Текст книги "Маленькая история большой любви (СИ)"

Автор книги: Ада Грифт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Последние капли? Или у неё ещё много магии? Не понять.

Где-то вдали, будто в другой Вселенной, слышался надрывный мужской крик... Лирст? Зачем же так кричать, ты же сам этого хотел. Как темно... Неужели наступила ночь? И почему так путаются мысли.

Смерть. Да я знаю, ты совсем рядом. Сейчас, я лишь посмотрю последний раз на небо... прозрачное голубое небо... с белыми-белыми облаками... и мы пойдём.

Спасибо тебе Единый! За то, что я жила. За то, что любила. Спасибо тебе за Него, за моего любимого дракона.

Последний, едва слышный вздох вырвался из груди.

Темнота.

Вокруг была только темнота.

И никаких тебе Чертогов Единого.

Рисунок уже не светился, а пылал. Златоволосый эльф с трудом справлялся с потоком сил. Чужая магия жгла, будто мстя за хозяйку. Лорд Варис корчился от боли, его руки намертво вцепились в траву, а из горла вырывался только надрывный крик. А рядом... рядом совершенно неподвижно лежала его сестра... Альэдериэна леди Варис ан Летериэн. В её глазах так и застыло безграничное голубое небо.

Солнце стояло в зените над Срединной поляной. Был... полдень.

– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!

Полный боли крик пронёсся над лесом. Безумная волна силы вырвалась на свободу, снося на своём пути всё: камни, деревья и... одного самолюбивого эльфа.

На поляне стоял милорд вард Грендель-Риэр. Его глаза пылали бешенством и отчаяньем, а сила клубилась в жилах, сводя с ума.

НЕТ. НЕТ! НЕТ!!!!!!!!!!!!!!!!

Катариэлла вышла из портала возле знакомого и совершенно не привлекательного для нё лично дома и огляделась. Вроде бы с момента её ухода не изменилось ничего.

Эльф вышел следом, лёгким магическим пасом захлопнув за собой пространственную дверь, и стал внимательно сматриваться в дом. Около минуты он напряжённо его изучал, а потом произнёс:

– В доме никого нет. Они уже ушли.

Кат испугалась до ужаса. Как это нет! Куда ушли? Но она не рискнула задавать все эти вопросы, видя что Повелителю не до неё, уж что-что а рабочий процесс девушка уважала. Эльф присел к самой земле, шепча что-то, видимо, на древнеэльфийском. Лицо его было сосредоточенно, все мышцы напряжены. Кат не могла толком рассмотреть, что он делает, из-за блокировки магии её магическое зрение было очень нечётким, но всем своим существом ощущала, что что-то весьма масштабное, магия вокруг просто кипела.

Наконец мужчина поднялся:

– Я нашёл след перемещения, сейчас построим портал по эти координатам и пойдём. Говоришь, твой отец хочет провести ритуал и забрать у Альэдериэны магические силы?

– Он мне не отец, – коротко огрызнулась Кат, но потом всё же сбавила тон, – Я никогда не считала и не буду считать лорда Лирстелиэна Варис своим отцом. И да, он действительно собирается убить свою сестру, по крайней мере, так он сказал ей.

Эльф задумался.

– В данном случае возможны варианты. Но есть очень большая вероятность того, что ритуал начнётся в полдень, поэтому поспешим.

При последних словах эльфа открылся портал, мужчина жестом пропустил её вперёд, как и в прошлый раз. Катариэлла сразу поняла, что этот переход намного мощнее, чем предыдущий. Куда же они попадут? Но размышлять было некогда, и Кат шагнула вперёд. Повелитель практически сразу за ней.

Милорд вард Грендель-Риэр уже несколько часов находился в своём рабочем кабинете в Верхнем Дворце. Приём по текущим вопросам был закончен, письма разобраны, секретарь отпущен. Он ждал. Всё что можно было сделать было сделано. Оставалось лишь дождаться, когда его люди сообщат о начале ритуала и забрать после него Дери. Потом он сможет одеть ей браслет, который свяжет их навсегда, и всё наконец-то будет хорошо.

