Текст книги "Месть Блэка: Игра (СИ)"

Автор книги: Aksido Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– И сколько конкретно лет прошло с того события? – подозрительно спросил я Поллукса, для которого, как мне кажется, не было особой разницы, пара лет или десять. Когда впереди ещё как минимум столетие, нет нужды запоминать эти цифры.

– Да лет двадцать, не больше, – отмахнулся тот, разминая шею.

– То есть, если портал нас отсюда не вытянет, то мы останемся тут на двадцать лет?! – я вскинулся, ошарашенно глядя на деда.

– Да нет… Если так подсчитать, то, наверное, с последнего открытия все тридцать прошло уже, – ухмыльнулся тот, в очередной раз подбросив стеклянный шарик. – Но не дрейфь. Уйти мы отсюда всегда сможем, а вот войти снова – уже вряд ли.

– Может быть тогда ты перестанешь играться с нашим единственным шансом на выход? – нервно посмотрел я на то, как тот вновь подкидывает артефакт, цена которого в моих глазах мгновенно поднялась.

– Не будь таким мнительным. Ты не смотри, что он стеклянный. Мой знакомый сделал его из того, кхм, что оказалось под рукой. Чтобы сломать его – нужно усилие всяко больше, чем обычное падение, – ехидно посмотрел на меня старый маг, впрочем, всё же убирая шарик в карман. – Но как скажешь. Отдохнул? Тогда давай соорудим себе что-нибудь поудобнее, чем лыжи. Думается мне, что цель наша где-то в стороне тех гор.

Я несколько завис, пытаясь представить, в какой ситуации первое, что подвернется под руку, будет стеклянным глазом, но послушно принялся сооружать нечто вроде собачьей упряжки с комфортными двухместными санями. Я занялся кабиной, а Поллукс споро заколдовывал из комьев снега и ледяного крошева все новых и новых големов, только издали похожих на ездовых собак. Очень издали. Скорее, это была помесь пантеры с гиеной, щеголявшая клыками саблезубого тигра и длинными загнутыми когтями, которые на пол пальца впивались в лед.

Довольно быстро закончив, я опустился в удобное кресло, наконец, трансфигурировав себе очки, шапку и теплые перчатки. Пускай чары и держались, правда, довольно быстро исчерпывая свой запас, но как будто бы мне было не совсем комфортно зимой в обычной мантии, просто психологический дискомфорт. Поллукс, кстати, тоже надел нечто похожее, только вот у него одежда была не трансфигурированной, а вполне себе сделанной на заказ, а значит – зачарованной на стойкость к холоду и очень удобной.

– Мог бы и предупредить, что тут холодно, – несколько обиженно произнес я, когда тот взял вожжи в руки, управляя своими химерами, и мы со скоростью хорошего снегохода понеслись в сторону гор.

– А магия тебе на что? – вскинул бровь Поллукс. – Да и времени было мало. Сам видишь, едва успели. Лучше посмотри какой вид, когда еще такой увидишь?

– Если бы я хотел на такое посмотреть, слетал бы на курорт, – пробурчал я, но после замолчал.

Вид был действительно великолепным. Бескрайняя снежная пустыня с редкими барханами сугробов была на диво великолепна, переливаясь разными оттенками белого и синего цветов. Единственное, что заставляло чувствовать смутную тревогу, так это отсутствие следов любой живности, никого не было видно на многие мили вокруг, ни одного живого существа, включая вездесущих чаек, или пингвинов, только бескрайняя пустошь и далёкий ориентир гор. Мы неслись сквозь снег в сверкающее белизной мертвое безмолвие крайнего юга. И чем ближе мы продвигались к горному хребту, тем более отчетливым становилось это чувство «неуютности».

