Текст книги "Умереть и встать (СИ)"
Автор книги: Аделина Камински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Дык… энто… свои же… Она ж нам столько горестей принесла, вы б знали, милорд, как руки чешутся удавить змею энту подколодную. Право слово, так и чешутся, так и чешутся…
– Что же она вам сделала?
– Дык энто… она ж… она ж…
– Что? Что?! Что она сделала?!
Вены на шее ведьмака раздулись, ноздри затрепетали. Впервые гнев овладел им настолько, что дышать было трудно. Едва сдерживаясь от того, чтобы не всадить кинжал в пошарпанных ножнах мужику в живот, парень всё-таки терпеливо ждал. Ждал, чтобы услышать вменяемый ответ, расставивший бы все точки.
– Не помню, милорд! – отчаянно взвыл слуга. – Всё как в тумане! Как в тумане, милорд!
Крупные дождевые капли забарабанили по его бледному лицу, а очередная яркая вспышка осветила искаженное слепой яростью лицо Азусы.
– А знаешь, почему не помнишь? – хищно ухмыльнулся некромант, наблюдая за жалкими потугами кучера найти объяснение необъяснимому. – Потому что Анна-Мария Понтилат никому ничего не сделала. Ей и самой внушили, что она – чудовище во плоти. Это проклятье… это проклятье – просто глупая насмешка. Чистая, невинная, прекрасная во всем душа вынуждена страдать от чьих-то заблуждений. Как же нелепо…
– Азуса… – тихий голосок графини едва не потонул в новом громовом раскате, но парень услышал. Услышал и резко обернулся.
Замшевые бордовые туфельки утопали в грязи, вода струилась по длинным черным волосам и белоснежным прядям. Дорожное платье облепило стройный стан девушки, а в руках ее… колесо?
– Энн-Мэй, возвращайся в экипаж! – прикрикнул на нее некромант, вновь обретя дар речи, но графиня помотала головой. Брызги с поблескивающих влажных волос полетели в разные стороны.
– Не вернусь, пока ты не прекратишь выставлять меня перед слугами в таком свете! – неожиданно заявила она, перекрикивая разыгравшуюся бурю. – Твои слова – ложь! Я такая, какая есть! И другой быть не хочу!
Продолжая кричать, она приблизилась к раздробленному колесу, опустилась в грязь и принялась отшвыривать деревянные щепки. Изящные пальцы обволокла густая земля вперемешку с песком, а некромант даже не решал сдвинуться с места, завороженный этой странной картиной.
– Пусть ненавидят, пусть боятся, пусть затевают козни за моей спиной, но я не допущу, чтобы мною помыкали! Чтобы мною пользовались, как… как…
– Госпожа, оставьте. Прошу вас, оставьте… – поскуливая, резво пополз кучер к Анне-Марии, но девушка залепила ему такую пощечину, что мужик завалился набок с отпечатком грязной ладони на щеке.
– Поди прочь, собака! Ничего без меня сделать не могут! На эшафот пойдешь, на эшафот! На эшафот!!!
– Энн-Мэй…
Опустившись перед доведенной до ручки графиней на коленки, всё еще отшвыривающую щепу от поломанного колеса, Азуса обхватил девушку обеими руками и крепко сжал.
– Я не такая, как ты говоришь! Не такая!..
– Конечно.
– И все твои слова – ложь!
– Разумеется.
– До единого!
– До самого последнего, Энн-Мэй. Только, Создателя ради… оставь в покое это колесо.
Глава 12. Господин Понтилат
Неудивительно, что кучер оборачивался назад чуть ли не каждую минуту, изворачиваясь и заглядывая в окошко. Что там поделывает господин ведьмак? Не собирается ли вершить правосудие прямо сейчас? Или же… вот сейчас? А может быть… сейчас?
Однако Азуса, приобняв подрагивающую от холода графиню, думал совершенно о других вещах. Например, о том, что на короне под левой лопаткой девушки воссиял еще один камень. О причине его появления некромант мог лишь догадываться. Колесо Анна-Мария побежала менять скорее из гордости, нежели из добрых побуждений, но ее мысли… В ее мысли парень проникнуть не мог. Очередной переломный момент в цикле проклятья прошел мимо него.