Он уже с трудом мог поверить, что это 'хорошо' когда-нибудь в его жизни будет, настолько привычным стало постоянное напряжение, работа за пределами возможного и каждодневный изматывающий и подтачивающий силы страх, что однажды её аура просто не вынесет немыслимых энергетических колебаний и он перестанет ощущать тонкую ниточку, тянущуюся к его браслету, одетому на ней до сих пор. Шиагрон уже не мог представить, что когда-то всего этого в его жизни не было. Что он просто спешил домой каждый вечер к любимой женщине, засыпал, прижав её гибкое стройное тело к себе, и был просто счастлив. Оказывается в этом 'просто' было так много, но понять это возможно только теперь, когда от былого счастье остался лишь пепел и воспоминания, демоны бы их побрали!

Милорд никогда не верил в предчувствия, намного больше он доверял логике и математическим расчётам. Эта самая логика, говорила ему, что сейчас бояться нечего, все фигуры расставлены и остаётся только ждать, но интуиция, предчувствия, неважно как это назвать, твердили об обратном. Сегодня ему было неспокойно почти с самого утра. Это неспокойствие сейчас достигло такого апогея, что он не мог сосредоточится ни на чём. Оставалось лишь ждать.

Наконец... шкатулка с почтой засветилась. Донесение от одного из агентов, находящихся в Лесу. Эту почту он контролировал лично, не доверяя ни одному секретарю. Рука молниеносно достала послание развернула конверт. Глаза быстро пробегали по скупым строкам.

Хруст.

Огромный кулак со всего маха врезался в каменную стену.

Каменная крошка осыпалась на пол.

Лицо превратилось в жуткую маску. Он едва сдерживал вырывающийся наружу рык. Письмо оказалось скомканным и через мгновение над дворцом уже парил золотисто-огненный дракон, направляясь в стороны границы с Лесом.

Страх.

Ему ещё никогда в жизни не было страшно.

И безумный вихрь вопросов в голове.

Что значит исчезновение Дери из дома брата? Где она теперь? Он чувствовал нить своего браслета. Она была жива. Но почему она исчезла. Неужели Варис-младший решил перенести день ритуала? Какого демона этому идиоту могло прийти это в голову.

Не то чтобы день имел особое значение, откровенно говоря, ритуал можно было проводить в любой день, но в описание они чётко указали несколько астрономических параметров, которые якобы должны были быть соблюдены. Первый день, удовлетворяющий их, должен был наступить только через три дня. Так в чём же дело? Неужели что-то пошло не так.

Дракон летел, ориентируясь на нить браслета, на пределе возможностей.

В голове билось лишь одно. Успеть. Только успеть..

Огромные крылья дракона рассекали пространство. Взмах. Ещё один. Одновременно Шиагрон связался ментально с Далианом, предупреждая о случившем и распоряжаясь, чтобы несколько боевиков из его теней и боевых драконов ждали его сигнала с координатами для портала. Произойти могло всё, что угодно.

Взмах. Ещё один взмах.

Вот уже впереди показались очертания Леса.

Срединная поляна?

Да. Нить вела именно туда.

Только бы успеть.

Усиленное до максимума при помощи магии зрение уловило то, что Шиагрону совсем не хотелось видеть. Варис-младший проводил ритуал. И это... это был совсем другой ритуал. Бегло вглядевшись в рунические символы милорд вард Грендель-Риэр пришёл в ярость.

Убить? Он хочет её убить. Она ЕГО! Никому на позволено её убивать, даже думать об этом.

Взмах. Последний. Резкое, выворачивающие души на изнанку превращение практически у самой земли, кувырок. Дракон приземлился на землю.

Успеть. Только успеть.

Шиагрон сорвался с места, приближаясь к месту событий и...

И нить оборвалась. Нить связывающая браслет на руке Дери, ЕГО Дери с ним. Она лопнула и... исчезла, будто её никогда и не существовало.

НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!

НЕТ. НЕТ! НЕТ!!!!!!!!!!!!

Ярость. Безумная, неконтролируемая, неподвластная никому. Как лава извергающаяся из вулкана. Она затопила его сознание подчинила силу.

И ещё... БОЛЬ. Как будто вырывают половину души. Как будто режут ауру на части.

НЕТ! НЕТ! НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!

