Текст книги "Хранитель рода. 1 курс (СИ)"

Автор книги: Vektor_G

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

– Но ведь можно учитывать и эти параметры?

– Можно. Но, опять-таки, у каждого направления магии они разные будут. И как сравнивать? Гм… Давайте на примере. Возьмём две крайности в магии: боевой маг и артефактор. Ясно, что боевой маг должен обладать силой и умением в минимальное время высвободить максимальное количество энергии. Вопрос её контроля хоть и стоит, но не критично. Ну и физическая сила, выносливость чтобы постоянно двигаться в бою. Артефактор же… Зачем ему физическая выносливость? Большая сила же для него скорее вред, чем польза, для него на первом месте контроль, чтобы максимально точно воздействовать на материал при накладывании на них чар. А чем больше сила, тем сложнее её контролировать. Самые великие артефакторы в истории были, как маги, не очень сильны. А есть ещё ритуалы, там вообще используется заёмная сила. У земли, жертвы или тех магов, кто участвует в ритуале. Нужно больше силы? Ставь в ритуал больше магов. Малефики – вообще отдельная категория магов. Проклясть способен даже обычный человек…

– Не может быть! – вылез Рон.

– Может, Рон. Ещё как может. И даже слабый маг на эмоциях может такого накрутить, что потом с этим сам Мерлин не разберётся.

– Если так, то почему это не изучают? Таким образом слабый способен победить самого сильного мага.

– Изучают те, кому положено. Ликвидаторы заклятий. Есть ещё мастера проклятий, хотя последнее не совсем верно понимается. «Мастер» – это ранг мага, а не то, что он спец по накладыванию проклятий. По сути он занимается тем же, чем ликвидаторы заклятий. Только термины разные. Что же касается победить сильного слабым… Стоит иметь в виду, что проклятья вовсе не безопасная магия. И когда ты кого-то проклинаешь, будь готов получить ответку. А она будет обязательно, и не обязательно ударит по тебе, может по твоим близким. Проклятья потому настолько эффективны в этом плане, что подпитываются жизнью того мага, кто их накладывал… буквально. Так что, если вы готовы платить жизнью, а то и чем больше, то вперёд.

– Ого!

– А вы как думали? Запомните раз и навсегда! Если что-то кажется простым, но поможет достичь вам чего-то очень большого, то возможно вы просто не понимаете той цены, которую придётся платить. Потому, если кто-то обещает вам простой путь достижения могущества – подумайте раз пять. Всё взвесьте и ещё раз пять подумайте. А потом скажите «нет». Любые знания, а особенно в мире магии, ценятся очень высоко. И если кто-то предлагает поделиться ими с вами почти бесплатно – это уже повод задуматься.

– Ага, а ты делишься, – съехидничал Джек. – Почти даром.

– И каким я с вами делюсь секретами? Я же не обещаю вам могущество. Я просто рассказываю общеизвестные всем чистокровным правила, следуя которым можно не получить проблем. Ничего более.

– Да я шучу…

– Да я поняла. Так, на чём я остановилась? Ах да. Как видите, в разных направлениях магии нужны совершенно разные умения. Кое-где лишняя сила больше вредна, чем полезна. Потому постарайтесь пораньше определиться с тем, что вам нравится, и развивайте то, что для этого понадобится. Впрочем, если вы попадёте к какому-нибудь мастеру в ученики, он вам всё объяснит и покажет необходимые упражнения.

– Подожди, но ты говорила, что есть наследственная предрасположенность к той или иной магии у чистокровных…