Тем временем буря уже начала утихать. Даже луна выглянула из-за туч, а лошади застучали копытами по каменной мостовой. Совсем скоро, и впереди покажется поместье Понтилатов.
О Валентини Понтилате – нынешнем управляющем здешних земель – Азуса знал немного. Лишь то, что человек этот отличается исключительным умом, редко выбирается в люди, но пользуется огромным уважением среди местных крестьян. Ни единого раза ведьмак не встречал его в стенах дворца. Мужчина предпочитал общение в письменной форме.
– Я прожил на землях Понтилатов много лет, но Валентини никогда не видел, – нарушил тишину Эмильен, словно прочитав мысли брюнета. Тот поднял на него глаза и выжидательно уставился, напрашиваясь на дополнительную информацию. – На объезд владений он всегда отправляет кого-нибудь из свиты.
– Значит, сегодня тебе крупно повезет, – пожал Азуса плечами, а Эмильен в ответ робко кивнул. Перевел взгляд на сопящую подле одноклассника графиню и, заметно покраснев, отвернулся.
– Не ревнуй, – не смог не поддеть его некромант. – И в мыслях не было посягать на святое.
– А как же брачный договор?
– Я уже говорил, что он был составлен еще до провозглашения Дориана наследником. Должно быть, томился в каком-нибудь темном ящике до лучших времен. Подписанные документы, знаешь ли, дороже денег, власти, а иногда и жизни.
– Понятно.
– Ты бы хотел, чтобы в договоре значилось твое имя?
Румяные щеки Эмильена вспыхнули всеми оттенками красного. Не зная, куда себя деть от стыда, он принялся лихорадочно бегать глазами по кузову и мять плотную черную ткань мантии вспотевшими пальцами.
– Что ты… что ты такое говоришь?! Да чтобы я… безродный, необразованный, невежественный…
– Тише, тише.
– Как ты вообще мог предположить подобное, Азуса?.. Да я могу только мечтать о том, чтобы госпожа кинула на меня взгляд, а ты…
– Ой, да хоро-о-ош уже, – сладко потянулся сонный Марло и тут же схватился за поясницу. – Нам всем и своей драмы в жизни хватает. Не усугубляй. И вообще… – Рыжий, как следует, зевнул, не забывая о том, что рот во время зевка прикрывает лишь знать, а ему и так обойтись можно. – Скоро мы там уже?
Экипаж остановился, как по команде.
– Прибыли, господа! – раздался наигранно-веселый голос кучера с козел. – Поместье Понтилатов.
– Ты ничего не будешь с ним делать? – громким шепотом поинтересовался Марло у Азусы, пока тот мягко тряс дремлющую девушку за плечо. – В подземелье там, например, или… четвертовать? Не, я просто на всякий случай спрашиваю, мало ли…
– У меня есть все основания полагать, что этот слуга находится под действием проклятья Анны-Марии, – спокойно пояснил бастард. – Потому наказание было бы несправедливым.
– А справедливо, если нашу дражайшую подопечную пришлепнут где-нибудь за углом?
– Для того мы и здесь. Чтобы не допустить такого исхода событий.
– Ну, круто, чё, – остался рыжий без аргументов и, разведя руки в стороны, вышел из экипажа следом за Эмильеном.
Монументальное трехэтажное поместье из темно-серого камня выросло перед некромантами и графиней, упираясь в темные тучи двумя остроконечными башнями. Словно в иллюстрации из книги поучительных детских сказок, было в этом здании что-то… зловещее и одновременно печальное. Давно требующий ремонта фасад, блеклые от пыли стрельчатые окна, крошащиеся ступени. Сад, окружавший родовое гнездо, казался запущенным уже несколько лет. Ровные прежде кусты отрасли и раскинули свои нелепые ветви в разные стороны.
– Его бы подлатать… – высказал мысли всех собравшихся Марло, почесав затылок.
– На Валентини свалилось слишком много, – с ноткой грусти в голосе произнесла Анна-Мария и тяжело вздохнула. – Решая проблемы по всей земле, он, видимо, не замечает, что поместье превращается в развалины.
– Значит, мы приехали вовремя, чтобы сообщить ему об этом, – мягко улыбнулся Эмильен.
