Текст книги "Хроники Эдена. Светоч (СИ)"
Автор книги: Write_by_Art
сообщить о нарушении
Текущая страница: 61 (всего у книги 70 страниц)
Следующие шаги он уловил далековато, параллельно с этими, что были рядом. Перебежать теперь будет сложней, ведь на этот раз приходилось учесть скорость ходьбы двух охранников сразу. Для этого пришлось постараться и те секунды, которые Квентин провёл в раздумьях, не шевелясь, показались ему полным Адом. Он, старательно, просчитывал шаги, стараясь выловить лазейку и, со временем, ему показалось что он что-то нащупал. В своём сознании, Квентин проводил визуализацию каждой попытки, с учётом разбежности в ходьбе Ангелов. Он просчитывал вновь и вновь, до тех пор, пока резко не остановился. Кажется, идеальная территория была просчитана. Теперь, лёгкая часть подошла к концу и мускулы Квентина напряглись. Дальше было исполнение, а это было сложной частью. Осталось только дождаться нужных ему шагов. Он определял их по звуку, всё ближе приближаясь к нужному ему уровню звука. Ухо навострилось и как только ступил очередной шаг, с одной стороны немного тише, а с другой громче – Квентин дёрнулся в путь. Он сделал два больших шага, падая на колени, на третий шаг. Скользкий пол сделал своё дело и Квентин залетел под стол, в момент когда на него повернулся охранник. Закатившись, Квентин упал на живот, сложив руки возле лица. Горячая щека прилипла к холодному кафелю, остывая от тёплого дыхания Квентина.
На секунду, это показалось нереальным. Ангелы перешептывались между собой, собираясь кучами и разбредаясь в разные стороны. В этот раз, Квентин провёл под столом больше времени, старясь вслушаться в речи Ангелов. В какой-то момент, коммуникатор одного из Ангелов зазвенел, что заставило сердце Квентина подпрыгнуть. Весь отряд собрался в одном месте, что сыграло Квентину на руку. Мигом, он стал красться между столов, боковым зрением замечая что Ангелы слушают вещание по рации. Медиум слышал какие-то непонятные реплики на Ангельском языке, как казалось многим, но теперь-то, Квентин знал, что этот язык не принадлежит Ангелам. Его Анджелатриус тоже украл у своего народа. Ангелы внимательно слушали о происшествии в холле. Ангел, на другом проводе уверял остальных в том, что в башню кто-то пробрался, в то время как Квентин старался проникнуть к лестнице незаметным.
Медиум скользил от стола к столу, пока Ангелы отвлеклись, и он был уже почти у входа, когда на улице прогремел ужасный гром, что прошёлся по зданию дрожью в стеклах и вибрацией. Её почувствовали все, а Квентин, тем временем, задумал совершить быстрый спринт к двери, которая была в паре метров. Он почти коснулся ручки, но вибрация, что прошла по зданию, заставила дверь колыхнутся, ударяясь ручкой о стену. Ангелы обернулись на шум, замечая Квентина, что подобрался к двери. Моментально, все винтовки смотрели в сторону Медиума, что остановился, поднимая вверх руки. В этой ситуации оставалось только молится удаче.
– Сука… Говорил себе Квентин, поднимая руки. Винтовка осталась лежать на земле и один из Ангелов указал на неё. Квентин пнул оружие ногой и Ангелы разбрелись вокруг Медиума, на убирая его с прицела. Один из Ангелов поднял его винтовку и его стали окружать. В этот момент – Квентин что-то заметил.
Все Ангелы, что напялили на него оружие стали спиной к окнам, за которыми показалось нечто, что, в момент, закрыло солнце, быстро приближаясь всё ближе. Ангелы стали что-то кричать Квентину, на что тот лишь поднял палец, указывая на что-то очень быстрое. Как только Медиум поднял руку, на него стали целится и кричать, но Медиум не слушал Ангелов. Что-то большое, вот-вот, должно было столкнутся с башней.