– Естественно, если заниматься ею из поколения в поколение. Но тут дело даже не в этом. Представители тех родов, у которых ещё остались родовые камни, получают от них магию ещё в утробе матери. А поскольку в этом камне магия рода, то она и начинает воздействовать на ребёнка, перестраивая его каналы под себя. Так что да, такой ребёнок, если родился в семье артефактора, например, уже сможет эффективно контролировать потоки так, как другие смогут только после долгих и упорных тренировок. С другой стороны, если такой ребёнок захочет сменить профессию и стать боевым магом, то заниматься ему придётся намного больше, чем остальным, чтобы исправить свою энергетическую структуру, настроенную на работу с небольшими по силе потоками. Как видите, у всего есть оборотная сторона и помимо родовых проклятий, о которых мы говорили в прошлый раз. И да, постоянная подпитка от родового камня останавливает развитие каналов самого мага. Зачем это, если всегда можно взять силу рода? Да, с одной стороны это делает его сильнее маглорожденного и выносливее. С другой, если мага по той или иной причине выгонят из рода и лишат подпитки родового камня, то станет он очень-очень слабым магом. Использование же магии – это как зарядка, а если есть внешняя подпитка, то зачем ядру мага напрягаться? Оно и не напрягается, а без зарядки ядро слабеет. И маглорожденные вынуждены полагаться только на свои силы – тренируясь, они получают только своё, чего лишить их не сможет никто. Потому, кстати, полное подключение к родовому камню происходит после семнадцатилетия. Хотя магия рода всё равно воздействует на ребёнка, но хоть не подменяет его родную магию, иначе при отлучении от рода маг вообще сквибом становился бы. Как я говорю, у всего есть цена. Преимущество в одном легко оборачивается недостатком в другом.

– Да уж… тут не знаешь, завидовать чистокровным или сочувствовать им.

– Ничего не нужно. Они без вас разберутся, и лезть к ним… не стоит, честное слово.

– Эй, Уизли, а у вас есть родовой камень?

Рон сердито зыркнул на Джека.

– Нет.

– А был?

– Точно был, – вмешалась Гермиона. – Извини, Рон, но эта информация есть в открытых источниках. В газетах за начало века можно прочитать о том грандиозном скандале, когда твой прадед уничтожил камень рода, чтобы оборвать цепь проклятий на Роде. Как следствие, все маги рода резко ослабли в силе, из-за чего их и потеснили остальные рода.

– А зачем тогда он это сделал? – ошарашился Гарри, искоса посматривая на мрачного Рона.

– Говорю же, чтобы уничтожить родовые проклятья. Так сказать, разрубить гордиев узел. Они уже практически уничтожили род.

– Это тоже всё есть в газетах? – поинтересовался Гарри.

– Ага. История наделала шуму в своё время, и её долго обсуждали. Именно тогда Уизли и стали называть предателями крови, хотя формально это уже было не верно, ибо предатель крови тот, кто нарушил кодекс Рода, за что несёт кару. А если нет родовой магии, то как можно получить печать? Хотя сам прадед, который уничтожил камень Рода, скорее всего печать предателя получил, ибо его действие явно шло в разрез с кодексом. Но вот без родовой магии передать её кому-либо в роду уже не мог… Только через вновь рождённых детей или тех, кто старше семнадцати. Но, как я понимаю, для такого дела он уже был слишком стар, а последних не было. Так что печать умерла вместе с ним.

– Всё равно непонятно. Неужели нельзя было как-то иначе? – покачал головой Гарри.

– Может, и можно было. Мне откуда знать? Но вряд ли прадед Рона принял это решение сгоряча. Слишком уж оно продумано было. Да, это временно ослабило род, низвело его, но в семье Рона сейчас семеро детей. Семеро! Это когда двое в семьях чистокровных магов считается много. Причём все достаточно сильные маги.

– Особенно Рон, – хмыкнул кто-то.

Гермиона покачала головой.

– Рон лентяй и обалдуй, но как маг он силён, я проверяла. Если бы он хоть немного поработал над собой, то многого смог бы достичь. Его беда не в отсутствии силы, а в лени. А если он так и продолжит, то весь его потенциал растратится впустую. Подумай над этим, Рон.

– Будет мне тут ещё зубрила указывать! Вообразила о себе невесть что и… – Рон не договорил, встал и выскочил из комнаты.

Гермиона проводила его взглядом, а потом спокойно закончила выступление.

– Вопросы, как обычно, потом, а то не успеем до отбоя. Всем спасибо, все свободны. И да, кому лекция не понравилась, могут забрать деньги.

Не забрал никто…

– Ну и зачем ты это рассказала? – поинтересовался Гарри, который чуть задержал подругу, чтобы остаться с ней наедине.

