Текст книги "Сильнее всех преград (СИ)"

Автор книги: Zetta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

– Отвечай, где вы взяли меч!

Та не шелохнулась, лишь опустила глаза. Беллатриса грубо вздёрнула её лицо за подбородок, больно сжимая челюсть:

– В глаза мне смотри, паршивка! Откуда он у вас?

– Я не... я не знаю, – всхлипнула Грейнджер, полными ужаса глазами наблюдая за тем, как её мучительница направляет на неё волшебную палочку.

– Не знаешь? – с издёвкой переспросила Беллатриса и, не дожидаясь ответа, с искажённым злобой лицом выкрикнула: – Круцио!

Ноги Грейнджер подкосились, она упала на колени, и на всю гостиную раздался ужасный протяжный крик. Драко метнулся к тётке, сам не зная, что делает, но зная, что должен что-то сделать. Но в двух-трёх шагах от неё он с размаху напоролся на невидимый барьер – подобный тому, какой сам создавал когда-то на катке Чёрного озера.

Беллатриса тем временем отвела палочку в сторону и резко встряхнула Гермиону за плечи:

– Спрашиваю ещё раз: где вы взяли меч? Где?!

– Нашли, – в отчаянии всхлипнула та. – Мы его нашли... Пожалуйста, не надо!

Палочка уткнулась ей в грудь, и снова раздался душераздирающий крик. Драко отошёл к стене, стараясь действовать хитрее, и незаметно направил свою палочку на барьер, мысленно проговорив: «Финита Инкантатем». Ничего не произошло. Он попробовал заклинание ещё несколько раз, потом Редукто, Диффиндо, Бомбардо, но ничего не действовало, а Грейнджер всё продолжала кричать, задыхаясь и плача.

– Ты лжёшь, паршивая грязнокровка! – Беллатриса ударила её по лицу. – Вы забрались в мой сейф в банке! Правду, говори правду! Круцио!!!

Ещё один ужасный вопль, переходящий в хрип, смешанный с рыданием. Драко в бессильной злобе сжал попавшуюся под руку статуэтку с каминной полки – так, что она раскрошилась, усеяв тёмно-фиолетовый ковёр обломками фарфора. Никто не обратил на это внимания.

– Что ещё вы взяли? – завизжала Беллатриса, вцепившись в волосы Грейнджер на затылке, задрав её голову назад и приставив к горлу короткий серебряный кинжал. – Что ещё вы там взяли? Говори правду, не то, клянусь, я тебя зарежу вот этим кинжалом!

Бедная гриффиндорка лишь отчаянно хватала воздух ртом, заходясь в приступе мучительного кашля, её крики резали Драко почти так же, как памятная Сектумсемпра. Он ненавидел себя, ненавидел Беллатрису, но ничего не мог сделать.

– Что ещё вы там взяли, что ещё? ОТВЕЧАЙ! КРУЦИО!

Крики уже эхом отдавались от стен.

– Как вы забрались в мой сейф? – орала Беллатриса. – Вам помог этот мерзкий гоблин?

– Мы с ним только сегодня встретились! – рыдала Грейнджер. – Не забирались мы в ваш сейф... Этот меч – не настоящий! Подделка, просто подделка!

– Подделка? – хрипло каркнула Беллатриса. – Очень правдоподобно!

– Это легко проверить! – подал голос Люциус и повернулся к ошеломлённому сыну. – Драко, приведи гоблина. Он скажет, настоящий этот меч или нет.

Драко словно в тумане двинулся к двери, прошёл по коридору, также бездумно, будто оглушённый заклятием, спустился по лестнице и подошёл к двери в подвал.

– Отойдите к стене! – дрожащим голосом сказал он, плохо владея собой после увиденного. – Без глупостей, или я вас убью!

Услышав, как все послушно отступили, он открыл скрипучий замок и распахнул дверь, успев заметить, как все огни, горящие в подвале, чудесным образом юркнули к кому-то из пленников в карман. В подвале стало темно, хоть глаз выколи.

