Текст книги "Беги, а я буду отстреливаться (СИ)"

Автор книги: Волосинка на губе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Привет! – она подлетела к ней и обняла, шепнув в ухо. – Я сойду с ума! Спасай!

Грейнджер дернула бровь вверх, понимая, что встреча с Камиллой окажется еще тем приключением.

Как только они вошли в дом, она сразу услышала знакомые голоса из кухни. Рон громко рассказывал что-то о метле, Гермиона не уловила сути. Зайдя в узкую столовую, все мигом замолчали, уставившись на нее.

– Родная! – вскрикнула миссис Уизли и поднялась с места, чтобы обнять ее.

Сердце защемило от такой уютной обстановки. Там были почти все, кроме Чарли, Билла, Флер, и Перси, которые должны были прилететь на саму свадьбу.

– Привет, Рон, – заулыбалась она подойдя к нему, и обняла друга, – Рада тебя видеть!

Он стал крепче и шире в плечах. Но все такой же улыбчивый. Вот только прическа изменилась на французский лад: теперь его волосы были аккуратно зачёсаны назад. Они смотрели друг другу в глаза, восполняя то время, за которое успели соскучиться, как вдруг из-за его плеча послышалось тонкое:

– Кхм, кхм.

– Ох, Гермиона, – он отстранился от подруги и обернувшись, обняв девушку позади, и представил ее. – Это Камила, любовь всей моей жизни!

Гермиона только сейчас поняла, что никогда не задумывалась, как она выглядит. Да даже если бы такое попыталась сделать, то совершенно точно промазала бы мимо догадок. Потому что Камила была невероятной красавицей.

Почти на пару сантиметров выше Рона, худая и фигуристая. Грейнджер видела подобный типаж в маминых журналах о моде. Модельная внешность. Длинные, иссиня черные волосы спускались до ее бёдер, идеально прилизанные. Волосинка к волосинке. На лице ни намека на макияж, но в то же время аккуратно подкрашенные ресницы, а под ними лазурного цвета глаза. Гермиона ни разу после Флёр не встречала таких красивых людей. Камила была не из мира сего.

– Вау, – она протянула руку. – Ты очень красивая, Камила.

– Я знаю, – ответила она и пожала ладонь Гермионы.

Грейнджер перевела взгляд на Джинни и только по ее лицу прочитала «Я же говорила». Помимо ее красоты, девушка была обделена скромностью. Или же она просто граничила с уверенностью. Грейнджер еще не разобралась.

Обед продолжился и все разбились по кучкам, рассказывая друг другу новости. После чего компания начала редеть. Джордж, Гарри, Рон вышли на улицу, размяться и полетать на метлах. Миссис Уизли пригласила всех оставшихся переместиться в гостиную, чтобы удобнее расположиться и продолжить общаться. Джинни держалась рядом с Гермионой.

– Милая, как твои дела на работе? – поинтересовалась Молли.

У Гермионы всегда есть заученная фраза, которую она отвечает, чтобы люди не углублялись дальше в свой вопрос. В ее работе мало светлых моментов и удручать ими она не хотела.

– Все замечательно.

Камила буквально сверлила ее взглядом и это стало напрягать. Гермиона ощущала негатив. И хотела его убрать. Чтобы между ними не было вопросов и недопониманий.

– Камила, Джинни сказала, что ты потрясающий ловец и находка для Пушек, – сказала она, посчитав, что это лучшее начало разговора. Показать ей, что она настроена весьма дружелюбно.

– Ох, спасибо за такую высокую оценку, Джинни, – ответила Камила, посмотрев на Поттер.

Гермиона прикусила язык. Камила избегала зрительного контакта, но готова была смотреть исподтишка. Хорошо, думает она. Зайдем с другой стороны.

– Я слышала, что во Франции принято брать двойные фамилии. Ты тоже последуешь этой традиции?

Вот оно.

Прямо в глаза. Мелкий прищур и яркость голубых глаз. Теперь Гермиона видит их.

– Нон, Нон, – затрепетала по-французски. – Я воздержусь. Моя фамилия несет слишком плохую историю, и я хочу отделаться от нее.

– А можно узнать, почему? – спрашивает Молли.

