Текст книги "Герой-Завоеватель (ЛП)"

Автор книги: Winters

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– У меня нет мотива, но есть любовь к Вам, – сказала я. – С того момента, как я увидела вас на коне и в доспехах на боевом коне, я почувствовала связь с вами. И я знаю, что вы почувствовали тоже самое. Я видела это в ваших глазах, когда вы смотрели на меня в тот день. Я вижу это и теперь, фактически. Это – не называется страстью, которую я могу гарантировать, это значительно более глубокое чувство, – добавила я смело, молясь, что не перехожу границ, поскольку это был настолько тонкий лед, и однажды я уже перешла его в день своего прибытия.

Вместо того, чтобы выглядеть сердитой, она выглядела... испуганной? Она стремительно сорвалась со своего места и подошла к окну.

– Я имею супругу, – сообщил она мне. В ее голосе слышалось напряжение и я почувствовала, что у меня есть шанс. Если я не разгадаю плана Ареса, то возможно, могу завоевать привязанность Габриель и открыть путь к ее сердцу, как это сделала она со мной...

– Это не имеет значения, – сказала я, проходя ближе. – Вы можете иметь супругу. Но я – ваша духовная половинка. Я не достающая часть твоей жизни, Габриель. Пустота, которую ты ощущаешь внутри – это я. Я знаю это, потому что это истина. Загляни глубже, – сказала я подходя к ней. – Мир у твоих ног. Но разве этого достаточно? Чего-то не хватает, ведь так? То, что ты ищешь – это Я.

– Я могу убить тебя за подобные разговоры со мной, – произнесла она жестко.

– Вы можете, – согласилась я. – Но зато вы можете потратить остаток жизни на то, чтобы удивляться истинности моих слов. И в будущем понять, что же такое специальное наполняет душу, делая ее целой. Думаю, вы поймете, что возможно я права. Может быть, я то самое, что вы так отчаянно ищете... Но к тому времени это будет слишком поздно. Я буду мертва, а вы все еще будете одинокой, хотя вы «имеете все это».

Габриель начала качать головой. Ее руки начинали скручиваться в движении, которое я знала достаточно хорошо. Она была сконфужена и пыталась сконцентрироваться, чтобы подобрать пару слов.

– Это – сумасшедший разговор, – сказала она, уходя прочь.

Она колебалась, я знала это, и должна была что-то сделать. Мое время было ограничено. Почти неосознанно, я потянула ее в объятия, захватывая руки. Мои губы нашли ее. Она пыталась сопротивляться, но я не давала возможности ей отстраниться, я не могла позволить ей уйти. Несколько мгновений позже, я почувствовала, что тело ее расслабилось, и я перестала удерживать ее с прежней силой. Я позволила своим рукам спуститься на ее талию, и в этот момент ощутила, как ее губы вернули мне поцелуй, немного неуверенно. Вместо того, чтобы позволить ей отпрянуть, я углубила поцелуй, запуская пальцы в ее короткий волос. В любое другое время я позволяла своим рукам многое, зная что она делала тоже самое. Но сейчас... она была слишком умной, чтобы теряться в ощущениях и забыть, где мои руки могут находиться. Она будет готовой для любой атаки, чтобы начать сопротивляться, если одна из моих рук скользнет в неправильном направлении, поэтому я удерживала их так, чтобы она могла чувствовать их нахождение.

Поцелуй совсем не был страстной сдачей. Обе мы были слишком осведомлены о том, что могло произойти. Я знала свое сердце, но понимала, что это поднимет много вопросов для Габриель. Вопросы, что если они напугали ее достаточно сильно, и это будет стоить мне жизни. Она могла убить меня из страха, что я буду для нее угрозой или, что моя любовь может послужить ее падению. Мы отстранились тяжело дыша. Осторожно, я убрала свои руки прочь, держа их в поле ее видения.

– Посмотрите, ваше высочество, – сказала я. – Я не причиню вам вреда. Как я и сказала, я только хочу любить вас, если вы только позволите мне. Я и в правду верю, что вы – моя судьба.