С этими словами графиня со своей ведьмачьей свитой твердой походкой направилась к крыльцу.
Тяжелая входная дверь поддалась с огромным трудом. Заскрипели несмазанные петли.
Остановившись посреди освещенного огромной хрустальной люстрой холла, девушка изучала внимательным взглядом всё, что попадало в поле ее зрения. Лестницы, крытые черными с орнаментами коврами, старинные декоративные вазы, картины с изображенными на них пейзажами заграничных земель.
Как давно она не переступала порог родного дома… но насколько сильно не хотелось ей возвращаться сюда, буквально вышвырнутой из дворца за шкирку. Не так графиня представляла себе свое возвращение в эти стены. Скорее в качестве гостьи, нежели полноправной хозяйки.
– Госпожа? – Высокий нескладный мужчина в чернильного цвета камзоле и с жиденькими усами неспешно вышел из гостиной, остановился перед новоприбывшими, исполнил глубокий поклон. – С возвращением.
– Спасибо, Алджернон, – последовал суховатый ответ.
– Мы лишь пару часов назад получили весть о вашем прибытии, но господин будет здесь с минуты на минуту. А! Вот и он…
Чьи-то тяжелые шаги послышались на втором этаже.
Анна-Мария расслабилась, а парни, наоборот, напряглись. Даже Азуса поджал губы, ожидая свидания с призрачным Понтилатом, о котором только слухи ходили.
Эмильен вытянулся по струнке. Его господин вот-вот будет здесь! Ни в коем случае нельзя упасть в грязь лицом. Если он совершит даже малейшую глупость, Анна-Мария останется крайне недовольна. Нельзя, нельзя предавать ее доверие.
Марло сосредоточенно прищурился. Человек, в одиночку управляющийся с целым графством, должен быть необычайно умен и хорошо подкован во многих вещах. Если произвести на него должное впечатление, вероятно, получится выбить себе какие-нибудь льготы. Насколько он старше и образованнее Анны-Марии? Удастся ли найти с ним общий язык?
Шаги стали громче. Первая нога уже появилась напротив главной лестницы, затем вторая…
А после уважаемый господин Понтилат вышел в свет хрустальной люстры.
– Что?! – вырвался изумленный возглас из горла рыжего некроманта. Фальцетом. – А… а… как?! Как?! Как это… так?..
– В-в-валентини? – прошептал Азуса, скривив лицо. Густые брови медленно поползли вверх.
Эмильен просто отрыл рот. Но, быстро спохватившись, закрыл. Неуважительно потому что.
– Доброй ночи, Валентини, – сдержанно улыбнулась графиня кузену, сложив руки перед собой. – Прошу прощения за столь поздний визит.
Перед лестницей, сгорбившись и сложив перед собой подрагивающие бледные ручки, стоял черноволосый мальчик лет десяти в черной рубашке с белым кружевным воротником.
А господин Понтилат оказался куда… моложе, чем представляла его себе троица некромантов. Неужели, мальчишка всё это время управлялся с огромными графскими землями? Учитывая занятость Говарда и Анны-Марии во дворце, на его плечах лежал воистину тяжкий груз. Графиня нисколько не преувеличила.
– Доброй ночи, – едва слышно отозвался Валентини, слабо кивнув и тут же склонив голову набок. Затем на другой бок, потоптался на месте, шумно вздохнул и начал спуск. Медленно, ступая на каждую ступеньку поочередно то одной ногой, то второй, прижимая ноги друг к дружке и делая следующий шаг.
– Валентини… он… – прошептал Азуса на ухо девушке.
– Да, он немного необычный ребенок, – подтвердила брюнетка его догадку. – Но это не имеет значения, поскольку с возложенными на него обязанностями он справляется.
Преодолев тяжелый путь по лестнице и не задержавшись перед гостями, мальчик свернул налево.
– Пройдемте в гостиную. Я распоряжусь… подать ч-ч-чай.
– Я распоряжусь, – поспешно произнесла Анна-Мария.
– Чай будет подан, – не дожидаясь указаний, низко поклонился Алджернон и спустя некоторое время исчез в противоположном гостиной коридоре.
