Текст книги "Треснувшее зеркало"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 18

Фрэнк Корниш положил телефонную трубку. – Мисс Брюстер уехала из Лондона на весь день, – сообщил он.

– Вот как? – удивился Крэддок.

– Вы думаете, она…

– Не знаю. Нет оснований так думать, но… А Ардвик Фенн?

– Его нет. Я просил передать, чтобы он позвонил вам. А Марго Бенс, фотограф, выехала по вызову куда-то за город. Ее приятель не знает куда, по крайней мере он так сказал. И дворецкий срочно умотал в Лондон.

– Интересно, – задумчиво произнес Крэддок, – не навсегда ли умотал дворецкий. Мне всегда подозрительны эти умирающие родственники. Почему именно сегодня ему приспичило отбыть в Лондон?

– Он вполне мог подсыпать цианид в ингалятор до отъезда.

– Это мог сделать кто угодно.

– Но, по-моему, он вызывает наибольшие подозрения. Вряд ли это мог сделать кто-то посторонний.

– Еще как мог. Надо лишь выбрать удобный момент. Можно было оставить машину на одной из боковых аллей, дождаться, пока все соберутся в столовой, влезть в окно и подняться наверх. Кустарник подходит к дому.

– Но это дьявольски рискованно.

– Знаете, этот убийца не пасует перед риском, что было ясно с самого начала.

– Но ведь в парке дежурит наш человек.

– Знаю, но одного человека мало. Пока речь шла об анонимных записках, я не беспокоился. Сама Марина Грегг под надежной охраной. Мне даже не приходило в голову, что в опасности может оказаться кто-то еще. Я…

Зазвонил телефон. Корниш снял трубку.

– Это из «Дорчестера». Звонит Ардвик Фенн.

Он передал трубку Крэддоку.

– Мистер Фенн? С вами говорит Крэддок.

– А, отлично. Мне сказали, что вы мне звонили. Меня весь день не было на месте.

– Мне очень неприятно, мистер Фенн, но должен вам сообщить, что сегодня утром скончалась мисс Зелински. Отравление цианидом.

– В самом деле? Я потрясен. Несчастный случай?

– Это не несчастный случай. В ингалятор, которым она обычно пользовалась, кто-то подсыпал синильную кислоту.

– Да, понимаю… – Последовала небольшая пауза. – А могу я спросить, почему вы звонили мне? Чтобы сообщить об этом неприятном событии?

– Вы знали мисс Зелински, мистер Фенн.

– Разумеется. Я знал ее в течение нескольких лет, однако она не была моим близким другом.

– Мы рассчитывали на вашу помощь.

– В каком плане?

– Мы предполагали, что вы можете предложить какую-нибудь мотивировку ее смерти. Она приехала сюда из другой страны. Нам очень мало известно о ее друзьях и знакомых, а также об обстоятельствах ее жизни.

– Думаю, на эти вопросы лучше ответит Джейсон Радд.

– Конечно. Мы уже обращались к нему. Но, может быть, есть шанс узнать у вас о ней что-то, чего он не знает.

– Боюсь, что нет. Мне почти ничего не известно об Элле Зелински, кроме того, что молодая женщина была очень способной и превосходно справлялась со своими обязанностями. О ее личной жизни мне вообще ничего не известно.

– Значит, у вас нет никаких предположений?

Крэддок был готов к отрицательному ответу, но, к его удивлению, такого ответа не последовало. Пауза. На другом конце провода было слышно довольно тяжелое дыхание Ардвика Фенна.

– Алло, вы слушаете, инспектор?

– Да, мистер Фенн, слушаю.

– Я решил рассказать вам кое-что, что может вам пригодиться. Когда вы меня выслушаете, вы поймете, что у меня были причины не распространяться об этом. Но я считаю, что, в конце концов, молчать дальше было бы неразумно. Дело вот в чем. Пару дней назад мне позвонили. Со мной говорили шепотом. Текст я передаю дословно: «Я все видела… Я видела, как вы положили в стакан таблетки… Вы не знали, что был свидетель, не так ли? Пока все, но очень скоро вам скажут, что надо делать».

Крэддок не мог сдержать возгласа удивления.

