Текст книги "Маленькая история большой любви (СИ)"
Автор книги: Ада Грифт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
Сколько это длилось? Вряд ли кто-то из присутствующих смог бы ответить на этот вопрос. Но когда Антариэста облегчённо вздохнула и оторвалась от всё ещё неподвижно лежащей эльфийки, пальцы её ощутимо подрагивали.
– Всё... она не уйдёт в Чертоги Изначального, я заперла её душу в безвременье. Теперь выбор за тобой. Ты можешь одеть на неё браслет и молиться чтобы магия Горы прижилась и душа твоей любимой вернулась, но я бы не поставила на успех этого мероприятий. Вариант второй, я свяжу ваши жизни. Здесь вероятность успеха побольше, но и риски тоже... если ты не сможешь её дозваться из безвременья или ты дозовёшься, но она не захочет жить... Вы оба умрёте. Каков твой выбор дракон?
Выбор? Разве у него он был?
Шиагрон вновь взглянул на Дери, его Дери, услышавшую, вернувшуюся, изменившуюся, но по прежнему ЕГО, она нетерпеливо ожидала его ответа:
– Стехриэнши связала наши жизненные нити. Теперь... мы связаны, настолько, насколько это вообще возможно. Если бы ты не выжила, то меня бы тоже утащило вслед за тобой. И я в самом деле тебя звал, и звал бы и дальше, потому что ты для меня – всё, маленькая.
Рука эльфийки крепко, почти до боли сжала его пальцы, их взгляды встретились. Её огромные глаза, по которым он так скучал, полные слёз, надежды и... любви. Да, он ни с чем не спутал бы этот взгляд. Только за него он готов вновь пережить эти сумасшедшие, безумные годы, полные боли, одиночества и постоянного страха за неё. Один её взгляд...
Дери же... она боялась и не верила... Всё было слишком хорошо, слишком логично, слишком продумано. Ведь если это галлюцинация, то она придумана её подсознанием, а оно ведь не может знать тех вещей, о которых сама эльфийка и понятия не имеет. Тогда выходит, что это всё это... правда и она... не умерла... Но тогда... Губы Альэдериэны дрогнули от с трудом сдерживаемых рыданий, руки начали подрагивать, но она так и не отвела взгляд. В его глаза она могла бы смотреть вечно, а разгорающиеся с каждой минутой всё ярче и ярче огненные искры... глядя на них, она готова была забыть всё.
Вопрос, разорвавший тишину, пришёл из неоткуда, она сама не знала, почему его задала:
– Так кем же я теперь стала?
Дракон отвечал точно так же, как она спрашивала, – безэмоционально, так, как будто то, о чём они говорили, было делом десятым. Главное же... главное они говорили друг другу без слов.
– Практически тем же, кем была до инициации. Человеческая магия постепенно восстановится. Сейчас ты её не чувствуешь потому, что я поставил блок, как только всё придёт в норму, я его сниму. Если ты оденешь браслет и станешь официально моей половинкой, то со времен у тебя проснётся талант одной из ширд. Но тело не изменится, можешь не бояться. Максимум лет через сто появятся фершхеры. Но решать только тебе.
– Фершхеры? Драконьи руны... – эльфийка чуть скривилась, а в глубине глаз Шиагрон увидел смешинки, – думаешь, они мне пойдут?
Дракон же был серьёзен как никогда:
– Я в любом случае буду любить тебя... всегда.
– А если... если я одену браслет, я стану привязана к Горе?
Шиагрон улыбнулся:
– Осторожничаешь. Нет, Антариэста предпочитает держать своих подопечных на длинном поводке. Связь будет осуществляться через браслет, а потом через супружескую татуировку или фершхеры, или и то, и другое.
Дери боялась говорить то, что собиралась произнести, но если это не сон, не галлюцинации и не прочие виды её личного сумасшествия, то она желает получить своего дракона полностью, навсегда и прямо сейчас. Из глаз девушки скатилась слеза. Не от того что ей было плохо... Нет, она тоже боялась... что сейчас это видение рассеется и она вновь окажется одна в беспросветной тьме без всякой надежды на то... что когда-нибудь она выберется. В глазах её дракона начало разгораться беспокойство, но эльфийка, наконец, набралась мужества и спросила.