– Моя фамилия Дуантэ…

И у Грейнджер что-то щелкает. Что-то знакомое она слышала совсем недавно. Ну конечно. Не может быть. И чтобы убедиться в этом. Ей необходимо всего одно уточнение.

– Можно узнать, а в твоем роду были Тотуши?

И снова в цель.

– Ш-ш, Ш-ш, мы стараемся забыть этот грех предка,– Камила краснеет, опуская лицо вниз. Ей явно неловко. – Моя бабушка не рассказывала подробностей, да мне и не было интересно. Я знаю только то, что предок был злым и делал плохие дела.

– А твоя бабушка будет на свадьбе?

«Прошу, скажи да»

– Она приедет, уи.

Как бы Гермиона не обещала себе не думать сегодня о нем, но все складывается против нее. Кто бы мог подумать, что человек, за которым гоняется Малфой – предок Камилы. Как точно сложились карты.

План в голове возникает моментально. И она обязана им воспользоваться.

– Кстати, Миона, ты придешь одна или… – веселый взгляд Джинни явно намекает на спутника.

И буквы складываются в слова совершенно просто:

– Да, запиши плюс один.

И Мерлин, дай ей сил переварить эту информацию.

Остаток вечера проходит довольно неплохо. Парни успели немного выпить и горланили песни под гитару, на которой играл Гарри, родители отправились отдыхать, а девушки обсуждали всякую ерунду по поводу свадьбы. Камила немного расслабилась и подпустила к себе Гермиону, убрав когти внутрь. По общению она оказалась легкой. Смешной. И в каких-то моментах милой, но толика ее стервозности изредка появлялась в разговорах.

Можно было ставить галочку на знакомстве. Грейнджер даже осталась довольна, несмотря на некоторые нюансы невесты Рона. Она ей была благодарна, только за то, что та дала ей возможность придумать как помочь Драко. И именно сейчас она отправлялась к нему.

После того, как ее закрепили за Малфоем он был обязан дать ей доступ в Менор. Поэтому она не раздумывает аппарирует прямо туда.

Это было ее ошибкой.

Ошибкой не проверить его мысли, прежде чем появиться перед ним.

Ее сковывает прямо на месте. Странное чувство, его больше никак не объяснить – плохое и тягучее, как застывший дёготь.

Потому что.

Блять.

Драко сидит на диване, голый по пояс, к ней лицом и целует такую узнаваемую для Гермионы макушку. Ту же блондинку, которую она видела в прошлый раз. Она абсолютно голая. Ее изгибы тела буквально кричат о идеальности. Он не отрываясь от ее губ, переносит свой взгляд прямо на Грейнджер. И господибоже ее никогда так не убивали.

Никогда так не смотрели.

Никогда так не ненавидели.

Никогда.

Гермиона стоит, как вкопанная и не знает что делать. Потому что одно дело – незаметно наблюдать за этим, а другое – воочию. Слышать и буквально чувствовать это возбуждение в комнате.

Драко отстраняется от девушки, ядовито ухмыляется чему-то и говорит:

– Подожди меня в спальне…

Голос. У него охрипший голос. Гермиона сглатывает, стараясь не смотреть на ширинку Малфоя, который в свою очередь совершенно не скрывает свое возбуждение и шире расставляет ноги. Тянется к пиджаку на полу и достает сигареты.

Грейнджер хочется закрыть глаза. Потому что то, как он прикуривает, просто блядски добивает ее. Сигареты и ненависть. Именно так он пах.

– Я очень надеюсь, что ты пришла сюда не присоединиться к нам, – улыбается.

– Я скорее перережу себе горло, – парирует ему тем же.

Малфой поднимается с дивана и надвигается на нее. В тусклом свете от камина контрастно выбеляются его шрамы. Гермиона никогда бы не подумала, что на человеке может быть столько шрамов. Она непроизвольно задерживает взгляд на грудных пластинах, на напрягающемся животе, косых мышцах и тонкой блядской дорожке, которая уходит куда-то под брюки.

«Боже»

Гермиона, кажется, это сказала вслух, на самом деле у нее даже губы не шевелятся.

– Я все еще жду причину, по которой ты прервала мою прелюдию, – он выдыхает ей прямо в лицо, подойдя почти вплотную.

Глаза обжигает ядовитый дым и Гермиона быстро моргает, чтобы слезы не успели скопиться в уголках глаз. Настолько дым щипал белки.

