Текст книги "Эффект Плацебо (СИ)"

Автор книги: Vladi N

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 29

Get Out Alive – Three Days Grace

Киллиан

Дни в поместье полетели с бешеной скоростью. Ричард утроил охрану периметра, подняв лучших и проверенных людей, Ник заручился поддержкой своих гоночных группировок, которые стали нашими ушами. У брата среди них огромный авторитет, но не благодаря деньгам, а только из-за его таланта. Мы трое прекрасно справляемся с тачками, но младший делает это настолько виртуозно, что даже мне – великому скептику – было чем восхититься.

С Чарли мы пробивали всевозможные варианты того, кто такой Габриэль Ривера. Я остался без поддержки со стороны моего круга вращения, потому что все люди, что были подо мной, теперь работают на Агилара. За прошедший месяц ни на меня, ни на Карима никак не вышли. Конечно, я соблюдал осторожность, но причина далеко не в этом. И если мама этому факту была сильно рада, то мужчины семьи понимали, что здесь что-то не так.

Ни один человек, который обладает властью, не позволит по отношению к себе публичного унижения. А Давида за эти годы я достаточно хорошо изучил. Этот человек упивается своим превосходством над другими. Пустить пулю в лоб за малейшую провинность для него бы не стало сложностью. Тогда почему не трогают меня?

В один из первых дней пребывания Тиффани в поместье в кабинете Ричарда состоялся тяжёлый разговор, где старшему Хоггарду пришлось рассказать Барлоу то, что известно об отношениях ее родителей.

" – Родная, – усаживаю Тиф в кресло и бросаю короткий взгляд на братьев и отца. – Нужно поговорить.

– В чем дело?

Девушка неосознанно напрягается. Эта ее реакция из прошлого так сильно стопорит меня в собственных страхах, что становится не по себе.

– Я хотел рассказать тебе сам, но… Наверное, лучше тебе услышать все один раз и со всеми подробностями, в которых я не силен.

Принимаю ее обеспокоенный взгляд на себя. Встаю рядом и сжимаю хрупкое плечо. Ее худоба меня убивает. Такое ощущение, что ее можно пополам сложить без особого труда, переломав все позвонки и кости.

– Тиффани, – отец садится за стол и складывает руки в замок. Он всегда так делает, когда нервничает. – Виктория рассказала тебе, почему решила инсценировать свою смерть?

Лёгкий кивок головы и волосы, едва коснувшиеся моей кожи. Я не вижу девичьего лица, но чувствую абсолютно все, что испытывает Барлоу. Мне не нужно смотреть ей в глаза, чтобы понимать, что с ней происходит.

– Что конкретно ты знаешь?

– Эм… Что отец начал играть. Тогда он проиграл бизнес. Что он поставил маму так же, как и меня.

Тиффани цепляет мою ладонь своей.

– Ещё? – отец сверлит ее напряжённым взглядом. Невольно засматриваюсь на цвет его зрачков и не понимаю, как он не может быть моим отцом при условии, что мы во многом так катастрофически похожи.

– Маму сильно избили. И что вы помогали ей. Отцу было наплевать. Она сказала, что вы были в курсе. Объяснила, почему наши семьи разошлись.

– Она что-то говорила про завещание?

– К-к-какое завещание? – Тиф оборачивается, чтобы посмотреть на меня. В ее взгляде полный раздрай. Присаживаюсь на корточки и крепко сжимаю ее ладони.

– Твоя мать обещала мне, что оставит завещание, по которому я назначался опекуном. Я должен был позаботится о тебе, Тиффани. Это был наш негласный уговор.

– Но?.. У меня же был папа. Не было никакого завещания.

– Нет, оно было. Я сам лично видел его. Она заверяла его у своего нотариуса. При мне.

Гнетущее молчание повисло в кабинете. Тиф была не глупой девушкой. Она готовилась задать тот же самый вопрос, что задал отцу я, когда впервые слышал всю эту историю.

– Он… Он не мой отец?

Барлоу с какой-то дикой обреченностью обвела взглядом всех присутствующих. Даже не услышав ответ, он был уже предельно понятен. Ричард осторожно покачал головой. После этого Тиффани накрыла лицо руками и расплакалась."