Я достал зеркало, по которому должен был связаться сегодня с Гарри, но теперь артефакт показывал только мое отражение, оставаясь из-за помех просто обычным предметом, и проверил темпусом время. Хорошо бы успеть сделать все дела до вечера, даже и понятия «день, вечер, ночь» вроде бы здесь, на краю земли, довольно растяжимы. Зная Поллукса, пока он не найдет ответы на интересующие его вопросы о пропавшем сыне и своей сестре – мы отсюда не выйдем. Сейчас вот только и знает, как подгонять химер, постоянно проверяя местность мощнейшим Ревелио.

– Послушай, дед, – благодаря небольшой модификации головного пузыря, который теперь не пропускал бьющий в нас поток ледяного воздуха, говорить получалось нормально. – А ты уверен, что мы движемся в правильном направлении? Если тут какая-то тайная база Гриндевальда, то не лучше ли было ее спрятать где-нибудь посреди пустыни, а не у единственного доступного ориентира?

– Если бы ты был знаком с бошамипрезрительное прозвище немцев во Франции как я, то не задавал бы глупых вопросов, – отвлекся на меня Поллукс. – А особенно с мразями из Аненербе. Они почище гоблинов любили закапываться в камень. Даже тот приятель, который скрывался в Аргентине, сделал себе в Барилоче самый настоящий бункер со стенами в три метра, под одним из домов. А сколько сил мы потратили на то, чтобы выкурить их из лабиринта в ЭкстернштайнеЭксерские камни – группа скал в Тевтобургском Лесу вблизи Хорн-Бад-Майнберга, в районе Липпе, Германия. Она состоит из тянущегося на протяжении почти километра ряда колоссальных столбов и глыб песчаника, кое-где повалившихся и представляющих огромные, почти отвесные стены.… Ладно, не суть. Главное правило при работе с такими: видишь гору – скорее всего где-то там и следует искать.

– Хорошо. Может тогда, пока мы не добрались, все-таки расскажешь, что тебе известно о исчезновении Кассиопеи и Сигнуса? Ты об этом особо не распространялся раньше. Возможно стоит сейчас? Потому как сейчас, по-моему, самое время, – покорно приняв объяснение, я откинулся на спинку кресла.

– Не рассказывал я тебе по одной простой причине. Хотел, чтобы ты сначала разобрался со своими проблемами и не забивал голову лишним, – недовольно отозвался маг, затем, поправив шарф, нехотя продолжил, – известно мне не многое, но стоит начать, наверное, с самого начала, чтобы ты понимал все. Как ты знаешь, мать Сигнуса, моя жена Ирма, умерла, когда ему еще не исполнился и год. В начале, когда Гриндевальд ещё не вел свою самоубийственную войну, многие из нашего рода были приглашены в так называемый клуб по интересам. Ответили согласием, конечно же не многие, но моя жена была в том числе. Она в целом была… увлекающейся особой, – дед тихо хмыкнул, покачав головой чему-то своему, – Геллерт активно вербовал сторонников, и его взгляды во многом были довольно рациональны. Только-только отгремела первая мировая война, и многие умеющие думать маги были обеспокоены растущим прогрессом магглов. А именно – новыми способами масштабных убийств, которые они с таким увлечением создавали. Конечно, им пока было далеко даже до малейшего шанса противостоять обученному магу в прямом противостоянии, да и их бомбы добраться до любой магической территории были просто не способны. Вот только масштаб войны был таков, что любой маг, случайно оказавшийся в маггловском мире уже был под угрозой, – Поллукс качнул головой и поддал в неодобрении губы, и снова махнул рукой, поторапливая химер. Горы постепенно становились всё больше и выше, мы медленно, но верно приближались к цели.

