Текст книги "Герой-Завоеватель (ЛП)"

Автор книги: Winters

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Боги, да это же мисс Амазония, – выдохнула Эфини своему лидеру.

– Я думаю, ни одна амазонка не выглядит так хорошо, Эфини. Без обид.

Я почувствовала как улыбаюсь от слов Габриель, и сократила расстояние еще быстрее. Остановившись, я вежливо поклонилась обеим, и Габриель, и Эфини.

– Завоеватель, Регент, – сказала я вежливо, перед тем, как отдать полностью свое внимание только Габриель.

– Мне бы хотелось поблагодарить вас лично, Миледи, за то, что вы позаботились о моей ванне и этом красивом платье.

– Оно подошло как нельзя лучше, – ответила Габриель. – Я могла только догадываться о твоем размере. Немногие женщины имеют такой же рост при моем дворе. В реальности я могу вспомнить только одну до тебя.

– О, да, – закивала Эфини. – Алти. Какая жалость, она была слишком жадной.

– Мы пожинаем то, что сеем, – ухмыльнулась Габриель.

При упоминании этого имени, я вспомнила еще один камень преткновения в моей жизни на пути к Аресу. – Кто такая Алти? – спросила я вежливо.

– Была Алти, – скорректировала с усмешкой Эфини, глядя на Завоевателя.

– Теперь она в Фивах, – ответила Габриель.

– И в Китае, – добавила Эфини.

– И в нескольких частях Британии, если не ошибаюсь.

Они обе рассмеялись, а я осторожно улыбнулась. – Я так понимаю, Алти была не в ладах с республикой?

– Одно время она была самым надежным моим консультантом, – ответила Габриель. – Но ее одержимое желание управлять моим королевством пересилило ее здравый смысл. Даже со своим даром прорицания она не могла предвидеть, что я припасла для нее в загашнике.

– Судьба порой преподносит жестокие сюрпризы, – добавила я.

– Если ты веришь в судьбу, возможно, – предположила Габриель.

– Так Вы не имели планов управлять миром, мой Завоеватель?

– Нет, это было идеей бога Войны, – ответила она честно.

Я начала удивляться, возможно Габриель была немного пьяна. Возможно, Эфини тоже. Было очевидно, что эти двое имели довольно близкие отношения, и Габриель вела себя непринужденно в ее компании.

Судя по тому, как Эфини смотрела на Габриель, я знала, если у меня будут союзники в этом мире, то непременно она будет одной из них. Она была отличным выбором как правая рука правителя – лояльная, щедрая, надежная. Я была слегка удивлена, что они не управляли вместе как супруги.

Эфини прочистила горло. – Хорошо, я должна отправиться к воротам, и не забыть поприветствовать Солари, она вот-вот прибудет.

– Я знаю, у вас двоих есть много что друг другу сказать... сделать... но мне бы хотелось вас видеть и здесь, конечно, – предложила Габриель своему Регенту.

Эфини засмеялась. – Да, Миледи. Мы придем сюда, прежде чем уйти для ночного отдыха. Было бы не вежливо не появиться. Тем не менее, я не могу сказать, что это будет долгое приветствие.

Габриель хихикнула. Она действительно хихикнула? О, да, это точно вино.

– Будь осторожней, мой друг, – сообщила она Эфини. – Увидимся позже.

Эфини подарила мне вежливый кивок, который я возвратила, прежде чем она ускользнула.

Я хотела поговорить об Аресе, но не решилась. Лучше было бы поговорить о чем-нибудь другом. – Я полагаю, что это ее любовь, – начала я.

– Да. Амазонка. Она – охранник в Королевском суде Милосы, – ответила Габриель.

Это было имя, которое я не слышала давно. Я удивилась. – Вы слышали об Амазонке по имени Веласка?

– Да, еще одна неуемная зажравшаяся баба. Откуда ты знаешь ее?

– Мне были знакомы несколько амазонок, – ответила я уклончиво. – Я слышала, что она подстрекала к восстанию.

– От нее не будет больше проблем. Она умерла. Мой Регент позаботилась об этом несколько лет тому назад, – это породило еще больше вопросов в моей голове. – Не хочешь выпить немного вина? Ты пока не при исполнении обязанностей, – она ухмыльнулась.

– Это было бы замечательно, мой Завоеватель, – ответила я с уважением.

