Текст книги "Маленькая история большой любви (СИ)"

Автор книги: Ада Грифт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Что же касалось его нанимателя... Корвусу не понимал, как прекрасная эльфийка могла столько лет страдать по этому каменному истукану, впрочем, его коллега как-то обмолвился, что раньше Шиагрон был совершенно другим... Возможно. Хотя видя конечный результат, верилось с трудом.

Так или иначе прекрасные глаза мастерины давно перестали занимать его воображение. Намного больше его занимало то, что происходило в этой лаборатории. Если всё удастся, это будет действительно на грани безумия, на грани фантастики, за пределами гениальности. Мастеру Дерэна даже не будет жаль, что обнародовать эти исследования, да и вообще все знания, которые он здесь получил, будет невозможно, участие в таком проекте стоит намного больше, чем признание коллег, деньги (хотя последнего милорд обещал как раз с избытком), слава. Это возможность соприкоснуться с чудом, увидеть, хотя бы одним глазом, издали, то, что раньше считалось невозможным. Лично для него это было главным, что могло случиться в жизни.

Каждый из них продолжал перебирать в голове волновавшие их мысли, а время шло. Они молчали и... ждали.

– Шиагрон, ты уверен, что всё рассчитал верно? Почему ты считаешь, что Лирстелиэн появится в ближайшее время?

– Уверен. Около четырёх суток назад из Альтарисса пропала незаконнорожденная дочь младшего лорда Варис.

Далиан лишь покачал головой.

– Ты очень сильно рискуешь. У нас нет права на ошибку.

Шиагрон нахмурился ещё сильнее, но промолчал. Он знал это и так. Знал. Но другого выхода не было, а время истекало.

Старые часы на одной из полок продолжали громко тикать. Но мерный ход часов не нарушал воцарившей в лаборатории тишины и не мешал каждому из мужчин дальше размышлять о своём. Пламя в очаге тихо потрескивало, угли почти прогорели, темнота, становилась ещё гуще (впрочем, волновало это разве что мастера Дерэна, глаза драконов легко перестраивались). Казалось, время тянется хуже патоки, растягивая секунды, превращая минуты в часы. Но они молчали и продолжали ждать.

Внезапно... милорд вард Грендель-Риэр замер, перстень на его руке сменил цвет. Далиан и Корвус напряглись. Оба знали, сейчас Шиагрон принимает ментальные послания от своего секретаря.

Наконец взгляд его стал осмысленным.

– Игра началась.

Шиагрон вард Грендель-Риэр одним глотком опустошил свой, казалось забытый уже, бокал, встряхнулся и встал.

– Нас ждёт много работы.

Леди Альэдериэна, младшая дочь рода Варис (как выяснилось) очнулась внезапно, как от толчка. Просто магия рода перестала удерживать её сознание, и она очнулась. Эльфийка огляделась пытаясь понять, где же она находится. К несчастью место была знакомым, даже слишком. Городской дом рода Варис мало изменился за прошедшие десятилетия. Если она не ошибается, одни из гостевых покоев на третьем этаже.

Её всё-таки вернули в Лес. Вот же... Дери долго пыталась подобрать подходящее ругательство, но перед данной ситуацией даже её богатый лексикон нецензурной лексики пасовал. Интересно, это злая ирония судьбы, или издевательства Единого. Она столько лет бежала от того, чтобы вновь попасть в эту клетку... но всё оказалось бесполезным.

С раздражением эльфийка подняла к глазам свою правую руку. Так и есть родовой перстень рода Варис совсем как когда-то сиял на её пальце. Пленница даже не пыталась его снять. По опыту она знала, что это не возможно. Вот только почему её перстень по-прежнему функционирует как детский?

В отличии от человеческих родовых перстей, которые были лишь красивой игрушкой для аристократов, эльфийские кольца выполняли ещё пару любопытных функций. В первую очередь через них Светлый Повелитель мог призвать к себе любого из подданных. Во вторую же – до совершеннолетия юные эльфы носили, так называемые детские перстни, которые были и маячком, и элементом контроля, и наказания. Подчинялись все детские персти главе рода.

