Текст книги "Красавчики из френдзоны (СИ)"

Автор книги: Аделина Камински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 5. Чуть не попались!

Теперь я спала спокойно. Заходя в комнату, не приходилось в первую очередь заниматься ее разминированием. Записки с угрозами забыли дорогу к моему шкафчику. Казалось бы, жизнь наладилась. С периодичностью два раза в неделю успешно проводила встречи фан-клуба красавчиков не без помощи Карамелиты и, разумеется, ребят. Даже Сириус похвалил меня за проделанную работу. Лед между нами тронулся.

Одно не могло не волновать. Ойя практически перестал попадаться мне на глаза. Неужели, мои слова настолько сильно задели его, что он готов променять долгую дружбу на глупую обиду? Иногда я намеренно искала его в коридорах академии. Прощения просить мне не за что, но хотя бы поговорить. Сколько бы ссор, мелких и крупных, не было в нашей жизни, мы всегда находили в себе силы объявить о примирении и дальше дружить как ни в чем не бывало.

Близилось пятнадцатое октября – всемирный день сдачи крови файерами. Самый тяжелый день в году для всех членов моей приемной семьи, а за Ойю я и вовсе переживала каждый раз как в первый. Будет ужасно, если к тому моменту мы так и не пожмем друг другу руки.

В один из дней я настигла всю троицу разом после занятий. Однако, едва меня завидев, файер спешно попрощался с ребятами и зашагал к общежитию.

Сердце пропустило крайне болезненный удар. Всё-таки редкость наших встреч была обусловлена не случайным стечением обстоятельств. Дело, и правда, во мне. В нас.

– Рин… – одного моего жалостливого взгляда хватило, чтобы аквер понял.

– Эй! Ойя! – рявкнул он парню вдогонку. – А ну, поди сюда! Э! – Свистнул.

Красновласый не остановился. Шаг ускорил, голову опустил. Сезон бы его побрал, этого…

Ой. Споткнулся. Упал. Как же так?

– Иди быстрее, – намекнул Миши на оказанное содействие, и я, хлопнув его по плечу, не повременила воспользоваться своим шансом.

Нагнала Ойю, присела перед ним на корточки. С земли парень так и не поднялся, но выдвинутая челюсть и сжатые кулаки говорили о том, что задерживаться со мной наедине у него нынче желания не было.

Непорядок! Будем исправлять.

– Мириться давай, – протянула я мизинец. – Мирись, мирись, мирись и больше не дерись…

Молчит. Не смотрит. Обижается.

– Скажи, что не так? – Чтобы решить проблему, следует знать ее наверняка. – Это из-за фан-клуба? Можешь больше не приходить на встречи, если не хочешь. Почему такие глупости должны разрушать нашу дружбу?

– Дело не в клубе.

– Тогда в чем?

– Не в клубе.

– В чем тогда?!

– В нашей дружбе.

– А что с ней не так?

Рин с Миши прошли мимо нас, посвистывая. Якобы наши с Ойей разборки – не их дело. Такого не должно было случиться. Нас всегда было четверо, в какие бы авантюры мы ни встревали. Четверо. Не двое.

– Она существует. В твоей голове. И это выводит меня из себя.

– Но мы уже четырнадцать лет…

– Мы были детьми! – в темных глазах стихийника полыхали искры. – Веселились, как могли. Все забавы в прошлом. Давно уже в прошлом. Не нравлюсь – так и скажи. Закончим этот цирк и дело с концом.

– Ты нравишься мне, Ойя, – сдавленно произнесла я, чувствуя, как земля постепенно уходит из под ног. – Очень нравишься. Но воспринимать тебя как мужчину… любого из вас троих – я не могу. Мне неловко. Это неправильно и…

– Да я понял.

– Нет, давай мы поговорим и… – попыталась удержать парня за руку.

Не вышло. Мою руку он сбросил, поднялся и смерил меня таким взглядом, от которого последняя частичка былого мира с треском провалилась в небытие настоящего времени.

– Мне достаточно твоих слов. Я понял. Понял!

Огрызнувшись напоследок, парень оставил меня в одиночестве, бормоча еще что-то неразборчивое себе под нос.

Не раз приходилось слышать об одном глупом предрассудке. Дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Этот факт меня веселил, и мысленно я всегда ставила в пример нашу крепкую дружбу. Мы были равны. Одинаково сильно раздирали коленки, падая с тарзанок. Одинаково сильно отхватывали снежками в лицо во время снежных баталий на заднем дворе особняка Горьску. В какой же момент вы начали оберегать меня? В какой такой момент мое женское начало затмило все остальные качества?