– Что «это»?

– Про Рона.

– Он твой друг, а я твой.

– Не понимаю. – Гарри даже головой потряс, пытаясь уловить логику в словах.

– Гарри, хочешь ты этого или нет, но Уизли все чистокровные называют предателями крови. Просто некоторые про себя, а другие, как Малфой, кричат об этом на каждом углу. Естественно, все, кто не в теме, задаются вопросом, что это значит, а объяснение, что это типа из-за того, что они с маглами общаются, прокатит на первом курсе, может, втором. А потом закономерно возникнет вопрос, почему так не называют других магов, что также общаются с маглами? Не знаю уж чья идея была, отца или матери Уизли, но зря они не рассказали детям истинную причину получения этой клички. Зато сейчас никаких вопросов не осталось, и деда Рона даже зауважали за то, что пошёл на такую жертву ради будущих поколений. И ещё… Я не врала, когда говорила, что Рон, как маг, сильный. Но, если талант не развивать, то какой от него смысл? Надеюсь, после экзаменов он это поймёт. – Девочка задумалась. – А нет, так горбатого только могила и исправит.

– Ты это о чём?

– Об экзаменах, Гарри, которые начинаются через пару дней. О них, родных.

– Тьфу ты… Эх. Ладно. Давай поспешим, а то не дай бог Филч поймает.

– Точно. Поторопимся.

====== Глава 26 ======

Совершено неожиданно, настало время сдавать экзамены…

Внешне это выразилось в том, что гостиная Гриффиндора вдруг погрузилась в тишину. Даже неугомонные братья Уизли затихли. Мимо то и дело носился взъерошенный Рон с книгой в руке и пытался что-то запомнить… За день до экзамена… Ага… Гермиона с интересом наблюдала за ним. Джек тоже. Только Гарри выражал сочувствие, поскольку сам выглядел примерно также. Отличие было в том, что Гарри старался заниматься в течении года, когда рыжий его не отвлекал, а потому хоть что-то знал. Рон же усиленно читал, закрывал переписанные у Гермионы конспекты и… нёс такую ахинею, что у девочки даже появилась мысль записывать за ним. Похоже в голове у него перемешались все темы за год, которые он пытался выучить в течении дня. То есть реально в течении дня, поскольку учить он приступил только сегодня утром. Гермионе его не было даже жалко…

Экзамен он эпически провалил. И следующий… И следующий. Всю глубину его падения до всех донёс профессор Снейп, видно не смог удержаться. Если верить его словам, то Рон Уизли установил своеобразный рекорд школы закончив первый курс с худшим результатом за последние сто пятьдесят лет.

– Но не обольщайтесь, мистер Уизли, – едко закончил зельевар. – Просто более ранние ведомости успеваемости не сохранились, так что, возможно, ваш рекорд ещё более эпичен.

Дамблдор почему-то выглядел крайне недовольным и посматривал на Гермиону, которая совершенно невозмутимо занималась своими делами. Вмешался бы ещё и Малфой, но того пригвоздил взглядом профессор Снейп и мальчишка спорить не рискнул, но вполне понятливо скалился в сторону красного, как варёный рак, Уизли, что вкупе с его рыжими волосами делало зрелище незабываемым. Гарри, как мог, пытался его поддержать, но выходило плохо. Тем более Рон и благодарность… Он с чего-то решил, что над ним так издеваются и вспылил. Наговорил лишнего и выскочил из общего зала.

На выходе Гермиону перехватил Поттер. Вдруг утянул её за руку и настойчиво куда-то поволок. Девочка вынуждена была чуть ли не бежать за ним.

– Ты не мог бы немного сбавить скорость, – поинтересовалась она, когда убедилась, что Гарри и не собирается переходить на шаг. – И, между прочим, мне больно. – Она многозначительно уставилась на своё запястье, которое с силой сжал мальчик.

Тот хмуро глянул на неё, но скорость сбавил и хватку ослабил. Наконец, кажется, они достигли цели, которая оказалась пустой класс.

– Ты знала? – обвинительно заявил он.

– Я много чего знала. А ты что имеешь в виду?

