Текст книги "Герой-Завоеватель (ЛП)"

Автор книги: Winters

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Но она не понимает любовь и прощение. Она не остановиться, – мои слова были прерваны.

– Достаточно этого отвратительного показа доблести, – Каллисто посмотрела на меня, ее подбородок дрожал. Я была оглушена. Это было первым проявлением чувства, отличного от ненависти. Я видела, как она отступила. Слова Габриель задели ее. Все мы стояли ожидая, что же произойдет дальше. Мне казалось, что она снова броситься в атаку.

– Я отказываюсь делать из тебя мученицу, Завоеватель, – в общем удивлении она бросила оружие на землю. – Видела? Какое ты сотворила чудовище. Но стоило мне коснуться тебя, как ты стала играть в благородство, но я знаю истину. Ты – зверь! И я не буду делать из тебя героя, забирая твою жизнь, – она вскочила на ближайшую лошадь, смахивая слезы, упавшие на лицо.

Все молча наблюдали ее отъезд, а мой острый слух уловил еле заметный шепот Габриель. – Иногда я действительно ненавижу играть в Завоевателя.

Габриль глубоко вздохнула и подняла свою саблю. Она разбила напряженность, выкрикнув приказание.

– Эфини?! Собери солдат и наведи порядок на поле боя. Уговорите моих лекарей поскорее осмотреть раненых, и отправьте Цезаря в темницу, а Брута в мою палатку.

Эфини и я посмотрели друг на друга в удивлении.

– Цезарь? – спросила Эфини.

– Я не убила его, – ответила нам Габриель. – Для него у меня определенные планы. Если, конечно, он переживет эту ночь, – проговорила она запоздалую мысль. – Пошлите кого-нибудь разузнать, как там кентавры и Лао Ма.

Эфини отсалютовала ей перед отъездом.

– Габриель, позволь мне осмотреть рану на твоей спине.

Она приподняла бровь. – Ты еще и лекарь, Зена?

Я кивнула.

– Ох. Мы имеем так много талантов.

Я почти споткнулась от таких слов. Мы дошли до ее палатки, и она начала снимать свою броню. Я поспешила ей помочь. И почувствовала дежа вю. Сколько раз Габриель делала тот же самое для меня?

– Все не так плохо, – затем она добавила. – Всего лишь царапина на плече. Броня взяла на себя основной удар, – ее голос выдавал усталость. Когда я сняла броню и рубашку, то застыла в течение момента. Спина Габриель была покрыта шрамами от ударов хлыста. Я поняла, что наверняка это произошло когда атаковали ее деревню. Мне хотелось прикоснуться к ней и сообщить, как я сожалею о случившемся, и о той боли... но я быстро одернула себя и отступила.

– Тут необходимо несколько стежков, – проговорила я, пытаясь сфокусироваться на ране.

Я осмотрелась вокруг.

– Наслаждалась борьбой, Зена? Цезарь не создал слишком много беспокойства, – я сохраняла тишину, занимаясь ее раной. Часть меня все еще была потрясена тем, как она одержала победу, а другая часть просто благоговела. Но больше всего меня беспокоило чувство вины Габриель.

– Мой город был атакован солдатами также, – я ощутила, как она напряглась. – Но знаю, что это не твоя вина, как бы то не было. И те мужчины понесли наказание.

– Мою справедливость, Зена, – она повернулась, чтобы взглянуть на меня. – Я убила всех до последнего.

– Я не обвиняю тебя, Габриель. Каллисто просто ослеплена своей ненавистью, и это отравляет ее решения, – рассуждала я.

– Я была в ее положении, и тоже искала справедливость. Почему же она не имеет на это право? – спросила Габриель.

– Ты наказала виновных, но она – нет.

– Я была ответственна за тех мужчин, Зена. Они были моими солдатами! – только одна вещь не изменилась – она оставалась такой же упрямой в этом мире.

– Завоеватель? – Габриель натянула рубашку, когда Эфини вошла со связанным Брутом.

– Что скажешь, Регент?

– Новости от Тилдуса. Все хорошо, никто не погиб и не ранен. Мелоса сообщила, что потеряла трех сестер. Лао Ми и ее воины прибудут как раз к вечернему празднику.

