Текст книги "Треснувшее зеркало"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 21

На следующий день инспектор Крэддок, усталый и подавленный, пришел навестить мисс Марпл.

– Усаживайтесь поудобнее, – сказала она. – У вас было много забот.

– Не люблю поражений, – признался инспектор Крэддок. – Два убийства за сутки. Увы, я менее силен в своем деле, чем предполагал. Дайте, пожалуйста, чашечку крепкого чаю, тетушка Джейн, несколько ломтиков хлеба и утешьте меня своими воспоминаниями о добрых старых временах в Сент-Мэри-Миде.

Мисс Марпл сочувственно причмокнула.

– Так дело не пойдет, мой мальчик. Я считаю, чай с бутербродами совсем не то, что вам сейчас нужно. Мужчинам, познавшим разочарование, необходимо что-нибудь покрепче, чем чай.

Как обычно, мисс Марпл произнесла слово «мужчина» так, словно речь шла о некой малоизвестной породе животных.

– Я бы рекомендовала вам доброго крепкого виски с содовой, – сказала она.

– В самом деле, тетушка Джейн? Что ж, не откажусь.

– И я сама налью его вам, – сказала мисс Марпл, вставая.

– О нет, что вы! Позвольте, я сам. А где, кстати, мисс… как ее зовут?

– Нам не надо, чтобы здесь суетилась мисс Найт, – возразила мисс Марпл. – В ближайшие двадцать минут, пока она не принесет мне чай, мы спокойно посидим вдвоем. Вы умно сделали, что подошли к окну, а не прошли через парадную дверь. Теперь мы можем немножко побыть вдвоем.

Она подошла к угловому шкафчику, открыла и извлекла из него бутылку, сифон с содовой и стакан.

– Вы полны сюрпризов, – удивился Дермот Крэддок. – Совершенно не предполагал, что вы храните в своем шкафчике. А вы, тетушка Джейн, не тайный пьяница?

– Что вы, что вы, – запротестовала мисс Марпл. – Хотя никогда не была поборницей трезвости. Стаканчик крепкого напитка в домашней обстановке всегда полезен после душевного потрясения или происшествия. И, конечно же, в тех случаях, когда внезапно приходит мужчина. Вот!

С этими словами мисс Марпл с победоносным видом протянула ему свое спасительное средство.

– И довольно подшучивать. Просто сядьте и расслабьтесь.

– В ваше время, наверное, были прекрасные жены, – сказал Дермот Крэддок.

– Уверена, мой мальчик, по нынешним меркам, любая из тогдашних барышень показалась бы вам довольно плохой спутницей жизни. Раньше не поощрялось, чтобы юные леди занимались умственной деятельностью, очень немногие из них имели университетское образование или академические степени.

– Есть вещи поважнее академических степеней, – не согласился Дермот. – К примеру, знать, когда мужчина нуждается в виски с содовой.

Мисс Марпл нежно улыбнулась.

– Ну, – сказала она, – расскажите мне все, что узнали. Или хотя бы все, что вам позволено мне рассказать.

– Вы наверняка знаете столько же, сколько я. И, вполне вероятно, у вас уже припасено кое-что посерьезнее. А что ваш верный страж, ваша дорогая мисс Найт? Может быть, все это ее рук дело?

– С какой стати? – удивленно воскликнула мисс Марпл.

– Потому что она самый неподходящий человек, – ответил Дермот. – По-моему, очень часто в ваших разгадках фигурируют именно такие люди.

– Ничего подобного, – живо отозвалась мисс Марпл. – Я всегда говорила – и не только вам, дорогой Дермот, если вы позволите мне так вас называть, – что преступление всегда совершается людьми, вызывающими наибольшие подозрения. Подозревают жену или мужа, и очень часто оказывается, что правильно подозревают.

– Вы имеете в виду Джейсона Радда? – Крэддок покачал головой. – Этот человек обожает Марину Грегг.