– Я про Рона? Ты знала, что так будет?

– Гарри, ты либо тупой, либо тормоз. Что так будет я не только не скрывала, но и громко озвучивала. И если ты не понимал, что так будет, то ты именно тупой. Или всё-таки знал?

Под пристальным взглядом девочки мальчик смутился и отвернулся.

– Я же не думал, что так…

– Я тоже, – пожала она плечами. – Я полагала, что, переписывая, он хоть что-то запомнит. Но степень его лени я недооценила.

– Зачем ты так сделала?

– А почему я не могла так сделать? Я честно предупредила, что даю списывать только врагам. Рон это сам выбрал. И если думаешь, что я испытываю хоть каплю вины, то ошибаешься.

– Ты могла бы предупредить…

– Поттер! Не глупи. Я предупредила. Как думаешь, почему больше никто не пошёл по тому же пути, что и Рон? Только он! Один! Со всего потока Гриффиндора! Кстати, ты ведь тоже не списывал, а подходил с вопросами.

На этот раз Гарри молчал долго, только сопел усиленно.

– Всё равно могла бы не давать… если понимала…

– И почему меня должна была заботить учёба Рона? Он мне кто? Брат? Сват? Или хотя бы друг?..

– Но… Я думал, что это…

– Гарри, лекция. Магия – это желание, выраженное в словах. Но раз ты так, то у меня встречный вопрос: это ведь ты его друг! Почему ты его не остановил?!

Гарри открыл рот… закрыл… покраснел. Видно вспомнил один давний разговор, в котором как раз эта тема и поднималась.

– Вижу, вспомнил, – кивнула девочка. – Что возвращает нас к тому, что дружить ты тоже не умеешь… Как и я. Но я это хотя бы понимаю.

– Я?! Да как…

– А вот так! – оборвала его Гермиона. – Ты почему-то решил, что дружить – это значит ваши совместные посиделки за шахматами и обсуждение квиддича. Приятное времяпрепровождение без обязательств. Но настоящая дружба, как я полагаю, это ещё и необходимость указать другу на его ошибки, как бы это ни было неприятно.

– Я ему говорил…

– Да, судя по результатам экзаменов ты его убедил. Хотя, скорее он тебя. Но сейчас почему-то предъявляешь претензии не себе, потому что оказался плохим другом и не настоял, даже силой, если нужно, а мне, которая ему ничего не должна. Знаешь, что ты должен был сделать? Взять его за шкирку и усадить заниматься. И заниматься вместе с ним, чтобы своим примером оказать поддержку и чтобы ему скучно не было. Но, возвращаясь к одному нашему разговору, ты испугался. Сохранить такую вот видимую дружбу для тебя оказалось важнее реальной. Кстати, судя по последним событиям, даже сохранить это подобие дружбы у тебя не получилось…

Гермиона знала куда бить и видела какую боль её слова причиняют мальчику, но и понимала, что врач должен лечить, даже если больно. А именно врачом она себя сейчас и чувствовала. Эта встряска необходима была как Рону, так и Гарри.

Помолчав и понаблюдав за мучениями Гарри, девочка сочла нужным его всё-таки успокоить.

– Случаев, когда кого-то исключили из школы после первого курса за неуспеваемость не было. Как не было и того, чтобы кого-то оставили на второй год. Переведут твоего приятеля. Не знаю, как это проделает директор, но переведут. А вот урок для Рона будет знатный. И если после всего случившегося он не возьмётся за ум… – Девочка пожала плечами. – Тогда я умываю руки. Только эвтаназия и поможет.

Гарри некоторое время переваривал фразу.

– Подожди, так ты специально это… Ты хотела его встряхнуть?

– Как я говорила, Рон не бесталанен и, как маг, довольно силён. Но при этом ленив и хочет получить всё не прикладывая усилий. Сегодня он на собственном опыте познал к чему может привести такая позиция. Он или возьмётся за ум, или… И помощь друга… я имею в виду настоящего друга, а не того, с кем только можно весело провести время, ему бы не помешала.

Гарри вспыхнул… Видно было, с каким трудом он сдержался и не высказал всё, что хочется. Но всё-таки взял себя в руки и спросил почти спокойно:

– Что ты посоветуешь?

