Текст книги "Красавчики из френдзоны (СИ)"

Автор книги: Аделина Камински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 6. Свидание с неожиданной развязкой

Ох, Сезон… Скажи мне на милость (если ты существуешь), как я могла решиться на самый крупный риск в своей жизни и при этом проспать сдачу крови Ойи?!

Вскочила с кровати только в двенадцатом часу, бросила взгляд на дрыхнущую без задних ног Карамелиту в позе морской звезды, и с обреченным вздохом рухнула обратно на подушку.

Должно быть, мой организм настолько упился ночными событиями, что наилучшим вариантом счел забить на будильник и дать своей хозяйке восполнить все, затраченные на ее авантюры, часы потенциального сна. Но только не в этот день! Только не пятнадцатого октября!

Я могу еще успеть застать его в палате!

Минута на умывание, минута на одевание, пару росчерков туши по слипшимся ресницам и можно двигаться в сторону районной больницы. Не двигаться. Лететь! И я полетела, сшибая в коридорах с ног таких же поздних пташек, как и я сама.

Но несвоевременный подъем оказался не последним препятствием на пути к верному другу. Голубовласый охранник задержал меня на входе в районную больницу.

– Нейтралам вход воспрещен.

– Я Дельфина Людьи, воспитанница Монгера Горьску. Вот. – Ткнула страже порядка небольшую бумажку прямо в лицо. – Мне надо присматривать за его сыном. Он здесь сдаёт.

Отчеканила слова, как на автомате. Каждый год одно и то же.

– Сейчас пробьют по базе.

– Ойя Горьску. Я знаю, что он здесь. Студенты тут сдают.

– А ты на меня голос не повышай, белая, – встал мужчина в позу, сложив руки на груди. – Можешь и на улице подождать. Не сахарная, не растаешь.

Я-то, вероятно, не растаю, но вот Ойя может неверно истолковать мое отсутствие. Особенно после всего, что произошло между нами минувшей ночью. Хотелось бы… развеять его сомнения на этот счет. Сейчас файер должен быть сильно уязвим для пессимистичных мыслей, как и все остальные файеры в день сдачи. Кто я такая, чтобы заставлять его волноваться и переживать?

– Эу, ты кого белой назвал, а? – клыкастая физиономия Рина показалась за левым плечом охранника. – Во избежание несчастных случаев на рабочем месте, рекомендую незамедлительно извиниться перед леди.

Авторитет Рина среди акверов был высок. Охранник как раз из таких и, следовательно, пропустил меня в больницу без лишних слов.

– Какая палата? – на ходу осведомилась я, пересекая небольшой вестибюль.

– Первая на втором этаже, – ответил стихийник, не отставая от меня ни на шаг. – Припозднилась ты сегодня. Или не хотела приходить?

– Скажешь тоже. Приходить не хотела, – обиженно брякнула, уже поднимаясь по лестнице. – Будильник не услышала.

– Чем же таким занималась всю ночь, м?

– Рин… – Миши, следовавший за нами тенью, осадил друга. – Мы все переживаем за Ойю. Пожалуйста, не нагнетай.

– Спасибо, Миши, – искренне поблагодарила я.

Если бы Рин узнал, что стало причиной моего недосыпа, думаю, его разговор с Ойей ограничился бы ударом в челюсть. Это как минимум. Лично мне не хотелось становиться яблоком раздора между мальчишками. Никогда. Одна из причин, почему я не приняла чувства никого из них. И, вероятно, не приму. Сцена в коридоре мужского общежития не в счет. У кого из молодых студентов гормоны не шалят периодически?

Остановившись перед нужной палатой, задержалась, взявшись за дверную ручку. Но Рин не дал мне возможности собраться с мыслями. Положил свою руку поверх моей и повернул.

По одинокой койке в светлом помещении скользили солнечные лучи. В вазе на тумбочке – свежий разноцветный букет. Миши всегда успевал посетить цветочный магазин перед сдачей. Мелочь, а все равно приятно.

Судя по мерному дыханию и закрытым глазам, файер дремал. В ближайшие дни ему потребуется больше времени на отдых, чтобы изъятая из организма стихийная кровь как можно скорее восстановилась.

Приблизившись к койке, я присела на белый стульчик и взяла холодную руку Ойи в свою.