Сочтя это видение за бред воспалённого мозга, держа перед собой волшебную палочку, Драко, бледный и решительный, вошёл в подземную тюрьму. Поттер, Уизли и Томас, по-прежнему связанные, стояли у стены напротив, Крюкохват почти без чувств висел на верёвках, а Олливандер с Лавгуд прижались к колонне. Драко шагнул вперёд, схватил маленького гоблина за руку и, пятясь, выволок его наружу. Дверь захлопнулась, и в то же самое мгновение Драко услышал за ней громкий треск. Но сейчас он не мог думать ни о чём, кроме того, чтобы как можно скорее доставить гоблина Беллатрисе – так она хотя бы ненадолго отвлечётся от истязаний Грейнджер, которая снова страшно кричала...

Он подвёл Крюкохвата к тётке. Та сразу метнулась к нему, швырнув измученную жертву на пол. В глазах Грейнджер застыла бесконечная боль, а на руке зияли кровавые буквы, выведенные по-магловски, кинжалом: «грязнокровка»...

– Ну, мерзкий гоблин, – прошипела Беллатриса, наклоняясь к Крюкохвату и протягивая ему меч, – говори, настоящий этот меч или нет?

Гоблин медленно повернул меч в длиннопалых руках и спокойно ответил:

– Нет. Это подделка.

Вдруг со стороны подвала снова раздался громкий треск.

– Что это? – вскрикнул Люциус, беспокойно озираясь. – Вы слышали? Что там за шум?

– Драко... Нет, позови Хвоста! Пускай сходит проверит.

Петтигрю тут же вылез из тёмного угла, где смирно сидел всё это время, и, прошмыгнув мимо Беллатрисы, спустился по лестнице; в подвальных сводах гулко прозвучали его торопливые шажки, потом всё стихло. В гостиной прислушивались, не донесётся ли ещё какой-нибудь звук из подвала.

– Что там, Хвост? – крикнул Люциус.

– Ничего! – сипло прокричал тот в ответ. – Всё в порядке!

Беллатриса снова повернулась к Крюкохвату.

– Значит, подделка?

– Да.

– Ты уверен? – прищурилась она. – Совершенно уверен?

– Да, – повторил гоблин с непроницаемым видом.

Беллатриса вздохнула с облегчением и заметно расслабилась.

– Хорошо!

Небрежным взмахом волшебной палочки она полоснула гоблина лезвием по лицу, так что на сморщенной коже мгновенно выступила кровь, и Крюкохват с криком рухнул к её ногам. Беллатриса пинком оттолкнула его в сторону.

– А теперь, – победно звенящим голосом провозгласила она, – вызовем Тёмного Лорда!

Беллатриса отвернула рукав и коснулась Чёрной метки. Драко сразу же почувствовал жжение в левом предплечье.

– Полагаю, – с ехидным оскалом сказала она, – грязнокровка нам больше не нужна. Забирай её, Сивый, если хочешь.

– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!

Дверь в гостиную распахнулась, и оттуда в комнату ворвался Уизли. Увидев его, Драко ощутил смесь удивления и какого-то мстительного торжества. Беллатриса оглянулась, навела волшебную палочку на рыжего...

– Экспеллиармус! – проревел тот, палочка вырвалась из рук тётки и отлетела прямо в руки Поттера – он вбежал в комнату вслед за Уизли. Люциус, Нарцисса и Сивый обернулись разом, а Поттер закричал:

– Остолбеней!

Люциус повалился прямо в камин. Драко направил палочку в сторону Поттера, но не прямо на него, мысленно проговаривая наипростейшие заклинания, которые Поттеру не составит труда отразить: Импедимента, Релашио, Экспеллиармус... Краем глаза он видел, как заклятия матери и Сивого огненными струями чиркнули мимо Поттера в тот момент, как он бросился на пол и откатился за диван.

– СТОЯТЬ, ИЛИ ОНА УМРЁТ!

Все оглянулись. Беллатриса держала на весу Грейнджер, которая, похоже, была без сознания, приставив к её горлу серебряный кинжал.

– Бросайте волшебные палочки, – прошипела она Поттеру и Уизли. – Бросайте, или мы сейчас увидим, насколько у неё грязная кровь!

Уизли окаменел, сжимая палочку в кулаке. Поттер вылез из-под дивана и выпрямился.

– Я сказала: бросайте! – провизжала Беллатриса, крепче прижимая лезвие кинжала к горлу Грейнджер.

На коже выступили капельки крови.

– Ладно! – крикнул Поттер и швырнул на пол отнятую у Беллатрисы палочку. Уизли сделал то же самое. Оба подняли руки.

