Текст книги "Каприз"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 16

Выйдя из Нэсс-Хауз, Пуаро спустился в деревню и, расспросив жителей, нашел домик, в котором жили Таккеры. На его стук некоторое время не отвечали. Из дома доносился сварливый голос миссис Таккер:

– О чем ты только думаешь, Джим Таккер? Не пачкай линолеум своими башмаками. Я тебе уже тысячу раз говорила! Скребла все утро, а теперь взгляни, что ты наделал.

Слабое умиротворяющее гудение, по-видимому, означало реакцию мистера Таккера на замечания жены.

– Ты не должен забывать. Это все твоя дурацкая привычка слушать спортивные новости. Почему ты не можешь снять их за две минуты до начала передачи? А ты, Гарри, что ты наделал своими леденцами? Не смей трогать липкими пальцами чайник! Мэри, посмотри, кто там у дверей.

Дверь осторожно открылась, и на Пуаро с подозрением уставилась девочка. Ей было не больше одиннадцати-двенадцати лет. Одна ее щека была вздута от леденца. Это была довольно толстенькая девочка с маленькими голубыми глазками, очень напоминающая хорошенького поросеночка.

– Здесь джентльмен, ма, – крикнула девочка.

С выбившейся прядью волос над разгоряченным лицом миссис Таккер подошла к двери.

– Что вам? – резко спросила она. – Нам ничего не нужно…

Она вдруг умолкла. По изменившемуся выражению ее лица Пуаро понял, что она его узнала.

– Погодите, погодите, это вы были в тот день с полицией?

– Извините, мадам, что я напомнил вам о вашем горе, – сказал Пуаро, решительно входя в дом.

Миссис Таккер бросила быстрый, полный мучений взгляд на его ноги, но лакированные остроносые туфли Пуаро были безупречны и не оставляли никаких следов на чистом линолеуме.

– Входите, сэр, пожалуйста, входите, – сказала она, пятясь перед ним и открывая дверь в комнату направо.

Пуаро вошел в очень опрятную маленькую гостиную. Старая мебель, круглый стол, два горшка с геранью, вычурная бронзовая каминная решетка и множество фарфоровых украшений.

– Садитесь, сэр, садитесь. Не помню вашего имени… впрочем, я его и не знала.

– Меня зовут Эркюль Пуаро, – поспешил представиться Пуаро. – Обстоятельства сложились так, что я снова в ваших краях. Я зашел к вам выразить свое соболезнование и узнать, есть ли какие-нибудь новости. Надеюсь, убийцу вашей дочери нашли?

– Ни слуху, ни духу, – с горечью ответила миссис Таккер. – До таких простых людей, как мы, полиции нет никакого дела. А если в полиции все такие, как наш Боб Хоскинс, то нечего и удивляться, что в стране преступление на преступлении. Боб Хоскинс только и знает, что подглядывать за влюбленными парочками в автомобилях на стоянках.

К тому времени мистер Таккер уже снял свои башмаки и в одних носках вошел в комнату. Это был крупный мужчина с красным лицом и очень спокойными движениями.

– Полиция тут ни при чем, – сказал он хриплым голосом. – У них забот, как у всех. А этих маньяков не так-то просто узнать. С виду они, как вы или я, – добавил он, обращаясь непосредственно к Пуаро.

За спиной отца появилась девочка, открывавшая Пуаро дверь, а из-за ее плеча выглядывал мальчик лет восьми. Все они с большим интересом смотрели на Пуаро.

– Это, по всей вероятности, ваша младшая дочь.

– Да, это Мэри, – ответила миссис Таккер, – а это Гарри. Подойди и поздоровайся, Гарри, и не забывай вести себя прилично.

Гарри спрятался за спину сестры.

– Он у нас застенчивый, – объяснила мать.

– Вы так добры, сэр, что зашли узнать о Марлен, – сказал мистер Таккер. – Это было большое горе, сэр.

– Я только что от миссис Фоллиат, – сказал Пуаро. – Она тоже, кажется, глубоко переживает эту трагедию.

– Она очень изменилась с тех пор, – заметила миссис Таккер. – Она старая женщина, и для нее это был удар. Подумать только, случилось такое в ее поместье!

Пуаро вновь обратил внимание на то, что местные жители по-прежнему бессознательно считают хозяйкой Нэсс-Хауз миссис Фоллиат.

