Текст книги "Попаданцы? Их есть у меня (СИ)"

Автор книги: Вельга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

========== Глава 1 ==========

На Литтл Уингинг опустилась ночь. Двое подростков четырнадцати-пятнадцати лет брели по тёмным улочкам и тихо переругивались, периодически переходя на повышенные тона.

Один из подростков – черноволосый, в мешковатой одежде явно с чужого плеча и очках-велосипедах – был бледным и тощим, с тёмными кругами под глазами, будто толком не спавший последние несколько дней. Он имел весьма нездоровый вид.

Второй же был полной противоположностью первого. Полный, светловолосый, розовощекий, одетый в модную одежду, подобранную по фигуре.

Они явно не питали друг к другу тёплых чувств. Не слишком дружеский разговор грозил превратиться в откровенную ссору. Подростки остановились и теперь уже буквально орали друг на друга, тощий вытащил из кармана какую-то палку и наставил её на своего недруга.

– Ты понял меня?! – орал он.

– Убери от меня свою… – проорал в ответ второй, но что-то не дало ему договорить.

Усыпанное звёздами небо внезапно почернело, исчезла и луна, и звёзды, и свет фонарей. Подростков окружила кромешная тьма. Стих шелест листвы и далёкий рокот автомобилей. Будто гигантский купол – не пропускавший ни звука, ни света – накрыл улицу.

– Ты чего наделал?! – испуганно прошептал один из подростков, обнимая себя за плечи. Тёплый летний ветер внезапно стал холодным, даже ледяным, пробирающим до костей.

– Ничего я не делал! – попытался оправдаться тощий. Он дрожал от холода и тщетно пытался увидеть хоть что-нибудь. – Замолчи и не двигайся.

В этой темноте было что-то ещё, что-то живое. Оно втягивало в себя воздух и медленно двигалось вперёд, к людям. Подростков окатило волной ужаса.

– Хватит, прекрати! А то как тресну!

– Дадли, тихо… – только и успел пробормотать тощий, перед тем как повалился на землю от мастерски поставленного удара недруга. Палочка вылетела из его рук и покатилась по земле.

Казалось, существа, что прятались в темноте, застыли в нерешительности. Тьма перестала быть непроглядной, яркий диск луны вновь осветил улицу. По одной – медленно, будто неохотно – загорались звёзды.

– Гарри, Гарри! – Дадли в ужасе попятился, не отводя взгляда от неподвижно лежащего на земле подростка. При падении тот ударился головой о камень, по которому теперь тонким ручейком струилась кровь. – Я не хотел… пожалуйста, очнись!

Существа – их оказалось двое – парили невысоко над землей, одетые в драные чёрные робы с капюшонами. Они безмолвно переговаривались, бросая взгляды на подростков. Видимо решив что-то, они медленно двинулись к Дадли.

– Мать… мать… мать… – бормотал тот, пятясь назад. Этих существ он не видел даже при свете луны, но чувствовал исходящий от них холод и слышал шелест их одеяний.

Незримые для простых смертных фигуры уже склонились над испуганным подростком, то ли пытаясь поцеловать его, то ли поглотить.

– Какого, мать вашу, хрена?! – раздался неуверенный голос.

– Гарри! – завопил Дадли, голос кузена придал ему сил и уверенности. Он, неожиданно ловко для своей комплекции, метнулся ко второму подростку, в этот момент поднимающемуся с земли. – Где эта твоя хреновина? Сделай что-нибудь! Они тут!

– Кто тут? – не понял Гарри, проведя рукой по мокрым от крови волосам. Он удивлённо уставился на окровавленную ладонь и повторил: – Какого хрена?

– Убери их, убери! – Дадли перешел на визг. Он чувствовал, что невидимые твари снова приближаются.

– Да не ори ты, башка раскалывается… – Гарри огляделся и увидел незримых для Дадли существ. – Опа, чуваки… а вы чего в таких прикидах? Сегодня же не Хэллоуин. Но молодцы, вылитые дементоры… пробирает до костей.

– Идиот! Они же убьют нас! – взгляд Дадли упал на волшебную палочку, валяющуюся поодаль, он поднял её и сунул в руку кузену. – Отгони их!