Как же Дери в своё время ненавидела этот кусок метала! Если бы не он – она бы сбежала намного раньше. Кстати эльфийка так и не поняла, почему смогла снять злополучное кольцо не в день совершеннолетия, когда по идее ей должен был перейти контроль над её оковами, а на два дня раньше. Как не понимала и того, какого демона, перстень опять функционирует в старом режиме?

Если она правильно поняла, то во время церемония признания её Светлым Лесом кольцо должно было превратиться в так называемую взрослую версию. В теории, раз её магия проснулась, то ритуал эту она прошла, пусть и альтернативным путём. И почему же в таком случае кольцо по-прежнему может на неё влиять. Вопросы одни вопросы. Хотя даже если она получит на них ответы, не изменится ничего. Магическую нить тянувшуюся от кольца в сторону кукловода Дери видела слишком хорошо.

Наконец, эльфийка собралась с мыслями и приподнялась с дивана, куда её сгрузил 'заботливый' родственник (мог бы и на кровать кстати положить, вся шея затекла) Альэдериэна огляделась внимательней. Искала она не выход и не графин с водой, хотя пить хотелось. Нет, целью её поисков был совершенно иной... объект. Обнаружился он практически сразу.

Младший лорд Варис ан Летэриэн стоял облокотившись на арку разделявшую покои на две зоны: спальную и жилую. Наблюдая за её пробуждением он ухмыльнулся с отчётливо видимым презрением и превосходством.

– Добро пожаловать домой сестрёнка, – издевательски прошипел.

Стоило её увидеть его взгляд, услышать голос... вся обида испарилась. Злость. Бешенство. Ярость. Эти эмоции подходили ей сейчас намного больше. Она не хотела возвращаться сюда, её приволокли насильно, ну так пусть теперь не обижаются. Эльфийка выпрямилась, перекинула ногу на ногу и с вызовом блеснула глазами:

– Дом, братец, это то место где тебя любят и понимают, впрочем... – губы девушки издевательски изогнулись, -тебе этого не понять. Я надеюсь теперь, когда ты на своей территории и можешь меня не боятся мне наконец объяснят какого демона мои высокоуважаемым эльфийским родственникам от меня опять понадобилось.

Альэдериэна хамила специально, ей нужно было потянуть время. Ну и заодно получить хоть какую-то моральную компенсацию, потому как судя по тому, что магия ей не отвечает, дела её обстоят хуже чем отвратно. Жаль только что братишка на её издевательства никак не прореагировал, но ничего она терпеливая и словарный запас у неё большой.

– Расскажу, непременно расскажу, сестрёнка. И можешь даже не пытаться взывать к моей жалости, ты сама виновата во всём.

Как хорошо что Альэдериэна в этом момент сидела, и ничего не пила – точно бы поперхнулась. Взывать? К жалости? Его? Интересно, как можно взывать к тому, что не существует в природе?

– Жалости? Лирст, ты никак с дуба рухнул или с чего повыше. Откуда у такого бесчувственного эгоиста как ты может быть жалость, поверь, я давно вышла из возраста, когда можно жить иллюзиями.

Лицо эльфа на миг дёрнулось. Но больше никакого эффекта на её слова не последовало. Досадно... Что он там рассказывает?

– ...бесчувственного эгоиста? Уж кто бы это говорил! Ведь это ты, маленькая дрянь, во всём виновата.

Ух ты какая экспрессия под конец! Мы умеем испытывать эмоции? Неожиданно! Надо бы разобраться.

– Лирст, помилуй, ты преувеличиваешь мои способности. В чём я по твоему виновата конкретно перед тобой?

Да-да. И позу повызывающей. Вот так! И прогнуться не забыть.

Эльф в ярости впился в нахалку глазами, в комнате явственно расслышался скрежет его зубов.

– Ты... ты... – глаза эльфа сверкали от плохо сдерживаемого гнева, но он всё же взял себя в руки, – нет, это не важно. Важно другое. Горный Повелитель вместе с твоим драконом затеяли грандиозную компанию по налаживанию контактов между нашими народами.

