Текст книги "Предел слышимости (СИ)"

Автор книги: troyachka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Пневмошприц ужалил в плечо, сердце снова заколотилось быстро и почти болезненно, мысли понеслись нескончаемой чередой, стремительной, острой, ранящей сознание. Это какой-то стимулятор, может, сыворотка правды, а может, и то и другое…

– Смотри на меня, – медленно и четко произнесла Рани и наклонилась над ним. Пытается загипнотизировать? Сек издевательски рассмеялся, глубоко вдохнул и плюнул ей прямо в лицо. Кажется, он сделал такое впервые, и это доставило неожиданное и сильное удовольствие, почти физическое.

Она отшатнулась, отошла назад, и Сек потерял ее из виду. Предметы вокруг стали до боли четкими, свет резал глаз, вся кожа чесалась. Стало очень холодно – и одновременно слишком жарко.

– Одна из проб физиологических жидкостей у меня есть, осталось взять еще три, – сказала Рани на удивление спокойно. – Экземпляр умеет использовать ментальные щиты: это признак того, что его готовили к противодействию таймлордам…

Она продолжала диктовать свои наблюдения, но Сек ее уже не слушал. Страх перешел в какую-то новую стадию. Раньше он был обычным, классифицируемым, но сейчас… Сек понимал все ее мотивы. Рани выжила после войны времени, застряв на чумной планете, ее ТАРДИС умерла, мертвая ТАРДИС – как цинковый гроб, она экранирует все, и Момент не смог найти ее хозяйку. Она не знала о гибели Галлифрея и окончании войны.

Она использует его как подопытный экземпляр. Он бы и сам так сделал.

В Рани не было ничего непонятного, она была логична и точна похлеще любого далека. Убийственно предсказуема. Сек застонал, потом рассмеялся.

– …первичные половые признаки, – сказала Рани, – воссозданы даже слишком подробно. Они собирались его… размножать естественным путем?

Она тыкала в него зондами, это было мерзко, унизительно и больно, но не настолько, как он боялся. Боль можно было вытерпеть. Хуже было с остальным. Страх медленно, но верно превращался в что-то горячее и яркое, как будто в груди зажглось миниатюрное солнце.

– Внешняя оболочка головного мозга эластичная, упругая и одновременно сверхплотная, это исключает сотрясение и позволяет изменять его размер при необходимости. Они решили сделать упор на интеллектуальных качествах? Тогда зачем выбирать человека? Нерациональное и непродуманное решение, в случае далеков я вынуждена признать, что это, вероятно, действительно жест последней надежды в попытке выиграть войну нестандартным способом.

Она замолчала.

– Пока я не найду способ отключить противоугонную систему и отправить ТАРДИС на Галлифрей, я должна потратить время с пользой. Коллекция микроорганизмов и вирусов с Хро Б’Браны достаточно обширна, чтобы я могла…

Голова закружилась, лабораторный стол словно плыл в невесомости, голос Рани доносился как будто издалека, отдавался эхом. Умереть было очень страшно, но… Она оставит его в живых для того, чтобы пробовать на нем различные болезни, будет лечить и снова заражать, и так пока ТАРДИС не доберется до цели их поиска – а уж тогда она сможет управлять ей сама.

Если она не полюбопытничает и не выйдет, конечно. Сек понимал, что – и кто – ждет его на том конце, это Мортимус мог выдумывать сверхъестественных существ и надеяться на чудо, а Сек знал почти наверняка, что планету похитили его бывшие соплеменники. Пусть и обвинял в этом таймлордов – хотелось сорвать злость, и только.

– Галлифрея больше нет! – закричал Сек, срывая голос, и захохотал. – Нет больше твоего Галлифрея, поняла? Тварь!

Грудь переполняло веселое, злое тепло. Сек рассмеялся снова.

– И вы все сдохли! – выкрикнул он. – Никого не осталось! Связывайся хоть до посинения!

– Ты лжешь, – звучно ответила Рани, впервые обратив на него внимание. – Хотя теперь я точно знаю, на какой ты стороне. Мне очень повезло, что ТАРДИС, которую ты угнал, прилетела прямо ко мне, а вот тебе – нет. Ты еще поймешь, насколько сильно тебе не повезло.