– Очень хорошо, кивнула Габриель. – Наши сестры сражались с благородством, пусть все узнают об этом. Убедись, чтобы их погребальный костер был королевским, и пусть целители убедятся, что воины Тилдуса действительно в порядке.

Эфини поклонилась и оставила Брута в палатке.

– Теперь я должна решить, как же мне поступить с тобой Брут, – я стояла там, как хороший королевский охранник и наблюдала за работой Габриель. Она заставила Брута извиваться.

– Завоеватель? Может быть, мы можем найти некоторый компромисс? – он выглядел очень нервным. Габриель лишь приподняла бровь, смотря прямо в его глаза.

– Ты что-то хочешь мне предложить? Рим? – она выглядела весьма позабавленной.

– Союз, – он стукнул себя в грудь, но тут же задохнулся от смеха Габриель.

– Ты сказал союз? Хмм... ты находишься на моей территории, римляне повержены, я нахожу твое предложение довольно интригующим...

– Есть еще римские отряды под управлением Антония. Я мог бы вернуться, и вы больше бы не подвергались атакам римлян.

Брут всегда был довольно слабым человеком.

– Хорошо, Брут, но у меня есть одно условие, – он облегченно вздохнул. Я смотрела на нее в неверии, неужели Габриель теряла хватку. – Ты подписываешь свое имя на бумаге, где слово в слово будет то, что ты произнес, – Его глаза расширились. – Скажи, что это было твоим предложением и получишь свободу. Подпишите это прямо сейчас, а затем отметь печать оттиском своего кольца.

Ее взгляд заставил меня содрогнуться.

Она установила свитки вниз и подала перо. Он быстро подписал их и погрузил кольца в воск, чтобы утвердить свою римскую печать. Улыбаясь, Габриель скрутила свиток. – Хорошо сделано, и теперь дело за мной. Эфини? – появилась голова блондинки.

Мощный удар меча Габриель снес голову Брута прочь с его тела. Я задохнулась от неожиданности. Кровь забрызгала стены палатки и Завоевателя. Я села, ошеломленная произошедшим, но вскоре заметила, что Эфини при этом весьма спокойна. Она даже не вздрогнула. Зайдя внутрь, она остановилась у тела Брута.

– Видишь, как наш новый "друг" был предан Риму? – добавила Габриель. Она замахнулась снова. На этот раз отделяя руку Брута от тела.

– Что за Тартар ты творишь? – спросила я.

– Разделяю и завоевываю, Зена, – она остановилась передо мной с пылающими зелеными глазами. – В буквальном смысле, – она рассмеялась, глядя на обезглавленное тело Брута. Она передала мне свитки, и Эфини потянула тело из палатки.

– Я понимаю, что он проглотил наживку? – Регент улыбалась.

– И крючок, и леску, и грузило.

Я развернула свиток и прочитала содержимое, затем посмотрела на них обеих. Должно быть, я выглядела похожей на идиотку со своим открытым ртом. В свитке было сказано, что он был на стороне Греции, то есть Габриель удалось сделать из Брута предателя Рима. Я просто онемела.

– Марк Антоний все еще с Клеопатрой? – спросила Габриель.

– Да, и она уделяет ему много времени.

Я наблюдала за их общением. Габриель бросила руку Брута Эфини. Эфини была спокойна. Я же поняла, что меня подташнивает.

– Хорошо. Пошли посыльного в Египет с одним из свитков вместе с его безымянным пальцем. Пошли другой свиток в Рим с его головой. Что касается его тела... делай что хочешь, только убери отсюда, – Габриель повернулась ко мне, но я все еще не могла прийти в себя от увиденного. Она убила Брута. Не в ходе Битвы, а хладнокровно, по-предательски. Я с трудом встретилась с ней глазами.

– Что-то не так? – спросила она, видя мое неудобство.

– Нет, мой Завоеватель, – ответила я быстро.

– Ты лжешь.

Признаться или попытаться продолжать шараду? Моя Габриель всегда была умна, и это было невероятной интуицией.

– Я сожалею, но просто не ожидала, что ты сделаешь это.

– Что я была должна сделать, Зена?

– Сдержать свое слово.

Я пожалела о сказанном, как только произнесла. Она вполне могла снести и мою голову.