– Снаряды, которые те сбрасывали с неба или запускали на дальность более километра отражались чуть более продвинутыми чарами, но вполне могли разорвать на месте зазевавшегося волшебника. Да и то, сколько тех же магглорожденных погибло, было искалечено или превращено в обскури, заставляло властьимущих делать вполне себе определенные выводы. Не говоря уже о гибели тысяч представителей тех остатков магических рас и животных, которые еще находились в самом маггловском мире, а не жили в магических лакунах и отворотах реальности. Войны велись всегда, но именно эта заставила взглянуть правде в глаза – магглы и Статут, их защищающий, стали проблемой. На волне воинственных настроений на лидирующую позицию вынесло талантливого чистокровного мага из древней германской семьи, последнего из своего рода – Геллерта Гриндевальда. Молодой магистр, практически претендующий по своей силе на звание архимага, талантливый оратор, человек с идеей – Геллерт быстро набирал сторонников. В чем-то ему помогли связи семьи, в чем-то личная харизма и сила. Но важнее скорее была идея, радикальность и, в то же время, популярность которой, привела того ещё в юношестве к отчислению из Дурмстранга…

– Магократия? – осторожно вставил я вопрос в речь деда.

– Да, можно сказать и так, – хмыкнул Поллукс, тоже откидываясь назад. – Отмена Статута, власть магов над магглами, мир во всем мире… И прочая чушь, которая по душе только наивным юнцам и властолюбивым старикам. Собственно, в своем клубе по интересам он собрал и тех, и других, быстро обрастая властью, влиянием, деньгами. Разумеется, он не мог обойти стороной и одну из могущественнейших семей в магической Британии. Дальше ты, наверно, и сам все знаешь.

– От тебя это было бы услышать намного интересней, всё же, ты был прямым свидетелем, – дипломатично оправдал я свою необразованность.

– Там много всего можно рассказывать, да и долго, – поморщился маг. – После того, как председатель МКМ по формальной причине отказал Геллерту в праве участвовать в предстоящих выборах на должность председателя, тот решил действовать. Я думаю, что этот пост ему, в целом, был не особо нужен, не особо-то много власти он и дает – больше статусность… Так вот, после отказа Геллерт призвал своих сторонников саботировать выборы и перейти к решительным действиям. Старый как мир прием – «не мы так хотели, а нас заставили это сделать», работает он до сих пор. Волна террора, фактически захват территории маггловской и магической Германии, формирование военных экспедиций, огромные массивы человеческих жизней в прямом и переносном смысле положенных на алтарь войны. Все это стало причиной отказа твоего прадеда, Сириуса Блэка второго – присоединиться к Гриндевальду. Некоторое время мы удерживали нейтралитет… Но потом Ирму схватили. Геллерт, зная, что семья для нас не пустой звук, решил шантажировать твоего прадеда через мою жену, оставленную в качестве заложника у одного из своих приближенных, чтобы финансировать свою военную кампанию. И Сириус согласился. Только вот спустя считанные месяцы ее фотография на родовом древе потускнела… – дед замолчал, потемнев лицом, и я не стал его тревожить, смиренно ожидая, пока тот справится с эмоциями.

– После этого Сириус принял решение вступить в войну, но уже против Гриндевальда, – через несколько минут в тишине, если не считать тихий скрип снега, снова заговорил Поллукс. – Даже позволил мне лично убить ублюдка, который допустил смерть Ирмы, да только все одно. Её было уже не вернуть, а я жаждал мести. Мы с Арктурусом были в одном из отрядов, нацеленных на уничтожение сторонников Геллерта, вместе с союзниками и некоторыми из вассалов. Кассиопея же… Скажем так, она предпочитала действовать в одиночку. Но и в то же время одна она не была.

– Это как так? – выгнул я бровь, взмахом палочки обновляя согревающие чары.

– Ты, наверное, знаешь, что у каждой древней семьи с собственным источником, а также длинной историей, есть свои особенности? И я не про накопленные знания, поддержку алтаря и особенный магический фон веду речь. Родовые дары, одаренность, склонность, дары Магии, волшебные гены… Как хочешь, так и называй. Я предпочитаю определение из моей любимой стези, химерологии, – результат направленной магической селекции, – криво усмехнулся старик.

– Звучит как-то не очень, но да, слышал, – пожал плечами я. – У тебя склонность наверное к химерологии. У меня – к боевой магии.

Поллукс посмотрел на меня уничижающим взглядом, заставляя тут же начать оправдываться.

– Что? Серьезных исследований по этому поводу, насколько я знаю, нет, а к рассуждениям древних мыслителей ты сам призывал относиться со скепсисом и делить на два!