Дери напряглась. Значит всё-таки переговоры... Террион как обычно оказался прав. Но она то почему опять причём? Шиа ещё ладно. Он сейчас высоко взлетел. Но она... Последние тридцать лет мастерина Альэдера вела тихую и спокойную жизнь. Не поведёшь тут её, когда по полгода умереть от отсутствия сил хочется.

– И что же ты видишь в этом плохого? Эту глупую вражду давно пора попытаться хоть как-то прекратить.

Лирст от последних слов взвился как змея:

– Глупую? – почти прокричал он, – Да что бы такая безмозглая курица как ты понимала. Ты женщина и по определению не можешь думать.

Ну вот, дошли и до привычных оскорблений. Интересно он сильно огорчится, если узнает, что в некоторых областях она теперь знаю намного больше его.

– Ну-ну, Лирст. Как благородно! А кроме грубых эпитетов ты на что-нибудь способен, или это всё на что хватает твоего словарного запаса.

Эльф замолчал, Альэдериэна видела, каких усилий ему стоило сдержаться, мужчина напрягся, борясь с собой, а потом... резко сменил тему на нейтральную:

– Драконы предлагают построить город на пограничных территориях. – почти нормальным голосом начал он, – Свободный Город. Куда смогут попасть все: драконы, эльфы, полукровки и даже люди.

От удивления Дери даже паясничать прекратила. Это же потрясающе! Да она первая туда переедет. Хотя... Мастерина с грустью оглядела свою темницу. Переедешь тут, как же. Сбежать отсюда теперь будет в разы сложнее, учитывая то, что родовой перстень перестал теперь быть обычной безделушкой и Лирст, как старший родственник может контролировать и её, и её магию, и её перемещения. Но об этом можно и потом подумать, пока же...

– Не вижу поводов для огорчения. С экономической точки зрения очень верная идея.

Лорд Варис изволили скривиться. Уже даже не пытаясь это скрыть:

– Не стоит притворяться, что ты хоть что-то понимаешь в экономике. Хотя она сейчас дело десятое. В качестве гарантии договора драконы потребовали брак между милордом вард Грендель-Риэр и... младшей дочерью рода Варис.

Глаза эльфийки расширились. От удивления? От счастья? Она точно это слышала? Или у неё начались слуховые галлюцинации. Вроде бы нет. Но тогда... Где-то глубоко в душе эльфийки вспыхнула надежда. На чудо, на счастье, на то что она снова сможет увидеть своего дракона, прикоснуться к нему. Глупая, хрупкая и, она прекрасно это понимала, не имеющая ничего с реальностью надежда, ведь даже если они поженяться, они не смогут находиться рядом. Но зачем тогда...

– То есть мной? Но все говорили мне, что мы не можем находиться рядом, что я просто умру. Мне врали? – Альэдериэна требовательно впилась в глаза собеседника, – Лирстелиэн? Скажи мне?

На удивление эльф ответил:

– Не поверишь сестрёнка, но в кои-то веки тебе сказали правду. Поговаривают, что дракон всё-таки создал какой-то браслет позволяющий вам быть вместе, брачный браслет.

– Так значит...

Маленькая звёздочка надежды, пылавшая в её душе, начала разрастаться настоящим пожаром, заполняя всё её существо искрящимся светом. Светом, которому через мгновение предстояло погаснуть.

– Даже не надейся. Замуж за драконьего милорда пойдёшь не ты.

Казалось Лирстэлиэн получает особое удовольствия разбивая хрупкую надежду его собственной сестры на счастье на тысячи осколков.

– А кто же интересно мне знать, – напряжённо спросила Дери.

– Младшая дочь рода Варис, – эльф был просто необычайно доволен собой.

– Насколько я понимаю, с тех пор как во мне проснулась эльфийская магия этот титул снова принадлежит мне. Да и колечко это подтверждает. Не так ли, братец? – она прошипела это сквозь зубы, но на самом деле хотелось кричать. Они столько лет не могли быть вместе и вот теперь, когда осталось сделать лишь шаг, всё рушится.

Эльф видя её бешенство довольно улыбался. Мерзавец! Одним словом мерзавец!

– Так, сестрица, – её собеседник это практически пропел, – Но это продлится недолго. Видишь ли. Я не намерен отдавать драконам этот город. В городе построенном драконами будут жить эльфы и только эльфы. Чудесная месть, ты не находишь.