– А где этот браслет сейчас?
Шиагрон будто бы даже выдохнул, видимо он опасался совсем иной реакции.
– У меня в кармане, – помедлив, ответил дракон.
Новая слеза упала из глаз Альэдериэны. Но она даже не подумала её смахнуть или отвести взгляд. Всё так же вместе – глаза в глаза:
– Ты оденешь его на меня?
Фейерверк. Вихрь. Смерч. С огненными искрами в глазах Шиагрона происходило что-то невообразимое.
– Если ты этого хочешь...
Безумная радость в зелёных глазах и их переплетённые почти до боли пальцы и тихий полувздох-полушёпот :
– Да... Больше жизни.
Холодный блеск мирикария, горячая драконья кровь, активирующая браслет, и знакомые, родные и самые любимые на свете губы, целующие осторожно, трепетно, с безумной, невероятной, почти фантастической нежностью.
Только в этот момент Альэдериэна наконец до конца поверила, что всё это настоящее, что она не бредит, заблудившись в лабиринтах безвременья, что теперь они вместе. Навсегда...
***
Лето выдалось безумно жарким. Вся трава выгорела, деревья стояли поникшие, с потускневшей листвой и только солнце радовало всех жителей Рестарионской Империи своей неиссякаемой яркостью и жаром. Досталось и парку вокруг Академии Прикладной Магии и Магических Ремёсел. Хоть маги и старались оградить его защитными заклинаниями земной стихии от невероятного зноя, но всё же и здесь многие деревья утратили былое великолепие... или же они переживали отсутствие одной эльфийской мастерины, что не появлялась здесь уже несколько месяцев... Ответ на этот вопрос могли бы дать, наверное, лишь сами растения, но они молчали, тихо перешёптываясь друг с другом.
Само же здание...
Огромное здание Академии Прикладной Магии и Магических Ремёсел как обычно к концу учебного дня успокаивалось после непривычной для всех после лета суеты. Заканчивался первый учебный день...
Возле одной из аудиторий столпились адепты пятого года обучения специальности Прикладная магия. Новый учебный год... и опять новый предмет.
Янара Дариэт влетела в практически пустой коридор за пять минут до звонка. Глаза её радостно сияли, а сама адептка чуть ли не подпрыгивала от нетерпения, желая рассказать своей подруге последние новости. Дааа... новостей в последнее время прибавилось. В голове Янары мелькнула их вчерашняя встреча и девушка вновь радостно улыбнулась...
День возвращения с каникул – день совершенно особенный. Заняты в этот день только первокурсники: их распределяют по факультетам, заселяют в общежитие, проводят вводные лекции. Остальные же в этот день предоставлены сами себе. По всей академии стоит гомон от радостных возгласов, приветственных криков и более чем эмоциональных высказываний.
Янара с Ромаро зашли в общежитие через вход со двора. Оборотень легко нёс весь нехилый багаж и улыбался её болтовне, периодически вставляя отдельные реплики в жизнерадостный монолог. Здорово! Как же это было здорово, вновь вернуться в родную академию. Янара распрощалась с любимым (да, она уже не отрицала этого факта, как пыталась ранее) у двери своей комнаты, после того, как он определил все её сумки на их законное место у шкафа и получил заслуженное вознаграждение. Девушке самой с трудом удалось оторваться от его губ, но... дела не ждали.
Радостная и взбудораженная Янара выскочила в коридор. Глаза её счастливо блестели, а внутри так и распирало от желания поделиться последними новостями... для начала с Олинерой. Коридоры были полны снующих туда сюда адептов. Хоть крыло и было женским, но никто не запрещал приходить сюда сильной половине учащихся, скажем... в гости, некоторые из них правда в этих гостях задерживались до утра, но это уже, как говорится, несущественные детали. Янара радостно здоровалась со всеми, обменивалась короткими фразами, улыбалась и шла дальше.