– Слуга, – позвала она. Молодой человек с подносом подошел ближе. Она взяла один из бокалов и передала мне. Осторожно принимая напиток, я позволила своим пальцам на некоторое время задержаться на ее.

– Благодарю вас, Миледи, – я кивнула, перед тем как сделать глоток.

– Всегда пожалуйста, – ответила она и стала осматривать комнату.

Я понимала, что она делала – она пыталась убедиться, все ли были на своих местах и не было ли чего подозрительного. Я помню, как чувствовала себя в такой же ситуации, всегда на страже. Это могло раздражать.

– Могу ли я задать вам вопрос, Миледи?

– Несомненно, можешь спросить, но ответ не гарантирую.

– Счастливы ли вы в вашей жизни?

Вопрос, казалось, сбил ее с толку, как будто это было чем-то, о чем она не задумывалась долгое время. Она нервно отхлебнула и посмотрела на свои сандалии. Это было похоже на официальное заявление. Могущественный завоеватель, чувствующий небольшую заминку перед простым вопросом. Она подняла руку высоко и простерла ее для меня.

– Хорошо, наши люди не голодают. Большинство могут читать и писать, начиная от государственных деятелей и заканчивая простыми фермерами.

– Никакого неуважения, Миледи. Вы проделали замечательную работу. Вы сделали много для своего народа. Но как насчет Вас? Вы счастливы?

Габриель смотрела в свой бокал. – Это продолжение твоей более ранней речи в моей спальне? Твои слова могут стоить тебе жизни.

– Если бы это было в вашем сердце, вы могли убить меня. Но я не верю, что вы сделаете это.

Габриель подняла голову, усмехаясь мне. – Ты не знаешь меня.

– Снова мое уважение вам, Миледи, я думаю, в вас есть глубина, о которой вы можете и не знать. У вас было много шансов, чтобы убить меня, но вы не сделали это.

– Ты добиваешься сейчас другого?– ее слова были жесткими, но я сохраняя спокойствие, начала улыбаться ее хмурости.

– Нет, Миледи, – ответила я честно. – Я просто пытаюсь понять, почему женщина, которая считает важным, чтобы ее люди были сыты и обучены, должна воздвигать стену против тех, кто может любить ее бесконечно.

– Как я говорила, у меня есть супруга.

– И как сказала я, я люблю Вас более, – слова заставили ее сделать еще один нервный глоток вина. – Когда-нибудь, я уверена, я докажу глубину своей любви. И я пройду это испытание.

– Кто ты?

– Вы не поверите в мои слова... но я – ваша судьба. Наши души соединены и я прошла большое расстояние, чтобы быть здесь.

– Ты повторяешь глупые слова поэтов и драматургов, – ответила она с сарказмом.

– Вы же говорите как женщина, которая никогда не знала истинной любви, – сказала я с вызовом.

Пламя в ее глазах превращалось в адское. Я уверена, если бы в этот момент у нее за спиной был меч, то он в любой момент мог бы вывернуть мои кишки. Прежде, чем она могла что-то ответить, Наджара коснулась ее локтя, поразив нас обеих.

– Ты выглядишь напряженной, – сказала Наджара, убирая прядь волос за ухо Габриель. Как же мне хотелось оторвать эту руку.

– Этот день был слишком длинным, – ответила с усмешкой Габриель. Я видела, настолько показная была эта усмешка.

– Хорошо, я оставлю вас наедине, – произнесла я, кивая обоим. – Благодарю вас снова, мой Завоеватель, за вашу сегодняшнюю щедрость. Я очень высоко ценю это.

Габриель кивнула мне в ответ, и я медленно развернулась к ним спиной, чтобы развернуться лицом к остальным. В дальнем углу я увидела Калисто, сидящую за небольшим столом и наблюдающую зал. Я замедлилась проходя мимо. Оперевшись ладонями о стол, я наклонилась, полностью захватив ее внимание.

– Мудрый совет. Не пробуй сделать это сегодня вечером, – сообщила я ей. – Слишком много свидетелей. И предложение номер два... когда попытаешься убить меня снова, убедись, что это сработает.

