Текст книги "Хроники Эдена. Светоч (СИ)"
Автор книги: Write_by_Art
сообщить о нарушении
Текущая страница: 68 (всего у книги 70 страниц)
– Это Артефакт, про который говорил Годфри. Сухо подал голос Архангел, на что обратила внимания Велма, кивая.
– Он будто зовёт меня. Непонимающе говорила Велма, осматривая кубик все тщательнее, не понимая что происходит между ней и кубиком. В воздухе показались привычные молнии, непривычного цвета, и что-то начало происходить, понемногу разрастаясь в непривычную, для Архангела, картину.
– Что-то непонятное. Покачала головой Велма, сжимая кубик что есть силы, в то время как вокруг неё побежали молнии.
– Он как будто хочет мне показать что-то. Бормотала Велма, поднимаясь на ноги, крепко сжимая кубик, огонёк внутри которого стал гореть, что выглядело просто невероятно. Как только она обернулась, Михаил отступил назад, не веря своим глазам. Глаза девушки светились оранжевым светом. Тем самым, который Михаил уже видел раньше, только он отличался светом, если брать в пример Циркачей, или Светочей правителей, к которым относился Анджелатриус.
Архангел растерялся, отойдя на шаг в сторону, пропуская Велму, рука которой начала светится оранжевым светом, сжимая кубик.
– Что-то странное… Я не понимаю… Продолжала твердить Велма, обнаруживая свечение своей руки. Кубик с Артефактом внутри придавал Велме больше силы, одаривая её светом всё больше, отчего девушка заряжалась энергией, заливаясь оранжевым светом.
– Я чувствую это! Внезапно воскликнула Велма, оборачиваясь к Михаилу.
– Нам нужно на Землю, срочно! Мне кажется, я смогу это сделать! Девушка продолжала заливаться светом, что начинал гореть всё ярче.
– Нам нужно, срочно, попасть на Землю! Пора прекратить войну! Воскликнула девушка, и яркий свет осветил всю комнату, вырываясь несуразными бликами, в то мгновение, как Михаил, схватив Велму, трансгрессировав на Землю, перенося девушку в самый центр поля битвы. На сей раз трансгрессия прошла немного иначе и, вместо обычного появления другого мира, после переходя с Эдена, Михаил не увидел ничего. Последней, перед ним предстала Велма, которую Михаил не смог удержать, в секунду после телепортации. Девушка выстрелила светом, вздымаясь ввысь, оставляя Михаила, как и всех тех, кто был вокруг – пропасть и провалится в самую яркую вспышку, которая ослепила всю планету ярким светом, который стёр всю картинку перед собой.
За несколько мгновений перед вспышкой, Квентин стоял позади Анджелатриуса, в компании Мистера Л и Годфри, которые рассматривали малыша Квентина. Воспоминание продолжалось.
– Он Циркач? Поинтересовался Годфри, на что Анджелатриус покачал головой.
– Этот парень не просто Циркач, Годфри. Поправил Короля Бог, ведая всем план своих действий, и раскрывая карты перед Квентином, что вторгся в воспоминание с разрешение того, кому оно принадлежало.
– Я проложил ему особый путь. Его миссия будет самой значимой на этой Земле, ведь именно этот парень поможет Светочи вызвать отголосок в одиночку.
Годфри не понимал что именно имеет в виду Бог, внимательно рассматривая Квентина.
– Я написал им особые жизни, каждое действие из которых, в конечном итоге, приведёт к их встрече. Я сплел их вместе, дабы весь путь, который они прошли – привёл их к тому, чтобы спасти планету. Говорил Бог, чем сеял ещё больше сомнений.
– О чём ты говоришь, Анджелатриус? Вновь, игнорируя правила из-за вспышки злости, спросил Годфри, на что Бог не обратил внимания, вглядываясь в малыша Квентина.
– Он пройдёт тяжелый путь. Его ждёт опасная жизнь и самые невероятные открытия. Я написал ему жизнь, полностью продумывая её до мельчайших деталей и потока мыслей, меняя его сплетение судьбы. Я сплёл судьбы каждого из его окружения так, чтобы всё, что они делали или думали – привело бы к одному.
– К чему? Тревожно спросил Король, на что Бог опустил голову.
– К моему убийству, Годфри.
Услышать этого не ожидал никто, поэтому Бог дал своим спутникам время, дабы помолчать.