– Она как бы чувствует и за собой вину, – добавил мистер Таккер.

– Кто предложил, чтобы Марлен играла роль жертвы? – спросил Пуаро.

– Леди из Лондона, что пишет книги, – проворно подсказала миссис Таккер.

– Но она была здесь впервые, – мягко возразил Пуаро. – Она даже не знала Марлен.

– Девушек собрала миссис Мастертон, – объяснила миссис Таккер, – наверное, она и предложила. А Марлен, скажу вам, была очень рада.

И снова Пуаро почувствовал, что зашел в тупик. Но теперь он знал, что чувствовала миссис Оливер, когда решила его вызвать. Кто-то действовал в тени, кто-то осуществлял свои намерения через других. Этими другими лицами оказались миссис Оливер и миссис Мастертон.

– Меня интересует, миссис Таккер, – сказал он, – была ли знакома Марлен с этим… э-э… маньяком.

– Она ни с кем таким не была знакома, – ответила миссис Таккер целомудренно.

– Да, но ваш муж только что сказал, что этих маньяков трудно распознать. С виду они, как… э-э… вы или я. Может быть, кто-нибудь разговаривал с Марлен в начале праздника или даже до праздника. Познакомился с ней самым безобидным образом. Может быть, дарил ей подарки.

– О нет, сэр, ничего такого не было. Марлен не взяла бы подарка от незнакомого. Я ее не так воспитывала.

– Но, возможно, она не видела в этом ничего дурного, – настаивал Пуаро. – Предположим, подарки ей предлагала какая-нибудь симпатичная леди.

– Вы хотите сказать, кто-нибудь вроде молодой миссис Легги из коттеджа у мельницы?

– Да, кто-нибудь…

– Она ей как-то подарила губную помаду, это было, – сказала миссис Таккер. – Я набросилась на Марлен, сказала, что не позволю ей пачкать лицо. «Подумай, что скажет отец!» – сказала я, а она смеется и говорит, что помаду ей подарила леди из красного коттеджа и что леди сказала, как ей к лицу тот цзет. Я запретила ей слушать, что говорят леди из Лондона. Пусть они сами размалевывают себе физиономии, красят ресницы и все остальное, а Марлен пусть моет лицо водой с мылом, пока не станет взрослой.

– Она с вами, конечно, не согласилась, – улыбнулся Пуаро.

– Когда я что-то требую, я добиваюсь своего.

Толстушка Мэри вдруг забавно хихикнула. Пуаро быстро взглянул на нее.

– Миссис Легги давала Марлен еще что-нибудь?

– Кажется, косынку или шарфик. Она ее почти не носила. На вид красивая, а качества – никакого. В качестве я разбираюсь. – Она покачала головой.

– Бывало, девчонкой я работала в Нэсс-Хауз. Леди тогда носили хорошие вещи. Никаких кричащих расцветок и всех этих нейлонов и синтетик. Натуральный шелк! Их платья из тафты торчали не хуже, чем нейлоновые.

– Девушки любят прихорашиваться, – снисходительно промолвил мистер Таккер. – Я не возражаю против ярких расцветок, но помады не люблю.

– Я была слишком строга с ней. – Глаза миссис Таккер вдруг стали влажными. – Потом я пожалела. Какое горе! А в последнее время одни заботы да похороны. Правду говорят: беда в одиночку не ходит.

– У вас еще кто-нибудь умер? – вежливо спросил Пуаро.

– Отец жены, – объяснил мистер Таккер. – Возвращался поздно вечером с того берега в своей лодке, должно быть, оступился и вместо причала попал в реку. Конечно, в его возрасте нужно бы спокойно сидеть дома, а он отправился в «Три Собаки». Но с ним ничего нельзя было поделать. Вечно возился на пристани у своих лодок.

– Отец всегда любил лодки, – сказала миссис Таккер. – В прежние дни, бывало, присматривал за лодками мистера Фоллиата. Давно это было. Не то чтобы мы сильно горевали, – добавила она спокойно. – Ему было за девяносто, многое видел на своем веку. Всегда болтал всякий вздор. Время пришло, вот и умер. Но, конечно, похоронить нужно было как следует. А двое похорон стоят немалых денег.

Но Пуаро уже не слушал ее. В нем шевельнулась слабая надежда.

– Старик… на пристани? Помню, я с ним говорил. Его звали…

– Мэрделл, сэр. Это моя девичья фамилия.