– Молодцы! – злорадно улыбнулась Беллатриса. – Драко, подними палочки! Тёмный Лорд скоро будет здесь, Гарри Поттер! Близится твоя смерть!

Драко быстро подобрал палочки, лихорадочно соображая, как ещё помочь Поттеру в этой безвыходной ситуации.

– А пока, – негромко проговорила Беллатриса, прерывая бешеный поток его мыслей, – я думаю, Цисси, нужно заново связать этих маленьких героев, а Сивый пусть позаботится о мисс Грязнокровке. Я уверена, Сивый, Тёмный Лорд не пожалеет для тебя девчонки после того, что ты сделал для него этой ночью.

При последних словах над головой всех присутствующих послышалось какое-то странное дребезжание. Все посмотрели вверх. Громадная хрустальная люстра дрожала всеми своими подвесками. Вдруг она оборвалась и полетела вниз. Беллатриса стояла прямо под ней; она едва успела отскочить, уронив Грейнджер. Люстра грохнулась о пол грудой цепей и хрусталя, накрыв Грейнджер и гоблина, который так и не выпустил из рук гриффиндорский меч. Во все стороны брызнули сверкающие осколки; один из них прилетел Драко в лицо и рассёк ему щёку. Он прижал руку к окровавленному лицу, забыв о волшебных палочках в другой руке, и нарочно ослабил хватку, видя, как Поттер перепрыгнул через кресло и подлетел к нему...

Все три палочки без труда оказались у Поттера, и тут же раздался крик:

– Остолбеней!

Кого-то оторвало от земли, кажется, Сивого, подбросило к самому потолку и с треском швырнуло на пол. Беллатриса вскочила на ноги, размахивая серебряным кинжалом, а Нарцисса нацелилась волшебной палочкой на дверь.

– Добби?! – вскрикнула она. Даже Беллатриса оцепенела. – Ты! Это ты обрушил люстру?

Крошечный домовик рысцой вбежал в комнату, наставив трясущийся палец на свою бывшую хозяйку.

– Не тронь Гарри Поттера! – пропищал он.

– Убей его, Цисси! – завопила Беллатриса, но тут опять раздался треск, и палочка Нарциссы, вылетев у неё из рук, приземлилась у дальней стены.

– Ах ты, дрянная мартышка! – зашлась криком Беллатриса. – Как ты смеешь отнимать палочку у волшебницы? Как смеешь не слушаться хозяев?

– У Добби нет хозяев! – пропищал эльф в ответ. – Добби – свободный домовик, и он пришёл спасти Гарри Поттера и его друзей!

Жжение в метке стало невыносимым. Драко смутно сознавал, что у беглецов осталось всего несколько секунд до появления Волан-де-Морта.

Поттер бросил Уизли одну из волшебных палочек, потом нагнулся и выволок из-под люстры стонущего Крюкохвата, всё ещё сжимавшего меч. Взвалив его на плечо, он схватил Добби за маленькую ручонку.

Они впятером повернулись на месте, чтобы трансгрессировать, а вслед им через всю комнату летел кинжал Беллатрисы...

====== 24. Препятствия ======

Эту ночь Малфой-мэнор и его обитатели запомнили на всю оставшуюся жизнь. По полу гостиной, как какой-то мусор, были разбросаны израненные, измученные, истерзанные тела; одежда на них вымокла в лужах крови и, засохнув, встала колом, а воздух во всём доме был пропитан ненавистью, жестокостью и насилием.

На хозяев поместья Волан-де-Морт не обратил никакого внимания: полностью проигнорировал Люциуса, ползающего по холодному полу на коленях, и Нарциссу, покорно склонившую голову в ожидании возмездия. Драко был с ними, рядом, готовый в любой момент принять на себя гнев Тёмного Лорда, готовый во что бы то ни стало защищать мать, хотя она-то как раз была единственной в их семье, у кого сохранилось главное оружие – волшебная палочка.

Едва забрезжил рассвет, Волан-де-Морт покинул мэнор, оставив после себя лишь кровь, боль и мученические стоны. Несколько часов кряду Драко помогал отцу выволакивать из гостиной тела, оттирать от крови стены, приводить комнату и коридоры в приемлемый вид – вручную, без всякой магии, наблюдая на его заострённом осунувшемся лице бессильную злобу. Знал ли он, волшебник из древнего чистокровного рода, знал ли он когда-нибудь, что будет руками отмывать кровь, как простой человек, как магл? Драко невесело усмехнулся. Он был готов поспорить на что угодно, что отец даже не допускал такой мысли.