– Бегите, Идиоты! Крикнул Квентин, и это было последнее, что услышали Ангелы, прежде чем три десантных корабля Реокталей, что только что попали сюда через Узел, врезались в огромную башню Эдена. Квентина отбросило в сторону ударной волной, и отлетел, подобно в старом боевике, забирая за собой почти все столы, осколки стекла, обломки стен и несколько трупов, что ударной волной перемешало вместе, образовывая мощный взрыв. Ангелам повезло меньше и их некоторые из них сгорели моментально, попав под огонь турбин, некоторых просто разорвало. Пара этажей просто разрушились, опрокидывая на всю мебель вокруг огонь. Потолки и стены сыпались, стекло и куски башни летели вниз. Корабли пошли на таран, сбивая огромные куски башни. Солдаты Реокталей, моментально, заполонили коридоры и началась вторая война, между Ангелами и Реокталями.
Под обломками стен и мебели лежал Квентин, которого завалило почти полностью. Его рука дёрнулась и он остался лежать под завалами, тем самым спасая себе жизнь, в то время как башня Эдена, вмиг, стала понемногу сыпаться и подвергаться настоящему хаосу, который, в отличие от войны на Земле – был в закрытом помещении. Реоктали заполоняли коридоры, то и дело, безжалостно лишая жизни Ангелов. В стенах башни, которые были уже не более чем обрывки металла, выбитых окон и дыр в стене, душераздирающий крик, взрывы и выстрелы стали назойливо шуметь в ухо, но Квентин, Медиум которого завалило камнями и кусками стены, плотно прилип к земле, под тяжестью обломков. Парень лежал неподвижно, а изо рта, и области, которую закрывает шапка – стала ручейком бежать кровь.
Тишина и шум в ушах сплелись настолько одинаковыми вибрациями, что на секунду могло показаться, будто ты просто потерял слух. Дышал Квентин или нет – он не знал. Ему казалось, что воздух циркулировал, но почему, в таком случае, его руки и ноги выламывало так, будто воздух в лёгкие не поступает?
Голова звенела так, будто только что проснулся после бурной ночи. Это чувство Квентину было знакомо, и он, на мгновение, заскучал за теми моментами, когда мог проснутся посреди ночи, и, всё оставшееся время он мог покуривать и играть в видеоигры, сразу после просмотра какого-нибудь сериала или старого фильма, на пару с Глэдис. Приятные воспоминания о прошлой жизни, особенно когда тебе кажется, что другой она уже не станет. На лице Квентина, которого полностью накрыло пылью от разрушения, появилась ещё одна жидкость. Из-под закрытого глаза показалась слеза. Палец шевельнулся и, вдруг, вместо всех тех прекрасных ощущений, Медиум почувствовал жуткую боль в руке. На момент, она затихла, затем стала чувствоваться менее сильнее. Приятное тепло побежало по ноге и Квентин, тут же, подумал что обделался в штаны, но, как только нога выдала конвульсию и задрожала, искажая сознание Квентина, он понял что его нога была в крови.
Открыв глаза, Квентин оказался один в кромешной тьме, что вокруг подминало под себя всё пространство. Почему-то, Квентину вспомнился Ад. Неужели, он погиб и попал туда?
С очередной конвульсией, Квентин почувствовал жизнь вновь и стал кричать, стараясь прыгнуть как можно выше, во тьме. Где-то там, сверху, пробирался лучик света, к которому пытался дотянутся Квентин. Всё больше, забвенный шум стал превращаться в ультразвук. Он так быстро нарастал, что окровавленные уши начинали звенеть и разрываться. Стали различимы крики и стрельба. Жар огня и куски стен, что улетают вниз, приземляясь на землю с характерным звуком. Конечности онемели, и как казалось Квентину, были вывернуты под неестественных углом. Сознание, по мере усиления крика, стало приходить ещё больше и, открыв внезапно для себя глаза, Квентин попытался вдохнуть столь желанный воздух, который, всё таки, не поступал в его организм.
Вдохнуть кислороду не получилось, ибо вдох разделился с жуткой болью, что заставила Квентина громко простонать, озадачив его тем, что болезненный вздох больше похож на кряканье больной утки, из-за тяжести, что лежит на нём. Квентин попытался повернутся и это движение переменилось большой болью. Медиум был обездвижен, лежа на животе. Голова вжалась в пол, но глазами, Квентин стал осматриваться по сторонам. Звуки помогали Квентину вспомнить, что произошло пару минут назад. Реоктали проникли на Эден. Всё усложнилось, но это должно было случится, а значит время, которое отведенно на миссию Квентину – уже идёт.