Альэдериэна нахмурилась:

– Поясни.

– В супружеском договоре, который уже подписан есть прелюбопытнейшее уточнение, если Гора не примет этот брак Город отходит эльфам. Навсегда. Они то думают, что вард Грендель-Риэр получит тебя. Но он этого не дождётся, сестрица. Никогда.

Спрашивать про остальное не хотелось, но она должна была знать. Сердце с каждой новой фразой бывшего брата сжималось от тревоги, но показывать этого эльфийка не собиралась. Издевательски улыбнувшись она продолжила как ни в чём ни бывало:

– Интересненько. А кого же он в таком случае он дождётся?

– Моей незаконнорожденной дочери Катариэны Варис ан Летериэн.

Дери показалось, что время остановилось.

Это был конец.

Всему!

Она не нуждалась в продолжение беседы, всё и так уже было понятно.

'Единый! Стехриэны! Да хоть кто-нибудь! Дайте мне силы не показать насколько мне больно. Он... он не достоит этого'.

Надвигающаяся истерика была отложена. Больно. Очень больно. Значит... будем хамить.

– Лирст? Браво! А ты у нас оказывается не такой уж правильный мальчик, ая-яй, как же ты мог, с презренной человечкой!

Лицо братца аж перекосила от ярости.

– Уж кто бы говорил! Драконья полстилка!

– Подстилка это братик у тебя, а я люблю быть сверху. Но это детали. Каким же боком твоя милая и, я уверенна, глубоконелюбимаю тобой дочь получит титул младшей дочери рода Варис. Просвети ка меня.

– Очень просто, любимая сестрица. Ты умрёшь.

Слова упали в мёртвую тишину. Впрочем, это было ожидаемо.

Странно... Ей совсем не было страшно. Скорее обидно.

– Умру, – эльфийка замолчала на миг пытаясь справиться с эмоциями, сглотнув она продолжила, – да ты, я смотрю, падаешь всё ниже и ниже, на родную сестру руку поднимать. И как же ты меня убьёшь? Сейчас? Или через час? И зачем было тащить меня в такую даль для этого? Кстати завещание мне уже писать?

– Завещание? Да что у такой безродной шавки может быть?

– Но-но-но. Я тут как выяснилось снова леди Варис, так что – поаккуратней со словами. Так что там... ах да, ты меня убивать собрался, – Альэдериэну несло, и она сама это понимала, но остановится, ну уж нет... – И как ты это, дорогой, собрался делать. Учти, издевательств над моим бренным телом я не потерплю.

– Можешь не переживать, дорогая, твоего бренного тела не останется.

– Какие многообещающие перспективы.

– Смейся-смейся! Я нашёл потрясающий ритуал. Вся твоя сила перейдёт ко мне. Вся! А ты умрёшь! От тебя останется только пепел. Так что радуйся, сестричка радуйся последним дням.

Лирст окончательно вышел из себя. Дери же... порыв схлынул. Внутри осталась только пустота.

– Зачем тебе ещё магия, ты и так сильный маг, – совершенно безразлично спросила она.

– Потому что это ТВОЯ магия! И она будет моей, потому что ты быть моей уже не можешь.

Альэдериэна от последней фразы пришла в ступор. У неё больная фантазия? Или она просто что-то не так поняла?

– Не буду твоей? И каким же это образом ты собирался меня подчинить, братец.

Глаза эльфа налились ярость. В один миг он бросился через комнату опрокидывая девушку на диван и нависая над ней. Она впервые видела его таким. Страшно? Да ей всё-таки стало страшно. Потому что казалось убьют её прямо сейчас и без всяких ритуалов. Всё её тело было распластано под ним, руки заломлены над головой, а прямо перед ней сверкали безумные, бешенные глаза и тонкие надменные губы шептали отвратительные признания совсем рядом с её:

– Ты должна была быть моей. Вся! Я нашёл тебе идеального мужа, закрывавшего бы глаза на твои измены, отвадил всех твоих кавалеров. В ночь после совершеннолетия ты должна была стать моей, а ты как последняя тварь сбежала. Как ты могла?