– Ваш отец, если я правильно понял, был старшим садовником в Нэсс?

– Нет, то был мой старший брат. Я была самой младшей в семье. Нас было одиннадцать. В Нэсс-Хауз Мэрделлы были многие годы, – добавила она с гордостью. – А сейчас все рассыпалось. Отец был последним.

–  «Фоллиаты всегда будут в Нэсс-Xауз», – пробормотал Пуаро тихо.

– Простите, сэр?..

– Я повторяю слова, которые ваш отец сказал мне на пристани.

– А, отец очень много говорил всякого вздора. Я часто вынуждена была затыкать ему рот.

– Значит, Марлен была внучкой старого Мэрделла, – медленно промолвил Пуаро. – Так… я начинаю понимать… – Он умолк. Сильное волнение мешало ему говорить. – Вы сказали, что ваш отец утонул в реке?

– Да, сэр. Лишнего выпил. Не знаю, откуда только у него взялись деньги. Конечно, он иногда получал чаевые на пристани и очень ловко ухитрялся прятать их от меня. Боюсь, что он-таки лишнего выпил. Упал в реку и утонул. На другой день его тело вынесло течением у Хэлмута. Удивительно, что с ним не случилось этого раньше. Ему было девяносто два года, и он почти ничего не видел.

– В том-то и дело, что этого не случилось раньше…

– Что делать, несчастные случаи всегда бывают…

– Несчастный случай, – произнес в раздумье Пуаро. – Интересно… – Он встал. – Я должен был догадаться, – пробормотал он. – Давно… Девчонка, по существу, сказала мне…

– Простите, сэр?..

– Ничего, ничего, – сказал Пуаро. – Примите еще раз мои соболезнования по случаю смерти вашей дочери и вашего отца.

Он пожал им руки и вышел.

– Глупо… очень глупо. Я совсем не там искал.

– Хи… мистер…

Пуаро обернулся на осторожный шепот. В тени у стенки дома стояла толстушка Мэри. Она поманила его к себе.

– Мама не все знает, – сказала она шепотом. – Марлен не брала косынку у той леди.

– А где же она ее взяла?

– Купила в Торки. И помаду купила тоже. И духи. «Тритон в Париже», смешное название, правда? И питательный крем, она прочитала о нем в одной рекламе. – Мэри хихикнула. – Мама не знает, – продолжала она. – Марлен все прятала в своем ящике, в шкафу, под теплым бельем. А когда ездила в кино, на автобусной остановке красила губы. – Она снова хихикнула. – Мама не знала.

– Разве мама ничего не нашла, когда твоя сестра умерла?

– Нет, – затрясла Мэри пушистой головкой, – я все переложила в свой ящик. Мама ничего не знает.

Пуаро внимательно смотрел на девочку.

– Ты, кажется, умная девочка, – сказал он.

Мэри застенчиво улыбнулась.

– Мисс Бирд говорит, что мне нечего и думать о грамматической школе.

– Грамматическая школа – это еще не все. Скажи мне, где Марлен взяла деньги на свои покупки?

Мэри потупилась и очень внимательно стала рассматривать водосточную трубу.

– Не знаю, – пробормотала она.

– А мне кажется, знаешь.

Не стыдясь, Пуаро достал из кармана полкроны и, взглянув на девочку, добавил еще полкроны.

– Есть еще помада очень красивого оттенка, называется «Фиолетовый поцелуй»…

– Железно? – восхищенно прошептала Мэри, и, протянув руку к пяти шиллингам, быстро заговорила: – Марлен немножко любила совать нос в чужие дела. Она подсматривала кое-какие делишки… вы знаете, какие! Она обещала молчать, и за это ей платили, понимаете?

Пуаро отдал деньги.

– Понимаю.

Он кивнул Мэри и ушел.

– Понимаю, – пробормотал он снова, но уже с совершенно иным значением.

Теперь он знал многое. Не все, конечно, но он был на верном пути. Прояви он больше ума, он мог бы заметить его сразу. Тот первый разговор с миссис Оливер, несколько случайных слов Майкла Уэймена, важный разговор со стариком Мэрделлом на пристани, многозначительные фразы мисс Брэвис, приезд Этьена де Суза – все это теперь приобретало смысл. Телефон был рядом с деревенской почтовой конторой. Пуаро вошел и набрал номер.