– Я нашла твоего Дуантэ, – слишком гордо и нахально отвечает ему и ждет реакции.

Но ничего не происходит. Драко лишь немного хмурится и продолжает курить. Она точно когда-нибудь его убьет.

– Рон женится, – вновь начинает она.

– Соболезную.

– Заткнись и послушай, – Гермиона пальцем упирается в его грудь и на секунду чувствует его горячую кожу. Мерлин. – Невеста Рона – Камила Дуантэ, правнучка Тотуша. И дочь Тотуша будет на свадьбе. Если тебе интересно спросить у нее подробности, то будь хорошим мальчиком, и возможно, я возьму тебя с собой!

Она разворачивается чтобы уйти, но ее кисть сковывает железная хватка, притягивая обратно.

– Если это какая-то ёбанная шутка, Грейнджер, – шипит ей прямо в лицо. Его горячее дыхание с привкусом горьких сигарет облизывает Гермиону.

И ее трясет от этой картины семью баллами по шкале Рихтера, потому что в ее арсенале слов рядом с ним только: блядскийбоже. Они впервые так близко друг к другу. Между ними сантиметры, и снитч не проскочит. И нет ничего вокруг. Только его ненависть к ней и ее садистские наклонности злить его. Сильней и больше. Чтобы он не чувствовал пол под ногами.

Они друг для друга из параллельных миров. У Драко дома из-под крана течет кровь, на завтрак, обед и ужин остервенелость к Грейнджер, а ночью дым сигарет, когда у нее неизменное желание навредить ему физически. Царапать недостаточно. Гермионе нужно залезть в его голову и разрушить все до основания.

Потому что ночь. И все здесь про злость. И это их история.

– Я сообщу, когда тебе нужно подготовиться, – выдергивает руку из захвата и аппарирует. Оставляя его наедине со своими мыслями.

Комментарий к

Все материалы к работе в у меня группе:

https://vk.com/club195288379

========== Часть 6 ==========

Малфой пропустил момент, когда в его мыслях засела она. Вторглась без стука, нахально ухмыльнувшись. Это бесило его на уровне отчаяния. Он проснулся сегодня посреди ночи оттого, что Грейнджер в своей зеленой футболке была на краю видения. Ее было почти не видно, но она была там. Даже во сне Драко был под пристальным присмотром.

Он смотрит в окно, наблюдая за тем, как Нарцисса сидит в соломенном кресле, читая какой-то томик. Малфой пытается зацепиться за это, но не выходит.

– Блядь!

Вся неделя, проведенная на Фрарерах, превращается в ловушку собственных дум.

Грейнджер помогла ему дважды.

В первый раз в Ирландии и второй раз подкинув ему шанс к разгадке. Драку с магглами он мог оправдать тем, что это было ее работой – охранять его, тогда как во втором случае Грейнджер была не обязана это делать. Тогда зачем? Гриффиндорские привычки или глупость? Гермиона никогда не была замечена в отсутствии мозгов.

– Сука!

Драко пытается найти в ней недостатки и не получается. Тогда он просто их выдумывает. У Грейнджер отсутствовал инстинкт самосохранения. В тот вечер, когда она с хлопком появилась в его гостиной и остановилась, как вкопанная, наблюдая за тем, как он вылизывал рот Рейкины. Сначала он взбесился, готов был кинуть в нее непростительное. Какого черта она появилась там, когда он находился в безопасности и в нескольких минутах до секса?

Какого, собственно, Салазара, Грейнджер наблюдала за этим… с интересом?

Ответа он не знал, но что более сильно удивило Малфоя, так то повисшее над ними напряжение. То, как она с вызовом смотрела на него, тыча острым ногтем прямо в грудь. Драко отчетливо видел, как Гермиона осматривала его. Скользила взглядом, растекаясь, как растаявшее масло по тарелке. Эту суку привлекли его шрамы. Он знал это, видел, как она закусывала щеку с внутренней стороны.

«Ёбаная извращенка»

В тот момент Малфою хотелось выбить из Грейнджер дух. Ее простецкий вид раздражал. Совершенно домашняя. Драко хотел было протянуть руку и взлохматить то недоразумение на ее голове. Обычный пучок, который открывал ее лицо, оголяя все грейнджеровские эмоции. Он читал ее как книгу. Наверное в тот момент она была беззащитна. Иначе ее растерянный взгляд он не мог обосновать.