– Я говорю вообще, – сказала мисс Марпл с достоинством. – Сначала было очевидно, что убили миссис Бэдкок. Возникал вопрос, кто мог это сделать, и первый ответ, который, естественно, приходил на ум, – ее муж. Нужно было проверить эту версию. Затем мы решаем, что истинным объектом преступления была Марина Грегг, и снова ищем человека, наиболее близко с ней связанного, начиная, как я уже сказала, с мужа. Потому что мужья часто были бы рады избавиться от своих жен, хотя, конечно, не делают этого. Но я согласна с вами, мой дорогой мальчик, Джейсон Радд действительно искренне заботится о Марине Грегг. Что может быть очень тонкой игрой, хотя я верю в это с трудом. И невозможно понять, почему бы он мог хотеть избавиться от нее. Если бы он хотел жениться на ком-то другом, то, должна сказать, это было бы проще простого. Разводы, кажется, стали второй натурой кинозвезд. Мотивов практического порядка также не видно. Он ни в коем случае не беден. Он сам сделал себе карьеру, и, насколько я понимаю, очень удачную. Так что надо идти дальше. Но это очень трудно.

– Да, – согласился Крэддок, – особая трудность в том, что мир кино для вас абсолютно нов. Вам неизвестны их внутренние распри, скандалы и все такое прочее.

– Мне известно немного больше, чем вы думаете, – возразила мисс Марпл. – Я довольно тщательно изучила номера журналов «Конфиденшиал», «Жизнь кино», «Новости кино» и «Новинки экрана».

Дермот Крэддок рассмеялся:

– Меня ужасно забавляет, что вы словно бы отчитываетесь о прочитанной литературе.

– Я нашла ее весьма интересной, – призналась мисс Марпл. – Написано не особенно хорошо, если можно так выразиться. Но удивительно, что все это очень похоже на то, что было в мои юные годы. Тогда были журналы вроде «Современного общества», «Пикантных новостей» и тому подобного. Масса сплетен. Масса скандальных историй. Огромный интерес к тому, кто в кого влюблен, и подобным вещам. И, знаете, практически все то же, что мы наблюдаем в Сент-Мэри-Миде. И в Новых Домах. Я хочу сказать, что человеческая природа везде одинакова. Но пора вернуться к вопросу о том, кто хотел убить Марину Грегг – и настолько хотел ее смерти, что стал после неудавшейся попытки посылать записки с угрозами и предпринял новые попытки. Вероятно, этот человек немного… – Она легонько постучала пальцем по лбу.

– Да, – сказал Крэддок, – похоже. Хотя, впрочем, не явно выражено.

– О, я знаю, – с жаром согласилась мисс Марпл. – Второй сын миссис Пайк, Альфред, казался абсолютно разумным и нормальным. Почти патологически прозаичным, если вы понимаете, что я имею в виду. Но у него, похоже, абсолютно ненормальная психика. Он был попросту социально опасен. Миссис Пайк говорила мне, что, с тех пор как он находится в психиатрической больнице в Фэйруэйзе, он выглядит совершенно счастливым и довольным. Там его понимают, а врачи считают, что это исключительно интересный случай, что, разумеется, ему льстит. Да, все закончилось благополучно, но ей едва удалось избежать опасности.

Крэддок попытался мысленно провести параллель между кем-то из окружения Марины Грегг и вторым сыном миссис Пайк.

– Итальянец-дворецкий, – продолжала мисс Марпл, – тот, которого убили. Насколько я знаю, в день своей смерти он ездил в Лондон. Кто знает, что он там делал? Если, разумеется, вы можете мне об этом рассказать, – скромно добавила она.

– Он прибыл в Лондон в половине двенадцатого, утром, – сказал Крэддок. – И никто не знает, что он делал в Лондоне до без четверти двух, когда он посетил свой банк и внес на свой счет пятьсот фунтов наличными. Могу сказать, что история о визите к больному родственнику или родственнику, попавшему в беду, не подтвердилась. Никто из родственников не видел его в тот день.

Мисс Марпл понимающе кивнула.

– Пятьсот фунтов, – удивилась она. – Весьма интересная сумма, не так ли? Мне представляется, что это был первый взнос в ряду других кругленьких сумм, а?

– Похоже на то, – согласился Крэддок.

– Это, вероятно, была предельная сумма, которую он смог получить. Он мог сделать вид, что удовлетворен ею, или взять эту сумму как аванс. Похоже, это исключает версию о том, что убийцей Марины Грегг мог быть человек, находящийся в стесненных обстоятельствах.

– Вы спрашивали меня о детях, – сказал Дермот. – Тех детях, которых Марина Грегг взяла на воспитание.