– Да я не про это, – отмахнулся Поллукс. – Ладно, химерология, хоть звучит логично, хотя и в корне неверно. Но каким образом, ты думаешь, может появиться родовой дар в магической дисциплине, которая, в целом, – просто связь чар, трансфигурации, аппарации… И ещё много всякого, что может пригодиться в битве? Почему тогда не родовой дар к защите от темных искусств, или к маггловедению?

– Я уже говорил о том, что только слышал об этом, не спускай на меня всех собак, – недовольно пробурчал я.

– А… Ладно, совсем забыл, что говорю с недоучкой без систематического комплексного образования. У меня, к слову, нет никаких даров. Возможно, только небольшое сродство с магией жизни. У тебя, похоже, с магией тьмы, и довольно сильное. А вот у моей сестры был действительно мощный дар – в некромантии, – прикрыв глаза, немного помолчал Поллукс. – Уже тогда эта ветвь магического искусства была довольно редка и ограничена. Видишь ли, очень уж кровавые события происходят, если сильный некромант вдруг не удержит свою силу под контролем. Да и полезного применения в мирное время можно мало придумать. Но вот на войне… Кассиопея была очень одаренной в этом виде искусства. Но одновременно и очень доброй по своему характеру. Так как своих детей у нее не было, а на войне не было места для нежности, всю свою любовь та подарила моим сыновьям. Особенно младшему – Сигнусу, которому она практически заменила мать. После того, как война закончилась, Кассиопея, как и я, вместе с несколькими энтузиастами из союзных родов и организаций, еще некоторое время вылавливали сбежавших сторонников Геллерта. Но если я продолжал это делать просто из принципа, то Касси… Мне кажется, однажды освободив, она уже не могла без использования своих сил на полную. И вот, в пятьдесят восьмом году она вдруг пропала. Я долго пытался ее найти, но так и не сумел, к сожалению… Как в воду канула. Хотя маги смерти такого уровня никогда не умирают тихо, уж поверь.

– И Сигнус попытался ее найти? – предположил я логичный вариант развития событий

– Да, – тепло улыбнулся Поллукс. – Он вырос смышленым магом, не то что балбес-Альфард. И, видимо, так и не смог забыть свою любимую тетю, пробуя разные способы ее найти. Гобелен ведь показывал, что она жива. Ну а дальше…

Глава 8

– И Сигнус попытался ее найти?

– Да, – тепло улыбнулся Поллукс. – Он вырос смышленым магом, не то что балбес-Альфард. И, видимо, так и не смог забыть свою любимую тетю, пробуя разные способы ее найти. Гобелен ведь показывал, что она жива. Ну, а дальше…

– Дальше ты и сам знаешь. Гобелен не может врать. Если на нем нет даты смерти, то и Сигнус, и Касси должны быть еще живы.

– Столько лет прошло… – с сомнением покачал я головой, сочувственно глядя на Поллукса, совсем не уверенный в том, что родовой артефакт не ошибается в отношении Кассиопеи и Сигнуса.

Да и отсутствующая дата смерти у Арктуруса не внушала доверие. Все-таки, любой артефакт, пусть и такой мощный, можно обмануть. Хотелось бы конечно надеяться, но… Тридцать с лишним лет – это очень долгий срок, особенно учитывая, что здесь ничего нет, кроме ледяной пустыни. Магия может многое, в том числе хороший маг может обходиться без еды достаточно долго, поддерживая себя энергией, но не на такой большой отрезок времени. Впрочем, может быть тут и была какая-то живность.

– Ха! Ты просто не знаешь Касси, если кто и мог здесь выжить в течение такого срока, так это она, – фыркнул дед, улыбаясь. – Я долго не мог понять причины, по которой, если они еще живы, то не могут выбраться или подать весточку, а здесь все совпадает, видишь? Выбраться самостоятельно они не могут, связаться с внешним миром тоже. Я чувствую, что они где-то там… погоди-ка… Держись!

