Текст книги "Слепой царь"

Автор книги: Алан Аюпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)

– Так в пеньюаре он и не нужен.

– Так и весел он мешками вместо того, чтоб выделять эти самые места. – В тон мне ответила девушка.

– Прррр! – Раздался весёлый голос Альбины. – Карета подана!

– Разворачивай обратно. – Скомандовал я.

– Это ещё почему?

– потому, что не стоит нам пока что делиться некоторыми секретами. Лина, покажи, как тут залезать?

Вскоре мы шустро катили к месту встречи. Альбина устроилась на козлах, мы же в карете на мягких сиденьях. И было это не хуже, чем в шикарном автомобиле. Переднее стекло кареты было распахнуто, чтоб и Альбина смогла участвовать в нашей беседе. Что она с успехом и делала, время от времени отвлекаясь на дорогу. Лошади бежали ровно, достаточно быстро. Минут через пятнадцать они, повинуясь руке кучера, повернули налево и продолжили свой бег в прежнем темпе.

Девчонки делились впечатлениями от увиденного и узнанного. Я же размышлял о разговоре. Как его вести? С чего вообще начинать? Не получится ли так, что все девчонки решат уйти вместе со своими избранниками к Сяомин, а со мной никто не останется?

"Нет, конечно, Лина останется. Хотя!.. Почему я в этом так уверен? Нельзя быть уверенным во всём. Все могут уйти. А могут остаться. Кстати, я могу оказаться точно в таком же положении, как и этот новоявленный "авторитет". Надо ли было соглашаться с просьбой девушки? Не знаю. Наверное, всё-таки надо. Пацан, в конце-концов одумается, или заставят одуматься либо оставшиеся с ним, либо обстоятельства. У него нет другого выбора, как объединяться".

Я же чувствовал, что предлагать объединение должен он.

– Кстати, который сейчас час? – Спросила Альбина, сунув голову в распахнутое окно.

– Часов нет. Ответила Павлина.

– Недоработка. – Добавила Лина.

– Сейчас будут вам часы, сердцеедки. – Проворчал я, пытаясь представить каретные часы, и где они должны находиться. – Так. Совсем забыл. Павлина, ты у нас самая глазастая. Давай-ка на крышу. Смотри вперёд. Где-то за километра два, лучше три, надо будет остановится. Дальше пойдём пешком.

– Уже одиннадцать. – Вклинилась в мой монолог Лина.

– Чёрт. Никто не помнит, насколько мы договаривались?

Девчонки молчали. Никто не помнил.

– Зачем останавливаться так далеко? – Спросила Альбина.

– Чтоб они не смогли рассмотреть наш транспорт. – Ответил я.

– Слева от нас деревья. Фруктовые, между прочим. – Язвительно заметила наш кучер. – Кто-то очень хотел свежих яблочек, персиков, сливок, вишенок…

– Да, черешенок, виноградика, орехов побольше. – Перебил я её перечисления.

– Вот поэтому и не надо останавливаться далеко. Достаточно раньше приехать и спрятать наш транспорт за деревьями.

– У тебя есть гарантия, что мы приедем раньше? – Спросил я.

– Нет. Но очень хочется.

– Хочется, перехочется.

– Будет вам, – заговорила Павлина. – Я постараюсь засечь их издалека. Тогда и решим, куда и как прятать.

– Ладно. Договорились. – Сказал я, и протянул девушке бинокль. – Держи. А то Дженни мы ещё долго не увидим.

– А вот это хороший подарок. – Обрадовалась Павлина.

– Пользуйся, пока я живой.

– А ты помирать собрался? – Поинтересовалась Альбина, чуть повернув голову.

– Нет. Но вы, вероятно, очень скоро покинете меня.

– Это ещё почему? – Спросила Павлина.

– Наш хозяин нашёл кучу мужиков. И жаждет отдать всех нас замуж. – Разъяснила обстановку Лина.

– Притормози. – Попросила Павлина и сказала, выбираясь из кареты: – Я никуда не собираюсь. И с замужеством не тороплюсь.

– Ну вот, хоть одна признательная нашлась. – Ляпнул я, за что тут же получил ощутимый щипок Лины. – А ты не щепайся. Я тебя первую очередь отдам за самого красивого.

– А как ты выбирать будешь? – Спросила Альбина, трогая с места.

– На мац-мац! – Ответила на мою любезность своей любезностью Лина.