Это уже был не страх и не злость. Это… Теперь стало ясно, почему люди, которых Сек держал в плену когда-то давным-давно, годы, столетия назад, не только плакали и просили пощады, но и смеялись, издевались и вели себя до безумия храбро, до восхищения отважно. Это была не отвага и даже не безумие; это была истерика.

Сек открыл рот и запел первую пришедшую ему в голову песню, безудержно коверкая слова, а может, и мелодию:

– Эй, караван, увези меня прочь, – задыхаясь, проговорил он почти речитативом. – Видеть хочу португальскую ночь, яркое солнце испанских морей, тяжесть хлебов андалузских полей…

– Перестань завывать, тебе это не поможет. – Рани отвернулась и стала пытаться надиктовывать дневник дальше, но Сек повысил голос и запел тот же куплет снова. Он забыл слова, это бывает, пусть слушает одно и то же по кругу, пока с ума не сойдет.

Он понимал, что Рани – таймлорд и глупо на такое надеяться, но рациональные доводы просто отошли в сторону.

– Эй, караван, увези меня прочь, – пел Сек громко и хрипло. – Видеть хочу…

– Перестань! – закричала Рани.

А, так ей это действительно не нравится! Сек растянул губы в улыбке – сильно, до боли, и продолжил. Горло саднило.

Это была не просто истерика, но и настоящая ненависть. Привычное, естественное состояние. Норма. Она пугала до ужаса. Сек давно уже не хотел кого-то убить просто так, почти без причины, из личной ненависти, из естественной потребности. Это было так по-далековски, так… отвратительно.

– Тяжесть хлебов андалузских полей! – закричал он.

Рани молча возилась у стола. Сек с ненавистью смотрел ей в спину, обтянутую синей тканью лабораторного халата. Темно-синий удивительно хорошо сочетался с рыжими волосами, и это только добавляло силы его злости, его неприязни к этому существу, которое Сек так хорошо понимал. На ее месте он бы…

Рани подошла к нему и ткнула в шею пневмошприцем.

– Так ты будешь создавать меньше шума, – сказала она. – Мне нужно вести запись.

Сек раскрыл рот, чтобы ответить, но голос куда-то пропал. Блокатор голосовых связок, вот что она ему вколола. Он бы и сам его использовал.

Злость собралась в маленький плотный шарик, и силы кончились. Сек зажмурился крепко-крепко, чтобы ничего не видеть, чтобы ни о чем не думать, но, конечно, не получилось. Он открыл глаз и облизнул пересохшие губы.

Но Рани вдруг насторожилась и отвернулась от него.

– Это… материализация? – пробормотала она. – Хм. Надо посмотреть. И поискать резервный пульт, в этих старых моделях его часто делали.

Сек прислушался. Он не слышал знакомого звука временного ротора, но у Рани слух гораздо острее, чем у него. Если она выйдет куда-нибудь наружу, у него будет шанс. Хотя какой? Остаться тут привязанным к столу навсегда? Сек застонал бы, но не получилось – и просто глубоко вздохнул. Все тело вдруг заболело, и мучительно зачесалась правая рука.

– Я вернусь, – сказала Рани и посмотрела на него с непонятным выражением. – И мы продолжим. У меня нет под рукой настоящего далека, но зато есть ты.

Она медленно раздвинула губы в улыбке.

– Бедный экспериментальный образец. Не нужно тебе было врать про Галлифрей.

О, каким сюрпризом для нее будет узнать, что это не ложь. Сек отвернулся и посмотрел в потолок. Если попробовать осторожно, то можно попытаться высвободить ногу…

– Не скучай, – сказала Рани и хлопнула дверью. Свет погас, но тут же включился снова, как будто ТАРДИС обманывала ее, имитируя послушание.

И это дарило хоть какую-то надежду.

Комментарий к Часть 7

http://i79.photobucket.com/albums/j131/troyachka/troyachka1.jpg иллюстрация к главе

========== Часть 8 ==========

Параллельная вселенная

Счетчик времени 1010011010

(Запись)

Получилось! У меня получилось!

Я знала, что получится, это оказалось очень просто.

Так, теперь само сообщение.

Надо собраться, все не так страшно, как кажется.