С этими словами Поллукс заложил дикий вираж, от которого наша колесница чуть не перевернулась, а химеры, цепляясь за обледенелую поверхность, высекая фонтаны ледяных искр, совершили экстренную остановку…. От которой я пулей вывалился из повозки и едва успел взмахнуть палочкой, применяя на себя Аресто Моментум, чтобы не собрать весь лед лицом. Надо было трансфигурировать ремни безопасности.

– Какого Мордреда?! Дед! – опустился я на землю, оглядываясь на ехидно скалящегося Поллукса, который с невообразимой искусностью накладывал все новые и новые чары. – Опять твои проверки?!

– На этот раз совмещаю приятное с полезным, – ответил маг и ещё раз запустил заклинание, которое заставило землю передо мной всколыхнуться даже на вид острым покров ледяных шипов. – Тут поработал неплохой классический стихийник, чувствуется старая немецкая школа. Дальше поедем медленнее.

– Нда, – немного взбледнул я лицом, понимая, что еще чуть-чуть – и прилетел бы как раз на магическую мину. – Но на этот раз я поведу!

– Да пожалуйста, – махнул рукой Поллукс, кидая мне поводья. – Только вот как ты это будешь делать, я не очень представляю.

– В смысле, – не понял я вопроса. – Возможно, руками?

– Забавно будет на это посмотреть, – рассмеялся дед. – Учитывая, что я управляю химерами с помощью мысленных команд. Это же мои химеры.

– Стоп. А зачем тогда вожжи? – я недоуменно уставился на поводья в ладони.

– Так, для атмосферы, – пожал плечами Поллукс, действительно не шевельнув и пальцем, разворачивая упряжку на объезд шипов. – Залезай давай, время не ждет.

– Ага, не ждет, – проворчал я, залезая в повозку и трансфигурируя себе трехточечный ремень. На всякий случай. – Что-то сильно сомневаюсь, что эта резкая остановка была случайной…

– Ты что-то сказал? – переспросил Поллукс с хмурым выражением лица.

– Ничего, – поспешно проговорил я, пока тот не придумал мне очередное испытание магических навыков в полевых условиях. – Едем, едем, время не ждет!

И мы двинулись дальше, на этот раз действительно чуть медленней. Я дополнительно трансфигурировал тяжелый снежный ком перед нами в цилиндрический давящий элемент асфальтоукладчика, и подгонял его Левиоссой, чтобы тот проверял местность перед нами на предмет физических ловушек. Магические мы обходили стороной благодаря мастерству деда и его феноменальной магической чувствительности, но даже так, пару раз приходилось принимать воздушные лезвия, ледяные шипы и прочие прелести на предусмотрительно навешенные щиты.

Казалось бы, предосторожность в еще и физической проверке была излишней, но пару раз такая предусмотрительность себя оправдала, и ком разрывало в клочья обычной маггловской взрывчаткой, только с алхимической начинкой, которая разбила Протего на нашем «минере» и даже умудрилась снести голову одной из химер.

Но, наконец, с одной из мин закончились и ловушки. Не сказать, чтобы их было очень много, скорее это была первая линия фортификаций, изрядно побитая временем. Что, однако, не делало ее безопасней. Прямо после закончившейся ровной дороги был небольшой обрыв, и дальше путь лежал через плато замерзших камней и ледяных глыб, которые устилали местность перед восходом на эти странные горные хребты.

Отсюда скалистые, вперемешку со льдом и снегом, они казались ещё странней и чужероднее, чем на расстоянии нескольких десятков километров, неровной грядой преграждая нам путь, черными вершинами упираясь прямиком в туман, заменявший облака. Конца этим горам видно не было.

Стоило нам подъехать ближе, как на склоне самых высоких гор стали видны странные образования. Массивные, низкие глыбы с отвесными боковыми стенками, четкие прямые углы делали их похожими на стены крепостного вала. Я невольно вспомнил когда-то виденные фотографии из горных деревушек Китая, которые лепились по склонам гор. Это, конечно же, была просто оптическая иллюзия – края искрошились и обточились временем и непогодой. Кто знает, сколько бурь и прочих превратностей климата пришлось им вынести за многие тысячи лет.