Убить! Уничтожить! Отомстить!

Всех.

Неконтролируемая волна силы вырвалась наружу. Сминая к демонам все нити ритуала, отбрасывая Лирстелиэна Вариса сломанной куклой куда-то к деревьям.

ОНА.

Всё такая же прекрасная. В белоснежном платье. С распущенными волосами, цвета небо, окрашенного заходящим солнцем. Его. Его любимая. Его единственная. Его половинка. Она лежала неподвижно и широко открытыми глазами смотрела на небо. А её губы улыбались.

Дракон склонился над девушкой. Нежно коснулся руки. Погладил по щеке.

– Маленькая, проснись.

Шёпот, едва слышный шёпот. Но он прекрасно понимал, ответа ему не дождаться. Её аура сказала ему слишком много. Да, она больше не была эльфийкой. Но и её... больше не было.

Проклятые эльфы! Проклятый Лес!

Нет! Нет. Нет...

Шиагрон вард Грендель-Риэр продолжал стоять на коленях возле остывающего тела своей любимой и не видел, не мог, да и не хотел, как на поляне открылся ещё один портал. Светлый Повелитель и его спутница вышли на поляну пытаясь понять, что происходит.

Они тоже опоздали. На минуты. Может быть секунды. А может быть... на целую жизнь.

МАЛЕНЬКАЯ ИСТОРИЯ БОЛЬШОЙ ЛЮБВИ.

ГЛАВА 15. Прогулка в безвременье или тет-а-тет с галлюцинациями

Катариэлла смотрела во все глаза и не могла поверить. От испуга она вцепилась в руку Повелителя, ища хоть какой-то поддержки.

Они опоздали.

Безумное рычание дракона, склонившегося над лежащей на земле Альэдериэной и невероятные вихри магии, всё ещё бушующие в пространстве, не могли оставить сомнений.

Всё было кончено.

Каких-то пара минут.

Единый, за что!

Слёзы катились по щеками девушки, а рука так и продолжала сжимать до боли кисть эльфа.

Медленно – им больше некуда были спешить – они подошли к лежащей на земле эльфийке и дракону. Не эльфийке, её телу, но Кат даже в мыслях не смогла это произнести.

Пара замерла в нескольких шагах от круга, исчерченного сложными замысловатыми символами.

Время замерло.

Дракон поднял голову, на его лбу горели руны. Несколько мгновений его взгляд блуждал, а потом впился в них взглядом.

Это было страшно.

Взгляд полный боли отчаянья и... безумия. Казалось, он видел не их, а смертельных врагов.

Рык.

Он зарычал как раненный зверь.

В испуге Кат отступила на несколько шагов, увлекая за собой и своего спутника, а потом...

В глазах этого... существа (было трудно подобрать более подходящее слово) вспыхнула надежда, последняя, такая же безумная как и ярость, но... всё-таки надежда. Руки его изменились, обрастая чешуёй и когтями. Взмах. Резкий быстрый взмах по обоим своим запястьям и тёмно-бордовая кровь потекла по его рукам. Она падала на грудь его любимой, окрашивая её кожу, платье, собираясь лужицей и растекаясь. Быстрые чёткие движения дракона было трудно разглядеть. Что он пишет? Зачем? Он сошёл с ума?

Но Шиагрона не волновало уже ничего. Закончив чертить своей кровью символы на груди Дери, он поднял голову к небу и зашептал:

– Стехриэнши Дгериэши Антариэста! Рааври этта риэт деллиари! – голос стал громче, – Стехриэнши Дгериэши Антариэста! Терриаэт шиэрру даллиэррэши! – и уже крик, – Стехриэнши Дгериэши Антариэста! Литарро шиирру дгет!

Кат заворожено смотрела на происходящее, она не успела понять, когда на поляне появилось новое действующее лицо. Рука Повелителя дёрнула её вниз и она также как и мужчина опустилась на одно колено.

– Встаньте.