Мне нужна помощь. Счетчик времени показал какую-то инопланетную мистику в двоичной системе, а потом все выключилось.

Мне не страшно, я просто пытаюсь решить проблему, как рационально мыслящее высокоразумное существо.

Проблема в том, что консоль не работает.

Я ничего не нажимала там, а она не работает!

Я знаю, что прошла через рифт. Это любой младенец поймет, ничего сложного! И как выбраться обратно, я тоже знаю!

Мне нужно ее запустить. Я… боюсь выйти наружу.

Это глупо, да? Все равно придется.

(Вздох)

Я не могу понять причину. Знаю, что надо начинать с первоистоков. Я взяла… обкатать нашу ТАРДИС, совсем ненадолго, все так делают, и все всегда в порядке! Я не смогла понять показания приборов. Если переключить тахионный реверс… Нужно попробовать, это просто, это… это вообще элементарная вихревая математика, как на начальных курсах! Сейчас я это сделаю, и вот увидите, все получится, и не надо будет ничего отправлять! Никто не узна… А-а-а! Нет, не надо, не надо, перестань, слышишь, прекрати!

Не говори со мной, я тебя не слышу! Ты все врешь, я выберусь! Я не могу умереть здесь, этого не может быть!

Я обязательно выберусь, надо попробовать еще один способ.

Вот сейчас и попробую. Подожди, папа, вот увидишь, у меня все получится.

Обяза…

(Конец записи)

***

S.S. «Королева Марго», дата неизвестна

Фонарик включился со второй попытки. Под ногами хрустели какие-то мелкие металлические детальки. Мортимус обвел лучом фонаря по кругу: закрытое помещение. Никаких окон.

Что ж, здесь хотя бы есть твердый пол.

– Я из-за тебя не выполнил задания, – быстро и сердито сказал Джек и отобрал у Мортимуса фонарик. Круг слабого света забегал по стенкам; Джек пошел вперед, безжалостно топча тонкие изящные шестеренки, усыпавшие пол.

Корабль, на котором они очутились, был давно мертв – команда бросила его, а может, погибла. Он плыл куда-то без цели, по инерции и, наверное, очень долго. Века. Тысячелетия? Нет, вряд ли.

– Выполнил, – ответил Мортимус и глубоко вдохнул. Точно. Недостаток кислорода. Нужно экономить, задержать дыхание. Скорее всего, корабельный генератор вышел из строя – немудрено за такое-то время. – Вашта Нерада сначала занялась твоим клиентом, а не нами, вот и главный показатель: мы живы.

– Живы, – сказал Джек и сел на пол, привалившись к стенке. Фонарик с негромким стуком покатился по полу. – Дышать. Трудно. Сейчас. Приготовлюсь.

Он зажмурился. Дыхательная гимнастика, конечно, могла ему помочь – дать минуты две-три лишних.

Мортимус вытащил из кармана гиперкуб, и тот ярко засиял в темноте, раздвинул ее в стороны, как тяжелые занавески. На нем не было никаких меток, никаких личных знаков. Достаточно настроиться на него, и он поведает все. Кто его послал, зачем, когда.

– Это… что? – спросил Джек тихо.

Мортимус медленно подошел к нему и поставил гиперкуб на пол. Потом сел рядом, скрестив ноги. Гиперкуб казался в этой темноте и запустении живым и теплым. Это был какой-то технический отсек, свет выхватил из темноты высокие и узкие двери шкафов, давно погасшие экраны, похожие на слепые окна, медно поблескивающие шестеренки на полу. Битва стимпанковых роботов тут, что ли, случилась?

– Письмо, – ответил Мортимус. – Письмо в бутылке. Хочу ее откупорить и посмотреть, что там.

Джек судорожно вдохнул и бессильно опустил голову, его лицо покраснело от напряжения даже в мягком свете гиперкуба. Люди недолго могут протянуть без кислорода. Немного подождать – и проблема с Джеком Харкнессом решится сама собой. Достаточно будет снять с него браслет. Все так просто… Совсем просто. Как конфеты.

Джек вдруг странно, медленно рассмеялся.

– А тебе… хоть бы хны, – сказал он и мешком повалился на бок.

В углах глаз начали приплясывать черные мушки: ничего страшного, но стоило поторопиться. У него есть еще минут пятнадцать, но смысла так надолго задерживаться не было.