Ближе к полудню Драко зашёл в комнату матери – попрощаться. Из гостиной доносились обрывки гневных фраз Люциуса и Беллатрисы: не на шутку напуганные яростью Волан-де-Морта, незримые следы которой ещё долго будут напоминать о его визите, они обвиняли друг друга в очередном провале, ведь Поттер ускользнул прямо у них из-под носа. Драко поджал губы, невольно слушая их: эта перебранка – лишь выброс эмоций и трёпка нервов, а виновны тут все, и он – больше всех.

Нарцисса сидела с шитьём в руках, но её глаза были обращены к тусклому свету из окна: день с самого утра был пасмурный, и небо набухло свинцом, как будто вобрало в себя все не пролитые человечеством слёзы и было готово в любую секунду обрушить эти тонны воды на людей, суетящихся там, внизу.

Драко прикрыл за собой дверь, и Нарцисса перевела на него отрешённый взгляд, который сразу стал осмысленным.

– Уходишь, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала она.

– Да, – отозвался он и, помолчав с мгновение, добавил в каком-то порыве жалости, смешанной с сыновней любовью: – Поехали со мной, побудешь немного в Лондоне, отойдёшь от этого кошмара.

Нарцисса улыбнулась уголком рта.

– Драко, ты же знаешь, что я не соглашусь. Я не оставлю отца. А ты поезжай, мы будем только рады, если ты как можно скорее покинешь это место. Меня саму мутит от всего, что произошло и происходит тут всё время, с тех пор, как дом стал штаб-квартирой... в каждом запахе мне чудится кровь и пот, в каждом звуке – крик боли, в каждом слове – этот холодный, высокий голос.

Драко осторожно забрал у неё пяльцы с канвой и отложил в сторону.

– Что я могу сделать для вас? – приглушённым голосом спросил он. – Это моя вина. Моя, как всегда. Разумеется, я узнал Поттера сразу. Но...

– Ты не выдал его, – закончила за него Нарцисса, – и правильно, мой мальчик. Я тоже не хотела выдавать эту девочку, Грейнджер, но слишком поздно спохватилась. Драко, – она решительно посмотрела ему в глаза, – я порой разрываюсь надвое. Твой отец сам уже давно разочаровался в идеях Пожирателей, да только боится признать это и заставляет меня продолжать прислуживать Лорду. А во мне всё бунтует против него, против этого безумства. Ведь эти ребята... ох!

– Мам, успокойся, – Драко мягко погладил её плечо, – я чувствую то же самое. И я признаю: я чертовски рад, что они сбежали. Если кто и может победить Тёмного Лорда, то только они. Дамблдора нет, в школе царит произвол, так что...

Вдруг Нарцисса перехватила руку сына.

– А как твоя Астория, с ней всё в порядке?

Несколько секунд Драко с изумлением смотрел на мать: после этой чудовищной ночи она помнит о его возлюбленной и беспокоится за них обоих, хотя пора подумать о самой себе: ей оставаться в этом доме, больше похожем на место казни, ей сталкиваться каждый день с Пожирателями смерти, с их злобой и жестокостью... Всё-таки она истинная Блэк, стойкая и мужественная.

– Когда мы попрощались на вокзале, с ней всё было хорошо, – ответил Драко с лёгкой улыбкой; мысли об Астории имели своё особое, неповторимое действие. – Надеюсь, и сейчас тоже.

– Ты ведь к ней едешь? – в голубых глазах Нарциссы сквозило одобрение.

Драко кивнул, выпрямляясь и по привычке щупая карман, где всегда лежала палочка. Сейчас он был пуст.

– Тем более поехали со мной в Лондон, я вас познакомлю.

Нарцисса чуть качнула головой.

– Мам, ты спрашиваешь о девушке, которую никогда не видела, но при этом почему-то не хочешь узнать её поближе, – он нахмурился.

– Всему своё время, Драко. Но знай, что я давно приняла её. Я вижу, что с тобой происходит, когда ты о ней говоришь; более того, я знаю, что ты на самом деле её любишь. Для матери этого более чем достаточно – чтобы её ребёнок был счастлив.