Я сделала движение так быстро, что она не успела среагировать, и удар пришелся точно по носу. Кровь хлынула прежде, чем ее спина коснулась стены. Болтовня в комнате прекратилась снова, а я, как и прошлый раз продолжила свой путь через комнату. Как только я оставила зал, то услышала, как вечеринка продолжилась заново. Что-то поменялось, но я все еще умела эффектно войти и выйти.

Часть 5

Образы Наджары прочно сидели в моем сознании, пока я спускалась вниз к выходу. Воздух казался таким наэлектризованным, что я была готова выпрыгнуть из собственной шкуры.

– В чем дело Зена? Ты выглядишь так, будто проглотила Шакрам.

– Что на этот раз, Арес? У меня сейчас нет настроения выслушивать очередное дерьмо, – сказала я, обнаружив его прислонившимся к стене

– Так-так, ты решила, что разодевшись подобным образом, можешь охмуришь Габриель? – прогулочным шагом он подошел ближе, заведя руки за спину и покусывая нижнюю губу. – Даже если ты выглядишь сногсшибательно, то она все равно прямо сейчас в своей спальне выполняет свой супружеский долг.

Я буквально услышала Наджару, выкрикивающую имя Габриель. Я зарычала и выкинула вперед кулак, но он поймал удар.

– На этот раз, Зена, – он улыбнулся, готовый ответить на выпад.

– Ты никогда еще не смог победить меня Арес, помни это.

– Все когда-нибудь бывает в первый раз, – он послал воздушный поцелуй, и смеясь, исчез.

Ненавижу этот его смех.

Я ударила кулаком стену в отчаянной попытке усмирить огонь, свирепствующий в моей душе. Слова Ареса помогали моему уму проигрывать в голове образы моей жены и этой сумасшедшей.

– Зена? – тихий голос оторвал меня от моих мучений. Я посмотрела в красивые зеленые глаза, которые были так знакомы. – С тобой все хорошо? – Надежда прикусила губу, подобно своей матери.

– У меня все прекрасно, – я погладила ее драгоценную голову. Что если я бы дала Надежде хотя бы полшанса в начале? Стала бы она такой, как Габриель...

Моя вина была слишком велика.

– Ты выглядишь такой красивой сегодня вечером.

– Благодарю тебя, Надежда, – я одобряюще сжала ее плечо и присела вниз. – Почему такая малышка ходит одна так поздно?

Она подарила мне милую улыбку. – Бабушка позволяет мне не ложиться в те дни, когда у меня нет учебы.

– Где твоя бабушка сейчас?

– На кухне, как всегда, – я проводила ребенка на кухню. По некоторой причине я ощущала потребность в материнской поддержке, даже если она не знала, кем в действительности я ей приходилась.

Она склонилась над горшком, перемешивая специи, прошенные в блюдо. Шум за стеной, говорил, что вечеринка была еще в полном разгаре.

– Бабушка, я привела Зену. Она хочет тебя видеть, – мать отложила ложку и обернулась, улыбаясь для нас обеих. Вытерев насухо руки, она взяла планшет и записала там что-то для Надежды. Ребенок надулся и склонил голову.

– Да, ма-ам, – сказала она послушно, целуя мою мать в щеку.

– Спокойной ночи, Зена, я должна мыться и ложиться спать, – она говорила так серьезно, что мне хотелось рассмеяться.

– Доброй ночи, Надежда, – кивнула я в ответ, когда девочка направилась в спальню. Мать подвинулась ко мне и села, чтобы начать писать.

"Я обратила внимание как ты ушла с вечеринки довольно рано, и каким именно способом ты это сделала. Все нормально?" – я прочитала ее слова.

– Да, все прекрасно, – гарантировала я. – Я чувствую себя немного неудобно в толпе.

Она написала еще.

"Кто та блондинка, которую ты ударила?" – я усмехнулась в ответ на ее усмешку. Затем задумалась, опустив голову.

– Это была Каллисто. Как-то я говорила тебе о ней. У нас возникло недопонимание, и я должна была разобраться, – она смотрела на меня, и я видела свою мать. Она не притворялась.

Она начала писать снова. "Зена, с тех пор как ты прибыла сюда, у меня появилось это чувство, что есть что-то большее. Назови это шестым чувством или материнской интуицией."

Последняя часть заставила мою челюсть упасть на пол. Я быстро справилась с этим, но поняла, что время игр закончилось.