Медиум попытался подвигаться, но всё было безрезультатно. Боль отдавала в каждую кость тела, но Квентин был уверен, что ничего не сломал. Сердце начинало биться сильнее. Квентин стал понимать, что не может двигаться, а время угасало. Его страх, оказатся в положении, из которого ты не можешь выбратся, начинал разгоратся, вгоняя Квентина в панику. Его лицо, что сейчас было покрыто серебряной пылью, стало дёргаться. Кровь и слёзы стали размазываться по лицу, а Медиум продолжал кряхтеть, стараясь выбраться. Боль, с каждым приложенным усилием Квентина, становилась все сильней, что только больше злило Медиума. По его глазам стали бежать слезы, мозг работал настолько быстро, что готов был лопнуть. В этот момент, Квентин что-то почувствовал.
Он настолько быстро и тщательно вертелся под завалом, что теперь – Медиум мог поклясться что теперь его правая нога чувствует себя свободнее. Квентин подумал, что его фобия играет с ним злую шутку, но, передвинув ногу, Квентин стал чувствовать лёгкость. Его рот открылся и, в момент, стало немного легче дышать, ведь обломки давили на спину уже не так сильно. В какой-то момент, Квентину показалось что все обломки, как будто, просто нависли над ним. Он больше не чувствовал тяжести. Очень аккуратно, в попытке вообще не задевать никаких обломков, нога Квентина стала ползти назад, нащупывая новую местность. Действие попыталась повторить вторая нога, что стало чередоваться с жуткой болью, которую Квентин терпел, сцепив зубы. Назад стало ползти тело, и дело перешло к рукам. Отодвинув правую руку назад, Квентин стал тянуть на себя левую и внезапная боль пронзила его, заставив закричать. Медиуму показалось, что крикнул он настолько сильно, что вокруг задрожала земля. Глаза стали покрываться слезами вновь, только на этот раз – от боли. Боли, которую он не мог терпеть физически. Тело начало трястись. Слегка передвинув голову, Квентин бросил взгляд на свою руку и, стараясь подавить тошноту, Квентин прошептал: – Твою мать, ну ни хрена…
Его ладонь была пробита толстым металлическим прутом, что торчала из куска стены, что прижал Медиума сверху… Квентин чувствовал, как металлическая палка проткнула руку насквозь, прибивая Квентина к полу. Рука была полностью в крови, что уже успела покрыться коркой, кроме той области, по которой протекал свежий ручей, сочащийся из раны. Отвернувшись, Квентин положил горячий лоб на грязный кафель, предоставив себе секунду, дабы отдышаться. Задрав дальше голову, Квентин положил лоб на кафель и стал рассматривать свою ногу, что отдавала болью. Её пробил острый кусок отколовшегося кафеля, что торчал из его ноги, в области икроножной мышцы. Квентин простонал, отворачиваясь. Каждый вдох сопровождался с резкой колкой болью в правой стороне, и Квентин сделал вывод что он ошибся. Как минимум – ребро у него было сломано.
Высвободивши из под завала ноги и половину туловища, Квентин остался под обломками головой и руками, глядя на прибитую к земле руку. Времени не было. Квентин не сможет поднять обломки. Чем больше Медиум смотрел на руку, тем больше она болела, порождая страх перед болью. Нервы Квентина били Медиума током и ему хотелось кричать от злости. Он в безысходном положении, которое создал сам. Здоровая рука сжалась в кулак. Он знал, что нужно делать, но не мог собратся с мыслями. Тело задрожало, разбавляя страхом перед предстоящим всё больше. Рука Квентина дрожала от боли и от страха, пока сам Медиум глотал жадно воздух. Обломки, которые как казалось ему самому просто витали в воздухе, стали, понемногу, возвращаться в исходное положение, что добавила Квентину паники. Он поднял взгляд и вновь стал осматривать руку. Вторая рука потянулось к прибитой и пальцами, Квентин нащупал прут, за который схватился. Он шатался. То есть, был прибит к земле не до конца, возможно из-за теперешнего местоположения обломок. Силы не хватало, чтобы поднять кусок прута и всё прекращалось на начальном этапе. Время было потрачено в пустую. Время, которого нет.