– Дельфина?

Поползла взглядом вверх вдоль протянутой мне руки и встретилась с обеспокоенным лицом Сириуса. Умеет же он момент выбирать.

– Да?

– Чего ты делаешь на земле?

– Сижу, – тупо ответила я.

– Могу лишь предполагать, но по мне так в «Белорозе» сидеть куда комфортнее. Мое приглашение на кофе всё еще в силе.

Немногие нейтралы решались теперь покидать территорию кампуса. Пропажи участились, однако ни одного тела до сих пор не было найдено. Со временем полицейский корпус высказал первые слова Карамелиты на этот счет. Нейтралов похищают. Но цели этих похищений, дальнейшая судьба пустых стихийников остается неизвестной и по сей день. Раз в два-три дня в новостях стабильно демонстрировали новые фотографии. И что самое страшное – большая часть жертв неизвестного обучалась на том же факультете, в той же аудитории, что и я.

Приняла предложенную помощь, взявшись за руку галантного старосты. Поднялась с земли, отряхнулась.

– Маньяка не боишься, судя по всему? – с некоторым вызовом поинтересовалась я.

Не было у меня настроения куда-либо идти. Тем более на такое ответственное мероприятие, как свидание. Некрасиво, когда кофе распиваешь с одним, а мысленно сокрушаешься о другом. Сдача крови файеров через несколько дней, а наши с Ойей отношения ухудшились десятикратно.

– Давай в четверг? Часов в шесть? – Впервые назначила точную дату. – Слово даю, в следующий раз не продинамлю.

– Раз уж слово даешь, поверю, – с ноткой грусти в голосе согласился Сириус.

* * *

Два дня Ойя самым волшебным образом ни разу не попадался мне на глаза. Проход на этаж файеров для меня был закрыт, но ни в общих коридорах, ни в столовой мне так и не удалось поймать обиженного друга. Как сквозь землю провалился, и Миши здесь абсолютно не при чем.

Будто назло именно в эти дни Эйприл Лангью задерживал нас на последних парах дольше обычно, а к Ламэнте за возможностью позвонить по темноте не попрешься.

У Рина и Миши, разумеется, были свои телефоны, но я не хотела беспокоить парней по такому поводу. Подумают еще что-нибудь не то. Всегда презирала технику, а тут вдруг нате и подайте.

Отчаянные времена требуют отчаянных мер, эх.

– Сегодня часов до трех ночи меня не будет, – по секрету сообщила Карамелите, переодеваясь в черные водолазку и лосины. Стянула волосы в тугой пучок на затылке.

– Нейтралов убивать идешь? – с каменным лицом осведомилась она и, покрутившись перед зеркалом, я поняла, что видок и впрямь у меня подозрительный.

– Нет. В мужское общежитие.

– Смотреть не голые торсы? – так же без единой эмоции последовал вопрос.

– Нет. Я по важному делу.

– А я бы посмотрела на голые торсы.

– Не будет их там.

– А я бы нашла.

Оказалось, Карамелиту не так-то легко переубедить. Да и зачем? Более того, наш короткий разговор не оставил ее безучастной. Наилучшим вариантом девушка посчитала отправиться в логово потных футболок и грязных носков вместе со мной.

Совершенно непредсказуемо окончание странной авантюры, но делать нечего. Мне нужно помириться с Ойей до завтрашнего утра. И я это сделаю.

Черной одежды в гардеробе соседки не нашлось. Зато нашлись розовый бархатный топик и кружевная клетчатая юбка. До сих пор ни разу не удавалось увидеть Карамелиту в повседневном прикиде. В нем она напоминала большую зефирину. Образ становился совсем комичным, стоило нейтралке открыть рот и произнести хотя бы один звук, однако ее нисколько не смущала собственная противоречивость. Во рту соседка перекатывала круглый леденец на палочке. Из одной щеки в другую, затем обратно…

– Я готова, – захлопнула она дверцы шкафа и обернулась ко мне. – Можно выдвигаться.

И, как только часы академической башни пробили полночь, мы выскользнули из женской общаги под покровом ночи, держа курс на здание, расположенное через дорогу. В отличие от нашего общежития, мужское не было обнесено забором. Действительно, разве девчонкам вбредет в голову покуситься на суровые прелести парней?