– Удивительно, не правда ли, мистер Крэддок? Заявляю категорически, что обвинение совершенно нелепо. Ни в чей стакан никаких таблеток я не клал. Ручаюсь, что никто не может доказать противное. Такое предположение совершенно абсурдно. Однако это можно расценить как шантаж со стороны мисс Зелински.

– Вы узнали ее голос?

– Трудно узнать голос по шепоту, однако это была она.

– Почему вы так решили?

– Шепчущий громко чихнул перед тем, как повесить трубку. А мне известно, что мисс Зелински страдала сенной лихорадкой.

– И что вы об этом думаете?

– Думаю, что с первой попытки, мисс Зелински напала не на того человека. Мне кажется, что впоследствии ей могло повезти больше. Шантаж может быть очень опасной игрой.

Крэддок взял себя в руки.

– От всей души благодарю, мистер Фенн, за ваше заявление. Небольшая формальность, но мне надо проверить, где вы сегодня были.

– Да, конечно. Мой шофер сможет дать вам самую точную информацию.

Крэддок положил трубку и кратко изложил сказанное Фенном. Корниш присвистнул.

– Либо это ставит его полностью вне подозрений, либо…

– Либо это гениальный блеф. Что тоже возможно. Он похож на человека, который способен на блеф. Если есть хоть малейший шанс, что Элла Зелински оставила записку и в ней написала о своих подозрениях, это попытка взять быка за рога.

– А его алиби?

– На своем веку мы сталкивались с очень добротными, но фальшивыми алиби, – сказал Крэддок. – Он может себе позволить хорошо заплатить за любое алиби.

Джузеппе вернулся в Госсингтон после полуночи. Он взял такси от Мач-Бенгэма, поскольку последний поезд в сторону Сент-Мэри-Мида уже ушел.

Он был в очень хорошем расположении духа. Рассчитавшись с таксистом у ворот, он пошел самым коротким путем – через кустарник. Дверь с черного входа открыл своим ключом. В доме было темно и тихо. Джузеппе закрыл дверь и запер ее на засов. Повернувшись к лестнице, ведущей в его уютную спальню с ванной, он заметил, что откуда-то дует. «Очевидно, где-то открыто окно». Он не придал этому значения и стал подниматься по лестнице, улыбаясь. Подойдя к двери, вставил ключ в замок. Он всегда запирал свою дверь. Повернув ключ и открыв дверь, он почувствовал, как что-то твердое уперлось ему в спину.

– Подними руки и не кричи, – сказал чей-то голос. Джузеппе быстро поднял руки. Рисковать было ни к чему. Впрочем, что он мог предпринять?

На спусковой крючок нажали раз, другой. Джузеппе упал ничком…

Бьянка оторвала голову от подушки. «Стреляют, что ли?» Она была почти уверена, что слышала выстрел… Выждав несколько минут, она решила, что ошиблась, и снова легла.

ГЛАВА 19

– Это ужасно, – сказала мисс Найт. Она положила свои свертки и перевела дух. – Что-нибудь случилось? – спросила мисс Марпл.

– Мне, право, не хотелось бы рассказывать вам, дорогая. Это может быть для вас ударом.

– Если не расскажете вы, – сказала мисс Марпл, – это сделает кто-нибудь другой.

– Да, дорогая, – согласилась мисс Найт. – Все слишком много болтают. Но я никогда ничего не передаю. Я очень осторожна.

– Вы сказали, – перебила ее мисс Марпл, – что случилось нечто ужасное.

– Я действительно в полном расстройстве, – сказала мисс Найт. – Вы уверены, что вам не дует из окна, дорогая?

– Я люблю свежий воздух, – успокоила ее мисс Марпл.

– Да, но ведь нам нельзя простужаться, верно? – спросила мисс Найт лукаво. – Вот что я вам скажу. Я сейчас сбегаю и приготовлю вам хороший гоголь-моголь. Нам это должно понравиться, правда?

– Не знаю, понравится ли это вам, – ответила мисс Марпл. – Я была бы рада, если бы вы его сами выпили, если вам нравится.

– Ну, ну, – сказала мисс Найт, грозя пальцем, – опять ваши шуточки, да?

– Но вы собирались мне что-то рассказать, – напомнила мисс Марпл.