– Ну… Если ты его настоящий друг, то пропусти тираду Рона мимо ушей. Поднимись сейчас к нему, попроси оставить тебя с ним наедине и серьёзно поговори, выдержав все его вопли и обвинения. Пообещай ему помощь с заданиями… А дальше… не знаю, чего уж вы там мальчишки друг другу говорите. Подеритесь, в конце концов.

– Подраться? – видно такого совета Гарри ждал меньше всего.

– Конечно. Мне папа говорил, что именно так он подружился с одним своим знакомым. Они подрались и с тех пор стали лучшими друзьями. Тут же… Рон наверняка наговорит много лишнего, из-за чего тебе захочется набить ему морду… Ты просто не сдерживайся и сделай это. Вот увидишь, и ему, и тебе станет легче.

Гарри помолчал, с каким-то новым интересом разглядывая стоявшую перед ним девочку. Потом развернулся на пятках и выскочил из комнаты.

– Уф, – Гермиона вытерла пот со лба. – А была бы я мальчиком, ведь мог бы и мне набить мор… гм… личико.

Гарри с Роном, похоже, действительно подрались. По крайней мере оба весь день щеголяли с великолепными фингалами под глазами. Но ходили вместе.

Гермиону же вызвал директор. Выглядел он, мягко говоря, не очень довольным, но чай с баранками предложил.

– Мисс Грейнджер, я полагал, что как настоящий друг, вы должны были помогать мальчикам в учёбе.

– Как настоящий друг я и помогала Гарри. А вот Рону, как настоящему врагу, я постаралась навредить.

– Врагу? – Директор помолчал. Не знать об отношениях ребят он не мог, об этом чудачестве хогвартской всезнайки судачила вся школа. Даже на Слизерине обсуждали – девочка однажды случайно подслушала разговор двух слизеринок, где они перемывали ей косточки и спорили, хитрый ли план это такой или просто отсутствие ума. Сочли, что хитрого плана у гриффиндорки быть в принципе не может.

– Умная, но дура, – был вердикт.

Уж до директора вся эта история точно должна была дойти, но, похоже, как и все остальные, серьёзно он эти заявления не воспринял.

– Слово… Желание… – тихонько проговорила Гермиона, отпивая чай, посматривая на директора.

Дамблдор услышал, вздохнул.

– Да, недооценил… – Он сложил руки домиком. – Но раз ты всё это заварила, то тебе и решать ситуацию.

– Мне? – искренне удивилась девочка.

Директор вдруг улыбнулся.

– Да. Ты же понимаешь, что оставить происходящее без внимания нельзя. А мне не нравится, когда в школе происходит такое…

– Мне тоже, – покивала девочка. – Вообще-то, полагаю, что эти вопросы должна была решать декан.

Директор снова нахмурился. Хотел что-то сказать, но сдержался. Очевидно решил вопрос отношений профессора Макгонагалл и её студентки в этом учебном году не поднимать.

– Сейчас вопрос не в этом, а в том, что таких прецедентов в школе не было уже очень давно…

– А вам не хотелось бы лишать Гарри его единственного друга…

Дамблдор снова глянул на девочку, но та была сама безмятежность, с блаженным видом потягивая чай.

– А ты считаешь, их надо развести?

– А я вообще не считаю, что кому-то что-то должна. Если они захотят разбежаться – разбегутся. Если захотят дружить, то произошедшее их дружбу только укрепит.

– Я тоже так считаю, а потому на самом деле я на тебя даже не сержусь. Но, тем не менее, я хочу назначить тебе наказание… Или, скажешь, не заслужила?

Гермиона под взглядом директора поёжилась. Спорить трудно – заслужила.

– И какое?

– Тебе решать судьбу Рона. Как скажешь – так и будет.

Девочка поперхнулась чаем и закашлялась.

– Вы шутите?

– Нет. – Теперь уже директор изображал безмятежность и со счастливой улыбкой потягивал чай с леденцами.

– А если я скажу, что его нужно выгнать из школы?

– Я прямо при тебе подпишу приказ о его отчислении.