– Ты чё, пришибленный, да? – участливо поинтересовался у него Гарри. – Или из этих… поттероманов? Если да, то не подходи ко мне, говорят – это заразно. Мне не улыбается на старости лет бегать по стройкам с кусками деревяшек и играть в авадукедавру.

Дементоры, чуть ранее несколько дезориентированные странной реакцией подростка, казалось, пришли в себя и снова начали движение.

– Эй, чуваки… – до Гарри внезапно дошло, что они не касаются ногами земли. По совести сказать, у них и ног-то не было. – А как это вы так, а?

– Да что с тобой?! Ты себе последние мозги отшиб? – Дадли развернулся и резво побежал в противоположную от дементоров сторону. Казалось, те именно этого и ждали. Одна из тварей рванула следом за ним, настигнув его в несколько мгновений. Дадли запнулся ногой за камень, упал на землю и заверещал.

– Какого хрена тут происходит? – Гарри обеспокоенно наблюдал за тем, как гигантская фигура в балахоне склонилась над своей жертвой. – Это чё, всё взаправду? Во что я опять вляпалась?! Ула!

Не дождавшись ответа этого неведомого Улы, Гарри зажмурился, для верности прикрыв глаза руками, и забормотал что-то не слишком цензурное. Второй дементор склонился над ним и начал со свистом втягивать в себя воздух… и не только. Ледяной, липкий страх сковал тело Гарри и дал выход его магии.

Яркая вспышка озарила ночной Литтл Уингинг. Невидимая глазу обычного человека, она развеяла дементоров в прах.

– Гарри… – Дадли тяжело поднялся с земли и осмотрелся. Он больше не чувствовал присутствия этих существ. – Ты как?

– Какой, твою мать, Гарри? – жалобно всхлипнул темноволосый подросток, оседая на землю. Выглядел он как мертвец и чувствовал себя, судя по всему, соответствующе. – Полинка я, Кузнецова…

– Ты головой ударился, – Дадли на дрожащих ногах подошел к кузену и начал поднимать того с земли. Всё произошедшее выбило младшего Дурсля из колеи. Больше всего на свете ему хотелось без оглядки бежать домой и нажаловаться матери. Но что-то такое произошло… эти существа, эти события повлияли на него так сильно, что он не мог бросить кузена одного. – Я думал, что убил тебя. Прости.

Гарри истерично захихикал, послушно поднялся на ноги и потащился за кузеном, бурча себе под нос что-то неразборчивое. Дадли был рад тому, что не было нужды разговаривать. Он пытался разобраться в себе, в своих чувствах и эмоциях. То, что произошло с ним в эту ночь перевернуло вверх тормашками всё. Его отношение к жизни, к кузену, к… магии.

– Эй, Дадлик… ты же Дадлик, да? – Гарри внезапно остановился как вкопанный.

Дадли, крепко державший его за руку, тоже вынужден был остановиться.

– Дадли я, Дадли, – ответил он мягким тоном, о существовании которого и сам не подозревал. – Пойдём домой. Ты полежишь немного, и всё будет нормально.

– Ага… И меня вылечат, и тебя вылечат, – Гарри снова хихикнул, – всех вылечат. Не надо со мной как с душевнобольной… больным. Всё путём, я в норме.

Дадли недоверчиво хмыкнул и снова потянул несопротивляющегося кузена в сторону дома.

– А ты чего такой добренький? – через пару минут нарушил тишину Гарри.

– Да так… – Дадли и сам не мог объяснить, почему встреча с этим существами – дементорами, как назвал их Гарри – так повлияла на него. Но он был твёрдо уверен, что если бы не кузен, то они оба были бы уже мертвы. – Повзрослел, наверно…

– Внезапненько, – Гарри фыркнул. – А что мы тётке скажем? Она реально злая?

Дадли задумался, пытаясь сформулировать ответ. Петуния – его мать и тётя Гарри – не была злой, но отчаянно не любила магию и всё, что с ней связано. К этому «всему» относился и Гарри. Вряд ли она придёт в восторг, когда они вот так вот заявятся домой. Дадли остановился и осмотрел кузена.