Олинера жила в другом конце крыла, поэтому идти приходилось через весь совсем не короткий коридор. Впрочем, сегодня длина пути Янару только радовала, именно в такой толпе, когда все так радуются встречи и делятся впечатлениями, можно узнать ну очеееееень много нового, а свежие сплетни всегда были её слабостью.
Вот и дверь Олинеры. Как же она соскучилась! Вот только свой секрет Янара расскажет ей тихонько, шёпотом. Выдать его общественности она всегда успеет, но сделает это настолько фиерично, что завидовать ей будет каждая девушка. Адептка предвкушающе улыбнулась и толкнула дверь. Та легко поддалась. Олинера давно подстроила запирающее заклинание так, чтобы её оно пропускало беспрепятственно.
– Лииииииииииииииин! – закричала она и кинулась к подруге обниматься.
– Янара! – староста тоже была очень рада её видеть, а то, что не прыгала от радости, как она, так Олинера всегда была более сдержанна.
– Я так скучала по тебе, – затараторила блондинка, – Ты мне почти не писала! Куда ты пропала на всё лето? Мне же интересно! – и тут же не дожидаясь ответа, – Ты не представляешь, что произошло! – она выдержала торжественную паузу, а потом протянула правую руку, на безымянном пальце которой сияло кольцо с изумрудом, – Ромаро сделал мне предложение!
Проскочив с разбегу чуть ли не полкоридора, адептка Дариэт наконец нашла свою цель. Олинера стояла у окна и была непривычно задумчива. Взгляд её блуждал непонятно где, а по лицу бродила грустная, но при этом полная... нежности улыбка. Странно... если бы Янара не знала свою подругу все эти годы, то подумала бы, что та влюбилась... А если и в самом деле? Но кто же ОН тогда? Тренированны мозг любительницы сплетен тут же начал перебирать возможные варианты, но не находил ни одного приемлемого, если только Олинера не встретила свою любовь где-то во время каникул. А что? Очень даже жизнеспособная версия.
Олинера Вариэльская же в это время действительно думала о совершенно посторонних вещах. Она вспоминала письма... Грема.
Да, он всё же вернулся в её жизнь, чему она была невероятно рада. Но эта переписка... Это было невероятно странно. Но от этого она дорожила их едва складывающимися отношениями ещё больше. Он так и не сказал ей, кем является, не рассказал, зачем находился в академии, правда в одном из писем намекнул, чтобы она не волновалась, с мастериной Альэдерой теперь всё хорошо. Это письмо пришло совсем недавно. Практически перед отъездом и ответить на него она не успела. А здесь... здесь их переписка станет невозможна. Ученикам было запрещено иметь личные почтовые ящики, для связи с внешним миром существовал общий ящик академии, а Грем вряд ли рискнёт писать туда.
В этих письмах... в этих письмах он был совсем другой. Намного взрослее, рассудительней, но при этом очень интересный, эрудированный и склонный к иронии, как в свой адрес, так и собеседника. С ним было весело и любопытно. А ещё в каждом письме всегда был лёгкий налёт тайны. Он никогда не говорил всего. Некоторые вещи говорил, но лишь намёками. А некоторые – и вовсе искажал так, что Лин приходилось их разгадывать как ребус. Это было потрясающе! Захватывающе, необычно. Их собственная маленькая тайна. Ото всех.
А началось всё с того, что через неделю после каникул Олинере доставили подарок. Его вручили ей практически прямо на улице. Какой-то мальчишка подкараулил возле дома и сбежал. Это было странно и внушало опасения, но девушка решила рискнуть, тем более что браслет Грема молчал, а в его действенности Олинере уже удалось убедиться несколько раз, когда её чуть не сбил экипаж и когда она в лаборатории отца нечаянно схватилась за склянку руфиннира, одного из ядов, небольшие дозы которого применялись при создании некоторых артефактов, не факт бы что что-нибудь случилось, склянка была прочно закрыта, но всё же лишнее подтверждение того факта, что браслет работает и работает правильно – имелось.
