Текст книги "Стена"

Автор книги: Адам Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

Глава 4

Путь наверх был медленным и тяжелым.

Мулваине, который находился в бессознательном состоянии все время, пока катерпил пожирал его плоть, начал стонать и дергаться, едва его подняли на руки. Он то и дело пытался перевернуться и что-то бормотал. Тигхи осмотрел рану на его бедре. Она была затянута какой-то липкой, похожей на слюну пленкой, которая и остановила кровотечение. Наверное, эти твари наслаждаются вкусом крови, подумал Тигхи, и их слюна не дает жертвам истечь кровью заживо и лишить их удовольствия.

Затем Тигхи вынул отъеденную часть ноги Мулваине из штанины. Ему стоило огромного труда побороть в себе позывы тошноты. Он держал ее обеими руками, обнаженную человеческую ногу, один конец которой был окровавлен. От ноги пахло чем-то странным, не просто кровью. Рана источала какой-то едкий, острый запах. Кожа у краев раны позеленела и начала разлагаться, хотя внешне нога выглядела так, будто еще являлась частью человеческого тела, вплоть до больших ногтей на пальцах и коротких волос на икре. И это удручало еще больше. Тигхи взял ногу за лодыжку и постарался зашвырнуть ее как можно дальше. Шум сбитых листьев, долетевший издали, возвестил о ее падении.

Они отнесли Мулваине к роднику, из которого все напились. На переход к роднику ушло почти все утро, и каждый шорох в листве вызывал у беглецов панический страх.

Когда добрались до родника, Тигхи в голову пришла идея положить Мулваине в воду лицом вверх. Проточная вода омоет и охладит его распухшие щеки и рот. Поместив раненого в воду, Тигхи раздвинул пальцами его губы. Он хотел удостовериться, что вода попадает в рот Мулваине. Раненый дернулся и закашлял. Его тут же вытащили из ручья. Он задрожал и стал метаться.

Товарищи усадили Мулваине, прислонив спиной к стене. Он пробурчал что-то, но слова затерялись в обезображенных губах, которые слиплись и распухли, потеряв свой первоначальный вид. Затем раненый снова погрузился в сон, и его никак не могли разбудить.

– Давайте промоем его рану, – предложила Пелис. – В роднике.

– Думаю, что слюна катерпила надежно закупорила рану и потеря крови сейчас ему не грозит, но если вода размоет пленку, мы не сможем остановить кровотечение, – задумчиво произнес Тигхи. – Лучше сейчас не тревожить рану.

– Это чудовище, монстр, – сказал Равилре голосом, в котором сквозило отвращение. – Его слюна – яд. Нам следует смыть ее.

– Если это яд, – терпеливо втолковывал своим товарищам Тигхи, – то он уже у Мулваине в крови и промывка не поможет. Если это не яд, а полезная вещь, мы должны оставить ее на месте. Мы понесем его вверх.

– Он умирает, – сказал Ати. – Лучше оставить его и убираться отсюда побыстрее.

– Он не умирает, – стоял на своем Тигхи. – Мы понесем его.

– У него только одна нога.

– Он не умирает. Мы понесем его.

Ати заворчал, да и Пелис с Равилре злобно взглянули на Тигхи, но никто не стал перечить. У родника они провели целый час. Это время они потратили на поиски насекомых, которых можно было бы употребить в пищу. На сей раз добычу составили довольно мелкие экземпляры. После не слишком сытного обеда Равилре и Пелис подняли Мулваине и понесли, сменив Тигхи и Ати.

Они продвигались очень медленно. Часто приходилось перебираться с дерева на сук или наоборот, и требовалась немалая сила и ловкость, чтобы удержать раненого. Порой казалось, что Мулваине вот-вот выскользнет из их рук и покатится вниз, к краю уступа. В одном месте они наткнулись на большую расщелину в мировой стене, которая была усеяна большими валунами. Эта расщелина поднималась наискосок вверх. Заросли очень мешали дальнейшему продвижению, и потому первыми по расщелине стали подниматься Ати и Тигхи, которые расчищали путь, насколько это было возможно. По проложенной ими тропинке Равилре и Пелис понесли Мулваине.

Ночлег решили устроить на этом уступе и посвятили остаток светового дня сбору насекомых. Тигхи сидел рядом с Мулваине и ждал, надеясь, что тот проснется в полном сознании, однако Мулваине по-прежнему пребывал в забытьи. Он часто дергался во сне и стонал.