– Я не могу объяснить это, но . .. я – Зена. Твоя Зена.

Она захватила планшет трясущимися руками.

– Боги! Я чувствовала это в своем сердце. Но как? Я сама положила твое тело в могилу. Почему Боги удостоили меня такого подарка?" – ее руки дрожали, а я была не уверена, что надо сказать еще.

– Мы не можем говорить об этом сейчас, за стеной люди, вечеринка в разгаре, – мне совсем не хотелось быть подслушанной. Ее глаза начали наливаться слезами, я ощутила как и у меня в душе заскребли кошки.

– Я.... послушай, Сирена, – мой голос оборвался под ее объятьями, она плакала у меня на плече, прижимаясь и рыдая. Я была сломлена. Все это. Габриель. Моя мать, плачущая в моих объятиях.

Я склонилась к ее уху, говоря шепотом. Между Каллисто, Завоевателем, и сумасшедшей, стены не забывали иметь уши.

– Ты понимаешь? – я отстранилась немного, чтобы увидеть ее лицо, она кивнула и я вытерла слезы с ее лица.

Она вытерла нос кончиком фартука. Впервые за все долгое время я увидела мерцание в глазах матери, когда она смотрела на меня.

– Мне лучше вернуться в казармы. Завтрашний день будет весь занят, теперь я в Королевской охране.

Она наклонила мое лицо и быстро чмокнула в щеку.

Прежде, чем уйти, я оглянулась назад. Она снова вернулась к плите, помешивая варево, она мотала головой в неверии. Мне оставалось только молиться, что я не совершила ошибки, сказав ей правду. Появилась еще одна проблема, чтобы беспокоиться.

Казармы располагались довольно близко к палатам Завоевателя. Имея острый слух, я уловила сердитые голоса из большой спальни Завоевателя. Я должна была улыбаться, догадываясь, что не все так хорошо между Габриель и Наджарой в этот вечер. Я прокралась ближе.

– Я уже сказала тебе, Наджара, Я – не в настроении!! – прогрохотал голос Габриель.

*****

– Хорошо, это не из-за того, что ты выпила, ты выглядишь довольно вменяемой, – предположила Наджара. – Может это из-за той потаскушки, новенькой из твоей охраны, с который ты так нянчилась сегодня?

– Выйди вон, – я слышала напряженность в голосе Габриель.

– Мало того, что она была в нашей спальне для гостей... не правда ли? Ты хочешь переспать с этой шлюхой? – я услышала громкий звук, что-то упало, и я могла представить лицо Габриель в ярости.

– Выйди отсюда прежде, чем я сломаю тебя, как эту вещь, – ее голос был низок и сквозил холодом. Следующим за этим звуком, был хлопок двери.

Это могло быть или благословением или помехой для меня. Должно быть, Наджара будет искать пути моего уничтожения и навредит Габриель, а это еще хуже.

Я спряталась в тени глубже, когда мимо меня промчалась Наджара. Ее лицо не выражало боли или печали, просто один сплошной гнев. Я двинулась вслед за ней, и мои кошмары усилились, когда она остановилась перед внешней дверью барака Каллисто.

– Это плохо, это действительно плохо, – пробормотала я, и в этот момент снова услышала голос Габриель.

– Я так огорчена, Лила, – "О, Боги. Медовуха и стычка с сумасшедшей доканали ее, и демоны ее души ожили снова этим вечером.

Я стояла там примерно столько, если бы сгорело пол свечи, слушая ее мучения. Мое сердце разрывалось. Слезы снова стекали по моим щекам от боли за любимую.

– Я так сожалею, мой бард. Кажется, все что я делаю – причиняет тебе агонию.

Я боролась с тяжелыми воспоминаниями и болью, стоя как замороженная у дверей ее палаты, пытаясь успокоить мое бешено стучащее сердце, прежде чем уйти. В следующий момент я почувствовала как дверь распахнулась и к моему горлу был приставлен меч. Горящие зеленые глаза смотрели на мена, прожигая.

– Мой Лорд, – я едва выдохнула, когда меч сильнее вжался в кожу.

– Мое терпение на грани, воин, – зашипела она.

– Я направлялась в свою комнату, как услышалчто вы громко говорите.

Она ослабила меч немного.