Некоторые слои, особенно верхние, выглядели более светлыми, чем другие. С близкого расстояния также было видно множество пещер или впадин, некоторые – необычайно правильной формы, квадратные или полукруглые. И меня только жуть брала, сколько же нам необходимо будет всего осмотреть. На одном пике я увидел ещё что-то наподобие арки.

– Ну что же, – проговорил Поллукс, вдоволь налюбовавшись здешними видами, а заодно и проверив все магией, и сейчас, как фокусник из шляпы, доставая из небольшого походного рюкзака метлу, держа её за навершие, и протянул мне. – Держи. Мы на правильном пути. Амулет поиска работает слабо, но направление показывает. Нам либо вглубь горы, либо через неё куда-то туда. Наши собачки останутся здесь, а с метлой будет как-то сподручней перелетать.

– Я вот одного не могу понять, – принял я метлу, задумчиво рассматривая новенький, залакированный «Чистомёт-11», рекламная компания которого гласила, что метла может разгоняться до семидесяти миль в час всего за десять секунд (об этом мне как-то рассказал Гарри). – Если ты так подготовился, почему тогда мы бежали сломя голову сквозь эти глыбы, если могли просто пролететь?

– Да я… кх-хм… – смутился было вскинувшийся Поллукс, который явно просто забыл о магическом транспорте, когда мы бежали, но затем мгновенно сменил выражение лица на свое обычное. – О, да, теперь можешь гордиться собой, Сириус. Подловил меня. Дедушка забыл о метлах… Я уверен, что тебе это нравится. Это, наверное, лучший день в твоей жизни! Знаешь, тебе нужно было избираться в министерство вместо Крауча, раз ты такой умный. Министр заднего ума – Сириус Блэк! Может быть, будешь задавать меньше глупых вопросов, и мы все же сосредоточимся на спасении моей сестры и сына? – и он, оседлав метлу, резко взмыл вверх, поднимая за собой кучу снежинок.

– Вот же… – счел за лучшее не высказать я свои мысли и тоже устремился вверх, за всё набирающим высоту старым магом. Иногда Поллукс был просто невыносим. Особенно когда ему приходилось признавать, что он в чем-то ошибся.

Пещера находилась не слишком высоко, и когда я спустя несколько минут догнал Поллукса, он уже осторожно заходил внутрь большого провала, усыпанного снегом и какими-то полураскрошившимися останками ракушек. Пещерка внутри была не глубже семи-восьми футовпримерно 2–2,5 м., зато разветвлялась во всех направлениях и, судя по гулявшему в ней ветру, составляла лишь одно звено в целой подземной системе, верх и низ которой были густо усеяны крупными сталактитами и сталагмитами, некоторые – столбчатой структурой.

Чем дальше мы заходили в пещеру, тем больше становилось этих останков морской фауны, неведомо каким образом оказавшимися на подобной высоте. Россыпи раковин, костей рыб и прочих земноводных валялись тут и там, кое-где они просто забивали проходы.

Возле одного из провалов, к своему удивлению, я обнаружил останки старой буровой машины, искореженной и явно оттащенной вручную. Ну а дальше, по мере продвижения в глубину нас ждали…

– Боши, – небрежно пнул Поллукс одну из касок с рожками, разбросанных возле старых рассохшихся коробок и какой-то машины, видимо, тоже буровой. Та отлетела куда-то вглубь пещеры, и противный хрустящий звук эхом отдался по древним сводам. – И, видимо, обычные магглы. Никаких следов заклинаний, даже старых. Интересно, что они тут делали…

– А мне больше интересно, почему они оставили тут свои вещи, – кивнул я на коробки со снарядами, оружием, жестяными банками и прочим хламом. – Явно куда-то спешили отсюда. Пойдем дальше? – я посмотрел на следящего за амулетом в форме компаса дедом, который сверял плавающую стрелку с направлением пещер.