Утром им повезло. Они наткнулись на жирного серого червяка, который полз по мху в низком кустарнике. Завтрак получился сытным. Набив желудки, бывшие флатары немного повеселели.

– Нужно как-то покормить Мулваине, – сказал Тигхи.

– По-моему, он стал для тебя просто наваждением, – кисло произнес Ати.

Однако все принялись помогать ему. Равилре и Ати раздвинули челюсти Мулваине, а Тигхи стал запихивать ему в рот маленькие кусочки мяса, которые ему подавала Пелис.

– Он не глотает, – заметил Равилре.

– Может быть, мясо развалится или растает у него во рту, – предположил Тигхи, – и тогда оно пройдет ему в горло, как вода. Ну! – требовательно повысил голос юноша, видя, что Пелис опустила руки и перестала отрывать крошки мяса от оставшегося куска хвоста.

– Хватит нукать! Меня уже тошнит от твоего нуканья, – прорычал Равилре. – Мы тебе не малыши. Ты всего-навсего варвар, в конце концов, и вместо мозгов у тебя дерьмо, а я родился в Имперском Городе.

Тигхи устремил на него пристальный взгляд.

– Значит, ты не думаешь, что нам пора двигаться дальше? – спросил он. – Или мы должны оставаться тут весь день?

Некоторое время Равилре молчал, с явной неприязнью глядя на Тигхи.

– Наверное, нам и в самом деле нужно отправляться в путь, – нехотя буркнул он, отведя глаза в сторону.

– Если Равилре говорит, что пора идти, – громко объявил Тигхи, – значит, нечего рассиживаться. Вперед!

Флатары протащили Мулваине по пологой расщелине и опять углубились в лес. Вскоре они вышли на довольно широкий уступ, совершенно открытый сверху. Трава на нем была изрядно утоптана, но путь этот не вел ни на восток, ни на запад.

– Я не помню, чтобы мы проходили по этому уступу, – удивилась Пелис.

– Лучше идти здесь, чем продираться через Сетчатый Лес, – проговорил Равилре. – Если пойдем по этой тропе, то, наверное, выйдем к той стороне Сетчатого Леса. По крайней мере мы не встретим на своем пути этих проклятых катерпилов с когтями.

– А пока, – сказал Тигхи, – мы можем отдохнуть.

Они посадили Мулваине на уступ спиной к стене и сами растянулись на траве. Равилре и Пелис несли раненого большую часть дня и совсем выбились из сил.

Ати полежал немного на животе, но вскоре его начало снедать беспокойство, и, вскочив на ноги, юноша начал ходить по выступу взад-вперед. При этом он ни на секунду не покидал поле зрения своих товарищей и в то же время старался осмотреть как можно большую часть уступа.

– Мне кажется, – начал Ати, возвратившись к товарищам, – что мы могли бы попасть на запад, двигаясь по этому уступу. То есть вернуться в Империю.

– Мы на восточной стороне Сетчатого Леса, – сказала Пелис. – Совсем недалеко от его восточной опушки.

– Но восточная сторона теперь в руках Отре.

– Кто знает, может, они уже вышли и на западную сторону леса.

Ати напыжился:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Возможно, – принялась терпеливо объяснять Пелис, – возможно, Отре к этому времени разбили нашу армию и завоевали всю Империю.

– Не говори это! Не говори так!

– Я всего-навсего хотела сказать, что было бы лучше как можно быстрее пройти Сетчатый Лес. И было бы совсем хорошо, если бы мы не встретили больше никаких катерпилов на своем пути… Вот и все, что я хотела сказать.

– Ты только девушка, и ты напугана, – возразил Ати, горделиво выпятив грудь. – Я воин, и я не боюсь. Кроме того, – добавил он, опускаясь на землю и подбирая под себя ноги, – я хочу домой, и мой дом на западе, а не на востоке.

– Я подыхаю от голода, – сказал Равилре.

– А что, если этот уступ проходит через весь Сетчатый Лес и, двигаясь по нему, мы легко и просто выйдем на западную опушку? – продолжал Ати.

– Скорее всего этот путь заведет нас в тупик, – сказала Пелис, показав на запад. – И нам снова придется продираться через чащу.