Собравшись с силами, Медиум взялся за прут и постарался поднять его как можно выше. В момент, когда он потянул прут вверх, больная рука повернулась, положив локоть на землю Оперевшись им, Квентин стал пробитой рукой поднимать кусок стены, загоняя прут глубже, нанизывая руку Квентина. Сильный крик Квентина отбивался в его лёгких, царапая органы. Слёзы и кровь закапали с подбородка Квентина. Боль пробивалась настолько сильная, что Медиум был на грани потери сознания, но его зубы были сжаты до такой степени, что трещины готовы были показать себя, как в дурацкой сцене из старого мультфильма, где у героя трескаются зубы. Дело было почти сделано и у Медиума было меньше секунды, чтобы вытянуть руку. Резко отпустив кусок стены, как только прут вышел из земли, Квентин потянул ладонь вниз, избавляясь от прута за секунду десятую секунды до того, как он вновь войдёт в землю. Кусок земли упал и Квентин дёрнулся назад, освобождая тело. Обломки посыпались обратно, рядом с его головой и Квентин стал вдыхать свежий Эденский воздух, стараясь заглушить боль. Огромная дыра в стене, проделанная космическим кораблем, загоняла в помещение воздуха. Голова Квентина кружилась, пока разум старался справится с приступом тошноты. Боль стала сильнее зудеть, но Квентин старался держаться, крепко сжимая зубы. Ему казалось что расстаться со своим разумом, сейчас – не составило бы труда.
Почему то, Квентин вспомнил один из тех глупых видеоуроков, подаренных ему Глэдис, рассказывающие о том, как бороться с Алгофобией. Как говорили в том обучающем видео – для того, чтобы боль ничего не успела понять – делать всё нужно резко.
Поднявшись настолько резко, насколько Медиум мог – боль, настолько сильная и расплывающаяся лавой по телу, пронзила Медиума, что тот закричал, опираясь на стену. Рука дрожала и кровоточила, из ноги торчал острый кусок кафеля. Лицо было покрыто ссадинами, кровью и пылью. Квентин стал дышать спокойней, стараясь не смотреть на свою ногу. Вокруг него будто всё перемешалось. Квентин был поражён тем, насколько был разрушен почти целый этаж. Теперь, это были не просто офисы с большим пространством. Сейчас, корабль, нос и основание которого, торчали в стене, вдалеке от Квентина, просто сровнял всё с землей, вынося стены, двери, превращая всё в щепки. Миллионы кусков разбитого стекла, трупы и огонь. Хаос покрывал все этажи и Квентину казалось, будто башня стоит под наклоном. Оглянувшись, он понял что так и было. Корабли повредили башню специально. Вероятнее всего, у них не было в планах свалить её, так как на них напало бы больше кораблей, приложив больше усилий. Квентин подумал, что Реоктали попытались обескуражить Ангелов, что у них, собственно, и получилось. Взгляд метнулся влево, где были окна, а сейчас – просто несуразные обрывки оконных рам, вокруг большой дыры в которую, постепенно, скатываются осколки мебели и мусор. Справа были обрывки стен, тела, огонь и прочий хаос. Впереди, сразу после корабля, находилась нужная Квентину лестница. Зажав больную руку здоровой, Квентин посмотрел на ногу, затем на расстояние к лестнице.
– Чёрт! Ругнулся Квентин, опуская руки к осколку. Пока Квентин решал, как именно он вытащит осколок, торчащий из его ноги, шум на этажах усиливался. Пару раз Квентину показалось что, буквально рядом с ним, открыли стрельбу и слышались крики. Ему было даже не интересно, кто побеждает. Всё внимание было приковано к дрожащим рукам и, не менее, дрожащей ноге.
– Так, хорошо-хорошо… Успокаивал себя Квентин, стараясь привести свои мысли в порядок.