Малфою хочется докопаться до долбаной сути, казня себя этим же.

Не думать о Грейнджер.

Не думать.

Так он и поступает, прощаясь с матерью, пообещав, что навестит ее совсем скоро. Дав распоряжение домовикам, Драко аппарирует в гостиную Менора, где в кресле сидит Блейз.

– Чувствую себя брошенной женой, – тянет голосом Забини.

Драко ухмыляется, подходит к столику и наливает себе виски.

– Я, конечно, понимаю, что ты мне дал отпуск от работы, но мне скучно!

– Думаю, пойдет дождь, – заключает Малфой, садясь напротив друга. – Блейз Забини заскучал… Ты же хотел провести все время не вылезая из постели, с Лолой… Лорой?

– С Лондой, – поправил он. – Не поверишь, но секс – это хорошо, только когда в последний раз мы с тобой хорошенько так оттягивались?

Драко задумался.

А действительно, когда?

В былые времена, в которых еще не было нависшей угрозы умереть от карателей, они с Блейзом надирались до слюней почти каждые выходные.

Их отчеты о пьянках, бывало, попадали в газеты.

Однажды Блейз чуть было не подрался с гоблином, который работал в одном престижном баре барменом. Забини обвинил его в том, что это не Драконье виски высшего класса, который он попросил, а какая-то моча. Драко хохотал оттого, с каким лицом его друг доказывал гоблину, что ореховый вкус, который присущ элитному пойлу, совершенно не различим с обычной водой. Только на следущий день, увидя мелкую заметку в Пророке, Блейзу стало стыдно, ведь в тот вечер он страдал от заложенного носа, который и подвел его в распознании аромата орехов.

Малфою становится грустно. Он скучал по тем временам, когда не нужно оглядываться по сторонам и искать подвох. Где можно ходить по темным улочкам и не бояться умереть. Эти чувства появились позже, когда каратели начали проявлять себя.

Блейз поднимается с места. И протягивает ему ладонь.

– Предлагаю наверстать упущенное.

Драко на секунду задумывается.

А почему бы, собственно, и нет? Он слишком долго падал в темные дебри уныния. Он улыбается, глядя на друга, и хватает его за руку.

Резкая смена декораций и оба мужчины стоят посреди бара, мгновенно притягивая к себе взгляды зевак, что уютно расположились за столиками в мягко обшитых креслах. Мест почти нет. Остается идти к бару.

– Мерлин! Ты до сих пор здесь работаешь, Дног? – Забини усаживается на стул и улыбается гоблину.

Драко делает тоже самое. Конечно, после того случая, они стали частыми посетителями этого бара, а Дног успокоился от той выходки, потому что его подкармливали отменными чаевыми.

– Мистер Малфой, мистер Забини, вам как всегда? – скрюченные пальцы метнулись вверх и наколдовали перед мужчинами два стакана. – Как ваше обоняние, мистер Забини?

– Я тебя умоляю, дружище, – Блейз облокотился о стол. – Мы же исчерпали то «недоразумение», правда?

Гоблин взмахом руки поставил перед ними стаканы, вежливо улыбнулся и исчез.

– Столько времени прошло, а он такой злопамятный…

Драко хотел было что-то ответить, как почувствовал, что позади вновь начали все шептаться, даже громче, чем минутами ранее, когда они появились.

Как он мог забыть про это?

– Драко, если ты не будешь оборачиваться, то, возможно, она нас не заметит…

– Заметит, – ответила Грейнджер, подходя к ним со спины.

Малфой с силой сжал бокал и зло выпил все содержимое. Поставив его с грохотом на стол, он наблюдал, как внутри появляется новая порция алкоголя.

Проведя время с Нарциссой, он забыл, что Аврор могла выследить его и сопровождение было ее главной обязанностью. Но, видимо, посчитав, что Драко не угрожает опасности на Фарерах, девушка не появилась там ни разу. Но не теперь…

– Гермиона-а, – протянул Блейз. – Какой сюрприз, присаживайся.

Драко видел краем глаза, как Грейнджер замешкалась, стоя позади них.

– Ты же его охраняешь, – он стукнул Драко по плечу. – Поэтому тебе придется либо стоять сзади, либо присоединиться к нам.