– Разве не моя обязанность проверять вашу безопасность? – Она знала, что я права, и не уверена благодаря выпивке или еще чему-нибудь, но она опустила оружие и прошла в сою комнату.

– Не хочешь немного выпить, воин? – "Почему нет? Похоже, что мое горло все еще цело. "

– Да, пожалуйста.

– Закрой двери и присаживайся, Зена, – я вошла и села на ближайший к двери стул, наблюдая как она наливает нам вино.

– Я видела твою стычку на вечеринке, – она передала мне кубок и остановилась передо мной. – Хороший удар, – она усмехнулась. – Позволь догадаться. Она – тот, кто метнул в тебя дротик?

Я выпила вино одним глотком.

– Я так полагаю.

Она махнула рукой, отправляя налить еще вина. Пока я делала это, она заняла мое место.

– И это тот же самый человек, что хотел бы мою голову на блюде? – я перестала лить вино и улыбнулась ей.

– Да.

– Кажется мне, она больше предпочитает убить тебя, чем меня, – в другой реальности эти правдивые слова никогда не был произнесены. Преисподняя, в этой реальности такие слова тоже не произносились.

– Она просто чувствует, что я – препятствие на ее пути, – я выпила еще бокал и налила снова. – Еще вина?

– Препятствие, говоришь? – она засмеялась и подала мне свой бокал.

– Да, но я не знаю, что она знает о моей любви, Габриель. Тем не менее, она знает, что я вырву ее сердце, если она коснется тебя хотя бы пальцем, – я подняла свой бокал и снова осушила его разом.

Мои слова заставили ее нервничать, она поднялась и вышла на балкон. Я снова заняла свое место.

– Зена? – я тряхнула головой. Она звучала подобно моей Габриель, называя мое имя с такой мягкостью.

– Да?

– Ты когда-либо хотела, чтобы твоя жизнь была другой? – спросила она тихо.

– Даже более, чем ты знаешь.

Она бросила на меня короткий взгляд. Затем замолчала на достаточно длительное время, и это заставило волосы на моей шее подняться.

– Ты действительно веришь в единство душ?

Глянув на меня, она повернулась лицом к звездам. Мое сердце прерывалось от тишины, и я опустила голову. Затем она продолжила.

– Давным-давно, много лет назад, все люди имели по четыре ноги и две головы. Но боги решили разделить существ надвое. Каждая половинка стала обладать только двумя ногами, двумя руками и одной головой. Такое разделение заставило людей отчаянно тосковать и желать соединиться вновь, чтобы обрести целостность души. С тех пор, каждый человек всю жизнь ищет свою настоящую половину.

Бокал выпал из моей руки. Бард жил в Завоевателе. Она повернулась на звук упавшего бокала.

– Закрой рот, Зена. Я могу быть жестоким Завоевателем, но при этом иметь образованность, – она прошла чтобы снова налить себе выпивки, но все что я могла сделать – это наблюдать. – Одно время мне хотелось стать бардом, но из меня это вырвали, и вот что предоставлено мне взамен, – в ее голосе звучало отвращение, она снова стала пить.

– Ты – моя душа, Габриель, – я обнаружила свой голос.

– Да, да..., – она была пьяна, и споткнувшись о кровать, пролила остаток вина в бокале. Затем упала на кровать. – Они убили ее, ты знаешь? – я не была уверена, о ком говорила Габриель, но она тут же пояснила. – Лила была так молода. Я была старше; на ее месте должна была оказаться я, но не она. Я ничем не могла помочь ей. Можешь ты полюбить того, кто не сохранил свою семью? – произнесла она в отчаянье.

Я тут же подумала о Лайкусе. Я никак не могла спасти его, помешать его смерти. Вся деревня возненавидела меня и моя собственная мать проклинала день, когда я родилась. Но больше всех ненависти у меня было самой к себе. Подобно Габриель у меня было много способностей, но я не стоила и плевка в то время.

Но думать об этом не было времени, мне нужно было подумать о ней. Я приняла твердое решение, и сжав челюсть, направилась к ее постели. Она была пьяна, но все еще могла противостоять мне в случае угрозы. Итак, я опустилась к ней медленно.

– Ты любишь играть со смертью, не правда ли? – она смотрела прямо в глаза.

Я взяла ее руку и приложила к своему сердцу.