– Осколок-то, небольшой… Продолжал говорить Медиум, отвлекаясь на очередные выстрелы, недалеко от себя. В голове вспыхнула мысль о том, чтобы ускорится.
– Ладно, главное – резко… Предупредил себя Квентин, обхватывая осколок.
Дёрнув в первый раз, Квентину не хватило совсем немного, для того, чтобы вытянуть осколок полностью, который теперь входил в ногу только на кончик. Сквозь сжатые зубы последовал сдавленный крик, а дрожащее тело Квентина стало гореть от жара. Слёзы собирались на подбородке, а дыхание было сбивчивым. Дёрнув рукой ещё раз, Квентин выбросил осколок, повалившись на землю. Боль била так, будто Медиум сидел на электрическом стуле, но взгляд, брошенный на трупа, помог Квентину найти цель, на которой можно было бы сосредоточится. На талии у погибшего от взрыва, Ангела висел пояс. К нему Квентин потянул руку, срывая с пояса баллончик. Оперевшись на здоровую руку, Квентин сел, облокачиваясь на стену, вновь. Баллончик стал трястись благодаря Квентину. Крышка отлетела и в руках Медиума был, как казалось – обычный спрей. Посмотрев на него, затем на свою руку, Квентин застонал, поднося распылитель к дыре в руке Медиума. Глаза закрылись и, на выдохе, Квентин стал брызгать на руку из баллончика. Ещё один крик от боли заставил Квентина дёргаться. Рука стала гореть и наливаться чем-то тяжелым. Открыв, всё таки, глаза, Квентин посмотрел на руку, которую забрызгал чем-то, что больше походило на прозрачную монтажную пену, что забралась Квентину в рану на руке, заменяя там всю отсутствующую плоть. Прозрачная жидкость полностью покрылf рану, в момент затвердевая из состояниz жидкого в каменный. Рука горела, но эффект охлаждения от геля начинал срабатывать. Постепенно, рука стала просто приятно дёргать и про неё, на некоторое время, можно было забыть.
Следующей была нога, и забрызгав её гелем, Квентин корчился от боли сильнее и больше. Гель проник в, только что, образовавшуюся рану, затвердевая и проводя там очистку раны. Болью сопровождалось истребление всех заражений в ране. Это длилось целую вечность, но, как только вся зараза из ноги была выжжена, пошёл приятный холодок, который ощущался и на руке. Квентин перевел дыхание. Если, до этого момента ему казалось что кровь на ноге – это его моча, то сейчас, если бы Медиум обделался в штаны – его бы это не удивило.
Задрав кофту, Квентин поднёс баллончик к ребрам. Силы били на исходе, но времени от этого больше не становилось. Начертив гелем небольшую решётку на рёбрах, Квентин переждал неприятную боль от превращения геля в камень. Выбросив баллончик, Квентин закрыл, на секунду, мокрые глаза.
– Хорошо, отлично. Твердил себе Квентин, открывая глаза. Посмотрев перед собой, в глаза бросились обломки, под которыми лежал Квентин и это стало для Медиума удивлением. Их было настолько много и вес их был просто невероятный. Представляя себя там, сознание Квентина потряс вопрос, ответа на которого он так и не нашёл: Как ему удалось выбраться из под такого завала?
Времени на отдых больше не оставалось и Квентин поднял голову выше, начиная вставать. Картина, которая ожидала его впереди – заставила его сесть обратно. Появившейся в двери Реокталь смотрел на Медиума, с интересом наблюдая за ним. Кинжал в руке Пришельца был готов ступить в бой.
– Ну, конечно… Пробурчал себе под нос Квентин, начиная бегать глазами. В двух метрах от него лежал труп, на поясе которого Квентин приметил пистолет. Вернув глаза на Пришельца, Квентин стал, понемногу, подвигать тело в сторону трупа. Реокталь заметил передвижение Квентина и сжал кинжал.
– не хочу тебя провоцировать, Друг мой… Тихо произнёс Медиум, чем спровоцировал Реокталя.
Изогнувшись, Реокталь прыгнул в сторону Квентина, который, в свою очередь, прыгнул в сторону трупа, накрывая его своим телом. Реокталь приземлился аккурат на Квентина, осаждая его в ловушку. Тело Медиума прокрутилось на трупе и он обернулся на Пришельца, сжимая в руках пистолет.