И даже потом!

Это ведь я писал тебе письма прося вернуться! Я! Родителям было наплевать! А ты отвергла меня! Двуличная сука! Я прощал все твои проделки, прикрывал перед родителями, а ты ушла к людям! Как ты вообще могла там жить! Ты должна была быть моей. Покорно раздвигать передо мной ноги, слушаться каждого слова и быть рядом, со мной не с ним.

А ты легла под дракона! Как? Как ты вообще могла до такого додуматься? У тебя вообще мозгов нет! Шлюха!

Дери слушала всю эту тираду с широко открытыми глазами. Всю её била нервная дрожь. Было мерзко. Тело казалось грязным и липким от его прикосновений. Как вообще такое возможно? Он болен? Или сошёл с ума? Что за бред?

– Лирст, с тобой всё нормально? Ты... ты вообще о чём говоришь? Я же твоя сестра.

– Сестра! Ах сестра! Да ты... плевать мне, что ты моя сестра, хоть дочь! Я хотел тебя долгие годы, я сделал всё чтобы ты стала моей, а ты сбежала!

– Лирст, очнись! Я. Твоя. Сестра. Родная. По-моему это ты умом тронулся. Разве можно... любить свою сестру.

– Любить? Дорогая не заговаривайся. Я тебя хотел! Хотел обладать тобой, трахать, если тебе так понятней, но любить... ты с ума сошла. А теперь ты и вовсе... драконья подстилка, ещё и выброшенная.

Дери слушала его и не могла поверить.

Наверно с ней всё-таки что-то не так. Почему всю жизнь её преследуют одни извращенцы, причём как оказалось с рождения. Не сметь реветь, идиотка!

– Какое разнообразие! – Змеиный шёпот? Братец, мы тоже так умеем. – Безродная шавка, шлюха, драконья подстилка. Честно, я сама от себе в восторге. Так что ж ты дорогой теряешься. Ты же меня и сейчас хочешь, я же чувствую, правильный ты мой. Так что тебе мешает, давай, я же даже сопротивляться не смогу, стоит тебе приказать этому милому колечку и я вся твоя. Что же ты? Кстати, ты со всеми только при помощи магии, что просто так уже не дают? Стареешь братик. Стареешь.

– Чтобы я... после твоего дракона. Да никогда. Кстати, расскажи брату по секреты какого это спать с чешуйчатым и холоднокровным.

– Восхитительно, милый. Просто восхитительно. Хочешь расскажу в подробностях. А могу даже показать.

– Какая же ты мерзкая дрянь! Но это ненадолго. Ты умрёшь. И больше никогда не увидишь своего дракона. Никогда. Ты не стала моей, но и его не будешь. Никогда.

Одним движением Лирстэлиэн поднялся с неё, бросил напоследок презрительный взгляд и исчез.

Альэдериэна леди Варис ан Летериэн так и лежала неподвижно на диване. Пришибленная. Разбитая.

Больно, холодно и мерзко. Да именно так она себя чувствовала.

Может быть это даже хорошо, что скоро она умрёт. Зачем жить, когда вся её жизнь... всё вокруг... Слова не подбирались. Мысли путались. В полном бессилии эльфийка свернулась клубком на диване и тихо заплакала.

ГЛАВА 13. Расставания и встречи или две пленницы рода Варис

Утро началось для Олинеры со стука в дверь. Кое-как ей удалось разлепить глаза, накинуть халат и отправиться встречать нежданного гостя, давая ему про себя весьма нелестные характеристики. Дверь отворилась с лёгким скрипом, но коридор был пуст. Выйдя наружу девушка оглядела всё доступное пространство, но оно радовало абсолютной тишиной и блаженным утренним безмолвием. Раздражённо бурча что-то под нос адептка вернулась в комнату и отправилась досыпать, посылая на голову утреннего шутника или шутницы всевозможные кары. Вот же не спится кому-то.

Мужской силуэт проявился в её комнате совершенно неожиданно. Хорошо хоть она халат снять не успела, а то бы совсем неприлично получилось. Впрочем, стоило ей идентифицировать личность незваного и непропущенного (что характерно) гостя, как ругаться ей расхотелось. Это был...

