Текст книги "Карты на стол"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Глава тридцатая
Убийство

– Вы хотите сказать, что Энн нарочно столкнула меня в воду? – с сомнением проговорила Фода. – Мне тоже так показалось. Ведь она знала, что я не умею плавать. Но, правда ли, что это было умышленно?

Они въезжали уже в пригород Лондона.

– Но… но зачем же?

Пуаро некоторое время молчал. Он считал, что знает, что руководило поступком Энн: причиной был человек, сидевший сейчас рядом с Фодой.

Старший инспектор Баттл кашлянул.

– Вы должны подготовиться, мисс Довс, к тому, что услышите сейчас не очень приятную для себя новость. Смерть миссис Бенсон, у которой жила ваша приятельница, произошла совсем не от несчастного случая, как предполагалось раньше. По крайней мере, у нас есть основания так думать.

– Что это значит?

– Мы считаем, – сказал Пуаро, – что Энн Мередит специально переменила местами бутылки.

– О, нет! Нет! Как это ужасно! Невозможно! Энн? Но зачем ей было это делать?

– На это у нее была причина, – сказал старший инспектор Баттл. – И вот мисс Довс, по мнению мисс Мередит, вы были единственным человеком, который мог дать нам ключ к разгадке этого преступления. Надеюсь, вы не говорили ей, что в беседе с миссис Оливер упомянули об этом?

– Нет, – медленно ответила Фода. – Я думала, что она рассердится.

– Так оно и было бы. Она очень рассердилась бы, – хмуро сказал Баттл. – Ведь она думала, что единственная опасность для нее исходит от вас. Вот почему она и решила… э… избавиться от вас.

– Избавиться? От меня? О, как это низко. Нет, нет, это не может быть правдой.

– Что ж, она теперь мертва, – сказал старший инспектор Баттл. – Не будем больше говорить об этом. Но факт остается фактом, она была не очень-то преданным вам другом, мисс Довс.

Машина остановилась у дверей дома.

– Мы сейчас зайдем к мосье Пуаро, – сказал старший инспектор Баттл, – и немного обсудим ваши дела.

В гостиной их встретила миссис Оливер, занимавшая разговорами доктора Робертса. Они пили херес, удобно расположась в креслах. На миссис Оливер, были новая невообразимая шляпа и бархатное платье с бантом на груди, на котором уместился большой кусок яблочной кожуры.

– Входите, входите, – приветливо пригласила их миссис Оливер, будто это был ее собственный дом, а не дом Пуаро. – Как только вы позвонили мне, я сразу же перезвонила доктору Робертсу, и мы приехали сюда. Все его пациенты умирают, но он о них и не думает. А может быть, они уже поправляются. Мы хотим, услышать обо всем с подробностями.

– Да, конечно. Я ведь в полнейшем неведении, – сказал Робертс.

– Ну, что ж, – сказал Пуаро, – дело закончена. Нам, наконец-то, удалось выяснить, кто был убийцей мистера Шайтаны.

– Миссис Оливер уже кое-что мне рассказала. Вот вам и скромница мисс Мередит! Просто не верится. Убийца, которую трудно заподозрить в подобных делах.

– Да, и все же она была убийцей, – сказал Баттл. – На ее счету три преступления. И не ее промах, если четвертое не удалось.

– Невероятно! – промолвил Робертс.

– Чего же тут невероятного? – спросила миссис Оливер. – Очень даже подходящая личность. Видимо, подобные дела случаются не только в книгах, но и в жизни.

– Сегодня какой-то страшный день, – сказал Робертс. – Сначала письмо миссис Лорример. Наверное, это подделка, а?

– Совершенно верно. Это подделка, написанная в трех экземплярах.

– И еще один из них она написала для себя самой?

– Естественно. Эта подделка была довольно искусной, хотя, конечно, эксперта она не смогла провести. Но в тот момент никто не подумал бы, что письмами следует заняться эксперту. Они должны были стать просто доказательством, почему миссис Лорример покончила жизнь самоубийством.

– Извините за любопытство, мосье Пуаро, но что заставило вас усомниться в том, что это не самоубийство?