Голос женщины был спокоен и мелодичен. Плавной походкой она шла босыми ногами по поляне и... грустно улыбалась. Катариэлла жадно рассматривала её из под полуопущенных ресниц. Она никогда не видела ничего подобного. Чёрные прямые волосы, спускающиеся почти до земли, пропорциональная, выверенная, будто до миллиметра фигура, в довольно простом развивающемся серебристом платье с безумными разрезами по бокам, лицо с невероятно тонкими чертами и огромные глаза фиолетового цвета со слишком большой для человека радужкой. Но она и не была человеком.

Дракон будто не услышал слов женщины. Он продолжал стоять на одном колене, опустив голову, сжимая в своей руке, безвольную холодеющую кисть своей половинки.

– Ты звал меня, мой дракон? – улыбнулась... Стехриэнши (!). Это... это Стехриэн драконов, о котором ей рассказывала Дери. Вот кого призвал дракон!

– Я прошу милости и помощи, Стехриэнши Дгериэши Антариэста, – чётким голосом проговорил он.

Женщина прищурила глаза и пару мгновений рассматривая ауры обоих и что-то прикидывая:

– Отойди, – приказала Стехриэнши Дракону, затем скользящим движением подошла и села рядом с телом Альэдерины. Руки её коснулись висков эльфийки, а губы начали что-то быстро шептать...

Смерть.

Ей всегда казалось, что за гранью смерти всё же что-то есть. Чертоги Изначального... Или другое перерождение... Но здесь не было ничего. Лишь темнота. Темнота и непроглядный мрак. И ещё ГОЛОС. Будто бы знакомый и даже какой-то родной, но она никак не могла его вспомнить. Голос звал, просил, умолял. А она всё прислушивалась и не могла ничего понять.

Темнота мягко обволакивала её сознание, лаская, успокаивая. Вот так. Только она и темнота.

Хорошо. Спокойно. И совсем не больно.

Вот только этот голос... Он никак не давал расслабиться, слиться с темнотой и раствориться в ней.

Голос. Со временем она привыкла к нему. Начала воспринимать как должное. А голос становился всё громче. Всё настойчивей. Он не сдавался. Он звал. В какой момент она смогла разобрать обрывки слов? Трудно сказать. Здесь не было времени. Обрывки складывались в слова, потом в фразы, и вот однажды... она всё же услышала:

– Маленькая! Любимая! Возвращайся! Я тебя очень жду.

Маленькая?..

Это слово цепляло, будило какие-то смутные воспоминаний. Маленькая... маленькая... Что же это могло значить? Маленькая...

И снова голос.

– Дери, любимая, я знаю, ты слышишь, просыпайся. Возвращайся ко мне.

Дери...

Альэдера...

Альэдериэна леди Варис ан Летериэн...

Так её звали. Но этот голос...

Сверху зажглась светящаяся точка. Её сознание устремилось к ней должно быть из чистого любопытства. А где-то в одной из огромных спален апартаментов милорда вард Грендель-Риэр Альэдериэна леди Варис ан Летериэн открыла глаза, чтобы тут же заснуть, но в этот раз самым обычным сном.

Ей снилась её жизнь. Вся с самого начала. А рядом чувствовалось чьё-то присутствие. Ей нужно было просыпаться. Вот только это было так тяжело...

Глаза всё же открылись. С трудом. Было ощущение, что веки у неё как минимум – чугунные.

Свет.

Вся комната была залита светом. Он струился к ней из огромного, во всю стену окна.

Звук разбившейся чашки и...

– Маленькая?

Мужской силуэт склонился над ней быстрее, чем она успела хотя бы раз вздохнуть.

– Маленькая? Ты проснулась? Маленькая! Скажи хоть что-нибудь! Хотя бы моргни.

Шиа? Это был Шиа! Но что же он здесь делает? И где она сама?

– Мы умерли?...

Едва слышный шёпот. Голос слушался плохо, но кое-как ей удалось прошептать эти слова.

Беспокойство на лице дракона начало постепенно уменьшаться, казалось, он будто даже выдохнул от облечения.

– Подожди я сейчас дам попить, – к её рту поднесли чашку – видимо уже другую – с каким-то травяным настоем, – И нет, мы не умерли.

Шиа даже позволил себе по-доброму улыбнуться. К нему стремительно возвращалось хорошее настроение. А вот Альэдериэна действительно не могла понять ничего.

– Значит – я брежу, – сделала она новое предположение.