– Так, господа брачующиеся! – Заговорила Павлина с крыши. – Между прочим, нас уже давно ждут. На холмике стоят несколько всадников. Так что таиться нет смысла.

– Согласен. – Буркнул я.

– Они нас видят, спускаются с холма. – Продолжала комментировать девушка.

– С чего ты решила, что они нас видят? – Задал я вопрос, хоть смысла в нём уже не было.

– У них есть оптика. Отсюда невидно, что именно, но подзорная труба точно есть. Торчит из-за плеча одного из всадников.

– Ты уверена, что это не горн какой-нибудь?

– Всё может быть. – Философски заметила снайпер.

– Можешь слезать. – Предложил я. – Больше ничего интересного там не будет.

– Как сказать?! К примеру, вижу карету, очень похожую на нашу. А возле неё несколько человек с копьями.

– Ну, ни хрена себе! – Изумился я.

– Ага. Среди них, вроде бы, женщина. Плохо видно. Они её закрывают.

– А где они?

– На самом углу нашего забора.

– Альбина, сколько ещё ехать?

– Минут пять, не больше.

– Так, девчонки. Теперь вопрос ко всем. Нужен мозговой штурм. Смотрите, забор у нас сплошной. Ворот там нет. Если их создать, то те, через которые мы вошли на нашу территорию, исчезнут, как это произошло с теми воротами, что были напротив тюрьмы. Выходит, что ворота мы можем иметь только одни.

– Действительно задачка!.. – Сказала Альбина, не оборачиваясь.

– Но это ещё не всё. – Продолжал я. – Если на дороге мы сумели установить черту возможностей то, как быть здесь? Дороги-то нет? Видимой черты, вероятно, так же нет?

– отсюда не видно. К тому же, я не знаю, как она выглядит? – Спросила Павлина.

– А мы сами не знаем, как она выглядит. – Ответила Лина.

– Прррр! Приехали! – Крикнула Альбина, спрыгивая с козел.

– Ты лошадей в тень отведи, да привяжи на всякий случай. – Распорядился я, спрыгивая на землю и разминая слегка затёкшие ноги.

– Есть, ваше величество! – Дурачась, воскликнула девушка.

– Павлина, слезай! – Сказал я.

– Мне и тут не плохо. – Возразила Павлина и добавила: – Я лучше буду наблюдать отсюда. Мало ли чего!..

– Ты думаешь, что сумеешь нам помочь? – Справился я.

– Кто его знает?.. – Многозначительно отозвалась Павлина.

– Ладно. Сиди там. Пошли, Лина. Альбина, догоняй. Так, кстати, идём прежним порядком. Держись чуть позади.

– Что с забором будешь делать?

– Калитку сделаю. Не ворота, чай.

– А вот и я. – Подбежала Альбина, беря меня под руку.

– Альбиночка, держись чуть позади, старайся не пересечь черту. Мало ли чего может произойти?.. – Посоветовал я. – Всё, разговорчики!

Калитка получилась широкая. Мы без труда протиснулись в неё втроём. За ней нас уже ждали. В нескольких метрах стояли два высоченных мужика, между ними маленькая девушка, почти подросток.

– Девочки, – обратился я к Альбине и Лине, – отстали. Станьте у калитки. Не вмешиваться.

– Внешний вид обманчив. – Предупредила Лина.

– Знаю. – Вздохнул я. – Но придётся рисковать. По-любому нужна информация, а получить её, не прилагая никаких усилий и без риска, не всегда возможно.

Я сделал два шага вперёд и не почувствовал ничего. Не было никаких ощущений, будто преодолеваешь нечто невидимое.

– Сяомин? – Спросил я.

– Да, я. – Ответила девушка-подросток. – А ты смелый. Я думала, что ты не перейдёшь черту.

– Извини, пожал я плечами, – не знаю, можно ли тебе подавать руку?

– почему нельзя?

– Ну!.. – Замялся я. – Обычаи всякие… и всё такое!..

– Я не японка. Я китаянка.

– Это я знаю. Но вот обычаев ваших не знаю. Извини, могу напортачить. Так что лучше предупреждай сразу, ежели я чего не так буду делать или говорить.

– Ну, так протяни руку. – Предложила Сяомин. – Поприветствуем друг друга согласно вашим обычаям.

– Не подавай руки! – Послышался позади сдавленный шёпот, но было поздно.

Я ощутил маленькую ладошку в своей руке.