– Несомненно, – она ухмыльнулась. Затем начала мерить шагами палатку, пока не остановилась. – Я позволила бы ему уйти. Затем он вернулся бы в Рим. Удвоил армию, и снова вернулся с еще большим количеством солдат для следующей битвы. В результате, большинство моих воинов умерло бы, и Греция осталась под угрозой захвата Римом.

– Я не думала так, – призналась я.

– Было это бессердечным? Да. Было это коварным? Совершенно. Это защитит мою империю? Без сомнения, – Габриель наклонилась через стол, и достала свитки. – Для Греции нужна безопасность, и я сделаю для этого все. Это война. Что ты ожидала? Очарования? Тут не может быть хорошего выбора, Зена. Тут можно выбрать только наименьшее зло.

*****

В прошлом я была так ослеплена страстью войны и желанием победить хордов, что говорила те же самые слова. Но тогда же я почти потеряла лучшее в себе. И именно Габриель вывела меня из темноты. Если бы у меня была такая сила, что мне нужно сделать для нее? Она могла выиграть еще множество битв, но я видела, как она теряет саму себя.

– Посмотри, Зена. Вот план. Остался только Антоний. Сенаторы будут спорить с друг другом, римлянин против римлянина – это намного лучше, чем грек против римлянина. Мы просто отходим в сторону и наблюдаем как Рим междоусобствует из-за отсутствия сильной власти. Самая лучшая победа в войне – та, где ты не бьешься сам.

Воистину ее план был великолепным, и более чем когда-либо я запуталась. Эта Габриель имела своих демонов, но как она была эффектна в роли лидера. Она делала все возможное, чтобы сохранить своих людей. И я хочу вытащить ее из всего этого? Был ли прав Арес? И эта Габриель лучше, чем прежняя? Наш враг повержен. Ее дочь жива. Многие наши друзья живы. Моя мать – здесь тоже. Но что поменялось? Нет Лилы и Сары. Нет Вирджела. Жизнь Джоксера закончилась так внезапно. Для Наджары – Габриель супруга. Затем Ева. Ее не существует в этом мире. Нет и моего барда. И хотя она прекрасный лидер, но ее душа прошла муки, и жизнь оставила слишком много рубцов. Я не знала, что мне предпринять и как поступить. Тут слова Габриель вернули меня из размышлений к действительности.

– Теперь, когда поле боя очищено, о раненых и мертвых позаботились, мы могли бы проверить несколько последних вещей и готовиться к празднику.

Эфини и я сопроводили ее к воинам.

– Солдаты Греции! – все замерли при звуке ее голоса. – Вы сражались очень хорошо сегодня, вы боролись за свою свободу и победили. Теперь следующие поколения будут благодарны нам за это. Вы должны гордиться своей победой, – рев возгласов огласил поле. – И теперь мы должны вернуться домой и устроить огромный праздник! – под еще более громкие крики мы последовали за Габриель дальше.

Она подходила к каждому, и благодарила за их нелегкий труд. Я наблюдала, как она показывала сострадание раненым и остановилась около умирающей амазонки. Затем она проверила всех погибших, чтобы запомнить и не забывать их лиц.

Последнее тело, которое она открыла, принадлежало Джоксеру. При виде старого друга маска невозмутимости спала с ее лица.

– Эфини? Убедись, что его погребальный костер будет достойным, и надо позаботиться о его семье. Пусть у них будет все, что они захотят, – Она шмыгнула носом, и положила динар в его руку. – Пусть Харон везет тебя плавно, мой друг.

Когда Габриель отошла прочь, я поняла, что не в силах сойти с места. Я смотрела на невыразительное лицо Джоксерра, и чувствовала себя подавленной. Ни в этой, ни в прошлой жизни я была не в состоянии сохранить ему жизнь. Я оплакивала его снова. Тяжесть еще одного траура. Я размышляла, что не сделала и в тот раз, и в этот. Я обернулась, чтобы взглянуть на Габриель, подготавливающую Арго к поездке. Тяжелыми шагами я последовала за ней.