Он посмотрел на Джека. Его лицо мягко освещал гиперкуб, и оно казалось совсем мальчишеским и невинным, с встрепанной челкой, ямочкой на подбородке и пятном от пыли на щеке. И почему-то очень похожим на лицо Тэмсин, когда…

Мортимус резко вскочил на ноги, шагнул вперед и открыл один из шкафчиков. Пыль полетела в лицо. Пусто. Второй шкафчик. Дверца, задребезжав, оторвалась, Мортимус отшвырнул ее в сторону. Какой-то хлам, фибропластовые блокноты. Мортимус пролистал один. Расчеты – допотопные формулы. Логотип. Название корабля, такое дурацкое – неудачливое, скорее всего. «Королева Марго». Кто так называет космические корабли? Они бы еще «Марией Антуанеттой» его назвали. Но корабль человеческий, значит, то, что он ищет, здесь есть.

Осмотические маски – целая связка – нашлись в шестом по счету ящике. Мортимус приложил одну к лицу, прозрачная твердая маска тут же размягчилась, как медуза, и плотно залепила нос и рот. К счастью, бактерии живут долго и могут впадать в почти вечную спячку; от тепла они активизировались, и Мортимус вдохнул чистый, слегка пахнущий серой воздух.

Вторую маску он положил на лицо Джека и сел рядом.

Потом осторожно погладил гиперкуб, как кошку. Тот был теплым, почти горячим, радостно отозвался на прикосновение – правильное, которого так давно ждал. Образы и информация потекли через пальцы, зазвучали в ушах, крик о помощи без крика, очень серьезный голос, очень сильный страх. Это… ребенок? Теперь понятно, почему эта… записка наделала столько разрушений. Девочка, которая отправляла ее, просто не смогла сделать гиперкуб правильно. Странно, что он вообще сдвинулся с места.

Тогда почему – и как – гиперкуб прилетел к нему? Мортимус наклонился вперед. Это была настоящая загадка, которая могла объясняться очень просто. Девочка не умела и отправлять такие письма. Гиперкуб скитался по вселенной долгие столетия, пока случайно не долетел до Земли и не упал.

Но это слишком странное и невероятное совпадение – пропажа планеты, гиперкуб, ТАРДИС, попавшая во временную колею, из которой не выбраться. Это Секу можно считать такое случайным стечением обстоятельств. Нет, здесь все сложнее.

Джек пошевелился и судорожно вдохнул.

– Что… – начал он, но Мортимус перебил его:

– Дай руку. Левую.

Джек приподнялся на локте, сел и недоверчиво покачал головой.

– Если бы ты хотел снять с меня манипулятор, то снял бы, пока я был без сознания, – проговорил он, пробуя каждое слово на вкус. Его голос из-под маски звучал глухо и почему-то обреченно. – И…

Джек замолчал. Потом протянул Мортимусу левую руку, на которой был браслет манипулятора.

– Правильно. Я бы мог оставить тебя умирать здесь, а сам уйти, если бы захотел. Может, так было бы даже лучше, – сказал Мортимус сквозь зубы и вытащил отвертку. Примитивная технология, которую надо заставить работать на высшем уровне – это настоящий вызов. След Тандокки она, конечно, не засечет, но вот гиперкуб и координаты звезды… С поправкой на искажения…

Мортимус переключил отвертку в нужный режим и начал настраивать манипулятор.

– Нет. Не лучше, – сказал Джек.

– Естественно, боже мой! На твоем месте я бы и сам так решил. А вот ты на моем, наверное, сбежал бы.

Джек промолчал.

– Что ты делаешь? – осторожно спросил он в конце концов.

– Увидишь, – раздраженно отозвался Мортимус. Обратные связи у этой рухляди работали через пень-колоду, и настройка сбивалась уже третий раз. Гиперкуб стал светить слабее, словно, передав сообщение, он утратил цель в жизни и теперь можно было тихо погаснуть. Темнота сделала шаг вперед.

– Кажется, ты действительно Мортон А.Т. Риддл, – сказал Джек. – Самый первый из нас.