– Приветствую тебя, большой друг! – Торжественно произнесла китаянка, легонько пожимая кисть моей руки.

– Приветствую тебя, маленькая владычица! – Не менее торжественно откликнулся я.

– Поговорим?

– поговорим. – Согласился я, выпуская прохладную ладошку китаянки.

Тут же ощутил, упирающийся сзади под коленки, стул. Опустился на него, чуть не сбив столик, оказавшийся между нами. В этот самый момент я подумал, что китаянке ничего не стоило переместить меня в своё родовое поместье, как впрочем, и я мог не ехать сюда на лошадях, а перенестись мгновенно в нужную точку своих владений. Но почему-то Сяомин прибыла сюда, как и мы, на лошадях.

"Экономия энергии? Или творческой энергии. Что называется, есть лошади, зачем тратить драгоценные возможности? Эта китайская девушка явно знает больше меня. Как бы её раскрутить на откровенность? Нет. Не тот случай. Люди востока не болтливые европейцы".

– если ты думаешь, что я перенесла тебя в свой дом, ты ошибаешься. Просто я заранее подготовилась к встрече. Над тобой шатёр, точнее, большой зонт. Перед тобой столик с напитками. В основном соки. Но есть вино, коньяк, даже водка, если хочешь.

– Нет. Спасибо. – Отказался я. – В такую жару что-то не хочется употреблять горячительные напитки. Ты вчера сказала, что инвалид. Что у тебя проблема с ногами?

– Я просто не досказала. Там… – Она неопределённо махнула рукой куда-то в сторону. – Водка холодненькая, как вы, русские, любите. Только-только из ведёрка со льдом.

– Нет. Благодарю. – Решительно отказался я.

– Тогда начнём. – Сказала Сяомин, и положила свою прохладную ладонь на мою руку. – Я не боюсь, что ты убежишь, это я специально, чтоб ты чувствовал меня.

– Благодарю!.. – Оценил я деликатность девушки. – Можно поинтересоваться твоим возрастом?

– Ты думаешь, он совпадёт с твоим представлением обо мне?

– Нет. Не думаю. Просто очень уж обманчивый вид.

– Все китаянки маленькие. Так что к возрасту это не имеет никакого отношения. Мне двадцать один.

Она замолчала, явно ожидая ответной реакции.

– Хм!.. Мне, вообще-то, далеко за пятьдесят. А девчонки утверждают, что на вид не больше тридцати.

– А внутренние ощущения что говорят?

– Лет двадцать пять, двадцать три.

– Верь им.

– Спасибо. Буду верить. И всё же хотелось бы знать, откуда ты так много знаешь о здешнем мире? Может тебе известно, как все мы сюда попали? Может, ты знаешь, как отсюда выбраться?

– А тебе этого хочется?

– Я там видел. – Тихо сказал я.

– А я там была инвалидом. Без рук, без ног, слепая.

– Я ценю твою откровенность. – Сказал я, представив себе на миг, что мог ощущать человек в её положении и содрогнулся от ужаса.

– Ты не обижал слепых? Там?

Я подумал, вспоминая.

– Вроде нет. Во всяком случае, не помню такого. Я вообще слепых не видел. Ах, нет!.. Видел, конечно, но вот так!.. Нет. Не обижал.

– Ну, ладно. Мы об этом ещё поговорим. Времени у нас теперь предостаточно.

– Ты меня в плен возьмёшь? – Усмехнулся я не весело.

– Зачем же в плен? – Удивилась Сяомин. – Замуж за тебя пойду.

– Во как?!

– А ты что думал? Лучший союзник – связанный по рукам и ногам родственник.

– муж и жена не являются родственниками. – Мгновенно возразил я.

– Но и не враги.

– Ну!.. Это ещё как сказать?..

– Ты же, в самом деле, не собираешься со мной враждовать. Иначе бы ты не пришёл сюда.

– Я вообще не хочу ни с кем враждовать. Оно мне надо? Да и с кем? С девчонками? Не! Уволь.

– Не уволю. – Засмеялась китаянка. – Я предлагаю тебе свадебный союз.

– Объясни для начала, что это означает?

– А откуда я знаю? Просто мне, как и тебе, не хочется ни с кем воевать. А если придётся, то без надёжного мужчины не обойтись.

– Нашла мне "Надёжного мужчину". – Горько усмехнулся я. – Вот если там!.. Где я был с глазами!..