Новоприбывшие молча отправились следом за молодым хозяином поместья. Одним лишь взмахом руки девушка попросила некромантов о молчании, но они и так были слишком поражены, чтобы издать хоть звук. Даже Марло вытянул губы трубочкой, наблюдая за неуклюжей походкой Валентини, съежившегося, громко шаркающего ногами и напряженно поглядывающего по сторонам.
Когда же все расселись перед незажженным камином и втянули в легкие аромат отсыревших поленьев, атмосфера в поместье Понтилатов стала еще более гнетущей.
Если этот мальчишка оставался последней надеждой на продолжение древнего рода, ситуация для Понтилатов сложилась довольно плачевная. Деньги и власть, разумеется, позволят Валентини обзавестись достойной супругой, однако о каком продолжении рода может идти речь с видимыми на лицо отклонениями?
– Дядя предупредил тебя о моем возвращении? – нарушила тишину Анна-Мария, а кузен ее вздрогнул, обернулся, потом повернулся обратно и уставился на девушку не мигая. Даже не на нее, а будто бы сквозь. Кивнул.
– Да-а-а… мне пришло срочное письмо. Там говорилось о том, что помолвка с принцем Дорианом Готтьером теперь расторгнута от семнадцатого числа одиннадцатого месяца, а владения переходят к тебе.
– Это так, – сдвинула графиня брови. – Но чтобы ты знал… это ведь произошло не по моей воле.
– Нет-нет-нет, – быстро замотал головой Валентини, взъерошив приглаженные волосы. – Всё хорошо. Вся документация в рабочем столе. В кабинете. Я только недавно проводил обход. Процент смертности среди населения за последние три месяца двадцать семь дней вырос на семь целых шестьдесят восемь сотых процента. Двенадцать тысяч четыреста пятьдесят семь голов крупного скота, тридцать две тысячи пятьсот тридцать шесть голов…
– Довольно, Валентини, – поджав обветренные губы, оборвала его Анна-Мария. – Обо всем этом я могу прочитать и сама. Молчи, – предупредительно повернулась она к Марло, когда тот уже открыл рот и вытянул указательный палец.
– А у вас хорошая память, господин, – добродушно улыбнулся мальчишке Эмильен, но тот, снова вздрогнув, резко отвернулся.
Когда же принесли чай, гостиная опять погрузилась в молчание. Звон чашечек о блюдца, прихлебывания, шум ветра за окном – лишь они отвлекали парней от пугающего молодого господина, на середине чаепития уставившегося в стену с чашечкой чая в руках и не отрывавшего от нее взгляд на протяжении получаса.
* * *
– Савантизм, если я не ошибаюсь? – предположил Эмильен, когда графиня, решив хоть немного отвлечь гостей от странного кузена, повела их на экскурсию по родовому гнезду. Сам мальчик к экскурсии не присоединился. Ретировался в свои покои, как только опустошили чайник.
Остановившись перед одним из семейных портретов в коридоре второго этажа, ведьмак задумчиво изучил изображенную на нем женщину с длинными белоснежными волосами и большими сапфировыми глазами.
– Да, – подтвердила Анна-Мария, поравнявшись с парнем, но не отрывая глаз от каменного пола. – Полное отсутствие социальных навыков и гениальность в одном флаконе – в этом ведь Валентини.
– Для того чтобы запомнить прочитанное, мне приходится зубрить каждую фразу несколько дней кряду, а ему достаточно одного прочтения, чтобы информация отложилась в долговременную память. Это поразительное явление.
– Лучше бы он родился нормальным ребенком.
– Увы, мы не выбираем, какими нам родиться. Мы выбираем лишь то, какими станем в будущем.
– Даже у деревенщины есть возможность пробиться в ряды аристократии? – прищурившись, зыркнула графиня на Эмильена.
– Пробиться в ряды аристократии… – эхом повторил он. – А ведь однажды Эмильен Ренуар предложил моей матери… чтобы я…
– Придворный лекарь? Что предложил?
– Пробиться в ряды аристократии.
– Твоей матери? В аристократы? – захлопала Анна-Мария ресницами.
– Мне, – с трудом выговорил некромант. – В аристократы.
– Каким же образом?
– Я точно не помню, что произошло в тот день, но… Кажется, он хотел купить меня.
Сегодня Эмильен проснулся позже обычного. Петухи уже давно откричали свое утреннее приветствие жителей деревни, а солнце повисло высоко в небе.