– Несколько слов, которые мне сказала служанка на Чейн-лейн.

– Она рассказала вам о визите Энн Мередит?

– Не только. Дело в том, что для себя я уже давно установил, какова личность преступника, то есть того, кто убил Шайтану. Им не могла быть миссис Лорример.

– А почему ваше подозрение пало на мисс Мередит?

Пуаро поднял руку.

– Одну минуту. Разрешите мне подойти к этому делу своим собственным путем Давайте, если можно так сказать, вычеркивать из списка одного за другим. Убийцей мистера Шайтаны не были ни миссис Лорример, ни майор Деспард, ни, как это ни странно, мисс Мередит…

Он наклонился вперед. Голос у него стал нежным и мурлыкающим, как у кошки.

– Дело в том, доктор Робертс, что вы и есть тот самый человек, который убил мистера Шайтану. И вы же убили миссис Лорример…

На этот раз молчание длилось минуты три. Совершенно неожиданно доктор Робертс разразился каким-то угрожающим смехом.

– Вы совсем сошли с ума, мосье Пуаро? Конечно, это не я убил мистера Шайтану, и уж никак не мог я убить миссис Лорример. Мой дорогой Баттл, – обратился он к представителю Скотланд Ярда, – вы тоже думаете так же, как мосье Пуаро?

– Наверное, вам лучше выслушать, что собирается рассказать мосье Пуаро, – спокойно ответил Баттл.

– Это правда, – сказал Пуаро, – что я уже давно пришел к выводу, что вы – и только вы! – убили мистера Шайтану, но доказать это было не так просто. А вот случай с миссис Лорример – это совсем другое дело. – Он наклонился вперед – Здесь дело не только в том, что я все знаю. Все обстоит намного проще. Есть свидетель, который все видел.

Робертс стал вдруг очень спокоен, хотя глаза его грозно сверкали. Он резко выкрикнул:

– Мы лжете, мосье Пуаро!

– О нет, совсем нет. Было раннее утро. Обманув всех, вы ворвались в комнату миссис Лорример, когда она еще крепко спала, приняв накануне снотворное. Вы снова пошли на обман, объявив, что она умерла! Вы отослали служанку за коньяком, горячей водой и еще за чем-то, и остались одни в комнате. А что было дальше?

Вы, доктор Робертс, возможно и не знаете, что есть в Лондоне несколько контор по уборке домов. Мойщики окон занимаются своей работой лишь очень рано утром. И вот один такой мойщик со своей лестницей приехал к дому миссис Лорример почти одновременно с вами. Он прислонил лестницу к стене и принялся за работу. Первое окно, которое он хотел вымыть, оказалось окном в комнате миссис Лорример. Но когда он заметил, что именно происходило в комнате, он быстро перешел к другому окну. Однако он все-таки сумел кое-что увидеть. Впрочем, он сам нам об этом расскажет.

Пуаро тихо прошел через комнату, повернул ручку двери и позвал:

– Пройдите сюда, Стефенс.

Потом он вернулся и сел на свое прежнее место.

В комнату вошел большой, неуклюжий рыжеватый человек. В руке он держал форменную фуражку, украшенную эмблемой с надписью «Общество мойщиков стекол Челси».

Пуаро спросил его.

– Можете ли вы узнать кого-либо в этой комнате? Человек посмотрел вокруг и, указав на Робертса, застенчиво кивнул головой.

– Вот его.

– Расскажите, когда вы его видели раньше, и что он делал?

– Утром это было. Работал в одном доме на Чейн-лейн с восьми утра. Уже начал мыть. Леди была в кровати. Как будто больная, так она выглядела. Она лишь немного повернула голову на подушке. А этого джентльмена я признал за врача. Он завернул ей рукав и воткнул что-то в руку вот в этом месте. – Он показал место на своей руке. – И она откинулась на подушку…

Я подумал, что мне уж лучше перейти к другому окну и перешел. Мне кажется, я ничего плохого не сделал.

– Вы все сделали прекрасно, друг мой, – сказал Пуаро.

А потом спокойно спросил:

– Ну как, доктор Робертс?

