Текст книги "Джон Леннон"

Автор книги: Алан Клейсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

С упрямой настойчивостью – шоу должно продолжаться – он отказывался распустить группу. Если во время поклонов у него со лба падала прядь волос, обнажавшая облысевший череп, он незаметно прикреплял ее при помощи клейкой ленты. Утратив былое хладнокровие, Майк спросил бас-гитариста Билли Хаттона, не пора ли признать себя побежденным. «Я согласился с ним, – вспоминал Хаттон, – и это было самое трудное согласие в моей жизни». В Чеширской больнице Майку уже ничем не могли помочь, и 7 марта 1966 года он скончался.

В следующем месяце в Ливерпуле состоялся концерт в память о Майке, в котором должны были принять участие «звезды шоу-бизнеса», однако большинство составляли те, кто не успел вскочить в уходящий поезд 1963 года, – призраки прошлого, до сих пор исполняющие «Twist And Shout», «Hippy Hippy Shake» и другие анахронизмы. Когда тонул «Титаник», музыканты его оркестра продолжали играть, пока не скрылись под водой. Тихой ночью посреди Атлантики вы и сегодня можете различить тихую мелодию, как будто доносящуюся из приложенной к уху морской раковины.

В тот вечер, когда Beatlesвыступали перед 60–тысячной аудиторией нью-йоркского стадиона Ши, Рори Сторм вихлял бедрами перед своей группой Hurricanesв танцевальном зале Сифорта.

Возможно, именно из-за того, что Рори был превосходным шоуменом, ему не нашлось места в вышедшем в этом же году фильме «Ferry Across The Mersey», посвященном Gerry And The Pacemakers,основной сюжет которого разворачивался вокруг соперничества групп. Среди неудачников оказались и The Koobas.Кадры с их выступлением оказались на полу монтажной – это было не только обидно, но и оскорбительно. Возможно, эта неудача неожиданно обернулась благом, поскольку привлекла внимание к группе в то время, когда лодка мерсисайдского бита погружалась в трясину. Интригующее название запоздавшего с выходом фильма было прощанием Джерри с британской лучшей десяткой – и реквиемом по мерсисайдскому биту.

В Соединенных Штатах огромным успехом пользовался четвертый сингл Билли Дж. Крамера «Little Children», но благоприятный шанс был упущен после того, как бывшие американские школьники Chad and Jeremyзаписали вышедшую только в США версию следующего сингла Джимми «From The Window», написанного Маккартни. К тому же желанию Крамера улучшить свой имидж препятствовало его прошлое увлечение юмористическими представлениями и другими подобными выступлениями – 1965 год начался его первой серьезной неудачей с «It's Gonna Last Forever» и связанным с ней уходом почти всех музыкантов первого состава Dacotas.Последним хитом Крамера стал сингл «Trains And Boats And Plains», который в хит-параде остановился на восемь строчек ниже, чем версия, исполненная композитором Бертом Бакараком.

К тому времени The Beatlesостались единственными музыкантами из Ливерпуля, для которых высшие позиции в чартах воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Журнал «Mersey Beat» тоже прекратил свое существование – в марте 1965 года его поглотил «Music Echo», в котором музыке Ливерпуля отводилась всего одна страница. Это отражало спад интереса – даже в самом Ливерпуле – к квартетам, которые трясут нечесаными гривами и завывают со сцены.

«Выпуск „Mersey Beat“ всегда сталкивался с трудностями, – жаловался Билл Харри, – но мы не отступали. В конечном итоге мы довели тираж до 75 тысяч экземпляров в неделю и превратили издание в национальное. Первая обложка с фотографией Rolling Stonesпоявилась в 1963 году в „Mersey Beat“. Затем к делу подключился Брайан Эпштейн. Поначалу он оставил все как было – роль главного редактора по-прежнему выполнял я. Но затем он стал вмешиваться: отдавал колонку слухов одному из лондонских репортеров, настаивал на том, чтобы на обложку помещали довольно заурядные снимки тех, кто поднялся на вершину хит-парада, вместо того чтобы изобразить там нечто более впечатляющее».

