Текст книги "Ворон (ЛП)"

Автор книги: А. Заварелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 22
МАККЕНЗИ

Я просыпаюсь в экстазе. В буквальном смысле, поскольку Лак зарылся лицом где-то в районе моих ног.

Черт возьми, что творит этот парень и его язык. Он точно знает, как им пользоваться. Я хватаю его за волосы, выгибаю спину, виляю бедрами и издаю всевозможные сумасшедшие звуки, пока он набрасывается на меня. Все, что я вижу, это его темные волосы, покачивающиеся вверх и вниз между моими бедрами, и от этого меня бросает в жар.

Все это вместе взятое подводит меня к краю. Господи, я и двух минут не протяну. Это ведь не нормально, верно?

Лаклэн отстраняется, его губы все еще влажные от моего возбуждения, когда он проталкивается бедрами у меня между ног. Он смотрит на меня. Жестко. Его глаза бегают туда-сюда, оценивая. Что-то изменилось между нами. Я знаю, что он тоже это чувствует.

Он наклоняется и убирает волосы с моего лица. А потом он просто целует меня. Мягко и осторожно, как если бы смаковал что-то. Отвечаю на поцелуй и вонзаю пальцы ему в спину. Он заставляет меня чувствовать себя сумасшедшей. Ненормальной. Как если бы я забыла, почему я делаю все это и кто он на самом деле.

Он стонет и бормочет что-то нечленораздельное мне в губы. Его руки порхают по моему телу, гладят мою грудь, пока он трется своей эрекцией об меня. Я издаю горловой звук, а он напрягается надо мной. Мягкость его губ испаряется, когда он жестко целует меня. А потом Лаклэн закусывает мою губу зубами и дергается.

Я едва успеваю понять, что происходит. Его глаза вспыхивают, он переворачивает меня и прижимает к кровати. Он ползет вверх, нависает надо мной, оказываясь где-то в районе верхней части моих бедер, накручивает волосы на свою руку и утыкает меня лицом в подушку.

– Какого черта ты делаешь? – огрызается он.

Я не отвечаю, потому что уверена, что это риторический вопрос. Он в таком же замешательстве, как и я по поводу наших отношений. Он не может понять этого, и тем более не хочет этого делать. Но его твердое яйцо, упирающееся в мою задницу, дает мне знать, что он хочет меня, а это уже хорошо.

Он с силой сжимает мои волосы, а потом проникает внутрь меня сзади.

– Я не хотел этого. – Он хватает одну половину моей попы и сжимает.

– Знаю, – шепчу ему в ответ.

Он трахает меня жестко и быстро, его ладони вдавливают мою спину, пока он своими бедрами резко врезается в мой зад.

– Черт бы тебя побрал, Мак, – мычит он. – Ты все испортила.

Я принимаю это. Я принимаю его наказание, и более того, мне это нравится. Я рада тому, что он такой же больной на всю голову, как и я. Это заставляет меня и мою совесть чувствовать себя лучше во всей этой ситуации.

– Это ты все испортил! – ору на него в ответ.

Его губы спускаются к моей шее, посасывая и кусая ее по мере продвижения к моему уху.

– Никто больше не получит этого, – угрожающе шепчет он. – Ты отдала мне ее, Мак. Она принадлежит мне. Ты это понимаешь?

Он дергает меня за волосы, и я фыркаю.

– Пошел ты, мудак.

– Да, трахни меня, – вторит он. – Ты будешь в моей постели каждую ночь, дорогая. Верхом на моем члене, принимая меня до последней капли. Это тело теперь мое. Я выражаюсь достаточно ясно?

В ответ на это, я достигаю пика наслаждения, снова и снова. Он зарывается лицом в мои волосы и дергается внутри меня, проливаясь внутрь меня со стоном. А потом он падает на меня, придавливая меня всем своим весом, телом, покрытым каплями пота.

Я не двигаюсь и не пытаюсь бороться с ним, хотя мне все еще неудобно. Мой дискомфорт только перевешивают мысли, проносящиеся у меня в голове. Его слова. Его дыхание успокаивается, и он целует меня в горло. На этот раз в этом его жести ни капли грубости. У него точно биполярное расстройство, клянусь.

Лакдэн перекатывается на бок, но держит руку на моей талии. Я принимаю более удобное положение и смотрю ему в глаза.

– Чертова девственница, – бормочет он. – Скажи мне, как это возможно, Мак.