– Придёт момент – и я сплету их судьбы вместе, наталкивая их именно на тот путь, который и приведёт к самой нужной нам последовательности событий, понимаешь, Годфри? Бог, внезапно, вцепился руками за руки Годфри, радостно сообщая: – Я нашел тот самый сценарий. У нас получится это сделать. Я спасу это планету от гибели!
Годфри одёрнул Бога, глядя на Мистера Л, что не желал ничего говорить, выражая свою сторону.
– Как этот парень поможет незрелой светочи открыть Отголосок раньше времени? Как твоё убийство вообще что-то исправит, Анджелатриус? О чём ты говоришь? Не понимал Король, отказываясь принимать слова Бога, который, в свою очередь, молчал, дожидаясь пока король закончит монолог. Как только это произошло, Бог стал говорить, вновь.
– Я проложил путь, сплетая судьбы Светочи и этого Циркача, переплетая их историю с другими фигурантами. Вместе, они изменят цикл своими действиями и мыслями.
Годфри качал головой.
– Хочешь сказать, что с помощью Циркача и его компаньонов, что сплотятся со Светочью, чью память ты стёр, прописав ей новую жизнь, удастся спасти Землю от гибели? Попытался привести свою цепочку действий Годфри, на что Анджелатриус кивнул.
– Правда, для этого понадобится время и определённые события, но это уже останется за мной. Сообщил Бог, на что Король подловил Бога на том, что последний темнит.
– Ты задумал, явно, что-то нехорошее, Анджелатриус. Выразил своё мнение Король, на что Бог посмотрел на парня на экране.
– И я буду об этом сожалеть. Добавил Бог, и перед Квентином отвалилось воспоминание, приглашая парня на финальный отрезок жизни Бога, который тот, любезно, предоставил Квентину. Не думая ни секунду – Медиум шагнул в финальный эпизод памяти.
Перешагнув временной отрезок, Квентин оказался в покоях Бога, обходя стороной детей, что играли для Бога музыку. Медиум, внимательно, осмотрел помещение, замечая Бога, что склонился у Даменды.
– Они говорили на чистом Скилирийском, но Квентин понимал каждое слово, не предавая значения тому, что раньше он этого языка не знал. Подойдя вплотную, Квентин обнаружил знакомый ему Артефакт, что Бог протягивал Даменде.
– Теперь. Говорил Бог, поглаживая змею свободной рукой. – Остаётся только дать компасу судьбы повернутся в нужном направлении. Даменда, посмотрев на артефакт, открыла пасть, заглатывая кубик, из-за которого всё и началось.
– Теперь, нам останется только наблюдать и ждать. Всё уже готово…
Позади Квентина распахнулись ворота и парень обернулся, замечая озлобленного Годфри, что стремился к Богу.
– Мы так не договаривались, Анджелатриус! Начал свою речь Годфри, на что Бог, кивком, отпустил змею и та оставила их в одиночестве. Ворвавшийся в воспоминания Квентин наблюдал за происходящим.
– Я не могу в это поверить! Ткнул пальцем Годфри, в сторону окон, за которыми виднелись Реоктали.
– У меня не было другого выбора, Годфри. Спокойно разъяснил Бог, на что Король озверел, обрушивая кулак на столик с фруктами, плоды которого разлетелись от удара.
– Ты слишком заигрался, Анджелатриус! Предупредила Бога Король, на что Анджелатриус покачал головой.
– Ты видишь только то, что перед глазами, Годфри. Заключил Бог, на что Король обернулся по сторонам.
– И я вижу что ты нарушаешь жизненный цикл! Так нельзя, Анджелатриус, когда ты поймёшь это?! Годфри был взбешён, подходя ближе к собеседнику.
– Обрываешь все связи с другими планетами, перестраиваешь второй озоновый шар, играешь с судьбами людей, дабы подстроить нужный сценарий, а теперь ещё и это! Король ткнул в огромные корабли, что нависли над облаками.
– Если бы не моя с ними сделка, Годфри – ничего бы не получилось. Спокойно продолжал отвечать Годфри, отворачиваясь от Короля.
– Видишь ли, Король, ты, как и я, находишься в очень затруднительном положении. Наши дни на этой Земле сочтены, и ты, как и я, не виноваты в этом.
Кулаки Анджелатриуса стали сжиматься.
– Но, я не позволю этим Идиотам из совета сбрасывать то, что я создал, со счетов. Обернувшись, Бог посмотрел на Короля глазами, полными злости.