Поэтому глядя на всучённый ей чуть ли не силком подарок и не почувствовав от браслета никакой реакции (обычно он при приближении опасности начинал нагреваться) Олинера решила его открыть. Под подарочной упаковкой была шкатулка, в которой её ждало письмо. Из него она поняла, кто именно был инициатором такого необычного подарка и что её подарок не просто шкатулка, а очень сильный артефакт по передаче писем на большие расстояния.
Так начался новый этап её общения со странным юношей, про которого она не знала практически ничего, но который при этом занимал всё больше и больше места в её хрупком девичьем сердечке.
От воспоминаний Олинеру отвлёк оклик Янары, которая, как выяснилось, уже около минуты пытается привлечь её внимание.
– С тобой точно всё хорошо? – допытывалась у неё блондинка, – Ты какая-то странная...
Олинера нахмурилась... Что-что, а в наблюдательности Янаре никогда нельзя было отказать, и в прозорливости тоже. Девушка иногда просто поражалась, из каких обрывочных сведений её подруга способна выяснить полную картину событий. Но в данном случае это было скорее недостатком, чем достоинством. Олинера не собиралась делиться своей тайной ни с кем, даже с лучшей подругой. Нужно было срочно переключить её внимание на что-то другое...
– А куда ты бегала? Узнала что-то интересное? – как бы между прочим поинтересовалась она.
Янара заглотила наживку и с обычным для неё в таких случаях энтузиазмом принялась рассказывать:
– Интересное? Ну, разумеется! Я же за этим к тебе и шла? Ты представляешь, я узнала, – рассказчица выдержала драматическую паузу – Нам вписали в расписание совершенно новый предмет. В прошлом году его не было ни на одной из специальностей. Я ведь всех поспрашивала! А кроме нас его поставили ещё и артефакторам, и алхимикам. А у нас и так экзаменов в этом семестре куча, куда нам ещё один.
– А что за предмет?
Янара замерла и ошарашено уставилась на подругу.
– Лииииииин?! А с тобой точно всё впорядке? – с ехидством протянула она.
– В полном, а что не так.
– А то, что предмет этот сейчас начнётся, если, конечно, преподаватель всё-таки придёт.
– Ладно, а как называется это счастье.
Янара нахмурилась, припоминая:
– Ой... что-то про ритуалы... А точно, магические ритуалы и их конструкция.
Звонок прозвенел совершенно неожиданно и... дверь в аудиторию отворилась.
Кабинет ректора академии мастера Корвуса Дерэна мало чем отличался от подобных кабинетов. Светлые стены. Большой письменный стол. Хозяйское кресло. Кресла для посетителей. Стулья. У стены чёрный кожаный диван. Перед ним кофейный столик. На полу светлый ковёр.
Двое мужчин расположились на диване, попивая коньяк из широких бокалов и медленно раскуривая сигары. Над ними витал сизый дым. На лицах блуждали умиротворённые выражения... В общем, всё было просто восхитительно. За исключением, пожалуй, одного:
– Вы уверены, что он не доставит мне проблем? Не хочу прибедняться, но я не боевой маг, и если ваш... – мастер Дерэна замялся, подбирая подходящее слово, – Подопечный выйдет из под контроля, я не смогу ему ничего противопоставить.
– Не стоит переживать, – милорд вард Грендель-Риэр сделал пару глотков из своего бокала и продолжил, – магии этот... ублюдок практически лишился...
Мастер Дерэна от удивления аж привстал:
– И каким образом это получилось?
– Вы помните закон 'Обратного эффекта'?
Глаза артефактора вспыхнули азартом:
– Когда вы разорвали ритуал, он обернулся против него? – воскликнул он.
Милорд кивнул.
– Совершенно верно. Как только основные нити, связывающие Дери и её брата разорвались, сила, попавшая к нему, но не успевшая усвоиться, начала разрушать энергетические каналы. Лирстелиэн потерял больше восьмидесяти процентов своих прежних возможностей, а классической магии у него так мало, что он никогда толком не умел ей пользоваться.