– Да, спрашивала.

Крэддок рассказал ей о том, что ему удалось узнать.

– Марго Бенс, – прошептала мисс Марпл. – Знаете, у меня с самого начала было чувство, что все это как-то связано с детьми…

– Не могу поверить, что после стольких лет…

– Знаю, знаю. Никто не поверит. Но, скажите, мой дорогой Дермот, много ли вы знаете о детях? Вспомните свое детство. Какой-нибудь случай, причинивший вам горе или вызвавший взрыв чувств, несоразмерных с его реальной значимостью? Породивший глубокие переживания или чувство обиды, сильнее которых с тех пор у вас не было? Знаете, есть умная книга, написанная прекрасным писателем Ричардом Хьюзом. Забыла название этой книги, но она про детей, которые попали в ураган. Да, в ураган на Ямайке. Так вот, самое неизгладимое впечатление произвела на них кошка, которая, как сумасшедшая, носилась по дому. Единственное, что они запомнили. Весь ужас, волнение и страх, пережитые ими, сконцентрировались в этом эпизоде.

– Странно, что вы это говорите, – задумчиво произнес Крэддок.

– Почему? Вам это что-то напоминает?

– Я вспомнил момент, когда умерла моя мать. Мне было лет пять. Пять или шесть. Я обедал в детской. Ел пудинг с джемом. Я очень любил пудинг с джемом. Вошел один из слуг и сказал моей гувернантке: «Ужасно, произошел несчастный случай, и миссис Крэддок погибла». Знаете, что я вижу, когда думаю о смерти своей матери?

– Что?

– Пудинг с джемом на тарелке, и я смотрю на него. И с одного боку вытекает джем. Я не плакал и не сказал ничего. Помню только, что я словно оцепенел и сидел, уставившись на пудинг. И знаете, до сих пор при виде пудинга с джемом меня окатывает волна ужаса, страдания и отчаяния. Вам это не кажется диким?

– Нет, – сказала мисс Марпл. – Мне это кажется абсолютно естественным. Да, и очень интересным. И это наталкивает меня на одну мысль…

Открылась дверь, и появилась мисс Найт с чайным подносом.

– Милочка моя! – воскликнула она. – О, я вижу, у вас посетитель? Как мило. Здравствуйте, инспектор Крэддок. Сейчас принесу еще одну чашечку.

– Не беспокойтесь! – крикнул Дермот ей вдогонку. – Я уже выпил кое-что вместо чая.

Мисс Найт обернулась в дверях.

– Вот как? Не могли бы вы выйти на минутку, мистер Крэддок?

Дермот вышел за ней в холл. Она провела его в столовую и закрыла за собой дверь.

– Вы, конечно, будете осторожны? – спросила она.

– Осторожен? В каком смысле, мисс Найт?

– Наша дорогая старушка. Знаете, она так всем интересуется, но ей не очень полезно волноваться из-за убийств и тому подобных неприятностей. Мы не хотим, чтобы она размышляла надо всем этим и видела дурные сны. Она ведь старенькая и слабенькая, и ее, право же, надо оберегать от тревог и забот. Что мы всегда и делали. Все эти разговоры об убийствах, гангстерах и тому подобном – я уверена, ей очень вредны.

Дермот смотрел на нее с удивлением.

– Не думаю, – сказал он вежливо, – чтобы что-то из того, что вы или я можем рассказать об убийствах, могло чрезмерно взволновать или шокировать мисс Марпл. Уверяю вас, дорогая мисс Найт, мисс Марпл может размышлять об убийствах, внезапной смерти и любых преступлениях абсолютно спокойно.

Он пошел назад в гостиную, и мисс Найт, кряхтя от возмущения, последовала за ним. За чаем она оживленно говорила о политических новостях, почерпнутых из газет, и веселых событиях, приходивших ей на память. Когда она наконец ушла и закрыла за собой дверь, мисс Марпл с облегчением вздохнула.

– Наконец-то несколько минут покоя, – сказала она. – Надеюсь, эта женщина не доведет меня до убийства. Послушайте, Дермот, теперь я хотела бы кое-что узнать.

– Да? Что именно?