«Боже»

Малфой не удержался и посмотрел прямо в ее глаза. Он не знал, что хотел там увидеть. Отвращение или злость. Но вместо всего этого Гермиона закатила их и села по левую руку от Драко. Теперь он был между ней и Блейзом.

Еще он заметил, что она выглядела растрепанной. Верхняя пуговица блузки промахнулась с нужной петелькой. Волосы были явно наспех собраны в резинку. Предположение Драко озвучил Блейз.

– Вижу, мы отвлекли тебя от чего-то интересного, – он ехидно улыбнулся.

Всего на секунду она показалась растерянной, но вовремя собралась.

– Я была на тренировке…

Малфой знает, что она врет. Она выглядит неудовлетворенной. Поначалу он думает, что Грейнджер с ее чувством доводить все до конца злится из-за прерванной тренировки, но осознание того, что дело не в этом, подталкивает Драко к нужному направлению.

Румяные щеки.

Растрепанный вид.

Красные губы, с размазанной помадой.

И ОБОЖЕ соски, торчащие из под тонкой ткани рубашки.

Это какой-то кошмар. Драко отворачивается и смотрит вперед, потому что

Блядь

Грейнджер сорвалась к нему, прервав свой интимный вечер.

И гаденькая ухмылочка появляется на его лице. Они квиты. Малфой салютует ей стаканом и, кажется, что Гермиона все понимает. Она качает головой и заказывает у гоблина сливочное пиво.

– Мерлин, Гермиона, тебе что пятнадцать? – смотрит на нее Блейз, склонившись вперед.

– Я на работе, – отвечает она и смотрит на Драко.

Напряжение висит в воздухе, можно брать и резать тупым ножом. Вечер обещает быть запоминающимся…

Через полчаса гоблин пересаживает компанию за освободившийся столик в углу бара. Он огорожен ширмами и тканевыми шторами. Идеальное место, чтобы скрыться от любопытных глаз. Драко оставляет гоблину несколько золотых за такой умный ход.

Гермиона сидит с Блейзом на одном диване. Их разделяет стол, и Драко сидит напротив них. Он смакует алкоголь без желания опьянеть и попасть в очередную сводку Риты Скитер.

– Значит, ты говоришь, – Блейз облокотился на спинку, развернувшись к ней лицом. – Что ты и Драко пойдете на свадьбу Уизли?

Уже как пять минут Блейз допрашивает Гермиону об этом.

– Да, – звучит твердо.

– Ты и Драко?

– Да.

– Ты и бывший Пожиратель смерти, – Забини переводит на него взгляд. – на свадьбе Уизли?

– Да.

– Я всегда поражался твоему уму, Гермиона, но этот поступок до того глуп, что у меня не хватит слов, дабы описать это. Как, Салазар меня раздери, ты поведешь его туда, где все его ненавидят?

Малфою было тоже это интересно.

– Умоляю, возьми меня тоже, я просто обязан там быть, чтобы увидеть все эти перекошенные от шока лица!

– У меня есть план, но пока он не закончен, так что я не могу сказать.

Драко катает виски во рту, не спешит проглотить, хочет растянуть этот обжигающий вкус подольше. Он почти не слушает, как Забини расспрашивает ее про работу Аврором. Он просто молча наблюдает за ней.

Было в ней что-то знакомое ему. Что-то неуловимое. Маленькая деталь, которая лежала в фундаменте ее характера.

Ему казалось, что это была жажда.

Жажда к запрещенному, опасному.

Она была пропитана ей. Он с первой их встречи подумал о том, что девушка изменилась до неузнаваемости. Отвердела. Грейнджер стала непробиваемой.

Драко с удивлением понимает и принимает то, что хочет заглянуть внутрь. Увидеть сквозь ее бетонную стену похуизма все ее слабости. И это происходит само собой. Когда Грейнджер отвечает на звонок ее маггловского телефона.

– Сэм? – с улыбкой отвечает и смотрит на стол.

Драко осторожен. Не спешит.

Не хочет быть пойманным. Он в этом деле спец. Тетка научила, как нужно делать это правильно.

Он змея и ползет слишком тихо, чтобы быть обнаруженным.

– Прости, у меня появились срочные дела…

Он внутри. Здесь тесно.