– Я оказался быстрее. Напоследок произнёс Квентин, всаживая трассированный снаряд в шлем Пришельцу. Тело отбросило назад и Реокталь устремился вниз, пробивая своим телом пару оконных рам. Повисев на них секунду – они, с треском, посыпались вниз, вместе с телом какого-то Ангела. Сжав пистолет, Квентин прижал его ко лбу, стараясь отдышатся.
– Я оказался быстрее? Спросил себя Квентин, стараясь подняться. – Какого чёрта, я вообще это сказал?
Идти по разрушенному этажу оказалось настоящим испытанием для Квентина. То и дело, он преодолевал разломы, дыры и огромные куски стен, стараясь протиснутся между завалами и огибая обломки. Постепенно, Медиум настиг корабль, осматривая его вблизи. Таких технологий как у Реокталей – Квентин даже представить себе не мог. Эти сплавы и моделирование говорили Медиуму о том, что за пределами этого мира развитие, точно, лучше чем здесь. Корабль поражал дух, но останавливаться не рекомендовалось, поэтому Квентин, на засматриваясь, прошёл мимо корабля, направляясь к лестнице. Подойдя к ней, прогремел ещё один взрыв, что засыпал Квентина сверху мелкой пылью. Посмотрев наверх, Квентин обнаружил трещины на потолке. Настало время убираться.
Лестнице наверх тоже удосужилось пострадать и смотрелась она так, будто её, намеренно, перекрутили. Квентин поднимался медленно и осторожно, держа раненную руку у груди, а вторую на вытянутой, обхватывая пистолет. Больная нога плелась за здоровой, грудь, понемногу, колола внутренности. Крики и взрывы слышались всё чаще, выворачивая душу Квентина наизнанку. Дверь, которая должна была отделять лестницу, вылетела вместе с дверной рамой и просто валялась на земле. Здесь было не лучше чем на нижнем этаже. Пройдя мимо горы трупов, Квентин успел заметить, что здесь Ангелы попытались дать бой Реокталем, ведь трупы вокруг лежали и тех, и других. Вдалеке происходила битва, которая окружала Квентина со всех сторон. Он посмотрел на огромную дыру, что выводила его в свет. Навстречу к башне летел очередной отряд кораблей.
– Ну, ни хрена же… Полу криком отозвался Квентин, ускоряя шаг. Три новых корабля приближались к башне, кружа вокруг неё, как вороньё. Выбрав три точки на разных уровнях башни, корабли разбрелись на те участки башни, что выглядели целыми. Очередной таран развалил ещё добрый кусок башни, сотрясая её всё больше. Жутко громкий, как крик динозавра, послышался скрип и землетрясение, от которых башня пошатнулась ещё сильнее. На Эдене начался второй этап войны.
Когда скрученная лестница, что висела на соплях, осталась позади, Квентин медленно прошёл в коридор, который теперь напоминал развалины. Куски металла просто валялись на остатках кафеля, вперемешку с иглами, оружием и трупами. В стенах были дыры, которые позволяли протиснутся в любом направлении. Отовсюду валили столбы дыма, что заставляли глаза слезится, а раны ныли всё больше, заставляя Квентина сжимать зубы до их скрипа. Боль. Настолько неприятное ощущение для Медиума. О ней невозможно было думать, особенно сейчас, понимая что весь твой путь, от начала и до конца, был пройден на пару с болью. То, что так сильно боялся Квентин. То, что было символом его отрешённости от всех. Боязнь испытать боль.
Рука пульсировала с каждым дуновением ветра, что разносил дым. Ногу пронзало жгучей болью от каждого шага. Лоб Квентина покрылся испариной, губы побледнели. В груди колотился страх от мысли о том, что Медиум испытывает боль. Завернув в за угол, парень обнаружил груду обломков, что преграждали путь. Обернувшись, Медиум обнаружил яркую кровавую полосу, что тянулась за ним.