– Спасибо, – кивнул Драко, улыбаясь, – ты всегда меня понимала. Но поймёт ли отец?

– Время всё расставит на свои места, вот увидишь, – с этими словами Нарцисса взяла с круглого столика свою волшебную палочку и протянула сыну. – Возьми. Нам с отцом будет спокойнее, если палочка будет у тебя.

Драко собирался возразить, но мать предупреждающим жестом остановила его:

– В Хогвартсе без палочки никак, тем более сейчас. И подумай об Астории. Наверняка придётся ещё не раз защищать её.

Они посмотрели друг на друга, поняв всё без слов, и Драко, напоследок обняв мать, стремительно вышел из комнаты.

Мейфэр, лондонский квартал офисных зданий, недалеко от которого жил Блейз, встретил Драко тёмно-серым небом, проливным дождём и шквалистым ветром. Минуту назад, когда он стоял возле своего особняка в Белгравии, готовясь трансгрессировать, на лицо ему падали слабые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь плотные облака, а ветра не было и в помине. Переменчивая английская погода нисколько не радовала Драко, но, с другой стороны, это был повод проверить, как слушается его палочка матери.

– Импервиус! – прошептал он, улучив момент, когда прохожих вокруг почти не было. Дождь с ветром перестали хлестать его по лицу, но одежда всё равно продолжала намокать, что, в общем-то, было кстати: идя без зонта под сумасшедшим ливнем в абсолютно сухом костюме, ему вряд ли удалось бы не вызвать подозрений маглов, которые, несмотря на непогоду, сновали туда-сюда по полным воды улицам.

Почти дойдя до дома Блейза, Драко свернул в торговые ряды. Магловских денег с собой было немного, но он не мог себе позволить заявиться в гости с пустыми руками; достаточно было того, что он и так заявится без приглашения.

Купив большую коробку конфет за совершенно не понятную ему цену и напрочь отказавшись пересчитывать сдачу (в итоге он оставил её продавцу в качестве чаевых), Драко вышел из магазина и снова нырнул в поток людей и воды. К тому моменту, когда он достиг крыльца роскошного дома на Бонд-стрит, о существовании которого маглы даже не подозревали, его одежда вымокла до нитки.

В ответ на условный стук в дверь раздались тихие быстрые шаги – Блейз никогда не умел тихо спускаться по лестнице, особенно если знал, что в гости «притащился этот блудный сын Малфой». Драко ещё не успел подумать, кто из сестёр Гринграсс откроет ему, как из-за двери послышался весёлый голос Дафны:

– И кто в такую погоду бродит по улицам?

С этими словами, не заставляя Драко ждать больше ни секунды, она впустила его внутрь, в блаженное сумрачное тепло – привычка Блейза зажигать свет строго после пяти часов вечера осталась неизменной – и, взяв из его рук конфеты, поскорее заперла дверь.

– Привет, Дафна, – он был искренне рад её видеть.

– Привет, – с улыбкой ответила та и оглядела его с ног до головы. – Хм, вид не самый лучший. Нужно это исправить.

Отточенное движение палочкой, и костюм мгновенно стал сухим, за что Драко был ей весьма благодарен. Подойдя к зеркалу, он привёл в порядок растрёпанные волосы и сказал преувеличенно громко:

– А что, хозяину дома не судьба поднять с дивана своё бренное тело?

Тут же раздался хлопок трансгрессии и ликующий вопль:

– Мерлиновы кальсоны, Малфой, ты ли это?!

– Да нет конечно, я профессор Стебль под Оборотным зельем, – рассмеялся Драко, горячо пожимая руку друга.

– Я до самого конца не верил, что ты явишься, хотя Астория утверждала обратное, – Блейз подмигнул и вскинул указательный палец, не давая Драко сказать ни слова. – Я великий легилимент и знаю, о чём ты сейчас спросишь, поэтому отвечаю сразу: мы решили не упускать возможности развлечься в последний выходной и пошли кататься... дорогая, как эта штуковина называется?

– Ролики, – со смехом откликнулась Дафна из столовой.

– Во! На роликах. У маглов это очень популярно. Астория ждала тебя с самого утра, и мы с Дафной катались вдвоём, но к обеду вытащили и её. Короче, поздравь меня, дружище, сегодня я впервые встал на эти бешеные колёса и сразу же покорил своим отменным катанием всех девушек Грин-парка!