Волосы Гарри на затылке слиплись от крови, растянутая старая футболка также была заляпана кровью. Бледный, с совершенно дикими глазами за стёклами нелепых круглых очков, руки трясутся.

Впрочем, Дадли мог поспорить на что угодно, он и сам выглядел не лучше. Разве что обошлось без видимых физических повреждений. Тяжело вздохнув, Дадли усадил Гарри на бордюр и присел рядом. Вытащив из кармана пачку сигарет и зажигалку, он неумело прикурил и закашлялся.

– Фу, – высказал своё мнение Гарри. – Капля никотина убивает лошадь, ты в курсе?

– А хомячка разрывает на куски, – мрачно ответил Дадли, откашлявшись.

Подростки переглянулись и нервно рассмеялись.

– А с тобой можно иметь дело, – отсмеявшись, заметил Гарри. – Не такой уж ты и тупой, как брешет тётка Роулинг.

– Это кто такая? – Дадли напряг извилины, но так и не смог вспомнить этого имени.

– Да так… одна предприимчивая мадама. Что делать будем?

– Домой идти надо, маман волнуется наверно, – Дадли с сожалением затушил сигарету о бордюр и достал из кармана мятную жвачку. – Я что-нибудь придумаю, ты не беспокойся. Они ж во мне души не чают. Надеюсь, не убьют…

***

В холле дома номер четыре по Тисовой улице горел свет. Дадли позвонил в звонок и уже через несколько мгновений дверь распахнулась. На пороге стояла Петуния Дурсль, можно было подумать, что она караулила под дверью. Впрочем, судя по её реакции, скорее всего, всё так и было.

– Дадличек! Слава богу, а то я уже начала всерьёз волнова… волнова… – увидев племянника, она ошеломленно замолчала, лишь открывая и закрывая рот. Что делало её похожей на старую высушенную воблу.

Видимо, подобное сравнение пришло в головы одновременно и Гарри, и Дадли. Подростки переглянулись и рассмеялись.

– Что произошло? – Петуния посторонилась, пропуская их в дом. Жалость к ребёнку, пусть даже ненавистному племяннику, боролась в ней с ненавистью и завистью к магам.

– На нас напали, – Дадли провёл Гарри в гостиную, где Вернон Дурсль в это время смотрел телевизор, и усадил на диван.

– Вернон, звони в полицию! Звони в полицию! – снова заистерила Петуния, принявшись осматривать и ощупывать сына на предмет видимых повреждений.

– Не надо полицию, – поспешно возразил Дадли. – Мы их немного того… поколотили и напугали.

– Этими вашими штучками? – Петуния, не преуспев в поиске боевых ран сына, недовольно уставилась на племянника.

– А что мы могли сделать? – встал на защиту кузена Дадли. – Их было много и у них были ножи. Я вырубил одного… нет, двух. Но их всё равно было слишком много, и они были старше нас. Тогда Гарри как колданёт им в лоб, а я как…

Под выразительным взглядом кузена, Дадли поумерил пыл и фантазию и скромно закончил:

– Ну, в общем, если бы не он – они бы меня убили. Но они больше никогда-никогда не появятся в Суррее, Гарри об этом позаботился.

– Ох, мальчики, – Петуния прижала к себе сына, обильно поливая его шевелюру материнскими слезами. Потом, неохотно выпустив его из своих объятий, сходила в ванную комнату за аптечкой и начала обрабатывать рану на голове племянника.

Вернон Дурсль молча буравил Гарри взглядом, но не отважился ничего сказать. В этой семье главной явно была Петуния. И если она считала необходимым позаботиться о мальчишке, значит пусть так и будет.

– Рана очень серьёзная, – заметила Петуния, – как бы не пришлось ехать в больницу, накладывать швы.

– Я отлично себя чувствую… тётя, – поспешил успокоить её Гарри. Но в это сложно было поверить, видок у него был, прямо скажем, не цветущий.

– Кровищи было море, – Дадли задумчиво жевал губу, рассматривая рану кузена. – Но, кажется, она уже заживает. Я думал… они его убили.

– Если почувствуешь себя хуже или если завтра не станет лучше… – Петуния на мгновение замолкла. Ей очень не хотелось объясняться с врачами, а возможно ещё и с полицией, но – возможно впервые в жизни – здоровье племянника её волновало больше, чем мнение общественности. – Если не станет лучше, утром поедем в больницу.