– Я хочу во всех подробностях восстановить события того дня, когда был прием. Пришла миссис Бэнтри и вскоре вслед за ней викарий. Затем мистер и миссис Бэдкок, а на лестнице находились мэр с женой, Ардвик Фенн, Лола Брюстер, репортер газеты «Геральд энд Аргус» из Мач-Бенгэма и эта девушка-фотограф, Марго Бенс. Вы говорили, что Марго Бенс установила свой аппарат на лестнице и снимала все происходившее. Вы видели ее снимки?

– Я даже захватил один, чтобы показать вам.

Он достал из кармана фотографию. Мисс Марпл стала внимательно ее разглядывать. На фото были засняты Марина Грегг и Джейсон Радд, стоявший сбоку и чуть позади нее. На втором плане был видел Артур Бэдкок, поднесший руку к лицу и выглядевший слегка смущенным, а его жена, держа в руках руку Марины Грегг, смотрела на нее и что-то говорила. Марина глядела не на миссис Бэдкок, а куда-то поверх ее головы, казалось, прямо в объектив или, возможно, чуть левее.

– Очень интересно, – сказала мисс Марпл. – Знаете, мне описывали это выражение ее лица. Застывший взгляд. Да, точное определение. Роковой? Тут я не совсем уверена. Скорее похоже на паралич чувств, чем на предчувствие рока. Вам не кажется? Я бы не сказала, что это явный страх, хотя, конечно, страх мог проявиться и так. Парализовать. Но не думаю, что это страх. Скорее шок. Дермот, дорогой мальчик, я хочу, чтобы вы рассказали мне, не знаете ли вы, что именно говорила Хетер Бэдкок Марине Грегг в тот момент? Я примерно знаю, о чем шла речь, но мне нужны как можно более точные формулировки. Кажется, у вас есть на этот счет показания различных людей.

Дермот кивнул.

– Да. Минуточку. Ваша подруга миссис Бэнтри, затем Джейсон Радд и, кажется, Артур Бэдкок. Как вы и сказали, они несколько расходятся в формулировках, но суть сводится к одному.

– Именно расхождения мне интересны. Думаю, это может нам помочь.

– Не понимаю, как, – сказал Дермот. – Хотя, вероятно, вам виднее. Ваша подруга миссис Бэнтри, пожалуй, наиболее точно описала этот момент. Насколько я помню… погодите… я таскаю с собой кучу заметок.

Он достал из кармана небольшую записную книжку и стал листать, чтобы освежить память.

– Точных слов нет, – сказал он, – но я кое-что записал. По всей видимости, миссис Бэдкок была очень весела, даже игрива и упивалась собой. Она сказала примерно следующее: «Не могу выразить вам, как мне это приятно. Вы, конечно, не помните, но много лет назад на Бермудах я встала с постели, несмотря на то что болела ветряной оспой, и пришла посмотреть на вас. Вы дали мне автограф, и это был один из самых счастливых дней в моей жизни, который я всегда помню».

– Ясно, – сказала мисс Марпл. – Она назвала место, но не назвала даты, так?

– Да.

– А что сказал Радд?

– Джейсон Радд? Он сказал, что миссис Бэдкок рассказала его жене, как она встала с постели, когда у нее был грипп, и пришла взглянуть на Марину и что до сих пор хранит ее автограф. Это показание короче, чем то, что дала ваша подруга.

– А он упомянул место и время?

– Нет, не думаю. Кажется, он упомянул вскользь, что это было лет десять-двенадцать назад.

– Ясно. А мистер Бэдкок?

– Мистер Бэдкок сказал, что Хетер была крайне возбуждена и горела желанием увидеть миссис Грегг, что она была большой поклонницей Марины Грегг и что рассказывала ему, как однажды в юности, будучи больной, ухитрилась встать с постели, встретиться с миссис Грегг и получить ее автограф. Он не вдавался ни в какие подробности, поскольку это явно относилось к тем дням, когда они еще не были женаты. У меня сложилось впечатление, что он не придает той истории особого значения.

– Ясно, – сказала мисс Марпл. – Да, все ясно…

– И что же вам ясно? – спросил Крэддок.

– Пока не так много, как хотелось бы, – откровенно призналась мисс Марпл. – Но у меня такое чувство, что если бы узнать, зачем она испортила свое новое платье…

– Кто? Миссис Бэдкок?

– Да. Мне это кажется настолько странным, настолько необъяснимым… Если только, конечно… О господи, я глупа!