– Чувствуешь это? Это – твое, – я еще сильнее прижала ее руку к груди. – Я – твоя, сердце, тело и душа. – Мои глаза не покидали ее. – Я люблю тебя так сильно, – я наклонилась, чтобы поцеловать ее. Она не сопротивлялась, и я коснулась ее губ. Поцелуй был нежен, мне хотелось показать хрупкость чувств, но она хотела большего, хотела продолжить.

Вместо продолжения, я потянулась прочь. Я попыталась, по крайней мере. Но рука Габриель обхватила мою голову, притягивая ближе. Она целовала меня с такой страстью...так похоже на мою прежнюю Габриель после битвы.

Это замечательное чувство – заставляющее чувствовать тебя живым по настоящему, с тем, кто тебе близок. Но я знала, сейчас этому не время и не место. Если позволить ей продолжать, то на завтра мы очнемся обнаженными и это могло означать мою смерть, прежде всего, особенно если Наджара решит ненароком заглянуть в спальню супруги в неподходящий момент.

Она пыталась протестовать, когда мне удалось подняться и встать рядом с постелью.

– Мне казалось, ты любишь меня, – произнесла она невнятно заплетающимся от выпивки языком.

– Так и есть, – сказала я. – Именно поэтому сейчас я уйду. Завтра ты будешь помнить очень мало, учитывая количество выпитого. Я хочу, чтобы ты знала настоящую любовь, а не ее кусочки и отрывки.

– Я приказываю тебе вернуться в эту постель, сейчас же!

Мне необходимо было принять решение. Я знала, что у меня есть только один выход.

– Я сожалею мой Завоеватель. Моя работа – защищать тебя. И сейчас не время для постели. Это может быть очень опасным для тебе и множества людей в королевстве. Я не могу так рисковать.

Нужно было уходить. Если бы я осталась еще, то она вполне могла бы уговорить меня. Ей всегда это удавалось. Против моего лучшего решения Габриель удавалось соблазнить меня в самых неподходящих местах – и то количество поцелуев, что мы только что разделили, не шли ни в какое сравнение.

– Зена? – голос заставил меня остановиться. – Скажи мне правду, почему ты здесь на самом деле?

Я ухмыльнулась.

– Все просто. Я – должна помочь тебе снова стать бардом, тем, кем ты и являешься на самом деле. Я хочу забрать твою боль. Спокойной ночи, моя проказница Габриель.

– Спокойной ночи, Зена

Часть 6

Солари Эфини сидели рядом, обе женщины выглядели чрезвычайно счастливыми, кормя друг друга время от времени. Наджара же выглядела холодной и неприступной. Между нею и Габриель не пролетело ни одного слова. Я пыталась подслушать разговор между Габриель и Регентом, особенно после извинений ушедшей Наджары. Тем более, что они смотрели при этом в мою сторону.

– Она хороша? – услышала я замечание Эфини.

– Хороша? Просто хороша? – ответила ей Габриель.

– Ладно, больше чем хороша, но ты же знаешь, что я уже держу в своей руке самую красивую женщину в этом мире.

Солари улыбнулась и положила виноградинку в рот Эфини, позволяя своему пальцу задержаться.

– Ты хочешь пересмотреть место соправителя, моя королева?

– Нет, я...я люблю Наджару, – ответила Габриель.

– Наджара – красивая женщина, это несомненно. Но у нее нет тех синих убийственных глаз, как у твоей новой охранницы. И Наджара никогда не выглядела так сногсшибательно в платье, которое мы лицезрели вчера вечером.

– Ты скажешь, что это страсть? Что если я влюблена в обоих?

– Что ты хочешь, чтобы я сказала?

– Ты – мой Регент, вот и посоветуй.

– Ты – хозяйка этого мира, Габриель. Я думаю, что этот вопрос к тебе. Можешь обезглавить Наджару и запросто зажить под одной крышей с новым воином. Это – твой выбор.

– Благодарю, мой друг.

Эфини посмеивалась.

– Ах... теперь как твой друг, я должна сказать, чтобы ты сохранила свой теперешний брак, но и подурачилась на стороне с высокой, темной и опасной.

Габриель засмеялась. За этот ответ Эфини получила шлепок от Солари, которая вступила в разговор. – Теперь мне беспокоиться, когда я отсутствую?