– Э… это просто-напросто стимулирующее средство, – заикаясь проговорил Робертс. – Последняя попытка вернуть ее к жизни. Чудовищно думать, что…

Пуаро перебил его.

– Вы говорите, стимулирющее средство? – H-метил-циклогексенил-метил-барбитуровая кислота, – произнес Пуаро без запинки. – Чаще известно под названием эвикан. Употребляется, как анестизирующее средство при небольших операциях. При введении в вену в больших дозах вызывает мгновенную потерю сознания. Опасно применять после веронала и других снотворных. Я заметил синяк на руке миссис Лорример на том месте, где, очевидно, был сделан укол в вену. Я поделился своими догадками с полицейским экспертом. Определить состав было совсем не трудно, тем более, что этим занялся никто иной, как сэр Чарлз Имфери, специалист-аналитик Министерства внутренних дел.

– Мне кажется, что это вот вас и побудило, – сказал старший инспектор Баттл. – Нет нужды приводить доказательства по делу убийства мистера Шайтаны, но, конечно, если необходимо, мы можем продолжить наши обвинения, приобщив сюда и дело об убийстве мистера Крэддока и, очевидно, его жены.

Упоминание этих двух имен окончательно сразило Робертса. Он откинулся в кресле и сказал:

– Да, делать нечего. Ваша взяла! Наверно, этот лукавый дьявол Шайтана надоумил вас еще до того, как вы явились к нему на ужин. А ведь я думал, что мне здорово удалось разделаться с ним.

– Дело тут не в Шайтане, – сказал Баттл. – Честь расследования принадлежит полностью Пуаро.

Он подошел к двери и вызвал двух полицейских. Голос старшего инспектора Баттла зазвучал официально, когда он отдавал приказ об аресте.

Когда дверь за арестованным закрылась, миссис Оливер с совершенно счастливым видом, чтобы не сказать с триумфом воскликнула:

– Ведь я всегда говорила, что это сделал он!

Глава тридцать первая
Карты на стол

Настало время Пуаро выкладывать карты на стол, все взоры были обращены к нему, все нетерпеливо ждали.

– Вы очень любезны, – сказал он, улыбаясь. – Мне кажется, вы понимаете, что я и сам получил удовольствие от этой небольшой лекции по медицине. Ведь я довольно скучный старик.

Это дело, мне кажется, было самым интересным из всех, с которыми мне приходилось когда-либо встречаться. Ведь в нем не было, ровным счетом ничего, за что можно было бы ухватиться. Четыре человека. Один из них совершил преступление, но кто? Кто из этих четырех? На первый взгляд, не было ничего, что хоть как-то могло помочь расследованию. Никаких вещественных доказательств, никаких видимых улик, никаких отпечатков пальцев, никаких инкриминирующих бумаг или документов. Ничего! Только сами люди.

Однако имелось все же одно вещественное доказательство – эта записи очков бриджа. Вы, наверное, помните, что с самого начала у меня появился необычный интерес к этим записям. Они кое-что рассказали мне об игроках. И даже больше. Из них я смог сделать одно весьма важное предположение. Я сразу же заметил в третьем роббере над чертой цифру 1500. Эта цифра могла говорить лишь об одном – была сыграна крупная игра «большой шлем». Я рассуждал так: если кто-то решил совершить преступление в такой, несколько необычной обстановке, то есть во время игры в бридж, то этот человек серьезно рисковал дважды. Во-первых, жертва могла вскрикнуть, а во-вторых, кто-то из остальных трех игроков мог случайно в самый неподходящий момент оглянуться и увидеть, как совершалось преступление.