Дракон поставил чашку на прикроватный столик и вновь повернулся к ней. Его рука осторожно едва касаясь сжала её кисть, но большего он себе не позволял (странно...).

– Нет, не бредишь, – между тем ответил он, – ты жива, уже почти здорова, и мы сейчас находимся в Горе.

Дери нахмурилась, пытаясь понять как её последние воспоминания могли привести к такому итогу. Не получалось никак. В мысль о том, что она всё же умерла, а это какие-то изощрённые издевательства Стехриэнов, Единого или ещё какого демона, верилось пока намного больше. Но даже если это галлюцинации никто не мешает ей с ними поболтать, тем более они приняли такой приятный для неё вид.

– Ничего не понимаю. Я помню, как умирала. Как же я выжила?

Дери отчётливо услышала, как дракон скрипнул зубами, но никак иначе его эмоции не проявились.

– Тебя вернула Стехриэнши. Я призвал её, хотя и не имел права.

– Почему не имел?

– Потому что это право есть лишь у ширды Видящих, и то Стехриэнши не всегда откликается на их зов.

Дери понимала лишь одно, она ничего не понимает, какие-то очень заумные у неё галлюцинации... А может так и должно быть?

– Расскажи мне всё с самого начала, я ничего не понимаю, – попросила она.

Дракон, по прежнему легонько поглаживающий её кисть, нахмурился, а потом всё же ответил:

– Я обязательно тебе всё расскажу, но не сейчас. Это очень долгий разговор, а тебе нужно отдохнуть.

Дери безумно хотелось топнуть ногой и сказать, что это всё бред, но постепенно её и в самом деле начало клонить в сон. Она не хотело возвращаться в темноту, ей нравились её галлюцинации, но это было неизбежно.

Разговор состоялся не на следующий её приход и даже не на тот, что следовал за ним. Кажется, это было седьмое или восьмое пробуждение. Шиа как всегда ждал в кресле возле кровати, как и полагается приличной галлюцинации, с чашкой горячего бульона с сухарями и привычным отваром.

– Привет, – эльфийка улыбнулась и попыталась сесть на кровати. Сегодня ей удалось это даже с первого раза.

– Привет, маленькая. Я принёс тебе покушать, – дракон привстал, поправляя ей подушку и помогая устроиться поудобнее.

Дери благодарно кивнула ему за заботу:

– Спасибо, – и принялась за еду, переносной столик с которой уже стоял у неё на коленях.

– Ты сегодня наконец расскажешь мне, что произошло?

Дракон на пару мгновений задумался:

– Хорошо, – всё-таки сказал он, – только сначала ты поешь, и если устанешь – сразу же прервёшь меня. Договорились?

– Уже ем, – Дери принялась с удвоенной скоростью работать ложкой, периодически бросая из под ресниц взгляды на Шиагрона, дабы проверить, что тот никуда не ушёл. Наконец, бульон был съеден, отвар выпит, Альэдериэна переставила столик обратно на тумбочку и выжидающе уставилась на дракона.

Некоторое время он собирался с мыслями, а потом всё же начал:

– Скажи, маленькая, тебе всё удалось вспомнить?

– Откуда ты знаешь, что...

– Что пока ты была в безвременье, ты ничего не помнила? Мне пришлось звать тебя ментально. Когда я понял, что обычными словами я не дозовусь тебя никогда, то начал звать тебя ментально и успел поймать несколько мыслей. Сейчас ты всё вспомнила?

В ответ Дери зло сверкнула глазами:

– Отчего же сам не посмотришь? – насупившись бросила она.

Шиа пересел ближе и взял девушку за руку и легко поцеловал, коснувшись костяшек её пальцев губами:

– Не сердись, это был единственный способ вернуть тебя обратно, ты же знаешь, что я никогда не использовал на тебе свои ментальные способности и, уверяю тебя, и дальше не буду.

Очень хотелось поругаться ещё, но какой смысл ругаться с собственными галлюцинациями, пусть лучше в самом деле что-нибудь расскажет, хоть какое-то развлечение.

– Ладно, что там с объяснениями.