– В этом их вся политика! В том, чтобы бросать слабых! И я не позволю им сделать с моей планетой то, что им вздумается! Они не знают, что ждёт эту планету после моей гибели! Они не знают и не хотят! А я всех спасаю! Переписываю жизни людям, дабы сохранить им здравый рассудок и чтобы сохранить свой мир, в момент отчаяния! Король смотрел на Бога так, будто последний, явно, обезумел.
– Пойми, Анджелатриус… Начал было король, на что Бог крикнул, прерывая речь Короля.
– Довольно, Годфри! На секунду, фрукты подлетели вверх, вновь падая на землю, а на своей шее Гофри почувствовал невидимый силок.
– Я не отдам Землю в руки совета, они не дождутся моей смерти! Я – единокровный повелитель этой планеты и имею права распоряжаться своей планетой так, как хочу сам! С этими словами, гнев Бога усиливался.
– Моя болезнь… Тихо произнёс Бог, поднимая голос: – Это все их проступок! Сумасшедший старик не доглядел за мной и теперь, отправив меня сюда – они предрекли меня на смерть, понимаешь? Бог ступил на шаг ближе к Королю и последний почувствовал как невидимая удавка затянулась туже.
– И даже сейчас, когда они всё узнали, каков был их ответ, Годфри? Поинтересовался Бог, на что Король отвёл глаза.
– Что они сказали мне, Годфри?! Вновь прокричал Анджелатриус, заставляя всё вокруг дрожать от силы его крика.
– Анджелатриус, я понимаю что тебе отказали в транспортировке на Киллирию раньше назначенного срока и Октавий, наверняка, сожалеет о том, что совет отказал тебе…
– Имя мне Бог, Годфри! Снова поднял голос Бог, глядя на облака за окном.
– Я верил ему. Доверял как своему отцу, а кода я узнал что умираю, максимум, что он смог сказать мне так это: "Мы позаботимся о том, чтобы Земля попала в надёжные руки".
Анджелатриус обернулся, сжимая кулаки крепче. Из них начал искрить свет.
– Она не будет в других руках, Годфри! Твёрдо заявил Бог, качая головой.
– Я, либо спасу её, либо она падёт вместе со мной. Ошарашил Короля Бог, на что последний не поверил своим ушам.
– Это зашло слишком далеко, Анджелатриус! Пытался вразумить Бога Король.
– Своими выходками ты ставишь под сомнение весь план, который Киллирианцы вынашивали веками! Из-за тебя мы можем проиграть глобальную войну…
– А мне плевать на это, Годфри! В конце концов озвучил свою позицию Бог.
– Чем мы отличаемся от противников, если бросаем своих товарищей на смерть? С этими словами, Бог прошёл в середину комнаты, и перед ним загорелась голограмма, на которой изобразились пять лиц, среди которых Годфри узнал Светоч, и повзрослевшего Квентина, на котором, когда-то давно, Анджелатриус сделал акцент.
– Мне плевать на их планы, Годфри. Спокойно говорил Бог. – Потому что у меня есть свой. И эти люди помогут мне его осуществить.
Годфри, с удивлением, посмотрел на лица ребят, чувствуя как хватка ослабела.
– Десятки лет, я плёл им судьбы, Годфри. Ежедневно, я строил им ту жизнь, которая приведёт их к нужному мне финалу. И теперь – меня не остановить.
Годфри подошёл ближе, посмотрев на Бога.
– Что ты задумал, Анджелатриус? Прямо спросил Король, на что Бог отмахнул все лица, что витали в воздухе, оставляя только лицо Квентина.
– Видишь ли, Годфри… Любезно начал Бог, глаза которого горели идеей. Анджелатриус был в восторге от того что, наконец, мог поведать кому-то свой идеальный план, который помог бы сохранить жизнь ему и всей Земле.
– благодаря своему эксперементу по искусственному нарашиванию мозговой активности, я предоставил этим людям дар, который будет развивать их мысли и именно мой навеянный путь этим людям поможет сохранить мне жизнь и предотвратить смерть этой планеты. Анджелатриус решил начать с этого, пролистывая голографические лица Квентина, Велмы, Дезмонда, Венди и Евы.