– Я всё слышу! – снова донеслось из столовой.

– Поздравляю, – усмехнулся Драко, располагаясь на знакомом диване; сколько раз он бывал в гостях у Блейза? Не сосчитать. – Только не говори мне, что вы оставили Асторию в парке.

– Нет, она в ванной, – Блейз так и сиял, – мы имели неосторожность укатить слишком далеко от дома и на обратном пути попали под дождь. А трансгрессировать, когда на ногах эта штуковина, я как-то не решился. Зато столько удовольствия! – Он даже подпрыгнул, не обращая никакого внимания на скептическую ухмылку Малфоя. – Советую и тебе попробовать, вот смеху-то будет!

Драко швырнул в него подушкой и крикнул в сторону столовой:

– Дафна, что ты сделала с Забини? Он же неприлично счастливый.

– Не завидуй, – хмыкнул Блейз, но, подняв глаза на винтовую лестницу, ведущую наверх, тут же расплылся в широкой улыбке, – хотя, тебе и не придётся.

С тихим хлопком он исчез, а Драко встал с дивана, напряжённо всматриваясь в темноту лестничной площадки второго этажа, где промелькнула стройная фигурка в светлом домашнем платье.

– Драко!

Её звенящий радостный голос заставил Малфоя моментально рвануться ей навстречу; он не мог ждать больше ни секунды. Астория торопливо сбежала вниз по ступенькам, и уже посередине пролёта он подхватил её на руки, прижал к себе, забыв обо всём на свете, потом сел на ступеньку, по-прежнему не выпуская Асторию из рук, вдыхая аромат её спутанных, ещё влажных волос, чувствуя тепло гибкого тела и мягкость бархатистой кожи, обнимая всё крепче, без слов целуя её шею, глаза, губы... Как же сильно он хотел ощутить знакомую, но оттого не менее долгожданную сладость её податливых нежных губ, осознать вновь, что она рядом – его единственная, дорогая сердцу и так странно и так сильно влюблённая в него.

– Эй, вы там живы ещё? – раздался снизу голос Блейза. – Или уже слопали друг друга?

Драко и Астория оторвались друг от друга, рассмеявшись. Взявшись за руки, они спустились по лестнице, у самого подножия которой Драко тихо сказал:

– Ты мой Патронус, Астория.

– В смысле? – улыбнулась она.

– Рядом с тобой исчезают все мои плохие воспоминания.

– А их много? – в её голосе послышалось волнение.

– Я расскажу тебе сегодня, наедине. Речь пойдёт о Поттере и его друзьях, – тихо сказал Малфой, когда они уже вошли в столовую. Он отодвинул её стул и, наклонившись, добавил: – Не волнуйся, с ними всё в порядке. Уже.

Обед прошёл очень оживлённо: уплетая вкусности, приготовленные Дафной, Блейз взахлёб рассказывал о прошедших каникулах, время от времени поминая все детали одежды Мерлина или восклицая в стиле мистера Уизли: «Маглы такие изобретательные!» Драко слушал его, то и дело поглядывая на Асторию, которая после его слов, похоже, не могла спокойно усидеть на месте.

Массивные настенные часы пробили шесть, и друзья, словно по команде, одновременно повернулись к окну, за которым внезапно стало так светло, словно это был не апрельский вечер, а летнее утро.

– Неужели дождь закончился, – Дафна распахнула окно, – какая красота, вы только посмотрите!

Ставшая ещё более яркой и сочной после дождя трава вдоль подъездной дорожки искрилась капельками влаги, небольшой садик перед домом благоухал ароматами пионов и тюльпанов, которые раскрыли свои бутоны навстречу прорвавшемуся сквозь облака солнцу, а воздух наполнился радостным щебетанием птиц и жужжанием первых проснувшихся насекомых.

– Жизнь продолжается! – торжественно провозгласил Блейз. – Ну, чем займёмся?

Драко был вынужден осадить пыл друга: ещё во время обеда ему пришла в голову одна мысль, и теперь погода позволяла её реализовать.

– Астория, – сказал он, заворожённо наблюдая за тем, как она расчёсывает высохшие волосы, – ваш дом ведь недалеко отсюда?