Я пожимаю плечами и отвожу глаза.

– Никогда не находила никого, кому бы захотелось ее отдать.

Лаклэн хватает меня за лицо, привлекая к себе мое внимание. При этом его голос становится мягким, когда он говорит.

– Спасибо, милая, – он говорит искренне. – За то, что отдала ее мне.

Я прочищаю горло и одаряю его дрожащей улыбкой, прежде чем вернуться обратно в свою раковину.

– Так что на повестке дня сегодня?

– Сегодня. – Его лицо мрачнеет. – Ты возвращаешься в клуб со мной. Туда, где я смогу присмотреть за тобой.

Оказалось, что мой трюк, который я провернула с Конором, сработал в мою пользу. Поскольку Лаклэну пришлось отправить Ронана на какую-то миссию, больше не было никого, кому он доверил бы право остаться со мной наедине.

Так что сегодня я снова в клубе, провожу инвентаризацию. Очень подозреваю, что Лаклэн мог бы и сам проверить, сколько и чего у него там, на складе, но он ведь хотел меня чем-то занять. Я не собираюсь жаловаться, потому что я там, где должна быть. Так я могу присматривать за русскими, и за Донни тоже. Теперь, когда Саша сказала мне, что он ошивался рядом с Талией, моя неприязнь к этому парню оправдана.

Проблема в том, что его нигде сегодня не найти. И что удивительно, я не видела его в клубе с тех пор, как оказалась здесь сегодня. Я подозреваю, что он заходит только по необходимости или когда ему удобно, что означает, что мне нужно проследить за ним где-нибудь в другом месте. Это может стать проблемой, так как я знаю, что Лаклэн будет наблюдать за мной, словно ястреб.

В середине смены я решаю проведать Сашу. Мне плохо от того, как я рассталась с ней в прошлый раз, и хочу убедиться, что с ней все в порядке. Но когда я иду в гардеробную и нахожу ее с разбитой губой и синяком на шее, я будто с цепи срываюсь:

– Что, черт возьми, с тобой произошло, Саш? – требую у нее ответа.

Ее взгляд мечется по комнате, прежде чем она умоляюще смотрит на меня. Я причмокиваю губами и жестом указываю ей двигаться вниз по коридору, подальше от любопытных ушей. Как только мы оказываемся на безопасном расстоянии, я скрещиваю руки на груди и окидываю взглядом ее тело. Она практически дрожит от страха, и это выводит меня из себя. Смягчившись, я снова спрашиваю ее:

– Это Донни сделал с тобой?

Она закусывает губу и смотрит в пол. Красноречивый ответ. Господи, где, черт возьми, Ронан, когда он тебе нужен?

– Позволь мне сказать Лаклэну, – умоляю я ее. – Он положит этому конец раз и навсегда, Саш.

Яд, который сочится из ее рта, когда она лишь усмехается, шокирует меня.

– Нет, он, блядь, не будет этого делать, – отчеканивает она. – Ты не понимаешь, как все устроено, Мак. Донни один из них. Мы же здесь чужаки. Лаклэн не скажет и не сделает ничего, что хоть как-то улучшит ситуацию.

– Я в это не верю, – слабо возражаю я.

На ее лице проступает выражение жалости, и она качает головой.

– Ну, тогда мне тебя жаль. Тебе придется учиться на горьком опыте.

Я сжимаю руки и пытаюсь придумать что-то, что хоть как-то исправит ситуацию. Не считая того, что я снова надеру ему задницу, я не вижу других вариантов.

– Тогда позволь мне поговорить с ним, – предлагаю я.

Саша качает головой, ее плечи сникают в знак безысходности.

– Нет, Мак. Просто оставь его в покое. Рано или поздно я ему наскучу.

– Этого недостаточно, – утверждаю я. – Я не собираюсь просто стоять и смотреть, как ты…

– Тебе придется, – шипит она на меня.

Ее губы дрожат, а из глаз начинают капать слезы, и у меня наступает один из тех моментов, когда мне снова напоминают, что я ужасный человек. Потому что я не знаю, как утешить ее сейчас. Каждый раз, когда я плакала, отец говорил мне прекратить. Почему-то я не думаю, что такой подход утешит Сашу.

– Прости, Саш.

– Мне страшно, – признается она. – Он пугает меня до чертиков. Он знает, где я живу, какое у меня расписание… он даже знает о том, что моя мама больна. Он говорил некоторые вещи. Некоторые очень плохие вещи. И я не знаю, что он сделает, если я не дам ему то, чего он хочет.

