Текст книги "Красавчики из френдзоны (СИ)"
Автор книги: Аделина Камински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
– «Леди в беде»? – ухмыльнулась я. – Звучит старомодно.
– Я старомодный. Вот… – продемонстрировав сперва узенькое расстояние между большим и указательным пальцами, парень увеличил его до сантиметров тридцати между ладонями, – …во-о-от настолько.
Мы неловко посмеялись.
Компания мне и впрямь не помешает для того, чтобы воспрянуть духом. Особенно компания Сириуса, который, я уверена, пригласил меня без всякой задней мысли. Просто потому, что мы слеплены из одного теста. Просто потому, что мне требуется хоть маломальская поддержка с тех пор, как я оказалась один на один в борьбе со всеобщими предрассудками.
– Знаешь, я была бы не…
– Если бы у тебя появилась возможность измениться, воспользовалась бы ею? – этим вопросом парень оборвал меня на полуслове.
– Измениться? В каком смысле?
– Если бы современная наука изобрела… лекарство, способное влить стихийную силу в кровь нейтрала, воспользовалась бы им? Лекарством.
С легкой улыбкой на губах Сириус ожидал моего ответа. Но даже если его вопрос немного удивил меня, ответ на него был очевиден.
– Кто из нас не воспользовался бы этим лекарством?
Лицо однокурсника воссияло. Улыбка расплылась еще шире, приподнимая острые скулы.
– Так я и знал, – вымолвил он, внезапно схватив меня за руки. – Ты особенная девушка, Дельфина. И мы с тобой на одной стороне.
Отчего-то слова его не вызвали во мне особого энтузиазма. Напротив, естественная неловкость сменилась тревогой.
– Пойдем же? – потянув меня за руку, парень спустился на несколько ступенек.
Но я остановилась.
– Может, как-нибудь в другой раз?
Сама себе противоречу. Только мечтать могла, что никто иной, как Сириус Альтенайр, пригласит меня выпить по чашечке кофе. Грудь сдавило. Не сегодня. Не пойду.
– Почему? Занята? – сожаление отразилось в его глазах, уголки губ медленно опустились.
Очень может быть, во мне говорит всё та же смущенность. Никогда еще на свидания не ходила, а единственные мужчины, окружавшие меня всю жизнь – это друзья и чрезвычайно скупой на эмоции дядя Монгер.
– Если ненадолго… – нерешительно согласилась я.
– Надолго не задержу, – сердечно пообещал староста.
По пути к выходу немного разговорились. О докладе по политологии, заданном на следующую неделю, о любимой художественной литературе, оставившей неизгладимый след в душе.
Я расслабилась. Так ведь всё и начинается. С неожиданной взаимной симпатии, разговоров об интересах, первой чашечки кофе в «Белорозе».
Понятия не имела, как мне представить Сириуса Ламэнте. Мой однокурсник? Так и представлю, однако всё равно вопросами завалит, когда в следующий раз одна приду.
– Каждой твари по паре, – проплыла мимо нас голубовласая аквер.
Пришлось втянуть голову в плечи.
– Знаешь, уже давно хотел тебе сказать, – прервал парень затянувшуюся паузу. – Если всех выводишь из себя своим сиянием – сияй еще ярче. Чтобы их зависть переросла в восхищение.
– Сиянием? – переспросила я. – Всё дело в моих друзьях.
– Вот и позволь себе использовать этот факт в свою пользу.
Пока раздумывала, что ответить, уже вышли на крыльцо. Предметы нашего недавнего разговора встретили нас там же.
– О, привет, – махнула им рукой, но головы их обратились не ко мне.
– Надо же, – синие брови Рина взметнулись волной. – Младший Альтенайр? Как поживаешь, Сириус?
Вроде бы, обычное приветствие, да? К тому же, Рин сам мне о старосте нашем рассказывал. О его взаимоотношениях с братьями, равенстве в семье.
Но почему-то нейтрал отшатнулся и от меня, и от ребят. Побледнел, машинально поправил лямку рюкзака.
– Ты чего, глупенький? Я же не кусаюсь… – ухмыльнувшись, протянул к нему руку аквер.
– Договоримся на другое время? – скороговоркой протараторил мне парень и поспешил вниз по ступенькам.
Сказать, что я почувствовала себя крайне удивленной и брошенной – ничего не сказать.