– Так что же нам делать, Тигхи? – спросил Ати, дернув Тигхи за истрепанный рукав. – Куда пойдем, на восток или на запад?

– Пока давайте отдохнем, – ответил юноша, глядя на запад.

Там, вдали, джунгли вторгались на уступ, нависая над ним и отбрасывая на стену причудливые тени.

– Смотрите! – воскликнула Пелис, выбросив руку на восток.

Все послушно повернули головы. Вдали показались фигуры в сером. Их было с полдюжины. Они шли, рассыпавшись цепью поперек уступа, и держали в руках ружья. У некоторых ружья были почему-то с короткими стволами.

Это были солдаты Отре, и они явно направлялись сюда, к четверке бывших флатаров, которые замерли на месте от изумления и испуга.

– Отре, – прошептала Пелис.

Первым встрепенулся Ати.

– Бежим! – воскликнул он и, мгновенно вскочив на ноги, побежал по уступу в западном направлении.

За ним тут же последовали Равилре, Пелис и Тигхи.

– Эй, вы, там! – крикнул ближайший солдат Отре голосом, который был отлично слышен даже издалека. – Остановитесь и сдавайтесь! Сдавайтесь, иначе мы будем стрелять!

Он говорил по-имперски с сильным акцентом. Боль в паху была вполне терпимой, и если бы не искалеченная левая нога, Тигхи не отстал бы так быстро. Он отчаянно хромал, тяжело топая правой ногой и стараясь не ступать до конца на левую стопу. В этот момент раздался первый выстрел. Пелис бежала прямо перед Тигхи. Прогремел второй выстрел, и на плече девушки появилась мокрая красная отметина величиной с ладонь. Пелис споткнулась и рухнула на землю как подкошенная.

Оттолкнувшись изо всех сил правой ногой, Тигхи неловко подпрыгнул и перескочил через Пелис. Лишь чудом он не зацепился за нее и не упал. Резко остановившись, юноша повернулся и увидел, что девушка лежит ничком и не двигается. Однако в следующий миг мощный, непреодолимый инстинкт самосохранения, не давая ему ни секунды на размышления, бросил Тигхи вперед. Он побежал еще быстрее, чем прежде.

– Вниз! – крикнул он Ати и Равилре, бежавшим впереди. – Вниз, в Сетчатый Лес!

Ати оглянулся через плечо, и Тигхи сделал ему знак рукой. Вниз! Они смогут затеряться в Сетчатом Лесу и ускользнуть от солдат Отре.

Не сбавляя скорости, Ати нырнул влево и, соскочив с уступа, очень удачно приземлился на широкий ствол платана. Проделав этот маневр, он крикнул Равилре, чтобы тот последовал его примеру. Равилре остановился. Раздался еще один выстрел, и пуля прожужжала совсем рядом с Тигхи.

Равилре уже спускался вниз, вслед за Ати. Теперь выстрелы гремели один за другим. Тигхи принялся петлять из стороны в сторону. Откуда-то спереди долетел вопль. Очевидно, пуля все же задела кого-то. Тигхи не разобрал, кто кричал, Равилре или Ати.

Ухватившись руками за большой сук дерева, росшего на краю уступа, Тигхи подтянулся и, раскачавшись, спрыгнул на просторную площадку, которую образовали переплетенные между собой корни платанов, вышедшие из стены на поверхность. Оттуда он без труда спустился еще ниже, прыгая с дерева на дерево, и скрылся в листве. Посмотрев вверх, юноша не увидел преследователей. Впрочем, если они там и стояли, он все равно не смог бы заметить их, так как плотные кроны платанов надежно скрывали уступ от глаз Тигхи. Стрельба прекратилась.

Немного успокоившись, юноша продолжил спуск. Теперь он двигался с гораздо большей осмотрительностью, сначала пробуя ногой сук на крепость и лишь потом ступая на него. Через некоторое время он решил окликнуть товарищей. Конечно, в этом был определенный риск, однако медлить уже было нельзя. В этой чаще они могли легко потерять друг друга.

– Ати! Равилре!

Впереди раздался стон. Тигхи сделал несколько шагов и, раздвинув ветки, увидел Равилре, который сидел на стволе дерева и держался за голову. У Тигхи екнуло сердце. Между пальцами Равилре сочилась кровь.