– Там бы ты на меня и не взглянул, если б встретил. Кому нужно живое полено?

– Давай не будем. – Попросил я. – Ты же сама знаешь, что права. Там я был бы защитником, а здесь!.. Я такой же беззащитный. Меня самого защищать надо.

– Правильно. Вместе мы сумеем защититься. Ну, так что? Каково твоё решение?

– Объясни, как это должно происходить? Что после этого произойдёт? Какова процедура? Я же ничего не знаю.

– Я тоже. Но вот сейчас и узнаем. Идёт?

– Каким образом?

– Мы желаем объединиться в брачном союзе. Нам необходим свод законов, на основании которого мы вступим в законный брак без злого умысла. – Чётко выговаривая слова, произнесла китаянка.

На столе появилась книжка. Даже не книжка, брошюрка. Сяомин взяла её в руки, раскрыла и зачитала:

"Брачующиеся по воле сердца, а не по принципу взаимовыгодности, объединяют свои поместья в единое целое без права раздела. Далее, вам следует заполнить анкету, которая определит степень вашей сердечной привязанности. Учитывая ваши ответы, будет выбран оптимальный вариант союза двух сердец. Если вы согласны с предложенным сводом правил, заполните поле "Согласен". Если не согласны, то просто положите книгу на стол".

– Ну, что будем делать? – Спросила Сяомин.

– Лично я согласен.

– Я тоже, согласна.

После чего мы принялись обсуждать каждое новое высказывание, появляющееся в книжке, отвечать на сотни дурацких вопросов. Некоторые из них заставили нас задуматься. И основательно. К примеру, кто будет главным в семейном союзе? Я, разумеется, мгновенно ответил, что Я, как мужчина. Китаянка ненадолго задумалась. Потом согласилась со мной.

Был и такой вопрос: "Какое из поместий будет основным после официального бракосочетания?".

Сначала я хотел уступить Сяомин, перебравшись в её апартаменты, но девушка вдруг заупрямилась, предлагая взять за основу мой особняк. Я почувствовал в этом подвох. Нет, не от Сяомин, от вопроса. И тут в мою голову пришла гениальная мысль. Правда, она была затратной, в плане творчества, зато решала множество проблем. И я выпалил:

– Предлагаю создать новый комплекс на стыке наших двух участков.

Китаянка явно не ожидала такого варианта. Надолго задумалась. Однако моё предложение пришлось ей по вкусу, и она согласилась.

– Проектировать наши участки будем совместно. – Сказал я, закрепляя успех.

– Девчонки мнутся. В туалет хотят. Отпусти их.

Я обернулся и махнул рукой, мол, идите за калитку. Но в ответ услышал твёрдое "Нет!".

– Блин!.. – Досадливо поморщился я. – Девчонки, я же не прогоняю вас, а предложил сбегать в кустики.

Лина и Альбина переглянулись, но ничего не сказали.

– Ладно. Давай продолжим. – Сказал я, возвращая себя в прежнее положение – лицом к будущей жене.

– Продолжим. – Согласилась Сяомин.

Выяснилось, что у меня по ходу дела может быть не одна жена, а несколько. В связи с чем я должен заранее определить статус первой жены: "Старшая жена", "средняя жена", "младшая жена", "главная жена" и так далее.

– Ну, как ты меня определишь? – Улыбаясь, спросила девушка.

– Любимая жена. Есть там такой вариант?

– Нет.

– Тогда возьми ручку и впиши. Там должно быть поле "Другое".

– Уже.

– Кстати, там иероглифами написано?

– И так, и так. Вот тут вопрос аналогичный предыдущему.

– То есть? Ты хочешь сказать, что имеешь право иметь несколько мужей?

– Да.

– Не, этого я не потерплю.

– А тебя и не спрашивают. – Рассмеялась китаянка. – Я впишу!.. Я впишу!..

Она повторяла и повторяла одно и то же, следя за реакцией на моём лице. Я же изо всех сил старался выглядеть беспечно. Уж очень я не люблю делить своих женщин с кем-то.

– Я впишу!.. – Сказала Сяомин в последний раз, шурша фломастером. – Единственный.

– Слышь, а вдруг ты этим самым отрезаешь себе отход?

– НЕ поняла?

– Ну, если я вдруг помру, тебе же после этого выйти замуж нельзя будет. Я вроде так это понял.

– Правильно понял. Но мне другого и не надо. Ты узнал о моём прошлом и не выразил никакого отвращения ко мне. Хотя мог предположить самое худшее.