Она не отвечала. На этот раз мой болтливый бард онемел. Я кивнула, показывая мое доброе отношение, и решила уйти. Закрыв дверь, я задержалась снаружи в течение момента. До моего слуха донесся ее рев или гнев или расстройство, которые она себе позволила, затем раздался хлопок двери. Я должна была возвращаться в свою комнату, чтобы ожидать мою судьбу. Или она должна прийти ко мне заинтригованная, чтобы узнать больше, или она должна зайти за моей головой. В любом случае одно из двух. Я должна быть в ее жизни или умереть. Последнее было лучше, чем жизнь без нее.

*****

Я шла, раздумывая о своей судьбе, не замечая куда иду, пока окончательно не заблудилась. Очнувшись от мыслей, я поняла, что оказалась в совсем незнакомом месте. В замке подобного размера это было совсем не трудно. Я была уверена, что справлюсь со столь небольшой проблемой. Патруль, что ходит повсюду и поможет мне найти правильное направление. Надо было только найти этот самый патруль.

Пройдя длинный коридор, я услышала голоса дух собеседников. Один из них точно принадлежал Каллисто, другой человек молчал, поэтому я не определила его сразу. Но стоило мне осторожно подобраться к самому углу, я узнала Наджару. Я спряталась, чтобы меня не было видно, и стала слушать.

– Я не уверена, – произнесла Наджара.

– Ваши голоса лгали Вам прежде? Они не всегда говорили достаточно правдиво? Послушайте же их и сейчас Наджара. Завоеватель слишком могущественна. Королевство должно быть в ваших руках. Под вашим руководством и с вашими способностями Вы станете героем, чье имя будет увековечено.

– Но у нас есть проблема. Если Габриель умрет, я буду не единственным претендентом на трон.

– У нее есть наследник? – спросила Каллисто. – Кто?

– Этот секрет охраняется – есть свиток с завещанием, и даже я не знаю где он находится. Только несколько человек знают имя наследника.

– Кто эти люди? – подстегивала Каллисто.

– Регент знает, точно. И еще тот, кто составлял документ. И я не уверена, что кто-либо сможет заставить их предать Завоевателя.

– Тогда возможно нам придется убрать больше людей, чем предполагалось.

– Послушай меня! – прикрикнула Наджара. – Это – хорошие люди. Все они. Они не заслуживают смерти просто потому, что Джинны сообщили мне о изменениях, происходящих с Габриель. Габриель – вот, что меня беспокоит, и это единственная моя проблема. Я люблю свою супругу, но свою страну более. И если Габриель изменит стиль своего правления, тогда и нужно будет решать что предпринять.

– Это оставьте для меня, – произнесла Каллисто. – Я справлюсь с ней и Вы можете управлять страной как Вам угодно. Ее наследник – просто "дополнительная премия" в работе. Я считаю это буквально подарком. Как вам это? А теперь сообщите мне, кто наследник?

Я должна была принять решение. Позволить Наджаре сказать или выйти из-за угла, чтобы остановить этот разговор? Я ощутила колебание Наджары и приняла решение.

– Мои извинения, ваше Высочество, – произнесла я неуверенно, выходя из-за угла. – Мне кажется, я заблудилась. Может быть, вы будете столь любезны, что покажете мне дорогу в воинские кварталы?

Наджара казалась испуганной моим появленим, но кажется была уверена, что я не слышала их разговор. Каллисто же, со своей стороны, смотрела на меня с любопытством, она подозревала, что я знаю больше, чем показываю. Я не могла позволить ей увидеть это. Жизнь людей, которых я люблю, зависела от этого.

– Может быть, мне нужно просто порезать тебя здесь, Зена, чтобы Готосу было полегче завтра, – заметила Каллисто. – Вы хотите что-нибудь сказать, моя госпожа? – спросила она Наджару.

Я сделала удивленный вид.

– Я сделала что-то не так, и вы хотите убить меня? Если бы я не знала вас лучше, то подумала бы, что вы двое что-то замышляете. Тем не менее, уважение и восхищение к Завоевателю и ее супруге не дают мне такой уверенности, – я вынула саблю из ножен. – Но если это вызов, то я его принимаю. Просто счастлива разобраться с этим на месте. Но предупреждаю, ты не выйдешь отсюда живой.