– Что у тебя с головой? – вскричал Тигхи.

Равилре опять застонал.

– У меня задето ухо, – сказал он. – Они прострелили мое ухо! Я почувствовал, как что-то обожгло мочку уха, и теперь оттуда течет кровь. Дерьмоеды!

– Дай-ка посмотреть, – произнес Тигхи. Он отвел руку Равилре в сторону и осмотрел липкую рану. – Большая часть уха на месте, – сообщил он товарищу.

– Сильно болит, – мрачно произнес Равилре. – Просто жуть, как больно, и я хочу жрать.

– А где Ати?

– Не знаю.

Тигхи встал и позвал:

– Ати!

– Тсс, – зашипел Равилре. – Ты накликаешь на нас Отре.

– Думаю, мы уже далеко от уступа, – сказал Тигхи, – а они наверняка пойдут дальше и не будут спускаться сюда.

– Они подстрелили меня, – с надрывом произнес Равилре. Он весь дрожал от возбуждения. – Они попали мне в ухо. Пелис убита. Мы с Пелис были вместе. О, мое ухо! Как больно! Оно все горит!

– Успокойся, – сказал ему Тигхи. – Мы забинтуем твое ухо тряпкой. Оторви кусок от своей рубашки.

– Рви свою рубашку.

– Но ведь ухо-то твое. Мои уши целы. Ати! – крикнул Тигхи. – Ати!

– Я здесь, – послышался ответ из зарослей.

– Иди к нам, – позвал Тигхи.

Наклонившись, он взялся за подол рубахи Равилре, намереваясь оторвать от него полоску ткани. Равилре недовольно проворчал, что теперь его живот будет мерзнуть ночью. Не обращая внимания на брюзжание, Тигхи надорвал рубаху по шву и затем оторвал длинную полоску, которой перевязал кровоточащее ухо, обмотав заодно лоб и затылок, как лентой.

Снизу высунулась голова Ати. У него был серьезный, озабоченный вид.

– Что случилось? – спросил он. – Что случилось с Пелис?

Равилре скорчил гримасу:

– Я до смерти хочу жрать.

Тигхи незаметно от Равилре мотнул головой, давая Ати понять, что лучше не задевать эту тему. Ати уселся на землю и подтянул колени к груди.

– А Мулваине, – спросил он. – Что с Мулваине?

– Равилре ранен в ухо, но я уже перевязал рану.

– Моей же рубашкой, – пробурчал Равилре, – и мне сейчас так хочется жрать, что я слопал бы кого угодно, даже человека.

В зарослях что-то зашуршало. Это было похоже на капли росы, падающие с листьев на землю ранним утром. Трое юношей замолчали и принялись испуганно озираться.

– Солдаты Отре? – прошептал Ати.

– Или еще хуже, – сказал Равилре, – катерпилы с когтями?

Тигхи огляделся.

– Ладно. Пора двигаться. Пошли, раз уж мы побежали на запад, значит, туда нам и дорога.

Глава 5

Они двинулись на запад. Путь был нелегким, и все трое юношей одинаково страдали от голода. Через час с небольшим им посчастливилось встретить жирного серого червяка. Под монотонные причитания Равилре насчет его неминуемой смерти от голода они начали преследовать эту тварь, однако она ускользнула от них и упала с обрыва. Однако, падая, извивавшийся всем телом червь зацепился за сук и, раскачиваясь, висел на нем. Юношам пришлось лезть вниз, цепляясь за ветки и сучья, потому что от червя их отделяло порядочное расстояние. Наконец Равилре и Ати поймали его за хвост, стащили с сука и растянули между собой, как веревку. Затем все трое стали зубами отрывать от червя куски мяса, а он, еще живой, дрожал и извивался.

– Нужно найти родник, – произнес Равилре не совсем внятно, потому что его рот был все еще набит мясом. Тогда он с досадой выплюнул наполовину прожеванные куски червя и добавил: – Я хочу промыть свою рану – ухо.

Тигхи внимательно посмотрел на него, стараясь понять, то ли Равилре нарочно заставил себя забыть о Пелис, то ли страх и голод принудили его разум функционировать в обход этой темы. Точно так же вел себя Равилре и в случае с Бел: он почти ни словом не обмолвился о ней после ее смерти. Его глаза смотрели тупо и безучастно. В них сквозила какая-то отрешенная пустота.

