Текст книги "Джон Леннон"

Автор книги: Алан Клейсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Вторая миссис Леннон не пользовалась особой любовью и бывших товарищей Джона. 27 апреля 1981 года вдова отсутствовала на церемонии бракосочетания Ринго Старра с актрисой Барбарой Бах. Более того, Харрисон не захотел иметь ничего общего с интригами Оно вокруг своей выставки в «Pier Head», а Пол и Ринго, хотя и прислали фотографии, отказались приезжать туда лично.

Ни одна из рок-групп Мерсисайда, которые «напивались вместе с ним», не была приглашена даже для «разогрева» перед выступлениями Кайли Миноуг, Кристофера Рива, Роберты Флэк, «Hall And Oats», Синди Лаупер и других звезд, приглашенных Йоко. Тем не менее некоторые из них приняли участие в концерте памяти Джона Леннона, состоявшемся в зале филармонии. Сдув пыль со своих инструментов, многие в этот памятный вечер забыли о том, что теперь превратились в чиновников, рабочих или бизнесменов.

Аналогичным образом былая дружба и былое соперничество возродились в мае 1989 года в «Crafton Rooms» во время учредительного собрания «Мегseycats», комитета, учрежденного бывшим участником «The Remo Four» Доном Эндрю в поддержку благотворительной организации KIND, которая устраивала отдых для хронически больных и имеющих физические недостатки детей.

В памятной программке среди «отсутствующих друзей» были указаны Брайан Эпштейн, Джон Леннон из Beatlesи Стюарт Сатклифф из Beatles.Двое последних стали также центральными фигурами биографической ленты «Backbeat» (от создателей «Letter To Brezhnev»), снятой в Ливерпуле, – и «The Crying Game». Действие фильма разворачивалось в богемных кругах Ливерпуля и Гамбурга, а сюжет основывался на непростых взаимоотношениях Джона, Стюарта и Астрид (и в меньшей степени Синтии).

Коммерческий успех «Backbeat» помог Сатклиффу приблизиться к Джону Леннону как к самому популярному умершему экс-битлу – по крайней мере, до смерти Харрисона от рака в 2001 году. В начале 90–х годов круглые суммы были выложены за письмо Стюарту от Джорджа и картину маслом работы Сатклиффа – причем не в тишине музея или художественной галереи, а среди шумной распродажи предметов, принадлежавших знаменитым поп-музыкантам. Независимо от того, насколько велика была потеря для изящных искусств, когда речь заходит о Сатклиффе, центральным в его жизни считается период, связанный с Beatles.

И наоборот, для Джерри Марсдена и Билли Дж. Крамера – немногих из музыкантов старой школы Мерсисайда – основой карьеры в мире звукозаписи стала не близость к Beatles,а их собственные таланты. В 1988 году они выпустили соответственно «A Million Love Songs» и «Loosing My Religion», звучавшие лучше оригиналов из альбома «Sixties Sing Nineties», в котором хиты неопытных музыкантов были подправлены рукой мастера.

Привычку выискивать среди участников британских хит-парадов середины и конца девяностых аналоги тех, кто был популярен в 60–х, выработали бесталанные (или ленивые) журналисты. Однако было бы слишком примитивно называть, скажем, группу Oasis– композиция которой «Don't Look Back With Anger» была исполнена Дэйвом Ди на диске «Sixties Sing Nineties» – как современных Beatles.Тем не менее, некоторое сходство прослеживается. Так, например, их Лайэм Галахер унаследовал вокальный стиль, похожий на смесь Джона Леннона – в честь которого он назвал своего старшего сына – и Аллана Кларка из The Hollies.

Однако британский поп (Britpop) развивался в совсем иной экономической, социальной и технологической атмосфере, чем в то десятилетие, когда юноши из провинции отращивали волосы «как у Beatles».В 1963 году в городском суде Олдершота солдат, избивший абсолютно незнакомого человека, в ответ на предъявленное ему обвинение оправдывался: «Но ведь у него были длинные волосы!» Борцы за равноправие полов могут отметить, насколько серьезной была проблема длины волос для мальчишек 60–х годов. Они сражались буквально за каждый дюйм.