Мисс Найт открыла дверь и вошла, включив свет.

– Думаю, нам не помешает немного света, – весело сказала она.

– Да, – согласилась мисс Марпл, – вы совершенно правы, мисс Найт. Именно этого нам не хватало. Немного света. Думаю, наконец-то забрезжил свет…

Беседа с глазу на глаз явно закончилась, и Крэддок встал.

– Остался еще один момент, – сказал он. – Скажите мне, какое воспоминание из прошлого дало толчок вашим мыслям?

– Все дразнят меня этим, – сказала мисс Марпл, – но, должна сознаться, мне это вдруг напомнило горничную Лористонов.

– Горничную Лористонов? – Крэддок был совершенно заинтригован.

– Ей приходилось записывать телефонные звонки, – начала свой рассказ мисс Марпл, – что ей не очень хорошо удавалось. Общий смысл она передавала верно, но то, как она записывала сообщения, превращало их порой в совершенную бессмыслицу. Думаю, это объяснялось плохим знанием грамматики, почему возникали весьма печальные инциденты. Один из них мне особенно запомнился. Некий мистер Барроуз – так, кажется – позвонил и сказал, что он имел разговор с мистером Элвастоном по поводу сломанного забора, но тот сказал, что ремонт забора не его дело. Забор стоял на границе владений, и, прежде чем продолжать дело, он хотел бы знать, действительно ли это так, поскольку все будет зависеть от того, располагает он полномочиями или нет, и ему важно знать действительное положение дел перед тем, как инструктировать адвокатов. Как видите, весьма невразумительное сообщение. Оно скорее запутывает, чем информирует.

– Если вы говорите о горничных, – хихикнула мисс Найт, – это, вероятно, было очень давно. Вот уже много лет я не слышала, чтобы упоминали о горничных.

– Очень много лет назад, – согласилась мисс Марпл. – Но тем не менее человеческая природа тогда была той же, что и нынче. Ошибки совершались в основном по тем же причинам. Слава тебе, господи, что эта девушка в безопасности в Борнмуте.

– Девушка? Какая девушка? – спросил Дермот.

– Та девушка, которая шьет и которая в тот день встречалась с Джузеппе. Как ее зовут? Глэдис…

– Глэдис Диксон?

– Да, она.

– Вы говорите, она в Борнмуте? Черт побери, откуда вы это знаете?

– Потому что это я ее туда отправила, – сказала мисс Марпл.

– Что? – Дермот уставился на мисс Марпл. – Вы? Но зачем?

– Я пошла ее навестить, – сказала мисс Марпл, – дала ей немного денег и сказала, чтобы она устроила себе каникулы и не писала домой.

– Черт побери, почему вы это сделали?

– Разумеется, потому, что не хотела, чтобы ее убили, – ответила мисс Марпл, невозмутимо глядя на Крэддока из-под полуопущенных ресниц.

ГЛАВА 22

– Такое душевное письмо от леди Конвей, – похвасталась мисс Найт спустя два дня, ставя перед мисс Марпл поднос с завтраком. – Помните, я говорила вам о ней? Только немного… – Она постучала себя по лбу. – Иногда заговаривается, и память плохая. Уже не узнает своих родственников и прогоняет их.

– Может, это на самом деле хитрость, – воз разила мисс Марпл, – а не потеря памяти.

– Ай-я-яй, – с укоризной покачала головой мисс Найт. – Какая же вы проказница – такие предположения! Она проводит зиму в отеле «Белгрейв» в Ландудно. Прекрасный пансионат. Великолепный парк и чудесная застекленная терраса. Она очень хочет, чтобы я приехала и пожила там с ней. – Мисс Найт вздохнула.

Мисс Марпл села на постели.

– Ну и пожалуйста, – сказала она. – Если вы там нужны, если вас там ждут и вы хотите поехать…

– Нет-нет, даже слышать об этом не хочу, – воскликнула мисс Найт. – Нет-нет. Да и что бы сказал мистер Реймонд Уэст? Он предупреждал меня, что, может быть, мне придется находиться здесь постоянно. Я и помыслить не могу о том, чтобы нарушить свои обязательства. Я просто так, между прочим, упомянула об этом. Не волнуйтесь, дорогая, – добавила она, нежно похлопав мисс Марпл по плечу. – Нас никто одних не оставит! Нет-нет, конечно же, нет! За нами всегда будут присматривать и ухаживать, будут заботиться о нашем благополучии и удобстве.