– О, господи… Дрожащими губами прошептал Квентин и ноги подкосились, пробивая тошнотой в нос. Рухнув на четвереньки, Квентин закрыл глаза, нашёптывая себе успокаивающие слова. К сожалению, у Медиума ничего не получилось и его стошнило. Зубы стало сводить ещё сильней, а режущая боль пробиралась по органам. Опорожнив желудок, Квентин припал к стене, закрывая на секунду глаза. Всё тело трясло в огненной лихорадке, но внутри был холодный страх, что, на контрасте, заливал Квентина потом. Весь измазанный кровью и сажей, тяжела дыша, Медиум попытался исправить нарушенный ритм дыхания, но всё та же боль кричала ему о том, что сведёт его в могилу. Паника начинала побеждать и руки Квентина затряслись быстрее, а к глазам стали накатывать слёзы. Неизбежный конец стучал в двери, заставляя сознание Квентина спрятаться где-то далеко. В момент – в разум проникла дикая усталость, с которой невозможно было совладать. Прежде чем сомкнуть глаза, Квентин подумал что это конец.
Не так далеко прогремел очередной взрыв, что окончательно смешал некоторые коридоры воедино, снося напрочь стены. Подпёртого к стене Квентина окатило сажей и он слился с местностью. Отряд Реокталей оттеснил небольшую группу Ангелов к сплетению коридоров и они стали отступать, попутно отстреливаясь. Они кричали на Скилирийском, отдавая друг другу команды до тех пор, пока не завернув за угол, они не обнаружили обломки. Они попали в ловушку. Моментальным решением проблемы стал путь через проломленные стены, и как только Ангелы вернулись в коридор – обнаружили что Реоктали были уже тут. Они прыгали как лягушки, от потолка к стене, сокращая расстояние. Крича и стреляя в Пришельцев, Ангелы были готовы расстаться со своей жизнью, пока один из них, случайно, не споткнулся через что-то, что, в последствии, оказалось чьей– то ногой. Рухнув на землю, Ангел, с ужасом на лице, посмотрел на ногу, проводя взглядом по человеку, что сидит под стеной. В момент, парень распахнул глаза и подорвался, вставая между Реокталями и Ангелами.
То, что было дальше – объяснить довольно сложно. Квентин не очень-то и помнил, как пришёл в себя, и, уж тем более – как расправился с Реокталями. Тех пары минут в отключке хватило Квентину на то, чтобы получить самый лучший мотивационный заряд. Его друзья. Его семья. На секунду, все они вспыхнули в голове у Квентина, заставив его содрогнутся. Дезмонд, Венди, Велма и Ева были синими и мёртвыми. Их глаза были пусты, как у болванчиков и все они ступали к Квентину, протягивая руки. Сам же Квентин, почему то почувствовал себя в теле ребёнка, и голоса его родни стали разрывать его на куски. Они кричали. Молили о помощи, протягивая руки. Тьма поглощала каждого из них густой смолой и маленькие ручки Квентина не смогли помочь. Первой ушла Ева, затем Венди. Следом Дез, а последней Велма, стараясь протянуть к Медиуму руки. В голове стали лететь обрывки кадров всего путешествия. Оно было длинным и сейчас подходило к концу. Квентину показалось что прошла целая жизнь, от побега из серебряного города, и до войны на Земле. Теперь, он чувствовал как умирал. Как фобия усиливала его болевой шок во сто крат, уводя сознание Медиума далеко. Крики мешались в голове и все просили о помощи. Кости Квентина, в момент, стали настолько хрупкими, что парню показалось будто бы он даже не может встать. Его родные погибали, а путешествие, длинною в целую жизнь, подходило к концу.
В очередной раз открыв глаза, Квентин увидел маму. Она стояла посреди всей густой смолы, глядя на ребёнка.
– Мама? Дрожащим голосом произнёс Квентин.
Ванесса МакГратт смотрела на сына, в то время как из её глаз, ушей и рта лилась чёрная смола. Квентин попытался встать, что казалось невозможным.
– Прости меня, мама! Кричал Квентин, захлёбываясь слезами. Попытки были тщетными, смола брала своё, понемногу, поглощая Квентина.
Ванесса МакГратт смотрела на парня, что старался вырваться.