В результате те, кто пережил подобные притеснения, оказались гораздо либеральнее, когда – уже как бывшие рокеры и хиппи – они сами стали родителями и покупали цифровой интерфейс для музыкальных инструментов в качестве подарка на шестнадцатилетие своих детей. Более того, представление об автономной группе из двух гитар, баса и ударника впитывалось их отпрысками буквально с колыбели. Именно этим можно отчасти объяснить, что группы 60–х годов стали привлекать молодежь.

На концерте памяти Джона Леннона доминировали старые хиты. Джерри Марсден не принимал в нем участия – за исключением короткого выступления в самом конце. Тем не менее, филармонический оркестр помог ему записать «Much Missed Man», замечательный диск, выпущенный в 2001 году. Это был 20–минутный реквием по Джону Леннону на стихи Джо Флэннери, который Когда-то был другом и деловым партнером Брайана Эпштейна.

Через несколько недель после 8 декабря 1980 года Флэннери написал «Much Missed Man», предполагая, что исполнит его именно Марсден. «Тогда я считал, что прошло слишком мало времени, – говорил Джерри. – Однако в 2000 году, когда приближалось 60–летие Джона, Джо позвонил мне и предложил еще раз послушать композицию. Он полагал, что пришло время мне записать ее, – и оказался прав. Эти слова передают то, что я думаю о Джоне. Людям, любившим Джона, понравится запись».

Как бы то ни было, большую часть времени 20–минутной композиции занимают хронологически непоследовательные отрывки из высказываний Джона и цитаты из одной его поэмы, прерываемые голосами Йоко и неизвестных лиц (среди них «уличный проповедник», в котором, как я подозреваю, содержится намек на Пола Маккартни). Забавно узнавать в этой компиляции отрывки, которые охватывают большой промежуток времени, от последних интервью до знаменитой пресс-конференции в Чикаго в 1966 году.

Что касается самой «Much Missed Man», то в ней фрагмент диалога между Ленноном и фортепьянным пассажем в стиле «Imagine» переходит в сочную и увлекательную аранжировку на фоне серенады, такой же трогательной, как «A Light Went Out In New York».

Концерты Джерри Марсдена имеют больший успех, чем выступления The Dowliners Sect.Он умеет установить контакт с аудиторией, и даже его пересказ анекдотов и шуток о самом себе воспринимается так же доброжелательно, как «How Do You Do It», «Ferry Cross The Mersey» и остальные композиции.

Смех важнее музыки и для Рики Ричардса, и его выступления в качестве комедийного певца не имеют ничего общего с рок-н-роллом, который они с Тони Шериданом и другими музыкантами Jetsиграли в Гамбурге. Эта тенденция была нарушена группой The Searchers,выпустившей два хорошо принятых альбома нового материала. Затем группа раскололась надвое, причем каждая половинка считала себя «настоящей».

Сохранившаяся группа Merseysippy Jazz Bandпережила второе рождение, свидетельством чему стал их диск, выпущенный местной компанией «Sweeping The Blues Away», а также «празднование» их пятидесятилетнего юбилея ведущим радиостанции «Radio Merseyside» Спенсером Леем. Группа превратилась в такую же неотъемлемую часть Ливерпуля, как давно распавшиеся Beatles —и как Когда-то Лорд Вудбин.

Его имя было предано забвению, хотя его дочь Барбара была известна как драматург и автор нескольких эпизодов мыльной оперы «Brookside», демонстрировавшейся по четвертому каналу местного телевидения. Имевший возможность разбогатеть на битломании, ее отец предпочел добывать себе средства к существованию в районе Токстета. Однако незадолго до своей гибели (вместе с женой Хелен) при пожаре в квартире 5 июля 2000 года лорд Вудбин продал довольно злую историю журналу «The Observer». Правда, он никогда – что удивительно – не принимал участия в посвященных Beatlesмероприятиях и, в отличие от остальных, сопротивлялся искушению заработать на Beatles.

Но кто посмеет бросить камень в бывшую первую жену Леннона, которая активно использовала эту возможность? В 1999 году выставка ее картин в лондонской галерее KDK была лишь частью этой деятельности. Присутствовал ли я на предварительном просмотре или на коктейле? «Белое вино, пожалуйста. От красного у меня изжога. Эти канапе с мясом? Не смотрите сейчас на него, но, кажется, тот парень с камерой Когда-то играл в The Troggs.Это Мик Хакнел или Кула Шейкер? Не могу вспомнить того типа – кажется, он играл Леннона в какой-то пьесе?»