– Вы откуда звоните, месье Пуаро? – спросил инспектор Блэнд.

– Я здесь, в Нэссикум.

– Но вчера днем вы были в Лондоне.

– Чтобы добраться^ сюда хорошим поездом, нужно всего лишь три с половиной часа, – заметил Пуаро. – У меня есть к вам вопрос.

– Слушаю вас.

– Что из себя представляет яхта Этьена де Суза?

– Если я вас правильно понял, месье Пуаро, то должен сказать, что ничего такого там не было. Никаких замаскированных помещений или тайников. Мы бы нашли их. Спрятать труп там негде.

– Вы ошибаетесь, mon cher [15]15
  мой дорогой (фр.)


[Закрыть], меня интересует другое. Какая у него яхта, большая или маленькая?

– О, это была роскошная и необыкновенно красивая яхта. Все прекрасно подогнано, свежевыкрашено… Видно, немало денег стоила своему хозяину.

– Отлично.

В голосе Пуаро было столько удовлетворенности, что инспектор Блэнд с удивлением спросил:

– Что вы узнали, месье Пуаро?

– Что Этьен де Суза, – ответил Пуаро, – богат. А это, мой друг, очень важно.

– Почему?

– Потому, что совпадает с моей последней идеей.

– Значит, у вас появилась идея?

– Да. Наконец-то она у меня появилась. До сих пор я был очень глуп.

– Вы хотите сказать, что мы все были очень глупы?

– Нет. Я имею в виду лишь себя. Мне с самого начала преподнесли отличную зацепку, а я ее не заметил.

– Вы полагаете, что теперь вы на верном пути?

– Полагаю, что – да.

– Послушайте, месье Пуаро…

Но Пуаро уже повесил трубку. Он извлек из кармана мелочь и, найдя нужную монету, набрал по междугородному аппарату лондонский номер миссис Оливер.

– Но не тревожьте леди, – сказал он ее секретарше, – если она за работой.

Он вспомнил, с какой горечью упрекала его однажды миссис Оливер, когда он своим звонком нарушил ее творческую мысль и тем самым лишил мир интригующей и загадочной истории, связанной с какой-то старомодной ночной сорочкой.

– Вы хотите или не хотите говорить с миссис Оливер? – не обращая внимания на мучившие его угрызения совести, требовательно спросила секретарша.

– Хочу, – поспешно ответил Пуаро, принося в жертву творческий гений миссис Оливер своему собственному нетерпению.

Услышав голос миссис Оливер, он облегченно вздохнул.

– Это чудесно, что вы мне позвонили, – прервала она его извинения. – Я как раз собиралась идти делать доклад на тему «Как я пишу свои книги». Теперь я могу сказать секретарше, чтобы сообщила им, что у меня неотложные дела.

– Но, мадам, вы не должны позволять мне мешать вам…

– Это не тот случай, – снова прервала его миссис Оливер весело. – Я поставила бы себя в ужасно глупое положение с этим докладом. Как писать книги? Сначала вы думаете, о чем писать, а придумав, нужно заставить себя сесть и писать. Вот и все. Такой доклад я сделала бы за три минуты, и все были бы по горло сыты. Я не могу себе представить, почему людям так нравится заставлять авторов рассказывать о том, как они пишут. Мне кажется, что автор должен писать, а не говорить.

– И тем не менее я хочу, чтобы вы рассказали, как вы пишете.

– Вам хорошо спрашивать, – сказала миссис Оливер, – но я, вероятно, не смогу ответить. Нужно просто сесть и писать. Простите… к докладу я надела ужасно глупую шляпку, и мне нужно ее снять. Она царапает мне лоб.

Наступила небольшая пауза, а затем Пуаро снова услышал ее голос:

– В наше время шляпки превратились в некий символ, не так ли? Я хочу сказать, что их больше не носят с разумной целью, скажем, чтобы не было холодно голове, или чтобы защитить от солнца, или чтобы скрыть лицо от людей, с которыми не хочешь встречаться… Простите, месье Пуаро, вы что-то сказали?

– Это было лишь восклицание. Невероятно! – сказал Пуаро. – Вы мне всегда подаете идеи. Как мой друг Гастингс, с которым я не виделся уже многие годы. Вы только что дали мне ключ еще к одной части моего дела! Но не будем больше об этом. Позвольте мне задать вам вопрос. Вы знакомы с каким-нибудь ученым-атомщиком?