Странно. Ведь мать каждый день будила Эмильена в первую очередь. Для помощи по хозяйству. Что в этот раз могло пойти не так?
Похлопав сонными глазами, мальчик взъерошил светло-русые кудри, потянулся, откинул лоскутное одеяло в сторону и спрыгнул босыми ногами на дощатый пол. Тот скрипнул под тяжестью его тела.
«Интересно, матушка уже ходила на колодец? И без меня? – про себя вопрошал ребенок, натягивая штанишки с парой заплаток. Завязал веревочный поясок. – И кроликов покормила? Солнце уже высоко. Но грядки точно прополоть не успела…»
– Мне… мне надо подумать!
– Чем дольше вы думаете, тем хуже для вас же.
– Но… как я могу решиться на такое за пару минут?
Только сейчас Эмильен расслышал чьи-то голоса в большой комнате. Прислушался получше, прищурился. Первый – точно принадлежал его матушке. А второй… мальчик готов был поклясться, что слышал этот низкий мужской голос впервые.
– Подумайте о перспективах. Если ваш сын пробьется в ряды аристократии, а под моей опекой это случится с большой вероятностью, то и вас ожидает безбедное существование.
– Но вы же говорите… вы же говорите о продаже!
– А что в этом ужасного? Я вам – деньги, вы мне – мальчишку. Если информация о нашей сделке не просочится за пределы этого дома, то проблем никаких не возникнет. Ни у вас, ни у меня.
– Но… но почему именно наш Эмильен?
– Я вижу в нем потенциал. Он мальчик смышленый, а такое точное и серьезное дело, как медицина, невежества и глупости не терпит. Детей у меня нет, и я вполне готов взять вашего мальчика под свою опеку. Разумеется, отдельные покои, трехразовое питание и даже деньги на карманные расходы – всё будет включено в нашу сделку.
Ответа от матери не последовало и, осторожно подкравшись к двери, Эмильен приоткрыл ее. Заглянул в образовавшуюся щелочку.
Мужчина средних лет, которого ребенок видел и слышал впервые, сидел за столом. Высокий, статный, в черном костюме. Мать наворачивала круги по комнате, заламывая руки. Но что сильнее всего бросилось Эмильену в глаза, так это… деньги. Куча денег! Пузатый мешок валялся на столе, а несколько крупных золотых монет поблескивали подле него. Высыпались.
– Я человек занятой, – нетерпеливо забарабанил мужчина пальцами по поверхности стола в ожидании ответа. – Одна нога здесь, другая во дворце. Возможно, в будущем я найду вариант получше, и вы просто упустите свой шанс. Так что же вы решаете?
– Я… я многим обязана вам, господин Ренуар, – остановилась крестьянка в центре комнаты, перебирая пальцы. – Именно благодаря вам Эмильен появился на свет. Однако… он – мой единственный ребенок.
– И он не перестанет им быть, – тонко подметил лекарь, взметнув указательный палец. – Но проживать будет в другом месте. А также получит качественное образование, заимеет полезные связи…
Эмильен не дослушал. Закрыл уши и сделал пару шагов назад. Голова его закружилась, кровь зашумела в висках. Одна лишь мысль набатом била в сознании:
«Эти деньги… это деньги… за меня?»
– А потом Ренуар покинул наш дом и больше никогда не возвращался, – завершил парень повествование, встретившись с пронзительным взглядом Анны-Марии. – Передумал? Нашел другого кандидата? Только сейчас я понимаю, что его просьба и та огромная сумма… Не в худшую ли сторону изменилась бы моя жизнь, если б матушка согласилась с его предложением? И продала меня.
Графиня усмехнулась. Не такой реакции на свою историю ожидал ведьмак, а потому, смутившись и покраснев, отвернулся.
– Значит, это был ты, – внезапно произнесла девушка.
– В каком… в каком смысле? – пробурчал Эмильен под нос, но любопытный взгляд на госпожу скосил.
Анна-Мария снова усмехнулась.
Видимо, именно на следующий день после предложения Ренуара, карета графини угодила в яму недалеко от дома молодого ведьмака. Мать Эмильена, пригласив госпожу Понтилат к скромному столу, на радостях и выложила ей подробности необычайно удачной сделки.