Эта картинка до сих пор стоит перед глазами. Сильная женщина эмоционально снова уничтожена. Да, мы вернулись к этому разговору позже, когда чувства улеглись. Но очень сложно принять тот факт, что человек, которого ты всю жизнь считал семьёй, по факту тебе никто. Тиф не понимала, почему Виктория ничего не сказала ей. Итон мертв, скрывать факт отсутствия родства не было никакого смысла. Зато теперь стало ясно, почему он так легко поставил на кон собственного ребенка. Потому что она для него никто. И я уверен, что он знал об этом.

" – Так может этот Ривера и есть мой отец? Это выглядит логично. И что мать бежала от него так же не лишено смысла."

Тиффани однажды спросила меня об этом после очередного проявления любви, когда мы лежали в кровати и обнимались. Мы с братьями и Ричардом тоже остановились на этой версии, потому что других зацепок у нас больше не было. И теперь всяческими путями пробиваем эту историю. Мне нужно понимать, кто за всем этим стоит. Что это за человек, который заставил Викторию Барлоу бежать без оглядки? Ситуацию осложнял тот факт, что я не мог полноправно пользоваться своими связями. Раньше мне было доступно очень много информации, а сейчас нет и десятой части того, с чем раньше можно было работать. И это откровенно выводило меня из себя.

Я обещал Тиф, что буду осторожен. И я держал свое обещание, но дело так и не двигалось с мертвой точки.

***

– Кил! Ты здесь?

– Да, проходи!

Карим входит в кабинет, в котором мы с Ником просматриваем список ирландских фамилий. В последнюю поездку в Дублин я вышел на определенных людей, которые были связаны с Викторией Барлоу и могли что-то рассказать о ее прошлом. И, возможно, о Габриеле Ривера.

Друг поочередно пожимает нам с братом руки и как-то слишком напряжённо смотрит.

– В чем дело?

– У нас гости.

Выпрямляюсь во весь рост и хмурюсь. Про это место практически никто не знает. Много лет назад Карим и я здесь начинали свои дела.

– Кто?

Его молчание красноречивее слов. Стискиваю челюсти и разворачиваюсь к брату.

– Уходи.

– Ещё чего!

– Я сказал уходи отсюда, твою мать! – рявкаю на Ника, маскируя под агрессией первобытный страх за родного человека. – Здесь два выхода. И через один ты сейчас же свалишь!

– Я уже не ребенок, которого надо защищать, Киллиан! – шипит Николас, прожигая меня взглядом идентичных моим зрачков. – И я тебя не брошу!

Я хотел было возразить, но не успел. В небольшое помещение неспешно заходят порядка десяти человек. Всех я знаю лично.

– Чем обязан? – выдаю с чуть большей злостью, чем планировал.

– И тебе привет, Хоггард.

Самый взрослый из всех, Адам Линдерман, выходит вперёд и растягивается в надменной улыбке. На автомате тянусь к пушке, скрытой от посторонних глаз под футболкой, но новоиспеченный посетитель лишь медленно качает головой.

– Не стоит, Киллиан, мы все равно будем быстрее.

Понимаю, что он прав. Обвожу взглядом толпу бугаев, заполонивших помещение, и шумно, даже как-то обречённо, выдыхаю.

– Дайте уйти другим, – говорю сквозь зубы, еле уловимым движением махнув в сторону брата и друга. – Они не при чем.

– Киллиан! – Ник.

– Брат… – Карим.

Линдерман невидящими глазами провел по двум мужчинам за моей спиной, а затем сделал то, чего я ожидал меньше всего. Он поднял руки в примирительно жесте.

– Остынь, Киллиан. Я здесь не для того, чтобы вершить сомнительное правосудие, – Адам сделал шаг вперёд и выдернул прямо из под моего носа стул. Размеренно уселся передо мной и сложил руки на груди. – Я пришел поговорить.

Моя бровь поползла вверх в унисон тому, как оголтелое сердце несётся за ребрами. Адам Линдерман не тот человек, который будет "просто разговаривать". Его репутация опережает его поступки.

– И о чем же? – оборачиваюсь, чтобы обменяться взглядами с Каримом и братом. Оба так же, как и я, пребывают в недоумении.