Мой план был прост. Найти способ пробраться внутрь, попасть на этаж файеров и отыскать комнату Ойи. Осложнялся он лишь тем, что я была без понятия о номере комнаты Ойи. Мне и в голову не приходило спрашивать у друзей такие вещи. Зачем? Но никогда не знаешь, когда информация подобного рода может пригодиться.

– Через главный не пойдем, – за запястье удержала Карамелиту, собиравшуюся заявиться к мужчинам с парадного входа. – Вдруг консьерж не спит еще? Другой способ поищем.

– Например?

– Ну… – задумчиво почесала висок. – Академия со стороны заднего двора вся плющом увита. Я видела, как его снимают на женской общаге. Может, на мужской не сняли?

– Они его скорее сами вырастят, чтобы к девкам по ночам бегать, – предположила практичная соседка.

– Точно!

Так и оказалось. Дорожка из искомого плюща была обнаружена с задней стороны здания. Тянулась с самой земли, заканчивалась под чьим-то окном на этаже терреров. Даже если этаж, выделенный файерам, первый, то всё равно не факт, что по этой дорожке мы не залезем в чью-то чужую комнату и…

– Это в коридор.

От голоса Карамелиты вздрогнула. Подняла голову. Девушка уже махала мне из окна. Недурно. Ее депрессия, если она и была, граничила с безрассудством и… отвагой. Оба этих качества для меня этой ночью должны будут стать ведущими, если я хочу помириться с Ойей. Эх, до чего только не доводит настоящая дружба.

Учитывая, что этаж первый, падать с него всё равно высоковато будет. Это я поняла, вскарабкавшись по плющу, забравшись на подоконник и бросив взгляд вниз.

– Кажется, голые торсы сами идут к нам, – нагнулась ко мне Карамелита, а приближающиеся шаги нескольких стихийников в голове смешались с шумом пульсирующих нервов.

Не придумав иного выхода из ситуации, спрыгнула в коридор, подхватила девушку и кинулась в ближайшую к нам дверь – дверь в туалет, судя по надписи. Идейка, конечно, так себе, зато в одной из кабинок можно схорониться от чужих глаз и грязных сплетен.

Успела заметить, что туалет для мужского общежития в меру чистый. После этого скрылись в последней кабинке из пяти, захлопнули дверь, сдвинули щеколду и затихли. Разумеется, шаги и голоса в коридоре приближались. Эх, не внутрь надо было лезть, а наружу, обратно по плющу…

– Да в чем проблема?! Я не понимаю.

Захлопнула рот и нос ладошкой, потому что обладатель одного из голосов объявился на пороге туалета. Переглянулась с Карамелитой. Та передвинула леденец из правой щеки в левую с выражением абсолютного пофигизма на лице. Мне бы ее выдержку!

– Ты что, первокурсник? – Знакомый смешок. И голос. Ойя. Это Ойя! – Только они на подобное ведутся.

– Это не то, что ты думаешь, – ответил первый, немного визгливый голос. – В этот раз мне точно дадут. Ну сто процентов!

Послышались звуки расстегивания ширинок. Капелька пота покатилась по моему виску, и я закатила глаза. Помните же, что не так давно я безумно хотела провалиться под землю? Вот, сейчас можно повторить. Только чтобы наверняка.

– Не. Не дадут, – некоторое время спустя задумчиво ответил ему Ойя, как бы между прочим. – Тебе и брать-то нечем.

Кто бы мог подумать, что именно моя депрессивная и равнодушная ко многим вещам соседка прыснет от смеха и в считанные секунды выдаст наше местоположение?

– Что за урод там заржал?! – незамедлительно отреагировал визгливый.

Звук застегивающейся ширинки, а после – барабанная дробь в дверь нашего укрытия. Ситуация явно выходила из-под контроля. Но вместо того, чтобы притаиться и сидеть тихо, как мышь, Карамелита оказала достойное сопротивление.

– Ну я. А что? – пробасила девушка.

– Ты. А ну вставай, выходи! – в дверь заколотили сильнее.

– Если я встану, ты ляжешь, – продолжила нейтралка конфронтацию.

Пришлось прикрыть рот ладошкой, чтобы не расхохотаться в голос. Виной тому натянутые до предела нервы, нелепость сложившейся ситуации и постная физиономия напарницы по шпионским играм напротив.