– Судьбы, которые я им подарил и продумал – сведут их вместе и колесо времени повернётся в нужную мне сторону, останавливаясь там, где мне будет выгодно. Продолжал говорить Бог, на что Король, измученный разговорами о времени и предназначении, вмешался в монолог Бога: – О чём ты, Анджелатриус? Какие эксперименты?
Бог посмотрел на Годфри и вздохнул.
– Ты очень нетерпелив. Заметил Бог, продолжая говорить: – Согласно моим исследованиям – пройденный тобой путь, навстречу судьбе – это то, что является развитием дара, до определённой его точке. Каждая жизнь имеет свою роль, и приобретает свою роль, как только я меняю жизненный вектор, понимаешь? Говорил Бог, но Король всё никак не мог понять.
– Я плету судьбы, Годфри. Это мой дар, подаренный мне, чтобы я исполнил своё предназначение.
Годфри посмотрел на ребят, затем снова на Бога.
– Я создал его по своему подобию, Годфри. Озвучил очевидный факт Бог, указывая на Квентина.
– Он был рожден для того, чтобы пройти путь, аналогичный мне, дабы его судьба сыграла ключевую роль во всём этом. Для этого мне пришлось пойти на некоторые жертвы, ради вклада в будущее.
Годфри сузил глаза и через секунду – в его голове начал складываться пазл. Посмотрев на Бога, затем на тени на облаках, что отбрасывали корабли, взгляды Бога и Короля свелись к Квентину, пока в голове у Годфри витали фразы из прошлей встречи, сказанные Анджелатриусом. От понимания всего плана – глаза Годфри расширились.
– Ты растишь его, для того, чтобы навеять ему мысль убить тебя? Сорвав голос, воскликнул Король, указывая на Реокталей. – И это ты называешь фактором, который натолкнет его на эту мысль? Просто потому, что ты лепил его по своему подобию и сделал бы так же?! Годфри ступил в сторону Бога.
– Ты понимаешь что ты творишь, Анджелатриус?! Пусть у тебя и есть дар, но ты не имеешь права управлять мыслями людей, как своими куклами!
– Это не так работает, Годфри. Отрицал Бог, на что Анджелатриус ткнул в сторону Реокталей ещё раз.
– А как это называется? Ты, с самого начала, построил ему жизнь, манипулируя вокруг него целым миром. Годфри покачал головой, делая шаг назад.
– Запомни, Анджелатриус – Если ты вертишь мир вокруг человека – человек вертеться вместе с ним, понимаешь?
– Я видел как всё будет, Годфри. Успокоил сумасшедший поток мыслей Короля Бог.
– Я видел будущее уже тысячи раз. Просмотрев больше миллиарда возможных исходов этой планеты, Годфри. Бог ступил в сторону окон, глядя на облака.
– И каким бы жестоким этот путь тебе не казался – этот сценарий – единственное, что поможет спасти эту планету.
Годфри скрыл лицо за своими руками, поглядывая на лицо Квентина.
– Хорошо, давай представим что ты, искусственно, переплетёшь жизни этим ребятам, подаришь всем им сложную жизнь, которая приведёт к тому что все они получат силу, благодаря которой дойдут до самого финала твоей, так сказать – пьесы. Годфри проводил параллели, глядя на Велму.
– Затем, ты лишишь памяти Светоч, сведёшь их всех вместе и запугаешь весь мир Реокталями и натолкнешь на мысль о том, что всем им надо убить тебя, для того, чтобы спасти Землю, так? Но, чем это тебе поможет, Анджелатриус? Какой в этом смысл?
Бог слушал Годфри внимательно, подмечая для себя то, что Король, на удивление, понял всё правильно, упуская финал сценария, который был известен только самому Богу.
– Неужели, ты не боишься смерти, Годфри? Поинтересовался вдруг Бог, чем вызвал у Годфри поток совершенно других мыслей.
– Боюсь, Анджелатриус. Кивнул Король. – Но, не настолько, чтобы ставить под сомнения указания совета, и ставить на кон не только свою жизнь, но и жизнь всей планеты. Ответил Годфри, добавляя: – Это тебе не игрушка, которую у тебя хотят отнять, Анджелатриус, пойми. Король не останавливался, стараясь переубедить Бога, указывая на голографические лица тех, кто стали неосознанными пешками в масштабной и очень опасной игре.
– Ты не можешь ставить свои принципы и приоритеты выше чем поручения совета. В конечном итоге произнёс Годфри, на что Бог улыбнулся.