Внезапно, мне кажется, что я смотрю больше не на Сашу. Сейчас передо мной Талия. Мой желудок сводит, интересно, чувствовала ли она то же самое. Также ли она оказалась в ловушке в безвыходном положении, и она не знала, к кому обратиться. Она бы никогда не пришла ко мне с этим, потому что знала, что я возьму их всех на себя. В этом была ее слабость. Талия была мягкосердечной, но она также яростно защищала тех, кого любила. Это только укрепляет мою решимость. Я больше не позволю Донни безнаказанно заниматься этим дерьмом.

– Слушай, Саш, – говорю я. – Я разберусь с этим, хорошо? Мне нужно, чтобы ты доверяла мне. Ты можешь это сделать?

Она моргает и смотрит на меня своими ясными голубыми глазами в замешательстве. Усталость на ее лице слишком очевидна. Стресс сказывается на ее теле, и она выглядит худой. У нее проступили скулы, а темные круги под глазами уже ничем не замаскируешь. У нее умирает мать, а вдобавок какой-то псих при каждом удобном случае пытается использовать ее и надругаться. Я хочу свернуть ему его чертову шею.

– Почему? – спрашивает она. – Это не имеет к тебе никакого отношения.

– Потому что именно так поступают друзья, – говорю я ей. – А я твой друг.

– Ладно. – Ее тело расслабляется. – Я думаю, у меня нет другого выбора.

ГЛАВА 23
МАККЕНЗИ

Позже тем же вечером я заканчиваю инвентаризацию, когда кто-то хватает меня сзади и зажимает мне рот. Инстинктивно пытаюсь откинуть голову, чтобы заехать ему в лицо, но он хватает меня за волосы, я чувствую запах его одеколона и просто обмякаю в его руках.

– Ты смертоносная штучка, не так ли Бабочка?

Он шевелит губами где-то в районе моего уха, покусывая его при этом, я же не говорю ни слова, прислушиваясь к ощущениям своего тела в его объятиях. Впечатывая горячие поцелуи в чувствительную кожу моей шеи, своей рукой он спускается все ниже, сминая стринги под моим платьем.

– Кому все это принадлежит, милая? – спрашивает он грубо.

Его восставшая плоть уже толкается мне в спину, и какая-то дикая часть меня заводится от осознания, что он искал меня только для этого.

– Тебе, Лак.

Он стонет и впивается в мою шею сзади, пока собирает материал моего платья вокруг талии. Он трется своим твердым членом о мою задницу, как оружием.

– Это твоя вина, – говорит он. – Я весь вечер не мог думать ни о чем другом. Теперь ты это исправишь.

– Хорошо, – беспрекословно соглашаюсь я.

– Наклонись вперед и положи руки на полку.

Я делаю, как он велит, потому что… Я просто действительно хочу этого. Грубые пальцы отодвигают мои стринги в сторону за мгновение до того, как звук его молнии заполняет небольшое пространство коморки.

– У меня нет времени на прелюдии. – Он проводит своим толстым членом меж моих бедер. – Я трахну тебя жестко и быстро, наполню тебя до отказа до того, как уеду по делам.

Из моего горла вырывается что-то нечленораздельное. Господи, почему в его устах это звучит так сексуально?

Лаклэн хватает меня за бедра и погружается в меня одним рывком. И он прав в одном. Делает он это далеко не нежно. Бутылки с алкоголем гремят на полке, потому что он шлепает бедрами о мою задницу, а его яйца стучат об меня, пока он погружается все глубже и глубже в меня. Он стонет, его руки продолжают сжимать половинку моей задницы и одну из моих сисек.

– Знаешь, что мне в тебе нравится, Мак? – вопросительно мычит он где-то позади меня. – Мне нравится, что ты такая дерзкая маленькая сучка, и все же ты позволяешь мне жестко трахать тебя. Это чертовски меня заводит.

Я даже не пытаюсь отрицать очевидное. Я слишком занята тем, что пытаюсь удержаться в вертикальном положении от силы его толчков и электрических зарядов, проходящих по моему телу в этот момент. Он заставляет меня чувствовать себя одновременно принцессой и маленькой грязной шлюшкой.

– Скажи, что тебе это нравится, – требует он.

– Мне это нравится.

И это правда. Ну так подайте на меня в суд!