Гермиона насупилась. Почему-то она была уверена, что директор не шутит. И что это проверка и для неё. Задумалась.

– Всё просто, – наконец буркнула она. – Пусть он повторно эти экзамены пересдаст.

– Повторно? Справится?

– Не сейчас, конечно. Переведите его на второй курс условно. За лето же пусть он выучит всё, что проходили на первом курсе, а в сентябре пусть эти экзамены сдаст повторно. Справится – продолжит учёбу. Нет… Ну… не знаю я, как у вас тут наказывают. Пусть снова на первый курс пойдёт. Но, если я правильно поняла характер его матери, то в сентябре он, возможно, ещё и меня по успеваемости переплюнет.

Директор весело рассмеялся.

– Да, Молли может мотивировать. И я рад, что не ошибся в тебе.

– Не ошиблись? В чём?

– Признаться, я полагал, что ты предложишь просто перевести его на второй курс несмотря на проваленные экзамены.

– Это было бы не очень хорошо…

– Верно. Это дало бы другим ученикам неправильный сигнал. Зачем нужно что-либо учить, если тебя всё равно переведут, невзирая ни на какие результаты экзаменов. Что ж, так и сделаем.

И почему у Гермионы после этой беседы осталось чувство, что Дамблдор умудрился где-то её по-крупному провести? Впрочем, она прекрасно понимала, что рановато ей пытаться играть с директором в подобные игры. Вот и сейчас она не верила, что Дамблдор ничего не понимал и поступи он иначе, то смог бы убедить её прекратить подрывную деятельность по отношению к Рону. Почему он не вмешивался – другой вопрос, ответа на который у девочки не было. Даже предположения отсутствовали. Верить же в то, что директор, опытный легилимент, педагог с пятидесятилетним стажем, глава Визенгамота, держащий в узде такой серпентарий, как высшая магическая аристократия, чего-то там не учёл и проморгал… ну… может быть, может быть. Бывает, что и снег на Солнце идёт…

Рон провалил и оставшиеся экзамены… Перед последним экзаменом к Рону прилетела сова с красным конвертом… После этого Гермиона поняла почему близнецы боятся матери. В ушах у неё ещё долго стоял звон от крика матриарха Уизли. Что интересно, даже слизеринцы не ехидничали, смотрели почти сочувственно. А директор озвучил решение – Рон должен пересдать все проваленные экзамены в сентябре, а пока он временно переводится на второй курс.

– Полагаю лето тебе, мальчик мой, хватит, чтобы подготовиться к экзаменам. Об этом решении я сообщу твоим родителям.

Рон даже не пошевелился. Видно, после криков матери, он вообще слабо воспринимал окружающее. Ну ничего, Гарри потом расскажет. Поттер вообще в последнее время постоянно был с Роном, поддерживал его. Даже боли в шраме не мешали.

Эти боли Гермиону сильно интересовали, но в свете всего произошедшего как следует изучить явление у неё не получалось. В общем-то она уже вычислила в какие моменты шрам Гарри начинал болеть, было только непонятно почему. Что такого было в Квиррелле, что в его присутствии Гарри постоянно морщился и хватался за лоб? Провести бы несколько экспериментов, но после случившегося… Вряд ли Гарри адекватно отреагировал бы на такие просьбы от неё. Приходилось наблюдать и молчать.

В конце концов ребята сами подошли Гермионе, хотя, если судить по виду Рона Уизли, то некую Гермиону Грейнджер он с большей охотой увидел бы в пасти акромантула. Но стоически терпел и даже пытался делать вид, что его тут ничего не трогает, что уже подвиг.

Вообще-то, все студенты результаты экзаменов должны были узнать только через неделю после последнего, Рон и тут выделился. С ним всё настолько было очевидным, что всё озвучили после третьего экзамена. Впрочем, досдать остальные ему тоже дали, видно в надежде, что он хоть что-то не завалит. Хотя официально результат не оглашали, но профессор Снейп уже неофициально результаты несколько раз донёс. Над братом не прикалывались даже близнецы – сочувствовали.