– Думаешь, не могу? Неожиданно спросил Бог, принимая слова Короля как вызов.
– Я создал эту планету так, как хотел сам. Всё это время я старался оградить Землю и её обитателей от того, что их ждёт. От корыстного совета и псевдо-союзников, в виде других планет. Анджелатриус подобрал с поля яблоко, оборачиваясь на Годфри.
– Вся их система сгниёт раньше их самих, Годфри. Насколько бы сильными не были Светочи, что выходят из под крыла Октавия – они не смогут остановить то, что надвигается.
Годфри удивился, глядя на Реокталей за окном.
– Ты знаешь что-то, чего не знают другие, Анджелатриус? Поинтересовался Король, на что Бог бросил яблоко в сторону.
– Я стратег, Годфри. Коротко заявил о себе Бог, говоря дальше: – И, всегда, ищу лазейки, стараясь узнать и продумать немного больше, чем положено. В подтверждение своих слов, Бог посмотрел на корабли Реокталей, говоря: – Союз с ними принесёт Земле боль, но важной целью является подчерпнуть для себя факторы, которые помогут нам в будущем.
Обернувшись на Короля, Анджелатриус ступил в сторону Годфри. – Мы же хотим выжить, Годфри?
Король замялся, не зная чего ответить. Ему казалось что на каждый довод Годфри, Анджелатриус будет иметь, как минимум – один факт взамен.
– Запомни, Король. Прервал поток мыслей Годфри Бог. – Я, никогда и ничего не делаю просто так.
Король отступил. Больше не было смысла с ним говорить, так же как и спрашивать его о связи с Киллирией, или рассказать о том, что он скрывал даже от самых близких себе. Бог держал в руках всю колоду и Годфри, как и любой другой, кто был завязан в этом обширном плане Бога, понимал для себя то, что неповиновение в играх Бога карается ужасными последствиями. Об этом Годфри знал, поэтому вопросы, или какие-либо аргументы в голову больше не приходили.
Квентин слушал очень внимательно, чувствуя как ноги начинают неметь, покалывая болью. Кончики пальцев рук стали ощущаться как что-то материальное, и Медиум понял, что подошёл к концу. Воспоминание стало жевать будто плёнку.
– Но, ты так и не ответил, Анджелатриус. Внезапно произнёс Годфри, чем приковал внимание Квентина к себе.
Бог, любезно, посмотрел на Годфри, усаживаясь за свой трон. В момент – к нему подползла Даменда, изрыгая своему хозяину в руку Артефакт. Годфри удивился этой картине, но не придал этому значения, озвучивая свой вопрос по новой: – Что будет после того, как ты навеешь им всем что твоё убийство – единственный способ всё прекратить? Ты же знаешь – что это не поможет.
Медиум напрягся, подходя ближе. Тело начинало ныть от острой боли и, постепенно, из живота Квентина полилась густая кровь. Зажав дыру в животе руками, Квентин, поспешно, подошел ближе.
– Как только это произойдёт – все нити, которые я плёл, всё это время – свяжутся между собой и тогда всё придёт к тому, к чему должно. Загадками, Анджелатриус вводил Годфри в замешательство.
– Наступит война, Годфри. Коротко ответил Бог, не обращая внимания на округлённые глаза Короля.
– Эта война изменит всё. И станет финалом.
– Думаешь, это поможет Светочи открыть Отголосок раньше времени? Под страхом смерти на войне?
Годфри, наконец, уловил суть всех экспериментов Бога с Циркачами. Простая суть заключалась в том, чтобы воздействовать на Дар Циркача путём факторов, которые сам же Бог и навязывал обладателям Дара. Все эти факторы именовались не иначе как – жизненный путь.
– В этом и есть весь секрет? Не дожидаясь ответа, поинтересовался Король. – В том, что ты увеличиваешь их Дар специально, методом страха и переломных моментов в жизни?
Внезапно для себя, Годфри уловил кивок Анджелатриуса.
– Я бы назвал это по-другому. Посмотрел на слова Короля со своей стороны Бог, разъясняя: – Так уж получилось, что Совет не может обойтись без Светочей на планете. Видишь ли, я, хоть и считаю это правильным решением, думаю что они слишком пекутся за силу дара каждой новой Светочи. Поэтому, на Киллирии такая прекрасная жизнь. Потому что никто из них, никогда, не ожесточал обучение Светочи. А я смог. Каждый из них, кто прошёл тяжелую, для себя жизнь, был вознагражден неведомой силой.