– Трус проклятый, – хмыкнул ему вслед Рин. – Если в защитники его собралась вербовать – забудь. Гиблое дело.
– Что ты устроил? – гневно воззрилась на зубастого, непрекрыто выражая свое отношение к произошедшему.
– А ты сама-то видела? Я просто поздоровался.
Да, видела. И слышала. Но реакцию Сириуса сложно было назвать адекватной.
– Рин? – настала очередь Ойи задавать вопросы. – Вы знакомы?
– Встречались пару раз, – как бы между прочим ответил синевласый. – Братья Альтенайры в нем души не чают. Любую прихоть исполнит для них влёт. Чуть ли не ботинки им облизывает и радуется как щенок. Я и сам как-то предложил ему свои ботинки облизать. Может, он ко всем стихийникам так…
– Закрой рот! – не выдержала я, сжав кулаки.
Рин, казалось, только умилился. Не в его природе за языком следить. Знала это прекрасно. Но не до такой же степени, чтобы на пустом месте хорошего парня загнобить.
– Ты – птица не его полета.
– Уж не с тобой ли мне летать? – процедила сквозь зубы и побежала по ступенькам в надежде догнать однокурсника и объяснить ему, что Рин, как и всегда, просто пошутил.
– Какая между нами химия! Обалдеть! – весело раздалось вдогонку.
– Сириус! Подожди! Стой! – кричала я удалявшемуся предмету моих недельных воздыханий, но он так и не остановился.
Зато остановилась я. Встала, прикусила губу, хлопнула ладонью по лицу.
Ревнивый Рин, как же. Уверена, если б на месте Сириуса был совсем другой парень и не важно, с какого из факультетов, мое свидание всё равно не состоялось бы по причине одного обладателя зубастой физиономии. Угораздило же их дожидаться меня с занятий именно сегодня!
В смешанных чувствах направилась в сторону женского общежития. Однако до его территории дойти не успела. Меня остановила рука, которая легла на плечо и развернула в противоположную сторону.
– Ну? – уставилась я на лишенное всяких эмоций изваяние Ойи. – Есть, что добавить?
– Реакция Рина вполне понятна. Мы все за тебя в ответе.
– С какой это стати, хотелось бы поинтересоваться? – сморщилась я. – Кто вообще дал вам право вмешиваться в мою личную жизнь?
– У тебя были планы на этого нейтрала? – Всё так же непроницаем.
– Может, и были. К вашему сведению, замуж я выйти могу только за себе подобных, – особой интонацией выделила я последние несколько слов.
Моргнуть не успела, как оказалась в его объятьях. Руки файера сгребли меня в охапку, прижали к груди. Дыхание Ойи защекотало кожу головы. Парень судорожно вздохнул.
– Эй? – шепнула в белую рубашку.
– Одно твое слово, Дельфина, – сипло произнес элементаль, – и мы обвенчаемся хоть завтра.
Сглотнула.
Он это серьезно, что ли? Мало того, что родовое древо Горьску до единого испещрено чистокровными файерами, так он еще и дружбу нашу многолетнюю решил похоронить. Но так просто подобные дела не делаются.
Отстранилась и воззрилась на парня снизу вверх.
– А слово «друзья» тебе ни о чем не говорит? Дэ… – ткнула его указательным пальцем в лоб, – ру… – еще раз ткнула, – зья, – и последний тычок. – Нет? Совсем ни о чем? Мы дружим уже столько лет!
– И потому я не имею права любить тебя? – сохраняя абсолютное спокойствие, осведомились у меня.
После этих слов всё, чем я собиралась дополнить свое возмущение, напрочь вылетело из головы. Мы стояли и смотрели друг на друга ровно до тех пор, пока Ойя не нагнулся ко мне, не чмокнул меня в лоб и не ушел в сторону заходящего солнца, засунув руки в карманы.
Кажется… он всё-таки не шутит. Хорошее чувство юмора не входит в список его лучших качеств.
Но ведь когда-то… когда я только-только переступила порог особняка Горьску, всё было иначе. Как же сильно Ойя изменился со временем. Как же сильно изменилось его отношение ко мне.
– Отдай! Ну отдай, ты сломаешь! – пыталась я вырвать свою куклу из рук хозяйского сына.
Это была единственная игрушка, подаренная мне со времени смерти родителей. Мистер Монгер дал мне ее. Сказал, чтобы берегла, потому что такие вещи совсем для меня не обязательны.