– Пойдем уже, Шуго. Заколебал, – подключился Ойя, и в его авторитете я нисколько не сомневалась.

– Но…

– Пойдем.

– Даже ссать перехотелось, – в сердцах выпалил парень, приложился по двери еще разок, и дверь в туалет за обоими файерами захлопнулась.

Передышка для нас была непозволительной роскошью. Следовало незамедлительно отправиться по горячим следам Ойи и нового друга Карамелиты, чтобы выяснить номер искомой комнаты. Девушка поняла меня без слов и мы, осторожно выглянув за дверь уборной и убедившись, что коридор опустел, на цыпочках засеменили в сторону голосов.

Слежка длилась на протяжении пары коридоров, а после стихийники скрылись за дверью под номером сто восемьдесят четыре.

Что ж, часть плана выполнена. Нужно лишь найти способ остаться с Ойей наедине и мягко подтолкнуть его к примирению. Не хотелось мне снова полагаться на безрассудство Карамелиты.

Однако мне и придумывать ничего не пришлось. Спустя пару минут тот самый Шуго, угрожавший моей соседке в туалете, вышел из комнаты сам.

– Заскучаешь тут в одиночестве своем гордом – приходи, – бросил он вглубь комнаты напоследок. Хмыкнул себе под нос, громко цокнул языком и походкой самозваного альфа-самца отправился прочь. Получать что-то, что ему обязаны были дать, судя по недавнему разговору двух файеров.

Удачи ему. И мне удачи, потому что я пошла. Кивнула напарнице, собрала всю свою волю в кулак и пошла. Стучать не стала. Вошла сразу, дабы не спугнуть потенциального кандидата на примирение.

В комнате было темно. Почему? Ойя уже собрался спать? Хотя, учитывая, что ему придется пережить совсем скоро, можно было не удивляться. Он ответственный сын своей стихии и хорошенько отдохнет перед процедурой во избежание несчастных случаев.

Прикрыв дверь, задержалась на пороге. Возможно ли, что сейчас я поступаю излишне эгоистично и думаю в первую очередь не о спокойствии друга, а о своем собственном? От одной только мысли, что Ойя может испытывать ко мне неприязнь и отторжение, становится не по себе. Становится очень странно жить, будто бы из самой сердцевины моей души вырвали внушительный кусок, оставив там дыру зияющую. И дыру эту нечем заполнить. Совсем.

С другой стороны, есть ли смысл его изводить, раз уж дружба ему теперь не нужна? Если ему не нужна дружба, то не нужна и я… потому что вряд ли я когда-нибудь смогу дать ему то, чего он от меня хочет.

У вас когда-нибудь было чувство, что вы находитесь в тупике? Что вперед шагнуть невыносимо трудно, а назад… уже невозможно? Сейчас я испытывала что-то подобное.

Я любила Ойю. По-своему. Мне было бы очень жаль расставаться с ним и мне…

Всхлипнула. Сама не заметила, как неуправляемые слезы покатились по щекам. Я не хотела плакать. Не здесь, не сейчас. Что за ерунда? Но они текли. И сопли текли, приходилось их втягивать носом. В окружавшей меня тишине я выглядела очень глупо. Сейчас.

Прищурилась от света, ударившего в лицо. Лампа на тумбочке у ближайшей ко мне кровати загорелась.

– Дельфина? Ты что тут делаешь? – удивленный возглас Ойи, и вот меня прорвало окончательно.

Ни слова произнести не смогла. Опять импровизировать собиралась, но зря. Куда уж там импровизировать, когда в голове полная ахинея творится, а всхлипы не позволяют произнести хоть что-нибудь членораздельное?

– О-о-о Сезон… – выдохнул парень, видя мои потуги, встал с кровати и, сделав широкий шаг ко мне, прижал к груди.

Файер был в светло-серых широких штанах и черной майке. Теплый, близкий, родной. В таком же виде он чаще всего завтракает в особняке. Так необычно видеть его в домашнем облачении настолько далеко от дома. Еще более необычно, что я придала какое-то значение тому, как он выглядит без студенческой формы. Похоже, у меня окончательно поехала крыша…

– Если б я только знал, что ты сюда припрешься, даже виду не подал бы, что твои слова меня так… – сделал он небольшую паузу, чтобы самому подобрать нужное слово, – …затронули.

– Ойя, ты не видел мой?.. – дверная ручка провернулась.