– Жизнь – это не обучение, Анджелатриус! Заверил Бога Король, на что Анджелатриус, в ответ, спросил: – А что это, в таком случае, Годфри?
Король замолчал.
– В этом и есть ваша проблема. Вы боитесь. Боитесь экспериментировать, открывать для себя что-то новое. Идёте на поводу у тех, кто не хотят ничего решать, просто избавляясь от слабых. Никто из вас не добился таких результатов, ни на одной планете, как я! Ты знаешь о чём я говорю, Годфри! Анджелатриус, вновь поднялся, глядя на Короля.
– Мне плевать как именно я добьюсь спасения этой планеты и себя самого – но, они начнут уважать меня, а ни оставлять умирать!
Бог сжал кулак в руке, на что Годфри почувствовал тяжесть. – И раз уж тебя прислали следить за мной Годфри и помогать – ты будешь помогать мне, какая бы просьба не прозвучала.
Король стал паниковать от внезапного прекращения подачи воздуха. – С твоей помощью – у нас все получится и, в нужное для нас с тобой время, Годфри, Светоч откроет Отголосок, что доставит меня на Киллирию, и спасёт, тем самым, мою планету.
– Ты ошибаешься! Сквозь давление старался выговорить Годфри, но Бог сдавил Короля в кулаке сильнее, обрывая дальнейшую речь Короля о том, что всё это – лишь больной плод воображения обиженного подростка, который, теперь, рискует всем что создал сам – дабы доказать что он лучший.
– Это ребячество! Шипел Король. – Даже страх собственной смерти не поможет Светочи открыть отголосок, и весь твой план пойдет насмарку! Из-за тебя погибнут все!
Внезапно, Бог отпустил Короля, который рухнул на пол, сразу же поднимаясь.
– Я знаю. Согласился Бог. – Но, Светоч откроет Отголосок под страхом не своей смерти, Годфри.
Короля осенило. Дрожь прошла по телу и Король, поспешно, стал подниматься, глядя на витающего Квентина.
Теперь, все обрывки фраз, невнятного плана, который Бог внедрял по кускам, все те философские фразы про судьбу и про истинную силу приобрели другой смысл. Всё дело было не в силе дара. А совсем в другой силе. Поднимаясь с колен, Годфри посмотрел на витающего Квентина, позади которого красовалось изображение Велмы.
– Так вот весь твой план? Растить этого парня, по своему подобию, на убой?
Поднявшись, Король ступил на шаг ближе к Королю, качаясь с места на место от дезориентации.
– Весь твой план по спасению своей жизни и себя, сводится к тому, чтобы вырастить этого парня, которому суждено будет умереть?
Бог отвёл глаза, и Медиум, который уже почти пропал из воспоминаний Бога, ужаснулся. Холод страха и боли стал проливаться внутри парня. Всё меркло по сторонам, разрушая воспоминание.
Анджелатриус стоял напротив Годфри, а посредине плавали изображения тех смельчаков, которые и выступили, в конечном итоге, в самый, что ни на есть – крестовый поход, испольняя свою судьбу, писанную Богом. Каждый из них, в конечном итоге, привёл к тем последствиям, которые происходили в реальном времени, и, прежде чем полностью исчезнуть из воспоминаний Бога, Квентин успел уловить ещё кое-что.
– Это и есть тот единственный вариант развития событий? Спросил Годфри, и теперь голоса уже были слегка отдалёнными. Быстро метнув головой в сторону Бога, Квентин заметил на лице Анджелатриуса что-то вроде сожаления.
– Если бы я не подстроил всё именно так, Годфри – свою жизнь потеряли бы миллиарды людей. Я поступаю плохо, ускоряя апокалипсис своими руками методом переплетения судеб и я знаю что все вы будете видеть только моё желание спасти свою жизнь. Я поступаю плохо, потому что боюсь смерти, но не только своей и меня не очень волнует то, что подумают люди. Все беды, устроенные мной, которые приведут к войне и всё то, что придётся пережить этим смельчакам – моя вина, и результат при котором люди будут винить меня – самый выигрышный, как бы это не звучало сейчас, Годфри.
Король, жалобно посмотрел на Квентина. Парня, что был выращен Богом для того, чтобы умереть.
– Это сработает? Отбросив все свои убеждения, спросил Годфри, понимая что больше он сделать ничего не сможет. – Если этот парень погибнет – Светоч сможет открыть Отголосок в одиночку?