– Нет, – захлопнул он компас. – Тут никого живого уже долгие годы. И амулет указывает в другую сторону, нам наверх… – с этими словами он развернулся и двинулся к выходу. Я же еще раз осмотрел темные провалы бесконечных коридоров, до которых не долетал свет Люмоса, а затем обратил внимание на то, что не увидел сначала. Помимо всего прочего, на полу среди мусора поблескивали отстрелянные гильзы, тоже невесть как оказавшиеся посреди абсолютной пустоши магической лакуны. Все произошедшее здесь продолжало оставаться загадкой. Посмотрев на все это, я тоже двинулся к выходу, причем весьма поспешно. С каждым мгновением находиться в этом странном месте мне нравилось все меньше и меньше.

Когда я вышел наружу, снова подставляя лицо ветру, дед задумчиво смотрел вверх, делая пассы волшебной палочкой.

– Скоро будет ураган, – рассеянно проговорил тот, но я и без его слов уже понимал, что ясная погода, которая преследовала нас с момента открытия врат, закончилась. Ветер, пока что ещё не слишком сильный, поднимал с низов вверх весело танцующие снежинки, но если посмотреть ещё выше, то можно было заметить огромную, темно-серую тучу, ползущую на нас из глубины равнины. – Давай поторопимся. Если успеем перебраться на ту сторону, нас не слишком прижмет к скалам.

– Давай, – с радостью кивнув, я вскочил на метлу и быстро начал набирать высоту. Что-что, а останавливаться пережидать бурю в этой пещере я меньше всего горел желанием. Осталось только добраться до верха перевала, и тогда мы окажемся в безопасности от надвигающейся бури.

Но все же мы не успели.

Ещё несколько минут назад мы быстро набирали высоту, готовясь перелететь через горы в том месте, которое казалось относительно ниже остального хребта, однако в одно мгновение дикие порывы ветра, которые закручивались по причудливой, непонятной траектории, замедлили наше восхождение до нескольких миль в час.

Казалось, что воздух превратился в холодную морскую воду, бьющуюся о скалы приливами и отливами, которые то и дело пробовали на зуб чары рунологов, заставляя вложенную в них силу выдыхаться и сбоить всё чаще, утягивая нас в опасную близость от самих острых граней скал.

– …не… ом… – уже используя Сонорус прокричал мне Поллукс, махая рукой в направлении стремительно приближающейся бури. – …а… ся… у-у-у… – он указал на один из больших выступов, мимо которого мы уже пролетали несколько секунд назад, прежде чем свирепые ветра не швырнули нас обратно на несколько метров вниз.

– …я… – сам не услышал своего голоса и поднял руку в согласии, поняв план деда. Похожие на зубы огромного дракона шпили, опоясывающие небольшое плато, должны были послужить какой-никакой защитой от снега и ветра. Дальше взлетать было попросту безумием.

Так что мы осторожно, вихляя как пьяная вусмерть дамочка на каблуках, долетели до уступа с небольшим углублением в скале, вывалились на землю и тут же принялись за дело. Я трансфигурировал из снега тяжелые каменные плиты и с помощью левитации подгонял эти блоки, строя укрепления против ветра, Поллукс же лихорадочно раскидал целый комплекс чар, которые прощупывали каждую пядь льда и камней на многие футы вокруг, а после начал помогать мне с постройкой защитной стены, удерживая получившуюся конструкцию своей магией и сращивая сделанные наспех швы.

Спустя несколько минут войны с ветром, а под конец ещё и летающими словно пушинки килограммовыми льдинами, мы уже были в довольно просторном каменном убежище, на стены которого было навешано такое количество заклинаний, что даже без специальных очков рябило в глазах. Зато здесь был не страшен рев буйства стихии, который, будь мы на открытом пространстве, тут же раздавил бы двух забравшихся в горы людей, словно букашек. Даже сидя за зачарованными стенами ни я, ни дед, кажется, не чувствовали себя в безопасности, напряженно смотря в разведенный посредине укрытия волшебный огонь.