– Только вы не должны волноваться, – сказала мисс Найт. – Потому что я уверена, что к нам случившееся не имеет никакого отношения. Но развелось столько всяких американских гангстеров и прочих, что, думаю, тут нечему удивляться.

– Еще кого-то убили, – сделала вывод мисс Марпл. – Угадала?

– О, дорогая, вы так проницательны. Не знаю, как вам пришло в голову.

– По правде говоря, – призналась задумчиво мисс Марпл, – я ожидала этого.

– В самом деле? – удивилась мисс Найт.

– Кто-нибудь всегда что-нибудь заметит, – произнесла мисс Марпл. – Но требуется какое-то время, чтобы понять, что же ты видел. Кто же жертва?

– Итальянец-дворецкий. Его застрелили сегодня ночью.

– Понятно, – задумчиво сказала мисс Марпл. – Да, конечно, мне следовало сообразить, что он успеет раньше понять важность того, что он видел…

– Удивительно! – воскликнула мисс Найт. – Вы говорите так, будто вы все знали. Почему же его убили?

– Полагаю, – задумчиво ответила мисс Марпл, – что он пытался кого-то шантажировать.

– Говорят, он вчера ездил в Лондон.

– Вот как? Это очень интересно и, я думаю, позволяет сделать некоторые предположения.

Мисс Найт направилась на кухню, полная решимости приготовить подкрепляющие напитки. Мисс Марпл продолжала сидеть в задумчивости, пока ее мысли не нарушило громкое жужжание пылесоса, сопровождаемое пением Черри. Самая модная песенка месяца: «Я сказала тебе, и ты мне ответил».

Мисс Найт выглянула из кухни.

– Черри, пожалуйста, не так громко, – взмолилась она. – Ты ведь не хочешь побеспокоить дорогую мисс Марпл, правда? Нельзя быть такой невнимательной.

Она закрыла дверь кухни, и Черри сказала то ли сама себе, то ли в пространство:

– А кто тебе сказал, что меня можно называть Черри, старая перечница?

Пылесос продолжал гудеть, но Черри стала петь потише. Мисс Марпл позвала громким звонким голосом:

– Черри, зайдите ко мне на минутку!

Черри выключила пылесос и открыла дверь гостиной.

– Я не хотела беспокоить вас своим пением, мисс Марпл.

– Ваше пение куда приятнее, чем этот ужасный шум пылесоса, – сказала мисс Марпл. – Но я сознаю, что нужно идти в ногу со временем. Бесполезно просить кого-нибудь из вас, молодых, пользоваться щеткой и совком, как в старину.

– Как? Ползать на коленях со щеткой и совком? – изумилась Черри.

– Совершенно неслыханно, понимаю, – сказала мисс Марпл. – Войдите и прикройте дверь. Я позвала вас, потому что хочу поговорить с вами.

Черри послушно выполнила просьбу и подошла к мисс Марпл, вопрошающе глядя на нее.

– У нас мало времени, – сказала мисс Марпл. – Эта старуха – я имею в виду мисс Найт – может в любой момент войти со своей яичной болтушкой.

– Я считаю, вам полезно. Это вас взбодрит, – авторитетно сказала Черри.

– Вы слыхали, – начала мисс Марпл, – что прошлой ночью в Госсингтон-Холле застрелили дворецкого?

– Как, этого итальяшку? – воскликнула Черри.

– Да. Кажется, его звали Джузеппе.

– Нет, – сказала Черри, – не слыхала. Слыхала, что вчера был сердечный приступ у секретарши мистера Радда, и кто-то даже сказал, что она умерла, но подозреваю, это всего лишь слухи. А кто вам сказал о дворецком?

– Мисс Найт.

– Я никого утром не видела, с кем бы можно было поговорить, – объяснила Черри. – Думаю, новость еще совсем свеженькая. Значит, его убрали? – неожиданно резко спросила она.

– Скорее всего так, – ответила мисс Марпл.

– У вас здесь прекрасное место для разговоров, – сказала Черри и добавила задумчиво: – Интересно, Глэдис успела с ним увидеться?

– Глэдис?

– А, моя подружка. Она живет рядом с нами. Работает в столовой на студии.

– И она говорила с вами о Джузеппе?