– О твоей выходке на общем сборе, – мужчина достает из внутреннего кармана пиджака толстую сигару и раскуривает прямо в кабинете. – Ты произвел фурор. По крайней мере, среди молодняка. Хотя… – он делает паузу и глубокую затяжку, – не буду лукавить, старая гвардия тоже впечатлена.

Молчу, призывая его продолжать.

– Агилар теряет хватку. Раньше он никогда не спускал подобного. Но тебя он почему-то не трогает. Это наводит меня на определенные мысли.

– Если ты ждёшь, что я буду задавать наводящие вопросы, то боюсь тебя разочаровать.

Линдерман запрокинул голову и громко рассмеялся. Мужчины позади него образовали плотное кольцо. Всех я знаю достаточно неплохо, потому что с каждым пришлось поработать. Это не шестерки, а главные в своих группах, просто Адам имеет верх над всеми. В наших кругах есть свои законы иерархии.

– Не дерзи, сынок.

– При всем уважении, – а это действительно так, – для твоего сынка я слишком староват.

– Не передергивай, Хоггард. Я пришел предложить помощь.

А вот это уже интересно. Снова переглядываюсь с Каримом, получая ответ на свой немой вопрос. Друг тоже удивлен.

– Ты остался один. И я отлично осведомлен, что сейчас тебе как никогда нужна информация Без нас у тебя ничего не получится, – мужчина снова сделал затяжку и выпустил дым мне в лицо. – Проследить за тобой не проблема, не смотря на твои осторожные замашки. Ты это понимаешь. Если ты хочешь что-то найти, то тебе нужны связи и люди. Мы, – он оборачивается и обводит позади стоящих мужчин рукой, – готовы тебе это предоставить.

– Почему?

– В тебе есть сила. Агилар не трогает тебя, значит ты представляешь ценность. А, как следствие, можешь стать хорошим противником, – Адам стряхнул пепел на пол. – Давид откровенно перегибает в распространении своего влияния и методах профилактики, и это понимаю не только я. Именно поэтому готов пойти против него.

– Почему же ты не сделаешь это сам? Для чего тебе я?

– Зачем марать собственную репутацию, когда за тебя это может сделать кто-то другой? – он хищно улыбается, потирая массивную печатку на мизинце. – Мне нужно влияние, Киллиан. В последствии, когда корона Давида с треском пробьет землю под его же ногами. И ты его предоставишь взамен на нашу помощь.

– А ты не боишься, что Агилар все поймет? – облокачиваюсь на стол, но больше не чувствую прежнего напряжения в теле.

– Не боюсь. У меня достаточно ресурсов и мозгов, чтобы сделать все чисто, – Линдерман встаёт и отступает назад, в кольцо из выстроенных у двери мужчин. – Не думаю, что тебе стоит размышлять над моим предложением. Ты в слишком большой жопе, чтобы выбирать.

Я старался сохранить невозмутимое выражение лица, но меня выдавали плотно сжатые скулы. Страх ушел, а на смену ему пришло подозрение.

– Как я могу знать, что все это не очередная провокация?

– Никак, Хоггард, – Линдерман разводит руками и демонстративно поправляет пистолет, показавшийся из-под полы пиджака. – Ты либо принимаешь мое предложение, либо нет. Где твой хвалёный адреналин?

Он достает из кармана визитку и опускает на стул, на котором сидел несколько секунд назад.

– Свяжешься со мной по этому номеру. Даю тебе двадцать четыре часа чисто для проформы. После этого срока предложение аннулировано. Я не предлагаю дважды. И ты это прекрасно знаешь.

Сцепляю ладони в кулаки, пока наблюдаю, как помещение покидают люди. По сути, Линдерман прав. Он предоставил мне выбор, которого, по факту, у меня и нет.

Глава 30

Deadman – Smash Into Pieces

Киллиан

С момента появления Адама Линдермана на моей территории прошло чуть больше недели. Конечно, у меня не было шанса отказаться, поэтому на следующий же день, заручившись поддержкой близких, я связался с ним. Тиффани до последнего была не в восторге, потому что не понимала, что от него ожидать, но других вариантов у нас не имелось. Я видел, как она переживает, но не мог позволить, чтобы с ней снова что-то произошло, поэтому цеплялся за любую возможность.