Бог не ответил и Квентин всё больше угасал, протягивая руки к Богу и пытаясь что-либо выкрикнуть. Воспоминание подходило к концу, оставляя после себя лишь страх жуткой и леденящей правды. Возможно, именно этого и добивался Бог, говоря о том, что это и есть самый правильный расклад. Скрыть свои истинные мотивы за созданными искусственно. Покидая воспоминание, Медиуму стала понятна роль Годфри, а также его положение. Квентину, теперь, было понятно всё.
– Я ничего не делаю просто так, Годфри… Напоследок пролепетал Бог и всё вокруг померкло. Квентин вернулся к реальной жизни, ровно за несколько мгновений до того, как ослепляющая вспышка прекратила войну.
18.
Квентин распахнул глаза, заглатывая воздух с протяжным и скрипящим звуком, скорчиваясь от боли. Воздух, что проникал в лёгкие, стал резать ноздри, а сами лёгкие, казалось, были наполовину заполнены жидкостью, что заставили Медиума закашляться, выплевывая сгустки крови на себя. Каждое движение било жгучим током по каждой клеточке тела, провоцируя самую адскую боль, которую только можно испытать. Тело казалось подвешенным, и центром тяжести выступал только прут, что пробил Медиуму живот и удерживал его на высоте. Ноги и руки дрожали от холода, в то время как под одеждой струйки крови, что исходили из глубокой раны во всех направлениях, растекались паутинкой, окропляя ледяное тело густой и горячей жидкостью. Через несколько мгновений из под рукавов и штанин стала капать кровь Квентина. Мгновенно, к горлу подступила ужасная тошнота, лоб заледенел и холодный пот перестал ощущаться. Каждое дуновение ветра или протяжный взрыв бил по ушам до такой степени сильно – что скручивал всю нервную систему Квентина в тугой узел, заставляя его содрогаться сильнее, заставляя прут делать своё дело. Медиум терял всё больше крови, которая стекала вниз, заставляя Медиума бледнеть. Теперь, это была уже не просто боль, которой Медиум боялся. Это не сравнилось бы ни с одним ранением, которое Квентин получил за последние пару дней. Эта боль, по-настоящему, сводила с ума, заставляя лицевые мышцы искажаться. Это была та боль, которая уже не вызывала слёз. Она сводила с ума, водя по обнаженным и натянутым струнам нервной системы острым лезвием ножа, превращая каждое движение в настоящее ассорти из самых неприятных ощущений, которые только могли существовать. Постепенно, Квентин начинал терять жизненные силы, несмотря на то, что ему казалось будто истратил он их давно. Теперь, Медиуму казалось будто вместе с миллилитрами крови из него, тонкими струйками, вытекает жизнь. В момент, дышать стало куда сложнее, чем обычно. Медиум чувствовал как лёгкие начинают наполнятся жидкостью. Запрокинув голову назад, висящий под крышей здания Квентин узрел поле битвы и тот ужас, который там происходил. Всё это казалось ему чем-то нереальным. Чем-то ужасным. Реоктали побеждали и Квентин мог увидеть их численность издалека. Слёзы наворачивались на лицо Медиума, перемешиваясь с кровью и кашлем. Где-то внизу были его друзья, спасти которых можно лишь одним способом.
В этот момент, Медиуму показалось что он всё понял. Обрывками воспоминаний, Анджелатриус чётко дал понять, что всё это – неизбежно. Закончится это сейчас, или же через десятки лет – это было неважно. Идея Бога заключалась в том, чтобы повернуть компас судьбы именно сейчас, полностью меняя то, что будет потом. Весь этот хаос, война и жертвы были придуманы и сплетены одними руками не просто так. Возможно – посыл был именно в этом и Медиум всё больше это понимал, также, как и понимал спокойствие людей, в самом начале апокалипсиса. Все они были спокойными, потому что Бог плёл их судьбы. Это была игра на опережение на игру на опережение, и Квентин, пронося у себя в голове обрывки воспоминаний, понял, что в этом и была его идейность. Пожертвовать королём, чтобы пешки остались на доске и игра продолжилась. Руки Медиума потянулись к пруту.