Ранним вечером мы прибыли домой, разведчики уже доложили о нашем прибытии. Дорогу освещали зажженные факелы в руках счастливых горожан, а под ногами лежал ковер из лепестков роз. Никто не говорил слов, можно было видеть только кивки одобрения. Запах, исходивший из замка, заставил мой желудок заворчать. Повара были готовы для большого праздника. Я улыбнулась, вспомнив, что одним из них была моя мать. Джоксер погиб, но моя мать все еще со мной. Мы разместили наших лошадей в стойла, и я поняла, как чертовски устала за день.

– Завоеватель? – приблизилась Эфини. – Прежде чем начнется праздник, мне кажется, нам нужно дать распоряжение солдатам, – она усмехнулась.

– Ах да, распусти их, встретимся сегодня вечером на празднике. Убедись также, чтобы они могли помыться.

Эфини передала приказ к большому удовольствию солдат.

– Хорошая была битва, Зена, – Эфини кивнула мне. Я ответила ей тем же.

– Завоеватель?

Голос был незнакомым среди присутствующих, но я узнала, кому он принадлежал.

– Да, моя супруга? – Габриель вздохнула и повернулась к Наджаре.

Я тоже повернулась, ореховые глаза смотрели на меня и Габриель. Но я не собиралась отводить взгляд. Понимая, что она не могла выиграть этот конкурс пристального взгляда, она повернулась к Габриель.

– Я приготовила ванную, ожидая тебя, любовь моя.

Наджара подошла ближе и попыталась поцеловать Габриель в губы, но та отвернулась, и поцелуй пришелся в щеку. Наджара была расстроена таким поворотом дел, и пристально глянула на меня. Габриель прочистила горло. – Увидимся вечером, дамы.

Вид Габриель вместе с Наджарой делал меня больной.

– С ней что-то не правильно, не так ли? – шепнула мне Эфини.

– Кроме того факта, что у нее есть тонкий голосок в ее голове, говорящий что ей делать? Нет.

Эфини рассмеялась над моим комментарием, но я была все еще не в состоянии отвести взгляд от уходящей парочки

– Не хочешь ли расслабиться в борделе, Зена?

Это было неожиданным. – У вас здесь есть бордель?

– Конечно. Знаешь ли, Габриель ощущает определенную страсть после того, как битва закончена, так что это своего рода решение проблем. Добро пожаловать принять участие в подобном мероприятии, если тебе это по душе. "О, Боги, неужели Габриель обладает моей похотью после битвы? Представив ее в таком ракурсе... Да, это был последний удар ниже пояса.

*****

– Нет, я слишком устала, и хочу просто помыться.

Она хлопнула меня по спине. – До встречи сегодня вечером. Это будет большая гулянка.

Я смотрела ей вслед, пока она не ушла.

Мне было нужно немного тишины, чтобы прийти в себя. Нервы были на пределе, душа – в хаосе, все казалось неправильным. Прямо сейчас, более чем когда-либо, мне не давала покоя мысль о Габриель с Наджарой. С каждым мгновеньем мне казалось, что я проигрываю битву за своего барда. Сев в горячую ванну, я просто не смогла сдержать слез. Не знаю, сколько там я просидела в холодной воде. Нагнув, наконец, голову, чтобы вымыть волосы, я услышала стук в дверь. Это была одна из слуг Габриель.

– Да?

– Завоеватель желает вашего присутствия, мэ'эм? – ответила девушка.

– Я скоро буду, – наспех высушившись, я стала одеваться, в то время как мое сердце снова стало выстукивать дикий ритм. Стоя за пределами ее палаты, мне казалось, что время застыло.

– Ты решила стоять там вечно, или все же войдешь, Зена? – расслышала я смешок через дверь. Оказалось, что та была открыта, я не знала чего ожидать.

– Ты хотела меня видеть? – мне думалось, что она должна была предаваться страсти в это время. – "Боги, что если она хочет, чтобы я наблюдала ЭТО!?!"

Но то, что я обнаружила, было полной противоположностью. Она стояла у окна с бокалом вина и рассматривала вечернее небо, наполнявшееся светом зажигающихся звезд. Я обратила внимание на ее стол, все было разбросано.

– Что-то не так, Зена? – она улыбнулась.

Я не ответила. Лишь кивнула с виноватой улыбкой.

– Я заметила, что ты не пошла в бордель, – продолжила она.