«Жирная ты корова, – ответила ей тогда Анна-Мария исподлобья. – Да как ты могла не подумать о том, что деревенщину в стенах дворца пустят в расход? С такой тупостью тебе лучше вообще не приближаться ко мне на расстояние километра. Фу… мерзость».
Ну а письмо, отправленное Эмильену Ренуару из поместья Понтилатов в ту же ночь, судя по всему, поумерило пыл придворного лекаря. Да настолько, что он забыл дорогу к дому семьи «очаровательного и смышленого» мальчика.
– Считай, что тебе повезло, – вместо всего этого ответила Анна-Мария некроманту и, не сдержавшись, потрепала того по голове, взъерошив блестящие кудри. – Просто повезло.
Глава 13. В любви и на войне все средства…
– Благодарю, Валентини, за то, что присоединился к завтраку, – коротко поклонилась Анна-Мария кузену, когда мальчик показался в дверях столовой.
– Сама любезность… – раздраженно буркнул Марло под нос, беря в каждую руку по куриной ноге. – Вот бы и с нами так же обходилась. Ай!
Нога Азусы тоже дала о себе знать, как следует пнув одноклассника под колено. Благо, под столом их разборки были не видны.
– У меня есть новости из дворца, – продолжая стоять на пороге, чуть громче изрек господин Понтилат.
– Что-то случилось? – вскинула брови графиня, поставив белую фарфоровую чашечку с недопитым чаем на стол.
Даже некроманты обратились в слух. Марло резко прекратил жевать, Азуса поджал губы, Эмильен склонил кудрявую голову набок в немом вопросе.
В настоящий момент дворец должен готовиться к предстоящей свадьбе наследника престола и его избранницы. Анна-Мария не сомневалась, что поспешность, с которой расторгли прежний брачный договор и заключили новый, распространится и на дальнейшие действия отца и Его величества.
Что же касается ее и Азусы, то в ближайшее время и этот вопрос встанет на усмотрение. Для бастарда этот брак – прекрасная возможность восстановить свой статус и вновь обрести фамилию. Для графини Понтилат – это шаг в глубокую пропасть.
Но в такую ли глубокую?..
Брюнетка бросила на некроманта короткий взгляд. Он ответил ей тем же, но оба в тот же момент отвернулись, смущенно кашлянув. Пусть они и сидели буквально в метре друг от друга, девушке показалось, как щеки ее налились алым.
«Нет-нет-нет, – капризно запротестовала она про себя. – Престол. Дориан. Он обязательно что-нибудь придумает, чтобы вернуть меня на законное место и…»
– Невеста принца… Элоиза Хайдегер… мертва.
Тихие слова Валентини прозвучали как гром средь ясного неба. От шума крови в висках графиня не слышала даже клекота маятника напольных часов.
Чтобы мерзкую до тошноты Элоизу постигла та же участь, что и ее… однажды. Совсем не так давно. Такое… трудно было представить. Словно у подобных Элоизе людей был особый пропуск на свершение подлых вещей и при этом вполне успешный выход сухим из воды.
– Обстоятельства смерти известны? – вернулось к Азусе природное хладнокровие.
– Зарезана в своей постели кухонным ножом этой ночью, – без запинки ответил маленький господин.
– Убийца? Подозреваемые? Свидетели?
– Никого.
– Его высочество Дориан в порядке?
– Его высочество в добром здравии.
После этих слов ведьмак, казалось, вздохнул с облегчением. Но теперь настала очередь Эмильена задавать вопросы, хоть его никто и просил.
– А вы не думаете, – сразу же обратился он к брюнету, но и Анну-Марию не обошел взволнованным взглядом, – что ситуация повторяется? Ну… если не считать количество ножевых ранений…
– Может, дело и не в проклятье, – развел руками Марло, в каждой из которых всё еще лоснились от масла куриные ножки. – Может, это всё заговор против власти. Или… или ревность!
– Ревность? – одновременно скривились Азуса с Анной-Марией.