«В первую неделю мы согласились с его просьбой, и у нас появилась та же фотография – группы The Kinks, —что и в журналах „Disc“ и „Record Mirror“, но Брайан настаивал на продолжении такой недальновидной политики. Я ответил, что он сошел с ума и что я не собираюсь больше потакать его глупым идеям. С этими словами я вышел из кабинета и больше никогда туда не возвращался».

Несмотря на то, что фотографии The Searchersчасто украшали обложки номеров «Mersey Beat» – и других национальных музыкальных журналов, – они вскоре навсегда покинули лучшую британскую двадцатку. Последней их композицией, вошедшей в хит-парад, была «Take Me For What I'm Worth», давшая название их последнему диску 60–х годов, который содержал большое количество оригинальных композиций группы, в большинстве своем вышедших Из-под пера барабанщика Криса Кертиса, чей уход в 1966 году способствовал тому, что судьба отвернулась от группы.

Но даже в тяжелые времена, когда их песни перестали фигурировать в чартах, The Searchersпродолжали выпускать отличные вещи, которые звучаликак хиты – и вполне могли бы стать ими, если бы название группы не висело у них камнем на шее. «В то время мы брели ощупью в темноте, – вспоминал Фрэнк Аллен, который в 1964 году заменил Тони Джексона, – и удача покинула нас».

The Searchersтеряла популярность, a Beatlesнеуклонно продолжали путь наверх – любыми средствами. «I Feel Fine», первый номер хит-парада в холодном и мокром декабре 1964 года, начиналась с гудения, напоминающего звук электробритвы – результат средней по глубине обратной связи. Летом следующего года The Kinksповторили этот прием в начале своей композиции «I Need You», второй стороны сингла «Set Me Free». В то же время The Whoнаслаждались успехом своего второго хита «Anyway Anyhow Anywhere», а сингл группы Yardbirdsпод названием «Shapes Of Things» и его обратная сторона «Your A Better Man Than I» 1966 года тоже были украшены эффектом обратной связи. В каждой из них простой трюк «I Feel Fine» превращался в эффективную мелодраму – Beatlesподхватили идею конкурирующих групп так быстро, что публика считала, что она пришла к ним в голову первым.

За несколько месяцев до «I Feel Fine» The Yardbirds, The Kinksи The Whoиспользовали гитарную обратную связь для удлинения нот, усиления гармоники, а при необходимости и для создания диссонанса. Этот прием был подсмотрен Ленноном, когда The Kinksвыступали в одном концерте с Beatlesв Борнмуте 2 августа 1964 года. Под крики аудитории: «Мы хотим Beatles!» —гитарист KinksДейв Дэвис начал играть «You Really Got Me», недавно попавшую в чарты, и включил усилитель в режим обратной связи. Как писал его брат в автобиографии «Х-Ray», пронзительные ноты заглушили выкрики фанатов Beatles.Рэй Дэвис также заметил, что из-за кулис за ними наблюдал Джон Леннон.

Ближе к Рождеству Леннон сочинил «I Feel Fine». «Это полностью мое, – настаивал он. – Первая запись с обратной связью. Готов поспорить, что никому не удастся найти запись – за исключением старых блюзов 1922 года, – в которой таким образом используется обратная связь. Поэтому я утверждаю, что Beatlesраньше кого бы то ни было, раньше Хендрикса и Who,выпустили запись, в которой использовался эффект обратной связи».

На диске сложное остинато исполнял Джон, а Джордж разучил его для сцены во время гастролей по всему миру, и это место стало наиболее агрессивным и нередко опасным; его глубина и богатство лежали за гранью визгливой истерии и безжалостного сверкания ламп-вспышек – особенно ярко это проявилось во время напряженного мирового турне 1966 года. Вкус кока-колы был везде одинаков, но они узнавали Канаду по королевской конной полиции, патрулирующей осажденный поклонниками отель, а Чикаго по пицце, которая в этом городе заменяла столь любимую британцами жареную рыбу с картофелем.