В такие моменты чувствую укол несправедливости лишь из-за того, что родилась нейтралом, и процедура всемирной сдачи крови обходит меня стороной. Мне бы хотелось пережить то же, что ежегодно переживают ребята. Мы всегда всё делали вместе. Кроме этого.

А вдруг, однажды технологический прогресс Элементарии настолько скакнет вперед, что крови потребуется больше? Намного больше, чем изымают сейчас? Если даже сейчас есть стихийники, не способные пережить процедуру, что же будет дальше? И как Сезон (существуй бы он) мог допустить подобное? Не лучше ли найти другой источник энергии и оставить всех в покое? Какую-нибудь альтернативу? Тогда не страдали бы стихийники. Тогда не презирали бы нейтралов.

– В два раза больше, – охрипший голос пациента вывел меня из раздумий.

– Что? – непонимающе переспросила я.

– В два раза больше… сдал.

– О, красавчик! – незамедлительно похвалил Рин рвение друга. Вытянул ладошку для того, чтобы дать пять и хлопнул по дрожащей руке Ойи. – Я бы на такую авантюру не решился.

– Ты сумасшедший, – сдвинула брови, а теплая улыбка друга заставила меня покраснеть и отвести взгляд в сторону. – Просто ненормальный.

– Такой, какой есть.

В палате мы просидели до позднего вечера. До тех пор, пока Ойя не смог ее покинуть, опираясь на Рина и Миши. Голова его всё еще шла кругом, в глазах двоилось, руки подрагивали, а ноги подволачивались. Слишком много сил покинуло парня в один момент, но он жив, относительно здоров и через неделю-другую окончательно придет в себя.

Вот пройдет зима, сойдут снега, побегут ручьи, и тогда настанет очередь Рина провести весь день на больничной койке. Разумеется, мы все будем рядом. Из года в год, из года в год вместе.

Попрощались у перекрестка. Львиная доля файеров завтра будет отсутствовать на занятиях. Надеюсь, и Ойя побережет себя хотя бы до послезавтра.

Я всё еще не знаю, что ему сказать. Выкрасть немного времени на раздумья не повредит. А еще времени на то, чтобы сходить на злосчастное свидание с Сириусом и разобраться наконец-то в своих чувствах.

* * *

На следующее утро я встала пораньше, дабы привести себя в порядок. Свидание запланировано на вечер, но очень надеялась, что завитые локоны не распрямятся. Главное не переусердствовать и выглядеть естественно. Мужчинам ведь нравится естественность, да?

– В мужское общежитие? – проплыла Карамелита с леденцом на палочке в руках мимо зеркала.

– Э… на этот раз нет.

– А когда следующий?

– Что?

– Раз.

Разбаловала я свою соседку авантюрами. Так и думала. Дай ей волю – на месте не усидит.

Прежде у меня никогда не было подруг. Наверное, Ламэнту к ним причислять неправильно. Она старше, опытнее и совсем не способна на безумства. Скорее как старшая сестра, которая и совет дельный даст, и пристыдит, и пожалеет в особенно трудной ситуации.

Карамелита больше напоминала ребят. Одно ее присутствие в комнате уже делало вечера интереснее. Иногда истории рассказывали страшные, готовили какую-нибудь ерунду из оставшихся в холодильнике продуктов, а также обсуждали всякие теории мирового заговора – любимую тему сладкоежки.

Одна из таких теорий – всё еще актуальная проблема похищения нейтралов. Такое ощущение складывалось, что за поиски маньяка не взялись до сих пор, и он продолжает бесчинствовать, держа в страхе весь Нейтральный факультет академии. Ни личность, ни цели не раскрыты. Однажды покинешь территорию кампуса, и на занятиях тебя больше не увидят. Страшно. Но Сириус преступника не боялся. Сегодня я тоже не должна испортить вечер своими опасениями.

* * *

Занятия пролетели как по щелчку пальцев. Мне казалось, переживать буду о том, что ожидало меня после окончания пар, но нет. Как ни странно, мысли были совсем о другом. О том, как себя чувствует Ойя. В академию он не явился, зато Рин и Миши, подсев ко мне на обеде в столовой, вручили… телефон. Телефон, заряженный на один звонок.

– Это инициатива Ойи, – пояснил аквер, протягивая незаконную для меня вещицу. – Если тебе что-то понадобится. Хотя я бы тоже мог тебе подарить…

– Я не могу это взять. Мне нельзя.

– Да брось.

– Если узнают, ему штраф прилетит.

– Не обижай нашего помирающего лебедя.