Она вышла из комнаты. Мисс Марпл сидела с отсутствующим видом, уставившись в поднос и забыв про еду. Наконец она сняла телефонную трубку и решительно набрала номер.

– Доктор Хейдок?

– Да?

– Это Джейн Марпл.

– Что-нибудь случилось? Вам нужна моя помощь?

– Нет, – ответила мисс Марпл. – Но я хотела бы встретиться с вами как можно скорее.

Когда пришел доктор Хейдок, мисс Марпл еще была в постели, но ждала его.

– Вы являете собой картину полного здоровья, – выразил он свое неудовольствие.

– Именно поэтому я и хотела повидать вас, – сказала мисс Марпл. – Чтобы сказать вам, что я абсолютно здорова.

– Довольно необычная причина для вызова врача.

– Я совершенно окрепла, совершенно здорова, и поэтому ни к чему, чтобы еще кто-то жил в доме. Ко мне каждый день приходят убирать, и незачем кому-то еще постоянно жить здесь.

– Я так не считаю, – возразил доктор Хейдок.

– Мне кажется, вы превращаетесь в суетливого занудливого старика, – разозлилась мисс Марпл.

– Не навешивайте на меня ярлыки, – возмутился доктор Хейдок. – Для вашего возраста вы очень крепкая женщина. Вас немного подточил бронхит, что, конечно, нежелательно в пожилом возрасте. Но жить одной в ваши годы рискованно. Представьте, в один прекрасный вечер вы упали с лестницы, или с кровати, или поскользнулись в ванной. И будете лежать, и никто об этом не будет знать.

– Можно представить что угодно, – не сдавалась мисс Марпл. – С лестницы может упасть и мисс Найт, а я, кинувшись посмотреть, что случилось, споткнусь о нее и тоже упаду.

– Незачем меня пугать, – сказал доктор Хейдок. – Вы пожилой человек, и за вами нужен надлежащий уход. Если вам не нравится эта женщина, возьмите кого-нибудь другого.

– Это не так просто.

– Разыщите кого-нибудь из ваших прежних служанок, ту, которая вам нравилась. Вижу, эта старая наседка раздражает вас. Она и меня бы раздражала. Этот ваш племянник стал популярным писателем. Он мог бы платить, сколько нужно, если бы вы нашли подходящего человека.

– Конечно, мой дорогой Реймонд сделает все, что нужно. Он удивительно добрый, – сказала мисс Марпл. – Но не так-то легко найти подходящего человека. У молодежи своя жизнь, а многие из моих преданных старых служанок, к сожалению, уже умерли.

– Но вы-то живы, – сказал доктор Хейдок, – и еще долго проживете, если будете заботиться о себе.

Он встал.

– Ладно, – сказал он. – Не имеет смысла вас задерживать. Вы выглядите как огурчик. Незачем тратить время на то, чтобы измерять давление, щупать пульс, задавать вопросы. Вам явно на пользу вся эта местная суета. До свидания, мне нужно идти. У меня сейчас восемь или десять случаев краснухи, полдюжины коклюша, один случай с подозрением на скарлатину, не считая постоянных клиентов.

Доктор Хейдок быстро вышел. А мисс Марпл нахмурилась. «Что-то он такое сказал… что-то важное… Пациенты… обычные деревенские заболевания… деревенские заболевания?» Мисс Марпл решительным жестом отодвинула поднос с завтраком и набрала номер миссис Бэнтри.

– Долли? Это Джейн. Я хочу у тебя спросить. Слушай внимательно. Ты говорила инспектору Крэддоку, что Хетер Бэдкок рассказывала Марине Грегг длинную бессмысленную историю о том, как она, будучи больна ветряной оспой, все же встала с постели и пошла на прием, чтобы встретиться с Мариной и получить ее автограф.

– Да, примерно так.

– Ветрянкой?

– Ну что-то в этом роде. В тот момент миссис Эллкок говорила мне что-то о водке, и я не очень-то внимательно слушала.

– Ты уверена, – мисс Марпл перевела дыхание, – что речь шла не о коклюше?