Вот как его будут звать потом. Ну что ж, надо запомнить – и имя, и Форбса, и агентство. Мортимус взял отвертку в зубы, пошарил по карманам и вытащил телефон. Конечно, толку от этого будет мало, если ТАРДИС в этот момент летит по следу, то сигнал не пройдет. Но вдруг? Номер Сека у него был на горячих клавишах.

«Ваш абонент находится вне зоны действия сети. Перезвоните, пожалуйста, позже», – резким голосом отозвался неизвестный оператор. Что ж, все как и ожидалось. Только вот попытка связи могла помочь точнее настроить эту… эту допотопную железяку! Мортимус нахмурился и снова включил отвертку. Ну уж нет, отступать просто некуда!

– Извини, что недооценил, – добавил Джек неожиданно искренне и улыбнулся под прозрачной маской.

Настройка наконец сохранилась, и браслет запищал: кажется, общение с импульсной отверткой ему не понравилась.

– О, ерунда, – сказал неожиданно польщенный Мортимус. – Это работало в мою пользу. Так удобно, когда тебя считают глупым и неопасным… Ну все, теперь держись крепче.

Он встал и помог подняться Джеку – тот еще нетвердо стоял на ногах, но старался не показывать слабости. Гиперкуб вдруг ярко засиял, словно просил забрать его, и Мортимус добавил:

– И возьми его. У меня руки заняты.

Он направил отвертку на манипулятор и, насколько мог, скрестил пальцы. Может, на этот раз повезет?

Вихрь тут же закружил их и безжалостно швырнул в неизвестность. Темнота сменилась темнотой.

***

Земля, Канберра, 4839 г.

Исмо Азмитель нервничал. Ему с самого начала казалось дурацкой идеей отправляться на эту встречу – наверняка там ждет ловушка, и сепаратисты схватят его прямо на месте, тепленьким. Человек, который произнес кодовую фразу, настаивал, чтобы Азмитель явился на встречу без охраны и не пользуясь трансматом. Попросту говоря, пришел ногами – по крайней мере, почти. Это было утомительно и рискованно, слишком рискованно. И глупо.

Но именно поэтому Азмитель решил пойти на риск. Перехватить сигнал трансмата достаточно просто, а вот отследить антигравитационный пояс гораздо труднее, да и не подумает никто, что руководитель Всемирного агентства по контролю за временем будет пользоваться игрушкой для детей. Хотя и трансмат-браслет Азмитель взял с собой тоже. Лишним не будет.

Человек, которого он ждал, не торопился, ветер в этих трущобах поднимал тучи пыли, дергал за обрывки проводов, завывал с безнадежностью старого голодного привидения, забытого в фамильном замке несколько сотен лет назад. Азмитель поднял модный, но чертовски неудобный высокий воротник и повернулся к ветру спиной, но в этот момент кто-то дотронулся до его плеча.

Высокий и совершенно незнакомый тип, одетый в какую-то туземную одежду, неприятно улыбнулся ему – хитро и криво. Черты его лица казались размытыми и бесцветными, как у хорошего агента – наверняка голографическая маска. Рационально.

– Ну? – спросил Азмитель, с трудом сдерживая раздражение. – У вас для меня информация, и вы сказали кодовую фразу. Почему нельзя было прибыть в управление?

На всякий случай он сжал в кармане миниатюрный звуковой бластер: можно выстрелить немедленно, если незнакомец выкинет какой-нибудь фокус.

– В управлении слишком много ушей, – сказал тот, не прекращая кривить губы в гаденькой даже под маской усмешке. Полы его хламиды трепыхались на ветру. – А здесь мы можем поговорить нормально… вы ведь знаете о жучках в вашем кабинете? Их поставил ваш заместитель. Ждет не дождется, когда вы уйдете в отставку, а вы все никак, бедняга весь извелся. Вам его не жаль?

Азмитель вздрогнул бы, но у него был слишком большой опыт, и он только молча кивнул. Все логично. И на сепаратиста этот тип не похож.

– Нет, – ответил он. – Ближе к делу.

– У вашего агентства проблемы, – сказал незнакомец, глядя Азмителю под ноги, как будто там лежало что-то очень интересное и маленькое. – Корпорация отказывается финансировать вас, правительство обеспокоено внутренними проблемами… о, и правильно обеспокоено! Вместо того, чтобы исполнять свои непосредственные обязанности, ваши сотрудники вынуждены заниматься контрразведкой – банальной экономической контрразведкой, добавлю, а лучшие уже уволились. И дальше будет только хуже.