Они уже миновали несколько улиц и два сквера, выйдя за пределы района Мейфэр, когда Драко закончил свой рассказ о том, что произошло сегодня ночью в поместье. Он намеренно упустил большую часть мучений Гермионы и почти ничего не сказал о Волан-де-Морте, но Астория, всю дорогу теребившая пояс своего плаща так, что он в конце концов развязался, всё равно выглядела очень встревоженной.

– Неужели они спаслись, – из её груди вырвался вздох, выражавший смесь беспокойства и облегчения. – И Полумна, и ребята... Значит, Дин тоже был с ними? И мистер Олливандер?

Драко молча кивнул, опустив взгляд на носки своих начищенных до блеска туфель, и чуть замедлил шаг. Он чувствовал на себе взгляд Астории, в котором вместо осуждения почему-то был тихий восторг.

– Ты помог им, Драко, ты помог им бежать... ты такой молодец!

Она вдруг прижалась к нему и звонко чмокнула в щёку. Малфой повернул голову и встретился с ней взглядом: синие глаза так и светились.

– И почему ты видишь во мне только хорошее? – проворчал он, с трудом сдерживая улыбку. – Если бы я вмешался раньше, то мог бы не допустить пыток Грейнджер и гоблина, не допустить появления Лорда и всего, что за этим последовало.

– Вмешаться? – Астория резко остановилась и, преградив ему дорогу, решительно ткнула пальцем в его грудь. – Драко, ты сделал всё возможное в этой ситуации, чтобы помочь Гарри и чтобы не попасться самому. Я уверена, что Беллатриса не посчиталась бы с тем, что ты её племянник. События в Отделе тайн ясно дают понять, что она готова запросто убить родственника, если тот идёт против идей её обожаемого повелителя!

Юноша несколько мгновений пристально смотрел на девушку, потом взял её за руку и решительно повёл за собой через дорогу, перпендикулярную Вэнди-стрит.

– Мне так не хватало этого, – усмехнулся он, когда они прошли несколько кварталов. – Твоего огня.

Астория смутилась и быстро перевела взгляд на выстроившиеся справа от них магловские постройки, а потом посмотрела вперёд, выискивая дом, в котором не была уже полгода. Вдалеке виднелась ярко-зелёная кленовая роща; могучие деревья возвышались в конце улицы,словно стражи, и со стороны рощи доносился еле слышный шелест листьев, трепетавших под слабым дуновением ветерка. Астория ускорила шаг, сгорая от нетерпения поскорее попасть в родной дом, и её нисколько не насторожило, что улица абсолютно безлюдна, а воздух вокруг стал намного прохладнее. Она лишь крепче сжала руку своего спутника, продолжая чуть ли не бежать к видневшемуся за резной оградой домику и не обращая внимания на всё усиливающийся холод, необычный для такого тёплого вечера. Драко, внезапно всё поняв, резко остановился и выхватил волшебную палочку.

– Стой, – произнёс он одними губами, сосредоточенно всматриваясь в опустившийся на дом сумрак. Они были недалеко от калитки, как вдруг из-за неё повеяло таким холодом, что изгородь мгновенно покрылась инеем. – Астория, быстро назад! – закричал Драко, отталкивая её за спину.

Теперь потемнело всё вокруг, солнце исчезло за мгновенно набежавшими тучами, кожу и лёгкие сковал такой мороз, что тяжело было вздохнуть, и из-за ограды, увитой плющом, выплыли три фигуры в чёрных развевающихся балахонах. Драко слышал, как Астория судорожно ищет палочку и никак не может найти, и понял, что должен в одиночку отразить атаку сразу трёх дементоров. Они плыли всё быстрее, вытянув покрытые слизью руки-струпья, открыв беззубые рты и дыша – тяжело, натужно, с леденящим душу хрипом. Драко поднял палочку...

– Экспекто Патронум! – он толком не успел сосредоточиться, и поэтому лишь струйка серебристого газа вылетела из кончика палочки, ничуть не испугав наступавших дементоров.

Астория выскочила из-за спины Драко, нацелила палочку на дементора, который был ближе всего к нему, и поспешно выпалила:

– Экспекто Патронум!