– Правильно, промой свою рану, – сказал Тигхи. – Нужно обязательно сделать это.

– Сначала мы должны найти родник, – монотонно проговорил Равилре и, подавшись вперед, откусил от червяка очередную порцию мяса.

Хвост жирного червяка вдруг выскользнул из рук Ати и начал хлестать по листьям. Тигхи поймал его и подтянул к себе, однако шуршание в листве продолжалось. Вскоре из кустов показалось рыло катерпила с когтями. Ати взвизгнул, а Равилре отшатнулся назад, отпустив голову червяка.

Тем временем катерпил вышел полностью и, нагнув голову, ринулся на Равилре.

– Твоя кровь! – воскликнул Тигхи. – Он учуял твою кровь!

Однако все уже карабкались вверх, перебирая руками по сучьям.

Из-за искалеченной ноги Тигхи опять отстал от товарищей. Он то и дело непроизвольно опускал глаза вниз, и требовалось усилие, чтобы перевести взгляд вверх и высматривать сучья, за которые можно было ухватиться и подтянуться. А затем мысль о катерпиле в очередной раз вынуждала его смотреть вниз.

– Он почуял кровь Равилре, – пробормотал он себе под нос. – Он почуял его кровь.

Сверху раздался дикий вопль, и Тигхи проворнее заработал руками и ногами, однако через пару-другую секунд сверху, ломая с треском сучья и ветки, свалилось чье-то тело. На своем пути оно зацепило Тигхи и покатилось дальше. Толчок оказался неожиданным и слишком сильным. Юноша едва не выпустил из рук сук, за который держался.

Сверху долетел пронзительный крик Равилре, в котором звучал животный страх.

– Они везде! Здесь их сотни! Сотни!

Исцарапанный, весь в синяках и ссадинах, Тигхи висел на руках и не двигался ни вверх, ни вниз. Круто изменившаяся ситуация застала его врасплох. Однако вскоре он пришел в себя. В поле его зрения попал Ати, который запутался в кустах и не мог из них выбраться. Тигхи с трудом заставил себя спуститься. Ведь где-то там по-прежнему находился катерпил.

– Ати? – окликнул он друга, спускаясь к нему. – Ати? Как ты?

– Мое плечо, – ответил Ати глухим голосом. – У меня онемела рука и сильно болит плечо. И когда я дышу, мне тоже больно.

Тигхи осмотрел его плечо, но не обнаружил никакой внешней раны – плечо как плечо. Однако когда он дотронулся до него, Ати заохал от боли.

Сверху доносился жуткий треск веток, словно кто-то огромный ломился сквозь чащу.

– Ати, – произнес Тигхи, – мы должны вскарабкаться туда, наверх. Слышишь? Пошли!

Он обхватил Ати за талию и помог ему встать.

– Нам нельзя подниматься туда, – сказал Ати сдавленным голосом. – Там наверху великое множество этих тварей – катерпилов. Они там повсюду – огромные. Их сотни.

Тигхи поднял голову и посмотрел наверх. Шум в листве стал еще более интенсивным. Сначала появилась нога, а затем и все тело Равилре. Он катился вниз и, пытаясь замедлить падение, цеплялся за все, что попадалось на его пути.

Равилре рухнул в те же заросли, которые остановили падение Ати. И только после этого Ати и Тигхи заметили сбоку головы Равилре маленького катерпила. Повязка слетела, и челюсти монстра вгрызались в рану на ухе.

Широко распахнутые глаза Равилре излучали смертельный страх. Размахивая руками, он безуспешно пытался сбросить катерпила с уха.

Несмотря на свой относительно малый размер, катерпил с когтями производил ужасное впечатление. Тигхи собрался с силами и шагнул вперед. Протянув обе руки к голове Равилре, он схватился за брюхо мерзкой твари. Его кожу больно уколола густая, жесткая щетина, под которой ощущалось нечто отвратительное, какая-то слизь, но не влажная, а сухая, нечто очень противное и физически отталкивающее. Катерпил перестал двигать челюстями, неожиданно быстро повернул голову в противоположную сторону и попытался ухватить руки Тигхи.

Издав громкий вопль, Тигхи отдернул руки и отшатнулся. Монстр соскользнул с плеча Равилре, но не упал. Цепляясь за его тело множеством ножек, он пополз вверх и вскоре возобновил свое прежнее занятие.