– И вы вызвали меня сюда, чтобы сообщить эту новость? – фыркнул Азмитель.

– Нет-нет, мой друг, выслушайте до конца. Через пару лет здесь начнется война – о, еще какая война, такой Земля уже почти три тысячи лет не видела! И вы со своими связанными руками, без финансов, без всяких возможностей попадаете в самый эпицентр – а как вас ненавидят! Все считают, что вы изменяете прошлое в угоду правительству, все, кроме корпорации – а той стало не по карману вас содержать. Правительство боится вашей влиятельности. Если вы останетесь, агентство ликвидируют или сепаратисты, которые захватят столицу, или ваше номинальное руководство. Вместе с вами, имейте в виду.

Азмитель вынул руки из карманов и стал разминать пальцы, щелкая костяшками. Над головой тревожно задребезжал давно сломанный рекламный голограф.

– Вы или провокатор, подосланный какими-то идиотами, или просто идиот, сами по себе, – сказал Азмитель. – Не вижу смысла в дальнейшей беседе. Прощайте.

Он уже собирался активировать браслет трансмата, но незнакомый провокатор спокойно кивнул и протянул ему кристалл платежного чипа.

– Это мой благотворительный взнос, – сказал он. – На первое время. Вы, мой друг, закономерно мне не доверяете. Правильно делаете. Доверяйте не мне, доверяйте моим финансам. Тратьте их без оглядки: скоро эти деньги не будут стоить и гроша. И купите парочку картин поизвестнее – отличная инвестиция, знаете ли, просто великолепная. Особенно в свете того, что грядет.

Он разжал пальцы: кристалл упал в пыль и покатился, оставляя за собой неровную дорожку.

– Меня зовут Риддл, Мортон А.Т. Риддл. Проверьте все, что найдете. Я хочу, чтобы вы работали на меня – и сам хочу работать на вас. Взаимовыгодное сотрудничество. Первым делом я порекомендовал бы вам перенести штаб-квартиру на другую планету и перестать ограничиваться Землей. Вы так мелочитесь, право слово!

Незнакомец рассмеялся, сделал несколько шагов назад и исчез: сработал его собственный трансмат. Кристалл поблескивал под ногами. Просил, чтобы его подобрали.

Потому что по сути этот провокатор – или кто он там – был абсолютно прав. Война надвигалась неотвратимо, правительство переругалось со всеми, включая корпорацию, корпорация копила ресурсы и собирала армию. И связывала ему руки, не давая заниматься ничем достойным. Азмитель улыбнулся. Как будто ему снова стукнуло тридцать, и вся жизнь впереди, и можно рисковать без оглядки.

Конечно, это было невозможно. Но все равно надо проверить. Он поднял кристалл и покрутил в пальцах, в любой момент готовый выпустить его и активировать трансмат. Но кристалл не был бомбой: еще один плюс в копилку этому… загадочному Риддлу. Все, включая этот кристалл, необходимо проверить как можно тщательнее. Вот этим он и займется с завтрашнего дня. Он и его самые доверенные люди.

========== Часть 9 ==========

Мертвый астероид неподалеку от рифта,

дата неизвестна

Темнота была другой – не такой плотной и густой, как прежняя, в ней угадывались абрисы каких-то конструкций. Помещение, в котором они очутились, было куда просторнее прежнего, гиперкуб освещал едва лишь его фрагмент. И гравитация изменилась – тело ощущалось легким и невесомым, одно неудачное движение – и можно ракетой взмыть вверх и зависнуть там на долгие часы. Мортимус сделал глубокий вдох и закашлялся: даже сквозь осмотическую маску пробивался чудовищный смрад. Сероводород и метан.

– Ну и воняет же здесь, – глухо проговорил Джек из-под маски. – Куда нас забросило?

– Не знаю, мой друг, не знаю, – пробормотал Мортимус в ответ и вытащил телефон. – Сейчас проверим…

Он прижал трубку к уху. В динамике зашелестело, но почти сразу включились длинные, четкие гудки. Неужели? Мортимус затаил дыхание. Нет, ругаться он будет потом. Ну же! Почему этот дурацкий осьминог не снимает трубку? Гудки тянулись и тянулись, пока связь не прервалась.