Дракон улыбнулся, потёрся щекой об её раскрытую ладонь, потом резко отстранился и начал говорить:

– Ты помнишь тогда, после нашей свадьбы, на поляне, мы говорили с тобой о начертанных и не начертанных союзах...

Она сосредоточилась, чётко вспоминая весь тот разговор:

– Помню, конечно.

– Практически с того момента, как мы стали жить вместе, я стал подозревать, что ты моя половинка. Реакции дракона на тебя это только подтверждали, а уж когда я в бешенстве от того, что Калиринский посмел к тебе притронуться, чуть не превратился, не смотря на все блоки, а ты без всяких усилий смогла это превращение остановить... с этого момента я был уверен, что когда мы вернёмся в Гору, то в Горе Изначальной рядом со своим именем я найду твоё.

Дери нахмурилась:

– А если для непосвящённых?

Шиагрон улыбнулся, как-то очень устало:

– Можно и для непосвящённых. Гора Изначальная – это одиночная скала, в которую Единый вселил сущность Стехриэна. Позже её стали называть Стехриэнши Дгериэши Антариэста. Первые драконы подняли горную цепь вокруг неё, присоединившую эту скалу к остальным Драконьим горам. Таким образом, Гора Изначальная оказалась надёжно спрятана и защищена. Сейчас она находится внутри дворца. Вся скала внутри представляет собой по сути огромный зал и помещения, где живёт Хранитель и его ученики. В этом зале находится одно огромное, как говорят люди, генеалогическое древо всех драконов. Все рода, все пересечения... Там отображена судьба каждого.

Когда заключается неначертанный союз, то на Древо это никак не влияет, по сути это просто запись в книге, подтверждающая намерение двух существ жить вместе. Когда заключается союз начертанный... это узнаётся именно в Горе Изначальной. Пара приходит к Хранителю. Он проводит их в главный зал... Если паре суждено заключить начертанный союз, то напротив его имени будет стоять имя его любимой, если же нет – то они просто наденут браслеты и будут жить вместе столько сколько смогут.

– А если начертанный союз заключается между существами разных видов?

– В таком случае возле имени избранницы или избранника будет лежать браслет-артефакт, который изменит недраконью половинку, сделав ей или ему доступной драконью магию. Со временем этот браслет превратиться в обычную татуировку, как у её или его драконьей половинки.

– То есть ты был уверен, что в Горе Изначальной меня ждёт этот браслет.

Шиагрон кивнул.

– Практически на сто процентов. И если бы я знал с самого начала, что ты неинициированная эльфийка, я потащил бы тебя туда сразу же, несмотря на все запреты наших Старейшин на моё возвращение. Но я был слишком счастлив и слеп.

– Ладно. Хорошо, – Дери на некоторое время замолчала, пытаясь уложить всю информацию в голове, – но каким образом мы могли быть вместе до моей инициации, если ты говоришь, что мы существа с разной и противоположной природой.

– Да нет, природа то как раз у нас одна. И эльфов и драконов создал Единый. Изначально наши возможности были примерно равны. Единственными, в общем-то, отличиями было наличие у драконов ипостаси, а у эльфов – невероятной по силе магии земли. Так было сначала.

Потом, когда в игру вступили Стехриэны, всё изменилось. Кантариэст – эльфийский Стехриэн – поступил довольно просто. За несколько тысячелетий он максимально упростил врождённые свойства своих подопечных, компенсировав их за счёт магии Леса. Даже данную эльфам Изначальным возможность управлять землёй и растениями он смог включить в блок тех способностей, которые эльф получает после инициации. До неё же эльфы мало чем отличаются от тех же эльфийских полукровок, а иногда и уступают им. Тебе ещё повезло, что у тебя была стихийная, или как её называют теперь, человеческая магия. А после инициации, когда аура эльфа меняется, и в ней образуются энергетические каналы для эльфийской магии, он становится накрепко привязан к Лесу и своему роду. Так у Катариэста получилась очень прочная, отлаженная и надёжная система, веками ориентируемая на одни и те же ценности.