Кивнула. Убрала телефон в карман пиджака, но пообещала себе при первой же возможности вернуть его владельцу.

Из всех нейтралов, которых я знала, устройством связи обладала лишь Ламэнта. И то, ей спонсор подарил. Как и телевизор. А еще эти треклятые шторы.

Не считая столь неоднозначного происшествия, сегодняшний день прошел относительно спокойно.

Когда в аудитории остались только мы с Сириусом, ко мне вновь пришла мысль перенести свидание. Хотя бы на пару дней, чтобы мысли об Ойе не мешали сосредоточиться на другом мужчине. Однако мысль пришлось отбросить. Обещала же. Да и Сириус может подумать, что это с ним что-то не так, а не с моей личной жизнью.

– Дождался ли я? – сияя, подошел он ко мне. Ну и как тут откажешь?

– Может, стоило еще немного повременить?..

– Ты режешь мое сердце без ножа, Дельфина, – усмехнулся парень. – А у меня большие планы на тебя.

– На меня? – изогнула бровь.

– На нас.

Странная оговорка, но ладно. Вероятно, тоже нервничает немного. Его вполне можно понять.

На мое счастье, в этот раз друзья не ждали меня на крыльце. Сразу после занятий ломанулись к Ойе. Одна только я из нашей компании планирую приятно провести вечер, и этот факт немного угнетал. Согласись я съехаться вместе с ними в отдельный дом, втроем хлопотали бы над обессилившим файером. И чего мне сдалась женская общага? Даже Карамелиту можно было бы взять с собой. Впятером еще веселее. К тому же, никто не лишал бы меня свободы и самостоятельности под одной крышей со стихийниками. Следует серьезно обмозговать предложенный Рином вариант.

– Твоя идея с фан-клубом просто потрясающая, – неожиданно похвалил староста, как только мы вышли за ворота кампуса. – Оперативно всё организовала.

Солнце давно скрылось за горизонтом. Чем короче становились осенние дни, тем меньше студентов можно было встретить на улочках. Никому не хотелось, чтобы его фотография оказалась следующей на экранах телевизоров в прайм-тайм.

– Давай-ка без дурачков. Это ты мне идею подсказал, – напомнила я. – Посоветовал нашу привязанность как-то обыграть.

– Да… – задумчиво протянул Сириус, вглядываясь в дорогу перед собой. – Ваша привязанность меня с первых дней сильно удивила. Подумать только… стихийники относятся к тебе, как к равной. Тебе есть, чем гордиться. Ты особенная.

Его сменившийся тон напряг меня до мурашек, а потому я ничего не ответила. Ответ ему и не требовался. Парень с воодушевлением продолжил:

– Помнишь, я спрашивал у тебя насчет лекарства от нейтральности? Ты сказала, что не прочь принять его, если б такое существовало. Помнишь ведь?

– Ну… предположим? – осторожно согласилась я.

Мне кажется или наш разговор далек от воркований влюбленных на свидании? Непонятная горечь подступила к горлу. Охватило предчувствие чего-то нехорошего и жуткое желание поскорее вернуться в кампус.

Кроме нас двоих на улице не было ни души. Цокот моих каблуков эхом отдавался от тротуарного асфальта.

– Стой.

Замерла, как вкопанная, а Сириус резко схватил меня за плечи и развернул к себе.

– Тогда я могу… доверить тебе одну тайну? – пугающе широко улыбнулся он. – Мы же всегда были с тобой заодно, Дельфина? Все эти гонения, отношение к нам, как к мусору… Я вижу понимание в твоих глазах. Всегда его видел. Мы не должны были рождаться… такими ущербными. Мы просто ничтожества. Тебе так не кажется?

В то время как Сириус тщательно разжевывал и выплевывал каждое слово, я всё сильнее закипала и понимала, что Рин во многом оказался прав. Этот парень… немного безумен. Хотя… немного – это слишком слабо сказано.

– Я не считаю себя ущербной. И уж тем более ничтожеством, – осмелилась ответить я, но спорить с безумцем – себе дороже.

– Считаешь. Считаешь где-то в глубине души. И ненавидишь себя за это. С рождения ненавидишь, как и я себя.

– Если у тебя настолько занижена самооценка, это только твоя проблема. И вообще… я думаю, нам стоит это прекратить. Я никуда с тобой не пойду.