– Да, ей что-то показалось интересным, и она собиралась спросить его, что он об этом думает. Но, по-моему, это был просто предлог – она немножко влюблена в него. Конечно, он довольно красив, а итальянцы вообще умеют охмурять. Хотя я ее предупреждала, чтобы была с ним поосторожнее. Вы же знаете итальянцев.

– Он вчера ездил в Лондон, – сказала мисс Марпл, – и вернулся, как я поняла, только ночью.

– Интересно, успела она встретиться с ним до отъезда?

– Черри, а зачем она хотела с ним увидеться?

– Там было что-то, что показалось ей довольно странным, – сказала Черри.

Мисс Марпл смотрела на нее с любопытством. Она знала, в каком смысле слово «странный» употребляют такие девушки, как Глэдис.

– Она тоже помогала во время приема, – пояснила Черри. – В день праздника. Ну, когда миссис Бэдкок отравили.

– Ну? – Мисс Марпл насторожилась больше обычного, напоминая фокстерьера у крысиной норы.

– И она увидела что-то такое, что показалось ей довольно странным.

– А почему она не заявила в полицию?

– Понимаете, она не думала, что это имеет какое-то значение, – объяснила Черри. – Во всяком случае, решила, что лучше сначала поговорить с мистером Джузеппе.

– И что же она там увидела?

– Если честно, – сказала Черри, – то, что она рассказала, показалось мне чушью. Я даже подумала, что она меня дурачит, а на самом деле просто хочет встретиться с Джузеппе.

– Что же она вам сказала? – Мисс Марпл была терпелива и настойчива.

Черри нахмурилась.

– Она говорила о миссис Бэдкок и ее коктейле. И сказала, что стояла довольно близко в тот момент и видела, как она сама это сделала.

– Что сделала?

– Вылила весь коктейль себе на платье и испортила его.

– Вы хотите сказать, по неловкости?

– Нет. Глэдис сказала, что она сделала это нарочно. По-моему, это полная чушь, как ни крути, верно?

Мисс Марпл недоуменно покачала головой.

– Да, – сказала она. – Да, конечно. Я не вижу с этом смысла.

– Да и платье на ней было новое, – продолжала Черри. – Поэтому и возник вопрос. Глэдис подумала, а не купить ли ей это платье. Сказала, что пятна должны прекрасно отойти, но ей не хотелось идти и самой просить мистера Бэдкока. Глэдис – отличная портниха, и она говорит, что платье из прекрасного материала. Ярко-синяя искусственная тафта. Глэдис говорит, что, даже если материал испорчен в тех местах, куда попал коктейль, она могла бы его забрать в шов, скажем, половину ширины, потому что юбка широкая.

Мисс Марпл поразмышляла некоторое время над портновской проблемой и отмахнулась от нее.

– Вы не считаете, что ваша подружка Глэдис могла что-то скрыть?

– Да, мне было любопытно, потому что сомневаюсь, что она увидела только это – как Хетер Бэдкок нарочно пролила на себя коктейль. Я не понимаю, о чем в таком случае спрашивать Джузеппе. А вы?

– Я тоже, – призналась мисс Марпл и, вздохнув, добавила: – Но всегда любопытно, когда непонятно. Если не можешь понять, что означает та или иная вещь, значит, ты смотришь на нее не с той стороны. Или не все о ней знаешь. Вероятно, это тот самый случай, – вздохнула она. – Жаль, что Глэдис сразу не заявила в полицию.

Дверь открылась, и в гостиную торопливо вошла мисс Найт, неся высокий стакан с роскошной шапкой из бледно-желтой пены.

– Ну вот, дорогая, – сказала она. – Небольшое угощение. Нам это должно понравиться.

Она передвинула маленький столик к хозяйке. Затем взглянула на Черри.

– Пылесос, – сказала она ледяным тоном, – стоит в самом неподходящем месте. Я чуть о него не споткнулась.

– В самом деле, – спохватилась Черри. – Я лучше займусь делами.

Она вышла.

– Ох уж эта миссис Бейкер! – вздохнула мисс Найт. – Я должна выговаривать ей то за одно, то за другое. Оставляет пылесос где попало и приходит сюда болтать с вами. А вам нужен покой.