Ати громко охал и скулил. Он запутался в зарослях и барахтался в них, пытаясь выбраться.

Катерпил все глубже вгрызался в ухо Равилре.

Тигхи огляделся в поисках какого-либо сука или палки, которой можно было бы сковырнуть мерзкое насекомое с головы товарища, однако перед его глазами находились лишь гибкие молодые ветки с множеством листьев на них. Юноша лихорадочно пытался сообразить, что же делать. В отчаянии он размахнулся и ударил гадкую тварь кулаком в брюхо, но для этого ему пришлось приподняться и ступить на больную ногу. Лодыжка подвернулась, и Тигхи упал на спину. Падая, он задел Ати, который огласил своими воплями всю округу.

Вдруг из верхних кустов вывалилось что-то большое. Мириады ног и щетины. Хвост существа оказался на Ати и Тигхи, а голова – рядом с телом Равилре.

Этот катерпил был значительно крупнее, длиной в два человеческих роста, очень толстый, с туго натянутым брюхом. Черные челюсти поблескивали, словно были сделаны из пластика. Катерпил подполз к Равилре, взгромоздился на его тело, подмяв заодно под себя и своего младшего собрата. Затем огромная тварь схватила своими мощными челюстями маленького катерпила, который попытался вырваться. Он начал извиваться и, повернув голову, старался укусить противника. Однако силы были настолько неравны, что маленький катерпил прекратил сопротивление и, выпав из челюстей старшего собрата, покатился вниз.

Равилре смотрел Тигхи прямо в глаза, быстро двигая руками. Не потеряй он от страха способности правильно оценить свое положение, возможно, он попытался бы оттолкнуть чудовище, однако вместо этого юноша беспомощно тыкал кулаками в подбрюшье катерпила, на котором шевелилось несколько дюжин ножек. Тигхи перевел взгляд чуть выше и увидел, как огромные челюсти вонзились в кровавую мешанину, в которую превратилась левая сторона головы Равилре. Тело Равилре забилось в конвульсиях, а затем изогнулось дугой и, рухнув на землю, замерло без движения.

Маленький катерпил тем временем оправился от падения. Он свернулся клубком, затем выпрямился и ринулся на Тигхи, который инстинктивно подался всем телом назад. Ати, лежавший под ним, орал и визжал. Животное остановилось, изогнувшись туловищем, повернуло назад и приблизилось к Равилре, у которого в схватке с большим катерпилом рубашка задралась вверх и обнажила низ грудной клетки и начало живота. Тварь распорола острыми зубами брюшину, из которой брызнула кровь, и погрузила свою морду внутрь живота Равилре.

Немигающий взгляд Равилре был по-прежнему устремлен на Тигхи и Ати. Тигхи встретился с ним глазами и поразился безмолвной выразительности взгляда человека, который доживает свои последние секунды. Глаза Равилре завораживали и приковывали к себе.

Потребовалось серьезное физическое усилие, чтобы разорвать эту визуальную связь.

– Пошли, – произнес, задыхаясь, Тигхи.

Он кое-как встал на ноги и попытался поднять Ати.

По стволу платана, росшего чуть выше, уже сползал очередной катерпил, который явно намеревался принять участие в пиршестве.

– Нужно бежать отсюда, – взволнованно произнес Тигхи. – Нужно выбираться отсюда немедленно, во что бы то ни стало.

– Равилре, – потерянно проговорил Ати.

Его лицо казалось совершенно обескровленным, а губы приобрели бледный меловой оттенок.

– Ему мы ничем не поможем, – сказал Тигхи. – Мы должны уйти отсюда. Эти твари почуяли запах его крови. У нас нет кровавых ран, и они не унюхают нашу кровь.

Ати взглянул на него.

– У меня течет кровь. – Голос его звучал тихо и подавленно. – У меня течет кровь. Смотри.

Здоровой рукой Ати приподнял раненую конечность: через всю ладонь шел глубокий порез, из которого сочилась кровь.

Тигхи заглянул в самую глубину глаз Ати. Голова его друга тряслась от боли и страха.

– Все равно мы должны уходить отсюда, – сказал Тигхи. – Пошли.