– Там нет ничего, чего мне хотелось, – ответила я честно.

– После того, как битва закончилась, я хочу только одного – секса, как бы это не звучало странно. Для меня, секс великолепный акт, и он не должен быть испорчен битвой.

– Тут нет неуважения, ваше Величество, но я не уверена в том, что это было великолепным – то, что происходило между нами в лесу прошлой ночью.

Она улыбнулась и приподняла бокал. – Как говорят в Галии, случка?

– Если вы согласитесь со мной, Завоеватель, то можно и так назвать?

– Так ты говоришь о прошлой ночи в лесу?

Я просто кивнула.

– Страсть в своем лучшем проявлении, Зена. Не секс. Не любовь. Просто похоть. Я хотела тебя. Ты хотела меня. Давай назовем это страстью. Будем честны, Зена. Ты же почувствовала это.

– Это было не то, на что я надеялась.

– Ты скажешь, что не получила удовольствие? – Габриель посмеивалась.

Я вернула скромную усмешку. – Я не говорила этого.

Она предложила мне бокал с вином, и я проглотила его залпом.

– Хорошо, после того, как битвы заканчивались, наступал мир и спокойствие, мне приходилось иногда читать некоторые работы Сапфо или мечтая глядеть на звезды, – она покраснела. – Я знаю. Это глупо особенно с моими мыслями о непримиримости к рабству, но..., – я прервала ее.

– Большинство из всего этого – замечательно, Габриель, – глаза, которые смотрели на меня, принадлежали именно барду.

– Так ты испытываешь желание… страсть после битвы, Зена? – ее голос был тих.

– Да я хочу этого обычно, но сегодня я не в том настроении, – я не хотела давить на нее до конца. – Так что ты хотела от меня? Не то, чтобы я жаловалась.

Она посмотрела окно.

– Мне лишь хотелось увидеть тебя.

Вы знаете, что чувствует в своем сердце любящий человек, которому говорят такое? Головокружительный удар? И если еще не все потеряно, то она вероятнее всего думала, что я должна была просто одним прыжком преодолеть расстояние между нами. Она хотела быть со мной, а не со свихнувшейся! Я опустила бокал вниз и подошла к ней.

– Я рада.

Она посмотрела на меня, и наклонясь, мягко поцеловала, а затем оглянулась назад на ночное небо. – Ты видишь это, Зена? – я посмотрела в указанном направлении. – Это выглядит как большая медведица.

– Ковш? – я улыбнулась, вспоминая приятное прошлое.

– Да, знаешь подобно одной из тех чашек, которыми мы черпаем воду? – мы обе смотрели на небо.

– Это похоже на медведя, как мне кажется, – мой голос стал на октаву ниже.

– Медведь? – она посмотрела на меня как на лишившуюся разума.

– Да, – продолжила я.

– Как ты представляешь себе этого медведя? – я позабавила ее.

Я переместилась за ее спину и стала шептать на ухо, щекоча дыханием ее мочку.

– Посмотри на это. Видишь тело. Видишь? Небольшие уши, и хвост.

Она мягко хохотнула.

– Если ты так считаешь, Зена.

Мы рассмеялись вместе, а затем замолчали ненадолго мечтая в тишине. Если я собиралась учить Габриель, пройдя тот же самый путь, что и она со мной, мне было необходимо время.

– Ты знаешь одну из замечательных вещей о жизни, Габриель?

– Хмм?

– В одно и тоже время двое людей могут видеть одну и ту же вещь, но находить в ней совершенно разное. Но оба видят, как это красиво. Жизнь всегда является нашим восприятием, не смотря на то, что происходит в действительности.

– Это так?

– Совершенно.

– Объясни, – проговорила она с улыбкой и повернулась, чтобы столкнуться со мной.

– Я могла бы поцеловать тебя прямо сейчас. Могла бы сделать гораздо больше, – кончиками пальцев я провела по линии ее подбородка. – Все будет замечательно. Но в конце концов, как ты оценишь мои действия? Я могу сказать о другом взляде на это, если позволишь.

– Говори.