– То есть магия у него всё-таки осталась. Эльфийская... – мастер Дерена наконец понял всю иронию драконьей мести, – он будет мучиться от недостатка энергии, также как и мастерина Альэдера.
– Миледи вард Грендель-Риэр, – поправил дракон.
– Прошу прощение. Привычка. И всё-таки?
– Да, – дракон кивнул, – у него будет постоянная нехватка энергии, плюс Повелитель наложил на него через родовое кольцо целый ряд запретов. Там и всё что касается магии, по сути пользоваться он сможет только бытовой, и запрет на выход с территории школы, и конкретные инструкции по обращению с адептами, а в особенности адептками...
– К чему такие уточнения? – насторожился ректор академии.
Шиагрон нахмурился:
– На этом настояла Альэдериэна. Я не знаю, что между ними произошло, она взяла с меня обещание, что я не полезу к нему в голову, а пришли в себя они примерно одновременно...
Корвус Дерэна был заинтригован, о богатом воображении эльфийки он знал не понаслышке:
– Так какой же запрет ему поставили:
Милорд хитро улыбнулся:
– Любые сексуальные контакты. На неограниченный срок.
Артефактор подавился коньяком.
– Не хочу показаться невежливым, но изменять жене в вашем случае я бы поостерёгся.
– Раэнделиэн, Светлый Повелитель, похоже, подумал примерно тоже самое. Во всяком случае, когда Альэдериэна озвучивала свои требования, смотрел он в основном на меня и с очень большим сочувствием. Так что за своих адепток можете не опасаться.
Мужчины вновь выпили.
– А что за девушка стояла рядом со Светлым Повелителем на малом приёме?
Шиагрон напряг память. На эльфийском приёме, где их брак с Дери был подтверждён ещё и остроухой стороной, он смотрел в основном на свою половинку. Кто же стоял рядом с Раэндеоиэном? Примерно через полминуты Дракон вспомнил и рассмеялся.
– Это... гостья Повелителя. Она ему дворец в сиреневый цвет покрасила, вот он теперь и пытается заставить её вернуть всё обратно.
Мастер Дерэна пришёл в растерянность:
– Но дворец был белым.
Милорд отрицательно покачал головой:
– Нет, это Дери сжалилась над эльфами и прикрыла на время приёма этот шедевр креативной мысли иллюзией. Ненадолго... Сейчас дворец ярко-зелёный. Но эксперименты ведутся до сих пор...
Адепты пятого курса замерли у двери. Наученные прошлогодним горьким опытом входили они очень осторожно. Аудитория была пуста. С большой опаской они заняли свои места и достали письменные принадлежности. Стояла полная тишина.
Мужчина вошёл в аудиторию из комнаты, примыкающей к ней. Высокий, золотоволосый. Олинера осеклась... Это же...
Шёпот Янары раздался, кажется, на всю аудиторию:
– Везёт нам в последнее время на эльфов, вам не кажется?
Преподаватель впивался взглядом в нарушительницу порядка, но в этот момент...
– Простите, я опоздал. Мне пришлось задержаться по семейным делам и...
Дальше Олинера не слушала.
Она просто улыбалась. Светло и радостно.
В дверной проёме стоял... Грем.
ЭПИЛОГ или с чего всё начиналось и чем всё закончиться...
Погода стояла такая, что казалось, что на дворе всё ещё лето, но вот темнеть уже начинало намного раньше, да и по ночам было довольно прохладно.
Ночь опускалась на Срединную поляну медленно и неотвратимо. Тихая. Спокойная. По небу начал медленно подниматься сначала бледный, а потом жёлтый полукруг луны. Тихо заухала сова. Сумеречная мгла сменилась почти непроглядной тьмой. Беззвучно вышли на охоту ночные хищники и замерли в своих убежищах их жертвы, применяя чудеса маскировки. На опушке Леса раскрылись ночные фиалки. Ночь входила в свои права...