– Знакома ли я с ученым-атомщиком? – удивилась миссис Оливер. – Не знаю. Вполне возможно. Я хочу сказать, что знаю нескольких профессоров, но я никогда особенно не задумывалась над тем, чем они занимаются.

– И тем не менее вы сделали ученого-атомщика одним из подозреваемых в своем сценарии к игре с расследованием убийства?

– Ах, это! Это лишь для того, чтоб быть современной. Я как-то ходила покупать рождественские подарки своим племянникам и ничего не нашла, кроме научной фантастики и всевозможных игрушек в виде сверхзвуковых самолетов, ракет с ядерными боеголовками и других военных атрибутов. Я вспомнила об этом, когда принялась за сценарий, и, чтобы быть современной, решила сделать главного подозреваемого ученым-атомщиком. В конце концов, если бы мне потребовались какие-нибудь технические термины, я могла бы легко получить их от Алека Легги.

– От Алека Легги? Мужа Пегги Легги? Разве он ученый-атомщик?

– Да. Не из Харуэлла, конечно. Откуда-то из Уэльса. То ли из Кардиффа, то ли из Бристоля. Коттедж на Хэлме они снимают лишь на время отпуска. Так что, как видите, среди моих знакомых есть и ученый-атомщик!

– Понимаю. Ваша встреча с ним в Нэсс-Хауз, вероятно, натолкнула вас на мысль об ученом-атомщике? Но его жена ведь не югославка?

– О, нет, – согласилась миссис Оливер. – Пегги – чистокровная англичанка.

– Тогда откуда у вас появилась мысль о жене-югославке?

– Не знаю… может быть – эмигранты? Или студенты? Все те девушки-иностранки из молодежной гостиницы, которые нарушали границы Нэсс и говорили на плохом английском…

– Понимаю… Да, теперь я многое понимаю.

– Пора бы уж, – заметила миссис Оливер.

– Простите?..

– Я сказала, что пора бы уж и понять, – объяснила она.

– Всего сразу не сделаешь, – возразил Пуаро в свою защиту. – Полиция совсем сбилась с толку.

– О, полиция, – презрительно протянула миссис Оливер. – Если бы Скотленд-Ярд возглавляла женщина…

Услышав эту знакомую фразу, Пуаро поспешил перебить.

– Дело очень сложное, – сказал он. – Очень сложное. Но теперь – я говорю вам это по секрету – я его разгадал!

На миссис Оливер это заявление, казалось, не произвело впечатления.

– А тем временем, – сказала она, – произошло два убийства.

– Три, – поправил ее Пуаро.

– Три убийства? Кто третий?

– Старик по имени Мэрделл.

– Я не слышала о нем. Это будет в газетах?

– Нет. Все пока считают, что это был несчастный случай.

– А на самом деле это был не несчастный случай?

– Нет, – ответил Пуаро, – это не был несчастный случай.

– Кто же это сделал? Я имею в виду, кто их убил? Или вы не можете сказать по телефону?

– О таких вещах по телефону не говорят, – ответил Пуаро.

– Тогда я повешу трубку, – обиделась миссис Оливер. – Я не переношу этого.

– Одну минутку, – попросил Пуаро. – Мне нужно спрссить вас кое о чем еще. Одну минутку – не могу вспомнить…

– Признак возраста, – заметила миссис Оливер.

– Со мной это тоже бывает.

– Мое внимание привлекло одно обстоятельство… Я был в лодочном домике…

Пуаро стал вспоминать. Стопка комиксов. Фразы, написанные Марлен на полях: «Альберт ходит с Дориан»… У него тогда было такое чувство, что там чего-то не хватает – чего-то такого, о чем следовало спросить миссис Оливер.

– Вы меня слышите, месье Пуаро?..

В этот момент телефонистка-оператор потребовала дополнительную плату за разговор.

Покончив с этим, Пуаро заговорил снова.

– Хэлло, мадам?

– Я вас слушаю, – отозвалась миссис Оливер. – Не будем зря тратить деньги на посторонние разговоры. Говорите быстрее, что вас интересует?

– Что-то очень важное… Вы помните ваш сценарий к игре?

– Ну, конечно же. По существу, мы о нем лишь и говорим, не так ли?