Драко слышит ее смех. Такой чистый и искренний. Она максимально расслаблена. Смотрит вперед.

– Да, конечно, продолжим в следущий раз…

Перед ним мужчина. Афроамериканец. Высокий, полуголый. В серых трениках и сильной отдышкой. Он стоит в защитной позе и в его руках какой-то предмет, напоминающий нож.

– Да, я знаю. Ты свободен на следующей неделе?

Малфой не двигается. Потому что буквально давится от того, что видит в следующий миг.

Гермиона подножкой сбивает с ног мужчину и придавливает его своим весом. Прямо так, же, когда она чуть не перерезала Драко горло.

Ему становится жарко.

Он слышит стон и видит, как тренер притягивает ее к себе и целует. Грейнджер выгибается навстречу и задницей елозит на его бедрах, трется.

Блядь!

Малфой хочет выйти из ее головы и, желательно, в окно. Потому что это слишком. Для него. Он впервые видит ее такой настоящей. Он пробил ее бетонную стену, чтобы посмеяться над ней, но в дураках оказался он сам. Потому что эта картина не выглядит смешной.

Гермиона дикая.

Горячая.

ЖИВАЯ.

– Ты спишь с ним, – произносит он вслух.

Молчание…

Блейз и Грейнджер, с телефоном у уха, переводят на него взгляд.

– Я перезвоню тебе, – захлопывает раскладушку и смотрит, смотрит, боже.

– Я… пойду отойду, – ретируется Забини.

И молчание продолжается. Затягивается сверлением друг друга взглядом.

Гермиона тянет уголки губ вверх. Так ядовито и нахально, что Драко хочется задушить ее.

– Любишь подглядывать, Малфой?

Он вдруг смеется. Хохочет громко, выпуская из себя эмоции.

– Ты говоришь мне о подглядывании? – шипит. – Мне помнится, как ты ела меня глазами в нашу последнюю встречу.

Попал. Прямо в центр.

Девушка расслаблено откидывается назад, совершенно не стесняясь своего прошлого поступка.

– Мне просто было интересно…

Давит секундной паузой и Малфой не выдерживает.

– Интересно что?

Гермиона тянется вперед, чтобы облокотиться локтями на стол. Ее расстегнутые верхние пуговицы притягивают его взгляд к ее острым ключицам.

– Кто вообще может повестись на тебя.

Обиды не случается. Драко видит в ее словах фальшь.

– Или я просто искала место на твоем теле, чтобы оставить там еще пару шрамов, ублюдок.

Вот это интересней. Это его заводит.

– Удивлен, что тебе нравится пожестче, а то в твоей голове все довольно уныло…

Он успевает договорить, но не успевает отреагировать.

Драко сначала слышит звук чего-то глухого позади, а затем тянется к щеке, которую обожгло секунду назад. На пальцах кровь.

Эта сука запустила в него нож, который прилетел в миллиметрах от его лица, порезав кожу.

«Ёбанная сука»

– Ты промазала, Грейнджер, – рычит он.

– Или просто намекнула, что в следущий раз он воткнется в лоб, по самую рукоятку.

Внутри адское пламя. Он хочет сгореть вместе с ней. Потому что невыносимо. Невыносимо каждый раз, после последней встречи не думать.

О ней.

Он хочет ее…

Убить.

Растерзать.

Еще утром Драко полагал, что возможно… возможно, что их вынужденный союз будет сносным. Но не сейчас. Быть рядом пиздецки НЕВЫНОСИМО.

Он ненавидел насилие. Но не рядом с ней.

В нем кипела ярость и ненависть. Но Мерлин! Это сводило его с ума от удовлетворения. Будто Грейнджер наполняла его пустую жизнь чем-то живым. Эмоциями, которые он давно не испытывал.

Она нарушила то, что Драко называл личным пространством. Вторглась в его жизнь с блядского размаха. И самое уродливое то, что Малфой не хотел другого. Пусть топчет. Пусть ненавидит. Пусть делает все, что угодно, лишь бы только он мог чувствовать.

Хочет добавить шрамов?

Пожалуйста.

Хочет ударить?

Драко не будет защищаться.

Он желает увидеть всю ее, вплоть до внутренностей. Он долбанный мазохист. Ненавидящий своего карателя. Чудесная сказка для взрослых.