Что касается первого, то тут уж ничего нельзя было предпринять. Это просто был вопрос удачи, вопрос азартного предприятия. А в отношении второго можно было что-то сделать. Нужно было увлечь игроков. Для каждого очевидно, что во время интересной и волнующей игры внимание трех игроков целиком и полностью приковывалось к картам, в то время как при обычной и скучной игре они могли смотреть по сторонам. И, конечно, если объявляют «большой шлем», то здесь уже все обращено на игру. Чаще всего в таких случаях играется дубль. И каждый из трех играет с самым пристальным вниманием. Объявивший игру хочет ее выиграть, а его соперники – правильно распределить свои карты и не дать ему взяток. Именно такой момент чрезвычайно подходил для совершения убийства, и я задался целью выяснить, по возможности, как проходила эта игра. Вскоре я установил, что сдавал карты, а значит и не принимал участия в игре, доктор Робертс. Тогда я решил проверить свои подозрения и подойти к вопросу, так сказать, с другого конца, а именно: психологического. Я стал анализировать характеры игроков. Миссис Лорример могла бы успешно осуществить убийство, но предварительно продумав до мелочей весь план операции. У меня никак не укладывалось в голове, что она смогла бы совершить какое бы то ни было преступление второпях, под влиянием минуты. Но, с другой стороны, ее поведение в тот вечер поставило меня в тупик. Мне показалось, что или же она сама совершила преступление, или же, по крайней мере, знала, чьих рук это дело. Мисс Мередит, майор Деспард и доктор Робертс тоже, с психологической точки зрения, были вероятными убийцами, хотя, как я уже говорил, каждый из них совершил бы его по-своему.

И тогда я провел второй эксперимент. Я всех по очереди просил рассказать, что они помнили из обстановки комнаты. Отсюда я тоже получил весьма ценные сведения. Прежде всего, человеком, который вероятнее всего мог бы заметить стилет, оказался доктор Робертс Он – человек наблюдательный, умеющий замечать всевозможные мелочи. И, тем не менее, у него практически начисто выпало из памяти, как проходила в тот вечер игра в бридж. Я и не ожидал, что он сможет многое рассказать, но его полная забывчивость доказывала лишь го, что голова его весь вечер была занята чем-то другим. Как видите, доктор Робертс снова оказался в эпицентре.

Миссис Лорример, наоборот, показала феноменальную память на карты, и я хорошо себе представил, что при такой сосредоточенности и увлеченности игрой, она, действительно, могла не обратить внимания на преступление, даже если оно и произошло рядом с ней. Своим рассказом она помогла мне сделать важные выводы. «Большой шлем» был заявлен доктором Робертсом, что было абсолютно против правил, ибо он объявил такую игру не по своим картам, а от лица миссис Лорример, втянув, таким образом, ее в игру. Кроме всего этого, мы попытались со старшим инспектором Баттлом раскрыть прежние преступления этих людей, надеясь, что это даст нам возможность установить «почерк преступника». Честь раскрытия их принадлежит старшему инспектору Баттлу, миссис Оливер и полковнику Рейсу. Однако, помогло нам это мало, потому что мы так и не нашли ни в одном из ставших нам известными трех ранее совершенных убийств сходства с убийством мистера Шайтаны. Хотя два убийства, в которых был уличен доктор Робертс, при более длительном рассмотрении с психологической, а не с фактической точки зрения, оказались почти сходными с данным. Они тоже были, если их можно так назвать, публичными убийствами. Кисточка для бритья нагло заражена в туалетной комнате самой жертвы, где доктор мыл руки после визита. Убийство миссис Крэддок совершено под видом предохранительной прививки от тифа. Все было сделано совершенно открыто, можно сказать, на глазах у всех. И реакция этого человека тоже всегда была одна и та же. Он действует быстро, нагло, дерзко и грубо, точно так же, как при игре в бридж. И в бридже, и в убийстве Шайтаны он идет на большой риск, ищет удачи и делает в этой игре неплохую ставку. Удар он наносит верным способом и в весьма подходящий момент.

И вот как раз в то время, когда я уже вполне определенно решил, что Робертс и есть убийца, мне вдруг звонит миссис Лорример, просит меня приехать и совершенно категорично заявляет, что Шайтану убила она. Я этому не мог поверить! Лишь на какой-то миг я усомнился в правильности своего вывода, и поверил ей, но потом мои серые клеточки вновь заявили о себе. Они просигналили: «Этого быть не могло». Значит, этого не было.

Последующее заявление миссис Лорример тоже было нелегко сбросить со счетов. Она сказала, что сама видела, как убийство совершила Энн Мередит.

Лишь на следующее утро, уже стоя у постели мертвой миссис Лорример, я понял, насколько я опять-таки был не прав, но и она была права по-своему.