Она появилась на поляне первой. Легко выскользнула из портала и не спеша пошла в сторону Леса. Сегодня Он должен был, наконец, прийти. В противном случае... Он точно пожалеет. Женский силуэт замер, прислонившись к одному из лежащих на поляне камней, и оставался неподвижным до тех пор пока...
Он появился на поляне, когда время уже перевалило за полночь. Высокий, безупречный, с длинными белеющими во тьме волосами. Его всегда безумно раздражала её манера первой звать его на их редкие встречи, разве так должна вести себя девушка, женщина... А уж привычка одеваться на эти встречи так.., что единственное, что хотелось сделать с этой тряпкой, облегающей все изгибы её тела, это сорвать её, и вовсе вызывала глухую ненависть и... безумное желание. Антариэста. Это он придумал ей это имя, которое, к слову сказать, она не выносила. Она ждала его, нервно покачивая босой ступнёй.
Почему он перестал быть обычным человеком? Сейчас он бы не мог разглядеть ни струящихся по телу чёрных волос, ни облегающего все изгибы платья цвета вишни, ни валяющихся рядом с ней туфель на безумном каблуке. А он видел. Демоны бы побрали Единого, демиурга его бывшего мира и вообще... всех!
Как так случилось, что их было двое изначально... возможно, это была судьба, в которую так неистово верили в мире, где он родился, вырос и... умер, возможно, просто его проклятое невезение, но так или иначе...
Смерть бывает разной и посмертие тоже, но такого как он, и, как позже выяснилось, ОНА, не заслужил, пожалуй, никто. Его выбросило из круга перерождения. Всё что от него осталось – это сгусток энергии, скользивший меж временем и пространством годы, века, а возможно и эпохи. Он думал, что одинок, что это его личное наказание, и лишь встретив Её, понял, насколько ошибался. Она раздражала его с самого первого дня их знакомства. Заносчивая, высокомерная, стервозная. Как можно сохранить всё это, когда всё, что от тебя осталось, это сконцентрированная энергия? Сам Кантариэст не знал, но она умудрялась.
Они встретились на едва зародившейся планете. Это позже они расскажут своим подопечным сказку о том, что планета была создана в результате столкновения их энергий... На самом деле всё было намного проще и прозаичней. Среди Демиургов, легендарных создателей миров, тоже плетутся интриги и строятся козни. Как звали Его, Первого, что создал эту планету, солнце, луну не знал никто из жителей этого мира. Кантариэст называл его Создатилем. Они с Единым были лучшими друзьями и... врагами, вот только знал об этом лишь один из них, тот что был намного менее талантлив, зато намного более расчётлив, тот, кто в последствие назовёт себя Единым, присвоив плоды чужого труда, а заодно и два сошедших с ума от ненависти друг к другу сгустка энергии, что всё пытались переспорить друг друга, перебороть энергетически (за время странствий оба накопили слишком много энергии) и наконец заполучить себе планету, оставшуюся без Создателя (это так глупо погибнуть во время банальнейшего эксперимента из-за предательства лучшего друга). Единый перехитрил их всех. И Создателя. И двух будущих Стехриэнов, что уж говорить, про народы созданные им. Правду не знал никто. Лишь он – Кантариэст и она – Антариэста, ставшие свидетелями этих безумных событий.
– Ты как всегда опаздываешь! – зло бросила девушка, даже не вспомнив о приветствии.
– А ты как всегда ведёшь себя крайне невоспитанно... – эльф, если можно так сказать, уселся напротив своей драконьей коллеги на такой же камень с таким видом, будто это был трон Светлого Повелителя и продолжил, – Зачем ты хотела меня видеть?
Антариэста довольно заулыбалась:
– Ты проиграл пари. Я смогла соединить в истинном союзе дракона с эльфийкой, и теперь ТЫ должен мне желание.
Эльфийский Стехриэн скривился:
– Не тешь себя иллюзиями. Эльфийкой она не является уже давно.