– Грем? – удивлённо спросила она, – Что случилось? И почему ты бродишь по академии под пологом невидимости и, кстати, где ты этому научился.

Юноша наконец полностью прорисовавшийся в заполненной рассеянным утренним светом комнате, грустно улыбнулся:

– Я пришёл попрощаться.

– Попрощаться? – удивилась она, – Но учебный год ещё не закончился. Направления на практику выдадут только через два дня.

– Я... мне нужно уезжать.

Олинера нахмурилась. Уезжать? Она сама не ожидала, что от этого известия ей станет так больно и тоскливо. Девушка нерешительно сделала шаг и встретилась взглядом с его карими глазами. Он смотрел на неё... Это был более чем странный взгляд. Серьёзный. Колючий. Жёсткий. Да и сам Грем... Напряжённый, сжатый как пружина, готовая распрямится в любую секунду. Но в тоже время...

Юноша, хотя нет, скорее мужчина, нерешительно шагнул к ней и осторожно, бережно, едва касаясь, взял за руку. Он молчал. Но его глаза... они менялись и говорили слишком много. Неприкрытая нежность, горечь, сожаление и ещё очень много того, что Олинера так и не смогла понять. Она смотрела на него не отрываясь, боясь прервать этот миг. Но мысли... они помимо её воли появлялись в её голове.

Что-то во всей этой ситуации было неправильным, странным. Вчерашнее исчезновение мастерины Альэдеры, на которое никто толком не прореагировал, странное поведение Грема, его сегодняшнее появление... И этот взгляд. Восемнадцатилетний мальчишка не может так смотреть! Не должен.

– Грем? Ты... Ты ведь совсем не тот, кем хочешь казаться? Так ведь?

Дракон-полукровка Алеард вар Шиэндр смотрел на девушку с грустью и обреченностью. Всё было не так, не то. Как бы ему хотелось рассказать ей правду, прекратить врать, иметь возможность быть рядом, защищать, оберегать. Вот только это было невозможно. Не сейчас.

В какой момент он понял что эта девушка стала значить для него слишком много? Когда провожал её после их первой совместной прогулки до дверей её комнаты? Или когда стал слишком часто наблюдать за ней на занятиях? Или может быть когда вновь столкнулся с ней в библиотеке? Или... Грем не мог ответить на этот вопрос, но чётко понимал одно, ради неё он был готов на многое, если не на всё. Вчера же... наверно, он впервые в жизни так испугался.

Новые указания поступили к нему уже несколько дней назад и о том, что миледи скоро исчезнет, Грем был в курсе, хотя милорд рассчитывал, что это произойдёт позднее, поэтому все эти дни агент если и наблюдал за мастериной то издали, в основном просто отслеживал её ауру. Но когда он увидел вчера испуганно бегущую к нему через внутренний двор академии девушку, собственное задание было последним, о чём он подумал. Это было непрофессионально, где-то даже глупо и опасно, но тем не менее оставалось фактом. Единственное что его волновало в тот миг это её испуганные глаза и чуть дрожащий голос.

С той минуты у него оставалось меньше суток. Грем был уверен, что уже утром, максимум ближе к обеду, получит приказ о возвращении в Гору. Весь вечер они гуляли вместе с Олинерой по парку, непринуждённо болтая, а он... он запоминал каждую чёрточку её лица, каждую непослушную прядку волос, каждую мелочь, что собираясь вместе делали её такой, какая она есть. И только одно беспокоило агента в эти минуты. Рик Карилинский.

Алеард ванн Шиэндр был не просто агентом – одиночкой. Его учили многому, но одним из самых главных уроков было для него умение не просто смотреть – видеть. Рик Карилинский не понравился Алеарду с самого начала, что-то было в нём неправильное, 'что-то' тщательно скрываемое и настораживающее. Но лорд Карилинский не входил в зону интересов милорда и Алеард предпочитал просто не обращать на него внимания. Но всё изменилось после той прогулки по парку, когда в его мыслях всё чаще и чаще стала появляться голубоглазая кудрявая девушка, а глаза помимо воли стали постоянно её искать... вот тогда он и обратил внимание на то, какие странные взгляды бросает Рик на Олинеру, когда этого никто не видит.