Энн Мередит подошла к камину и увидела, что мистер Шайтана уже мертв! Она наклонилась над ним, возможно, даже протянула руку и дотронулась до блестевшей рукоятки кинжала, усыпанной драгоценными камнями. Она уже открыла рот, чтобы позвать на помощь, но так и не позвала. Она ведь помнила, что говорил Шайтана за столом! Возможно, у него сохранились даже какие-либо компрометирующие ее записи И она, Энн Мередит, имела все основания желать его смерти. Каждый мог бы подумать, что именно она убила Шайтану. Она не посмела сообщить о своем роковом открытии. Дрожа от страха и мрачных предчувствий, она вернулась на свое место.

Значит, миссис Лорример была права, полагая, что видела, как было совершено преступление Но и я тоже был прав, потому что на самом-то деле она этого не видела.

Если бы доктор Робертс здесь не переборщил, очень трудно было бы доказать его виновность.

Но доктор потерял самообладание и снова сделал заявку, превышающую возможность его карт. На этот раз карты его подвели, и он быстро пошел ко дну.

Несомненно, у него были основания чувствовать себя неспокойно, он знал, что Баттл наводит справки. Он предвидел, что полиция все еще ведет следствие и может каким-то чудом напасть на следы его прежних преступлений Ему пришла в голову блестящая, как ему казалось, мысль сделать козлим отпущения за всех и все миссис Лорример. Его натренированный глаз, несомненно, заметил, что она смертельно больна, и жизнь ее висит на волоске. Ни у кого не могло вызвать подозрения решение миссис Лорример безболезненно и быстро уйти из жизни, избавившись одним ударом от своего недуга, а перед этим сознаться в совершенном ею преступлении! И вот он достает образец ее почерка, пишет от ее имени три тождественных письма, и рано утром приезжает в дом миссис Лорример, якобы только что получив от нее письмо. Его горничная звонит в полицию, с точностью выполняя данный приказ. Единственно, что теперь ему нужно, это получить преимущество во времени. И он его получает. К приезду полицейского врача все уже закончено. У доктора Робертса уже готова версия об искусственном дыхании, которое ни к чему не привело. Все это вполне правдоподобно, откровенно. Он и не думает бросить тень на мисс Мередит. Он даже не знает еще о ее визите к миссис Лорример накануне вечером. Все его действия направлены к тому, чтобы смерть эта была воспринята как самоубийство и этим доказано его алиби. Мой вопрос, знает ли он почерк миссис Лорример, ставит его весьма в щекотливое положение. Если подделка разгадана, он должен лишь отрицать, что видел когда-либо ее почерк. Ум его работает лихорадочно. Но все же недостаточно быстро.

Из Валлингфорда я позвонил миссис Оливер. Она взялась развеять подозрения доктора и привести его сюда. И вот когда он уже поздравлял себя с благополучным исходом, ударил гром. На сцену вышел Эркюль Пуаро! И вот теперь этот аферист уже больше не существует. Все его карты биты. Все кончено.

Наступило молчание. Фода, вздохнув, наконец, прервала его.

– Как удивительно удачно вышло, что там оказался этот мойщик окон, – сказала она.

– Удачно? Вы говорите удачно, мадемуазель? Это не удача, а снова серые клеточки Эркюля Пуаро. И это напомнило мне один случай, когда…

Он подошел к двери.

– Входите, входите, мой дорогой. Вы сегодня восхитительно сыграли свою роль. И он возвратился с мойщиком окон, который теперь держал свой рыжий парик в руке и казался уже совсем другим человеком.

– Мой друг мистер Джеральд Хемингуэй, весьма многообещающий молодой актер, – представил его Пуаро.

– Так, значит, никакого мойщика окон не было! – воскликнула Фода. – И его никто не видел?

– Я видел его, – ответил Пуаро. – Видел своим внутренним зрением, способным увидеть больше, чем простые глаза. Нужно только откинуться в кресле, зажмуриться и…

Деспард весело сказал:

– Давайте заколем его, Фода, и посмотрим, вернется его дух обратно и обнаружит ли, кто это сделал?