Габриель тут же ответила, поднимаясь. – О, тебе не нужно беспокоиться, Солари, поверь мне. Во всем королевстве нет ни одной кошечки, способной отхлестать Эфини.

– Хей, – запротестовала Эфини, возражая против смеха своей супруги.

– Просто скажи, что тебе это нравится ,Эф.

Габриель остановила взгляд на мне, и я быстро вернулась к поеданию гусиных яиц передо мной. Я пыталась делать это, по крайней мере, до тех пор, пока не почувствовала ее позади себя. Быстро поднявшись, я поклонилась с уважением.

– Мой Завоеватель, – кивнула я. – Я могу быть вам полезна?

– Я нуждаюсь в спарринге. После того, как поешь, конечно, я хочу, чтобы ты присоединилась ко мне на ринге, попрактикуемся.

– Да, мой Завоеватель, – я снова кивнула. Когда она ушла, про себя я удивилась, не решила ли она воспользоваться советом Эфини.

Как только я направилась к месту тренировки, гусиные яйца в моем желудке показались камнями. Я не удивлюсь, если Завоеватель заставит меня вывернуть содержимое утреннего завтрака прямо на ее ботинки.

– Привет, Зена, – я немного вздрогнула от голоса, слишком отвлеченная мыслями о том, что мне предстоит. Развернувшись, я увидела Каллисто, прислонившуюся к каменной стене.

– Прекрасный синяк, – усмехнулась я.

На ее лице светился здоровый "фонарь", в том месте, где пришелся мой вчерашний удар. Это невольно вызывало улыбку.

– Да это так. Но скоро я возвращу тебе должок, – она ухмыльнулась. – Я наблюдала за тобой в последнее время, и знаешь, что мне удалось увидеть?

В ответ я только повела бровью.

– Ты пускаешь слюни, глядя на Завоевателя. Это так жалко, ты выглядишь по-идиотски, – она подошла ближе и приложила палец к своему подбородку. – Я сломала все мозги, размышляя как человек из Амфиполиса может забыть все обиды, и начать целовать жопу этой суки, особенно после такой страшной бойни в этой деревне, – она смотрела на меня в упор.

– Затем мне подумалось, что есть причина, почему ты хочешь запрыгнуть к ней штаны, так она станет более уязвимой для убийства, – она взвизгнула и зааплодировала. – Браво, поразить Завоевателя непосредственно через ее либидо.

Я нависла прямо над ее лицом.

– Позволь мне сообщить тебе кое-что. Солдаты Завоевателя ответственны за разрушение обеих наших деревень и Завоеватель наказал их. И если ты решила, что я позволю причинить ей какой-либо вред, то ты ошибаешься. Одно твое неверное движение, и жизнь твоя резко закончится. Поняла меня? – я возвышалась над бешеной блондинкой.

– Ты веришь, что Завоеватель совсем не причем, после всех историй о ней? Если так, то ты – полная дура.

Мы были близки к обмену ударами.

– Какая-то проблема здесь?– мы дернулись от ее голоса. Мы обе смотрели в очень холодные, зеленые глаза.

Габриель была одета в белую рубашку с черными брюками. Две сабли свисали на бедрах. Выглядела она очень впечатляюще, и было очевидно, что она совсем не счастлива увидеть Каллисто или меня.

– Может мне расставить вас по углам, детки? – она окинула нас взглядом. Мои глаза сфокусировались на Каллисто.

– Нет, мой Лорд, – сказали мы в унисон.

– Хорошо. Ты наверняка знаешь, где должно быть твое место сейчас, Каллисто?

Каллисто сверкнула глазами в Габриель. – Да, Лорд Завоеватель, – произнесла она сквозь стиснутые зубы, посмотрев на меня еще раз.

– Так я полагаю, ты уже уходишь? – Габриель остановилась взглядом на ее лице. Я была готовой ко всему, но Каллисто благоразумно поклонившись, стала уходить. Я могла расслышать ее слова: "Твое время приходит к концу."

Кого она имела в виду меня или Габриель? Я была уверена, она хотела уничтожить нас обеих.

– Готова к схватке, воин?

Я кивнула, и последовала за ней.

Все было готово для спаринга. И защита и оружие – было из чего выбирать. Я наблюдала как Габриель начала разминаться и выполнять несколько защитных движений.