– Я сама позвала ее, – объяснила мисс Марпл.

– Надеюсь, вы сказали ей, что постель застилается не так? – не унималась мисс Найт. – Я была просто потрясена, когда вчера вечером пришла приготовить вашу постель. Мне все пришлось переделать.

– Очень любезно с вашей стороны, – поблагодарила мисс Марпл.

– О, я никогда не жалею усилий, чтобы быть полезной, – сказала мисс Найт. – Для этого я здесь, правда? Создать близкому нам человеку как можно больше удобств и покоя. О, милочка, вы так много распустили!

Мисс Марпл откинулась назад и закрыла глаза.

– Я хочу немного отдохнуть, – сказала она. – Поставьте стакан сюда. Спасибо. И прошу вас, не входите и не беспокойте меня по крайней мере минут сорок.

– Конечно, дорогая, – заверила мисс Найт. – И скажу миссис Бейкер, чтобы она угомонилась.

Она с решительным видом покинула комнату.

Приятный молодой американец озадаченно огляделся. Расположение домов сбило его с толку.

Он вежливо обратился к пожилой даме с седыми волосами и румянцем во всю щеку:

– Прошу прощения, мэм, не могли бы вы сказать, как мне пройти к Блэнхейм-Клоуз?

Дама несколько секунд разглядывала его. Он уже решил, что дама глуховата, и намеревался громче повторить свой вопрос, но та вдруг заговорила:

– Сейчас направо, потом налево, второй поворот опять направо и прямо. Какой номер дома вам нужен?

– Шестнадцатый. – Он сверился с бумажкой. – Глэдис Диксон.

– Все верно, – подтвердила пожилая дама. – Мне кажется, она работает на студии «Хеллингфорт». В столовой. Если она вам нужна, вы найдете ее там.

– Она сегодня утром не вышла на работу, – объяснил молодой человек. – Я хотел попросить ее прийти в Госсингтон-Холл. У нас нехватка рабочих рук.

– Конечно, – понимающе сказала пожилая дама. – Ведь вчера ночью убили дворецкого, не так ли?

Молодой человек был слегка ошеломлен ее осведомленностью.

– Похоже, у вас здесь новости разлетаются быстро, – сказал он.

– Верно, – согласилась пожилая дама. – Секретарша мистера Радда, насколько я понимаю, тоже скончалась вчера от какого-то приступа. – Она покачала головой. – Ужасно. Просто ужасно. Куда мы идем?

ГЛАВА 20

Немного позже в тот же день еще один посетитель искал дорогу к Блэнхейм-Клоуз, 16. Это был агент сыскной полиции сержант Уильям Тиддлер, которого друзья звали Томом.

В ответ на его резкий стук аккуратно выкрашенную желтой краской дверь открыла девочка лет пятнадцати. У нее были длинные светлые, плохо расчесанные волосы, а одета она была в узкие брюки и оранжевый свитер.

– Мисс Глэдис Диксон здесь живет?

– Вам нужна Глэдис? Вам не повезло. Ее нет.

– А где она? Ушла на весь вечер?

– Нет, она уехала. Что-то вроде каникул.

– И куда она уехала?

– Это будет разглашением тайны, – сказала девочка.

Том Тиддлер улыбнулся ей своей самой обаятельной улыбкой.

– Могу я войти? Мама дома?

– Мама на работе. Вернется не раньше половины восьмого. Но она не расскажет больше, чем я. Глэдис уехала на каникулы.

– О, понимаю. И когда она уехала?

– Сегодня утром. Ни с того ни с сего. Сказала, что появилась возможность бесплатно попутешествовать.

– Может, ты дашь мне ее адрес?

Белокурая девочка покачала головой.

– У меня нет ее адреса, – сказала она. – Глэдис сказала, что пришлет свой адрес, как только будет знать, где остановится. Но, думаю, вряд ли. Прошлым летом она ездила в Ньюки и ни разу не прислала даже открытки. Она в этом смысле легкомысленная, и потом, она говорит – почему матери вечно беспокоятся?

– Кто-то оплатил ей эти каникулы?

– Наверное, – сказала девочка. – У нее сейчас очень туго с деньгами. На прошлой неделе она ходила на распродажу.