– Ты почувствовал? – наконец нарушил затянувшуюся тишину дед, покопавшись в сумке и доставая вкуснейшие, как будто только что из печки, хрустящие булочки.

– Да, вкусно пахнет, – сглотнул я тут же набежавшую слюну.

– Да я не про еду, охламон, – закатил глаза Поллукс, но все же протянул мне на подносе половину снеди. – Хотя стряпня Донни, как всегда, выше всяких похвал. Я про буран. Это не просто ветер. Там явно чувствуется что-то магическое… Причем, где-то я это уже видел, вернее, что-то похожее. Не могу только вспомнить…

– По мне, буря как буря, – не согласился я, тут же впившись зубами в горячую выпечку. – Разве что очень сильная. Но это место в целом очень странное… Я надеюсь, мы тут ненадолго задержимся. У меня действительно сейчас много проблем, которые требуют личного присмотра.

– Найдем Кассиопею и Сигнуса и сразу назад, – неожиданно серьезно проговорил Поллукс. – Мне тут тоже не слишком по душе, знаешь ли.

– Хоть в этом мы с тобой согласны, – рассмеялся я, доедая последнюю булочку. – Кстати, а нет еще?

– Погоди, – вдруг вскинулся Поллукс, настораживаясь, точно большая собака. – А сейчас, почувствовал?!

– Сейчас да! Держи щит! – уже стоя прокричал я, доставая оба магических концентратора, окружая наше убежище ещё несколькими каменными плитами, которые словно огромным фрезеровочным станком начал стесывать уплотнившийся до кристаллов снег, с огромной скоростью пролетающий снаружи.

Но это был не просто снег и лед, действительно, простой снег не смог бы с легкостью циркулярной пилы разрушать закрепленный вечной трансфигурацией материал. И буря была точно не обычная.

Поток льда и ветра с невообразимой легкостью разрушал магическую энергию, которая питала связи между частицами, и прочный камень в мгновение ока становился таким же рыхлым, как и снег, из которого я его изначально создал. Щиты Поллукса тоже не были достаточной помехой для этой жуткой бури, которая словно стая пираний обгладывала наш импровизированный домик, истончая его стенки.

– Эта хрень разрушает чары! – прокричал покрасневший от запредельной нагрузки Поллукс, удерживая колыхающийся словно простенькая палатка под шквальным ветром щит. – Используй скалы!

– Уже… догадался, – пропыхтел я, самыми разрушительными заклинаниями из своего арсенала сбивая обломки необычайно твердой породы и укрепляя ей наше жилище. Минута, две… Я впервые за очень долгое время после принятия главенства и подключения к родовому источнику почувствовал, что попросту выдыхаюсь. Неприятное ощущение, надо сказать… Только вот ранее питающая меня река магической силы от источника здесь превратилась в тоненький ручеек, кое-как наполняющий быстро убывающий сосуд. Магическое сосредоточие, которое форсированно вырабатывало последние капли, уже не справлялось. Ко всему прочему, любые заклинания, которые входили наружу, очень быстро разрушались, и контроль над банальнейшей Левиоссой заставил меня так напрягаться, что тело просто не выдерживало.

Но я все так же упрямо долбил эти проклятые скалы, отвалившимися кусками создавая преграду буйству стихии. Первыми полопались сосуды в глазах. Затем, от запредельной нагрузки из носа потекла кровь. Затем… Я уже не помнил, как не удержал контроль над заклинанием, и то словно воздушный шарик лопнуло где-то снаружи, похоронив нас под завалом изо льда и горной породы.

* * *

– Пей давай, – первым, что я почувствовал после того, как пришел в себя, был мерзкий запах знакомого зелья, который Поллукс вливал в меня через узкое горлышко.

– Да я сам, сам… – прохрипел я, приподнимаясь на какой-то лежанке и залпом выпивая зелье. Судя по тишине, буря уже закончилась, и стены все-таки выдержали буйство стихии.