Наджара встала между нами.

– Пожалуйста, уберите сабли прочь. У вас обеих будет достаточно времени показать свои умения завтра на арене ... Зена, не так ли? – спросила она меня.

Я удерживала свой взгляд на Каллисто еще некоторое время, прежде чем встретиться глазами с Наджарой.

– Да, ваше Высочество. Я – Зена.

– Пойдем со мной, – произнесла она, захватывая мою руку. – Я провожу тебя.

Я последовала за ней, одаривая Каллисто ледяным взглядом.

Мы сделали несколько шагов, а Наджара уже успела пообщаться с Джиннами.

– Ты достаточно много страдала, Зена, но сохранила доброе сердце. Ты преодолела темноту в себе, а для этого требуется много отваги, – я попыталась выглядеть удивленной, начиная играть в ее игру.

– Как вы узнали об этом?– думаю, вопрос показался ей искренним.

– Джинны сказали мне, – новая компания, новый мир, но то же старое дерьмо.

– Джинны? – в голове что-то щелкнула, и я представила ее ореховые руки повсюду на моей жене. Если она хочет навредить Габриель, я должна остановить ее прежде, чем она сможет это сделать.

– Да, они ведут меня по жизни. Они – мои Джинны, – я улыбнулась ей, размышляя. "А я – королева Египта." Я припомнила одну вещь об этой сумасшедшей – у нее не было своего собственного пути. Она делала только то, что говорили Джинны. Но если бы вы решили сказать ей такое, проверяя истину, она бы разбила вам лицо.

– Ты здесь с какой-то миссией? – это встряхнуло меня немного.

– Да, – «думай, Зена». – Я здесь для того, чтобы доказать свое мастерство и стать лучшим охранником для Завоевателя, моя госпожа, – последние слова были сказаны жестко.

– Моя жена просто невероятная, неправда ли?– в ее голосе прозвучал собственнический оттенок.

– Она и вправду такая, – я не пыталась скрыть любовь в своем голосе.

– У тебя есть семья, уммм..? – она остановилась, как будто не могла вспомнить мое имя.

Она молчала достаточно долго, это казалась странным. – Зена, – напомнила я.

– Ах да, Зена, – она вздохнула.

– Нет, никакой семьи.

– Хмм, жалко.

Я молилась, чтобы наш разговор закончился, и тут она сказала.

– Вот проход прямо в казармы, я уверена, что ты дойдешь без проблем.

– Да, премного благодарю вас, моя госпожа, – мы обменялись вежливыми улыбками, и я направилась в свою комнату. – В этом мире Наждара не знала о моем остром слухе, и поэтому до меня донесся ее шепот. – И не забывай оглядываться.

Мысль о том, что Каллисто сотрудничает с Наджарой заставляла мою кожу сползать, или...

– Покажись, Арес, – произнесла я.

Это было тем, что я подумала.

– Я ненавижу, когда ты так говоришь, Зена, – воздух наполнился его смрадом.

– А я ненавижу тебя, Арес.

Он пошатнулся, как будто стрела поразила его сердце.

– Ох, ой. Я чего-то не понимаю или это прежняя Принцесса воинов, – он приземлился на мою постель, ухмыляясь.

– Что ты хочешь от меня? – у меня не было желания тратить на него время.

Он посмеивался.

– Всегда прямо по существу, да? Зена? – я возненавидела эту самоуверенную улыбочку. – Так что ты думаешь о новом, улучшенном варианте маленького барда?

– Когда повсюду только ты, Арес, ты знаешь, что я чувствую, – я уселась на стул и принялась чистить саблю. Я надеялась на его скорый уход, чтобы он захотел поискать кого-нибудь другого для своих забав.

– Ох, я так напуган, но разве она действительно не невероятная? – он облокотился на локоть, перекрещивая ноги у щиколоток. – Я имею в виду, ты видела, как она управляет? Это что-то выдающееся, и она думает прежде, чем сделать каждый шаг.

Да, несомненно, она произвела на меня впечатление, но я скорее бы поцеловала задницу кентавра, чем сказала ему об этом.

– Ты хочешь сказать, что я не замечала ее возможностей раньше, в этом весь смысл, Арес?