Где бы они ни были, Джон, Джордж, Пол и Ринго обрушивали на зрителей 30–минутный поток невиданной ранее музыки через неподходящую, как правило, звуковую систему – это было больше похоже на праздник племени, чем на концерт. Перед выступлением обычно организовывались пресс-конференции, на которых музыкантам приходилось отвечать на вопросы по поводу их причесок и о том, когда собирается жениться Пол. Местные журналисты обижались на то, что «легендарная четверка» имеет смутное представление о стране, в которую они приехали, и уже давно перестала осматривать достопримечательности мест, куда занесла их лишенная какого-либо разнообразия жизнь.

Тем не менее в Маниле, столице самого крупного острова Филиппинского архипелага, Beatlesи сопровождающим их лицам пришлось почувствовать, где они находятся. 4 июля 1966 года они давали на футбольном стадионе два концерта – днем для 30 тысяч зрителей и вечером для 50 тысяч. В отеле Брайан Эпштейн получил приглашение на торжественный прием к супруге президента Филиппин Фердинандо Маркоса Имельде. Прием устраивался на следующее утро после концертов на стадионе во дворце Малаканаг для членов семей диктаторского правительства и военной хунты. Не понимая, что это не приглашение, а скорее приказ, Эпштейн не разбудил своих подопечных и позволил усталым музыкантам вволю выспаться перед отлетом из страны.

На следующий день поклонники Beatlesв международном аэропорту Манилы были удивлены, что им позволили подойти совсем близко и даже коснуться своих идолов – полиция разъяренного диктатора проявляла странную снисходительность, как бы ни вели себя фанаты по отношению к улетающим иностранцам.

Открытая недоброжелательность граничила с оскорблением. Обеспокоенным музыкантам пришлось самим тащить свой багаж по отключенным эскалаторам и ждать на таможне, сталкиваясь с неприкрытой враждебностью чиновников. Наконец они выбрались на взлетную полосу, сели в самолет и с облегчением пристегнули ремни безопасности. Однако вылет задержали – Мэлу Эвансу и пресс-секретарю Тони Барроу пришлось вернуться в терминал, чтобы уладить неожиданно возникшие бюрократические формальности.

Шиканье и свист толпы ясно дали понять Beatles– особенно Джону и Джорджу, – насколько нецелесообразно продолжать гастроли.

В качестве постскриптума к этому эпизоду можно привести свидетельство Рода Арджента, когда несколько месяцев спустя The Zombiesотважились на восемь концертов на Филиппинах. «Мы давали все эти бесконечные интервью, – вспоминал он. – И нас спрашивали, что мы думаем о Beatles.На следующий день все газеты писали о том, что Zombiesназвали Beatles„невеждами и хулиганами, оскорбившими нашу первую леди“. Мы понятия не имели о том, что здесь произошло до нашего приезда!»

Воспоминания о происшествии на Филиппинах были еще свежи, когда Beatlesпришлось столкнуться с еще одной волной враждебности – скорее психологического, чем физического плана – во время американских гастролей. Причиной этого стали неосторожные слова Леннона относительно усиления безбожия в современном мире во время интервью лондонской газете «Evening Standard». Перепечатанные в журнале для подростков «Datebook» его заявления о том, что Beatles«сегодня популярнее Иисуса», что «христианство уйдет, исчезнет, отслужит», были восприняты более серьезными средствами массовой информации как беспардонное «богохульство» в стране, которая до их «британского вторжения» – и до того, как полковник Паркер, помыкая Элвисом, применил к тому «армейский стандарт», – привыкла к тому, что поп-звезда, как правило, лишена собственного мнения и управляется менеджером, являя собой назидательный пример честности, справедливости и американского образа жизни.