– Хорошо, на мой взгляд, я нахожу довольно лестным стоять вот так на твоем балконе и рассматривать это прекрасное небо вместо твоей супруги. Почетно и многообещающе. И хотя ты отвергаешь все, кроме страсти, которую можно получить сиюминутно, я полагаю, что есть что-то более глубокое. Так скажи мне Габриель, завоевательница моего сердца, как ты воспринимаешь меня?

Молча она продолжала смотреть в окно. Я же смотрела на нее. Она была в королевском платье, и когда ветер подхватил ее волосы, мое дыхание остановилось. Эта Габриель была гораздо старше, с морщинками у глаз, и она была королевой. Не смотря ни на что, она была все еще красавицей.

– Иногда я думаю, что ты сумасшедшая женщина, желающая смерти, – она весело ухмыльнулась. – В других случаях, подобные разговоры ведут прямиком к смерти. Ты видела сегодня меня в деле. Так почему ты все еще здесь?

– Я полностью в твоей власти. Я следую твоим приказам и здесь по твоему требованию.

– Я знала, что ты это скажешь, – она повернулась к окну, и я поняла, что мне пора уходить.

– Тем не менее, – я осталась. – Когда я получила этот приказ прийти к тебе, я поспешила так быстро как могла это сделать. Мне хотелось видеть тебя, не смотря на любые приказы.

Продолжительная тишина повисла между нами.

– Я сожалею, если мои действия с Брутом разочаровали тебя, Зена, – признание удивило меня.

– Я не лгу, Габриель, ты удивила меня сегодня, – все-же это было скорее похожим на испуг для меня.

– Зена, я не стала бы Завоевателем известного мира, если бы была благодушной.

– Я знаю это. Я...

– Что ты? – она прервала меня. – Я должна быть безжалостной. Убивать прежде, чем враг убьет меня. Слишком много жизней зависят от меня, Зена, – она прошла от окна до столика, и снова наполнила вином бокал.

– Как насчет твоей души?

Она сделала глоток.

– Часть ее умирает всякий раз, когда я сомневаюсь, но не могу поступить иначе. Но это – жизнь, которую я выбрала, – она допила вино, и налила себе снова, – Я позволила ненависти и мести жить в моем сердце, и теперь плачу за это своей душой.

– Боги, Габриель, – я опустила голову, пытаясь управлять своими чувствами.

– Оставь свои слезы и жалость, Зена. Слишком долго я наслаждаюсь безжалостностью, – она опустошила новый бокал, и подошла к двери. – Теперь нас ждет вечеринка, – она вышла.

Мне оставалось следовать за ней, но в этот момент я ощутила знакомое чувство. Холодок пробежал по мой спине.

Часть 10

– А я уже думала, что ты и не появишься.

– Так я к празднику.

Я развернулась все к тому же счастливому Богу войны, но промолчала.

– Плачешь, Зена? Если бы не знал тебя лучше, то поклялся, что ты превращаешься в барда. Даже звучишь подобно ей. Так-так, такая демонстрация неприкрытой слабости, так непохоже на большую Принцессу Воинов, – он обошел меня и уселся на край стола. Я все еще не проронила ни слова.

– Взгляни правде в глаза, Зена, думаю, ты все поняла уже в глубине души, что эта Габриель – лучшая в этой вселенной. У нее есть необыкновенная мощь, способная изменить мир к лучшему. В конце концов, не это ли вы пытались сделать вместе с ней все время? – он щелкнул пальцами, словно искал подходящие слова. – Великолепно, не правда ли? – он засмеялся, заходя мне за спину.

– Она – прекраснейший правитель империи, и это непреложная истина, – он был так близко ко мне, что его дыхание щекотало ухо. – Ей удалось предотвратить все опасности. Цезарь – самое последнее ее завоевание, – Арес обхватил руками мою талию. – У тебя есть идея, что она предпримет в отношении него? Хмм, Зена? – я содрогнулась, потерявшись от его голоса. – Пытки – слишком мягкое слово для этого. О, она несомненно будоражит мою кровь, – он издал животный звук и развернул меня к себе лицом.

– Для полного финала он будет последней решающей фигурой в ее игре. Я думаю, ты получишь удовольствие от того, что она запланировала для Цезаря, – я лишь приподняла бровь. Он скрестил руки и посмотрел на меня. Затем вздохнул, словно разочаровавшись во мне.