Парень сработал в мгновение ока. Выпустил меня из рук, скользнул к двери и не дал ей распахнуться полностью.

– …бумажник? – ручка задребезжала. – Эй? Ты чего, дверь держишь?

Мои глаза забегали по комнате в надежде отыскать укрытие. Два шкафа, четыре кровати, две из которых нежилые. Заглянула под одну из кроватей. Коробки. Под другую – коробки. По третью… блин, у меня нет на это времени! Распахнула первый шкаф – забит, второй – аналогично.

Заметив мое замешательство, файер настойчиво закивал в сторону своей кровати. Намек понят, но ведь по моим очертаниям под одеялом понятно будет, что там человек лежит. Эх, ну была не была!

Нырнула под одеяло, и в ту же секунду погас свет. А затем под одеяло забрался и сам Ойя. Лег лицом к лицу на расстоянии буквально в пару сантиметров. Я задержала дыхание, закружилась голова. Нет, лучше просто дышать пореже буду. Так и сознание потерять недолго.

– Да что за?.. – Дверь наконец-то поддалась под чьим-то яростным рвением попасть в комнату номер сто восемьдесят четыре. – Эй, Ойя, у нас тут с дверью какая-то хрень. Слышишь?

– Нефиг так дергать, – ответил парень, и его горячее дыхание обожгло мне лицо.

Я помню, когда-то в детстве мы все прятались под одним одеялом и рассказывали друг другу страшные истории. Фонариком светили, издавали всякие пугающие звуки. Было весело. Особенно забавно было наблюдать за реакцией Миши, который верил каждому нашему слову, а потом всю ночь ворочался с боку на бок и вздрагивал от любого шороха.

Сейчас мы с Ойей лежали под одним одеялом, без фонарика. Просто молча смотрели друг на друга. Я чувствовала, что он смотрит. Чувствовала, как повышается температура его тела градус за градусом. Его левая нога лежала поверх моей, его рука обхватывала мою спину.

– Я включу свет на пару сек, лан? Посеял долбанный бумажник, прикинь?

– Минута. Засекаю, – друг практически коснулся моих губ своими. Сердце перевернулось в груди.

Хотела отшатнуться, но боялась привлечь внимание, если пошевелюсь. Приходилось терпеть эту близость. Макушку головы щекотало, но не я не могла почесаться. Щекотало и губы от дыхания Ойи.

Он улыбнулся. Мускулы его лица подрагивали, будто парень едва сдерживается. В самом деле, чего бы ему сейчас стоило поцеловать меня или еще что-нибудь похуже провернуть? Но мое доверие осталось не подорванным. Ойя не переходил к решительным действиям. Просто продолжал молча с улыбкой смотреть на меня.

Стыдно признаться, но я почувствовала некоторое… разочарование. Этого не должно быть. Мы же друзья, правда? Лучшие друзья. Всё детство мы провели бок о бок, никогда не задумываясь прежде о наших мужском и женском началах. А сейчас… именно сейчас я четко осознала, что я женщина, лежащая в одной постели с мужчиной.

Кровь в висках застучала набатом. Непонятный жар прилил к щекам, непроизвольно прикусила губу. Сглотнула вязкую слюну.

Может, я просто простыла? На улице сейчас довольно прохладно. Середина осени, как-никак, да еще и северный ветер… О чем я только думаю?

– О, нашел! – всё тот же визгливый голос оповестил о находке. – Давай, бывай. Передумаешь – знаешь, куда идти.

Дверь в комнату захлопнулась, и я тут же приподнялась, сбрасывая одеяло.

Как душно! Невыносимо душно! Каждая клеточка тела полыхает. Либо из-за чрезмерной близости файера, либо из-за всей той ерунды, что я себе понавыдумывала. Под одеялом мы провели минуту от силы. Казалось – вечность.

– Если ты пришла для того, чтобы помириться, – Ойя тоже приподнялся, не отрывая от меня глаз, – то в этом не было необходимости. Всё нормально. Я понял и… – он отвел взгляд в сторону, – …принял твою позицию. – Глубоко вздохнул и шумно выдохнул. – Хоть это и жестоко, насильно мил не будешь.

– Тогда я могу сопровождать тебя завтра? То есть… то есть сегодня. Уже сегодня. – Мой осипший голос выдавал меня с головой. Неловко откашлялась.

– Да. Как и все разы до этого. Мне всегда намного легче, если ты рядом.