– Играть в куклы – это по-детски! – продолжал тянуть Ойя предмет нашего спора на себя. – Мы не играем в куклы! Ты тоже не должна в них играть!
– Ну отдай, отдай! Сломаешь!
Белое кружевное платьице уже разошлось по шву. Русые искусственные локоны взлохматились и теперь больше напоминали птичье гнездо, нежели укладку аристократичной особы. Кукла менялась прямо на глазах.
– А я вот возьму и сломаю! – крикнул мальчик мне в лицо.
– Ай! – отпустила игрушку, почувствовав, как ладони обдало волной нестерпимого жара.
Он обжог… он обжог меня. Прокоптелое кукольное тельце с прожженным платьем бросил на пол. Фарфоровая голова разлетелась вдребезги.
– Чего хнычешь? – скрестил маленький файер руки на груди, когда я всхлипнула, подтянула к себе колени и уткнулась в них носом. – Или ты не хочешь с нами дружить?
– Хо-хо-хочу…
Глава 4. Фан-клуб в стенах академии
Две недели прошло с тех пор, как наши с Сириусом взаимоотношения дали трещину. Лицо Фабричио совсем недавно смотрело на меня из экрана телевизора. Затем к его лицу добавились еще два пропавших без вести нейтрала. Ни одного трупа при этом найдено не было. Будто сквозь землю провалились. Или же похищены, как предположила Карамелита в один из пасмурных дней позднего сентября.
– На опыты их забрали, но это не точно, – гоняя во рту карамельный шарик, пробубнила она.
Снова я вздрогнула, услышав столь пугающе низкий и грубый голос из уст ровесницы. Ладно, со временем ко всему можно привыкнуть. Главное, чтобы человек был хороший!
Кстати, сегодня же вечером мне представилась возможность узнать, какая же она, страстная любительница сладостей, на самом деле. И что поспешные выводы не всегда верны.
Я только заходила в вестибюль женского общежития, когда услышала взволнованные голоса моих соседок по комнате. Они требовали у консьержки переселить их куда угодно, лишь бы не делить комнату со мной. Рано или поздно это всё равно случилось бы, а потому особо уязвлена я не была. Скорее… известие меня слегка опечалило, но что поделать? Не каждая выдержала бы ежедневный прессинг со стороны элементалей. Довольно изобретательных элементалей, осмелюсь заметить.
– Переселить могу только двух, – строго отвечала им женщина со светло-русой кичкой на затылке. – Поодиночке нельзя в комнате оставаться. Вдруг, случится что? Мне же отвечать.
Даже жалостливые лица нейтралок не смогли растопить ее сердце и позволить обойти общежитские правила. Меня никто не замечал, и как-то неловко было прерывать своим неожиданным возвращением операцию по выселению из комнаты номер четыреста тринадцать.
– Эх, тогда давайте тянуть жребий… – обреченно вздохнула Розоламун.
– Подкинем монетку? – предложила Асфальдефия.
– Чур у меня решка, – принялась копаться в карманах Валенсиона.
Провалиться сквозь землю или громко кашлянуть и привлечь внимание к своей скромной персоне? Вариантов у меня не так много, но если бы позволяла сейсмическая ситуация, выбрала бы первое.
– Возможно, завтра я буду об этом жалеть. – Все присутствующие, и я в том числе, моментально обернулись в сторону лифта. Кажется, Карамелита стала свидетельницей моей подпорченной среди нейтралок репутации. – Но это будет завтра. Поэтому наср*ть.
Неспешно сократив расстояние между лифтом и девушками, протянула руку. Они не сразу поняли, что от них требуется. А как только поняли, счастью их не было предела. В руку Карамелиты лег ключ от моей комнаты.
– Чего стоим? – глянула она прямо на меня. Теперь головы синхронно повернулись ко мне. – Кого ждем?
Прижав в груди учебники, которые в роковой день забыла в «Белорозе» на барной стойке, прошла к лифту следом за сладкоежкой. На бывших соседок не смотрела. Им и так, скорее всего, неловко от того, свидетельницей чего я стала в этом вестибюле. Они и не догадываются, что на их месте я поступила бы так же. Зачем мне лишние проблемы, если трудностей в жизни и без того хватает сполна каждой из нас?
– Спасибо, – решила поблагодарить девушку, как только дверцы лифта с витиеватыми решетками захлопнулись, и я нажала кнопку четвертого этажа.