Безрезультатно. Они оба слишком торопились, оба хотели во что бы то ни стало защитить друг друга, оба не могли собраться с мыслями. Дементоры приближались: один плыл прямо на них, а двое заходили справа и слева; уже чувствовался исходящий от них смрадный запах, уже можно было различить, несмотря на сгустившуюся тьму, пустые глазницы...

– Драко, у меня не получается, – сбивчиво пролепетала Астория, – что делать, что нам делать?

Малфой схватил её за свободную руку и твёрдо сказал:

– Давай вместе. Сосредоточься.

– Хорошо, – Астория закрыла глаза, отчаянно борясь с пробирающимся в душу отчаянием. – Хорошо, сейчас...

– Вспомни, как мы впервые поцеловались, – вырвалось у него первое, что пришло в голову: любое воспоминание, связанное с Асторией, было счастливым.

Она кивнула, чуть улыбнувшись и концентрируясь только на его тёплой ладони, крепко держащей её ладонь. Перед мысленным взором появилась Выручай-комната, Драко без палочки, с порванным левым рукавом рубашки, бешено доказывающий, что ей нельзя не то что встречаться, а даже рядом находиться с Пожирателем смерти... И через секунду – она в его жарких объятиях, во власти его губ, жадно и испытующе целующих её, пробующих её на вкус, шепчущих такое необходимое “ты мне нужна”...

– Раз, два, три. Экспекто Патронум!!! – выкрикнули они в один голос, держась за руки и ощущая небывалый прилив силы оттого, что были вместе.

Серебристые змея и дельфин одновременно вырвались из их волшебных палочек и помчались на дементоров. Те сразу отшатнулись, словно обжёгшись о невидимый огонь, а Драко и Астория, не дожидаясь, пока исчезнут их Патронусы, выкрикнули снова, ещё громче:

– ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!!!

Новые Патронусы, ещё более мощные, выскочили из кончиков палочек и, сплетясь между собой, плотным кольцом окружили дементоров. Те захрипели ещё сильнее, словно задыхаясь; запертые в этом кольце, неестественно вытягивая склизкие руки, они нелепо озирались слепыми глазницами, ища выход. Драко и Астория, с поднятыми палочками, как зачарованные смотрели на серебристую субстанцию, окутавшую дементоров, которая, мерцая, постепенно растворялась. Как только она растаяла, непрошеные и явно испуганные “гости” поспешили убраться прочь.

– С ума сойти, – выдохнула Астория, когда дементоры исчезли, и на улице снова стало светло. Она вздрогнула, но не от холода, как будто только сейчас осознав всю опасность случившегося. – Драко, ты видел, как они переплелись? Я не думала, что такое вообще бывает. И у меня никогда не было такого сильного Патронуса!

– Ты вся дрожишь, – сказал он, обнимая её. – А мой Патронус мог быть и лучше – всё-таки эта палочка плохо меня слушается. Астория, милая, успокойся, всё закончилось.

Он осёкся, резко подняв голову. Не всё.

От крыльца дома к ним крадущейся походкой приближался коренастый мужчина в мантии с капюшоном, накинутым на голову, и с палочкой наготове. Похоже, это он наслал на ребят дементоров, а теперь, когда жуткие существа в чёрных плащах испарились, был вынужден сам выступить из тени.

– Экспеллиармус! – без всякого предупреждения выпалил он.

– Протего! – мгновенно среагировал Малфой, но эффект был хуже ожидаемого: мужчину не отбросило, как это обычно бывало после защитных чар, применённых с помощью палочки из боярышника, а лишь слегка качнуло.

– Вы кто такие? – пробасил тот, вперившись зорким взглядом тёмных глаз в Асторию, которая успела закрыть пол-лица шарфом. – Ты Гринграсс?

– Нет, – приглушённо ответила она, но Драко, снова заслоняя её собой, сказал неизвестному:

– Для начала выясним, кто ты. Дементоры твои? Что тебе здесь нужно?

– Я стерегу дом предателя крови по приказу... по приказу кое-кого, – горделиво отозвался он, переводя взгляд на Драко и внимательно рассматривая его, словно увидел в чертах лица что-то знакомое. – Если этот гад вернётся сюда со своей магловкой, я встречу их как полагается!

Рот мужчины расплылся в хищной ухмылке, обнажив кривые зубы, и Астория, шумно дыша от гнева, уже начала поднимать волшебную палочку, но Драко остановил её, невербальным заклинанием сковав движения.