На Гермиону, правда, попытался было наехать Перси, мол она должна быть ответственной, не должна давать списывать…. Бла-бла-бла. Но тут же девочка реально рассвирепела. Кому и что она там должна? В общем, в лучших традициях наставника она, не повышая голоса, высказала старосте всё, что она думает о нём, его отношениях к студентам факультета в целом и младшему брату в частности. Прошлась и по тому, кто там на самом деле за кем должен присматривать и кому помогать, и что старший брат должен был хоть раз поинтересоваться, как идут дела у младшего. И всё изысканно вежливо… и на виду у всего факультета. Перси десять раз успел пожалеть, что затеял этот разговор. Попытался сбежать, был приголублен парализующим с пояснением, что он всё-таки дослушает всё, что ему хотят сказать умные люди. Братья аплодировали… беззвучно. Остальные наблюдали с интересом.

– Как старший брат вы, мистер Уизли, провалились, – припечатала она под конец. – А сейчас пытаетесь свалить всё на меня, хотя все на факультете знают, что мы с вашим братом враги и я как-то не обязана была заботиться о его успеваемости. Теперь рассмотрим вас как старосту…

Гермиона же не поленилась призвать из своей комнаты правила Хогвартса и принялась по пунктам их зачитывать, поясняя где конкретно старший Уизли облажался.

– То есть, как староста, вы тоже показали себя не очень. И вы смеете предъявлять мне какие-то смешные обвинения? – Гермиона внимательно осмотрела с ног до головы старосту и добила: – Я сообщу о вашем сегодняшнем поведении вашим родителям. Вы недостойно пытались переложить свою вину на совершенно постороннего человека, считая, что он вам и вашему брату что-то должен.

Девочка отменила парализацию, развернулась на пятках и удалилась с высоко поднятой головой. Как оказалось позже, этот спич частично примирил её и Рона. Оказывается, Перси в семье не очень любили. Точнее, братья не любили.

И ведь написала. А что? Если угрожаешь – исполняй. Пустые угрозы признак слабости. На следующий день вид Перси имел совсем бледный и посматривал в сторону Гермионы с опаской. Джек показал большой палец.

– Я боюсь уже того дня, когда ты станешь старостой, – сообщил он. – Построишь весь факультет. Хотя была б моя воля, я бы тебя уже сейчас сделал старостой. Ты бы не позволила нашим влипать в неприятности.

– Джек, а ты уверен, что мне этот геморрой нужен?

Тот только хмыкнул, но девочка закончила:

– Тем более от профессора Макгонагалл я никогда не приму ничего. Значок старосты в том числе.

Джек нахмурился.

– Странная история, на самом деле. Я специально изучил кое-какие книги в библиотеке. Таких наказаний никому не назначали.

– Надеюсь, ты не стал подходить с этим вопросом к нашему декану?

– Я ж ещё не сошёл с ума? – усмехнулся он.

Девочка же грустно покачала головой.

– Вот видишь? Ты тоже не со всеми проблемами решаешься к ней подойти. А теперь мысленно представь, что ты в Равенкло или Хаффлпаффе. Подошёл бы ты к Флитвику или Спраут?

Джек задумался, медленно кивнул.

– Кажется, я понял, что ты хочешь сказать.

– Вот именно. Я просила директора перевести меня на другой факультет, но он сказал, что такого не было в истории… Посмотрим… Но, если наш декан попытается как-то на мне отыгрываться… Наверное, придётся сменить школу.

– Ты серьёзно?

Девочка вздохнула.

– На свете не так уж много такого, чего я никогда не смогу простить. Одно из них – предательство. Директор Дамблдор почему-то думает, что за лето я остыну и он сумеет вернуть всё «как раньше», потому пока не пытался примирить меня и декана. Но я-то себя лучше знаю. Никогда больше не смогу ей доверять, ибо предавший раз… Ну, ты понимаешь.

Джек ушёл крайне задумчивым.

Деньки выдались насыщенными. Вот и Рон вроде бы успокоился, хотя и продолжал зыркать в её сторону. Не было бы Гарри, даже подходить не стал.

Девочка с интересом уставилась на парочку.

– Может, на улице поговорим? Погода чудесная.