Глаза Антариэсты вспыхнули гневом:
– То есть это не ты на этой самой поляне активировал её эльфийскую магию, специально, чтобы не дать мне на этот раз выиграть спор и мне пришлось бы начинать всё с начала, не ты сохранил её родовой перстень, благодаря, которому этот урод – её братец – мог ей управлять, не ты ускорил отток эфийской магии настолько, что ритуал должен был завершиться в три (!) раза быстрее. И теперь, когда я всё равно выиграла, ты смеешь мне говорить, что-то про то, что Альэдериэна не являлась эльфийкой! А не обнаглел ли ты, Кантариэст!
Стехриэнши вскочила, рывком пересекла расстояние, разделяющее их, и гневно ткнула пальцем в грудь мужчины. Тот не повёл даже бровью, продолжая величественно восседать на всё том же камне, хотя, если приглядеться, можно было увидеть, что глаза его сверкали бешенством:
– Антариэста, ты сама мухлевала, где только можно. Леди Варис никогда не смогла бы бежать из Леса, если бы ты не открыла ей границу в нужном месте, копию Ключа людям ты тоже сама подбросила.
– Да какое отношение имеет сюда Ключ. Они половинки, они бы всё равно нашли друг друга! Я просто ускорила событий.
– Нет, ты играла нечестно и не заслуживаешь желания. Смирись! Я не буду ничего выполнять!
Эльфийский Стехриэн встал, намереваясь покинуть поляну.
– Ещё как будешь! Ты проиграл и изволь теперь платить! – Антариэста топнула ногой, напоминая в этот момент капризную девчонку.
– Отойди, ты мешаешь мне пройти.
Стехриэнши замерла. Глаза её сверкнули, и она злорадно улыбнулась:
– Хорошо, милый, я отойду. Вот только, если ты не выполнишь моего желания, я призову Единого. Как думаешь, он сильно обрадуется тому, что из-за тебя я его отвлекла.
Канатриэст замер.
Это был удар ниже пояса.
– Ты... ты... ты стервозная, помешанная на своих экспериментах дрянь!
– Милый, ты как всегда так щедр на комплименты, – язвительная улыбка на губах Сехриэнши сияла так, что эльф скривился. Его сокрушённый вздох было слышно наверное даже на другом конце поляны:
– Чего ты хочешь, чудовище.
– Сущую мелочь, – Антариэста злорадно улыбнулась, прекрасно зная, какая реакция последует за её словами, – ты соединишь узами истинного союза, или как у тебя это называется, своего Светлого Повелителя и девочку, что была с ним в день ритуала, Катариэллу.
– ЧТО??? – эльфийский Стехриэн не выдержал и всё-таки заорал, – Ты понимаешь, о чём ты просишь? Она, ПОЛУКРОВКА, займёт место рядом с Повелителем?! Её дети унаследуют трон?! Да это пошатнёт все устои! Я понимаю у них там отношения и прочее, но на большее, чем просто быть его любовницей она может не рассчитывать!
– Ну как знаешь. Пойду тогда к ритуалу вызова подготовлюсь, – Стехриэнши небрежно пожала плечом, разворачиваясь и собираясь покинуть поляну.
Она успела сделать четыре шага...
– Стой! – рука Кантариэсто резко развернула её, – Ты! Ты... Ты просто сумасшедшая!
– Чудесно, так когда свадьба? – глаза Стехриэнши победно сверкнули.
– Ненавижу тебя, – эльф уже шипел.
– Я знаю, милый. Ты мне скажи, когда свадьба, и я избавлю тебя от своего общества.
– Презираю...
Всё повторялось. Те же слова, те же взгляды. Они навсегда останутся вечными противниками, вечными врагами и вечными...
Рука Кантариэста опустилась на её шею. Резкий рывок. И полный гнева и желания поцелуй. Сумасшедший. Безумный. В нём сплетались энергии, менялись их чувства...
– Всё равно ненавижу! – эльф оттолкнул девушку от себя и исчез в открывшемся портале. В след ему доносился торжествующий смех. Она! Она... Как он её ненавидел!