– мог. Но не предположил.

– Потому что у нас таких уничтожают. Они долго не живут. – Тихо-тихо сказала девушка.

– Не может быть?! – Не поверил я.

– Может. Очень даже может.

– Извини, я не знал.

– Вот интересный вопрос… – Не отреагировала китаянка. – "Доверяете ли вы своему супругу?". Хм!.. Нет, конечно. С какой стати ему доверять, если у него куча жён?

– Ну, так и пиши.

– Нет, я лучше твоего ответа дождусь, потом свой запишу.

– А мне казалось, что вопросы появляются поочерёдно. Тогда договориться нет шансов. Вроде как таким макаром объективность определяется.

– Точно. Я забыла. Придётся писать. – И она нарочито растягивая слова, проговорила: – До-ве-ря-ю! Без-раз-де-ль-но единственному и неповторимому.

– Ну, ты и загнула! Неповторимый!

– Я, вотличае от тебя, пишу чистую правду.

– между прочим, я ни слова не соврал до сих пор.

– А как докажешь?

– а ты как докажешь?

– У меня есть доказательство. Но продемонстрирую я его тебе не сейчас.

– А когда?

– Хм!.. Вечером.

– Ну, у тебя и шуточки!..

– Я не шучу. Я вполне серьёзна.

– Ладно тебе. Давай дальше.

– Кстати, вопросы действительно появляются поочерёдно. Но вот определить, кому первому будет следующая пара вопросов, не догадаешься. До сих пор первому приходилось отвечать тебе, а вот этот вопрос выпал мне первой. Так. Ладно. Смотрим что дальше? Ага. И тебе такая же засада. "Доверяете ли вы своей супруге?".

– Разумеется. Иначе на кой было жениться? Ну, и не доверять жене, значит, подвергаться постоянной опасности.

– Какой?

– Это в книге вопрос или твой?

– Мой.

– Отравлению, убиению, задушению, не допущению до тела и так далее, и тому подобное.

– Вполне исчерпывающий ответ.

– Много ли там ещё?

– А вот этого я тебе не скажу.

– Инквизиторша.

– Инквизиторша – это жена инквизитора. Получается, что ты себя определил инквизитором.

– А инквизиторы имеют права жениться?

– Хм! Хороший вопрос! Нет, разумеется. Они же католики.

– Точно!

– Будь осторожнее со словами здесь.

– Согласен. Раньше я как-то не задумывался над тем, что говорю. Здесь приходится постоянно следить за собой. Очень неудобно.

– почему, очень удобно. Дураков сразу вычисляешь. Да. А почему вы задержались?

Я рассказал, тщательно подбирая слова.

– И такие сюда попадают. Так, вроде всё. Ага! "Отныне вы муж и жена. Вы можете объединить свои наделы и управлять ими. Однако основным управляющим будет супруг. Любое ваше решение по изменениям в жизни союза должно получить одобрение супруга, прежде чем воплотиться в действительность. Ваш супруг имеет право вступать в другие браки, однако ваш статус он изменить не может. Вы не можете больше выходить замуж, иметь мужчин на стороне. Прелюбодеяние для вас запрещено и наказуемо смертью на месте преступления".

– Во как!!!

– Тут ещё много. Всё читать?

– Давай, читай.

– Вашему мужу запрещено иметь любовниц…

– Врёшь. Это ты уже от себя.

– Да. Согласна. Вообще-то здесь уже всё. Остаётся лишь: "Да (подпись)", "Нет (подпись)".

– Кому первому подписывать?

– Мне.

Щёлкнула ручка, зашуршало еле слышно перо по бумаге.

– А почему не маркером? – Спросил я.

– А как ты узнал?

– ПО звуку. Когда ты писала маркером, звук был жирный, шершавый. А здесь почти не слышно. Пишешь мягко, приятно даже.

– Я подписалась под "Да". Теперь твоя очередь!.. Стой!.. Тут тебе тоже некоторые запреты даются. Слушай: "Вы имеете право не соглашаться с решениями супруги. Не можете развестись с ней. Однако если её предложения будут предполагать улучшения её надела, она сможет изменить некоторые правила данного законодательства. Вы имеете право содержать наложниц с разрешения вашей супруги…". Я же говорила, что не всё коту масленица.

– Не факт. Читай дальше.

– "Однако если это будет противоречить физиологическим отправлениям супруга, он имеет право изменить некоторые пункты данного уложения".