Попыталась сбросить его руки, но староста схватил меня сильнее. Пальцы буквально впились в ткань рукавов.

– Нет. Ты меня не поняла, – нагнувшись, отчетливо произнес он над самым моим лицом. – Я же сказал, что ты особенная. И нужна для того, чтобы эксперимент завершился.

Сама не ожидала от себя подобной реакции, но рассмеялась. Нервное. Внутри от страха меня чуть ли наизнанку не выворачивало, но внешне я частично переняла некоторую толику его безумства.

– Так вот, почему ты маньяка не боишься… Ты – он и есть.

– Я бы не назвал себя маньяком. Скорее… спаситель.

– Ах, спаситель… Ну, это в корне меняет дело.

И с этими словами вцепилась в руку Сириуса зубами. От неожиданности нейтрал охнул и отпустил меня, но успела я только развернуться в сторону кампуса. Меня схватили за волосы так, что кожу головы обожгло. Стоило закричать, лицо прикрыли влажной пахучей тряпкой. На этом всё мое сопротивление оборвалось, в глазах потемнело, а сознание ушло прочь вместе со светом.

Глава 7. Гори, гори, гори!

Лучше бы я не открывала глаза. Увиденное любого повергло бы в шок, а особенно настолько впечатлительного нейтрала, как я.

После болезненного пробуждения очутилась в стерильно-белоснежной комнате. Светлые стены, пол выложен мраморной плиткой. Некоторые нейтралы, как и я сейчас, лежали на железных кроватях. Руки и ноги стянуты крепкими ремнями, которые не поддавались, сколько бы сил я ни приложила к своему освобождению. Кому-то повезло меньше. Тела плавали в широких и высоких, заполненных водой или каким-то физраствором, резервуарах. Кровь к таким нейтралам поступала по трем разным капельницам, помеченных тремя известными цветами: красным, синим и коричневым.

От ужаса и мерзости, охвативших меня, даже закричать не могла. Молча наблюдала за тем, как тела в резервуарах покачиваются и… дышат? Да, кажется, это не трупы. Но от этого зрелище не становилось менее отвратительным.

Еще раз подергала ремни. Намертво сидят. Скорее кожу до мяса сдерешь, чем выскользнешь из ловушки. Ловушки Сириуса. Если б я только послушала Рина, мне удалось бы избежать жестокой участи. Личность похитителя до сих пор оставалась бы неизвестной, но сумею ли я выбраться отсюда и рассказать всем об увиденном? Вероятнее, стану одним из тех, кому кровь перегоняют. Стихийную кровь? Больной, ненормальный…

– Дельфина… – голос безумца раздался за моей спиной. – Не поверишь. С самой первой встречи мечтал увидеть тебя на этой кушетке. Мечты сбываются, если основательно ко всему подходить.

Так. А теперь внимательно. Легко и просто выбраться не получится. Нужно исходить из его сумасшествия и подтолкнуть к тому, чтобы сам меня отпустил. В пиджаке телефон, заряженный на единственный звонок. Ойя как чувствовал, что во что-нибудь я обязательно вляпаюсь.

– Где мы? – Верный ответ на этот вопрос может стать одной из ступенек на пути к свободе. – Стильная у тебя лаборатория.

– Знал, что оценишь. Представляешь, родители выделили мне целый подвал под апартаменты. Не смотря на то, что я – один из отбросов.

Подвал особняка Альтенайров. Узнай об этом высокопоставленный отец семейства – незамедлительно отправил бы собственного сына за решетку. Воспитанием младшего ребенка он себя явно не обременял. Зря.

– Это и есть твое лекарство от нейтральности? – кивком указала я на ровный ряд резервуаров. – Перекачка стихийной крови? Ты ведь в курсе, что организм нейтрала может ее не принять? Еще и три стихии за раз.

Неспешно подойдя ко мне, парень зашептал на ухо.

– Тебе ли меня учить, Дельфина, если собственные родители жизни за подобные эксперименты отдали?

– Чьи родители?

– Твои.

Вот же мерзавец! Мало того, что жизни нейтралов для него ничего не стоят, еще и моих покойных родственников вздумал оскорблять. Пытается надавить на меня? Оболгать? Ничего у тебя не выйдет, Сириус. Из другого я теста слеплена. Не по зубам тебе.

– Подумать только… я и не знала.

– Неудивительно. Зато знаю я. И до тех пор, пока их лаборатория не была обнаружена, они много ценных записей оставили. Ими я и пользуюсь.