Да, они навсегда останутся вечными противниками, вечными врагами и вечными возлюбленными, так и не рискнувшими переступить черту.
Будут идти годы, десятилетия, может быть, даже века...
Изменятся королевства. Перестанет существовать Свободное Княжество Оборотней, Рестариэнская Империя его всё-таки поглотит, изменятся люди, их отношения. Выйдут из добровольного заточения вампиры. Магия разовьётся до немыслимых высот. А здесь, на Срединной поляне, вырастет Свободный Город. Город, где будет место всем. Не подчиняющийся никому, не склонивший голову ни перед кем.
И быть может однажды...
На крыльцо большого светлого дома поднимется по ступенькам эльфийка. Впрочем, с каждым прожитым десятилетием отнести её к остроухому народу будет всё труднее, на лбу её всё чётче проступят фершхеры, на руке засияет супружеская татуировка, а одежда будет соответствовать скорее капризам драконьих леди, чем вкусам томных эльфийских дев. Единственное, что напомнит о её прошлом, – длинная коса и острые уши. Да, однажды миледи Альэдериэна вард Грендель-Риэр станет именно такой.
Она улыбнётся летнему дню и поднимется на ступеньки дома. Их дома. Он будет расположен ближе к окраине Свободного Города. Сюда они будут прилетать отдыхать. Она, Шиа и их дети: Альдерон и Мильршиэна. Она будет очень хотеть родить и третьего, но бояться, что ещё раз просто не переживёт этого. Невыносимым от беременности почему-то становился как раз таки Шиа, он трясся над ней просто на каждом шагу. Попробовал бы кто-нибудь перенести заботу в таком количестве.
В тот день всё её крылатое семейство будет резвиться в небе над Городом. Эльфийка оглянётся уже практически у порога и увидит их в небе. Красно-золотой, огромный дракон – Шиа. Изумрудный, гибкий и очень изящный – Шиэна, а третий, рубиново-красный – Альдерон. Её любимые и самые родные.
Двери распахнутся перед хозяйкой сами собой, она пройдёт через холл поднимется в свой кабинет, привычно расположенный на втором этаже и подвинет стул ближе к окну, чтобы хоть краем глаза наблюдать за тремя танцующими в небе драконами.
Эльфийка счастливо улыбнётся, вспоминая прожитые годы. В них будет всё: и безумное счастье, и непонимание, и радость от того что они наконец-то вместе, и безумный страх потерять, и улыбки, и слёзы, безумный восторг, и глухая боль утраты. С каждым годом их человеческие друзей будет становиться всё меньше. Они будут уходить в Чертоги Единого. Последним, всего за пару лет до этого момента уйдёт... Террион. Дери грустно улыбнётся, вспоминая его... Самый хитрый, самый расчётливый, а порой и жестокий правитель, но при этом и самый хороший... друг. От его ухода будет неожиданно больно и тоскливо.
Сама же Альэдериэна... бывшая эльфийка вернёт себе магию и продолжит заниматься любимым делом, просто сменив место работы. Разведшкола... Окажется, что там тоже может быть очень интересно, особенно когда ты – жена милорда, и курсанты готовы с тебя разве что ни пылинки сдувать... Поначалу. После пары шуточек в её любимом стиле мнение их будет резко меняться.
Эльфийка откинется на любимое кресло и задумчиво покрутит в руке магическое перо. Чистый лист бумаги окажется перед ней будто бы сам собой. Она наклонит голову, размышляя о чём-то, а потом... изящная рука, вооруженная магическим пером легко напишет первое слово, затем второе... слова будут ложиться легко и просто, ей совершенно не надо будет думать. Первый лист закончится очень быстро, за ним второй, третий...
В небе начнёт темнеть...
А она всё будет продолжать и продолжать писать историю превращения леди Варис в адептку Альэдеру Летериэн, историю странствий мастерины Альэдеры и историю любви огненной леди и лорда незнакомца.
Маленькую историю их большой любви...
КОНЕЦ.