Барлоу вышла на мужчину, с которым последние годы жила ее мать, Рона, и в лоб спросила про Итона. Тот поклялся, что ничего не знал об этом. Пообещал помочь. Тиф договорилась, что Рон лично посетит Дублин и побеседует с теми людьми, которых я приметил в прошлый приезд. Никому из нас сейчас не стоит светиться, чтобы не навлечь ещё большие подозрения, а Рон – идеальная кандидатура для этого дела.

Наша семья же, в свою очередь, пыталась отыскать иголку в итоге сена. Ни отец, ни кто-то из нас троих ни на йоту не приблизился к разгадке того факта, что представляет из себя этот Габриэль Ривера. У нас даже не было зацепок. Никаких, мать его, ниточек, чтобы размотать этот грёбаный клубок.

Но жизнь не стояла на месте. И именно в этот день она сделала ещё один крайне неожиданный поворот, чтобы привести к очень эмоциональной встрече.

Чарли позвонил мне полчаса назад и попросил вернуться с заднего двора, где Тиф занималась верхом, а я жадно наблюдал за потрясающей грацией и выносливостью своей женщины. Ничего толком не объяснив, он как-то сумбурно выдал свою просьбу, хотя это на него абсолютно не похоже.

– В чем дело? – Тиф останавливается возле меня, заметив сведённые вместе брови. – Киллиан?

Машинально глажу морду Сириуса, белого коня, который является любимчиком Барлоу. Он и меня признает: каждый раз тычет носом в мою ладонь в надежде, что я погляжу его.

– Чарли попросил прийти. Он какой-то всполошенный.

Тиф резво соскакивает с седла и приземляется рядом со мной. Пышные волосы собраны в хвост, щеки раскраснелись от прохладного вечернего воздуха и ветра. Снова невольно засматриваюсь на ее красоту

Девушка спешно отводит Сириуса в стойло, после чего цепляет меня за ладонь и чуть ли не бегом тащит к дому.

– Воу, Солнце, притормози, – легко смеюсь, послушно следуя за ней, – ты уже с лошади слезла, а все галопом несешься.

– Мне неспокойно.

Всего два ее слова, и я замолкаю. Ускоряю шаг, ровняясь с женской фигурой, и вижу машину, заезжающую во двор. В груди что-то неприятно екает от волнения. Тиф тоже замечает гостей. Бросает на меня нервный взгляд и рывком открывает заднюю дверь.

Добираемся до гостиной за считанные секунды. В поместье непривычно тихо. Знаю, что все дома, но разбрелись по собственным территориям. Все, кроме Чарльза, который нервно вышагивает по помещению.

– Что случилось?

Обнимаю Тиф и останавливаюсь перед братом. Подмечаю его взволнованный вид. Вижу, как он бесконечно трет подбородок – ещё один жест, указывающий на мужское беспокойство.

– Думаю, тебе лучше присесть, Тиффани.

Таак, это мне вообще нихрена не нравится. Чувствую, как Барлоу жмется к моему боку и мотает в разные стороны головой.

Все словно в какой-то замедленной съемке происходит. Недоумевающе смотрю на брата, который как-то странно косится на дверь гостиной.

– В чем дело, Чарли?

Голос Тиф звенит от раздирающего его напряжения. Я плавно запускаю ладонь в копну вьющихся в высоком хвосте кудрей, нахожу в их густоте тонкую шею и слегка сжимаю, давая сигнал о том, что я рядом. Но Тиффани не реагирует – она не сводит пристального взгляда с проема, в котором через каких-то несколько секунд появляется мужчина.

Высокий брюнет оглядывает комнату, лишь слега цепляя меня темными зрачками, после чего стопорит все свое внимание на моей женщине. Не оглядывает с ног до головы, не рассматривает фигуру, а исключительно топит ее глаза в своих.

– Джеймс, – Чарли переключает гостя на себя, заставив разорвать зрительный контакт. Мужчина расплывается в улыбке и крепко обнимает брата, но все в его поведении буквально кричит о том, как он напряжен. – Где она?

Джеймс оборачивается на дверь, где уже показался хрупкий силуэт, после чего в комнату осторожным шагом бесшумно проскользнула миниатюрная девушка. Вот тут-то и началось то, чего я никак не мог ожидать.