– Скажи мне, что тебе нравится, когда я использую тебя, как маленькую шлюшку. Нагибаю тебя и трахаю везде, где захочу, потому что ты принадлежишь мне.

– Угу… – только и могу, что стонать. – Пошел ты, мудак.

Я практически чувствую, как его улыбка прожигает мне спину. Видимо, моя болтовня заводит его так же, как и моя покладистость, потому что он трахает меня, как сумасшедший. Я теряю голову, когда его жесткие пальцы впиваются в мои бедра, и он начинает задыхаться.

У меня самой сбивается дыхание, пот струится в унисон его сперме меж моими бедрами, когда он вытаскивает из меня свой член. Я все еще не кончила, но уже чертовски близка к разрядке. Часть меня ожидает, что он застегнет молнию и уйдет, но вместо этого он обнимает меня и прижимает к полке.

Его губы находят мои, которые теперь намного мягче, чем когда он просто трахал меня, пока его пальцы прокладывают дорожку именно туда, где мне сейчас это нужно. Я закрываю глаза, и моя голова откидывается назад, пока он доводит меня до черты. Это так интимно, быть с ним так близко, дышать с ним одним воздухом… быть такой уязвимой для него, но прямо сейчас для меня все это не так важно. Я знаю, что он следит за каждым импульсом моего тела, каждым моим вздохом и каждым мучительным звуком, льющимся с моих губ. Он поглощает их все, а потом отдает мне с поцелуем нечто большее.

Он отправляет меня в полет за край на одну долгую минуту до того, как я обмякаю в его руках в изнеможении.

– Я измотал тебя, милая?

Когда я, моргая в недоумении, открываю глаза, на его лице сияет довольная ухмылка.

– Да, – отвечаю ему.

– Великолепно, – бормочет он где-то у моих губ. – Ты знаешь, я убью любого, кто прикоснется к тебе, Мак. Просто помни это.

Он говорит это вовсе не для показухи. Я действительно думаю, что он убьет любого, кто попытается прикоснуться ко мне. Я обхватываю его руками за шею и поглаживаю затылок, пристально глядя на него.

– Я бы никогда так с тобой не поступила.

Он кивает, но мои слова его не убедили. Не могу сказать, что виню его после вчерашнего.

– Я должен идти, – говорит он. – Меня не будет допоздна, но Ронан сейчас приедет, чтобы отвезти тебя домой.

Домой. К нему домой. Насколько легко и непринужденно он произносит это слово. Представляю, каково мне было бы встретиться с Лаклэном в другой жизни. Если бы Талия была все еще здесь, но не стала бы причиной моих действий, могла бы я быть вместе с таким человеком, как он? Быть женушкой мафиози? Я не знаю, но часть меня подозревает, что вряд ли смогла бы.

Лак в последний раз прикасается губами ко мне и поправляет одежду до того, как направиться к двери. Он бросает на меня последний взгляд и подмигивает.

– Будь паинькой, Бабочка.

– Буду, – успокаиваю его я.

Он снова поворачивается ко мне, но с моих губ слетает еще что-то. Что-то безумное.

– Лак?

– Да, милая?

– Будь осторожен.

На его губах играет мальчишеская улыбка. И черт побери, если я не ухмыляюсь в ответ этому самоуверенному ублюдку.

Когда дверь снова открывается, я думаю, что это Ронан, поэтому прежде, чем обернуться, я заканчиваю считать бутылки. Но когда я замечаю Шона, стоящего в дверном проеме и пялящегося на меня, в животе у меня все переворачивается. Поэтому Лаклэн пришел и трахнул меня раньше? Потому ли, что знал, что один из его людей попытается загнать меня в угол?

– Привет, – подмигивает Шон. – Я не знал, что ты здесь.

Да, так я тебе и поверила. Козел. Я мило улыбаюсь и пожимаю плечами.

– Все нормально. Я как раз собиралась уходить. Ронан отвезет меня домой.

Я надеюсь, что это заставит его отойти, чтобы дать мне пройти.

– А ты хорошенькая, не так ли?

– Спасибо за комплимент, – говорю я жестко.

Я пытаюсь пройти мимо него и дотянуться до двери, но он хватает меня за руку и удерживает меня на месте.

– К чему такая спешка? – спрашивает он.

– Я же говорила тебе, меня ждет Ронан.

– Поверь, Ронан делает то, что я ему скажу, – отвечает он. – Поэтому он может подождать еще немного.