– Смысл в тебе, Зена, благодаря твоим маленьким сексуальным заботам, она видела все иначе. Но я все изменил, с ней все происходило иначе, чем с тобой, – я просто приподняла одну бровь. – Например, я позволил сохранить ей ребенка, спрятав его так, чтобы это не мешало ее обязанностям, – я пыталась проигнорировать его агрессию, но по определенной причине волосы на моей шее поднялись дыбом. – В отличие от тебя. Ты же знаешь, как я убедил отдать тебя Солана.

Я слышала свое сердце, бьющееся в ушных раковинах. Он улыбнулся снова, зная, что получил, наконец, мое внимание.

–Ты выродок!

Он засмеялся и исчез. Я уронила саблю на пол. Я вспомнила время, прежде чем родился Солан . Бораис верил, что мы могли завести нормальную семью. И я хотела этого, пока.....

– О, боги!!! Арес поселился в моем уме и я отдалась ему. Вместо того, чтобы отдать всю любовь ребенку, я поддалась другим страстям. Когда же родился Солан, я столько всего натворила. Я предала амазонок, кентавров, кучу людей из Китая, и Бораиса. И не было никакого шанса удержать его, так хотел Арес. Я гадала, как могла повернуться моя жизнь, если бы я не послушалась его и сбежала бы с Бораисом.

– Соберись с мыслями, Зена, – пробормотала я . Aрес обеспокоен моим быстрым приближением к Габриель, и поэтому пытался что-то вытянуть из меня. Это должно быть причиной, мне удалось обнаружить лазейку и это заставляет его потеть. Сегодня у меня была небольшая возможность увидеть реальную Габриель, она все еще жива. Но опуская все это, я должна буду еще больше беспокоиться о Надежде.

Крик Габриель вытащил меня из раздумий. Я схватила меч и кинулась через дверь к ее покоям. Моя мать перегородила мне путь.

– Сирена, – кт... Я должна попасть к Завоевателю, она в опасности, – но она и не думала уступать мне дорогу, и заставила следовать за нею. Затем мы услышали другой рвущийся крик и звук разбитой посуды.

Мое сердце звало меня защитить мою любовь, но мать продолжала трясти головой, затаскивая меня в комнату. По видимому, мы пришли в ее собственную спальню, она буквально затолкнула меня туда. Завершив писать, она передала планшет.

«Не нужно мешать Завоевателю, когда она имеет дело со своими прошлыми демонами, дитя».

– Объяснись, – сказала я, передавая перо и бумагу обратно. Я была в нетерпении, не получая необходимый ответ мгновенно.

«Она в дурном настроении, выпила слишком много пива сегодня. Это иногда происходит, когда память о прошлом преследует ее. Вещи в ее прошлом, как например, ее сестра, семья, нападение, темнота захватывает Завоевателя, даже не помогает то, что она очистилась от всего этого». Я прекрасно знала как это бывает, бывая в подобном состоянии много раз в своей жизни. Ум может быть очень жестоким иногда, и обычно, в неподходящее время. Всякий раз, когда я закрываю глаза, я снова переживаю смерть близких, крики моей матери...

– Вы никогда не говорили мне о Завоевателе, что произошло после того как ее нашел дядя?

Она кивнула, и окунув перо в чернила снова начинала писать. До моего слуха все еще доносились низкие стоны, это было трудно терпеть. Мне хотелось быть там, обнять ее, держа в своих руках, прижать как можно ближе. Мать передала мне планшет, в ее глазах стояли слезы.

«Ее дядя сделал все что мог, но ребенок не говорил ни с кем. Он думал, что это от удара по голове, и что она онемела. И однажды он просто не нашел ее, она ушла не попрощавшись».

– Она ушла мстить?

Мать кивнула, и я передала ей планшет. Было видно, что ей очень трудно писать, а я боялась того, что узнаю.

«Она была всего лишь маленькой раненой девушкой, совсем не воином, но заполненной сплошной ненавистью. Эта ненависть, соединенная с ее отцовской саблей, направила ее в лагерь Кортеса. Она обнаружила небольшой лагерь налетчиков и атаковала их. Она, если я помню правильно, уложила троих, прежде чем четвертый не победил ее. Что они делали с ней было верхом грубости и продолжалось в течение дней». Мне просто была необходима пауза, чтобы собрать свое спокойствие. Я начала глубоко дышать и продолжили чтение.