Он взял Ати за здоровую руку, и юноши медленно попятились назад, в сторону от катерпилов, сбившихся в кучу. Их провожал взгляд Равилре. Его тело теперь лежало абсолютно неподвижно, неестественно прямое и застывшее. Самый маленький из трех катерпилов уже зарылся своей мордой в живот Равилре так глубоко, что не было видно ни челюстей, ни глаз. Кожа вокруг выеденного места была чистой, но с неровными краями, и походила на разорванную ткань. Самый крупный катерпил лежал рядом с ним, словно тень. У него была почт такая же большая голова, как у Равилре; челюсти размеренно двигались, вгрызаясь в тело Равилре сбоку.

– Пошли, – повторил Тигхи, отворачиваясь в сторону разрывая невидимую гипнотическую нить, связывавшую его взглядом Равилре и удерживавшую на месте. – Сюда.

Перед ними находился росший почти горизонтально длинный ствол платана, и Тигхи вспрыгнул на него без особого труда. Ати последовал за ним и тут же завопил от боли:

– Мое плечо! Болит так, что мочи нет!

– Ты должен пройти по этому дереву, – убеждал его Тигхи. – У тебя нет выбора.

– Ты просто не представляешь себе, что это такое, – захныкал плачущим голосом Ати. – Ты не знаешь, что такое настоящая боль.

– Да успокойся ты! – прикрикнул на него Тигхи, потерявший терпение. – У нас нет времени – подумай о катерпилах.

Этого говорить ни в коем случае не следовало. Ати задрожал, и изо рта у него полился бессвязный поток междометий. Тигхи схватил его за здоровое плечо и силой потащил вперед. Ати сопротивлялся на каждом шагу.

Протянув вверх руку, чтобы ухватиться за другую ветку дерева, Тигхи почувствовал что-то сухое и мягкое. С криком он отдернул руку, толкнув при этом Ати, который чуть было не свалился и тоже завопил во всю глотку. Оба юноши рухнули вниз, к корням дерева, оказавшись между ним и стеной.

Это был всего-навсего серый червяк. Свесив с сука свою глупую башку с глазками размером с булавочную головку, он уставился на них.

Ати орал с невероятной силой. Тигхи не удивлялся. Он знал, какие чувства испытывает его товарищ в эту минуту. Это был шок. Правда, Ати слишком уж старался. Выл, как маленький ребенок.

Тигхи попытался успокоить его.

– Да это же безобидный, жирный червяк, – сказал он. – Ати! Ати! – Ему пришлось повысить голос, перейдя на крик. – Ати, успокойся. Это обычный жирный червяк, совсем безвредный. Он не сделает нам ничего плохого. Ати!

Схватив Ати обеими руками за голову, Тигхи пристально посмотрел ему в глаза, пытаясь вселить в друга спокойствие и уверенность, заставить его замолчать.

– Ати, – произнес он.

Ати буквально пронзил его ответным взглядом. Тигхи посмотрел вниз. В руку Ати уже впился катерпил.

Тигхи не мог справиться со своей первоначальной реакцией. Отпустив Ати, он отпрянул назад. Затем вернул себе самообладание при помощи дикого вопля и бросился к другу. Катерпил прицепился двумя передними когтями к запястью Ати. Челюсти твари уже вгрызлись в его руку. На глазах Тигхи палец отделился от ладони и упал на землю.

Схватив Ати за плечи, Тигхи развернул его так, что рот юноши, охваченного паникой, оказался на уровне уха Тигхи, и теперь вопли буквально буравили его череп. Для большей устойчивости Тигхи привалился плечом к стене и начал лягаться здоровой ногой. Он нанес твари несколько ударов в спину, но катерпил продолжал жевать как ни в чем не бывало. Кисть Ати превратилась в обрубок, похожий на окровавленный кулак, неестественно маленький для руки, на которой он находился.

– А ну уходи! Пошла прочь, гадина! – выкрикивал Тигхи на родном языке, отдавшись во власть страха и ярости. – Тварь! Убирайся отсюда!

Над стволом платана появилась голова второго катерпила. Рядом тут же выросла еще одна голова.

Ати уже охрип от крика и теперь часто и тяжело дышал. Тигхи подвинулся в сторону и отпустил Ати. Он хотел освободить руки, чтобы поискать какое-нибудь оружие против чудовищ. Однако Ати вцепился в юношу здоровой рукой, и их лица оказались совсем рядом.