Если бы это был кто-то другой, я бы уже вырубила его. Но он сын Найла. И признаюсь, я оказалась в очень сложной ситуации. Шон прекрасно это знает. Сомневаюсь, что найдутся девушки, у которых железные яйца, чтобы противостоять ему, зная, что он может с ними сделать.

– Теперь понимаю, почему ты нравишься Кроу, – говорит он. – Почему бы тебе не остаться и не выпить со мной.

– Я бы с удовольствием, – стараюсь говорить ровно и сдержанно. – Но у меня был долгий день, и я очень устала. Давай в другой раз?

Его глаза сужаются, и он усиливает хватку на моей руке. Где-то внутри меня начинает нарастать паника. Я не хочу делать ему больно, но я ни за что не позволю ему прикоснуться ко мне. Знаю, мне следует согласиться на его предложение. Задавать ему вопросы, пытаясь выведать нужную мне информацию. По крайней мере, таков был мой план в самом начале. Но это было до того, как я начала присматриваться к Донни. Теперь я хочу держаться от Шона так далеко, как только смогу.

– Позволь мне перефразировать, – говорит Шон тоном, не терпящим никаких возражений. – Ты спишь с одним из наших парней в то время, когда Синдикат уязвим. А я не доверяю ему в проверке той, в которую он вставляет свой член. Так вот как мы поступим. Мы вместе выпьем, а ты ответишь на парочку моих вопросов. Понятно?

Гребаный мудак. Я киваю и выдергиваю руку.

– Конечно.

Дверь открывается, в дверном проеме показывается Ронан. В его глазах скользит обвинение, когда он замечает меня стоящим с Шоном так близко в тесном пространстве.

– Как раз вовремя, – говорит Шон. – Ронан, принеси-ка нам выпить, ладно?

Я бросаю на Ронана красноречивые взгляды, давая ему понять, что я здесь не по своей воле. Он поджимает губы и выходит, не говоря ни слова.

– Проходи, садись. – Шон указывает на стол и стулья в заднем углу.

Послушно следую за ним, в то время как все чего хочу прямо сейчас, это отбить ему почки. Выдергиваю предназначающийся мне стул у него из рук и сажусь, а его взгляд красноречиво указывает на нарастающее в нем раздражение, когда он смотрит на меня. Ронан появляется спустя мгновение с двумя бокалами того, что напоминает мне виски. Я беру свой у него из рук и опрокидываю его содержимое в себя одним махом, даже не заботясь о том, что это такое.

– Ты можешь идти, – выплевывает Шон Ронану.

Он все еще стоит рядом со мной, почти в оборонительной стойке, хотя видно, что он колеблется. Я смотрю на него и улыбаюсь, давая ему понять, что я с этим разберусь. Шон может быть сыном Найла, и он может запугивать всех остальных, но у него явно одна маленькая проблема, если он наивно полагает, что сможет заполучить меня.

Ронан прижимает руки по швам, сжимая в кулаки, но уходит, как ему было приказано.

Шон потягивает свой напиток, глаза оценивающе скользят по мне, прокладывая траекторию по кромке бокала, прежде чем он ставит его на стол.

– Полагаю, Кроу сказал тебе, что среди нас завелась крыса, – говорит он. – Так что, считай это соблюдением формальностей. Уверен, ты понимаешь.

– Конечно. – Одаряю его натянутой улыбкой. Лаклэн никогда не говорил мне ничего подобного. – Спрашивайте меня о чем угодно, мистер МакКенна.

Взгляд его глаз становится совершенно равнодушным, и это приносит мне заметное облегчение.

– Кроу имеет обыкновение отвлекаться на девок, у которых есть пара отменных сисек, – говорит он мне, используя мою грудь, как повод, чтобы еще раз проверить меня. – Но ему это быстро наскучивает. Это может негативно сказаться на Синдикате, особенно когда он приводит сюда незнакомок.

Ха. Посмотрите-ка на этого парня?

Я откидываюсь на спинку стула и оценивающе смотрю на него. Он, правда, думает, что доберется до меня своей маленькой уловкой. Наверное, с другими это срабатывает на ура. Сначала он их разводит, а потом они уже ищут утешение в его объятьях. Вот дерьмо. Но все очевидно, поскольку Шон чувствует острую необходимость конкурировать с Лаклэном. Меня это не удивляет. Теперь, когда я знаю, что дедушка Лака мертв, это значит, что в Синдикате наступило время перемен. Найлу, вероятно, придется назначить кого-то другого на его место. На первый взгляд, все думают, что Шон имеет на это все права. Но у меня сложилось впечатление, что это не так. Найл не похож на человека, который отдаст власть тому, кто этого не заслужил.