– И ты не догадываешься, кто устроил ей это путешествие или… э-э… оплатил ее поездку?

Белокурая девочка вдруг ощетинилась.

– Только, пожалуйста, не фантазируйте. Наша Глэдис не такая. Она имеет полное право в августе поехать с другом на каникулы, и в этом нет ничего плохого. Она сама за себя платит. Так что, мистер, не фантазируйте.

Тиддлер смущенно ответил, что фантазировать он не будет, но что хотел бы знать адрес, если вдруг Глэдис Диксон пришлет открытку.

После своего многотрудного поиска он вернулся в участок. На студии он узнал, что Глэдис Диксон позвонила утром и сказала, что примерно в течение недели не сможет выйти на работу. Узнал он и кое-что еще.

– Час от часу не легче, – сказал он. – Почти каждый день у Марины Грегг истерика. Говорит, что ее кофе отравлен. Говорит, у него горький привкус. Нервы в ужасном состоянии. Муж взял ее кофе, выплеснул его в раковину и просил ее не делать из этого шума.

– В самом деле? – удивился Крэддок. Было ясно, что сейчас последует главное.

– Однако пополз слух, что будто мистер Радд выплеснул не весь кофе, а немного оставил и сдал на анализ. И кофе-таки оказался отравлен.

– Мне это кажется маловероятным, – сказал Крэддок. – Придется спросить его самого.

Джейсон Радд был нервным и раздраженным.

– Уверяю вас, инспектор Крэддок, – сказал он, – я делал лишь то, на что имел полное право.

– Если вы заподозрили, что с кофе что-то не так, мистер Радд, было бы гораздо разумнее обратиться к нам.

– Все дело в том, что в тот момент у меня и в мыслях не было ничего дурного.

– Несмотря на то, что ваша жена нашла вкус кофе странным?

– О, господи! – По лицу Радда скользнула печальная улыбка. – С самого дня приема все, что моя жена ест или пьет, имеет странный привкус. Из-за этого и из-за записок с угрозами, которые приходят…

– Что, были еще?

– Две. Одну подбросили в окно. Другую опустили в почтовый ящик. Вот они, если вы желаете взглянуть.

Крэддок взял записки. Как и первая, они были отпечатаны на машинке. В одной было написано:

«ТЕПЕРЬ УЖ НЕДОЛГО. ГОТОВЬСЯ».

В другой – рисунок, изображающий череп и перекрещенные кости, и ниже подпись: «ЭТО ТЫ, МАРИНА».

Брови Крэддока поползли вверх.

– Слишком по-детски, – сказал он.

– Следует понимать так, что вы не считаете их опасными?

– Отнюдь, – возразил Крэддок. – Убийца всегда рассуждает, как ребенок. У вас действительно нет никаких соображений относительно того, кто автор этих записок, мистер Радд?

– Абсолютно, – сказал Джейсон. – Не могу отделаться от чувства, что все это – мрачная шутка. Я уже думал, может… – Он засмеялся.

– Что, мистер Радд?

– Может, кто-то из местных, кто… ну, на кого болезненно подействовало это отравление. Может быть, кто-то из тех, кто ненавидит актеров. Есть такие глухие места, где актерское ремесло считается орудием дьявола.

– И вы, стало быть, считаете, что миссис Грегг на самом деле ничто не угрожает? А эта история с кофе?

– Не представляю, как вы об этом узнали, – сказал Радд с некоторой досадой.

Крэддок покачал головой.

– Земля слухом полнится. Рано или поздно всем все становится известно. Но, получив результаты анализов, вы не дали нам знать.

– Да, – согласился Джейсон. – Но у меня было много других забот. Взять хотя бы смерть бедной Эллы. А теперь еще эта история с Джузеппе. Инспектор Крэддок, когда я смогу увезти свою жену отсюда? Она почти обезумела.

– Я понимаю. Однако необходимо ваше присутствие на дознании.

– Ее жизнь по-прежнему в опасности!

– Надеюсь, что нет. Будут приняты все меры предосторожности.

– Все меры? Это я уже слышал, и… я должен увезти ее отсюда, Крэддок. Должен.

Марина лежала в шезлонге в своей спальне. Глаза были закрыты. От напряжения и усталости кожа ее приобрела сероватый оттенок.