На самом деле это и был «Леннон». Джулиан сопровождал свою мать и Филлис Маккензи, ее давнюю подругу еще со студенческих времен в Ливерпуле, когда они вместе с другими осваивали обширные территории от реализма до абстрактного экспрессионизма. Филлис склонялась к последнему в большей степени, чем Синтия, снабдившая «A Twist Of Lennon» собственными иллюстрациями.

Оригиналы были выставлены в KDK почти все лето – вместе с другими визуальными свидетельствами ее жизни в самом центре вихря поп-музыки 60–х годов, а также более поздними картинами, не имевшими с тем временем непосредственной связи.

В том году Синтия Леннон не номинировалась на премию великого английского художника Тернера. Тем не менее, в ее работах присутствовало очарование, невольно вызывавшее вопрос: уж не фамилия ли помешала ей стать самостоятельным художником? Возможно, но в таких вопросах ваше мнение ничего не определяет, как и мое. В любом случае работы Маккензи и Синтии Леннон интересны как в историческом, так и в эстетическом плане.

За три года до выставки вышел дебютный сингл Синтии – новое исполнение занимавшей первые места в чартах песни Мэри Хопкин «Those Where The Days», – который если и не возродил клуб поклонниц Синтии Леннон, то стал началом более глубокой переоценки ценностей. Продюсировал сингл бывший музыкант SmokieКрис Норман для своей же фирмы «Dice Music», и диск Синтии был не из тех, который покупают по ошибке – как немелодичный сингл ее бывшего свекра «That's My Life» 1965 года.

Пятидесятипятилетняя Синтия продемонстрировала удивительно милый голос – хотя это неудивительно, если принять во внимание, что с 10 до 14 лет она пела в приходском хоре, причем выступала в роли солистки. «Став взрослой, я никогда не испытывала желания сделать карьеру певицы, – вспоминала Синтия. – Я даже никогда не пела дома или в ванной, но однажды от немецкой фирмы звукозаписи пришел факс, в котором они выражали желание связаться с Джулианом. Джим, мой тогдашний спутник, позвонил им и полушутя ответил, что Джулиана нет, но если они хотят, то могут заполучить его мать. Они восприняли это вполне всерьез и сообщили, „что ничего не могут предпринять, пока не узнают, умеет ли она петь“. Мой голос стал ниже – вероятно, из-за того, что я курю, – но теперь я решилась и поэтому записала несколько песен без инструментального сопровождения. Крис прослушал их из чистого любопытства, а затем сказал: „Давай попробуем“.

Крис считал, что „Those Where The Days“ будет самой подходящей для моего возраста и очень уместным мостиком в прошлое, хотя я сопротивлялась искушению спеть на диске „Был когда-то на свете Каверн“. Несколько недель после записи я была буквально на седьмом небе. Мне все это очень понравилось – ощущение творчества. Если бы шесть месяцев назад кто-то сказал мне, что песню в моем исполнении будут передавать по радио, я бы расхохоталась, но – как там выразился Джон в „Double Fantasy“? – „Жизнь – это то, что происходит с тобой, когда ты строишь совсем другие планы“. Почти в каждом интервью мне задают два вопроса: „Вам не кажется, что вы примазываетесь к успеху Джона?“, „Не подумают ли люди, что вы просто делаете деньги?“. Я пыталась найти разумные ответы, которые не звучали бы агрессивно, но никто меня не понимал. Мне кажется, „делать деньги“ – это зарабатывать на жизнь. Почему я должна стыдиться того, что работаю?»

С таким настроением Синтия стала ездить по городам Британии с ревю «With A Little Help Of My Friends», представления которого нередко проходили при полупустых залах. Остальные участники легче, чем Синтия, переносили малочисленность публики и тяготы пребывания на сцене – в частности, те рокеры из Мерсисайда, которые чаще других выступали с группой ее бывшего мужа.