«Одного эти мужчины не знали – они расположились на землях амазонок. Думаю, не стоит сообщать вам, что они сделали с этими воинами, когда обнаружили их?» Нет, она не стала описывать, но я то знала, что достаточно просто находиться на земле амазонок, чтобы заплатить штраф в виде смерти. Возможно, кому-то повезло умереть сразу. Если же амазонки увидели, как пытают женщину, то насильникам было гарантировано долгое и мучительное прощание с жизнью. Я начала читать снова.

«Мелоса, королева, приняла Габриель в племя. Девушка нашла там сестринские отношения и семью, но независимо от того, что Мелоса или другие делали для нее, они не могли вырвать месть из сердца Габриель. Они также обнаружили, что Габриель была беременной, но это никогда не останавливало ее кровавой жажды. Она уничтожала недругов, строя свою страну, Эфини помогла ей спрятать младенца. Никто не знал. Спустя один месяц после рождения ребенка она обнаружила, что некоторые из ее мужчины пытались свергнуть ее правление, тогда то я и пришла в ее жизнь. И согласилась присматривать за Надеждой, как будто она была моей собственной, чтобы сохранить ей жизнь. Я обязана Габриель. Эфини – лучший друг, получивший благословение от Милосы, помогала ей во всем. И сегодня амазонки и даже кентавры являются союзниками Завоевателя».

У меня не было слов, и я просто передала планшет обратно... Кентавры и амазонки являются союзниками Габриель, она достигла того, о чем я только мечтала, и даже гораздо больше. Арес создал отличную Королеву Воинов. Я была растеряна и чувствовала себя больной, часть меня ревновала к тому, что она добилась в отличии от меня. Было ли это благоговением? Другая половина меня разрывалась между страхом за ее душу и болью за то, что ей пришлось пережить.

Я почувствовала скольжение планшета снова в мои руки.

«С тобой все хорошо, Зена?» Я почти могла услышать волнение и голос своей матери.

– Да, просто было трудно все это читать.

Она похлопала меня по плечу и снова начала писать.

«Ты должна отдохнуть, крошка, завтра тяжелый день», – Крошка? Она не называла меня так с пяти лет.

– Да, мне лучше отдохнуть, благодарю тебя, – я обняла ее и пожелала спокойной ночи. Когда дверь за ней закрылась, я остановилась, чтобы посмотреть на коридор, ведущий к палате Завоевателя. Все было тихо, потом я услышала ее плачь.

– Я обещаю, что вытащу нас из этого бедлама, – прошептала я, возвращаясь к себе в комнату.

Часть 4

Солнце так ярко сияло над ареной, что практически ослепляло. Было достаточно трудно наблюдать бой за боем, ожидая своей очереди. Каллисто была одной из последних на сегодняшнем соревновании, и подобно мне наблюдала каждый матч. Она как бы невзначай бросала на меня взгляды, проходя мимо, искоса изучая меня.

Мои глаза ни на мгновенье не отдыхали. Весь полдень я наблюдала, как побеждают одни и проигрывают другие. Когда конкуренты прерывались для построения, мои глаза тяжело поднимались на трон Завоевателя. Эфини сидела рядом по правую руку, а Наджара – слева. Было очевидно, что даже в этой жизни Габриель все еще чувствовала меня.

Всякий раз, когда я смотрела на своего барда, проходило лишь несколько секунд прежде, чем она начинала смотреть мне в глаза. В один из таких моментов я облизнула губы, напоминая наш недавний поцелуй. Габриель слегка покраснела и прервала зрительный контакт. Я обратила внимание на ее реакцию, но была в этом не единственной. Наджара тоже заметила. Я прекрасно понимала, что она могла видеть меня улыбающуюся ее жене, но мне было все равно. Я не дрожала от ее пристального взгляда, и это наводило на нее тихую ярость. Даже со своего места можно было увидеть как вспыхнуло ее лицо.