– Господи… – чувствую, как нежная кожа девичьей шеи больше не греет мою ладонь и понимаю, что Тиффани упала на колени рядом со мной. – Господи…

Растерянно поднимаю взгляд на мужчин, которые, в свою очередь, не сводят глаз с развернувшейся картины. И Чарли, и Джеймс напряжены настолько, что невооружённым взглядом видно, как скрипят челюсти у каждого из них. Судя по всему, я единственный, кто не понимает, что здесь происходит.

– Тиф, – опускаюсь рядом с Барлоу и, наконец, замечаю мокрые дорожки, омывающие бледные щеки. Слез столько, сколько я не видел у нее никогда. Эта сильная женщина не любит показывать слабость, но сейчас из нее все эмоции наружу хлещут безостановочным потоком. Тяну руки, чтобы обнять и успокоить, но меня опережают – хрупкие ладони обхватывают трясущиеся плечи Тиф, крепко обнимая. В своей растерянности я не сразу заметил, как новоприбывшая гостья оказалась рядом и опустилась на один уровень.

– Тише… – слышу дрожащий шепот брюнетки, который все внутренности в узел завязывает. – Тише, дорогая… Все в прошлом. Правда, все хорошо. Я так долго ждала встречи с тобой.

Оборачиваюсь к Чарли в надежде, что мне хоть кто-то что-то объяснит. Брат молча кивает головой, давая мне знак оставить девушек наедине. Они сплелись в какой-то невообразимо тесный клубок на ковре в отцовской гостиной, который при желании разлепить сейчас было бы невозможно. Обе плачут так громко и горько, что всем присутствующим здесь становится неловко наблюдать за столь личной сценой.

Поднимаюсь с колен и подхожу к мужчинам. Оборачиваюсь и понимаю, что Джеймс не сводит взгляда с брюнетки. И в его глазах столько боли, которую он хочет с ней разделить, что сразу становится ясно – он такой же, как и я: хищник, которого когда-то приручили. Таких видно. Их чувствуешь нутром.

Медленно, один за одним, мы покидаем гостиную, предоставляя девушкам необходимое уединение. Следуем за Чарли в отцовский кабинет. Молча проходим в темное помещение, так же, не говоря ни слова, располагаемся, а брат достает коллекционный виски и с грохотом ставит на рабочий стол Ричарда.

– Не знаю, как вы, – он разливает бурбон по стаканам и продвигает в сторону каждого из нас, – но мне нужно выпить после увиденного.

– Кто-нибудь может мне объяснить, что тут, черт возьми, происходит? – протягиваю ладонь за роксом и залпом опрокидываю в себя содержимое.

– Киллиан, позволь тебе представить Джеймса Тернера, моего партнера и по совместительству друга.

Гость поднимается из кресла и протягивает руку. По комплекции и росту не уступает нам с братом. Весь его облик источает колоссальную уверенность.

– Джеймс, это Кил, мой старший брат, – Чарли ухмыляется. – Ты о нем уже достаточно наслышан.

Закатываю глаза и отвечаю на рукопожатие.

– Девушка в комнате – моя жена. Ее зовут Диана, а девичья фамилия – Уильямс. Тебе это о чем-то говорит?

Резко вскидываю взгляд и впиваюсь в темные зрачки. В голове всплывает давний разговор, который намертво засел в моей памяти.

"– Ты сильно любила Дерека? – осторожно начинаю опасную тему, проводя ладонью по обнаженной женской спине, которая моментально вздрагивает. Пауза между нами затягивается. – Можешь не отвечать, если не хочешь. Просто эта часть твоей жизни важна для меня.

– Да, я сильно его любила. Знаешь, – Тиф переворачивается и обнимает меня за шею, утыкаясь носом в мое плечо. Она прячется, и я прекрасно понимаю это, но даю такую возможность. – Он меня с первого взгляда покорил… Прям как ты.

Чувствую, что она улыбается. Глажу шелковистые волосы, рассыпавшиеся по хрупкой фигуре, тяну ноздрями их запах, а сам слушаю, затаив дыхание.