Значит, Шон видит в Лаклэне угрозу. Когда я вспоминаю, как Найл отреагировал на его небольшое выступление прошлой ночью, и как он защищался от Лака, становится очевидным, почему. Но чтобы проверить свою теорию, решаю немного подзадорить его.

– Послушайте, мистер МакКенна, я не какая-то там обдолбанная курица. Я знаю, что делает Лаклэн. Я знаю о Синдикате, но для меня это ровным счетом ничего не значит. Видите ли, я просто трахаюсь с ним только потому, что у него есть член. И надо сказать, огромный. Просто огромный, и мне нравится сама мысль, что я могу объезжать его…

– Довольно! – стучит он кулаком по столу.

Все понятно. Не в силах сдерживать улыбку, которая расплывается на моем лице. Я нахожусь на опасной территории, но этот придурок сам напросился. В возникшей паузе ощущаю, как он закипает, прежде чем приходит к какому-то решению. И когда он заговаривает снова, делает он это спокойным и ровным тоном.

– Забавно, – говорит он. – Ты появляешься здесь, и уже на следующей неделе армяне выносят наши двери. Забирают деньги у русских…. – он делает эффектную паузу, чтобы подчеркнуть это, а внутри меня уже посеяны сомнения. Как будто он нарочно пытается сказать мне слишком много.

Он садится и скрещивает ноги.

– Естественно, подозрения сразу падают на Кроу. Его люди начинают сомневаться в его способности умело управлять этим кораблем. А ты знаешь, что случается, когда твои люди сомневаются в тебе?

Когда я смотрю через стол на Шона, он вовсе не похож на обеспокоенного друга, который говорит такие вещи.

Он выглядит почти… удовлетворенным, и это заставляет меня еще больше не доверять его словам.

– Нетрудно догадаться, – отвечаю я невнятно.

Он ухмыляется.

– Нет, ты даже не догадываешься.

– Но разве вы должны так радоваться перспективе того, что нечто ужасное происходит с вашим так называемым братом, – огрызаюсь я. – Не думаю, что это прописано в вашем персональном Кодексе верности.

Он протягивает руку через стол и сжимает мое лицо в захвате так, будто хочет раздавить его.

– Просто знай, я буду следить за тобой, – усмехается он. – Одно неверное движение, Маккензи, и никто больше о тебе не услышит.

Я не вздрагиваю и не съеживаюсь, чего он, скорее всего, и ожидает. Вместо этого смотрю ему в глаза и демонстрирую подобие уважения, которого он так отчаянно жаждет. Не знаю кто из них хуже: он или Донован.

– Вам нет нужды беспокоиться обо мне, – уверяю его я. – Я буду здесь, пока Лаклэн не надоест мне.

На его лице расцветает самодовольная ухмылка, и он разжимает руку.

– Это произойдет, скорее, раньше, чем позже.

Я встаю и разглаживаю складки на платье.

– Я могу идти?

У него на лице до сих пор играет жуткая ухмылка. В последний раз он окидывает меня взглядом своих цепких глаз и кивает. Когда я открываю дверь, и вижу Ронана, стоящего снаружи, мое мертвое сердце немного теплеет. Я протягиваю руку и взъерошиваю его волосы, заставляя его буквально выпрыгнуть из кожи вон.

– О, Ронан, – воркую я. – Я тронута твоей заботой обо мне. Думаешь, ты сможешь сбить с него спесь?

Он взглядом следует за Шоном, когда он проходит мимо нас, насвистывая веселую мелодию, и хватает меня за руку.

– Давай-ка я вытащу тебя отсюда.

Ронан выводит меня через черный ход позади клуба к машине. Но прежде, чем мы проходим с ним пять метров, он замирает и толкает меня себе за спину.

– Что происходит? – интересуюсь я.

Вокруг нас начинается стрельба, и Ронан затаскивает нас обоих за одну из припаркованных машин в укрытие. Он достает пистолет, срывая с себя куртку.

– Мне нужно на это отвечать? – мычит он с досадой.

– Нет, – пищу я. – Можешь не отвечать.