Что-то было не так – хотя, скорее всего, Сек бросил телефон где-нибудь. Или спит. Или в ванной. Он же постоянно сидит в ванной, это какая-то мания! Мортимус крепче сжал губы и спрятал телефон в карман.

– И что? – поинтересовался Джек. Он отошел в сторону и пошевелил носком ботинка какую-то ломаную панель, почему-то казавшуюся смутно знакомой.

– Кажется, мы на месте, – ответил Мортимус и осторожно, придерживаясь за до омерзения липкую – даже думать не хотелось, в чем она вымазана! – стену, пошел в сторону, где темнота становилась менее плотной. К вероятному выходу. – Иди за мной, только осторожнее, без геройства и резких движений. Доставать тебя из-под потолка я точно не стану.

– А то без тебя я этого не знал, – ядовито ответил Джек, но пошел следом мягко, ступая почти по-кошачьи. – Мы на астероиде, судя по всему, заброшенном уже давно. Здесь было какое-то высокотехнологичное производство; почему его забросили? И почему здесь так пахнет…

– Трупами? – спросил Мортимус.

– Мумиями. Так пахнут мумии, не просто трупы.

Помещение неожиданно кончилось, крыша сменилась небом, и Мортимус резко остановился, запрокинув голову. Джек встал рядом и восхищенно – а может, обеспокоенно – вздохнул.

– Рифт, – сказал он.

– Да, именно, – отозвался Мортимус. Из-за слабой силы тяжести казалось, что их вот-вот оторвет от неверной поверхности и затянет в радужный, хищный рот рифта, болтавшийся над их головами – а может, это они висели над ним, цепляясь за астероид подошвами? Дух захватывало от этого зрелища. Кроме рифта, в небе не светило ни одной звезды. Оно было пустым и черным, как выстланный бархатом гроб.

Правое сердце застучало быстрее. А что, если они находятся не по нужную сторону? Калибровка отвертки сбилась еще в первый раз – может, и «Королева Марго» дрейфовала в этом же параллельном пространстве? Мортимус вытащил телефон. Нет, он же дозвонился до Сека – почти. Тот не брал трубку, но сигнал проходил почти неискаженным. Рифт бы до неузнаваемости его изменил.

– Если ты расскажешь, что или кого мы ищем, – сказал Джек, сунув гиперкуб подмышку, а руки в карманы, – будет гораздо проще.

– Сложно сказать. – Мортимус задумался, не сводя с неба глаз – рифт переливался над ними, и в его свете поверхность вонючего астероида выглядела причудливо и неестественно, как пейзаж с картин экспрессионистов. – На этой свалке мой корабль может выглядеть как угодно. Она, понимаешь ли, маскируется, и весьма успешно.

– А, так мы ищем корабль, который угнал твой кудрявый партнер? – Джек хитро усмехнулся и вытащил бластер. – А если мы найдем его без корабля?

– Только не вздумай в него стрелять, – сухо ответил Мортимус и поежился: здесь было холодно даже ему, да и у Харкнесса заметно посинели губы, хоть тот и старался делать вид, что все в порядке, а Сек здесь замерз бы в два счета. Но не обыскивать же астероид? Оставалось надеяться, что у этого чокнутого далека хватит ума просто оставить дверь ТАРДИС приоткрытой! Это же так элементарно! Неужели трудно было догадаться? А, впрочем, о чем уже говорить. – Я с ним сам разберусь. Не надо…

– Окей, Мортон, это твоя добыча, я понял, мне не нужно повторять дважды, – сказал Джек, но бластер прятать не стал.

Мортимус медленно и осторожно пошагал вперед. Поверхность астероида походила больше на сморщенную кожу – задубевшую и грубую, но холмы вздымались выше человеческого роста, а рытвины казались черными и бездонными. Вместе с низкой гравитацией это могло превратить поиски в весьма рискованное мероприятие! Прыгать нельзя, значит, нужно делать очень широкие шаги… Мортимус переступил через рытвину, покачнулся, ловя равновесие. Что же это за астероид? Смердит мертвечиной, словно на нем совершили несколько геноцидов одновременно, но трупов при этом нет; весь усыпан обломками, валяющимися то там, то сям, наполовину погрузившись в плотный грунт – конструкции, ободранные почти до неузнаваемости, но что-то было в них… что-то очень, до боли знакомое.

