках рта Хейгер пузырилась слюна. Рейчел казалось, что она была розовой от крови. Хейгер повернулась и сделала несколько неверных шагов вглубь комнаты, потом рухнула на колени.

– Ружьё, – скрежещущим голосом произнесла она. – Моё ружьё... дайте мне ружьё.

Рейчел отчаянно тряхнула головой. Наваждение прошло... теперь она снова могла двигаться, могла ходить. Она бросилась к своей лошади, чтобы запрыгнуть в седло и ускакать прочь от этой безумной женщины, которая пыталась застрелить её. Но порыв ветра вдруг взметнул вверх её широкую юбку, и лошадь испугалась и попятилась назад. Рейчел сделала ещё одно отчаянное движение, стараясь поймать её, но лошадь, точно очумев, всё пятилась и пятилась от неё, а девушка чувствовала всей спиной, что выстрел может прозвучать в любую секунду. Она пыталась поймать лошадь, а лошадь всё не давалась ей в руки, всё пятилась и отбегала в сторону от неё... Это был какой-то кошмар. Наконец, Рейчел удалось каким-то чудом схватить поводья... она вцепилась в них так, как утопающий вцепляется в протянутую ему руку, и кое-как запрыгнула на спину лошади. Лошадь поскакала вперёд, а Рейчел лежала поперёк седла и была счастлива, что хоть так сумела забраться на лошадь. Сердце девушки сжимало спазмом страха, а по всему её телу бегали мурашки: она каждую секунду ожидала выстрела Хейгер. На таком небольшом расстоянии она была совершенно беззащитна.

Но выстрела так и не последовало. Джорджии удалось наконец подбежать к своей матери, которая возилась с тяжёлым ружьём, тщательно прицеливаясь, чтобы убить Рейчел.

– Ты не можешь, мама! – закричала Джорджия. – Нет, нет!

Джорджия обхватила мать руками, стараясь оттащить её от двери и не дать ей выстрелить. Хейгер начала с нечеловеческой силой бороться со своей дочерью. Она ударила Джорджию локтем по лицу. Локоть Хейгер рассёк Джорджии губу, из раны обильно потекла кровь. Стараясь вырвать ружьё из рук Джорджии, Хейгер заехала ей тяжёлым прикладом ружья в бок. Ребро Джорджии хрустнуло. Но она по-прежнему не отпускала мать. Неожиданно Хейгер закашлялась, силы изменили ей, и Джорджии удалось выхватить ружьё.

В следующую секунду мать бессильно рухнула на колени. Джорджия подхватила её, как ребёнка, и отнесла на кровать.