В журналах для подростков и даже в некоторых своих высказываниях на дисках подобная звезда шоу-бизнеса повторяла банальные наставления людей среднего возраста – «слово родителей является законом», «нельзя ругаться» и все такое прочее – и демонстрировала почти полное отсутствие личных пороков. С мягким юмором любимец публики отвечал на вопросы о своем гардеробе, о предпочтениях в еде и о возрасте, в котором предполагает вступить в брак.

Высказывания Леннона, балансировавшие на грани неприличия, стали буквально красной тряпкой для «белой деревенщины» южных штатов, которые в карикатурах изображались ограниченными и необразованными людьми – благодаря таким инцидентам, как избиение расистами черного музыканта Ната Кинга Коула во время его выступления в 1954 году перед разношерстной аудиторией в штате Алабама. Вслед за этим последовали зажигательные бомбы, брошенные в помещение одной из радиостанций Хьюстона парнями, которые возмущались ее радикальной антивоенной позицией. Их «правая» воинственность была окрашена благочестивым страхом не столько перед богом, сколько перед «главным», «тем, кто на небесах», «боссом райдеров» или, если кто-то из них удосужился заглянуть в словарь, «великим архитектором». К нему относились как к непритязательному философу прерий, некоему божественному координатору или как к оправданию дремучих предубеждений, среди которых было порицание длинных волос у мужчины. Как сказано в Послании к Коринфянам: «Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него?»

Именно здесь, в самом сердце «библейского пояса» США, были торжественно раздроблены тысячи дисков Beatlesпод оскорбительные комментарии местного диск-жокея. Другие акции протеста были такими же демонстративными. Новый долгоиграющий диск группы «Revolver» был исключен из списков 22 радиостанций юга страны, а страстные проповеди грозили громом небесным всем, кто придет на объявленные концерты Beatles, —хотя подтекст проклятий одной из радиостанций Мемфиса заключался в извращенной мести Брайану Эпштейну, неодобрительно отозвавшемуся о том, что она разгласила тайный (и впоследствии отмененный) договор о концерте Beatlesв одной из студий города, где такие деревенские парни, как Элвис, Джерри Ли и Рой Орбисон, имели неограниченные возможности для выступлений.

Бойкот на радио и враждебно настроенная аудитория – это еще пустяки по сравнению с письменными угрозами того, что божественный гнев – или кто-то из смертных, действующих по воле Всевышнего, – поразит Джона Леннона прямо во время концерта. Правда, практичные американские антрепренеры не посчитали это достаточной причиной для прекращения турне. Как бы то ни было, даже после того, как «То Kill A Beatle» заслуженно отправилась в мусорную корзину, ничего не произошло и в тех двух случаях, когда в адрес Beatlesпоступали угрозы. 20 августа 1964 года в управлении Центра конгрессов в Лас-Вегасе раздался телефонный звонок и неизвестный человек сообщил, что во время дневного концерта группы, состоявшегося в 16 часов, в здании была заложена бомба, но это сообщение не было воспринято достаточно серьезно, и вечерний концерт не отменили.

Через восемнадцать дней портье отеля в Монреале, где остановились Beatles,соединил Брайана Эпштейна с человеком, который сказал, что пуля найдет Ринго Старра, как только он сядет за свою ударную установку на концерте в городском «Форуме». Эпштейн решил подстраховаться и нанял детектива, чтобы тот стоял рядом с помостом для ударной установки – возможно, чтобы преградить путь пуле. Подобно Питу Бесту, Ринго сидел низко, и тарелки располагались прямо над ним. Никого не беспокоило, что играть было неудобно, да и кто мог услышать его – или выстрел – в этом бедламе?

В августе 1966 года круги этой «священной войны» пошли все дальше, и опасность стала постоянной. «Статья в „Evening Standard“ была написана очень ответственной журналисткой, Морин Клив, и цитата приводилась в правильном контексте, – восклицал Тони Барроу. – Джон заявил, что в данный момент поп-группа привлекает к себе большее внимание, чем бог. И действительно, на концерты приходит гораздо больше людей, чем в церкви. Эта фраза была вырвана из контекста и в этом отношении стала настоящей антирекламой».