А уж вчерашнее предупреждение мастерины стало для Грема последней каплей. Решив для себя, что он выполняет распоряжение миледи, агент ван Шиэндр, проводив девушку до двери её комнаты, отправился выяснять правду. У него оставалась лишь одна ночь.

Ментальные способности, есть почти у всех драконов, в большей или меньшей степени (как им ещё общаться в ипостаси дракона), у полукровок с ними хуже, но Грему повезло, небольшой дар ему всё же перепал. До тех фокусов, которые проделывал милорд, мужчине, конечно, было не дорасти никогда, но незаметным проникнуть в сознание пьяного или спящего человека он мог запросто, что собственно и проделал вчера.

Грем не любил использовать ментальную магию, ему всегда казалось это мерзким. Обычно Алеард предпочитал другие методы получения информации, даже если они и были более трудоёмкими, но в эту ночь у него не было лишнего времени и лишнюю брезгливость пришлось отодвинуть подальше. Проникнув в сознание своей жертвы Алеард в очередной раз убедился в правильности своих убеждений. Это было... Агент ванн Шиэндр до сих пор не мог понять, почему лорд Рикардо Карилинский до сих пор жив. Ему хотелось убить его, растерзать, и медленно разрывать мёртвое тело на кусочки, драконья кровь бурлила в жилах полукровки, пытаясь подчинить сознание, будоража, толкая на опрометчивые поступки, вот только он не имел права.

Из комнаты этого... этого... субъекта Алеард убегал едва ли не на пределе своих возможностей. Уже остыв он принялся соображать, как он может защитить девушку, которая стала значить для него слишком много, настолько что одна мысль о том что это ничтожество может к ней прикоснуться заставляла скрежетать зубами от ярости и подвешивала успешное выполнение уже практически оконченного задания на волосок. Выход был один.

Грем вновь взглянул но растрёпанную со сна Олинеру и в душе горько улыбнулся. Как он хотел сейчас обнять её, прижать к себе и не отпускать никогда. Но благо великой Горы было превыше всего. Эта мысль, приносившая раньше облегчение и надежду в самых безвыходных ситуациях, вдруг окрасилась для него злым сарказмом.

Пауза затягивалась. Что сказать ей? Как ответить на её неожиданный вопрос? Впрочем... ответ был один. Он не имел права втягивать её в свою полную непостоянства жизнь.

– Всегда знал, что ты очень умная и наблюдательная девушка, – с горечью произнёс Алеард.

Олинера прищурилась:

– Это значит да?

– Это значит, что это единственный ответ, который я могу дать на твой вопрос.

– То есть да. Ты поэтому теперь уезжаешь.

Помедлив, он всё же ответил:

– Да.

– А исчезновение мастерины Альэдеры... – Олинера на секунду замерла от внезапной догадки, – Ты был здесь из-за неё. Да?

Алеард молчал. Просто смотрел на неё с каким-то безумным отчаяньем и молчал. Девушка же с каждой минутой становилась всё злее и злее, и отсутствие у собеседника какой-либо реакции на её слова никак не способствовало ликвидации этого факта.

– Это из-за тебя она пропала? Так? Кто тебя послал? Зачем?

– Олинера, – стушевался он под её напором, – ты всё поняла наоборот. Я охранял её. И там куда её забрали ей тоже не причинят вреда, за этим проследят.

– Тогда зачем ты пришёл?

– Ты помнишь предупреждение мастерины Альэдеры.

– По поводу Рика. Да помню. Но я так и не поняла, причём здесь он. Неужели он хочет мне как-то навредить?

– Я понимаю, тебе трудно мне доверять, но, пожалуйста, просто выслушай, хорошо.

Грем на минуту замолчал собираясь с мыслями, а потом начал рассказывать. О плане лорда Карилинского старшего. О том, как Рик собирается его выполнит и, наконец, о том, что станет с самой Олинерой, если этот план сработает. Он говорил глухим безэмоциональным голосом, пытаясь не думать о том, что именно произносит, не акцентировать своего внимания на желание развернуться немедленно и всё же пойти и придушить эту аристократическую сволочь прямо в его постели, впрочем, получалось плохо.