Взгляды наши встретились, и сердце мое заколотилось так, что его вполне могли бы услышать за стенкой в соседней комнате. Да что же это происходит?!

– Тогда… я пойду?

– Давай я провожу.

– Конечно.

Диалог наш звенел натянутой до предела струной. Чем быстрее мы расстанемся, тем быстрее снова придем в себя.

– Ты одна здесь? – осведомился Ойя, когда я уже подходила к двери.

– С подругой, – обернулась я.

– Подождешь меня в ее обществе пару минут?

– Без проблем.

Мальчики тоже припудривают носики перед выходом? Никогда не замечала за друзьями такого, но вышла и сразу направилась к заждавшейся Карамелите. Стихийник, как и обещал, присоединился к нам через пару минут, а еще немного времени спустя мы стояли перед окном, в которое изначально забрались в общежитие.

– Это не безопасно, – заметил Ойя, бросив взгляд вниз на увитую плющом стену.

– Нормально, – одним движением отпихнула его Карамелита от подоконника, развернулась и, долго не раздумывая, свесила ноги.

– Я могу перенести вас на мифе.

– Поэкономь силы, – опустила руку файеру на плечо. – Мы девочки ловкие.

Приподняв бровь, Ойя воззрился на меня сверху вниз, будто бы мысленно говоря: «Ага, ловкие и крайне безрассудные». Это показалось мне забавным.

Ровно до того момента, как в коридоре мы остались одни. Сладкоежка спустилась. Настала и моя очередь покидать чужое общежитие, и я застыла на месте. Пододеяльные переживания вспыхнули в голове настолько ярко, что меня снова бросило в жар. Потом в холод. Затем опять в жар. Ощутила, как щеки вновь наливаются свежим румянцем, но ничего не могла поделать с неоднозначной реакцией организма.

Не знаю, что на меня нашло. Марево, царящее в голове, конечно, не оправдание моему странному поступку, но… я поцеловала Ойю. Встала на цыпочки, обвила руки вокруг его шеи и поцеловала в приоткрытый рот. Парень замешкался всего на секунду. Подхватил меня за талию, прижал спиной к стене и впился в губы так, что у меня подкосились ноги. Наши языки столкнулись, обвивая друг дружку, смешалась слюна… невозможно сдержать стон. Стон. Тихий, но… это мой?

Мы буквально пожирали друг друга и никак не могли наесться досыта. Горячий язык скользнул вниз по подбородку, шее. Задержался там. Губы Ойи присосались к моей чувствительной коже, влажно причмокнув.

Это не может быть реальностью. Мы всегда были, есть и останемся друзьями. По крайней мере, я думала так до сегодняшней ночи. А сейчас… сейчас мне очень тяжело думать о чем-либо вообще. В тот момент, когда наши губы соприкоснулись, разум покинул меня.

– Не толкайся, Рин, здесь и так тесно! – возмущенно сделала я замечание синевласому мальчишке, который так и норовил спихнуть меня с кровати.

Пару раз в неделю родители Рина и Миши давали добро на то, чтобы оставить своих сыновей в особняке Горьску на целую ночь. Тетку Ингрид подобный расклад не особо радовал, но даже она понимала, что чем лучше эти трое установят отношения между собой, тем проще им будет с бизнесом управляться в будущем. Скрипела зубами, заламывала руки, но соглашалась. Что поделать, если своей «базой» мы считали именно дом Ойи? Нашего безоговорочного лидера.

Вооружившись фонариком, компания в полном сборе накрылась одеялом. Сегодня была моя очередь травить очередную страшную байку. Сочиняла ее весь день и уже мечтала довести мальчишек до вставших дыбом волос и побледневшей кожи. Именно сегодня всё пошло не так.

– Погодите-ка… – выставив указательный палец, Рин принюхался. – Кажется, кто-то пукнул.

– Кто?

Нет, это была не я, но почему-то покраснела до самых корней волос. Он так серьезно это произнес. Словно собирается расследовать опасное преступление.

– Я думаю, что это… – мальчишка задумчиво потер подбородок, – …Миши.

– Ну почему? Почему я всегда? – обиженно буркнул маленький террер. – Чуть что, сразу Миши. Вдруг, это Ойя пукнул.

– Ойя слишком крут, чтобы пукать, – умное замечание Рина было встречено понимающими кивками. – Так что это ты.

Если так посмотреть… похоже, в любой истории Миши всегда оставался крайним.