Гарри несколько нервно кивнул, воровато огляделся.

– Идём.

Устроившись на берегу озера под деревьями, причём Рон постарался чтобы между ним и Гермионой оказалось не только достаточное расстояние, но и Гарри. Тот сердито покосился на приятеля, вздохнул. Виновато глянул на Гермиону и развёл руками. Мол стараюсь примирить вас. Спрашивать мнения девочки, желает ли она вообще этого примирения он почему-то посчитал излишним.

– Гермиона, меня этот шрам задолбал! Постоянно дёргает, – взвыл он.

– К мадам Помфри ты, конечно же, не ходил, – задумчиво протянула она, разглядывая лоб мальчика.

– Я же не болен! Это… это какое-то предупреждение.

– В принципе, я заметила закономерность твоих болей, но никак не соображу где тут связь.

– Снейп?

– Профессор Снейп, Гарри. Право, не так уж трудно запомнить. На уроках профессора Снейпа твой шрам хоть раз болел?

Гарри задумался. Вдруг его лицо удивлённо вытянулось.

– Ни разу.

– А на каких уроках он у тебя болел? Я не про общие залы, а именно уроки.

Теперь и глаза распахнулись.

– Только у профессора Квиррелла… И что это значит?

– Если б я знала, – с досадой буркнула девочка. – Я несколько раз пыталась продиагностировать профессора, что-то он болезненно выглядит. Но у него на тюрбане такая защита… он реально параноик.

– Защита на тюрбане? – удивился Гарри.

– А ты что, реально поверил, что он его просто так носит, как подарок принца? Этот его тюрбан забивает все показатели. Уверена, даже от проверки разума защитит. Квиррелл настоящий параноик.

– Ну, если он боится вампиров…

– Вампиры, конечно же, прирождённые маги разума, но их таланты сильно преувеличивают. Им может противостоять любой маг с более-менее сильной волей. Городить такую защиту точно не стоит. И при этом профессор, как полоумный, удрал от тролля. Вот ты можешь представить, чем закончится встреча тролля и профессора Снейпа? Не думаю, что он побежал бы в большой зал сообщать об этом. Прикопал бы остатки тролля по-тихому, и никто бы, кроме директора и, может быть, деканов, и не узнал бы о происшествии. Так почему профессор ЗОТИ сам не устранил угрозу?

– И что это значит? Хочешь сказать, этот за-и-и-ка, что-то замышляет? Кстати, потому и удрал, что реально ничего не может?

– Ох, Гарри… Но шрам у тебя болит только в его присутствии… Как же меня бесит директор Дамблдор с его вечными недомолвками. Ведь явно что-то знает, но нам не скажет, потому что мы, видите ли, дети. А данных не хватает. Квиррелл и Снейп? Мне категорически не нравится Квиррелл, вам, – Гермиона бросила взгляд в сторону нахохлившегося и продолжающего молчать Рона, – Снейп.

Гарри нахмурился, о чём-то задумавшись.

– Гермиона, знаешь… я вот тут подумал… Кто бы там ни был плохой, но значит одна из защит камня, считай, пройдена…

– Опять ты про камень? Ну почему ты отказываешь Дамблдору в уме и считаешь, что сделать всё сможешь лучше?

– Да не считаю я так, – с досадой отмахнулся Гарри. – Просто он не может всё знать, он же занятой человек.

– А я говорил тебе, что она нас слушать не будет…

– Вообще-то я слушаю, Рон, если ты не заметил. Но пока не понимаю, чего вы хотите.

– Я про Хагрида и его Пушка…

– А цербер-то тут причём? Или, думаешь, Хагрид начнёт всем направо и налево рассказывать, как пройти мимо…– Гермиона резко замолчала и уставилась на Гарри. Тот с таким же ошарашенным выражением уставился на девочку.

– Хагрид! – хором выдохнули они.

Гарри вскочил как ужаленный.

– Куда ты? – изумился Рон.

– Я только что вспомнил, – пояснил Гарри с побелевшим лицом. – Нам нужно к Хагриду, срочно.

– Гарри, это не наше дело, – попыталась образумить героя Гермиона.