Программа, характеризовавшаяся как «прославление Beatlesтеми, кто был действующими лицами истории», была не обычной коллекцией воспоминаний, а музыкальным представлением, скрепленным воедино репризами и короткими сценками, в однойиз которых тогдашний приятель Синтии Джим Кристи играл роль Брайана Эпштейна времен Silver Beatles.Одежда группы была скопирована безукоризненно, но аффектированный вокал «Джона» и «Ринго», а также – самая большая проблема для клонов Beatles —правша «Пол» могли не понравиться публике. Для меня, автора этой книги, однако, все это имело не больше значения, чем небрежно завязанный галстук Леннона, легкая щетина на щеках Пола – и, конечно, сбои ритма и фальшивые аккорды, которые звучали со сцены в исполнении самой «легендарной четверки».

Несмотря на успешную имитацию поблекшего величия Silver Beatles,другие номера «With A Little Help Of My Friends» в свете сегодняшнего дня выглядели неважно – например, скетч, в котором почтенная Синтия изображала молодого Джона в пиджаке с высокой застежкой; но все это более-менее смотрелось в контексте развития действия, которое заканчивалось на эмоциональном подъеме, когда актеры присоединялись к музыкантам и вместе с публикой исполняли припев «Hey Jude».

Казалось, чем старше публика, тем громче она кричала, аплодировала и размахивала руками. Вероятно, на представлении побывали все, чья молодость прошла под музыку Beatles,последнее выступление состоялось 14 марта 1996 года на театральном фестивале в Истбурне. Финансовые потери сопровождали ревю с самого начала.

На последнем представлении в Истбурне явственно ощущалась атмосфера доброжелательности, возникшая в тот момент, когда миссис Леннон появилась на сцене на фоне декорации, изображавшей испещренную надписями стену «Каверн». Из тихой и незаметной женщины – после того как она сама и весь мир в 1968 году узнали совершенно другого Джона – Синтия превратилась в уверенную в себе, приятную даму. Более того, у бывшей хористки сохранились силы, чтобы открыть второе отделение песней «Those Where The Days». Лишенные девичьей наивности, характерной для сопрано из Уэльса, воспоминания Синтии об ушедших временах звучали не менее трогательно, чем «Free As A Bird».

Публике – особенно в Англии – нравилось, что Синтия не пала духом и что в пятьдесят лет она сумела сохранить прекрасную форму. То же самое можно было сказать о еще одной артистке, Твинкл, которая каждый вечер не уходила со сцены, не исполнив зажигательную «Terry», исчезнувшую из чартов ровно 31 год назад.

За два года до этого Твинкл выпустила ностальгический диск «Ready Steady Go», где ей аккомпанировали The Four Pennies,в 1965 году тоже вошедшие в лучшую британскую двадцатку – хотя из прежнего состава группы остался лишь бас-гитарист Майк Уилш. Возможно, для ревнителей чистоты жанра на сцене эту недостачу восполнило присутствие пианиста Джона Чарльза Даффа Лоу, игравшего в составе The Quarry Men.Он исполнял обязанности The Four Penniesи одновременно пытался изобразить если не всю группу The Quarry Men,то хотя бы одного из них. Его дебютный альбом 1994 года «Open For Engagements» содержал смесь из репертуара 1958 года и оригинальных вещей, больше напоминающих альбом «Sgt Pepper», чем «In Spite Of All Danger».

«B 1975 году я переехал в Бристоль, – рассказывал Джон Лоу. – У нас дома всегда было пианино, и я привык много играть и никогда не терял интереса к музыке. В 1991 году мне позвонил Майк Уилш, который только что узнал, что я живу в двух милях от него. Я репетировал с The Four Penniesтри или четыре дня. В 1992 году я выступал на фестивале „Merseybeatle“ в Ливерпуле, а в следующем году мы сыграли на вечеринке в „Каверн“ уже как The Quarry Men.В конце того же года продюсер Тони Дэвидсон, раньше уже работавший с The Four Pennies,предложил нам сделать запись».

«Тогда эта идея так и не осуществилась, но в начале 1994 года гитарист The Four PenniesДжон Озорофф захотел записать сольный альбом в бристольской студии. В трех треках я играл на клавишных, и мы решили превратить этот альбом в диск The Quarry Men,выпустив его под лейблом моей фирмы „Kewbank Records“. Его записью в студии на Эбби-роуд руководил Ник Уэбб, который был помощником инженера во время работы над „Yellow Submarine“, „White Album“ и „Abbey Road“. Среди новых песен альбома „Open For Engagements“ есть дань памяти Джону Леннону – „John Winston“».