– Они постоянно кусались с сетрой, но ближе друг к другу, чем эти двое, я никого в жизни не видела. Один и в правду будто кожей ощущал, что происходит со вторым. Диана вечно подкалывала Дерека за его зазнайство, а он называл ее заучкой. Я говорила, что они были двойняшками? – рассеянно качаю головой, продолжая обнимать Тиф. – Да, она маленькая, как я, а он здоровый, как ты. Инь и Янь. Уильямс, но такие разные, и в то же время очень похожие характером. Я и познакомилась с ними в очередную их перепалку. И полюбила обоих. Его как мужчину, ее как сестру, – она сглатывает, затихая на мгновение, а затем снова продолжает рассказ. – Я бы вышла за него, Кил… Тогда я просто испугалась. Мне нужно было время, чтобы взвесить за и против. Но я бы вышла за него замуж. А сейчас я понимаю, что его семья никогда меня не простит за то, что произошло."

– Вижу, что говорит, – Тернер так же опустошает стакан за один раз, а затем снова протягивает Чарли. – Диана все эти два года ждала вестей, что Тиффани нашлась. Для нее твоя женщина не просто связь с братом. Она ее любит как члена семьи.

– Тиф в этом не уверена.

Снова пересекаюсь с темными, почти черными зрачками гостя. Поднимаюсь с дивана и подхожу ближе, чтобы наши глаза были на одном уровне.

– Все, что произошло тогда, оставило на ее психике очень весомую отметину.

Ухмылка, больше похожая на оскал, исказила лицо Тернера.

– Уж, поверь, мою жену случившееся потрясло не меньше, – киваю в знак согласия, на мгновение представив, что одного из моих братьев убили бы на моих глазах. Джеймс замечает, как меня передергивает лишь от одной этой мысли. – Я знаю, что ты хочешь защитить Тиффани. Ты такой же, как и я, когда дело касается любви. Но им обеим это нужно. Уверен, ты это понимаешь.

Ничего не отвечаю, потому что в этом нет необходимости. Мы дадим им столько времени, сколько потребуется.

– Джеймс, – Чарли поднимается из-за стола и подходит ближе, – сможете остаться подольше? Двери моего дома всегда открыты для вашей семьи. С кем дети?

– С бабушками, – Тернер закатывает глаза и странно морщится. – Готовься, друг, когда родится твой наследник или наследница, эти женщины, которые являются вашими матерями, сойдут с ума. Мне иногда кажется, что они готовы близнецов сожрать.

– У вас тоже близнецы? – под смешки Чарли вскидываю брови и оборачиваюсь к Тернеру. – Мальчик и девочка?

– Да, двойняшки, если быть точнее. Мэтью и Хлоя, – смотрю, как меняется выражение лица мужчины, когда он рассказывает о своих детях. С сосредоточенного и серьезного оно в момент расплывается в улыбке и безусловной благодарности. И именно в эту минуту, глядя на человека, который похож на меня во многих аспектах, я безоговорочно понял, что хочу ребенка от женщины, которую люблю.

– Сколько им? – хриплю, выдавая свое волнение. И Чарли это замечает. В удивлении поднимает бровь, но деликатно ничего не озвучивает.

– В августе полгода будет. После всего, что мы пережили, эти ребята для меня – подарок судьбы.

Тернер замолкает. Прикрывает глаза, погружаясь в свои воспоминания. Во что-то очень личное, что все внутри на дыбы поднимает. Ни я, ни брат не нарушаем тишины, которая образовалась в кабинете. Каждый просто переваривает то, что произошло, пытаясь собрать собственные эмоции в кучу.

Теперь уже я разливаю виски по трем стаканам и протягиваю мужчинам. Осушаю одним глотком, пытаясь услышать хоть что-нибудь из того, что происходит в соседней комнате.

– На самом деле, – Чарли обращается ко мне, – у Джеймса в разработке новый проект. Я бы хотел выступить инвестором. Но, – он многозначительно поднимает брови, – думаю, что тебя тоже заинтересует.

– И что же это?

– Сеть бойцовских клубов, – Тернер опустошает бокал. – США, Европа, Россия. Все легально. Чтобы молодое поколение официально могло выпустить пар, а не воротить всякой дичи на улицах.

На раздумия мне потребовалось не более пары секунд.

– Я в деле. Предлагаю обговорить все сейчас, потому что времени, как я понимаю, у нас вагон.