– Ну пожалуйста, – пожав плечами, ответила она.
Немного стыдно мне стало за такие мысли, но… вдруг, стихийницы ее испугаются и забудут в мою комнату дорогу? С того момента, как Карамелита впервые заговорила со мной, эта девушка вызывает неоднозначное к себе отношение.
В четыреста тринадцатую заходила как в заброшенный бункер, а разложенные в коридоре сумки говорили о том, что вариант остаться в комнате еще хотя бы на одну ночь бывших соседок не устаивал. Карамелита ушла в свою, чтобы вещи забрать, и в настоящий момент я была предоставлена сама себе. Наедине с подлянками, которые мне, наверняка, оставили поклонницы красавчиков.
Так. Первым делом – проверка ванной комнаты. Обнюхать все баночки и бутылочки, прощупать ватные диски, а место под ванной – на наличие насекомых. Затем у нас идет холодильник. С продуктами поступаем так же, как с шампунем и гелем для душа. Кровать, тумбочку и шкаф оставим на десерт.
В этот раз на мерзости явно поскупились. Из бутылки шампуня в раковину тонкой струйкой потек густой сироп. Сироп по запаху, но на вкус проверять не хотелось. В одном из ватных дисков застряла частичка лезвия. Как она там оказалась в закрытой пачке? Вопрос, ответ на который я знаю. Вы, наверняка, тоже. Под ванной ничего.
В холодильнике обнаружила протухший кусок мяса зеленоватого цвета. Перед сном нужно не забыть мусор вынести. Казалось бы, совсем детские шалости, но когда это повторяется ежедневно и отнимает драгоценное время – начинает сильно раздражать.
Карамелита вернулась тогда, когда я проделывала ювелирную работу – вынимала иголки из одеяла. Девушка поставила две большие розовые дорожные сумки возле кровати напротив, уселась на нее, проверила матрас на пружинистость, прилепила жвачку на тумбочку, легла и уже через минуту засопела.
Я улыбнулась. Почему-то мне стало чуточку спокойнее в присутствии новой соседки. Надеюсь, утром она не пожалеет о своем поспешном решении.
* * *
Как минимум половину ночи я провела, ворочаясь с боку на бок. Не шел сон и всё тут. В голове до сих пор крутились сказанные Сириусом слова.
– Если всех выводишь из себя своим сиянием – сияй еще ярче. Чтобы их зависть переросла в восхищение.
– Сиянием? Всё дело в моих друзьях.
– Вот и позволь себе использовать этот факт в свою пользу.
Как ребята, из-за которых я и оказалась в столь щекотливой ситуации, могут помочь мне наладить взаимоотношения со студентами?
Копошение за дверью и тихие разговоры намекнули на очередное проникновение непрошенных гостей в комнату.
Встала с кровати, на цыпочках подкралась к двери и, как только в замке что-то провернулось, принялась барабанить по ней кулаками на разные лады.
Копошение прекратилось. Послышались громкие удаляющиеся шаги. Возможно, это спасет меня и мою новую соседку хотя бы на одну ночь. Всего лишь на одну ночь. Но так и коньки отбросить недолго, карауля неприятельниц и мешая им воплощать в жизнь методы физической, а чаще психологической расправы. Нужно применить более радикальные меры. Какие же?
Уселась обратно на кровать, свесив ноги, и запустила мыслительный процесс настолько интенсивный, насколько позволял недосып.
Им сносит голову от красавчиков – это факт. Объединились в «группы по интересам» и терроризируют ту, кто не обделен их вниманием.
А что, если «та» предоставит поклонникам возможность поделиться драгоценным вниманием красавчиков с остальными? Что, если не сторониться парада красоты, а возглавить его? Вероятно, именно на это и намекал мне Сириус.
* * *
Итак, со следующего дня я начала тщательную подготовку к осуществлению задуманного. Для начала, оповестила идолов академии о своем плане. Разумеется, никому кроме Рина идея по вкусу не пришлась. Миши так и вообще руками замахал и попросил обойтись без него. Но подробнее поведав им о плюсах мероприятия, добилась всеобщего одобрения.
– Вступив в ваш фан-клуб, они станут более предсказуемыми, – заверяла я ребят. – Если будут знать, что один из вас их однозначно заметит, поумерят пыл. И в углах зажимать перестанут, – выразительно взглянула на террера. Тот шумно сглотнул и кивнул.