– Вот видишь!

– Вы не можете заниматься гомосексуализмом, скотоложством и так далее. Нарушение карается смертью на месте преступления".

– Идиотизм.

– Что, не понравилось?

– Понравилось. Только я терпеть не могу педиков. Руки бы не подал, если б встретился. Погань. – Поморщился я с отвращением. – Про скотоложцев вообще ничего не знаю. Но это такое извращение!.. Фу!..

Сяомин расхохоталась, глядя на выражение моего лица. Смеялась она весело, задорно, зажигательно. Даже я, не смотря на всё отвращение, выраженное на моей физиономии, не удержался от улыбки.

– Давай, расписывайся, супруг будущий.

– Почему будущий? Настоящий!

– Нет. Подписи нет, резолюции тоже пока не появилось.

– Какая ещё резолюция?

– Ну, на вроде того, что, мол, объявляю вас мужем и женой.

– А, понятно. Давай ручку.

– Нет. Пиши своей.

– Почему?..

Тут я почувствовал у себя в нагрудном кармане что-то тяжёлое. Осторожно поднял руку и коснулся кармана.

– Это что? – Спросил я.

– паркер.

– Золотой?

– Вероятно, да.

– У тебя такой же?

– Да.

– Всегда мечтал иметь золотой паркер. хотя на самом деле он мне и на фик не сдался. Кстати!.. А не в игровом ли мы поле?

– Что это значит?

– Ну, игра такая, цифровая.

Девушка, непонимающе, помолчала. На её лице ничего не выразилось. Это мне девчонки потом рассказали.

– Поясни. Я не понимаю.

– Когда-то очень давно фантасты старины придумали цифровой мир игры. Это компьютерная игра, но настолько реальная, что отличить от настоящего мира очень трудно. Практически невозможно. Разве что по эффектам, некоторым возможностям, которых в обычном физическом мире не может быть. Это называлось погружением. Они надевали специализированные костюмы, шлемы, перчатки, забирались в капсулы жизнеобеспечения. Там, находясь в игре, организм человека содержался в безопасности. Автоматика его кормила, убирала отходы жизнедеятельности, следила за здоровьем.

– Ну, и какое отношение это имеет к нашей ситуации?

– Я, взяв в руки паркер, вдруг понял, что потерять, подарить, передать, продать, сломать, уничтожить невозможно.

– И что?

– А во всех этих играх некоторые артефакты получали такие ограничения. Точнее, такие качества. Герой, обладающий таким артефактом, мог не опасаться за обретённую вещь. Даже если его убьют, вещь не пропадёт.

– Как убьют?

– НУ, по-разному…

– Я не о способах убийства, я о том, если человека убили, то возродиться он не может.

– Игровой герой может. Даже очень может. И не один раз. Во время игры персонаж может набирать количество жизней практически до бесконечности.

– Хороший мир.

– Ага. Только умирать неприятно. Сохраняются все ощущения. В том числе и болевые. Правда, не во всех играх.

– Выходит, мы с тобой и все здесь присутствующие, попали в игру?

– Нет. Я не знаю. Я предполагаю. Хотя!.. Был проект, где описывалось попадание людей в заранее подготовленный цифровой мир. То есть, если человек погибал или умирал, снималась его психоматрица и оцифровывалась. Правда, этот человек изначально должен был заключить договор со страховой фирмой и снять первую психоматрицу для внедрения и настройки её в электронные потроха компьютеров.

– Где об этом можно почитать?

– Я потом тебе расскажу, но дело в том, что в нашу библиотеку я пока что загружал книги исключительно практического направления.

– То есть?

– Справочники, учебники, руководства по эксплуатации, техническая литература, словари, энциклопедии ну, и так далее. Беллетристику и прочую литературу я оставил на потом. Мне кажется, что наши творческие возможности имеют пределы.

– Мне тоже так кажется. Ну, так ты подписываешь? Ух, ты!

– Что?

– А тут ещё одна книжка появилась, точно такая же, как у меня. Так! Ага, здесь тоже надо расписаться. Это, насколько я поняла, твой экземпляр. Здесь тоже по-китайски и по-русски текст есть.

Она пошуршала немногочисленными листками с нашими ответами (как ни странно, они не исчезли, а остались, как напоминания о наших мыслях в момент подписания), после чего подписалась.

– Давай, тебе где?

– Мне там, где "Да".