Последняя попытка уменьшить ущерб была предпринята на пресс-конференции, которая состоялась за несколько часов до первого концерта в Чикаго. Там Джон был вынужден сделать заявление, которое большинство присутствующих восприняли как извинение. «Я впервые видел, что он нервничает на пресс-конференции, – заметил Барроу. – Вероятно, он действительно не понимал, за что нужно извиняться». Леннон сказал собравшимся журналистам: «Мне жаль, что я сболтнул…»

Гастроли на севере страны прошли без всяких неожиданностей, если не считать пикета куклуксклановцев у стадиона в Вашингтоне. Однако анти-битловские настроения были уравновешены значками с надписью «Я люблю Джона», пользовавшимися огромной популярностью. Тем не менее Брайану Эпштейну кто-то позвонил из телефона-автомата и пообещал, что один или несколько музыкантов найдут свою смерть на концерте в Мемфисе. Концерт все же состоялся – несмотря на взорвавшийся прямо на сцене фейерверк. Отдых от такой напряженной жизни Beatlesнаходили лишь в самолете во время перелетов из города в город.

Более коварной была – и продолжала оставаться – другая угроза. Одна немецкая frauleinутверждала, что отцом ее ребенка является один из музыкантов Beatles.Именно поэтому группа не выступала в Германии с 1962 года, когда они работали в клубе «Star-Club», по 1966 год, когда состоялся их концерт в «Ernst-Merk-Halle». Они даже отказывались от заманчивого предложения появиться на телевизионном шоу «Beat Club», не менее популярном, чем «Ready Steady Go». Именно поэтому Dave Dee, Dozy, Beaky, Mick And Tichпользовались на немецком рынке большим успехом, чем у себя дома, – до такой степени, что на 3000 голосов опередили Beatlesв голосовании на лучшую группу, проводившемся журналом «Bravo».

Тем не менее с учетом всех персональных и личных проблем, не дававших покоя группе, остановка в Гамбурге 26 июня 1966 года показалась им отдыхом в спокойном оазисе после тяжелого путешествия вокруг всего земного шара. Пребывая в веселом настроении, Леннон по-дружески принимал старых приятелей за кулисами зала, охранявшимися не хуже, чем Форт-Нокс. Правда, несмотря на все дружелюбие Леннона, у Астрид Кирхгерр возникло ощущение, что он не прочь, чтобы она вновь появилась в его жизни. Но он не мог вернуть 1961 год, когда…

Внезапно наступила тишина – Астрид, Ли Кертис, Берт Кемпферт и все остальные молча смотрели на Джона, раздумывая, адекватен ли он. После все расслабились – пока он не рискнул столкнуться с призраком Стюарта Сатклиффа во время ночной прогулки по старым притонам, все еще сохранившимся на улице Рипербан.

Затем компания вернулась на вечеринку, где громадное число гостей решили, что Beatlesуже достаточно проявили себя, и поэтому рассказывали байки о том, что Рори Сторм сказал Бруно Кошмидеру в «Кайзеркеллер» в 1960 году, а также вспоминали старые обиды. Теперь все это казалось таким далеким: «Индра», лорд Вудбин, Рики Ричардс, клуб «Top Ten», «The Graduates», Пит Бест, Am't She Sweet, Johnny And The Hurricanes…

Два месяца спустя Beatles сыграли свой последний концерт – в Сан-Франциско. Несмотря на все совместные испытания и победы, связывающие их узы начали постепенно ослабевать. Джон продолжал играть центральную роль в Beatles, но у него появились и собственные проекты, среди которых немаловажную роль играли «In His Own Write» и «Spaniard In The Works», две тонкие, но имевшие огромный успех книжки стихов, рассказов и рисунков. Кроме того, он сыграл эпизодическую роль в фильме «How I Won The War», который вышел в широкий прокат в период между преждевременной смертью Брайана Эпштейна в августе 1967 года и интересным, но довольно скучным телевизионным спектаклем «Magical Mystery Tour», продюсером которого выступил Джон. После этого дорога могла вести только вниз, но пластинки Beatles продолжали продаваться в огромных количествах.