Наджара коснулась рукой Габриель и указала на меня. Габриель лишь пожала плечами. Их дискуссия начала разгораться, Габриель сделала несколько быстрых жестов руками, и Наджара ушла прочь за королевский занавес. Затем Эфини склонилась к уху Завоевателя и что-то прошептала, это вызвало улыбку и кивок. Они выглядели как парочка, которую я прекрасно помнила из прошлой жизни – сговаривающиеся сестры, сплетничающие и хихикающие в раннее утро вокруг амазонского костра.

Но я понимала, что теперь они были совершенно другими, их образы изменились на гобелене, нарисованном богом войны. Тут мне пришла мысль, что противоположностью войны является любовь. И если Арес создал этот мир, тогда возможно . ..

– Наконец твоя голова начала правильно мыслить…

Голос сначала испугал меня, развернувшись я увидела Афродиту.

– Ты можешь все исправить? – спросила я.

– Любовь может исправить это, – ответила она. – Все здесь – иллюзия Ареса. Когда я захотела повидаться со сладкой горошинкой, то обнаружила лишь пустоту, и решила, что это дело рук Ареса.

– И он добровольно все тебе объяснил? – спросила я скептически.

– Совсем нет, – хихикнула Дита. – Но я ему популярно объяснила, что любое животное выше трех футов будут любить его со всей страстью, ты меня понимаешь надеюсь. Он не хотел оказаться в таком будущем.

– А ты можешь быть плохой, – я ухмыльнулась ее секрету.

– Издержки любви, – ответила она, морща свой носик.

Я усмехнулась. Моя вера в богов была так мала и ничожна, но к Афродите я относилась совсем иначе. Да, она себялюбивая и полностью поглощена собой большую часть времени. Но она восхищалась моим бардом почти так же, как и я. Она пошла против всего Олимпа, чтобы обезопасить Габриель, когда все были против моей семьи. Она сохраняла Габриель, в то время как другие жаждали ее смерти. Да, Афродита была другой. И хотя я никогда не могла сказать ей это в открытую, но чувствовала себя вечной должницей перед ней. И я совсем не возражала протии такого долга.

– Так как мне получить «сладкий горошек», как ты ее называешь, в наш мир? – спросила я.

– Любовь, – Дита уверенно кивнула головой. – Ты завоевывала ее страсть в основном, – Дита усмехнулась. – Но любовь... любовь... это не будет легко и, потребуется много усилий, чтобы растворить этот мир, возвращая его к нормальному состоянию... Но учти, Зена, в этом мире ты ничего не значишь, а он должен стать твоим. Никто здесь не знает «устрашающей Принцессы Воинов».

Возможно, все будет по-другому, но я знала, что иногда вещи являются не тем, чем они кажутся.

– Это правда, – согласилась она, читая мои мысли.

– Но крики Габриель вечером. Она мучается прошлыми воспоминаниями – моими воспоминаниями. Представь, это сделало ее сильной, и я могу понять, как это повлияло на нее... Здесь она больше не твой "сладкий горошек".

– Все так, – Дита кивнула. – И это тебе мешает?

– Да, – ответила я. – Она не заслуживает мою жизнь. И это – прекрасно, что никто здесь не знает Принцессу Воина. Но я – все еще я. У меня остались мои демоны. И я знаю на что способна, и никто в этом мире не может сделать подобного. Но это никогда не должно произойти, это того не стоит, Афродита.

– Тогда завоюй ее сердце, – сказала богиня уверенно. – Завоюй ее… и перенеси обратно в наш дом. Вот и все ответы для тебя, воинственная малышка.

Ничего более не сказав, богиня исчезла. Я повернулась к трону, чтобы увидеть то, что остановило мое сердце. Габриель сидела как прежде, справа – Эфини. Но по левую сторону стоял Арес, и это лишило меня воздуха. Его грязная улыбка делала меня больной, он беседовал с бардом, как будто был старым ее приятелем по академии. Он наклонился и легко поцеловал ее в щеку, мой живот скрутило. Я закрыла глаза, зная, что мое время заканчивалось. Если Арес завоевал ее сердце, то я теряла уверенность в своей победе.