Антариэста поступила иначе. Наша Стехриэнши любит смелый эксперимент. Она решила управлять нами через наше потомство. Её магия в нас есть, но даётся она сразу при рождении, единственное, что похоже на инициацию, который проводит её эльфийский коллега, – это процесс, когда она принимает недраконьих половинок, браслет тоже создаёт энергетические каналы и наполняет их энергией Стехриэна. В остальном же она мало влияет на нас. Но если она подобрала тебе пару, то сделать ты ничего не сможешь, даже если будешь ненавидеть свою половинку тебе от неё никуда не деться.

Когда я увидел, что твоя эльфийская магия активировалась, и понял, что ты стала чистокровной эльфийкой, это был конец... для нас, а учитывая мою клятву оберегать тебя, я ещё и объяснить ничего не успел. В тот момент мне действительно, казалось, что всё кончено, и против природы и Стехриэнов пойти невозможно...

Шиагрон замолчал. Альэдериэна не спешила ничего комментировать. Пусть сначала расскажет, она потом найдёт что сказать... Даже галлюцинации. Имеет она, в конце концов, право выговорится, и хоть после смерти скандал нормальный этому невыносимому дракону устроить!

Собравшись с мыслями, дракон продолжил:

– Вернувшись в Гору я все же пошёл к Хранителю и... пришёл в полный ступор, когда увидел твоё имя напротив моего и браслет. Тогда я понял, что выход есть. Мы искали его все эти годы. Сначала пытались переделать браслет, так чтобы постепенно преобразовать магические каналы, потом... в общем мы перебрали много идей. Идея ритуала возникла давно, но мы оставляли её на крайний случай. Когда же Алеард этой весной прислал информацию о том, какой разницы были у тебя энергетические колебания, я понял, что дальше медлить нельзя. Ты просто не пережила бы следующую зиму. Поэтому и пришлось делать так чтобы ритуал провёл твой брат, – челюсти дракона при упоминании о Лирсте скрипнули так, что Дери даже начала волноваться за целостность драконьих зубов, – договориться с ним было нереально, пришлось затевать всю эту авантюру с поддельным пергаментом и договором, чтобы он пошустрее зашевелился. Я... я виноват перед тобой, маленькая, но я до сих пор не знаю, как ещё можно было решить эту ситуацию.

Шиа наклонил голову, целую раскрытую ладонь... наверное, всё-таки эльфийки и ждал её реакции, боясь встретить её взгляд и прочитать там совсем не то, что он хотел бы увидеть.

Альэдериэна думала достаточно долго, но всё же заговорила:

– Ты понимаешь, что я злюсь на тебя и имею на это полное право? – набрав в грудь побольше воздуха, начала она, – Ты не имел права принимать такие решения сам! Неужели ты так плохо знаешь меня, чтобы понять, что мне это не понравиться? Хорошо, мы не могли увидеться, но написать ты мне мог, да даже через Грема, или как там его на самом деле – Алеарда, записку передать...

Мужчина коротко взглянул на неё, он медлил с ответом, но потом всё же заговорил, с трудом, будто вырывал это признание из глубин сознания через силу:

– Я боялся... – он замолчал, Дери начала опасаться, что это всё чего ей удалось добиться, но через некоторое время Шиагрон продолжил, – боялся, что если напишу сразу же после нашего расставания, ты либо не ответишь, либо просто попросишь больше тебе не писать, а в случае, если ты бы отреагировала адекватно... я боялся дать ложную надежду, боялся не выполнить того, что пообещаю, я не хотел тебя связывать обещаниями и заставлять ждать без надежды на то, что всё может для нас кончится хорошо.

Альэдериэна смотрела на Шиагрона и пребывала в полном шоке. Она уже забыла, что думает, что всё это вроде бы её собственные галлюцинации, что всё это ненастоящее... В словах её дракона была такая боль, не быстротечная, которая вспыхнув яркой точкой, тут же проходит. Нет, это было боль выстраданная, пережитая, которая становится частью тебя и уже никогда не оставляет тебя. Ей было больно и плохо все эти годы, но она не знала, даже предположить не могла, что ему было возможно даже хуже. А ведь всё, что сделала она, – выжила, он же искал выход из безнадёжной ситуации, пытаясь противостоять всем законам их мира.