– Может, разделимся, чтобы быстрее искать? – спросил Мортимус.

– Э, нет! Не надейся, приятель, что ты найдешь корабль и бросишь меня здесь, не расплатившись. Я глаз с тебя не спущу, – отозвался весело Джек. – Ты говоришь, он маскируется. Под что? Здесь полно барахла, мы можем ходить мимо него много раз, а я даже опознать его не смогу.

Мортимус остановился, удержал равновесие и поймал оступившегося Джека за рукав. Все-таки идти здесь было сложновато даже ему, а уж человеку…

– Ну, он может выглядеть как диван. Красный диван шестидесятых годов двадцатого века, – сказал он. – Но здесь… О Господь всемогущий! Это что, панель от консоли ТАРДИС?!

Мортимус, едва не забыв об осторожности, шагнул в сторону и подобрал с земли погнутую и треснутую панель ужасно знакомой формы. И, кажется, более позднего поколения, чем его собственная. Он огляделся: все, все обломки вокруг были от ТАРДИС разных годов и моделей, искореженные, мертвые! Сердца забились очень быстро, к горлу подкатил ком. Что это за место такое? Что здесь вообще происходило?!

– Кажется, ты нашел кусок от своего корабля, – констатировал Джек и покачал головой. – На тебе лица нет. Сочувствую.

– Нет, не от своего, – процедил Мортимус сквозь зубы, – но от такого же, как и мой. Здесь их сотни! Быть не может. Если хозяева астероида убили столько тайм… владельцев кораблей, то почему никто не обеспокоился этим?

Он заозирался, продолжая судорожно сжимать в пальцах панель от чужой мертвой ТАРДИС: всюду, куда ни падал взгляд, лежали обломки, остовы, куски, как он раньше этого не видел! Но это объясняло, почему гиперкуб привел его сюда.

Но как отсюда мог вырваться всего один, и тот детский? Мысли забурлили, Мортимус отбрасывал одну идею за другой. Это не далеки и не какая-нибудь враждебная раса… Иначе здесь осталось бы что-то и от них, а не только украденные у таймлордов ТАРДИС и построенные из их частей нелепые конструкции.

– Наверное, их просто не нашли, – сказал Джек, включил сканер на браслете и, присвистнув, покачал головой. – Этот астероид прошел через рифт! Проверь своей свистулькой, если она, конечно, может определить такое.

Мортимус вытащил отвертку и отправил импульс в землю, не ожидая ничего интересного – чего там может определить эта примитивная штуковина Джека! – но вздрогнул, увидев результат.

– Это не просто астероид, который прошел через рифт, – сказал он тихо, – это органика, которая прошла через рифт! Астероид – сам по себе огромная сдохшая тварь! – Он расхохотался. – О, вы все отомщены, дорогие мои. Жаль, я сам не мог на это посмотреть! Но это не объясняет, куда делась планета… может, гиперкуб – просто совпадение? Тогда где же моя ТАРДИС?

Джек, который тем временем поднялся на холм – вспученную шкуру, поправил себя Мортимус, помахал рукой.

– Эй, дай мне вставить хоть слово! – сказал он. – Если ты поднимешься ко мне, то увидишь: там, вдалеке, виднеется кое-что красное.

Мортимус, который просчитывал варианты, что делать, если триангуляция была неверной, резко замолчал. Потом вытащил из-за воротника ключ от ТАРДИС, висевший на шейной цепочке. Тот качнулся и переливчато блеснул – может, отблеск рифта, а может…

– Ха! – воскликнул Мортимус и расплылся в улыбке. – Красное! Она точно здесь, я знаю! Иди за мной.

Он спрятал ключ обратно и пошел, перешагивая через рытвины, туда, где, как он был абсолютно и безоговорочно уверен, стояла его ТАРДИС. Джек что-то говорил ему, потом, видимо, отчаявшись, замолчал. Его шаги звучали за спиной глухо и как-то обреченно.