– Не бросай меня, – выдохнул он в ухо Тигхи почти беззвучно. – Не бросай меня так, как мы бросили Равилре. Пожалуйста.

– Ати! – крикнул Тигхи, ощущая слабость. Его тело становилось вялым и безразличным. Страх грозил парализовать волю к сопротивлению. Однако ум юноши лихорадочно работал. – Ати, – проговорил он снова и больше ничего. Тигхи хотел сказать: «Не отвлекай меня, я пытаюсь придумать, что делать, найти выход».

Однако другой внутренний голос твердил ему: «У тебя нет кровавой раны, как у него. Ты еще можешь выбраться отсюда, а он вряд ли».

Он снова закричал, стараясь заглушить вредный голос внутри себя. Они были рядом со стеной, и Тигхи принялся выдирать из нее дерн и пихать траву вместе с землей в пасть первого катерпила.

– Не бросай меня, – с плачем повторял Ати. – Пожалуйста, не оставляй меня.

Еще два катерпила уже взбирались на длинное тело своего собрата, щелкая челюстями, будто ножницами.

Ати по примеру Тигхи вырвал из стены еще один кусок дерна и вколотил его между челюстями первого монстра. Поперхнувшись землей и корнями травы, тот перестал жевать, и Тигхи изо всех сил ударил тварь правой ногой. Катерпил немного съехал вниз. Еще один удар – и вместе со своими двумя извивающимися сородичами он сорвался с руки Ати и рухнул на землю.

Тигхи с большим трудом поднял друга с земли и потянулся к суку, находившемуся над их головами.

– Помоги мне, Ати, – крикнул он. – Подними здоровую руку и ухватись ею за сук!

Однако Ати потерял сознание.

Каждую минуту из зарослей могло показаться целое стадо катерпилов. Опасность не исчезала, а лишь слегка отдалилась.

– Очнись, Ати! – закричал Тигхи. – Очнись!

Не в силах больше держать ставшее вдруг таким тяжелым тело товарища, он опустил его на ствол дерева, спиной к стене. Что же делать?

– Ати… – умоляюще произнес он.

Шлепки ладонью по щекам Ати тоже не возымели эффекта.

Злость и отчаяние овладели Тигхи. Он схватил безвольно висевшую руку Ати и сильно дернул ее, надеясь, что боль приведет друга в чувство. И тут произошло то, чего Тигхи не знал и не мог ожидать. Повинуясь рывку Тигхи, рука легко повернулась в рукаве, и послышался хорошо различимый щелчок. Сустав встал на свое место. Вывих был вправлен, однако Ати по-прежнему не приходил в сознание.

Снизу донеслись шорохи. Выглянув из-за ствола дерева, Тигхи увидел целую тучу катерпилов, с полдюжины или даже больше. Они ползли, извиваясь, по нижним сукам. Мерзкие чудовища подминали под себя гибкие ветки с листьями и разевали пасти. Они могли учуять кровь Ати, Тигхи знал это. Да, они уже чуяли запах крови.

Тигхи бросился прочь и вскарабкался на следующее дерево, не отдавая себе отчета в своих действиях. Оставалось сделать еще шаг и ухватиться за сук над головой, и вся страшная сцена выпадет из его поля зрения, и он окажется в относительной безопасности. И все же что-то заставило Тигхи посмотреть вниз. Ати выглядел спокойным и умиротворенным, будто во сне. Картину портило лишь кровавое месиво, в которое превратилась его ладонь.

Не бросай меня так, как мы бросили Равилре.

Тигхи содрогнулся и зарыдал так сильно, что его рыдания отдавались во всем теле, словно икота. Он не мог крепко ухватиться за сук, так у него дрожали руки.

Задрав голову, Тигхи посмотрел на крутой подъем к поросшему лесом уступу, а затем перевел взгляд вниз, на Ати.

Тигхи спрыгнул с дерева и приземлился на больную ногу. Острая боль пронзила ее всю, от стопы до паха. Однако времени охать и причитать не было. Стиснув зубы, юноша присел спиной к Ати и, нащупав сзади его безвольные руки, положил их себе на плечи. Напрягаясь изо всех сил, Тигхи встал и двинулся вперед с тяжелой ношей на спине. Он не мог ступать на больную ногу и потому сильно хромал.