– Салазар! Вас что, вообще нельзя оставлять наедине? – Блейз разрушает душную атмосферу. – Думаю, нам пора, кажется я видел Скитер. Уверен, что вы не хотите попасться под ее перо в тако-о-м виде!

Гоблин вернувшийся к их столику увидел увесистый мешочек и пустоту. Клиенты ушли.

***

Гермионе стоит начать вести дневник. Ей нужно выплескивать весь гнев хотя бы на страницы.

Почему каждый раз, когда они находятся рядом, это ничем хорошим не заканчивается? Она зло нажимает на кнопку лифта и хочет поджечь ее.

Этот мерзавец пошел так далеко, что залез в ее голову и узнал про Сэма. Она не знала, что еще он видел, но, судя по его реплике, он наблюдал только за «горячим».

Грейнджер была уверена, что он так отомстил. Ни на что другое это не было похоже. Что еще можно ожидать от Драко Малфоя?

«Все, что угодно»

Ей стоит взять уроки у Гарри, чтобы на будущее защитить себя от таких происшествий и названых гостей в своей голове и воспоминаниях. Гермионе не хотелось быть уязвимой, но каждый раз рядом с ним она срывалась. Ее хвалили за стойкость в стрессовых ситуациях, но при Малфое эта стойкость покрывалась трещинами и взрывалась будто Бомбардой.

Девушка выходит на своем этаже и замирает. Первое, что она чувствует, это до боли знакомый запах цветов.

Букет стоит под дверью.

Опять. Это происходит опять. Аноним не успокаивается. Грейнджер щелкает цветы на телефон и уничтожает их, наблюдая, как пыль исчезает.

«Когда этот день закончится, Боже»

Яркий свет поднимающийся с лестничной клетки напрягает ее. Она расслабляется, когда видит появившиеся, узнаваемые рога. Это патронус Гарри.

– В Мунго! Срочно!

И Грейнджер, не думая, аппарирует.

– Все становится серьезней, – говорит Гарри, выходя из палаты, в которой они сейчас были.

На одного бывшего Пожирателя напали часами ранее. Он остался жив, но потерял много крови. Его пытали и искали любую информацию, связанную с Малфоем.

Теперь проблем стало больше. На Драко охотились и каратели, и теперь сбежавшие пожиратели, которые каким-то образом узнали о том, что Малфой ищет артефакт, чтобы помочь Министерству выловить всех.

У Гермионы заболела голова.

Это было похоже на какой-то фильм ужасов, которые любил ее отец. Драко стал лакомым кусочком для всех.

– Я отправил патронуса к Забини, чтобы он оставался в Мэноре, – устало сказал Гарри.

Гермиона видела, что друг был озабочен проблемами. И практически не пропадал с рабочего места. Им нужно найти всех и арестовать, как можно быстрее, чтобы избежать новых жертв.

– По поводу Малфоя, – начала она, когда они аппарировали в дом Поттеров. – У меня есть план, но ты пообещай мне, что никто не узнает об этом. Потому что…

Гарри упал на стул и наколдовал себе кружку, наполняя ее кофе.

– Все, что угодно, я доверяю тебе и твоему уму, Гермиона.

– Я приду с ним на свадьбу…

Гарри давится напитком и начинает кашлять. Грейнджер улыбается и похлопывает его по спине.

– Поэтому никто не должен знать об этом, – продолжила она.

– Но как? – Поттер поднимает брови вверх. – Как ты собираешься скрыть слона в посудной лавке, Гермиона?

Грейнджер молчит и лишь улыбается. Ей самой очень интересно, как все это пройдет, потому что скрыть она его скроет, а вот его отвратительный характер останется при нем…

Ближе к пятнице девушка проверяет Малфоя буквально каждые десять минут, понимая, что он вместе с Забини находится в Мэноре, успокаивается. Хоть на этом спасибо, что он не лезет на рожон.

Грейнджер направляется в центр Лондона в самый большой торговый центр. Завтра свадьба и ей нужно подготовиться. Зелье она купила уже давно, как только поняла, что Драко пойдет с ней. Осталось выбрать наряд.

Гермиона никогда бы не выбрала такое платье, но ей необходимо сделать акцент именно на себе, чтобы отвлечь внимание от своего спутника.