– Я допустил одну большую ошибку, – сказал Пуаро. – Я не читал ваш синопсис для участников игры. Мне казалось, что для следствия он не будет иметь особого значения. Я ошибся. Он очень важен. Вы впечатлительная особа, мадам. И все впечатления, произведенные на ваш изобретательный ум окружающей обстановкой и людьми, вы, естественно, в той или иной степени переносите в свои работы.

– Это звучит очень цветисто и отвлеченно, месье Пуаро. Что вы имеете в виду конкретно?

– То, что вы знаете о преступлении больше, чем вам кажется. А теперь о моем вопросе… вернее, у меня их два, но первый очень важен. Когда вы начали писать свой сценарий, вы с самого начала решили, что труп будет обнаружен в лодочном домике?

– Нет.

– А где же?

– В смешном садовом домике, спрятанном среди рододендронов недалеко от дома. Я полагала, что это самое подходящее место. Но потом кто-то – я сейчас не могу вспомнить, кто именно, – начал настаивать, чтобы он был обнаружен в «капризе». Это, конечно, была глупая мысль, так как в «каприз» мог войти любой случайный посетитель и наткнуться на «труп» без каких-либо ключей к поиску. До чего же люди глупы! Я, конечно, не согласилась.

– И приняли предложение о лодочном домике?

– Да, это произошло именно так. Против лодочного домика у меня возражений не было, хотя я до сих пор считаю, что садовый домик был бы лучше.

– У меня к вам еще один вопрос. Вы мне говорили, что последний ключ был написан на одном из комиксов, оставленных Марлен для развлечения?

– Да, конечно.

– Скажите, это было нечто вроде небрежно нацарапанных фраз: «Альберт ходит с Дориан», «Джорджи Порди целует в лесу туристок» или «Питер щупает девчонок в кино»?

– Боже упаси, нет, – ответила миссис Оливер слегка шокированным тоном. – Таких глупостей там не было. Мой ключ был предельно ясен. Она понизила голос и загадочно произнесла: – «Посмотри в рюкзак туристки».

– Epatant! – воскликнул Пуаро. – Epatant [16]16
  Замечательно! (фр.)


[Закрыть]. Конечно же, комикс с этим ключом должен был исчезнуть. Он ведь мог навести на мысль!

– Рюкзак, конечно, был на полу возле трупа и…

Пуаро перебил ее.

– Я сейчас думаю о другом рюкзаке, – сказал он.

– Вы меня сбиваете с толку всеми этими рюкзаками, – пожаловалась миссис Оливер. – В моем сценарии был лишь один. Хотите узнать, что в нем было?

– Нисколько… то есть, я был бы в восторге, – спохватился Пуаро, – но…

Миссис Оливер полностью игнорировала его «но».

– Очень остроумно, – сказала она с авторской гордостью в голосе. – Понимаете, рюкзак Марлен, то есть рюкзак жены-югославки… вы меня понимаете?

– Да-да, – отозвался Пуаро, чувствуя, что его снова втягивают в полосу тумана.

– Так вот, в нем был флакон с ядом, которым сельский сквайр отравил свою жену. А югославка служила в доме няней и видела, как полковник Блант отравил ее из-за денег. А она, няня, взяла флакон и спрятала. Затем вернулась и стала его шантажировать. Вот почему он убил ее! Ну как, подходит, месье Пуаро?

– К чему – подходит?

– К вашей версии.

– Нисколько, – ответил Пуаро, но тут же поспешно добавил: – Но все равно я вас поздравляю, мадам. Ваш сценарий настолько остроумен, что, я уверен, никто не получил приза.

– Да нет же, – получил, – сообщила миссис Оливер. – Совсем поздно, около семи часов. Одна очень упорная пожилая леди. Она нашла все ключи и победно пришла к лодочному домику, но, увы, там была полиция. Представляете, она самой последней из всех на празднестве узнала об убийстве! Как бы там ни было, а приз ей вручили. А тот неприятный молодой человек с веснушками, – добавила она с удовлетворением, – который говорил, что я пью, как рыба, дальше клумбы с гортензиями так и не продвинулся.

– Когда-нибудь, мадам, вы расскажете мне эту историю подробнее.

– С удовольствием, – ответила миссис Оливер. – Я намереваюсь написать по ней новый роман. Было бы жаль упустить такой материал.

Здесь будет уместно упомянуть, что, когда три года спустя Пуаро читал роман Ариадны Оливер «Женщина в лесу», многие события и действующие лица показались ему смутно знакомыми.