«На запись из своего дома в Аксбридже приезжал гитарист Род Дэвис, но я взял на себя роль руководителя The Quarry Men.Это могли сделать и другие. Но они предпочли остаться в стороне – поэтому я руковожу современными The Quarry Men.У меня есть планы выпуска еще шести альбомов».

В задачу The Quarry Menвходило начинать представление «With A Little help Of My Friends» коротким вступлением в стиле скиффл, после чего Лоу менял стиральную доску на более привычные современные клавишные – на оставшиеся самые длинные полчаса во всем шоу. Старомодный рок-н-ролл был осовременен синтезатором Лоу и соло-гитарой Озороффа, которые откликались скорее на скрытые ритмы, чем на мелодическое и лирическое содержание номеров.

Тем не менее, среди исполняемых композиций была остроумная аранжировка «Sweet Little Sixteen» с тембром аккордеона и еле слышной скрипкой Рода, смелая «History» из альбома «Open For Engagements», искусное исполнение «Woman» с цитатами из «Don't Throw Your Love Away» группы The Searchersи финальная капелла «In My Life» из альбома «Rubber Soul».

В целом по уровню артистизма это походило на выступление школьного ансамбля и могло вызывать лишь аплодисменты, но никак не восторженные крики. Более достойной выглядит другая попытка, когда Род Дэвис и другие здравствующие участники праздника в Вултоне через 43 года собрались вместе для записи альбома «Get Back Together», содержащего 15 треков в стиле скиффл – от «Mean Woman Blues» до вполне уместной для финала композиции «Lost John». Солировавший Лен Гарри лучше справился, например, с «Have I Told You Lately That I Love You» Бинга Кросби, чем с «Twenty Flight Rock» Эдди Кокрейна, однако Род в своем единственном вокальном номере «When The Sun Goes Down» с такой же точностью копировал Донегана, как Джон Леннон, исполнявший «Putting On The Style» на недавно обнаружившейся пленке времен начала сотрудничества Леннона и Маккартни.

В целом, на мой взгляд, им не хватало жесткости, но, возможно, это и не входило в задачу неисправимых старых рокеров, не имевших на руках других карт. В остальном «Get Back Together» – с фотографией юного Леннона в центре обложки – звучит так, как будто музыканты, записывая его, сами получали удовольствие, даже если это та разновидность удовольствия, которую нельзя купить за деньги.

Эпилог. «Теперь, слава Богу, все закончилось»

Могла ли жизнь Джона Леннона сложиться иначе? Возможно, рассуждать об этом бессмысленно, но давайте попробуем на несколько мгновений перенестись в параллельный мир.

Великий Шон Коннери не прошел пробы на «Dr. No», Кассиус Клей не смог подняться после удара Генри Купера, а летом 1966 года Dave Dee, Dozy, Beaky, Mick And Tichподнялись на вершину американского хит-парада Hot 100 – первая британская группа после The Tornados.

Примерно в это же время Леннон уходит из The Beatles,не добившихся серьезных успехов, и кое-как сводит концы с концами, перебиваясь случайными заработками в Ливерпуле. Некоторое время он еще держался на периферии музыкальной жизни Ливерпуля, а затем – после обращения к Артуру Балларду – получил заурядную должность в художественном колледже.

По мере того как брак с Синтией постепенно распадался, Джон стал постоянным посетителем студенческого клуба «Ye Cracke», где он часто с сожалением и неуместной гордостью рассказывал о весьма средних достижениях Beatles.Во время одного из приступов сентиментальности он принес с собой альбом фотографий – «Мы с Тони Шериданом», «Я вместе с Джорджем и Ринго Старром в „Тор Теп“. Потом Ринго играл в Blue FlamesДжорджи Флейма…» Большинству завсегдатаев клуба воспоминания и фотографии Джона казались невыносимо скучными.