Она протянула руку и робко коснулась его руки. Голос её был намного мягче и спокойней чем до этого:

– Хорошо, ты боялся сначала, но почему не предупредил о ритуале. Почему не приснился мне раньше. Ведь тогда... это был не просто сон.

Шиагрон посмотрел недоверчиво сначала на тонкие пальчики, коснувшиеся его большой ладони, потом на саму эльфийку, в глазах его загорелась слабая надежда:

– Я боялся, что ты откажешься, – в глазах его вновь мелькнула горечь и чувство вины, но постепенно взгляд его становился уверенней, спина распрямилась, это был вновь её дракон, таким, каким она его помнила. Дери еле сдержала вздох облегчения (конечно, это очень льстит самолюбию, когда твой любимый мужчина, так корит себя за то, что причинил тебе боль, но когда уверенный в себе дракон начинает превращаться из-за этого в сломленное существо, тут уже не до амбиций и не до самолюбия).

Продолжил Шиагрон уже намного более уверенно, да, он раскаивался, но это был единственный выбор и он его сделал:

– Я согласен, что не прав, что должен был спросить тебя. Этот ритуал... он изменил бы в первую очередь твою жизнь, но я знал, что если не предпринять ничего сейчас, этим летом, то зиму ты не переживёшь, а жить, зная что тебя больше нет, прости, маленькая, я к этому не готов.

Альэдериэна смотрела, слушала... и не знала что ответить, один его взгляд, пойманный ею в последний момент, и то, что он всё же его не отвёл, позволив ей 'прочитать' его полностью, заглянуть в глубины его сознания... он говорил столько, что все гневные слова куда-то пропали, а дыхание замерло. Во избежание бурных объяснений она решила просто сменит тему, тем более что выяснила ещё не всё:

– Хорошо. Я поняла, как должно было быть. Но ведь Лирст... он изменил ритуал. Как тебе удалось его обратить. И причём здесь ваша Стехриэнши...

Взгляд Шиа стал более чем внимательным, он оценивал, что-то прикидывал:

– Ты уверенна, что готова выслушать это сейчас, может быть, сделаем перерыв, и ты поспишь?

– Я сейчас всё равно не смогу заснуть, поэтому давай я один раз понервничаю.

Дракон хмыкнул, но всё же начал рассказывать:

– Когда я появился на поляне, ритуал ещё не был завершён... Да к тому моменту ты уже... не дышала и сердце не билось, но магия в тебе ещё была. Остатки человеческой магии. Лирстэлиэн в одном месте ошибся в символах и не учёл тот фактор, что магические каналы надо не просто опустошить, но ещё и закрыть, если совсем простыми словами, магия осталась на стенках этих каналов. Поэтому Стехриэнши удалось сначала не дать тебе уйти, а после...

Шиагрон замолчал, перед его глазами вновь был тот день...

Серединная поляна.

Его Маленькая, лежащая в центре ритуального круга. Её сердце уже не бьётся... а кожа холодеет с каждой минутой. На груди всё ещё белеют символы, оставшиеся после ритуала, а поверх них драконьи руны, знаки отчаянного зова его Стехриэнши, последняя надежда и безумный крик о помощи того, кто не может поверить, что не смог... не успел... опоздал.

Рядом, в нескольких шагах Светлый Повелитель и незнакомая девушка, чьи черты кого-то неуловимо напоминают. Но это сейчас неважно. Ведь через поляну к ним идёт ОНА... Стехриэнши Дгериэши Антариэста.

Гордость? Достоинство? Какое к демонам может быть достоинство, когда перед ним единственное существо способное помочь. Её взгляд непривычно сосредоточенный и внимательный. Несколько раз Шиагрон был на праздниках, где появлялась Антариэста, она всегда была высокомерной, стервозной (хотя и нельзя так говорить о той, кто практически является их божеством, но против правды не попрёшь) и язвительной. В тот день всего этого не было и в помине. Серьёзный взгляд. Чёткие движения. Полная уверенность в своих действиях. Да, в тот день она была именно такой.

Лёгким движением она отодвинула дракона от его любимой и присела с ней рядом на корточки. Её пальцы коснулись висков Маленькой, а губы Стехриэнши начали что-то шептать, настолько быстро, что даже сам Шиагрон не успевал понять, о чём она говорит.