После уговоров самих звезд, занялась организационными моментами. Зарегистрировала будущий фан-клуб в качестве студенческого клуба. Ага, того самого, по интересам. Придумала дизайн флаеров, распечатала цветную кипу бумажек, а Карамелита оказала посильную помощь в их распространении.
– Эта затея обречена на провал, – пробасила она, запихивая толстую пачку флаеров в сумку.
Аудиторией свободной я тоже озаботилась и довольно быстро привела ее в порядок. Когда-то давно в ней проходили встречи клуба читательниц любовных романов, но зачем, спрашивается, нынешним студенткам любовные романы, если в стенах академии расхаживают мужчины их мечты? Любой накаченный властный господин из подобных книжек блекнет на фоне проницательного взгляда Ойи, обаятельного оскала Рина и румяных щечек Миши.
Что ж, результатами я пока что была удовлетворена. Оставалось пережить последнюю неприятную ночь в общежитии, а уже с утра перейти к раздаче приглашений, заманиванию и всему тому, чем занимаются главы студенческих клубов.
* * *
– Ну? Мы готовы… наверное? – заглянула я за угол коридора на первом этаже.
Большая перемена. Все учащиеся торопятся в столовую, а тут выскакиваю я со своими флаерами, предлагая им то, о чем некоторые из них мечтают уже четыре долгих года. С одной стороны, идея выглядит круто, с другой – чуточку безумно. Всё-таки я нейтралка и не факт, что стихийники послушают такую…
– Идем или как? – выудила меня Карамелита из беспокойных мыслей.
– А… да-да, – закивала в ответ и покинула наше укрытие. Чтобы не тратить время на «что будет, если?..», звонко открыла рекламную компанию. – Фан-клуб красавчиков! Еще не слышали о таком? Разумеется, не слышали, ведь открывается он сегодня в шесть часов вечера в аудитории триста три!
Стихийники таращились на меня со скепсисом и сомнением. Некоторые проходили мимо, некоторые брали флаер в руки, но непонимающе вертели его в руках.
– Че зыришь? Флаер бери. – Испуганный аквер пятился от настойчивой Карамелиты.
Пожалуй, настало время козырей. Не хотела переходить к ним так быстро, однако ситуация вынуждала принять экстренные меры. В противном случае, я никого не успею приманить.
– На первой встрече фан-клуба будет присутствовать Ойя Горьску!
Почему-то в первую очередь подумала именно о файере и ляпнула его имя, не подумав. Рин ведь сильнее хотел поучаствовать в этом… во всём этом деле, восхваляющем его существующие и несуществующие достоинства.
Но чье бы имя из красавчиков я ни назвала, козырь попал точно в цель. За считанные секунды меня окружила толпа желающих приобщиться к моему совсем еще молодому, но крайне перспективному детищу.
– Первая встреча сегодня в шесть часов вечера в аудитории триста три! – неустанно повторяла я. – В шесть часов вечера! В аудитории триста три!
Этот поток стихийников казался бесконечным. И откуда их внезапно взялось так много? Казалось, вот-вот, и студенты унесут меня за пределы академии в открытые входные двери. Как же много в наше время значит красота!
Почти всю большую перемену мы с Карамелитой раздавали флаеры и к тому времени, как прозвенели три ноты ксилофона, оповещающие о начале следующей пары, моя сумка оказалась пуста. Всё разобрали, ну надо же!
Момент очередной нервотрепки настал тогда, когда я мысленно сравнила количество приглашений с местами в клубной аудитории. Да там же места хватит только на половину стихийников. Экспериментальная затея приобретала поистине грандиозные масштабы.
Короче говоря, место встречи пришлось изменить. Об этом я сообщила будущим членам клуба в шесть часов вечера и в битком забитом коридоре третьего этажа. Нам был нужен актовый зал. Только он, один единственный. А Ойю мне даже ловить не пришлось. Сам решил объявиться. Словно чувствовал, что на него у меня этим вечером великие планы.
– Я тебе стульчик на сцене поставлю, – рассказывала я ему за кулисами, наблюдая за тем, как стремительно заполняются кресла цвета перламутра. – Сядешь и просто будешь отвечать на вопросы тех, кто руки поднимет. Это всё.
– Угу, – стиснул он губы.
– Осилишь? – поинтересовалась на всякий случай.