Для того чтобы заработать немного денег на пиво, а также ради хоть какого-то развлечения Джон восстановил Beatles,и они стали выступать в местных пабах и рабочих клубах. Они превратились в такую же неотъемлемую часть Ливерпуля, как Мики Финн, местный комик, который был неизвестен в других местах, но которому была гарантирована работа в Мерсисайде. 8 декабря 1980 года они, как обычно, играли в «Gateacre Labour Club» после номера Финна. В тот вечер они выступали в следующем составе: помощник заведующего гарстонским бюро по трудоустройству Пит Бест – ударные, младший приходской священник Саутпорта Джордж Харрисон – гитара, ведущий радиостанции «Radio Merseyside» и композитор-непрофессионал Пол Маккартни – бас-гитара, а также Леннон, чей голос стал глубже и утратил неповторимость 60–х годов, немного странноватый преподаватель живописи, женатый на эксцентричной японской актрисе, которую он повстречал в 1967 году на «хеппенинге» в колледже.

Четверка покинула сцену после исполнения «I'm A Looser», второй стороны сингла «Oriole» 1965 года, во время которого Леннон развлекал публику разнообразными ужимками и гримасами – впрочем, вполне уместными. Он также продемонстрировал похвальное чувство исторической перспективы во время шутливой перепалки. Тем временем Джордж исполнил сольный номер в стиле песен протеста, а Пол вызвал дрожь у дам среднего возраста сентиментальной песней «Till There Was You». Однако настоящим героем вечера был Пит, внесший наибольший вклад в их общий успех и показавший себя настоящим виртуозом.

Исполняя номер на бис, Beatlesвновь подтвердили свой класс. Ни одна из нескольких их записей не пользовалась успехом за пределами Мерсисайда, но как исполнители живой музыки для танцев они превосходили большую часть местных конкурентов – но это еще не давало основания предполагать, что группа доживет до следующего тысячелетия.

Эта выдуманная жизнь никак не вяжется с Джоном, чья невероятная слава превратила все, что он говорил и делал, в нечто неоспоримое и божественное для невидимой армии его поклонников, старых и новых, чье восхищение никогда не угаснет. Когда утром 9 декабря 1980 года пресса поспешно составляла некрологи, весомее всего прозвучали слова недавно вышедшего на пенсию Артура Балларда: «Мне кажется, его смерть гораздо важнее, чем смерть политического лидера. Мы никогда не забудем Джона Леннона – точно так же, как никогда не забудем Микеланджело».

Давайте попытаемся представить себе интервью с Джоном Уинстоном Ленноном, кавалером ордена Британской империи, ушедшим на покой музыкантом и композитором, в Форт-Бельведер, Санингдейл, Йоркшир, 9 декабря 2002 года…

В такт своим приближающимся шагам бывший «битл» что-то напевает себе под нос на мелодию «Johnny Todd», главную тему старого сериала Би-би-си «Z-Cars».

«Добро пожаловать в мое убежище, – начинает он. – Я вкратце познакомлю вас с обстановкой, старина. Мой орден Британской империи на стене в сортире – вы знаете. Лучшее место для него. Мне пришлось попросить королеву вернуть его, чтобы доставить радость тете Мими во время ее последней болезни…

Я кажусь вам небожителем? Не волнуйтесь. Мы с вами поговорим, и это пройдет. Я обычный, скромный, усталый и земной человек – с тех самых пор, когда в 1980 году этот подонок ранил меня около Дакоты. Испортил мне Рождество. Хотя конец моему „американскому периоду“ положил совсем другой выстрел – тот, что был направлен в Рейгана в 1982 году.

Иногда я скучаю по Нью-Йорку, а недавно я жутко расстроился, когда совет графства Беркшир, или как он там называется, задумал придать современный вид этому месту. Вряд ли я когда-нибудь уеду из Англии – особенно после того, как в Суссексе вновь встретился с Синтией и Его Святейшеством, хотя прежняя магия уже исчезла.

Мне уже все равно. Мы стократно отдали свой долг обществу в 60–е годы, и теперь мне кажется, что нам следовало бы отойти от дел после первого же раскола. Но игра продолжается, правда? Теперь, слава богу, все закончилось. „Live Aid“ – это было забавно, но единственный вывод заключается в том, что для любой группы музыкантов – не говоря уже о Джоне, Поле, Джордже и Пите – нет смысла, идя вперед, оглядываться назад. В любом случае я не хотел бы быть 80–летним битлом…»