– Коклюш?! – удивленно воскликнула миссис Бэнтри. – Конечно, нет. Ей не пришлось бы пудрить и подкрашивать лицо, будь это коклюш.

– Ясно. Значит, ты исходила из того, что она упомянула свой макияж?

– Да, она подчеркнула это. Она не из тех, кто обычно подкрашивается. Но думаю, ты права, это была не ветрянка… Может, крапивница?

– Ты говоришь так, – холодно заметила мисс Марпл, – только потому, что у тебя самой однажды была крапивница и по этой причине ты не смогла пойти на чью-то свадьбу. Ты, Долли, абсолютно неисправима.

Она бросила трубку и как-то очень по-женски фыркнула с досады – так фыркает кошка, выражая глубокое презрение. Ее мысли вернулись к проблеме собственного домашнего комфорта. Верная Флоренс? Можно ли уговорить Флоренс, бывшую горничную гренадерского роста, оставить свой уютный маленький домик и вернуться в Сент-Мэри-Мид, чтобы присматривать за бывшей хозяйкой? Флоренс всегда была очень ей предана. Но верная Флоренс очень привязана к собственному домику. Мисс Марпл с досадой тряхнула головой. В дверь весело и громко постучали. На приглашение мисс Марпл: «Войдите» – вошла Черри.

– Пришла за вашим подносом, – объяснила она. – Что-нибудь случилось? Вы, по-моему, чем-то расстроены?

– Я чувствую себя такой беспомощной, – пожаловалась мисс Марпл. – Старой и беспомощной.

– Не беспокойтесь, – успокоила ее Черри, убирая поднос. – Вы далеко не беспомощны. Вы не знаете, сколько я тут о вас слышала. Да что говорить, практически все в Новых Домах знают теперь о вас. Обо всех удивительных делах, которые вы проделали. Они не считают вас старой и беспомощной. Это все она вам это вдалбливает.

– Кто «она»?

Черри энергично кивнула на дверь.

– Кис-Кис, – пояснила она. – Ваша мисс Найт. Неужели вы позволите ей унижать вас?

– Она очень добрая, – возразила мисс Марпл. – Право же, очень добрая, – добавила она тоном человека, желающего убедить самого себя.

– Говорят, заботы и кошку уморят, – сказала Черри. – Вам ведь не надо, чтобы вам, так сказать, втирали в кожу чью-то доброту.

– Думаю, у каждого из нас свои трудности, – вздохнула мисс Марпл.

– Это уж точно, – согласилась Черри. – Иногда я чувствую, что, если и дальше жить рядом с миссис Хартвелл, все может кончиться печально. Старая кошка с кислой миной, вечно сплетничает и жалуется. Джим тоже сыт по горло. Вчера вечером он страшно с ней поцапался. Только из-за того, что мы чуть громче включили «Мессию»! Как можно возражать против «Мессии»? Я имею в виду, что это же религиозная вещь.

– А она возражала?

– Она устроила ужасную сцену, – ответила Черри. – Стучала в стену, кричала и чего только не делала.

– А что, вам обязательно включать музыку так громко? – спросила мисс Марпл.

– Джим так любит, – ответила Черри. – Говорит, что нет нужного тембра, если не включить на полную мощность.

– Но ведь это может раздражать людей, если они не любят музыки.

– Все дело в том, что в этих домах смежные стены, – пояснила Черри. – Да еще такие тонкие. Я вовсе не в восторге от новых домов, если честно. Выглядит прилично и красиво, но стоит попробовать дать волю своим привычкам, и кто-нибудь обрушивается на вас, как тонна кирпича.

Мисс Марпл посмотрела на нее с улыбкой.

– В вас индивидуальности хоть отбавляй, Черри, – сказала она.

– Вы считаете? – обрадовалась Черри и засмеялась. – Интересно, – начала она и вдруг смутилась, поставила поднос и вернулась к постели. – Не покажется ли вам дерзким, если я спрошу вас кое о чем? Вы просто скажите: «Об этом не может быть и речи» – вот и все.

– Ты хочешь попросить меня…

– Не совсем. Я имею в виду те комнаты, что над кухней. Ими ведь не пользуются, правда?

– Нет.

– Я слышала, что когда-то в них жил садовник с женой. Давно. И я подумала… Мы с Джимом подумали, не могли бы вы нам их отдать. Я хочу сказать, разрешить в них поселиться.