Бежевое платье в пол на тончайших бретельках идеально сидит на ней, словно вторая кожа. Голое платье. Цвет идеально схож с ее кожей. И оно стоит соответственно. Гермиона подумывает над тем, чтобы после мероприятия сдать его обратно, понимая, что больше она его не наденет.

Остался единственный магазин, и она устало бродит среди мужских костюмов, незаметно палочкой подбирая нужный размер. Мерки она сняла и теперь ей необходимо идеально вписаться в эти показатели. Выбор падает на Полностью черный костюм с такой же черной рубашкой. Она улыбается в отделе галстуков, смотря на один единственный.

Идеально изумрудный цвет. Как змея. Как он сам.

Вечером она посылает в Менор патронуса, предупредив, чтобы он был готов к полудню.

Гермионе не хочется спать. Слишком много эмоций. Она переживает. Потому что от него можно ждать чего угодно. Драко может все испортить.

Ей всё-таки нужно завести дневник.

Писать кудрявым почерком проклятия, которые нельзя произносить, держа в руке палочку. Она будет произносить их письменно. И все они будут направлены на него.

Ибо Драко демон.

И ему самое место гореть в аду…

Вместе с ней.

Потому что она грешит каждый раз, думая о нем. Так нельзя. Это неправильно. Но она слишком многое пережила, чтобы следовать правилам.

«Дура»

***

Утро отвратительно ленивое. Гермиона с ужасом смотрит на себя в зеркало, понимая, насколько темные синяки под глазами. Она впервые в жизни так долго готовится. Почти пару часов чтобы привести тон лица в идеальный оттенок и нанести вечерний макияж. Она мысленно благодарит Джинни, которая научила ее тонкостям красивого волшебства.

Грейнджер смотрит на себя в зеркало вновь. И не узнает. Волосы в идеальной прическе, с выпущенной прядью, в ушах мамины фамильные серьги с изумрудами и на шее такой же кулон.

Картинка.

Похвалить себя не было чем-то укоризненным. Это была правда. Она никогда не сомневалась в своей внешности, но и не пользовалась ей. Но сегодня именно такой случай. Внутри что-то трепыхается. Какая-то липкая мысль. Ей хочется увидеть его реакцию. Гермиона не знает, почему, но это ощущение придает ей еще больше уверенности.

В школе Драко кидался в нее язвительными замечаниями по поводу волос, ее внешнего вида. Но сейчас, что будет сейчас?

Гермиона берет пакет в руку, делает глубокий вдох и аппарирует.

– Я тебе говорю, что зеленый идеально на тебе смотрится, – она ловит обрывок разговора и входит в уже почти родную гостиную, в которую она зачастила.

Блейз и Малфой стоят спиной к ней. Хозяин дома, в одних брюках, хватает у друга рубашку из рук и прикладывает к себе, смотря в зеркало, которое левитирует перед ним.

Секунда.

И галечные глаза смотрят на нее через зеркало. Гермиона не успевает распознать его реакцию, потому что Блейз прерывает это свистом.

– Грейнджер, – давится он. – Просто … вау…

Впервые Забини нечего сказать. Ей это нравится.

– Тебе это не понадобится, – говорит она указывая на зеленую рубашку в его руках. – Вот. Одевайся.

Драко следит, как она кладет на столик бежевый картонный пакет.

– Ты думал, что пойдешь туда Драко Малфоем? – смеется она. – Тогда ты просто самоубийца.

Гермиона кидает ему в руки фляжку. Он ловит ее одной рукой.

– Только не говори, что это…

– Оборотное, – заканчивает за Малфоем фразу.

Ей нравится его секундное замешательство. Он все еще смотрит на нее. Оценивает. Переваривает всю информацию.

– Иначе тебе не узнать о Тотуше…

Гермионе кажется, что он матерится. Но Драко даже не шевелит губами. Она идеально вывела его из себя.

Забини отходит от них подальше, почувствовав беду, и садится на диван. Видимо с того ракурса вечному интригану лучше будет наблюдать за спектаклем.

Малфой хватает пакет и выходит из комнаты.

– А у тебя есть мужчина?

Наверное, сегодня все посходили с ума…

– Ты хочешь им стать, Блейз? – улыбается она, присаживаясь на край подлокотника.

– Ты чертовски изменилась, Гермиона, – сдается он.