Самый последний бой прошел без моего внимания. Между моим разговором с Афродитой и наблюдением как Арес любезничает с Габриель, я не заметила как исчезла Каллисто. Посмотрев на арену, я увидела ее самодовольную улыбку. Она стояла над убитым ею Дагнином. Некоторые вещи никогда не меняются даже в этом мире, подумалось мне. Это был лучик надежды, и возможно, Габриель сможет меня полюбить так же, как и прежде.

– Ты – следующая, – сообщил охранник, подтолкнув меня к арене. Звук толпы оглушал, но я не могла позволить себе помешать этому. Просто еще один бой, а потом я стану ближе к Габриель, и возможно, сотру Каллисто как лишнее изображение.

Прикрыв на мгновенье глаза, я глубоко вдохнула, очищая свой ум, фокусируясь на цели добиться Габриель. Я не слышала ничего, пока не стало слишком поздно, жало дротика воткнулось в шею, тонкая струйка крови потекла вниз.

– Сукин сын! – пробормотала я, вытаскивая дротик и принюхиваясь к запаху. Корень Benzodiazepine, то что нужно. Это замедлит мой мозг, возможно, я усну, но не умру. Если только не застряну в своих упражнениях с мечом.

Готус не терял времени, начиная атаку, и теперь моей основной проблемой было понять, кто из трех Готусов меня атакует. Средний был способен разрубить мое левое плечо. Что делать с этими громилами и острием, нацеленным в плечо? Я должна была понять, как защититься лучше.

Я делала все возможное, чтобы блокировать каждую атаку меча, но удар в живот вывел меня из строя. Скрутившись раненным зверем, я держала соперника в поле зрения, мои инстинкты выживания сохраняли меня.

– Не беспокойся девочка, я сделаю все по-быстрому, – мое тело почти почувствовало смертельный удар, и рука автоматически выбросила меч, блокируя его. С криком, я оттолкнула Готуса прочь.

– Такой крутой, и как же мне это нравится, – мужчины подобно ему, слишком высокомерны, и я усмехнулась, когда он вновь начал атаку. Я поймала его удар слева в лицо и ударила прямо в живот. Мне нужно было заканчивать с этим побыстрее, перед глазами выплывала темнота.

Я развернулась к нему спиной, пытаясь увидеть Габриель, но мир кружился перед глазами. Я позволила крик, вращая саблю и падая на одно колено. Кода меч вспорол живот Готуса, меня накрыла темнота.

*****

Я очнулась в комнате, но не своей. Огромная кровать, причудливые шелковые простыни и красивый гобелен вокруг. Мне не понадобилось немного времени, чтобы понять, что я нахожусь в одной из комнат Завоевателя.

– Вижу, ты пришла в себя.

Я посмотрела на право, пытаясь сфокусировать взгляд, и встретила обеспокоенные зеленые глаза.

– Вода, пожалуйста. – Завоеватель налила воду в чашу, и поддерживала меня пока я пила.

– Как долго я тут?– чашка была отстранена от моих губ, и заинтересованные глаза превратились в сердитые. Я забыла на мгновенье, что разговариваю с Завоевателем, как с моей Габриель.

– Ты собираешься мне сказать, кто отравил тебя, или мы будем продолжать играть в эту игру? – спросила она и развернулась, чтобы поставить чашку на стол. Затем села на стул у кровати.

– Какая игра? Я..., – я пыталась продолжить, но была остановлена ее гневом.

– Объясни мне, почему ты назвала мое имя?! Никто, кроме нескольких близких ко мне людей, не знает мое имя, воин. Лучше тебе сказать правду, или я отправлю тебя туда, где ты только что была.

Ее глаза были так холодны. Я не могла что-либо вымолвить.

– Мой лекарь нашел рану от дротика на твоей шее, но никакого дротика не было. Наджара осмотрела все вокруг.

Я закатила глаза, но ее взгляд стал еще холоднее. Наджара ничего не нашла. Какое потрясение.

– Отвечая на ваш первый вопрос, то я не уверена, кто стрелял, но у меня есть идеи по этому поводу. – "Тот же человек, который хочет видеть вас мертвой, Лорд Завоеватель", – хотелось мне произнести, но я промолчала. – Во-вторых, я слышала ваше имя из уст Наджары, которая потом поправила себя. Почему я произносила его под воздействием яда – да потому, что Вы захватили все мои сны с тех пор, как я прибыла сюда.