– Да. Это же… это же очевидно! Какая-нибудь из ряженых мартышек, но не особо высокая в дворцовой иерархии, воспылала к принцу самыми горячими чувствами. Что-то вроде… «Так не доставайся же ты никому!» А кухонный нож… – рыжий взмахнул куриной ножкой в воздухе, разбрызгивая жирные капли по белоснежной скатерти, – …разве ж дамы носят при себе холодное оружие? Нет. Вот и позаимствовала на кухне. Всё ясно, как белый день! Убийство на почве фанатизма.
– Спасибо за то, что высказал свою версию… Марло, – усмехнулась графиня в кулачок, – но не думаю, что ее стоит принимать к сведению.
– Вот это да… – протянул некромант, театрально закатив глаза. – Мне послышалось, или высокоэгоцентричная госпожа Понтилат впервые назвала меня по имени?
– Нам и без того хватает драматизма, – отмахнулась от него девушка и почесала спинкой стула под левой лопаткой. – Убийства продолжаются.
– Убийца всё еще на свободе, – добавил Азуса, нахмурившись. – Дориан в опасности, а мы здесь. Однако же я рад, что в этот раз графиня далеко от дворца. Я хотел сказать, что… – быстро решил поправиться парень, а Анна-Мария, сдерживая смешок, опустила взгляд, – …мы можем заняться изучением ее проклятья, не ожидая удара со спины. И займемся мы этим сейчас же.
* * *
Сердце бешено колотилось в груди Дориана, когда влажными от пота ладонями он схватился за поводья своего белого чистокровного скакуна. Нечасто Его высочеству приходилось покидать стены дворца, но жеребец всё равно помнил своего хозяина. Качнул головой, храпнул, засучил передними копытами, ожидая дальнейших команд.
– Давай же, давай! – уже замахнулся принц, однако чей-то оклик заставил его замереть в седле. Сильнее стиснуть поводья, закусить губу.
– Ваше высочество! Ваше высочество! – Королевский лекарь собственной персоной, подобрав полы черного плаща, путающегося под ногами, мчался к конюшне.
– Ренуар… – не без досады в голосе прошептал Дориан. Но решил взять себя в руки. Предчувствуя назревающий конфликт, конь обеспокоенно заржал. – Что вам нужно теперь? Я не могу оставаться во дворце. Я нужен Энн-Мэй! Я должен защитить ее! Нет… я обязан защитить ее!
– Ну Ваше высочество… – приблизился запыхавшийся врачеватель к потенциальному беглецу и с чувством дернул того за штанину. Потянул. – Мы же понятия… не имеем. Где сейчас убийца?.. Что, если вы – его следующая цель?.. Прошу вас, успокойтесь и идите… идите сейчас же в свои покои. Дориан, прошу вас! С меня же сдерут три шкуры, если я вас не остановлю…
– Но как же Энн-Мэй?
– С ней тоже всё будет хорошо. Поместье Понтилатов замечательно охраняется. И те ведьмаки… уверен, более чем уверен, что графине ничегошеньки не грозит! Спускайтесь. Спускайтесь, Ваше высочество…
– Ну, если ты так говоришь… – тяжело вздохнул принц. Сжал поводья до боли в руках… а потом отпустил их. Спрыгнул на землю, отряхнул камзол чисто машинально. – Ренуар, вы… – помутненный взгляд Дориана остановился на придворном лекаре, уже тянувшем улыбку от уха до уха. – Вы многого не понимаете.
– Чего же я не понимаю, Ваше высочество? – мужчина сморщил длинный нос. – Объясните мне. Хотя… это лучше сделать в покоях, пока ваш отец не устроил мне очередной выговор. Пойдемте.
– Вы многого не понимаете, – повторил Дориан. – Очень многого не понимаете. Очень-очень многого.
– Ваше высочество?..
– Что есть любовь, господин Ренуар? – отстраненно произнес блондин, медленно вынимая из-за пазухи поблескивающий в солнечном свете кинжал. Сегодня стояла на удивление ясная погода. Ни облачка. – Когда сердца ваши бьются в унисон, а дыхание одной температуры. Когда одно ее присутствие приносит ни с чем не соизмеримое счастье.
– Ваше высочество, вы меня пугаете… – нервно усмехнулся лекарь, опасливо сделав шаг назад.
Однако принц этот маневр заметил. Подскочил к мужчине с необыкновенной для болезненного наследника прытью, взмахнул рукой.