Под тяжестью движений Квентина, обломок покосился, и Квентин, резко, опустился на пару сантиметров ниже, нанизывая себе сильнее, сопровождая это протяжным стоном от жгучей боли, закатывая глаза. Руки, вновь, попытались потянутся к пруту, но помощь пришла совсем с другой стороны. Руки Анджелатриуса взялись за прут и сломали его как зубочистку, на что Квентин почувствовал секундное облегчение, затем, боль начала усиливаться, разводя настоящий пожар в животе Квентина.
– Я знаю, что ты будешь ненавидеть меня. Произнёс вдруг Бог и Квентин повернул на него свои покрасневшие от лопнувших капилляров и слёз глаза. Он стоял перед мучающимся Квентином, весь в белом одеянии и с белыми волосами, что падали на плечи. Будучи белым словно бельмо на глазу, ярко выражались руки Бога, что были испачканы кровью Медиума. На глазах Бога виднелись слёзы.
– Я не смогу ответить тебе на все вопросы, Квентин, и не смогу сказать тебе слов сожаления. Я знал на что шёл и, надеюсь, ты поймёшь меня и примешь свою судьбу. Ту, которая была тебе писана Богом. Мы шли к этому вместе, и я старался помогать. Я дарил тебе возможности, развивал в тебе силу и помогал выбраться из сложных ситуаций. Я подарил тебе любовь, настоящих друзей. Помог тебе сбежать из тюрьмы и не умереть. Я помог тебе, помог вам всем, дабы ты выполнил своё предназначение, Квентин. Я ничего не делаю просто так…
Квентин открыл было рот, дабы сказать что-то, но кровь хлынула, заглушая его речь. Трясущиеся от боли и страха руки потянулись к Богу, на что Анджелатриус опустился, принимая Квентина в свои руки, как собственное чадо.
– Тише, сын мой. Это скоро пройдёт… Говорил Бог, обнимая Квентина и, с лёгкостью, доставая его из ловушки, вспарив в воздухе с Квентином, которого он держал на руках. Вместе, они стали приближаться к полю битвы, паря в воздухе, в то время как Квентин, всё больше, пачкал кровью одежду Бога. Слёзы, как и кровь, выталкивались пучками, а захлёбывающиеся звуки слышались всё чаще. Ноги стали содрогаться в конвульсиях, а руки Медиума, беспорядочно, лапали Бога, излучая страх. Страх перед неминуемой смертью.
– Я знаю, ты не простишь меня, но этот путь – единственный, прошу, поверь. Продолжал твердить Бог, крепко сжимая Квентина, и пролетая к середине поля битвы, зависая в воздухе.
Глаза Медиума выпучились, а рот старался ухватить воздуха, который больше в лёгкие не поступал. С каждым мгновением, в небе становилось всё ярче и Бог, будто просто стоящий на воздухе, обернулся с Квентином в сторону сияния, что увеличивалось.
– Мы оба принесли жертвы, Сын мой. Потеряли многих. Но, нам удалось построить новую жизнь. Сейчас, всё это кончится, просто потерпи ещё немного…
Бог посмотрел на Квентина, которого держал как своего ребенка. Медиум был залит кровью, что сочилась из ран. Его глаза умоляли и просили о помощи. Ему было страшно. Страшно, по-настоящему. Небо разразила вспышка, которая укрыла собой всё. Лик Бога, что пропал в этой вспышке, был улыбающимся, полностью измазанный кровью поверх белого одеяния, вместе с простым парнем на руках, который всё больше содрогался и задыхался от крови, что проникала в лёгкие. Бог держал Квентина, подобно маленького щенка, глядя ему в глаза, смыкая свои руки на его шеё и погружая в бочку, в которой щенку придётся утонуть. Прежде чем утонуть во вспышке, испуганные глаза Квентина успели пронести обрывки жизни перед его глазами. Приют, в котором мальчишка Дез и их знакомая Элисон слушали музыку и курили. Глэдис, с которой Квентин, всегда, яро обсуждал старенькие фильмы и шоу. Конечно же Еву, что стала для парня как сестра, и цепляла своим характером. Её застывший взгляд и последние слова о том, что ей страшно умирать. Дезмонд, который смотрел на парня именно так, как ему всегда хотелось. Как на настоящего друга, который пойдёт за Квентином в огонь и в воду. Самое начало приключения и все те веселые моменты, которые сопровождали их в серый час. Те моменты, что сплотили эту странную группу настоящих героев, который пошли на жертвы, дабы подарить Земле ещё один шанс. И, конечно же, Велма.