Было бы крайне неприятно, встань он посреди встречи и молча выйди из зала. Это вполне в стиле Ойи. Сама я вряд ли смогу развлечь искушённую публику. Основная роль в моем плане всё-таки отводилась друзьям.
– Это странно. Но не смертельно, – заключил файер, изящно поправив воротник белоснежной рубашки. – Посмотрим, как ты справишься с ролью лидера.
Я поняла, на что он намекает. В детстве именно Ойя славился зачинщиком всяческих авантюр. Чуть что – мы за ним гуськом, как за мамой уткой. Всё изменилось, как только мальчишкам стукнуло по пятнадцать. Файер замкнулся в себе, образовав вокруг подобие плотного кокона, ну а роль лидера взял на себя Рин. Миши каким был, таким и остался – излишне скромным, тихим и доверчивым малым. Никого из них я никогда не выделяла, как и не обделяла вниманием. Для меня они все были одинаково дороги.
Но вернемся к фан-клубу. Даже в актовом зале мест для желающих приобщиться к прекрасному не хватило. Кто-то уселся прямо перед сценой на собственные сумки и рюкзаки, кто-то выстроился вдоль стен. Дверь в зал невозможно было закрыть – в дверном проеме тоже теснилась толпа.
– В академии много симпатичных парней. Почему под удар попали только вы трое? – подметила, обводя взглядом болтавших между собой элементалей, рассевшихся перед сценой.
– А мы более харизматичные, – прошептал внезапный Рин мне на ушко.
Резко обернулась.
Говорили же, что затея такая себе, а собрались в итоге все трое. Смотрят на меня, глазками хлопают. Ждут воодушевляющей речи, что ли? Ага, так и есть.
– Иди жги, подруга, – улыбнулся Ойя уголками губ.
– Не подмочи нашу репутацию, – хохотнул Рин.
– И не зарывай свой театральный талант в землю, – мягко добавил Миши.
Какие же они… стихийники, ёлы-палы.
Вступительное слово, как президенту фан-клуба красавчиков, предоставлялось мне. Хотя не думаю, что собравшиеся обратят внимание на мою речь. Они сюда не за этим пришли. Так что я особо не волновалась и ничего не заучивала. У меня даже наброска не было. Импровизируем на ходу.
Взяв в руки микрофон, заранее заряженный энергией Ойи, вышла на середину сцены. Прочистила горло, постучала по микрофону пальцем пару раз.
– Мое имя – Дельфина Людьи, – начала я, призывая собравшихся хоть к какому-то вниманию. – Президент этого фан-клуба и организатор сегодняшней встречи. Надеюсь, и всех последующих. Рассчитываю на вас.
Нет, с самооценкой у меня всё в порядке. Статус свой детально разобрала ради того, чтобы они соотнесли «любимицу красавчиков» со «студенткой, которая подарила всем возможность заявить перед красавчиками о себе». Кто решится плевать в колодец, из которого набирает питьевую воду?
– Наши красавчики – парни не особо общительные. Кроме Рина, наверное. – По залу прошелся легкий смешок. Уже результат. – Поэтому их фан-клуб я открываю с целью налаживания контакта, диалога между ими и вами. Ведь мне небезразлична социальная жизнь каждого из них. Кто бы что ни говорил о том, что я, Дельфина Людьи, их действующая или потенциальная содержанка под покровительством – всё это слухи. Мы друзья. Лучшие друзья. И ничего кроме дружбы между нами быть не-мо-жет. Никогда.
Всё. Во всеуслышание огласила прописную истину. Моя задача на этом выполнена. Настает черед Ойи развлекать собравшуюся толпу.
– А теперь то, ради чего мы все сегодня собрались… – ох, мне бы тамадой на свадьбах подрабатывать, – …один из идолов красоты, власти и исключительного ума – Ойя Горьску!
Студенты зааплодировали. Некоторые поднялись с мест, дабы выразить симпатию, почтение и получше разглядеть того, кто вот-вот выйдет из-за кулис.
Вот-вот выйдет, еще совсем чуть-чуть и выйдет… Он что, прилип там?
– Технические неполадки, – натянуто улыбнулась я, отключила микрофон и опрометью кинулась за сцену.
Закулисье странным образом опустело. Дверь черного выхода в коридор распахнута настежь. Никого.
– Ребята? – тупо воззвала я к пустоте. Естественно, она не отозвалась. – Ребята? Ребята!