Мисс Марпл удивленно смотрела на нее.

– А как же ваш прекрасный новый дом?

– Мы оба сыты им по горло. Нам нравятся всякие современные штучки, но их можно иметь где угодно. Можно купить их в рассрочку, а здесь достаточно места, особенно если бы Джим мог поселиться в комнате над конюшней. Он сделал бы из нее конфетку и разместил в ней все свои модели, и ему не пришлось бы каждый раз их убирать. А если бы мы там установили стереосистему, вы бы ее и не услышали.

– Вы это серьезно, Черри?

– Конечно. Мы с Джимом обсуждали это много раз. Джим мог бы все вам ремонтировать, например, сантехнику или что-то из мебели. А я бы заботилась о вас не хуже, чем мисс Найт. Знаю, что вы считаете меня неаккуратной, но я буду стараться застилать постель и мыть посуду, и с готовкой у меня скоро все будет в полном порядке. Вчера вечером я приготовила бефстроганов, это проще простого, клянусь.

Мисс Марпл изучающе глядела на нее. Черри была похожа на игривого котенка – она так и лучилась радостью и энергией. Мисс Марпл еще раз подумала о верной Флоренс. Безусловно, верная Флоренс вела бы хозяйство намного лучше. (Мисс Марпл не верила обещаниям Черри.) Но ей ведь уже по крайней мере шестьдесят пять, а может, и больше. И захочет ли она бросить собственный дом? Вероятно, она бы приняла приглашение, но только из преданности мисс Марпл. Но зачем мисс Марпл такая жертва? Она и без того страдает из-за того, что мисс Найт так предана долгу.

Черри же, как бы она ни выполняла домашние дела, хочет переехать. И к тому же у нее есть качества, которые в данный момент представляются мисс Марпл жизненно необходимыми: сердечность, энергия, живой интерес ко всему, что происходит.

– Конечно, я ни в коем случае не хочу действовать за спиной мисс Найт, – оправдывалась Черри.

– Не беспокойтесь о мисс Найт, – сказала мисс Марпл, принимая решение. – Она поедет к своей знакомой по имени леди Конвей, проживающей в отеле в Ландудно, и очень хорошо проведет время. Нам нужно обсудить множество подробностей, Черри, и я хочу поговорить с вашим мужем. Но если вам действительно кажется, что вы были бы счастливы…

– Нам бы это подошло по всем статьям, – сказала Черри. – И я, действительно, буду вести хозяйство как следует. Даже пользоваться совком и щеткой.

При последнем заявлении мисс Марпл рассмеялась.

Черри взяла поднос.

– Мне пора приниматься за работу. Я сегодня опоздала… из-за известия о бедном Артуре Бэдкоке.

– Артуре Бэдкоке? А с ним что случилось?

– Разве вы не слышали? Он сейчас в полицейском участке, – сказала Черри. – Они попросили его прийти и «помочь в расследовании», а вы же знаете, что это обычно означает.

– Когда это произошло? – строго спросила мисс Марпл.

– Сегодня утром, – ответила Черри. – Полагаю, стало известно о том, что он когда-то был женат на Марине Грегг.

– Что?! – Мисс Марпл даже привстала. – Артур Бэдкок был женат на Марине Грегг?

– В том-то и дело, – подтвердила Черри. – Никто ничего об этом не знает. Об этом рассказал мистер Апшоу. Он пару раз ездил в Штаты по делам своей фирмы и привез оттуда кучу сплетен. Это было очень давно. Еще до того, как началась ее карьера. Они были женаты всего год или два, а потом она получила приз за какой-то фильм, и, естественно, он стал для нее недостаточно хорош, и они быстренько развелись – в Америке это легко сделать. После чего он, как вы бы сказали, просто испарился. Артур Бэдкок как раз из той породы людей, которые испаряются. Он не будет делать шума. Он изменил фамилию и вернулся в Англию. Все это было очень давно. Никто бы и не подумал, что та история может теперь что-то значить, ведь правда? Оказывается, для полиции этого достаточно.

– О нет, – вскричала мисс Марпл. – О нет! Этого не должно произойти. Если бы я знала, что делать… Дайте мне подумать. Унесите поднос, Черри, и пришлите ко мне мисс Найт. Я хочу встать.