Я подписал оба экземпляра. Сунул свой в нагрудный карман, туда же вернул и паркер. И ощутил какой-то дискомфорт. Опустил руки под стол и пощупал левой, что там на правой. Оказалось обручальное кольцо. Но не обычное, а с каким-то камнем.

– А всё-таки, мне решать, с кем тебе спать, а с кем нет. – Заключила момент подписания Сяомин. Таак! Давай посмотрим. Ага!

– У тебя такое же? – Перебил я новоиспечённую жену.

Сяомин замолчала, как будто наткнулась на стену, посмотрела на свою правую руку.

– Не совсем.

– В каком смысле?

– У тебя кольцо с печаткой, у меня просто с бриллиантом.

– Ты разбираешься в камнях?

– Нет. Просто знаю.

– Опять это – просто знаю…

– Так! – Вернулась к своим изысканиям китаянка. – Среди этих, что с тобой, уже, есть одна любовница!.. Запретить! Хм!..

– Что, не получается?

– Нет. Она была первой. Её я отменить не могу. А вот вторую, могу. Но она ещё не любовница. И может не стать ею.

– А ты уверена, что она единственная?

– Разумеется. Вряд ли ты успел оприходовать десяток.

– Ну, не десяток, положим.

– Я удивляюсь, что ты одну-то успел.

– Не торопись делать выводы. – Предостерёг я.

– Хочешь сказать, что она не одна?

– Я никогда ни с кем не делюсь информацией об интимных отношениях с женщинами. Дурное воспитание. Не современное.

– Ты сколько дней здесь?

– Сегодня третий.

– Ну и не делай из себя Дон Жуана.

– Гут. Не буду.

– Что же с ней сделать?

– Что, будешь запрещать сразу?

– Нет. Подумаю. Да, а как это ты умудрился переспать с женщиной?

– Ну, ты даёшь!

– Просто!.. – Девушка замялась. – Я единоличница. Мне очень неприятно, если моего мужчину будут делить другие женщины.

– Ты знаешь, я точно такой же. Но вот беда! Себе-то я не запрещаю иметь много женщин, а вот женщинам иметь много мужчин кроме меня, увы!..

– Вот именно. Мне очень неприятно, что твой нефритовый стерженёк…

– Нефритовый стебель, не оскорбляй.

– Прости. Нефритовый стебель. Будет проникать в чужие нефритовые врата.

– Можно красивее сказать: "дворец радости и жизни".

– Мы с тобой ещё даже не познали друг друга, а уже говорим высоким языком любви моей родины.

– Язык любви твоей родины лично мне не чужд. Он куда лучше западному варианту.

– Хорошо. Мы об этом более подробно поговорим сегодня ночью.

Я озадаченно почесал в затылке.

– Что-то не так? – Насторожилась моя жена.

– Всё так. Просто ты так легко определяешь наше будущее, что моё сознание становится в тупик. Я не знаю, что будет через пять минут, а ты уже ночь запланировала…

– Всё правильно. Так и надо. Запланируешь, значит, так и будет.

– Гм! Хорошая мысль. Надо взять на вооружение.

– Бери, дарю.

– Кстати, ты обратила внимание на тот факт, что сразу после подписания ты мгновенно определила мою любовницу.

– И что?

– А то, что это ещё раз подтверждает тот факт, что мы в игре, или в цифре.

– При мне таких технологий не существовало. – Сказала Сяомин.

– При мне тоже. Но тогда скажи, как ты сюда попала?

– Не знаю. Я и прошлую свою жизнь практически не знаю. Знаю лишь то, о чём тебе уже поведала. Возможно, меня убили сразу после рождения, а некто сохранил эту память.

– Не исключено. – Согласился я. – Где твои гаврики?

Она оглянулась, потом ответила:

– У кареты ходят.

– Так пусть сядут, чего ноги тереть зря?!

– Они при мне создали нечто похожее на охранное бюро. Нашли среди своих человек десять бывших охранников, и решили, что отныне будут защищать меня от злых дяденек. А ты как сюда попал?

– Не знаю. Очнулся на полу в какой-то комнате. Совершенно слеп. Зато точно помню, что там был нормальным человеком, и что мне там как раз исполнилось 56 лет.

– Странно. Что ещё помнишь?

– Больше ничего. Даже не знаю, какая у меня была профессия?

– Может писатель?

– Я!!!

– А почему бы и нет? Может ты и создал этот мир.