И снова Вернон не решился спорить с женой.

***

Уже ближе к утру, когда обитатели дома номер четыре на Тисовой улице наконец разошлись по своим спальням, Гарри Поттер растянулся на своей кровати и усиленно размышлял. И размышления эти нельзя было назвать радужными. Почему? Да потому, что Гарри Поттера вот уже несколько часов как не существовало в этом мире.

«Как, Кузнецова, как ты снова могла в это ввязаться?! А главное, без верного Улы! И где этот рыжий «недобиток» летает на этот раз? И что он там бормотал о какой-то ведьме?»

Впрочем, последний вопрос Полину Кузнецову – девятнадцатилетнюю девицу родом из русского города Семипендюринска, Зареченского района – волновал мало. Поскольку все её подруги – одна из которых была, по заверению Улы, ведьмой – остались в этом самом славном Семипендюринске.

А она, Полинка, как-то оказалась в тушке Гарри Поттера, из зачитанной ею до дыр серии книг про магию и волшебство. Водился за ней такой грешок. Всякой мистической фигнёй она увлеклась после того, как однажды случайно вляпалась в эту самую фигню по самые уши.

В позапрошлом году с Полиной произошла удивительная вещь. Сейчас она уже не была уверена, происходило ли всё на самом деле или ей просто приснился очень странный сон. Довелось ей поучаствовать в одном эксперименте. Звучало-то всё заманчиво: есть ли прошлая жизнь, существует ли реинкарнация и прочее, и прочее.

Эксперимент оказался тухлым, и Полина впала в кому. При этом её ментальное тело взяло и отправилось путешествовать в прошлые жизни. Очнулась она где-то в очень средневековой Англии, в разгар какой-то большой войнушки. Там она познакомилась со своим Помощником.

Помощниками называли обыкновенные человеческие души, закончившие свои мытарства и скитания на земле. У каждого человека есть свой Помощник, обязанный помогать ему во всех делах и приглядывать за его душой. Помощника Полины звали Ула. Ула Недобитый Скальд и далее, и далее… при жизни он был викингом.

Под его «чутким» руководством Полина моталась по своим прошлым жизням, выясняя, чего же она такого сделала нехорошего, что всё резко стало плохо. Местами даже было весело, когда не было совсем уж грустно.

Перед тем как благополучно переправить Полину домой, Ула предупредил, что отныне её и так не совсем спокойную жизнь могут сопровождать всякие опасные происшествия, за которые он не в ответе. И посоветовал ей – если вдруг она снова когда-нибудь куда-нибудь вляпается и почувствует, что Ула не является её спасать – позвать его.

Правда сама она этого сделать не могла, поскольку в обычной жизни люди не видят своих Помощников. Зато их отлично видят ведьмы, а одна из подруг Полины – опять-таки по заверению Улы – потомственная ведьма в каком-то там поколении. Вот только он так и не сказал – кто именно.

«Но ведь я сейчас и сама ведьма… то есть маг. Значит, я должна видеть Помощников. Если только они вообще существуют в этом мире. Тётушка Роулинг о них не писала… кто знает, что это вообще за мир такой. А может это просто бред, нехило меня приложило чем-то… а чем, кстати?»

Последние минуты в своём собственном теле Полина помнила плохо. На майские праздники в Семипендюринск приехала её подруга Миха, Михайлина то бишь. В семье Мишки придумывание имён для детей давно превратилось в своего рода конкурс «Придумай имя – поиздевайся над ребенком!»

Миха приехала тридцатого апреля аккурат на Вальпургиеву ночь, которую в Семипендюринске очень любили. В этом милом городке к ведьмам вообще было самое лояльное отношение ещё с незапамятных времен, а с начала девяностых Семипендюринск начал напоминать Лысую гору в миниатюре.

На каждой улице открылось с десяток заведений с броскими названиями типа «Путь в себя», «Черное шаманство», «Семипендюринские знахарки», «Гадания бабушки Марты» и так далее. Разумеется, всё это было враньём, на которое покупались не искушенные в подобных делах туристы, но людям нравилось.