– Выбери свое оружие Зена, – я завершила пару разминочных упражнений и подошла к оружию. Я взяла шест и бросила ей. Усмехаясь, она поймала его.

Затем моя челюсть чуть не потерялась в грязи под ногами, когда она начала тренироваться. Она перемещалась так быстро, что я не могла видеть древко оружия. Черт, я ничего не могла толком разглядеть. Теперь я поняла насколько она отличалась от моей Габриель, она стала просто смертоносным воином.

Мы встали напротив друг друга, пока она не поклонилась мне, и это стало сигналом к бою. Я начала атаку, не скрывая своих возможностей. Она блокировала каждый удар, затем настало ее время атаковать.

Я была утомлена, сопротивляясь, деревянное оружие едва выдерживало ее атаки. Мое преимущество было в моем росте и мощности, у нее же была скорость с отличным центром тяжести.

Находясь в таком странном состоянии дикой борьбы, я обнаружила в этом что-то возбуждающее. Наши перемещения были военной поэзией, отличным танцем сильных соперников.

Мне удалось достать ее сильным ударом прямо в лицо, это оскорбило ее. Посмотрев в ее глаза, я застыла внутри. Взгляд заставил меня содрогнуться.

"Неужели я выгляжу также, когда мой зверь на свободе?" Я удивилась, когда сокрушительный удар пошатнул мое равновесие, открыв меня для ее следующего удара. Затем ее колено врезалось прямо мне в лицо. С болезненным глухим звуком я упала на спину.

Она приземлилась сверху, рыча. Мое сердце стучало как молот, я была...испуганной, и чрезвычайно взволнованной. Я закрыла глаза, ожидая ее следующего удара, но ничто не случилось.

Я приоткрыла немного глаза, она тяжело дышала. Затем она наклонилась и поцеловала меня, что расплавило меня до самых ботинок.

– Если ты любишь меня, как говоришь, воин, – она остановилась, чтобы поймать дыхание. – Жди меня у южных ворот сегодня вечером. Я хочу показать тебе одно место, – она подарила мне еще один поцелуй, и спрыгнула с меня.

Отойдя немного, она остановилась и оглянулась. – Благодарю, я очень давно не дралась так славно, – затем она удалилась, а я так и осталась неподвижно лежать на спине.

– Боги, так я не выживу, – пообещал мой ум. Я продолжала лежать, позволяя уму прочувствовать боль тела, пока не услышала смешок.

Это была Эфини со своей подругой. – Спарринг на шестах?

Я села, пытаясь встваить позвонки на шее на место. – Да, а как вы узнали? – я простонала, вставая. Обе женщины засмеялись сильнее.

– Поскольку мы все приземлялись подобно тебе после того, как она избила всех наших овец шестом, – Эфини и Солари продолжали хохотать.

– В следующий раз предупреждайте меня, хорошо? – прорычала я, моя гордость воина пострадала, когда я хромая покидала площадку.

– Эй, воин!

Я узнала голос Эфини, и обернулась, чтобы столкнуться с нею. Она и Солари сократили расстояние между нами. – Я могу сказать... что ты продержалась дольше других, намного. Я уважаю это. Я думаю, что Завоеватель получила отличный бой.

– Я надеюсь, что смогу дать еще один, – сказала я с легкой усмешкой, и снова пошла прочь.

*****

Мои раны, полученные утром, уже перестали меня тревожить, когда я стояла у Южных ворот под взглядом любопытного охранника. Он начал раздражать меня, и я прикидывала в уме, сколько же мне придется терпеть его в ожидании Габриель

– Так куда вы направляетесь? – спросил он.

– Я не знаю, а если бы и знала, то не сказала. Узнай ты эту информацию, то я как личный телохранитель Завоевателя, тут же прикончу тебя на месте.

Он начал посмеиваться. Мне же было не до юмора. Скоро его смех превратился в нервный кашель.

Он прекрасно понял мои серьезные намерения. Я могу с легкостью пронзить его сердце, защищая Габриель. Когда он наконец заткнулся, я вернулась в мыслях к поцелую, полученному в начале дня, и вспомнила как мне надрали задницу. Я допустила мысль, что была под впечатлением от искусства Габриель. Можно было только представить, как ощущается страсть битвы, если бы мы дрались бок о бок. Я уверена, что моя ошибка и ее победа не были случайностью.