Прямо сейчас хотелось плюнуть ему в лицо. От всей души плюнуть. Подключить ко всем капельницам и наблюдать за тем, как сосуды лопаются от перенаполнения чужой кровью. Жаль, что физически мне такое не под силу. Следует действовать иначе, но чтобы так же эффективно.

– Я не собираюсь проводить эксперименты на тебе, – неожиданно заявил парень. – Для подобных вещей ты слишком ценна. На самом деле, в роли ассистента от тебя было бы больше пользы. Материла в последнее время стало слишком много. Одному управляться сложно.

Материала… вот, кто для него нейтралы. Расходные материалы.

Нет, нельзя поддаваться эмоциям. Не сейчас. Чем лучше войду в роль, тем быстрее выберусь отсюда.

– Зачем же привязывать ассистента?

– Вдруг не согласишься? Так, для подстраховки. Но ты девушка умная, а потому и выбор должна сделать правильный.

Правильный выбор – засунуть тебя прямиком туда, откуда вылез, чтобы вреда больше ни одному живому существу не причинил. За неимением подобной возможности будем использовать альтернативные методы.

– Выбор у меня невелик, сам понимаешь. И на глупости я и впрямь не способна.

– Замечательно! А будешь совсем хорошей девочкой – верну тебе это.

Перед моим носом покрутили телефоном Ойи, и от обиды я едва не прослезилась.

* * *

В лаборатории не было часов. На следующий же день я потеряла счет времени. Стоит отдать Сириусу должное – бдительность в отношении меня он не ослаблял ни на минуту. Будучи в подвале, следил за каждым моим шагом. Уходя, запирал тяжелую металлическую дверь. Белая лаборатория стала моей временной тюрьмой, но трогать нейтралов или отключать оборудование я не решалась. Во-первых, могла ненароком лишить кого-нибудь жизни. Во-вторых, мне нужны были доказательства неправомерных действий психически нездорового младшего Альтенайра.

Я выполняла любую работу, которую меня заставляли делать. Меняла кровавые капельницы, ухаживала за студентами, погруженными то ли в стазис, то ли в летаргический сон. По крайней мере, ни разу за мое пребывание здесь они не открыли глаза. Не произнесли ни слова, не пошевелили хотя бы одним пальцем. Ожидая подходящего момента для побега, старалась не сойти с ума и не выдать своего искреннего желания расквитаться с экспериментатором.

– Может, ты отдашь мне телефон? – в один из дней спросила я у Сириуса, когда тот уже засобирался на выход.

Понимала, что провела здесь и так слишком долго. Моя фотография, наверняка, промелькнула в новостях. Ребята места себе не находят, а я сижу здесь, помогая безумцу в его экспериментах.

– А зачем он тебе?

– Ты держишь меня взаперти. Моя друзья переживают.

– Ах, друзья. Красавчики, да? – отчего-то парень изрядно повеселел. – Частые теперь гости на нашем этаже. М-м-м… Отважно вызвался помочь им в поисках Дельфины, но, увы. Она же без вести пропала, что тут поделаешь?

– Верни телефон.

– Как ты заговорила. А обещала, что хорошей девочкой будешь…

– Верни. Мне. Телефон.

Каждое из слов процедила сквозь зубы. Мой план потерпел сокрушительное фиаско, однако изначально был обречен на провал. С головой у Сириуса не в порядке, но он не глуп. И не настолько подвержен влиянию со стороны, насколько я предполагала.

– Ты будешь сидеть здесь ровно до того момента, – парень резко изменился в лице, – пока я не разрешу тебе выйти. И если думаешь, что можешь обыграть меня… попробуй. Попробуй, Дельфина.

Только я хотела ответить, как в ноздри ударил едкий запах дыма. По сторонам посмотрела, чтобы определить источник, но в лаборатории всё было чисто и спокойно, как всегда. Это где-то снаружи. За железной дверью.

– Там что-то горит, – предупредила я.

– Не заговаривай мне зубы, – усмехнулся Сириус. А затем принюхался, обернулся. – Что… что за фигня?

Густой черный дым повалил прямо из-под дверной щели. Кто-то не просто спичку поджег, а половину особняка Альтенайров как минимум! Вряд ли в доме акверов такие вещи, как пожар, могут случиться сами по себе. Но… кто?

– Ойя? – громко прошептала.