9. «Управляемый хаос»

Путешествие к тому Джону Леннону, в котором едва узнавался музыкант из Мерсисайда образца 1962 года, началось за несколько недель до последнего гастрольного концерта 1966 года, когда он принимал наркотики, чтобы взбодриться перед концертом, и курил «косячок», помогающий снять напряжение.

По утверждению Леннона, у него с собой было несколько «косячков» – сигарет с марихуаной, – когда 26 октября 1965 года он, Старр, Маккартни и Харрисон, одетые в строгие костюмы, на черном «Роллс-Ройсе», пробивавшемся сквозь восторженную толпу, прибыли в Букингемский дворец для получения орденов Британской империи. «Для меня принятие ордена было одной из величайших шуток в истории этих островов», – впоследствии говорил Леннон.

О том, что процедура награждения вызывала у Джона отвращение, свидетельствуют его слова о том, что в ожидании аудиенции у королевы, которая была назначена на 11.10, четверо музыкантов укрылись в одном из туалетов дворца, чтобы выкурить одну из сигарет с марихуаной. Однако воспоминания Леннона могут представлять собой попытку укрепить свой имидж рокера-бунтаря. Его версия опровергается Джорджем Харрисоном, который настаивает, что курили они не наркотик, а обыкновенные сигареты. Как бы то ни было, все четверо национальных героев выглядели абсолютно нормально и во время беседы с королевой, и при обсуждении утреннего события на пресс-конференции в «Savile Theatre» в Уэст-Энде.

Возможно, обычные репортеры все равно ничего бы не заметили. Незнакомая с действием, названиями и жаргоном запрещенных наркотиков, радиостанция Би-би-си преспокойно транслировала сингл «Неге Comes The Nice» группы The Small Faces —там шла речь об ошеломляющем воздействии сульфата амфетамина («спид»), – а также «Rainy Day Women Nos 12 & 35» Боба Дилана с припевом «все должны одуреть от наркотиков». Однако композиция 1966 года «Heroin» группы The Velvet Undergroundне имела шансов попасть в эфир. Кроме того, телерадиовещательная корпорация неодобрительно относилась к «Eight Miles High» группы The Birds,а впоследствии даже к таким песням Beatles,как «Tomorrow Never Knows», «A Day In The Life», «Lucy In The Sky With Diamonds» и «I Am The Warlus», – деление на «мы» и «они» усилилось после того, как «легендарная четверка» перешла на позицию сторонников легализации марихуаны и помогала в выпуске «We Love You», сорокопятки Rolling Stones,вышедшей вслед за знаменитым налетом полиции на дом гитариста группы Кейта Ричардса в Суссексе.

В 1967 году пародия «LS Bumble Bee» в исполнении Питера Кука и Дадли Мура была показательной – в смысле известности, если не использования диэтиламида лизергиновой кислоты (ЛСД). В определенной степени воздействие «кислоты» усиливалось световыми и прочими визуальными эффектами в переживавших второе рождение клубах андеграунда-таких, как «Middle Earth» в Лондоне, «Paradise» в Амстердаме и «Fillmore East» в Нью-Йорке, – где музыканты обрушивали бесконечный поток звуков на впавших в транс хиппи или кружащихся танцоров, чье сознание было затуманено сверхъестественными ощущениями и сюрреалистическими образами.

На Западном побережье США ЛСД был более популярен, чем в Европе. Он подпитывал музыку таких групп, как Jefferson Airplaneи The Grateful Dead,лидеров философии «цветов» из Хайт-Эшбери, района Сан-Франциско, превратившегося в такую же Мекку поп-музыки, как Ливерпуль. В Лос-Анджелесе наркотические галлюцинации явно прослеживались в альбоме Брайана Уилсона «Smile», незаконченном шедевре, отрывки из которого вошли в последующие альбомы «Beach Boys».