В ночь с тридцатого апреля на первое мая обычно тихий городок – оживал. «Мистические силы» активизировались в предвкушении весёлой ночки, богатеньких туристов, хлеба и зрелищ. Хлеб, впрочем, обычно употребляли исключительно в жидком виде. На главной площади города в Вальпургиеву ночь выступали разные – известные и не очень, обычно не очень – местные группы с говорящими названиями, типа «Глючные котята».

В этом году на майские праздники в Семипендюринске собралась почти вся родня Михи, чем сама Мишка была не слишком-то довольна. А вот Полину этот факт порадовал. Родственников подруги она уважала, некоторыми даже восхищалась. Праздники обещали быть весёлыми…

И, кажется, даже были. Воспоминания Полины резко обрывались на Мишкиной кухне, где в это время – помимо них двоих – почти тихо и мирно гудели двоюродные братья Михи, её мать, бабушка и две тётки. Время приближалось к полуночи, а градус общей «подогретости» – к критическому.

Подруги уже было собирались отправиться на улицу, на народные гуляния, но… что случилось дальше, Полина вспомнить не могла. Кажется, ей на голову упало что-то большое и тяжелое, и она отключилась. «Очнулась» она уже в тушке местного героя.

Полина возблагодарила всех известных ей авторитетов за то, что в своё время случайно наткнулась на книгу о Гарри Поттере и – неожиданно даже для самой себя – втянулась. В голове «пришибленного» кузеном героя не осталось ни единого воспоминания о его прошлой жизни, и ориентироваться Полина могла только по книгам. Её немного смущал тот факт, что встреча с дементорами прошла совсем не так, как описывала Роулинг.

Впрочем, когда книги по Гарри Поттеру закончились, Полина перешла на фанатское творчество. И после первой сотни прочитанных фанфиков, она уже не могла с полной уверенностью утверждать, что из всего этого было в каноне, а что – бред больной фантазии фикрайтеров. В голове всё смешалось.

«Прорвёмся», – подумала она, проваливаясь в милосердный сон.

Комментарий к Глава 1

Кое-где по тексту встречаются – и ещё неоднократно будут встречаться – цитаты из произведений Роулинг и Завозовой. Не корысти ради, а токмо пользы для.

========== Глава 2 ==========

На следующий день Гарри Поттера будили всей толпой. К счастью, Вернон Дурсль с самого утра отправился на работу, что и избавило его от сомнительного удовольствия присутствовать на этом празднике жизни. Толпа состояла из Петунии Дурсль, которую очень взволновало нежелание племянника просыпаться, Дадли Дурсля и нескольких наглых сов с посланиями.

Совы с самого утра настойчиво долбили в окно комнаты Гарри и ни в какую не желали улетать. Когда Петуния поняла, что племянник отказывается просыпаться не ввиду плохого самочувствия, а… просто не желает – она впустила в комнату сов.

Те бодро подключились к процессу побудки героя магического мира. Не сказать, что герой был этим так уж доволен. Он лягался ногами и пихался локтями, невнятно бормотал какие-то ругательства и упорно не хотел просыпаться.

В конце концов Дадли тоже потерял терпение, он принёс из ванной комнаты тазик с холодной водой и устроил кузену водный душ. Это помогло. Вот только Гарри почему-то переключился с английского языка на иностранный. Видимо его словарный запас английских ругательств иссяк.

Поднимаясь с пола – старая детская кровать Дадли, пробуждения героя не пережила – Гарри наконец замолчал и недовольно уставился на тазик.

– Это ты сейчас чего такого сказанул? Я не понял, но звучало солидно, – ухмыляясь, оценил Дадли.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – в голосе Петунии явственно слышалось беспокойство. – Рана почти зажила, но мы не могли тебя добудиться.

Гарри отвечать не торопился, потирая многострадальную пятую точку, пострадавшую в результате малоприятного столкновения с полом, он мучительно долго размышлял. С каждой минутой промедления тревога на лице Петунии становилась всё заметнее.

– Да, тётя, всё хорошо, – наконец выдавил из себя Гарри, чтобы хоть как-то успокоить обеспокоенную женщину.