– У меня для тебя есть предложение, Зена. Давай обговорим детали, прямо сейчас. Есть небольшое теплое местечко для тебя в этом мире.

Я усмехнулась.

– И что ты предлагаешь, Арес?

– Поскольку тебе никогда не удастся завоевать Габриель, я подумал, что ты могла бы стать более лучшим вариантом, как ее партнер после Наджары. Откровенно между нами, у нее слишком много голосов в голове, это слишком… даже для меня, – он улыбался в ожидании ответа. Но настало время, чтобы посмеяться мне, и обойти его.

– Ты прежде решил, что она лучшая, так как однажды смогла надрать мне задницу? – я потерла подбородок. – С тех пор как я оказалась в этом мире, сотворенном тобой, я немало думала, но в одном ты прав.

Он вопросительно приподнял бровь.

– Здесь я словно Габриель, которая сумела достучаться до меня в том мире. Она прорвалась сквозь мучавших меня демонов. Она никогда не оставляла меня, даже если для этого появлялись причины. Фактически, она оплакивала мою душу, отмывая ее слезами много раз. И это возымело свой эффект, – я повернулась к нему спиной, глядя в окно.

– Сначала я возненавидела это ощущение. Я чувствовала себя слабой. Оказавшись на месте Габриель, только теперь я поняла, что она могла чувствовать в подобном положении, – я замолчала, размышляя. Сколько раз моя сказительница слышала, что она была моей слабостью? Я развернулась к Аресу. – Знаешь, что я только что поняла? Я способна успокоить, или да, даже вернуть душу Габриель теми же средствами, благодаря которым изменилась сама. Я больше не верю, что я – все тоже бесчувственное чудовище, которому ты помог вырасти годы назад, – я расслышала скрежет зубов бога войны.

– Так что мне нужно поблагодарить тебя Арес. Я получила урок. Если смогла Габриль, так почему не смогу и я? – я подарила ему огромную улыбку.

– Габриель все еще имеет душу, и ей просто нужен тот, кто верит в нее, точно так же как было со мной. Эта идея заставляет тебя чувствовать не в своей тарелке, не правда ли? – мой взгляд был ледяным, как и голос. На этот раз он действительно содрогнулся, я подошла к нему походкой дикой опасной кошки, и коснулась губами щеки.

– Спасибо, но без особых благодарностей, Арес, – я вышла за дверь прежде, чем огненные снаряды полетели по комнате.

– Боги, я чувствую себя уже гораздо лучше, – прошептала я, направляясь к гуляющей толпе. Но застыла прямо на дорожке, когда увидел Габриель, беседующей с Лао Ма. Былые воспоминания захлестнули мое сознание.

«Наполни себя желаниями и увидишь только иллюзию. Освободись от желаний и постигнешь тайную суть вещей, Зена». Я был так слепа тогда; это было незнание молодости. В то время моя жизнь не заботила никого, я была слишком заполнена ненавистью, чтобы видеть. «Почему ты помогаешь мне?» – спросила я, но она только улыбнулась. «Мое благословение или проклятие – способность видеть души других. Ты не знаешь этого пока, Зена, но ты замечательная женщина способная на великие подвиги».

Я не знала, что происходит со мной. Это был шанс. Я могла бы встать на правильный путь. Я могла бы просто отпустить всю мою ненависть навсегда. Я упустила момент, но если все пошло иначе, то мне бы никогда не предстояло встретить свою Габриель.

– Зена?

– Ох, что? – я была выдернута из своих воспоминаний усмехающимся Завоевателем и озадаченной Лао Ма.

– С тобой все в порядке, воин?

– Да, Завоеватель, просто я слишком задумалась.

Она тихо хохотнула. – Очевидно так. С удовольствием хочу тебе представить Лао Ма из Китая.

Видеть Лао Ма снова, после стольких лун, я не знала смеяться мне или плакать. Это было трудно видеть свою первую любовь через столько долгих лет. Еще более трудно, когда она совсем не помнит тебя. Как обычно, она сначала промолчала. Я знала, что она смотрела в мою душу, глядя в мои глаза. Я с почтением поклонилась, и она вернула мне поклон.

– Лао Ма, это Зена, – продолжила Габриель. – Она мой новый телохранитель. Истинный воин. Она показала невероятную смелость и дух сегодня.