– Я не могу, мама! Кричал Квентин, на что ответа не было. В какой-то момент, рядом с матерью Квентина показалась Велма и они направились в сторону утопающего Квентина. Смола попала в лёгкие через рот, и дыхание прервалось. Чёрная пелена стала заливать глаза и конечности стали дёргаться. Веки, понемногу, смыкались, из последних сил стараясь разглядеть что происходит. В глазах стало двоится от нескончаемого потока света, которое стали излучать девушки. В момент, этот свет стал настолько сильным, что размыл вокруг себя всю картину. Велма и Ванесса МакГратт слились воедино, став одним силуэтом человека, что протягивает к груди Квентина палец, на фоне ослепительного света.
– Я люблю тебя. Прошептал голос, который Квентин так и не смог определить. Ему показалось, что они сказали это одновременно, устраивая какофонию голосов, что звенели как один. Бархатный палец дотронулся до груди и по телу Квентина прошёл разряд дефибриллятора, что мигом заставило его открыть глаза, как только один из Ангелов перецепился через его ногу.
– Живи, Квентин… Последнее, что прозвучало, прежде чем свет залил всё вокруг, и Квентину показалось что он бредит, до сих пор, плавая в глубине сознания. Только Ангелы и Реоктали, стоящие по обеим сторонам от Медиума, стали свидетелями чуда. Золотистый свет исходил от него самого, полностью застилая коридоры золотым светом. Свет стал светить ярко, закрывая всем картину происходящего. Он сочился из тела Квентина отовсюду, в то время как Квентин протягивал руку к девушкам, которых любил.
– Нет! Что есть силы закричал Медиум, протянув две руки. Ладони задрожали и он почувствовал земное притяжение. В какой-то момент, он стал приходить в себя и тело, понемногу, стало ощущаться. Он стоял на двух ногах, протянув вперёд руки. Исходил золотистый свет, из-за которого Квентин не видел, почему его относит назад ударной волной, с такой силой, при которой Медиум слышал треск кафеля, что покрывался паутинками трещин, вокруг него. Руки стали ощущаться сильнее и Медиум почувствовал огромный вес в руках и неприятное ощущение в ладонях, будто он стреляет из них неведомыми сгустками силы, которые отталкивают его самого назад. Воздух стал сжат и наэлектризован, приподнимая кудри Квентина в воздухе. Из раны потекла кровь, но Медиум не обращал внимания. Излучая свет и непонятную силу из ладоней, Медиум снёс коридор и почти всех Реокталей. В момент, взгляд уловил одного, что летел в его сторону. Повернув к нему руку, Квентин разжал ладонь и почувствовал, что может схватить Реокталя. Почему-то ему показалось, что его рука стала огромной, а сам Пришелец – не больше чем игрушечный солдатик. Сжав ладонь, Квентин почувствовал горло Реокталя, который повис в воздухе так, будто его что-то схватило прямиком в полёте, подвешивая за неизвестные верёвки на воздухе. Руки пришельца потянулись к горлу, стараясь освободится от невидимой удавки. С криком, Квентин махнул рукой в сторону, разжимая пальцы. Горло Реокталя перестало ощущаться и Пришелец вылетел прочь, пробивая за собой стены. Второй попытался на прыгнуть сверху, но чутьё Квентина сработало на ура. Подняв глаза, что излучали золотистый свет, Квентин протянул вторую руку к Пришельцу, ощущая его фантомный вес. Сам Пришелец повис в воздухе, будто обрушившись на невидимый барьер. Медиум завёл руку за спину и Реокталь, будто бы марионетка, отлетел чуть назад, аккурат с рукой Медиума. Размахнувшись что есть силы, Квентин махнул пустой рукой вперёд, представляя что бросает бейсбольный мяч. Тело Реокталя бросило вперёд с огромной силой, будто фантик, развевающийся на ветру. Третий Пришелец попытался пройти в лоб к Медиуму, но, выставив перед собой руки, Квентин остановил его. Реокталь застыл так, будто его взяли в тиски. Медиум ощущал его тело и плечи, находясь на расстоянии в метрах от него. Руки нащупывали воздух, крепко взявшись за него так, будто только Квентин видел то, что схватил перед собой.