Несмотря на то, что Брайан Уилсон внимательно изучал произведения своих британских конкурентов, он слышал лишь отдельные треки нового альбома Beatles«Rubber Soul», звучавшие в эфире, а полностью познакомился с альбомом лишь через несколько недель после его выхода в США в декабре 1965 года – один из друзей привез Брайану копию. «Когда я впервые прослушал „Rubber Soul“, – вспоминал Уилсон, – то был настолько потрясен, что не спал две ночи. Самое сильное впечатление на него произвели „Girl“ Джона и „Michelle“ Пола, а также общая атмосфера, которую он описывал как „религиозное, чистое, духовное звучание“».

Прослушав «Rubber Soul» четыре раза подряд, Уилсон сказал своей жене Мэрилин: «Я собираюсь сделать величайший альбом рок-н-ролла». Почти сразу же он начал работу над будущим «Pet Sounds», который будет соперничать с «Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band», вышедшим в 1967 году, и в конце столетия крупнейшие печатные издания назовут его, наряду с «Revolver», «величайшим альбомом всех времен».

В телевизионном документальном фильме 1995 года Брайан рассказывал: «Мы молились о том, чтобы получился альбом, сравнимый с „Rubber Soul“. Но в нашей молитве не было ничего эгоистичного – и все получилось. „Pet Sounds“ был сделан очень быстро». Коммерческий успех альбома не мог соперничать с успехом «Rubber Soul», но этот диск был с восторгом принят критикой, что заставило Beatlesнервно оглядываться – Пол Маккартни назвал своим «реальным соперником» именно Пола Уилсона, а не Rolling Stones.

Помимо того, что Beatlesстали третьими в ежегодном списке самых популярных артистов журнала «Musical Express», уступив первенство Rolling Stones,а также пропустили вперед Dave, Dee, Dozy, Beaky, Mick And Tichв аналогичном списке журнала «Bravo», обида усугубилась тем, что в опросе NME 1966 года они заняли второе после Beach Boysместо в разделе «лучшая вокальная группа». «Им повезло, – ухмылялся Ринго Старр. – В последнее время мы не очень много записывали, и поэтому у них было время, чтобы выпустить что-то приличное».

Старр имел в виду не только «Pet Sounds», но и «карманную симфонию» Брайана Уилсона «Good Vibrations», занимавшую первые места в чартах. Это был трек из альбома «Smile», который, по мнению Брайана Уилсона, должен был превзойти как «Rubber Soul», так и «Pet Sounds», однако одним из факторов, заставивших прервать работу над ним, стал выпуск «Sgt Pepper's Lonely Hearts Club Band». «Когда я услышал его, – вспоминал Брайан Уилсон, – то понял, что Beatlesнашли способ действительно развернуть рок в другом направлении. Это заставило меня жутко нервничать», кроме того, стало толчком к уходу Уилсона на два десятилетия в пропитанную ЛСД психологическую пустыню.

Джон Леннон, что бы ни говорили его обожатели, тоже был хорошо знаком с ЛСД и был самым активным потребителем этого наркотика среди музыкантов Beatles.Наркотики были частью философии «вседозволенности» – некоторые определяют ее как нигилизм, – господствовавшей в Лондоне на протяжении многих месяцев до того, как в январе 1966 года Джона «подцепил» один из случайных знакомых Джорджа Харрисона. Гитарист группы The Pretty ThingsДик Тейлор вспоминал: «Когда в 1966 году я жил в Фулхеме, студенты из квартиры наверху организовывали эти закрытые вечеринки – теперь вы назвали бы их оргиями, – где принимали еще не запрещенный ЛСД. Лично я относился к этому с чрезвычайной осторожностью».