Лао Ма воспользовалась паузой. – Замечательно встретить женщину такого благородства как ты, Зена. Ты прошла через много испытаний, я чувствую это.

– Да, все так, – ответила я.

– Но ты нашла свой мир не сразу. Это весьма достойно одобрения, – я наблюдала как Лао Ма повернулась к Габриель. – Это было бы полезным и для Ее Высочества.

– Я спокойна как никогда, – Габриель ухмыльнулась.

– Я думаю, что путешествие на восток послужит тебе на пользу, Завоеватель. Возможно, физический отдых должен помочь уму.

– Я была на востоке, Лао Ма. Ты знаешь это.

– Ах да, но ты не была во всех местах, которых могла бы достичь.

Мы обе знали, что Лао Ма говорила не о географии. Она говорила о тех глубинах, в которых потерпела неудачу я. Тем не менее, Габриель была достаточно умна, чтобы не повторять моих ошибок, таких, когда я оставила сторону Лао Ма. И Габриель не была противником Лао Ма. Мне хотелось бы подольше побеседовать с китаянкой, но тут появилась сумасшедшая блондинка Наджара, положившая руку на плечо Габриель.

– Лао Ма, – начала Наджара. – Рада видеть тебя, спустя столько времени.

– Взаимно, – ответила Лао Ма.

Неуловимое неудобство возникло у китаянки при появлении Наджары. Лао Ма всегда имела другое видение людей. Мне было любопытно, что же такого она видит в сумасшедшей. Я была уверена по языку тела, хоть и хорошо маскиуемому вежливостью, ее впечатление не было слишком благоприятным.

Я заметила Эфини, входящую в холл под ручку с Солари . Хорошо. Отличный повод.

– Если вы меня извините, ваше величество, то мне необходимо переговорить с вашим Регентом о сегодняшней битве, – проговорила я.

– Непременно, – кивнула Габриель.

Я взяла руку Лао Ма и запечатлела на ней мягкий поцелуй. – Я получила удовольствие от встречи с вами, – сказала я с уважением.

– Взаимно, Зена, – ответила она вежливо.

*****

Я оставила их и направилась к Эфини. Она встретила меня улыбкой. Солари тоже мило усмехнулась при виде меня. Мои две старые подруги. Живые. Надо было признать, что эта жизнь, несомненно, имела свои преимущества.

– Можно уединиться для нескольких слов, Регент? Это займет не больше минуты.

Я надеялась, что не обидела Солари, но этот разговор лучше было оставить конфиденциальным.

– Несомненно, – ответила Солари. – А я пока позабочусь о наших напитках.

Эфини чмокнула Солари в щеку прежде, чем та ушла.

– Так что ты хотела сообщить, Зена?

– Супруга, – начала я.

– Супруга? – ее удивление было видно как в голосе, так и на лице. Я начала ухмыляться, так как ее улыбка становилась все хитрее.

– Ничего сексуального, мой Регент. Я гарантирую.

– Что насчет супруги?

– Помнишь, перед битвой я предупреждала о Каллисто?

– Что соответствовало действительности. Ты боишься, что супруга Завоевателя тоже является угрозой? – спросила Эфини.

– У меня нет фактических доказательств, но я знаю, что Каллисто тесно общалась с Наджарой.

– Но почему супруга будет вредить Королеве Воинов?

Я пожала плечами. – Может быть, голоса в ее голове говорят, чтобы она сделала это.

– У нас у всех есть голоса в головах, Зена, – парировала Эфини.

– Да, но они не столь назойливы, и не вещают нам будущее, и мы не молимся на них. Мы используем их как руководство между тем, что правильно и неправильно. Есть много различий между нашей совестью и Джинами Наджары.

Эфини молчала.

– Скажешь, что я не права? – добавила я.

Усмешка медленно прокладывала путь на лице Эфини. – Я знаю, о чем ты. Все это довольно странно, я бы сказала. Но Наджара всегда была очень верна Завоевателю. Габриель была слишком подвержена гневу, когда пришла к амазонкам. Когда ее кампания переместилась на восток и, она встретила Наджару... Она изменилась.

Я была заинтригована. – Что ты имеешь в виду под этим?