– Извини, но создавать миры – это божественное дело. Я не бог, это точно.

– Почему? Кришна был нормальным мужиком.

– Откуда ты знаешь про Кришну?

– А откуда ты знаешь про нефритовый стебель?

Мы расхохотались. Информация каким-то невообразимым образом проникала в наши головы.

– Кстати, тут в книжке дополнение появилось.

– Какое? – Я оборвал смех.

– Наши возможности удваиваются. В качестве презента или бонуса нам даётся возможность перестроить наши уделы, согласно изменившимся условиям.

– Таак! Это уже интересно. Оказывается, мы исчерпали свои возможности перепланировки своих уделов?

– Не знаю. Я ни разу ничего не перестраивала. Как появилась, так всё и оставила.

– Выходит, что твои новички появляются в одной и той же комнате? А где же они живут?

– Не знаю. Система сама определила им место проживания и питания.

– А я сам обо всём думал. Теперь понятно. Ты ещё можешь чего-то изменять, вернее могла, а я уже нет. Теперь не расходованные тобой ресурсы получили дополнительный стимул, и перешли ко мне, как созидателю. Однако какая-то часть их осталась у тебя. Помнишь, там было что-то про переустройство твоего участка?

– Помню, помню. Не могу пока что всё сложить воедино.

– У меня тоже пока ничего не выходит.

– Ты бы девчонок пригласил под крышу. Маются, бедняжки, на солнцепёке.

– Ты разрешаешь?

– А тебе необходимо разрешение?

– Честно? Не знаю.

– Я тоже не знаю.

– Девчонки! – Я обернулся к подругам. – Идите сюда. Всё уже закончилось. Сейчас начнём работать.

Лина и Альбина подошли. Два мужика тут же вытащили откуда-то из-за кареты ещё два стула и принесли, поставив слева и справа от меня.

– Спасибо. – Поблагодарила китаянка.

– А как же Павлина? – Едва слышно прошептала Лина.

– Альбина, – повернулся я к девушке. – Не в службу, а в дружбу, сбегай за Павлиной. Чего ей там мучиться?

– Она не придёт. – Ответила Альбина.

– Почему?

– Потому, что она занимается нашей безопасностью.

– Альбиночка, золотце моё, послушай меня внимательно. Я не хочу по сто раз одно и то же рассказывать. Поэтому приведи Павлину, и вы получите все доказательства нашей полной безопасности.

– Как её в этом убедить?

– А ты не поняла?

– Что?

– Как вы подошли ко мне? Я же вас за руки не держал?

– Может ты мысленно разрешил.

– Альбина, ты помнишь случай у твоей двери с Дженни?

– Ну?

– Баранки гну. – Начал злиться я. – Неужели не понятно, что там я предложил вам взяться за руки потому, что моё мысленное разрешение не действовало. Вспомни, могли ли вы войти ко мне в комнату без того, чтоб я не провёл вас за руку?

– Поняла. – Ответила девушка и сорвалась с места.

– Лина, угощайся соком, водой, чаем. Может здесь и кофе найдётся?

– Найдётся. – Ответила Сяомин.

– Тогда я не откажусь от яблочного сока. Пить что-то хочется. – Попросил я.

– Час назад ты ничего не хотел. – Заметила моя новоиспечённая жена. – Боялся, что отравлю?

– Нет. Боялся, что подмешаешь что-то такое, что лишит воли, нарушит деятельность мозгового вещества.

– Угу. Афродизиак подмешаю. – Усмехнулась девушка.

– Не смешно. Откуда я тогда знал, с какими намерениями ты пришла на переговоры?..

– Не злись. Ты правильно делал. Я бы точно так же себя вела. – Успокоила меня жена и подала в освобождённую от своей руки руку высокий бокал с соломинкой.

Сок был ледяным. Пить его можно было лишь малюпусенькими глоточками, да и то с огромными перерывами на восстановление теплового режима в ротовой полости.

Пришли Альбина с Павлиной.

– Знакомьтесь. – Сказал я, поставив бокал на столик и поочерёдно касаясь девушек: – Это Лина. Это Альбина, это Павлина.

– Сяомин. – Сказала китаянка, руки не подавая. – Я жена вашего хозяина.

Повисла пауза. Подбежал охранник, приставил ещё один стул.

– А ты не собираешься пригласить сюда никого из своих охранников? – Спросил я, разрывая полог гнетущей тишины.