Муж постоял некоторое время рядом с нею. Марина открыла глаза.

– Крэддок?

– Да.

– По какому поводу он приходил? Из-за Эллы?

– Эллы и Джузеппе.

Марина нахмурилась.

– Джузеппе? Они выяснили, кто его застрелил?

– Еще нет.

– Все это похоже на кошмар… Он не сказал, что мы можем уехать?

– Сказал, что пока нельзя.

– Но почему? Мы должны. Почему ты не убедил его, что я не могу ждать, пока меня убьют. Какая-то фантасмагория!

– Будут приняты все меры предосторожности.

– Они говорили это и раньше. А убийство Эллы? Джузеппе? Неужели ты не понимаешь, что в конце концов они уберут и меня… Тогда, на студии, что-то было в моем кофе. Я уверена, там что-то было… Если бы ты не вылил кофе! Если бы мы его оставили, мы могли бы отдать его на анализ… или как это называется. Тогда бы мы знали наверняка…

– И что, стало бы легче?

Она уставилась на него, зрачки ее сильно расширились.

– Если бы они знали наверняка, что кто-то пытался меня отравить, они бы разрешили нам уехать.

– Не уверен.

– Но я не могу так больше! Не могу!.. Не могу!.. Ты должен помочь мне, Джейсон. Ты должен что-то сделать. Я боюсь. Я ужасно боюсь… Здесь есть враг. И я не знаю, кто он… Им может оказаться любой, кто угодно. На студии или здесь, в доме. Кто-то, кто меня ненавидит. Но почему?.. За что?.. Кто-то, кто хочет моей смерти… Но кто это? Кто? Я думала, была почти уверена, что это Элла. Но теперь…

– Элла? – удивился Джейсон. – Но почему?

– Потому что она ненавидела меня, да, ненавидела. Неужели вы, мужчины, не понимаете таких вещей? Она была безумно влюблена в тебя. Хотя ты ничего не замечал. Но Элла мертва. О, Джинкс, Джинкс, помоги мне, увези меня отсюда, дай мне выбраться отсюда живой… живой…

Она вскочила с шезлонга и стала быстро ходить взад и вперед, заламывая руки.

Режиссер в Джейсоне пришел в восторг от полных страсти и муки движений. «Надо запомнить эти жесты, – подумал он. – Может, они пригодятся для Гедды Габлер». Но вдруг, ужаснувшись, он вспомнил, что перед ним его жена.

Он подошел и обнял ее.

– Все хорошо, Марина. Все хорошо. Я не дам тебя в обиду.

– Мы должны уехать из этого ужасного дома. Немедленно. Я ненавижу этот дом. Ненавижу!

– Послушай, мы не можем так вот взять и уехать.

– Ну почему? Почему?

– Потому что, – сказал Радд, – все осложняется смертями… и еще… Что нам даст это бегство?

– Мы скроемся от того, кто меня ненавидит!

– Если есть кто-то, кто так тебя ненавидит, ему ничего не стоит последовать за тобой.

– Ты хочешь сказать… хочешь сказать, я никогда от него не скроюсь? Никогда не буду в безопасности?

– Дорогая, все будет хорошо. Я буду заботиться о тебе. Я обеспечу твою безопасность.

Она прильнула к нему.

– Правда, Джинкс? Ты постараешься, чтобы со мной ничего не случилось?

Она обмякла в его руках, и он бережно уложил ее в шезлонг.

– Ах, какая я трусиха, – бормотала она, – трусиха… Если бы я только знала, кто и почему?.. Дай мне мои таблетки. Желтые, не коричневые! Я должна принять что-нибудь успокаивающее.

– Ради бога, Марина, не принимай слишком много.

– Хорошо, хорошо… Иногда они уже совсем не действуют. – Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась прелестной нежной улыбкой. – Ты будешь заботиться обо мне, Джинкс? Поклянись, что будешь обо мне заботиться…

– Всегда, – ответил Джейсон Радд. – До самого конца.

Она широко раскрыла глаза.

– Ты выглядел так… так странно, говоря это.

– Разве? Как же я выглядел?

– Не могу объяснить. Как… как клоун, смеющийся над чем-то ужасно грустным, что ведомо лишь ему одному…