Не сразу Эмильен осознал, что уже лежит на земле, а кровь на сморщенных пальцах – его собственная. Дориан же сидел перед ним на корточках, мило улыбаясь, будто в происходящей ситуации нет абсолютно ничего противоестественного. Обняв колени руками и сжимая бледными пальцами окровавленный клинок, принц ритмично покачивал головой. Зрачки его сузились, нижняя губа подрагивала.
– Никто не встанет на пути к ее счастью, – приговаривал парень, лихорадочно бегая глазами. – Никто, никто, никто!.. Никто! Моя принцесса… Моя драгоценная принцесса. Твой верный рыцарь уже скачет на выручку. Мы убежим далеко-далеко. Далеко-далеко. Туда, где нас никто не найдет. Никто, никто, никто! не найдет… Да-а-а… я уже вижу, как ты улыбаешься мне. Как ты смеешься от счастья, когда я говорю, что мы всегда, всегда, всегда!.. будем вместе… Энн-Мэй, я иду за тобой. Я иду к тебе, Энн-Мэй!..
Под аккомпанемент булькающего кровью придворного врача, принц, не теряя улыбки, забрался в седло. Сладко застонал от предвкушения скорой встречи, облизнул подсыхающие губы и дрожащими руками дернул поводья.
– Моя Энн-Мэй. Моя, моя, моя, моя, моя, моя!..
* * *
– Абигайль Арсан, – с трудом разжимая губы, произнесла графиня.
Пожалуй, этот ритуал был первым, по завершению которого воскресшая заговорила. Первым удачным, а потому некроманты уставились на девушку так, будто у той отросла вторая голова. Неужели, исследования Эмильена наконец-то принесли долгожданные плоды?
Вот только теперь диплом мало волновал парней. Снятие проклятья стало приоритетной задачей, даже для Марло.
– Чье это имя? – после продолжительной паузы осведомился Азуса, поморщившись.
– Убийцы? – взволнованно предположил Эмильен, сжимая пучок непрогоревших трав в одной руке и текст ритуального заговора в другой.
– Я не знаю, – обреченно мотнула Анна-Мария головой, откинулась на спинку стула и обратила усталый взгляд к потолку. – Только это имя и всё.
– Абигайль Арсан, Абигайль Арсан… Арсан, Арсан… – задумчиво бормотал Марло, сидя на полу в позе лотоса и потирая щетину. – Арсан…
Все, кроме графини, уставились на парня с нескрываемым любопытством. Мол, нашелся специалист по знатным родословным королевства.
Однако каково же было их удивление, когда некромант с горящими решимостью глазами щелкнул пальцами, вскочил с пола, отряхнулся и буквально вылетел из покоев Анны-Марии с криками: «Я знаю, кто это! Знаю, знаю!»
Возвращение его оказалось не столь эффектным:
– А где здесь библиотека? – просунулась в дверную щель рыжая голова.
– Направо по коридору, а потом третья дверь налево, – натянув неловкую улыбку, подсказал Эмильен.
– Я знаю, кто это! – громогласно повторил Марло, вскинул кулак в воздух и снова исчез за дверью.
Вернулся парень минут через двадцать, когда ритуальные принадлежности уже были сложены в сумку, дремавшая графиня сидела в кресле, подперев щеку кулачком, а ведьмаки пристроились у окна, каждой черточкой своего лица выражая глубочайшую думу.
Во дворце не было ни одного человека с именем Абигайль Арсан. Это Азуса знал железно. Более того – рода Арсан в их королевстве не существовало.
– Вот она!
С чувством выполненного долга вернувшийся из библиотеки Марло протянул девушке невысокую стопку из шести-семи книг. Приоткрыв один глаз и нахмурившись, Анна-Мария книги приняла, но воззрилась на них с долей изрядного скептицизма. Хмыкнула.
– Что это такое?
– Любовные романы, написанные Абигайль Арсан, – спокойно констатировал рыжий.
В тот же момент, издав вопль искреннего ужаса, графиня обрушила всю эту кипу на пол. Руки ее забила мелкая дрожь, зубы до боли впились в нижнюю губу.
– Да вы только посмотрите… – нагнулся некромант, чтобы подобрать литературу, но был самым наглым образом нокаутирован ударом туфли под дых.