Мое последнее утверждение, как показалось, сбило ее с толку, но не надолго.

– Если ты собираешься снова повторять любовную речь для меня, то оставь эти попытки.

Я закрыла глаза, не в состоянии скрыть, как мне было больно такое слышать. Я открыла глаза и увидела на ее лице...сожаление? Завоеватель казалась выбитой из равновесия.

– Оставим это, воин, тебе нужна сила, поскольку теперь ты на службе в моей королевской охране, – она повернулась к двери.

Я не уверена было ли это действие яда в моей крови или я просто забыла об осторожности.

– Я люблю тебя, Габриель, – слова вылетели прежде, чем я поняла, что произнесла их, но они были сказаны от всего сердца. Она остановилась, и я снова закрыла глаза, готовясь встретить Преисподнюю.

Но ничего не случилось. Дверь закрылась, а она не произнесла ни слова. Я откинулась на кровать, расслабившись. Вскоре я впала в тревожный сон, из которого меня вырвал стук.

– Кто там? – прошептала я. – Войдите.

В проеме показалась голова Эфини, это было для меня сюрпризом.

– Как чувствуешь себя, Зена? – я посмотрела на моего такого знакомого и незнакомого друга.

– Я в здравом уме, но есть небольшая ранка.

Она улыбнулась и пошла, чтобы впустить кого-то в помещение. Это была Сирена, улыбающаяся, с красивым красным платьем в руках.

– Если ты в силах подняться, то Завоевателя приглашает тебя на сегодняшний праздник, – произнесла Эфини. Я могла бы поспорить, что она почувствовала ту энергетику, что была между мной и Габриель.

– Вполне в силах, благодарю вас.

Сирена перекинула платье через стул, и наклонилась ко мне, чтобы чмокнуть в щеку перед уходом.

– Обед начнется через пару свечей, я приготовлю для тебя ванну.

Эфини послала мне знающую улыбку.

Когда эти двое были со мной рядом, я ощущала искры надежды.

Слуги под контролем Сирены провели меня до ванны с хорошим пахучим мылом и маслом. Я опустила свое больное тело в горячую воду.

– Боги, как хорошо, – простонала я, беря мыло и начиная мыться.

Я остановилась, вслушиваясь в громкие голоса двух женщин. Это были голоса Завоевателя и Наджары.

– Почему этот воин в нашей палате?" – Гии, нужно понимать, что Джины не помогают ей справляться с ревностью.

– Она в МОЕЙ палате, потому как теперь находится в моей королевской охране, и кто-то пытался отравить ее.

Я могла себе представить как выглядит лицо Наджары.

– Этому нет доказательств, Габриель.

– Разговор окончен, Наджара! – затем громко хлопнула дверь. Я снова начала мыться, глядя на свое платье. Сегодняшний вечер может стать интересным, мне стало весело. Пришло время соблазнить мою собственную жену.

*****

Мое красное платье и волосы, забранные наверх с несколькими ниспадающими прядями произфели фурор, когда я вошла все замерли и замолчали разом. Глаза присутствующих были прикованы ко мне, и в них сквозило восхищение. Даже Каллисто потеряла челюсть. Но мне были нужны только одни глаза в этой комнате среди всех знакомых и незнакомых персон.

Габриель находилась в дальнем углу, беседуя с Эфини. Их разговор казалось потерял нить, Габриель была словно замороженная, ее бокал в руке опустился вниз, едва не теряя свое содержимое. Это выглядело многообещающим и предвещало много интересного.

Быстро оглядев комнату, я увидела Наджару с нерадостным лицом. Похоже, скоро придется иметь с ней дело. Но не сейчас. Я направилсь к Завоевателю. Для того, чтобы засвидетельствовать мое уважение, конечно.

Стоило мне пройти немного вперед, как разговоры в комнате возобновились, народ продолжил обсуждать свои дела. Только Габриель и Эфини говорили едва слышно. Подойдя ближе, я возблагодарила богов за мой тонкий слух.