Что поделать, если Полина Кузнецова в критических ситуациях, особенно по утрам, соображала, прямо скажем, туго. И сегодняшнее пробуждение в тушке Гарри Поттера исключением не стало. Воспоминания о минувшей ночи к ней возвращались медленно. Медленнее, чем обширный словарный запас русского матерного и нежелание сдавать остатки сна без боя.

Хотя вот насчёт русского матерного, окончательно проснувшись, Полина уже не могла утверждать наверняка. Она и вчера вроде говорила на родном языке, однако была готова поспорить на что угодно, что в Великобритании в ходу явно не русский. Впрочем, так было и в прошлых её «приключениях», проблем с пониманием «аборигенов» у неё тогда не возникало.

«Так, Кузнецова, прекращай изображать из себя припадочную, а то в дурку сдадут», – в отсутствие верного Улы Полину отчего-то очень тянуло поговорить с самой собой. По крайней мере, это неплохо стимулировало мозговую деятельность.

– Всё нормально, – снова повторил Гарри, – просто я немного… не выспался.

– Да уж, – Дадли неприлично громко заржал, опуская пустой тазик на пол.

– Я разогрею завтрак, – Петуния, недоверчиво осмотрев племянника, направилась к выходу из комнаты. Бросив взгляд на часы, она усмехнулась и добавила: – А лучше приготовлю обед.

– Ты как? – подождав, пока мать покинет комнату, Дадли уселся на единственный в комнате стул, предварительно прогнав с него наглых сов. – Нормально спал?

– Кровать неудобная, – после недолгого размышления ответил Гарри. – А спал нормально, как убитый.

Дадли снова рассмеялся, но почти сразу посерьёзнел и даже несколько смутился.

– Просто это первая ночь, когда ты… ну… нормально спишь.

– Седрик? – полувопросительно-полуутвердительно произнес Гарри.

Полина прекрасно помнила, что в пятой книге не давало Гарри Поттеру спокойно спать по ночам.

– Ага. Расскажешь? Ты меня извини… ну… за то, что я сказал вчера, – не встретив понимания в глазах кузена, Дадли смутился ещё больше и тихим голосом договорил: – что он твой… бойфренд и всё такое.

– Забей, – Гарри ухмыльнулся. – Просто чувак один, в школе вместе учимся. Учились точнее, умер он. Неважно, не хочу об этом говорить.

Полине стало немного стыдно за то, что она не испытывала каких-либо эмоций, думая о смерти Седрика. Сложно было принимать близко к сердцу вымышленные события, пусть даже тебя и окунули в… эти самые события с головой. Но всё-таки не по-человечески как-то.

Дадли понял рассеянное молчание кузена по-своему и постарался отвлечь того от невесёлых мыслей:

– А тебе тут почта пришла.

– Спамеры небось… – Гарри задумчиво уставился на недовольных сов, расположившихся на столе. Совы угрожающе щёлкали клювами и желания «проверить почту» как-то совсем не вызывали. – Кажется, я их боюсь.

– Ну если спам… – Дадли бросил злорадный взгляд на крупную серую сипуху и пинком выкатил из-под стола пустую мусорную корзину для бумаг.

Гарри одобрительно заржал, а совы, казалось, несколько побледнели. Конечно, нормальные птицы не имеют привычки бледнеть, но ведь конкретно эти совы были не совсем обычными, кто их знает, может для них это вполне естественно. Серая сипуха несколько съёжилась, захлопнула клюв, понуро подошла к Дадли и протянула ему лапу с привязанным посланием.

– Это что, мне? – удивился тот. Потом удивился ещё больше, поскольку никогда в жизни не подумал бы, что совы умеют одним взглядом заставить человека почувствовать себя непроходимым идиотом. Он отвязал скрученный в трубочку пергамент и протянул его Гарри.

– Я думаю, её покормить нужно, – рассеянно предположил тот, разворачивая первое письмо. – Там у меня наверно где-то совиное печенье валяется. Только всё не скармливай, всегда мечтала… мечтал попробовать.

Дадли привычно проигнорировал оговорку кузена и отправился на поиски совиного печенья.