«Мне было хорошо от „кислоты“, – возражает певец группы Фил Мей, – но у других людей возникали проблемы. Джон Леннон не относился к ним, и причины, по которым он продолжал употреблять ЛСД, поначалу были теми же, что и у Эрика Вердена из The Animals:„Я хотел испытать все. Именно поэтому я в первый раз попробовал ЛСД. Нет, не так. Я принял его просто для того, чтобы ощутить кайф“. Это было яблоком раздора между Берденом и его новым другом Фрэнком Заппой, лидером группы The Mothers Of Invention,который с горечью замечал: „Все сходились во мнении, что невозможно заниматься творчеством, не принимая наркотиков“. Тем не менее „психоделические“ искажения психики от приема ЛСД уносили Леннона к необыкновенным высотам творчества – и так далеко от пресловутого „Twist And Shout“, что завсегдатай „Каверн“ и представить себе не мог».

В это время он сознательно – и вновь благодаря Джорджу Харрисону – обращался к музыке других культур, то есть к тому, что можно обозначить термином «мировая музыка». Правда, Beatlesбыли не первыми поп-звездами, ставшими на этот путь. Так, например, в 1963 году Рольф Харрис уже вплетал didgeridooв богатую ткань западной поп-музыки, а вышедший в 1964 году альбом Сержа Гинзбура «Percussions» демонстрировал близкое знакомство с музыкой африканских племен. Более того, Розмари Сквирс, постоянная участница программ легкой музыки Би-би-си, еще до Альмы Коган увлеклась тибетской музыкой, а затем с 1972 по 1975 год была секретарем Общества британско-тибетской дружбы.

Beatlesпреклонялись перед Индией. ЛСД оказывал различное воздействие на каждого музыканта группы в том, что касалось восприятия классических традиций индийского субконтинента. Леннона завораживали протяжные раги, дополнявшие наркотические грезы и впечатления от чтения различных философских книг, купленных в индийской книжной лавочке на Пиккадилли. Он тоже приобрел ситар, но, в отличие от Джорджа, всегда относился к нему просто как к необычной гитаре.

Интерес Джона и других музыкантов Beatlesк Индии был на руку тем фирмам, которые торговали восточными товарами на Западе. Более того, к этой моде примкнули музыканты, от которых этого ждали меньше всего. Исполнявший классический джаз барабанщик Бадди Рич, к примеру, для записи альбома 1968 года объединился с игравшим на барабанах-таблах Алла Ракха – хотя альбом «Rich A La Rakha» был в такой же степени заслугой Рави Шанкара (у которого Джордж Харрисон брал уроки игры на ситаре), поскольку он сочинил и исполнил (если не считать импровизаций) большую часть музыки.

Другим катализатором этого сотрудничества стал джазовый флейтист Пол Хорн, европейский последователь Махариши Махеш Йоги, чей международный авторитет – как и Шанкара – был поднят при помощи Beatles.Однако это произошло лишь после переломного 1967 года, когда рок-музыка поспешно миновала свой классический период, возвысившись от чего-то малоинтересного до настоящего «Священного Писания», и взгляд на поп-музыку как на достойное интеллектуальное занятие значительно укрепился. Наиболее долговременным эффектом можно считать тенденцию, проявившуюся в том, что группы стали привлекать внимание публики «концептуальными» альбомами и прочими солидными эпическими композициями, которые невозможно втиснуть в десятиминутное выступление во время совместных гастролей с Хелен Шапиро.

Крики и истерика теперь сменились сосредоточенным «восприятием», поскольку привлекательность группы уже определялась не широкими улыбками и обтягивающими джинсами, а длинными экстраполяциями как из собственного последнего альбома, так из альбомов других групп, которые записывались на студии в течение нескольких месяцев и которые было практически невозможно воспроизвести на сцене при помощи обычных инструментов бит-группы.

Совершенно очевидно, что Beatles,прекратившие концертную деятельность, находились на передовых позициях этого нового подхода к звукозаписи – особенно после того, как Джордж Мартин в 1965 году ушел из EMI и основал собственную звукозаписывающую компанию AIR, переманив к себе Рона Ричардса. Апофеозом его профессиональной деятельности стал альбом «Sgt. Pepper».