Так. Со вступительной речью в свою защиту, кажется, переборщила. Немного. Но нельзя же оставлять меня один на один с целым залом стихийников! Они же меня… разорвут?
Ах, что бы я делала без потрясающей девушки по имени Карамелита, минуту спустя волочащую Ойю за шкирку прямиком на сцену? Одари ее, Сезон, всяческими благами, и чтоб на всю жизнь ей этих благ вдоволь было!
Моя дорогая соседка сперва «поставила» обескураженного, не ожидавшего от нейтрала подобной бесцеремонности, файера в центр сцены, притащила ему стул, выдернула из моих рук микрофон, дернула переключатель и всучила Ойе.
Дальше уже дело харизмы, славы и нежелание упасть в грязь лицом заставили стихийника усесться, закинуть ногу на ногу и начать своеобразную конференцию с поклонниками. Руки желающих взмывали в воздух как с первых рядов, так и со всех остальных равномерно. Ойя выбирал грамотно. Одного там, одного в противоположном конце актового зала. По очереди. Вопросы также попадались разные, но на все он отвечал максимально честно и кратко.
Невольно подумала, что этот парень без проблем справился бы с ношей медийной личности. Однако судьба Ойи ясна была с самого рождения – наследник одного из крупнейших заводов Элементарии по переработке стихийной энергии. Единственного энергетического завода в Игнипорте, по правде говоря.
Полтора часа. Полтора часа! Столько продлилась первая встреча фан-клуба красавчиков в стенах академии. Но все разошлись мирно в надежде, что я как можно скорее сообщу всем желающим дату следующей встречи. В общем, всё прошло отлично.
Спокойно вздохнуть смогла тогда, когда последний приглашенный студент покинул пределы актового зала.
– Если бы не ты, я бы точно опозорилась, – от всей души поблагодарила соседку, протянувшую мне полоску ароматной жевательной резинки.
– Сладким я заедаю свою депрессию, но это не значит, что все можно спустить на самотек, – философски ответила она.
И ушла. В итоге мы с Ойей вновь остались наедине. Сидя за роялем у дальнего края сцены, парень наигрывал воздушную и быструю мелодию. Ойя хорошо играл на рояле. Я тоже. Ведь это он меня учил.
Подошла к нему, приобняла сзади за плечи и уткнулась носом в пропитанную дымом макушку.
– Спасибо.
– Не стоит, – на удивление сухо отозвался файер. Не обернулся. Продолжил играть.
– Хочешь, сыграем в четыре руки? – предложила я, дабы развеять сгустившуюся вокруг нас атмосферу. – Как раньше.
Мелодия резко оборвалась. Крышка рояля хлопнула так, что я вздрогнула. Руки мои грубо скинули с плеч.
– Ойя!
Стихийник встал, всё так же не глядя на меня подтянул рюкзак на плече и просто пошел к выходу.
– Как раньше, – остановился он на середине сцены, не поднимая головы, – уже не будет. Никогда.
Я могла лишь смотреть ему вслед, прикусив губу и скользя указательным пальцем по черной лакированной крышке рояля.
– Это очень простая мелодия, – укоризненно покачал головой маленький Ойя. – Ты дурочка, если посложнее не выбрала.
Мы сидели за роялем тетки Ингрид в залитой светом гостиной. Солнце светило прямо в глаз – отчетливо помню этот момент. Я постоянно жмурилась, стараясь сконцентрироваться на лице хозяйского сына, но у меня не получалось.
– Зато я ее улучшила, – осмелилась похвастаться своими композиторскими навыками.
Не нравилось мне играть строго по нотам. Никакого удовольствия. Они и впрямь скучные. Если внести кое-какие изменения, получалось очень даже ничего.
– Ну давай, – снисходительная интонация вызвала улыбку. – Играй. Я послушаю.
Опустила руки на клавиши. Пальцы левой руки на те ноты, что плясали по нотному стану, правой – на те, с которых начиналась моя импровизация.
Незатейливая пьеса про грустную птичку опоясывалась трелями в минорном ладу. Октавой выше, октавой ниже. Теперь это и в самом деле птичка, прыгая с ветки на ветку, оповещает своих сородичей о скором перелете в теплые края.
Важные низкие аккорды оповестили о том, что пальцы Ойи тоже заскользили по клавишам.
Когда-то мы играли в четыре руки. Но… как раньше не будет. Уже никогда.