– Артур рассказал мне, что случилось. Ни в коем случае не выходи из дома. Ни в коем случае, – прочитал вслух Гарри. Подписи не было, вероятно отправитель был уверен, что Гарри догадается по почерку от кого это послание.

Гарри Поттеру-то может почерк и был знаком, но вот Полинке Кузнецовой пришлось здорово напрячь мозг, прежде чем она вспомнила, что что-то такое после нападения дементоров крестнику писал Сириус.

«Ничего не понимаю, но мы же не колдовали. Оно как-то само получилось, мы даже палочкой не пользовались», – принять тот факт, что она и есть Гарри Поттер, Полине пока было сложно. Но и думать о своём новом теле в третьем лице она не могла, попахивало раздвоением личности, поэтому она решила остановиться на этом «мы».

– И это всё? Краткость, конечно, сестра чего-то там и всё такое… – Дадли нашёл пакетик с кормом для птиц, плюхнулся обратно на стул и теперь дразнил серую сипуху печенькой, – но как-то уж совсем кратко.

– Наверно мы не в той последовательности читаем, – Гарри отобрал у Дадли пакетик с совиным печеньем и начал изучать состав. – Отвязывай следующее.

Оставшиеся две совы потешно рванули по столу к Дадли, толкая и отпихивая друг друга. Им не терпелось побыстрее избавиться от посланий. Сипуха, освобожденная от своей ноши чуть ранее, выхватила из рук отвлёкшегося Дадли печеньку и проворно вылетела в окно.

– С какой начнём? – растерянно поинтересовался младший Дурсль, разглядывая изрядно потрёпанных сов.

– Да пофиг… фу, гадость какая, – Гарри недовольно поморщился и кинул надкусанное печенье на стол. – Хотя если закусывать больше нечем…

Дадли усмехнулся и забрал послание у маленького сычика. Тот, практически налету, схватил забракованную магом печеньку и вылетел вслед за первым «почтальоном».

– Гарри, министерство зафиксировало сильнейшую вспышку магии в Литтл Уингинге, а также остаточный след пребывания там дементоров. Ведётся расследование. Министерство пока никак не связывает это происшествие с тобой. И будет лучше, если так всё и останется. Не выходи из дома, ни в коем случае не покидай дом, тебя не должны увидеть наблюдатели министерства. Артур Уизли, – закончив читать, Гарри машинально засунул в рот ещё одно печенье и начал жевать, не чувствуя вкуса.

– Он так пишет, будто во всем, что случается в этом мире, по умолчанию виноват ты, – Дадли недовольно поморщился. Ему почему-то стало невыносимо обидно за кузена.

– Ну… в какой-то степени так оно и есть… – Гарри выплыл из своих мыслей и недоумённо уставился на пустой пакетик от совиного печенья. Он точно помнил, что там оставалось не меньше трёх штук.

– А сказал, что гадость, – усмехаясь, поддел его Дадли.

– Я когда нервничаю – всегда жру, – неохотно признался Гарри. Скомкав послание, он запустил его в третью сову. Та проворно отпрыгнула и начала угрожающе пощёлкивать клювом. – Что там у последней?

– Это маме, – Дадли покрутил в руках свиток пергамента и неуверенно посмотрел на кузена. Третье письмо было адресовано не Гарри Поттеру, а Петунии Дурсль. Почему сова не отдала ей послание лично в руки, так и осталось загадкой.

– Читай, – милостиво разрешил Гарри.

Дадли не стал с ним спорить, он развернул пергамент и начал зачитывать вслух:

– Помните о моём наказе, Петуния… – растерянно изучив клочок бумаги, на котором больше ничего не было, он передал письмо, скорее записку, Гарри и задумчиво посмотрел на сову, будто она могла дать ответы на роившиеся у него в голове вопросы.

Сова с сожалением убедилась, что сиротливо валяющийся на столе пакетик из-под печенья действительно пуст, и улетела.

– Будем показывать тёте? – Гарри помахал запиской.

– Я думаю, не стоит, – после недолгих размышлений ответил Дадли. – Вряд ли маман это обрадует. У тебя есть хоть какие-то соображения о том, от кого оно?