Девушка в шоке села, даже скорее рухнула на свою кровать и смотрела на собеседника огромными испуганными глазами.

– Грем, ты... ты говоришь глупости, Рик никогда не интересовался мной как девушкой, а уж жениться... – пыталась убедить скорее саму себя Олинреа, но в этот раз Алеард не уловил подтекст, он был слишком занят борьбой с собственными эмоциями.

– Глупости!? Хорошо! Будут тебе глупости! – Олинера увидела как юноша выпустил свою силу, над его ладонью засверкал переливающийся огненными искрами шар, и произнёс, – Клянусь силой, дарованной мне Единым, что всё сказанное здесь является чистой правдой, что я рассказал тебе, всё что имею право рассказать и не утаивал ничего.

Запястье мужчины вспыхнуло серебристыми рунами, которые тут же пропали. Клятва была услышана и подтверждена. Он не врал. Впрочем... наверное, Олинера понимала это с самого начала. Просто не хотела верить. Но тогда... Как ей теперь быть?

Девушка не успела продолжить свои рассуждения. Грем присел перед ней на корточки и протянул тонкий браслет с голубым кристаллом в центре.

– Я очень прошу тебя, прими это от меня, как прощальный подарок. В нём нет никакого подвоха, просто этот браслет сможет предупредить тебя, если тебе будет грозить опасность. Мне будет намного спокойней оставлять тебя с ним. Пожалуйста.

Олинера явственно слышала мольбу звучащую в его голосе.

– Почему это для тебя так важно? – тихо, почти шёпотом спросила она.

– Я... я очень привязался к тебе, хотя и не имею на это право. Можно я надену его?

От этого признания девушка замерла. Некоторое время она колебалась... Всё же принимать такой подарок от мужчины она не имела права, но с другой стороны... Это ведь Грем.

Несмело Олинера кивнула:

– Хорошо. Спасибо тебе.

Браслет защёлкнулся на запястье девушки с тихим щелчком. Грем что-то прошептал над ним и поцеловав её руку поднялся. Их взгляды вновь встретились. Его – полный горечи, обречённости и тревоги. Ёе – полный искренней признательности и сожаления. Молчаливый разговор? Последнее прощание? Или признание в чём-то большем? Что было в этом взгляде? Пожалуй... всё. Они так и смотрели в глаза друг другу. Звук его первого шага раздался в комнате как-то слишком громко. Потом второй. Алеард двигался к двери спиной. А их глаза продолжали свой диалог. Дверь. Агент почувствовал её спиной. Вот и всё...

– Прощай.

Он думал, что это будет последнее, что он скажет. Но Олинера резко изменила его планы. В один миг она вскочила с кровати, на которой сидела, и пересекла комнату.

Её первый поцелуй. Робкий. Нежный. И полный горечи. Его объятья. Сильные, такие уютные, такие родные. Почему он отстранился?

Грем взглянул в её глаза последний раз и скрылся за дверью.

Когда Олинера через секунду открыла её и выбежала вслед за ним, коридор уже был пуст. И только тонкий браслет на её руке подтверждал то, что всё происходящее ей не привиделось.

Альэдериэна леди Варис ан Летериэн встретила своё первое утро после возвращения в Светлый Лес стоя у окна. Перед глазами до сих пор стоял странный-странный сон.

Тёмная комната. Огромное кресло возле догорающего камина и мужской силуэт. Она узнала бы его из тысячи. Это был Он. Она знала совершенно точно. Он.

Во сне Дери сделала несмелый шаг ему навстречу, другой, третий. И... упёрлась в невидимую стену, которая не пускала её дальше. Она попробовала пройти, сделала одну попытку, другую, но они не увенчались успехом. Он был так близко, но даже здесь во сне – недоступен. Оставалось лишь...

– Шиа? Шиа! – закричала она.

Мужчина обернулся на её голос.

– Маленькая? Ты всё-таки пришла... – его голос дрогнул. Но он так и остался сидеть на месте, видимо зная, что приблизиться друг к другу им не удастся. – Не пытайся подойти, этим ты только причинишь себе вред.