– Этого не может быть. – Нейтрал меня услышал. – Я всегда слежу за дорогой. За мной никто не шел. – Развел руки в стороны. – Официально я числюсь в общежитии.

– Ойя не шел за тобой. Он летел.

А даже если он летел… Как же смог восстановить силы на такое короткое время? Сколько вообще прошло времени с тех пор, как я пропала? И насколько сильна должна быть тревога друга, если он ведет слежку на моими однокурсниками с высоты птичьего полета в форме мифа?

Вопросы отпали вмиг, когда крепкая металлическая дверь в лабораторию начала плавиться прямо на глазах. Никогда не думала, что файеры способны создать огонь столь высокой температуры! Ойя должен быть не просто зол и крайне обеспокоен… Он должен быть вне себя от ярости!

– Нет-нет-нет… – попятилась назад, когда полыхающий с головы до ног элементаль перешагнул через расплавленную под ногами жижу и вошел в лабораторию. – Ойя, не надо… успокойся! Пожалуйста!

– Ублюдок… – нечеловеческий гортанный рык вырвался из его горла. – Гори, гори, гори!

Назвать это… существо своим другом теперь язык не поворачивался. Это было нечто, чем-то похожее на Ойю, но в разы ужаснее, опаснее и сильнее. Даже не догадывалась, что стихийники способны принимать такую форму. Живое воплощение огня.

Хотелось сорваться с места и убежать. Туда, куда глаза глядят, но за спиной Ойи клубился непроницаемый черный дым. Там – смерть от отравления угарным газом, здесь – огромная вероятность сгореть заживо.

– Прошу тебя, очень прошу, успокойся, – подняла я обе руки, но этот несложный жест подействовал на файера, как красная тряпка на быка.

Он резко развернулся к изумленному Сириусу, и глубокие карие глаза в прямом смысле вспыхнули огнем. Каждую клеточку тела Ойи ласкали языки пламени, и любое его прикосновение к чему бы то ни было запустит цепную реакцию в лаборатории. Огонь перекинется на койки и резервуары. Я не должна этого допустить. Нейтралы ни в чем не виноваты.

Вообще, я не из тех, кто любит геройствовать. Иногда ситуация просто вынуждает действовать с риском для себя, но бросаться на горящий факел и надеяться на успешный исход… это безумие. Самое настоящее. Бросаться на факел должен тот, кто заварил всю эту кашу.

– Сириус… – процедила сквозь зубы, не отрывая взгляда от взбешенного элементаля. – Что ты будешь делать теперь?

И наш горе-экспериментатор рванул к выходу так, что чуть искры из-под подошв не брызнули в стороны.

Не успел. Одним движением Ойя опрокинул его на пол. Академическая форма с гербом Нейтрального факультета занялась веселым пламенем, как и сам Сириус, вопя и извиваясь на полу от боли. На этом файер не остановился. Уселся на старосту сверху, стиснул его шею обеими руками…

Запах горелой плоти, распространившийся по всему подвалу, заставил меня прикрыть нос и рот, чтобы содержимое желудка не полезло обратно. Но даже в самом дальнем уголке лаборатории, в который я забралась, дышать становилось невозможно. Снаружи за пеленой дыма виднеются огненные всполохи. С минуты на минуту они проникнут сюда.

Мы могли бы решить всё иначе! Это не должно было закончиться вот так!

А когда горящие глаза Ойи скользнули по мне, поняла, что и для меня выхода отсюда не будет.

Скользнули, прищурились и потухли. Тело парня задымилось, словно в костер плеснули ведро воды, покачнулось и куклой рухнуло на белый мрамор.

– Ойя! Ойя! – закричала я, вскакивая с пола.

Дым душил. Закашлялась, но нашла в себе силы добрести до стихийника и упасть рядом с ним. Взять в руки его тлеющие ладони, заглянуть в черное от копоти лицо. Ухом прижалась к груди. Тихо. Едва коснулась двумя пальцами запястья, чтобы проверить пульс, и тут же одернула их. Так горячо… невыносимо. Невыносимо горячо.

Всепожирающее пламя окружало нас. Облизывало койки, взрывало резервуары. Наблюдая за этим, я надеялась лишь на то, что потеряю сознание от удушья быстрее, чем огонь перекинется на нас.

В глазах потемнело. Надсадный кашель раздирал горло до тех пор, пока я не упала на пол рядом с Ойей, и моё сознание окончательно не застелил ядовитый дым.