У Гарри Поттера образца «пред-пятый курс» соображения по этому поводу вряд ли бы нашлись. Но Полина прекрасно знала от кого это письмо. И что имеет в виду таинственный отправитель – тоже догадывалась. Вот только она не понимала, почему послание Дамблдора пришло именно письмом, а не громовещателем, как это было в книге. Впрочем, история меняется…

– Это от директора моей школы. Тот ещё козел, – Гарри не стал вдаваться в подробности. – Пожалуй, ты прав, не будем показывать это тётушке. В восторг она точно не придёт.

– А разве эти ваши… ну кто там тебе письма прислал, не должны сами проверить, как ты тут? Не сожрали ли тебя вчера эти хременторы? – Дадли задумчиво хмурил лоб.

Для него вся эта ситуация с письмами была дикостью. Да если бы с ним что-то подобное случилось, Петуния бы лбом стены прошибала, на всех парах несясь к сыночку, чтобы проверить, не пострадал ли он ненароком. А эти… прислали пару писем и всё.

– Мальчики! – раздался громогласный голос Петунии Дурсль, избавляющий Полину от необходимости придумывать цензурный ответ. – Идите завтракать.

– А ты чё, ещё не жрамши? – недоверчиво ухмыльнулся Гарри, кидая взгляд на часы, показывающие третий час пополудни.

– Да я тоже только недавно проснулся. Слышу, маман истерит, никак тебя добудиться не может. Мне даже интересно стало, да и уснуть больше не смог. Здоров ты дрыхнуть, братец.

– Ты даже не представляешь насколько, – Гарри весело рассмеялся. – Меня обычно брательник будит…ну, в смысле какой-то там десятиюродный кузен. В школе я обычно просыпаюсь от того, что возле моей кровати скачет… Драко и с маниакальным упорством лупит половником по чугунной сковороде. После того как мы с сожалением отказались от идеи выкупить у государства Царь-колокол, он не придумал другого способа будить меня по утрам.

«Чёт тебя занесло, подруга. Ты поосторожнее как-нибудь с адаптацией историй из личной жизни под реалии этого мира…» – посоветовал Полине внутренний голос.

И она не стала с ним спорить, лишь сделала пометку, при первой же возможности провериться у психиатра, голоса в голове до добра не доводят. Но всё-таки в этот раз голос был совершенно прав, помяни она Драко Малфоя в разговоре с гриффиндорцами – уютная комната, обшитая изнутри мягкими, белыми подушками, была бы ей обеспечена.

Полина и сама не понимала, чего это она вдруг так разоткровенничалась. Вероятно, Дадли чем-то напоминал ей её старшего брата. Нет, внешне они были совсем разными, но что-то общее в манере поведения у них имелось. Нельзя сказать, что Лёшка, брат Полины, был избалованным маменькиным сыночком… скорее просто раздолбаем и тунеядцем, совершенно не приспособленным к самостоятельной жизни.

Несмотря ни на что брата Полина любила. Особенно когда он не скакал бешеным быком по квартире, отрабатывая приемы карате, не канючил: «Поли-ин, ну поджарь яичницу!», и не волок с демонстративным грохотом свои носки в ванную – отмачивать.

– Приём, как слышно…

– А? – встрепенулся Гарри, отвлекаясь от своих мыслей.

– Я говорю, забавный у тебя будильник, – ухмыльнулся Дадли, прекращая щёлкать пальцами перед носом у кузена. – Пошли вниз, что ли, жрать охота.

***

– Вкусно, спасибо, – Гарри расслабленно откинулся на спинку стула и задумчиво рассматривал удивлённую Петунию. – Я вот чего подумал, а может вам зелья какие подливали, а? Ну там – ненависти, вражды… чтоб вы меня ненавидели.

– Я тебя никогда не ненавидел, – признался Дадли, отодвигая от себя пустую тарелку, – завидовал только.

Петуния бросила рассеянный взгляд на сына и принялась собирать со стола грязную посуду. Ещё вчера ей показалось, что Дадли как-то… повзрослел. Сегодня она поняла, что не показалось. Что бы ни произошло этой ночью с мальчишками – в нападение «бандитов» Петуния верила слабо – это здорово повлияло на её сына. Он изменился, и нельзя сказать, что в худшую сторону.